Учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности 020300 Социология москва
 Скачать 5.8 Mb.
|
|
Раздел VI Социальные изменения и процессы Отсюда — еще один подход в социологии к инновациям, который имело бы смысл назвать поведенческим, поскольку их можно характеризовать как идеи, концепции, формы деятельности, приводящие к изменению поведения индивидов и групп людей с целью реализации самих инноваций либо оказания сопротивления их внедрению. Социологическое видение инновации предполагает ее тесную связь с изменением социальной структуры через механизмы социальной мобильности. Дело в том, что активная деятельность субъектов инновации (людей и социальных групп, занимающихся изобретением новшеств и их практическим внедрением) позволяет менять их социальный статус и занимать новые (чаще всего более высокие) позиции в социальной структуре. Инновация как социокультурный процесс В социологии существует и иной срез в рассмотрении инновации — анализ ее как социокультурного процесса. Инновация всегда является результатом и вместе с тем процессом исторического взаимодействия культур, поскольку каждое новшество, каждая новая, значимая для общее! па идея рождается, с одной стороны, в рамках существующей культуры, с другой — выводит ее на новый уровень, за существующие пределы, открывает путь к новой культуре. Однако это процесс сложный, противоречивый, и инновации могут не совмещаться, не совпадать с новой культурой. Во-первых, они (инновации) могут вносить новые культурные образцы, не существующие в реальной культуре. Во-вторых, отдельные инновации способны только вытеснять культурные образцы, замещать их, а не просто присоединяться к ним. Так, мы хорошо воспринимаем новые виды спорта, пришедшие к нам с Запада (например, дельтапланеризм) или музыкальные инновации (американский джаз, тяжелый рок и др.), которые не вытесняют, а присоединяются к тому, что уже есть. Но рыночные отношения (как социокультурный феномен) не могут просто присоединиться к имевшим место планово-государственным отношениям, они должны их вытеснить и занять это место. В-третьих, инновации способны вступать в конфликт с существующими культурными образцами, ценностями и нормами. Так, ранние попытки внедрить в школу, в систему российского образования педагогику сотрудничества натолкнулись на бешеное сопротивление значительной части педагогов, да и сейчас еще здесь немало проблем в силу того, что общество базировалось на протяжении долгого времени на принципах тоталитаризма и авторитаризма, глубоко проникших в сферу образования и воспитания. В связи со сказанным возникает проблема социокультурного эффекта инноваций. Очевидно, что инновации, даже если они сразу не прини- маются и вступают в конфликт с существующими культурными образцами, ценное гями и нормами, оказывают определенный эффект и не могут пройти бесследно для культуры. Радикальные инновации, как правило, дают сильный эффект, поскольку они не только разрушают имеющиеся культурные образцы и создают новые, но меняют характер социальных отношений. Именно такое глубочайшее воздействие на общество, на систему существовавших в нем социальных отношений произвели инновации типа изобретения и широкого внедрения автомобиля, средств массовой информации (прессы, радио, телевидения) и др. Макросоциологические концепции инноваций Теперь обратимся к характеристике некоторых концепций инноваций, выполненных в рамках макросоциологической парадигмы. Эти концепции раскрывают и подчеркивают динамизм человеческого общества. Одна из первых попыток такого рода принадлежит российскому ученому Н.Д. Кондра1ьсву, выступившему еще в 1920—1930-х гг. с идеей «длинной волны»1. Суть его концепции состоит в том, что развитие общества осуществляется в рамках циклов продолжительностью 50—60 лет каждый. Это и есть «длинная волна». Она включает в себя три фазы: «пони-жителыгую», фазу депрессии и «повышительную». Переход к высшей фазе, прогресс общества в целом осуществляются на основе глубоких технологических инноваций. Согласно взглядам Кондратьева, динамика экономической структуры общества реагирует прежде всего на ключевые изобретения, за которыми следуют вторичные нововведения в социально-экономической жизни. Опираясь на исследования Кондратьева, можно выдвинуть гипотезу о том, что в современной России глубоко депрессивное состояние экономики, инфляция и прочие атрибуты кризиса вызваны завершением большого 50-летнего цикла индустриального развития. Новая «длинная волна» должна охватить 1990—2040 гг. Вместе со сменой технологического базиса производства возникают и «социальные потрясения», связанные с ломкой «организационных форм». Если следовать логике Кондратьева, то социальные потрясения оказываются формой проявления завершающей стадии «длинного цикла». Они выступают на фоне роста экономической конъюнктуры и на начальной фазе подъема играют роль стимулятора нового экономического подъема. Исходя из этого, наше общество из-за смены «основных капитальных благ» ожидает 10—20-летний период социальных потрясений, непрерывно воспроизводящих конфликты и экстремальные ситуации на всех уровнях. См Кондратьев IIД. Проблемы экономической динамики М., 1989. 558 Раздел VI. Социальные изменения и процессы В период после Второй мировой войны концепцию инноваций и их роли в обществе активно разрабатывал австрийский ученый Й. Шум-петер. Он видел в инновациях важнейшее средство быстрого преодоления кризисов и спадов. По его мнению, цель инноваций — в повышении отдачи на вложенные ресурсы. Но рассматривать инновацию следует скорее как экономическое и социальное, нежели техническое понятие, поскольку результаты инноваций заметны прежде всего в социально-экономической сфере. Еще одна важная цель инновации — создание ситуации динамического неравновесия, способствующей активному поиску возможностей социального развития. В 1980-х гг. была сформулирована концепция, во многом напоминающая «длинную волну». Она получила название концепции длинных циклов и принадлежит известному американскому социологу, бывшему президенту Международной социологической ассоциации в 1994—1998 гг. И. Валлерстайну. Суть его концепции состоит в том, что динамизм общества определяется длинными циклами, охватывающими несколько десятилетий1. Причем в рамках столетий эти циклы проходят под знаком страны-гегемона. Дж. Модельски считает, что в XVI в. такой страной была Португалия, в XVII — Нидерланды, в XVIII—XIX — Великобритания, в XX в. — США. Американский цикл XX—XXI вв. определяется четырьмя фазами: 1) 1914—1945 гг. — Первая и Вторая мировые войны и ослабление соперников; 2) 1945—1973 — выдвижение США на роль главной силы; 3) 1973-2000 - делегитимизация роли США; 4) 2000-2030 гг. -деконцентрация США и выдвижение на роль новой главной силы соперника (Япония, Западная Европа). Каждый длинный цикл (по Валлерстайну) связан не только с целым рядом фаз внутри него, но и с понятием кризиса. Американский социолог не считает, в отличие от многих его коллег, что каждый циклический спад уже есть кризис. Для него кризис — это ситуация, в которой больше не функционируют восстановительные механизмы и система должна или фундаментально измениться, или дезинтегрироваться. Если же система функционирует, то кризиса нет. Источником действенности и результативности системы является ее отношение к использованию и внедрению инноваций. Чем более страна предрасположена к ним, тем больше шансов на процветание она имеет. С концепцией длинных циклов связана еще одна теория И. Валлерстайна — мир-системного анализа, где на передний план выходят вопросы власти. В соответствии со взглядами Валлерстайна, в каждом длинном цикле общество (мировое, речь идет о мире как системе) 1  См.: Длинные циклы в мировой экономике и политике // Социология. СПб., 1993. С. 167-170.Глава 31. Социальные изменения, модернизация и постмодернизм 559 проходит фазы низкой, высокой и снова низкой концентрации власти. Сама власть охватывает ядро, полупериферию и периферию мировой экономической системы. Причем гегемония «ядра» (а это наиболее развитые страны) в современной мир-системе способна «загнать» в оборонительную позицию даже сверхсовременные производства в тех странах, которые не принадлежат к «клубу избранных» (это касается, в частности, России). Такой «клуб» уже не может расширяться, поскольку он сам — «ядро» системы мира. В связи с этим Валлерстайн считает, что для большинства стран (в том числе и для России, что с очевидностью вытекает из контекста его теории) «перескочить» из полупериферии и периферии в «ядро» практически недостижимо никаким способом. Дело еще и в том, что страны, входящие в «клуб избранных», способны сделать неприбыльными любые альтернативные, чрезвычайно эффективные, даже уникальные технологические инновации — при условии, что они принадлежат «не избранным» и представляют для них определенную угрозу. § 2. Модернизация и постмодернизм в социологии Проблема модернизации в социологии Говоря о социальных изменениях, нельзя не коснуться такой важной социологической проблемы, как модернизация. В западной социологии этот термин используется для характеристики сложной совокупности перемен, происходящих в процессе индустриализации. По существу, речь идет о совокупности инновационных идей, приводящих к трансформациям, воздействующим на все общество. Эти идеи и перемены, имеющие радикальный характер, охватывают экономику, производство, политику, образование, культуру, традиции, религиозную жизнь, причем как порознь, так и вместе. Американский социолог Д. Лернер, одним из первых затронувший проблему модернизации, определил ее как «процесс социального изменения, при котором менее развитые общества приобретают черты, характерные для более развитых». По его мнению, основными чертами модернизирующихся обществ являются: урбанизация, широко распространенное умение читать, массовая культура, массовое участие в политическом процессе*. К этим чертам некоторые авторы (например, Д. Макклеланд) добавляют еще одну характеристику: превращение предпринимателя в центральную фигуру процесса модернизации. 1 См.: Lerner D. Modernization: social aspects // International Encyclopedia of the Social Sciences. N.Y., 1968. Vol. 10. 560 Раздел VI. Социальные изменения и процессы Несмотря на то что понятие модернизации было использовано в основном для анализа процессов, происходящих в слаборазвитых странах, некоторые из западных социологов пытаются применить его к России, особеш ю в связи с рассмотрением происходящих в ней за последнее десятилетие процессов. Иногда модернизацию в России называют «запаздывающей». С таким подходом в принципе согласиться нельзя, поскольку основные черты общества, называемого модернизированным, в России давно реализованы, исключая, пожалуй, предпринимательство. Но утверждение предпринимательства как особого и значимого слоя в обществе связано не столько с его модернизацией, сколько с определенными типами и моделями экономики. Модернизацию имеет смысл рассматривать как инновацию (или совокупность инноваций), которые приводят к существенным изменениям социальных процессов. Поэтому в качестве инноваций следует выделять в первую очередь значительные преобразования в основных сферах общественной жизни. Это индустриализация, означающая создание системы промышленного производства, отвечающего основным экономическим требованиям. Это возникновение бюрократии как формы государственной организации с соответствующими службами. Это значительное повышение уровня грамотности и создание развитой системы официальных учебных заведений в рамках всех уровней образования. Это развитие средств массовой информации и превращение их в источник образования, знаний и культуры. Это возникновение новых мощных нерелигиозных идеологий (в первую очередь националистических) и потеря влияния традиционных религиозных систем. Это утрата семьей своей главной традиционной функции — быть основной производственной ячейкой. Это появление новых ценностей и существенные психологические перемены на базе их усвоения. Существуют различные теории модернизации, они отличаются друг от друга тем, что при ее характеристике на первое место выдвигают какие-то отдельные значимые черты этого процесса. В одной из теорий модернизация рассматривается как создание массового общества (теория массового общества), в другой (феноменологическая социология) — как ослабление небольших традиционных общностей, расширение личного выбора, увеличение различий в системах верований, усиливающееся осознание времени, особенно будущего. Теории модернизации, распространенные в западной социологии, часто подвергаются критике по меньшей мере по двум позициям: 1) в основе их лежит западная модель развития без учета национальных, этнических и иных особенностей тех или иных стран и регионов; 2) как считают критики, модернизация не обязательно ведет к индустриальному росту и равному распределению социальных благ и доходов. Глава 31. Социальные изменения, модернизация и постмодернизм 561 Все это лишний раз свидетельствует о том, что проблема модернизации общества является весьма сложной и имеет много различных истолкований. Конечно, в глобальном, мировом контексте модернизация связана прежде всего с переходом общества от бедности к благосостоянию и развитию. Она означает путь перехода страны к современному среднему уровню достижений в основных сферах деятельности. Поэтому не случайно в социологии четко выделяют экономическую, политическую, социальную, культурную модернизацию. Динамизм современного общества и его социальное развитие получили свое социологическое отражение не только в концепциях модернизации, но и постмодернизма, который стал чрезвычайно популярным в 1990-е гг. Достаточно сказать, что все последние всемирные социологические конгрессы проходили под знаком наступления концепции постмодернизма. Теории 1980-х гг. о динамике мирового развития Однако существует еще целый ряд социологических теорий, которые можно чисто условно поместить между концепциями модернизации и постмодернизма. Они были особенно популярны в 1980-х гг. и предопределили появление последних. В теориях тех лет также отражается динамизм мирового развития и ставится диагноз современной эпохи, причем в глобальном плане. Именно такой диагноз предлагает английский социолог Э. Гиддснс, раскрывая три основные характеристики современного мира^. Первая характеристика — развитие административной власти, в первую очередь государства, включая в особенности использование информационных ресурсов. Вторая характеристика (часто остающаяся незамеченной в социологии) — развитие военной власти. Формирование современных государств очень тесно связано с военной властью и войнами. Распад традиционного мира под натиском современности не является следствием капитализма или индустриализма или даже концентрации административных ресурсов в руках государства. Это — совокупный итог всех процессов в сочетании с современными способами использования военной силы и ведения войны. Наконец, третья характеристика современного мира — измерение его культурой, которая выступает как отражение капитализма или индустриализма. Таким образом, Э. Гидденс пытается создать своеобразную матрицу современного 1 См.. Guldens A. The Constitution of Society; Idem. The National State and Violence. Cambridge, 1985, 9 тезисов о будущей социологии // «Thcsis»,1993. Выи. 1. Т. 1. Последняя работа преде 1авляет собой лекцию, прочитанную Э Гиддснсом на пленарном заседании собрания Социологической ассоциации восточных штатов в Нью-Йорке в 1986 г. 562 Раздел VI Социальные изменения и процессы мира, анализируя его динамизм сквозь призму названных выше трех основных характеристик, трех измерений. Очевидно, что динамизм человечества в XX в. определяется в значительной степени сдвигами и переходами от индустриального общества, являющегося целью модернизации, к другим обществам, рассмотрение которых получило в социологии широкое распространение. Такими «концептуальными» обществами являются прежде всего постиндустриальное и информационное, теоретический анализ которых был популярным в 1980-х гг. При этом возникает вопрос: является ли современный мир следствием развития капитализма или же результатом распространения индустриализма? Несмотря на разные ответы (для одних социологов главная линия — развитие индустриализма, а капитализм есть всего лишь организация индустриализма, для других современный мир выступает следствием капитализма), по существу в большинстве из них довлеет экономический, производственный редукционизм, т.е. стремление рассматривать современное общество прежде всего с экономических позиций. Здесь, кстати, можно видеть одну из главных причин того, что Гидденс вводит свои три измерения как дополнения к анализу динамики современного общества. В соответствии с распространенными на Западе теориями постиндустриальное общество отличается от индустриального иной экономической основой, новыми, более прогрессивными технологиями, повышающими и уровень производительности труда, и степень развития производства. Отсюда — новые жизненные стандарты, связанные с более высоким уровнем потребления, новым стилем и образом жизни, комфортом, досугом. Качественно иным по своим очертаниям выглядит информационное общество. В соответствии с теорией информационного общества К. Оффе, профессора Бременского университета в Германии, можно выделить две главные характеристики этого общества. Во-первых, оно базируется на создании, потреблении и распространении информации, что становится основной формой деятельности значительной части членов данного общества. Во-вторых, его основной фигурой становится человек информирующий, информирующийся и образовывающийся. Поскольку образовательная и самообразовательная деятельность становятся доминантой образа жизни человека, создаются предпосылки к созданию цивилизации образования (взамен сначала цивилизации труда, затем — досуга, потом — потребления). В концепциях 1980-х гг. особое внимание обращается на гуманизацию основных форм социального и индивидуального бытия в связи с реализацией программ улучшения качества жизни. В них подчеркивается резкое усложнение человеческих взаимодействий, активное Глава 31 Социальные изменения, модернизация и постмодернизм 563 движение к свободе как главному богатству общества и личности, провозглашается примат общечеловеческих ценностей. Концепция постмодернизма Перейдем к рассмотрению концепции постмодернизма. Каков ее абрис и в чем суть? Постмодернизм как инновация охватывает будущее общество, либо пришедшее (приходящее) на смену современному, либо готовящееся к этой смене. В соответствии с утверждениями сторонников концепции постмодернизма, идет процесс складывания нового мирового сообщества и нового сознания. В основе этого сообщества — рыночная экономика, либерально-демократические институты, культура с оттенком коммерциализации и др. Созданная на этих принципах новая цивилизация стремительно расширяет свои границы. Это — глобальный процесс, особенно успешно развивающийся после крушения общественного строя в СССР и странах социалистической системы. Благодаря этому и другим процессам (например, создание Европейского союза) рушатся всяческие границы (не только территориальные), государственность в классическом определении теряет свой смысл, все национально-специфическое становится иллюзорным. Социальные изменения такого рода еще только недавно начались, однако у них очень большое будущее, и они являются непосредственной предпосылкой становления постмодернистского общества. В связи с объединительными тенденциями в мире (к примеру, создание единой Европы) отдельные государства уступают место новым, стабильным, структурам. Уровень жизни в новом обществе весьма высок, но и требования к странам, желающим вступить в него, очень строги. Для таких стран необходимо «новое сознание», являющееся результатом полного отказа от прошлого, поскольку в новой глобальной системе — постмодернистском обществе — не действуют старые категории. В глобальной цивилизации, т.е.постмодернистском обществе, в отличие от теперешнего — модернистского — не будет гипертрофирования материального потребления, поскольку в наи-более развитых странах рубеж насыщения в этом отношении уже достигнут. Более того, как отмечает известный французский социолог А. Турен, современное европейское общество гораздо более материалистично, чем гуманистично. Пока оно в этом смысле остается весьма контрастным. Однако смысл постмодернизма как раз и состоит в том, чтобы снять эти контрасты, равно как и контрасты прошлого и будущего, традиций и современности. Это были, так сказать, общие очертания концепции постмодернизма. Что касается его сути, то она — в признании разнообразия векторов развития различных обществ и культур, в отказе от евроцентрист- 564 Раздел VI Социальные изменения и процессы ской схемы, «предписывающей» некую общую для всех стран и народов траекторию социально-экономического и культурного развития. В социологии идут дискуссии о содержании постмодернизма и особенно о реальных возможностях воплощения в жизнь постмодернистских проектов, что является отражением определенной и теоретической, и практической ситуации. Во-первых, концепция постмодернизма достаточно нова, еще не устоялась. Во-вторых, поскольку она анализирует будущее человеческого общества и охватывает комплекс вопросов, касающихся взаимоотношений различных стран, неизбежна некоторая размытость границ и очертаний самой теории. В-третьих, на рубеже XX—XXI вв. положение в мире так быстро и динамично видоизменялось, что это не могло не сказаться на содержании и направленности самого постмодернизма. Говоря о дискуссиях по поводу постмодернизма, приведем несколько точек зрения, принадлежащих крупным современным социологам. Так, Ю. Хабермас считает, что хотя реалии человеческого бытия сейчас действительно не такие, как прежде, однако задачи, ими порождаемые, не изменились и нет оснований отказываться от их решения. Toi проект, который делал наш мир современным и давал ему право на это название, не доведен до конца. Поэтому задача «сильного» общества состоит в том, чтобы осуществить радикальное преобразование мира модерна, не уходя от него самого, его принципов и идеалов. Э. Гидденс, высказывая сходную точку зрения, находится в методологической оппозиции к постмодернизму, считая, что общество модернистского типа далеко не реализовало свой потенциал. По его мнению, главной характерной особенностью этого потенциала является необыкновенный динамизм, который позволяет рассматривать модернистский мир как мир «отказавших тормозов». Современное же общество (рубеж XX—XXI вв.) английский социолог определяет как общество позднего модерна. Оно характеризуется им с помощью четырех главных признаков: индустриализма (базируется на широком использовании самой современной техники и технологии); капитализма (его база — производство товаров на основе действия конкурентных рынков продукции и рабочей силы); инстигутов контроля и надзора (они демонстрируют наличие и влияние власти и организации); монопольного господства государства над средствами насилия (в границах своих стран). К названным признакам Гидденс добавляет характеристику общества постмодерна как «общества риска» (в сознании людей понятие риска приходит на смену понятию судьбы). Наконец, что особенно важно отметить, в последних работах появляется еще одна, крайне значимая характеристика общества постмодерна, — глобализация (подробнее о ней будет сказано чуть дальше). Глава 31 Социальные изменения, модернизация и постмодернизм 565 Э. Гидденс называет новое общество портретом «поздней современности». При этом и он, и Хабермас занимают достаточно оптимистические позиции в отношении постмодернистского общества. В отличие от них еще один английский социолог 3. Бауман настроен не столь оптимистически в отношении постмодернизма, поскольку, по его мнению, «мы живем во времена не столько прогресса, сколько риска...». Отсюда возникает вопрос: возможны ли в принципе такие инновации, которые могли бы обеспечить создание совершенного общества, «принесет ли наука, измыслившая Циклон-Б и атомную бомбу, неминуемое конечное освобождение»? Эго же касаегся и культуры, но уже в другом ключе. Бауман точно замечает следующее важное обстоятельство: «Современная культура была культурой сомнения, критики и сопротивления. Свой оптимизм относительно будущего она подпитывала пессимизмом в отношении настоящего. Если она выражала энтузиазм но поводу намерения, то „ обязательно осуждала и порицала его очередные практические воплощения. Предметом критики оказывались все очередные свершения современной цивилизации — ни одно не выдерживало испытания культурой»1. Это привело к тому, что критика результатов стала переходить в критику намерений. Подобные рассуждения убеждают Баумана в том, что проект постмодернистского общества является очень противоречивым. Вывод, который можно сделать отсюда, заключается в том, что противоречивость постмодернистской концепции определяется не только разными взглядами социологов на природу постмодернизма, их несовпадающими ориентациями, но и противоречивым характером инноваций, которые возникают сегодня и приводят к становлению нового общества, их подчас диаметрально противоположным эффектом. Поэтому можно уверенно считать, что ключи от замков к будущему обществу — в «руках» инноваций. Концепция глобализации в социологии Концепция постмодернизма была центром дискуссий и различного рода социологических рефлексий в 1980-х — первой половине 1990-х гг. На смену ей во второй половине 1990-х гг. пришла логически вытекающая из нее концепция глобализации. Этот термин стал сегодня едва ли не самым популярным и в научной, и в публицистической литературе. Если же учесть, что в мире возникли не только теории глобализации, но и реальные протестные антиглобалистские движения, объединяющие представи-1елей десятков стран, то становится понятной необходимость разобраться в содержании реальных процессов и теориях, их интерпретирующих. Глобализация выступает как современный этап развития всего человеческого общества, поэтому она становится объектом особого, может ^ Бауман 3 Спор о пост модернизме // Социол журн 1994 № 4 С 75 566 Раздел VI Социальные изменения и процессы быть, даже самого пристального социологического внимания. Оно обусловлено тем, что глобализация — это в первую очередь реальное развитие цивилизации в конце XX — начале XXI в., представляющее собой создание единой и взаимосвязанной системы в области экономики, политики, культуры, массовых коммуникаций; это процесс возрастающего воздействия различных факторов международного значения на социальную действительность во всем мире; это усиливающаяся опасность мирового терроризма, ядерной войны, религиозного фундаментализма, уничтожения природной среды, эпидемиологических заболеваний и т.д. Перечень глобальных вопросов современности может быть значительно увеличен. При этом иод ними мы будем понимать совокупность проблем, затрагивающих коренные жизненные интересы всего человечества и требующих совместных, коллективных решений со стороны большинства или хотя бы многих, в первую очередь развитых, стран. Сегодня о глобализации не пишет только ленивый. Нас, однако, будут интересовать не любые, а лишь социологические интерпретации этого феномена. Одной из первых попыток его анализа стала характеристика глобализации производства, или экономической глобализации, рассматриваемой как процесс интеграции экономической деятельности во всемирном масштабе, главную роль в котором играют транснациональные корпорации. Появилось даже понятие глобального капиталиста как общей совокупности ролей, учреждений и структур, выполняющих функции капитала и внутри данного общества, и во всемирном масштабе. Вначале глобализацию рассматривали как следствие влияния Запада, а посттрадиционное общество характеризовали как первое глобальное общество. Сегодня, однако, ясно, что глобализацию нельзя понимать только лишь как вестернизацию. Между тем такой подход можно было обнаружить в концепции мир-системного анализа И. Валлерстай-на, особенно в ее начальном варианте, в котором имело место утверждение о глобальном превосходстве США — единственной сверхдержавы после разрушения Советского Союза. Сейчас понятно, что глобализация — это процесс в полной мере плюралистический. Данную позицию отстаивает Р. Робертсон1. Он считает, что глобализация должна рассматриваться не как исключительный результат развития Запада, его истории, а как следствие взаимодействия западных стран со всем остальным миром, причем взаимодействия многостороннего, происходящего в экономической, военно-политической, торгово-техно-логической, культурной, религиозной, коммуникативной и иных сферах. По мнению Робертсона, глобализация соединяет в себе многие образцы изменения и является итогом плюралистического развития мира. 1 См Robertson R Globalization L, 1992 Глава 31. Социальные изменения, модернизация и постмодернизм 567 Э. Гидденс, уделивший проблеме глобализации большое внимание в связи с анализом общества позднего модерна, пишет, что на первый взгляд для людей это явление имеет место не «здесь и сейчас», в повседневной жизни, а где-то далеко, «там», во всемирных социальных отношениях. Для социолога, однако, считает Гидденс, эта ситуация представляется совсем иной, и он рассматривает глобализацию как явление, которое затрагивает каждодневные интересы человека1. Глобализация трактуется английским социологом как интенсификация социальных отношений всемирного характера, которые связывают находящиеся на удалении друг от друга локальные контексты жизни так, что процессы и события, происходящие в одном месте, обусловливают процессы и события, происходящие далеко от них, и, наоборот, сами обусловливаются ими2. Глобализация характеризуется Гидденсом как естественное продолжение модерна в новых социально-экономических и политических условиях 1990-х гг., или условиях позднего модерна. При этом он говорит о пяти основных чертах глобализации. Первая — это возникновение глобальной взаимосвязанности экономических процессов, где, как уже отмечалось выше, существенную роль сыграли транснациональные корпорации. Вторая черта — появление новой системы международных отношений между нациями-государствами. Третья черта определяется складыванием нового мирового военного порядка — с учетом того обстоятельства, что современное вооружение и военная сила приобретают глобальный характер, превращая локальные вооруженные конфликты во всеобщие. Четвертая черта означает дифференциацию и разделение труда между различными странами и частями планеты. Наконец, пятая черта, которая сегодня становится одной из наиболее значимых и обсуждаемых, — «культурная глобализация». Она означает бурное развитие технологий коммуникации, глобальный трансфер культурных ценностей, реальных достижений в области культуры, вкусов. В самые последние годы обращают на себя внимание попытки некоторых (прежде всего зарубежных) социологов, рассматривающих проблемы перехода к постмодернистскому обществу в условиях процессов глобализации, считать его наиболее целесообразной моделью современное и будущее американское общество. Это стремление особенно заметно проявилось на XV Всемирном социологическом конгрессе (г. Брисбен, Австралия, 2002). Не имеет смысла раскрывать здесь весьма противоречивые его характеристики (хотя бы для того, чтобы не идеализировать эту модель). Главное — в другом. Сам пафос концепций постмодернизма и 'См. GiddensAIn Defence of Sociology P 51 2 Ibid |