МЕРЫ КОСВЕННОГО ПРИНУЖДЕНИЯ В ИСПОЛНИТЕЛЬНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ. Уральский государственный юридический университет меры косвенного принуждения в исполнительном производстве а. А. Парфенчикова
 Скачать 320.15 Kb.
|
|
Во-первых, личный характер прав, на которые воздействуют меры косвенного принуждения, не допускает исключения из правила о предоставлении срока для добровольного исполнения, поскольку ограничения такого рода затрагивают права, находящиеся на высшей ступени в иерархии прав и свобод человека и, соответственно, представляющие объект повышенной защиты. Исходя из этого применение временного ограничения права на выезд за рубеж в качестве обеспечительной меры, что допускает законодательство об исполнительном производстве, является неправомерным. Во-вторых, при исполнении неимущественных требований косвенное принуждение является необходимым и порой единственным средством воздействия на должника, которым, бесспорно, должен располагать судебный пристав-исполнитель в целях восстановления нарушенных прав взыскателя. При исполнении требований неимущественного характера мотивация должника и создание соответствующего стимула к исполнению предписаний получают принципиальное значение, поскольку исполнение не может быть достигнуто непосредственно за счет имущества должника или действиями третьих лиц. В-третьих, основной проблемой при использовании института косвенного принуждения в целях исполнения требований имущественного характера является достижение оптимального баланса интересов и соответствие принципу соразмерности. В целом следует признать, что к нарушению приведенных стандартов исполнительного производства приводит скорее чрезмерная боязнь ущемить интересы должника, нежели применение мер косвенного воздействия. В-четвертых, концепция, допускающая применение мер косвенного принуждения только в случае исчерпания мер имущественного характера, хотя и содержит четкую дифференциацию способов воздействия на должника исходя из различий в их правовой природе, тем не менее необоснованно сужает круг обстоятельств, при которых личные права должника могут быть подвергнуты ограничению. Такая позиция не способствует достижению эффективности процедуры принудительного исполнения и неоправданно смещает баланс интересов сторон исполнительного производства в пользу должника, в то время как первоочередной задачей является восстановление нарушенных прав взыскателя. Кроме того, подобный подход исключает возможность применения мер косвенного принуждения в тех ситуациях, когда личные ограничения становятся единственным способом исполнения предписанных требований, а именно в случае сокрытия должником принадлежащего имущества. Наконец, указанная концепция не учитывает стимулирующую направленность мер косвенного принуждения, заключающуюся в создании для должника мотивации к исполнению судебных решений и иных юрисдикционных актов. Воздействие на личные права и свободы только определенной категории должников, а именно злостно уклоняющихся от исполнения обязательств, также необоснованно сокращает круг лиц, в отношении которых могут быть применены меры косвенного принуждения. Более того, разграничение ситуаций неисполнения и злостного уклонения представляется труднодостижимой задачей. В-пятых, наиболее убедительной представляется концепция установления перечня условий, исключающих применение ограничения личного права, а для ограничения права на управление транспортным средством - также и определение отдельных категорий обязательств, неисполнение которых ведет к установлению данной меры. Создавая границы вторжения в сферу личных прав и свобод должника, такой порядок использования института косвенного принуждения не вступает в противоречие с требованиями об эффективности, соразмерности, обеспечивает адекватный баланс интересов сторон исполнительного производства, а также отражает все специфические черты и цели рассматриваемых ограничений. В-шестых, необходимо установить очередность мер непосредственно в рамках ограничений личных прав должника, исключив их единовременное применение, в то время как они должны представлять собой альтернативу друг другу. В-седьмых, существующие в настоящее время инициативы по поводу расширения перечня мер косвенного принуждения в российском исполнительном производстве нуждаются в дальнейшей доработке и более глубоком осмыслении. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Предложенный в настоящей монографии анализ мер косвенного принуждения в исполнительном производстве доказал, что рассматриваемый институт, вне всяких сомнений, обладает большой перспективой развития и широкой областью применения, а также позволил сформулировать следующие выводы. 1. Исполнение судебного решения или акта иного юрисдикционного органа может осуществляться как силой государственного принуждения органами принудительного исполнения, так и в добровольном порядке. Представляется обоснованным выделить следующие виды исполнения содержащихся в исполнительном документе требований: самостоятельное исполнение после вступления соответствующего акта в законную силу, добровольное исполнение до истечения пятидневного срока с момента возбуждения исполнительного производства, исполнение третьими лицами (банками и иными кредитными организациями, а также эмитентами и профессиональными участниками рынка ценных бумаг) и непосредственно принудительное исполнение. 2. Все предусмотренные российским законодательством способы принуждения должника к исполнению судебных решений и актов иных органов и должностных лиц можно разделить на две основные группы: меры прямого и меры косвенного принуждения. К мерам принуждения первой группы следует отнести привлечение должника к уголовной или административной ответственности, а также применение мер принудительного исполнения. Меры принуждения второй группы включают в себя ограничения личных прав должника (временный запрет на выезд за рубеж, запрет на управление транспортным средством и др.), а также астрент. Косвенное принуждение характеризуется следующими признаками. Во-первых, косвенное принуждение осуществляется, как правило, посредством вторжения в сферу личных прав и свобод должника. Исключением является астрент, представляющий собой имущественное ограничение. Во-вторых, институт косвенного принуждения обладает стимулирующим характером и создает необходимую мотивацию для должника к исполнению судебных решений и иных принудительно исполняемых актов, поскольку в случае применения мер косвенного воздействия должник исполняет требования исполнительных документов самостоятельно собственными действиями, в то время как участие судебного пристава-исполнителя сводится к минимуму и состоит только в вынесении соответствующего постановления. В-третьих, подобная активная роль должника в результате применения в отношении его мер косвенного характера позволяет выделить такой признак рассматриваемого института, как экономия "юридической энергии" правоприменительных органов, что в целом позволяет оптимизировать процедуру исполнения судебных решений и иных юрисдикционных актов. Исходя из указанных признаков меры косвенного принуждения можно определить как правовые средства, заключающиеся в ограничении, как правило, личных прав и свобод должника, направленные на его мотивацию к добровольному исполнению требований исполнительных документов и позволяющие в силу своей стимулирующей направленности экономить "юридическую энергию" правоприменительных органов. Все существующие на сегодняшний день в мировой практике меры косвенного принуждения следует разделить на меры, ограничивающие личную свободу, ограничивающие свободу передвижения, ограничивающие использование отдельных специальных прав, астрент, а также иные меры косвенного принуждения. 3. Правовая природа мер косвенного принуждения неоднозначна, и рассматриваемые способы воздействия на должника с трудом можно отнести к какому-либо традиционному виду государственного принуждения. По своей правовой сущности подобного рода ограничения не соответствуют ни мерам принудительного исполнения, ни юридической ответственности, ни в полном объеме обеспечительным мерам и исполнительным действиям. Поэтому специфические черты, отличающие рассматриваемые ограничения от иных принудительных мер, позволяют говорить о необходимости утверждения как в доктрине, так и в законодательстве особой группы способов государственного принуждения в рамках исполнительного производства - института косвенного принуждения должника к исполнению судебных решений и актов иных юрисдикционных органов. 4. Меры косвенного воздействия на должника отличаются разнообразием и широко применяются в зарубежных правопорядках. При этом различные государства по-разному решают проблему необходимости стимулирования недобросовестных должников к самостоятельному исполнению судебных решений и актов иных юрисдикционных органов, обращаясь к совершенно разным рычагам воздействия - от гражданского ареста до запрета посещать игорные заведения. Безусловно, каждый из рассмотренных видов вторжения в сферу личных прав и свобод является дискуссионным, обладающим как бесспорным преимуществом, так и существенными недостатками, но в то же время каждая мера принудительного исполнения признается эффективным методом достижения исполнения предписанных исполнительными документами требований. В России законодатель находится в постоянном поиске новых средств принуждения должника к исполнению судебных решений и актов иных органов и должностных лиц, ориентируясь в том числе и на международный опыт в данной сфере, о чем свидетельствует внедрение в российскую систему исполнительного производства возможности ограничения специальных прав должников, порядок применения которых во многом схож с действующим в зарубежных правовых системах. Вместе с тем российское исполнительное производство, а следовательно, и способы косвенного воздействия на должника, а также результаты, которые достигаются вследствие применения рассматриваемых мер, имеют свою специфику в силу ряда экономических и социальных факторов, поэтому вопрос об имплементации новых мер косвенного принуждения, успешно используемых в других государствах, необходимо решать с учетом всех национальных особенностей. На настоящем этапе развития российского исполнительного производства представляется обоснованным предложить ввести такую меру косвенного принуждения, как изъятие лицензий на охоту, рыболовство и приобретение, хранение и ношение оружия, дополнив тем самым перечень специальных прав, которые могут быть подвергнуты ограничению. 5. Личный характер прав, на которые воздействуют меры косвенного принуждения, не допускает исключения из правила о предоставлении срока для добровольного исполнения, поскольку ограничения такого рода затрагивают права, находящиеся на высшей ступени в иерархии прав и свобод человека и соответственно представляющие объект повышенной защиты. Исходя из этого применение временного ограничения права на выезд за рубеж в качестве обеспечительной меры, что допускает законодательство об исполнительном производстве, является неправомерным. 6. При исполнении неимущественных требований косвенное принуждение является необходимым и порой единственным средством воздействия на должника, которым, бесспорно, должен располагать судебный пристав-исполнитель в целях восстановления нарушенных прав взыскателя. При исполнении требований неимущественного характера мотивация должника и создание соответствующего стимула к исполнению предписаний получают принципиальное значение, поскольку исполнение не может быть достигнуто непосредственно за счет имущества должника или действиями третьих лиц. 7. Основной проблемой при использовании института косвенного принуждения в целях исполнения требований имущественного характера является достижение оптимального баланса интересов сторон и соответствие принципу соразмерности. В целом следует признать, что к нарушению приведенных стандартов исполнительного производства приводит скорее чрезмерная боязнь ущемить интересы должника, нежели применение мер косвенного воздействия. В связи с этим концепция, допускающая применение мер косвенного принуждения только в случае исчерпания мер имущественного характера, хотя и содержит четкую дифференциацию способов воздействия на должника исходя из различий в их правовой природе, тем не менее необоснованно сужает круг обстоятельств, при которых личные права должника могут быть подвергнуты ограничению. Такая позиция не способствует достижению эффективности процедуры принудительного исполнения и неоправданно смещает баланс интересов сторон исполнительного производства в пользу должника, в то время как первоочередной задачей является восстановление нарушенных прав взыскателя. Кроме того, подобный подход исключает возможность применения мер косвенного принуждения в тех ситуациях, когда личные ограничения становятся единственным способом исполнения предписанных требований, а именно в случае сокрытия должником принадлежащего имущества. Наконец, указанная концепция не учитывает стимулирующую направленность мер косвенного принуждения, заключающуюся в создании для должника мотивации к исполнению судебных решений и иных юрисдикционных актов. Воздействие на личные права и свободы только определенной категории должников, а именно злостно уклоняющихся от исполнения обязательств, также необоснованно сокращает круг лиц, в отношении которых могут быть применены меры косвенного принуждения. Более того, разграничение ситуаций неисполнения и злостного уклонения представляется труднодостижимой задачей. Наиболее убедительной представляется концепция установления перечня условий, исключающих применение ограничения личного права, а для ограничения права на управление транспортным средством - также и определение тех видов обязательств, неисполнение которых ведет к установлению данной меры. Создавая границы вторжения в сферу личных прав и свобод должника, такой порядок использования института косвенного принуждения не вступает в противоречие с требованиями об эффективности, соразмерности, обеспечивает адекватный баланс интересов сторон исполнительного производства, а также отражает все специфические черты и цели рассматриваемых ограничений. 8. Необходимо установить очередность непосредственно в рамках ограничений личных прав должника, исключив их единовременное применение, в то время как они должны представлять собой альтернативу друг другу. Поскольку ограничение права на выезд за рубеж имеет более широкую область применения - по любым категориям требований, в случаях, когда закон допускает установление ограничения права на управление транспортным средством, в первую очередь следует применять именно эту меру, как специально предусмотренную для определенных видов обязательств. Одновременное применение двух ограничений представляется чрезмерным посягательством на сферу личных прав и свобод должника. 9. Существующие в настоящее время инициативы по поводу расширения перечня мер косвенного принуждения в российском исполнительном производстве нуждаются в дальнейшей доработке и более глубоком осмыслении. Из предложенного перечня юридически значимых действий и государственных услуг представляется допустимым ограничивать только совершение должником регистрационных действий и отказывать исключительно в выдаче заграничного паспорта и водительского удостоверения, поскольку данные меры сопряжены с существующими ограничениями прав должника и являются по отношению к ним обеспечительными. Более того, они отражают уже сложившуюся правоприменительную практику и основываются на успешном опыте зарубежных правопорядков. Приведенные результаты могут быть использованы в нормотворческой и правоприменительной деятельности, а также в процессе преподавания соответствующих дисциплин. Предложенный сравнительно-правовой анализ модели применения мер косвенного принуждения в исполнительном производстве дает необходимые ориентиры для его дальнейшего развития, совершенствования механизмов принудительного исполнения судебных решений и иных принудительно исполняемых актов, повышения эффективности системы принудительного исполнения в России. В качестве рекомендаций по дальнейшему совершенствованию законодательства в области применения института косвенного принуждения в российском исполнительном производстве представляется обоснованным предложить следующее. Во-первых, дополнить положения ст. 67 Федерального закона "Об исполнительном производстве" перечнем обстоятельств, исключающих применение временного ограничения права на выезд за рубеж. Во-вторых, отказаться от возможности применения данного ограничения на основании заявления взыскателя в момент возбуждения исполнительного производства и внести соответствующие изменения в ч. 2 ст. 67 Федерального закона "Об исполнительном производстве". В-третьих, в рамках будущего развития института косвенного принуждения в российской системе принудительного исполнения представляется целесообразным предложить дополнить перечень уже действующих в России мер косвенного принуждения введением возможности ограничения права на охоту, рыболовство, приобретение, хранение и ношение оружия, а также наделить на законодательном уровне судебных приставов-исполнителей полномочием по ограничению должников в совершении регистрационных действий, что явилось бы нормативным закреплением уже наработанной практики. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 1. Абушенко Д.Б. Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе. Тверь, 2013. 319 с. 2. Авдюков М.Г. Исполнение судебных решений. М.: Госюриздат, 1960. 119 с. 3. Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб., 1998. 256 с. 4. Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. М., 1971. 223 с. 5. Алексеев С.С. Общая теория права. В 2 т. Т. 1. М.: Юрид. лит., 1981. 354 с. 6. Алексеев С.С. Право. Азбука. Теория. Философия. Опыт комплексного исследования. М., 1998. 712 с. 7. Артемьева Ю.А. Исполнительное производство в США // Эффективность принудительного исполнения судебных решений и актов других органов: Сб. мат. Междунар. науч.-практ. конф. М., 2011. С. 36. 8. Ассинк Б., Деккерс М., Пепелс Н., Фернхоут Ф. Гражданский арест как средство принудительного исполнения судебных решений по гражданским делам: пережиток или необходимость? // Исполнительное производство: традиции и реформы. М.: Инфотропик Медиа, 2011. С. 351 - 366. 9. Борисов А.Н. Комментарий к Федеральному закону от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве". М.: Юстицинформ, 2009. 276 с. |