Мясищев В.Н. Личность и неврозы. В. М. Бехтерева в. Н. Мясищев личность и неврозы издательство ленинградского университета 1960 Книга
 Скачать 4.12 Mb.
|
|
То же можно сказать о соотношении возбудимости и тормо-зимости. Возбудимость характеризуется легкостью проявления и силой реакций, тормозимость —легким развитием задерживания. Однако и возбудимый не дает реакции на малозначащие обстоятельства и может, если обстоятельства требуют, обнаружить самообладание. Таким образом, правильная оценка возбудимости определяется значимостью повода к реакции и обстановкой, тормозящей реакцию или способствующей ее проявлениям. Таким образом, соотношение возбудимости и тормози-мости проявляется в высших формах человеческого поведения многообразно и даже контрастно в разной обстановке в связи с разными отношениями человека, сформированными воспитанием и практикой. Темперамент, представляя динамическую характеристику высшей нервной деятельности, по-разному проявляется в разных 11 См: В. Н. Мясищев. Проблема отношений в психологии индивидуальных различий. Труды психологич. конференции Университета, Л., 1948; Его же. Психические функции и отношения. Уч. зап. ЛГУ, № 119, 1949. 182 направлениях деятельности и в связи с разными жизненными обстоятельствами в зависимости от их значимости для личности. То же относится и к инертности или, наоборот, к подвижности. Неспособность быстро приспособляться к новым требованиям и разрешать новые задачи характеризуют инертность; противоположные качества характеризуют подвижность. Люди, над которыми господствует привычка, — инертные люди. Но поведение человека, который стойко отстаивает известную идею, служит ей всю жизнь и даже жертвует за нее жизнью, было бы грубой ошибкой рассматривать как инертное. С другой стороны, человек, который легко отказывается от своих убеждений, если это ему выгодно, справедливо называется беспринципным прл-способленцем. Несомненно, подобная «подвижность» или чрезмерная «пластичность» имеет отрицательное социальное значение. Очевидно, что проблема подвижности и инертности нервных процессов на уровне человеческого развития сохраняет и свое старое значение и вместе с тем приобретает иную, новую детерминацию. Нужно правильно объяснять такие проявления устойчивости личности, как преданность идее, глубокая принципиальность, самоотверженная стойкость — качества, трактовка которых не может исчерпываться понятиями инертности илч стереотипа. То же относится к таким качествам, как беспринципность, приспособленчество, которые развиваются на основе условий прямо противоположного характера. Из этих примеров видно, какой полярно-противоположный смысл приобретает стойкость: с одной стороны, устойчивая преданность общественным интересам, с другой стороны, устойчивая склонность индивидуалистического приспособленчества. Устойчивые черты грубого индивидуализма совмещаются с исключительной подвижностью в смысле беспринципной угодливости. Это показывлет, что психологический тип человека должен рассматриваться в неразрывной связи динамики его высшей нервной деятельности с общественной сущностью его индивидуального опыта и формируемых им отношений. Учение И. П. Павлова позволяет понять физиологическую основу безразличности или значимости объекта для реагирующего организма. Именно связь раздражителя с существенными для организма условиями делает объект значимым. Так, безразличный раздражитель, связываясь во времени с безусловным; приобретает от него действенную для животного значимость. Но если жизненными тенденциями животного преимущественно являются врожденные отношения, основанные на филогенетическом опыте, то жизненными тенденциями человека являются его общественные отношения, основанные на опыте индивида, закрепленном в сложнейших связях второй сигнальной системы. Для психологического типа, как типа характера, многими 183 ислчоло] ами подчеркиваемся значение его так называемой направленности. Как можно определить направленность? Этот метафорический пространственный термин характеризует ориентировку жизненного пути человека в отношении к различным сторонам действительности. Направленность — это доминирующее, главное жизненное отношение человека. Пользуясь понятием А. А. Ухтомского, можно назвать ее «доминантой поведения». В многообразных жизненных условиях в процессе общественного развития индивидуальности формируется принципиально обоснованная активная избирательность отношений не только к натичным, но и к возможным условиям жизни. Жизненная направленность человека возникает в системе временных связей, но обусловлена общественно-значимыми целями. Господство этих общественных целей над узко личными характеризует идейность, или идейную направленность, поведения как важнейшую черту 'высшего уровня и типа специфически человеческого поведения. Созданные общественными условиями развития отношения человека (его потребности, интересы, идеалы, принципы) формируются на основе опыта человека по законам высшей нервной деятельности. По И. П. Павлову, «деятельность больших полушарий с ближайшей подкоркой, деятельность, обеспечивающую сложные отношения целого организма к внешнему миру, законно считать и называть вместо прежнего термина «психической» высшей нервной деятельностью», и у человека «все сложные отношения перешли во вторую сигнальную систему». (Курсив мой — В. М.) Направленность, или доминирующая тенденция, у животных определяется соотношениями заряженности центров сложнобез-условных рефлексов, инстинктов; у человека она определяется значимостью для него той или иной стороны жизни, отношение к которой определяет весь ход его жизни. Опирающееся на связи во второй сигнальной системе, отношение становится основной идеей, целью и смыслом жизни. Здесь мы находим ответ на вопрос, что же можно признать основными жизненными тенденциями человека. Исходя из определения Марксом человека как совокупности общественных отношений, можно думать, что сюда относятся в первую очередь общественные связи человека, его отношения к людям, его отношения к труду и различным его видам, отношения к требованиям общества (этика), взаимоотношение общественного и личного, духовных потребностей и потребностей организма. В том, как человек разрешает свои задачи в связи с основными жизненными тенденциями, обнаруживаются и основные черты типа, общие у него с животными и собственно человеческие черты типа. 184 Пытаясь дать характеристику особенностей человеческого типа, мы встречаемся на наиболее высоком уровне его развитля с вопросом об особенностях человека как общественного деятеля. И здесь динамика формы его реагирования выступает в единстве с содержанием его общественного опыта. Таким образом, рассмотрение качеств характера невозможно без установления связи их с общественными условиями развития, определяющими процесс формирования и переделки человеческого характера. Изучение характерных представителей различных социально-экономических формаций и различных классов обнаруживает у них противоположные черты при общности темпераментов в зависимости от разных условий воспитания. Противоречивые условия жизни человека, созданные господствующим классом в капиталистическом обществе, формируют тип покорного эксплуататору труженика или труженика-борца и тип хозяина-эксплуататора, наглого эгоиста или лицемерного альтруиста. В типических особенностях отдельного человека как продукта общественно-исторического развития мы видим, таким образом, различия формы и содержания, различия по содержанию при одной форме, различные формы одного содержания. Этот важный вопрос требует специального исследования. Здесь мы коснемся лишь одной его стороны. Невозможность в обнаженном виде показать противочелове-ческие и противообщественные тенденции создает в капиталистическом классе лицемерную мораль, раздвоенное поведение, то несоответствие между формой и содержанием, идеологией и реальностью, между словом и делом, которое в своей оснозе вырастает из несоответствия между системой общественного производства и частным способом присвоения общественных благ. Отсюда возникает такая черта, как раздвоенность, которая свойственна многим буржуа и в которой обнаруживается противоречие между индивидуалистическими тенденциями капиталистов и общественным характером производства. Отсюда же буржуазное лицемерие и лжиеость. Противоположный характер человека воспитывается в социалистическом и коммунистическом обществах. Это тип сознательного коллективиста. На первых этапах существования социалистического общества еще встречаются у его представителей пережитки прошлого, например, различные черты собственничества, недостаточной принципиальности, неискренности и лживости, равнодушия и недостаточной ответственности в общественных вопросах и многие другие проявления индивидуализма Когда речь идет о социалистическом человеке, то такие черты, как коллективизм, принципиальность, цельность личности человека, раскрывают признаки силы, уравновешенности и подвижности нервной системы в единстве с новым общественным содержанием деятельности человека. Различное сочетание формы 185 и содержания в типе и характере видно на примере такой важ ной черты характера, как цельность, или противоположных ей черт — раздвоенности и внутренней противоречивости. Цельность характера представляет единство проявлений личности человека, которое объясняется глубокой согласованностью руководящих побуждений, подчиняющих все его повед°-ние. Эту динамику, однако, нельзя объяснить только силой нервной системы, так как можно найти достаточно сильные, но противоречивые натуры. Связь между силой и цельностью сложная. Отсутствие цельности, внутренняя противоречивость импульсов, очевидно, затрудняют установление правильных взаимоотношений со средой и являются источником неуравнозе шенности, а следовательно, ослабления типа. В процессе разаи тия, таким образом, мы видим здесь явственное влияние содержания на форму и на структуру характера. Последовательность воздействий обеспечивает формирование определенной системы стойких черт личности. Процесс образования человеческого характера основывается на формировании определенного типа отношений и связанных с ними реакций, прежде всего положительных и отрицательных навыков действия, или условно-двигательных рефлексов. С младенческого возраста мы воспитываем ребенка, т. е. формируем у него отношения. Воспитывать нужно, как показывают исследования, с младенческого возраста; на это давно уже указывал В. М. Бехтерев.12 Особую роль в воспитании играет язык, посредством которого старшие поколения передают накопленные человечеством знания, опыт и свои требования подрастающим поколениям. Обладая речью, как наиболее совершенным средством синтеза и анализа, человек свой опыт и навыки отливает в речевые формы, формы осмысленного опыта, в формы сознательных избирательных, положительных и отрицательных отношений. Благодаря обобщающим функциям второй сигнальной системы поведение человека имеет творчески перспективный и принципиальный характер, соответствующий этому высшему уровню. «Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его».13 Несомненно, что в формировании цельного и устойчивого поведения играют роль согласованность и устойчивость воспитательных влияний. Возникает вопрос, в каком плане эта устойчивость соответствует динамическому стереотипу у животных, какими особенностями от него отличается? Свойственные только человеку такие типичные черты характера, как цельность, принципиальность, честность, предполагают силу и представляют устойчивость, но, определяясь по- 12 В М. Б е х т е р е в. О воспитании в младенческом возрасте. «Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма», вып. 3, СПб., 1913, стр. I. 13 В. И. Ленин. Соч., т. 38, стр. 204. 1£6 стоянством и единообразием воспитательных влияний, они отличаются от динамического стереотипа животных, обладающих одной сигнальной системой. При наличии двух сигнальных систем у человека эти черты характеризуют расчлененную и объединенную системную организацию нервной деятельности человека, определяющую единство действий человека во всем многообразии его отдельных поступков в различных отдельных условиях. Моральный или общественный мотив действия, одинаковый в разных конкретных условиях, представляет отражаемое во второй сигнальной системе и закрепленное воспитанием общественное требование к общественному смыслу поступков. В связи с вышесказанным необходимо подчеркнуть ряд особенностей, которые мы должны учитывать, изучая системность характера высшей нервной деятельности человека. Благодаря наличию у человека второй сигнальной систгмы, поведение его обусловлено не только прошлым, но и будущим (перспективными линиями развития общества и личности). Жизненный план, или перспективная линия развития, может быть противоположностью прошлого опыта человека. Мы можем не только строить будущее на основе прошлого, но и преодолевать прошлое и его пережитки на основе задач будущего. Диалектика развития заключается в борьбе нового со старым, в победе нового и разрушении старого. Новый тип, вырастая из ранее сложившегося стереотипа под влиянием новых требований жизни, постепенно становится стереотипом, соответствующим этим требованиям. Сложившийся стереотип поведения в новых условиях действительности разрушается, заменяясь другим типом реакции. Жизнь человека требует не только огромного запаса динамических стереотипов в реакциях, навыках, привычках, знаниях, но, самое главное, непрерывного их новообразования в творческой, глубоко расчленяющей и широко обобщающей аналитико-синтетической деятельности. Моральная, общественная устойчивость нашего поведения выражает требование общества и противопоставляется беспринципности, моральной неустойчивости. Воспитывая, мы учим преодолевать прихоти и соблазны момента и выполнять требования долга. Конечно, здесь имеется в виду не формальный стереотип метафизической этики, а жизненные, опразданные.и основанные на общественном опыте нормы человеческого поведения, созданные требованиями общественного развития и отражаемые марксистской этикой. Нередко физиологи и психологи делают ошибку, противопоставляя социальную обусловленность поведения закономерностям нервной деятельности человека. Так, например, неправильно было бы противопоставлять силу нервной системы человека социальной ее ценности. Проф. А. Г. Иванов-Смоленский пишет, что «сила нервной системы в человеческом обществе в знлчи- 187 тельной степени отступает на задний план по сравнению со значением социальной, ценности».14 Сама по себе правильная мысль об особом значении общественной ценности человека благодаря такому противопоставлению может создать впечатление, что-социальная ценность — нечто, не поддающееся нервнофизиоло-гическому пониманию. Между тем социально ценная личность— это человек, у которого условиями воспитания созданы прочные временные связи или отношения, соответствующие общественным требованиям, у которого эти прочные связи не поддаются действию случайных влияний, противоречащих принципам поведения человека. Социальная ценность как показатель силы общественных тенденций предполагает тем большую силу нервной системы, чем больше препятствий к реализации тенденций обнаруживается во внешних условиях. Эта сила характерна именно для человека и заключается в прочности и действенности связей, приобретенных в условиях общественного воспитания. Устойчивость социальных тенденций предполагает прочность связей. Понимание единства формы и содержания, общественного и физиологического, является условием, необходимым для историко-материалистического объяснения поведения и деятельности отдельного человека. Оно достигается именно приложением и развитием идей И. П. Павлова в области психологической типологии в сочетании с общественным содержанием ее у человека. В качестве примера можно привести такие бесспорно противоположные понятия, как дисциплина муштры и сознательная дисциплина. Дисциплина является постоянной системой общественных требований, но не ясно ли, что дисциплина муштры является дисциплиной такого стереотипа, в котором отсутствует понимание смысла, т. е. основной функции второй сигнальной системы и в котором, подобно дрессуре, слово выступает более в роли «первого» сигнала действительности. Сознательная дисциплина характеризует строгое постоянство требований и выполнение их на основе понимания смысла, т. е. опирается именно на вторую сигнальную систему. Таким образом, применяя к человеку учение о динамическом стереотипе, нужно помнить об особенностях человека, об его творческой активности, в частности о типичном для советских людей чувстве нового. Было бы поэтому неправильно, если бы мы, говоря о типе человека на основе учения И. П. Павлова, рассматривали учение о динамическом стереотипе в отрыве от всей его концепции, которая прежде всего выдвинула значение новообразования реакций, значение поразительной пластичности мозга вообще, и человеческого мозга в особенности. В понятии динамического стереотипа синтезирована устойчивость реакции старого опыта и изменчивость поведения под 14 А. Г. Иванов-Смоленский. Очерки патофизиологии высшей нервной деятельности, стр. 181. 188 влиянием новых условий. С,этим понятием органически связаны задачи переделки стереотипа и учет трудностей этой переделки и напряжения, которое при этом затрачивается. Применительно к высшей нервной деятельности человека переделка стереотипа, рутины является актом нового приспособления, творческим актом в сложных процессах деятельности. Преодоление привычки, автоматизма в соответствии с общественными требованиями, отражаемыми во второй сигнальной системе, представляет объективно характерную сторону психологического понятия воли, волевой деятельности. Сложная деятельность человека в переделке стеоеотипа объединяет творческие возможности и волевые качества человека. Конечно, на этих сложнейших вопросах здесь нет возможности остановиться, но иметь их в виду в плане развития типологии человека необходимо. Для прочности реакций необходима постоянная последовательность условий. Как показывают опыты школы И. П. Паз-лова, чем постояннее система условий, тем более устойчивый характер имеет динамический стереогип. |