Дождев_Владение. Владение в системе гражданского права
 Скачать 247.01 Kb.
|
|
§ 1007. Притязания прежнего владельца. 1. Тот, кто ранее имел во владении движимую вещь, может требовать от владельца выдачи этой вещи, если тот в момент приобретения владения был недобросовестен. 2. Если вещь была украдена у прежнего владельца, утеряна им или утрачена иным образом, то он может требовать ее выдачи и у добросовестного владельца, за исключением случая, когда тот является собственником этой вещи или вещь была им утрачена еще ранее прежнего владельца [истца]. Данное предписание не применяется к деньгам и ценным бумагам на предъявителя. 3. Требование исключается, если прежний владелец [истец] при приобретении владения был недобросовестен или отказался от владения. В остальных случаях применяются соответственно предписания § 986 - 1003 <130>. -------------------------------- <130> § 1007 [Anspruche des fruheren Besitzers]. 1. Wer eine bewegliche Sache im Besitze gehabt hat, kann von. dem Besitzer die Herausgabe der Sache verlangen, wenn dieser bei dem Erwerbe des Besitzes nicht in gutem Glauben war. 2. Ist die Sache dem fruheren Besitzer gestohlen worden, verloren gegangen oder sonst abhanden gekommen, so kann er die Herausgabe auch von einem gutglaubigen Besitzer verlangen, es sei denn, dab dieser Eigentumer der Sache ist oder die Sache ihm vor der Besitzzeit des fruheren Besitzers abhanden gekommen war. Auf Geld und Inhaberpapiere findet diese Vorschrift keine Anwendung. 3. Der Anspruch ist ausgeschlossen, wenn der fruherer Besitzer bei dem Erwerbe des Besitzes nicht in gutem Glauben war oder wenn er denn Besitz aufgegeben hat. Im ubrigen fined die Vorschriften der § 986.bis 1003 entsprechende Anwendung. Эта защита основана на предположении у владельца права собственности, которое не действует в случае кражи или утраты иным образом вопреки воле предшественника (§ 1006), характеризуя, таким образом, не владение, а правооснование. Предположение собственности на стороне лица, лишившегося владения вследствие кражи или потери (§ 1006), как и эксцепция о праве собственности ответчика (§ 1007 (2)), нарушает логику: отсутствие оснований для предположения о праве на стороне актуального владельца требует не доказательства обстоятельств утраты владения истцом, а оспаривания правомерности владения ответчика. Защита владения уподоблена защите собственности (и на недобросовестного владельца не распространяется - § 1007 (3)), но собственник уступает добросовестному владельцу, если вещь не выбыла из его владения помимо его воли, т.е. была не утрачена, а передана добровольно предшественнику ответчика по владению. Конкуренция собственника с добросовестным владельцем подчиняется правилам защиты владения, но отягощена чертами деликтной ответственности. Истец-несобственник уступает собственнику, что нарушает правила посессорной защиты. Авторы ГГУ отказались от последовательного воспроизведения принципов защиты владения, подчинив институт владения принципам права собственности и деликтной ответственности. Защиты владения как таковой в ГГУ нет. Современные комментаторы, пытаясь преодолеть предположение собственности как основание защиты, говорят о лучшем праве истца на владение, отказываясь, таким образом, от концепции посессорной защиты <131>. -------------------------------- <131> Gordley J., Mattei U. Op. cit. P. 311, nt. 113 (здесь же литература). Владение недвижимыми вещами защищено от недозволенного самоуправства (§ 861, 862 BGB) со стороны любого лица. В случае утраты владения прежний владелец может потребовать его восстановления от нарушителя или от любого осведомленного приобретателя (§ 858 (2 - 3), 861 (2)) - порочное владение). Здесь налицо деликтные основания защиты, несмотря на то, что предметом защиты выступает не собственность, не право, а фактическое положение (защита от самоуправства согласно § 860 предоставлена голому держателю и даже слуге в чужом имуществе в смысле § 855 BGB). В то же время в ГГУ сохраняется и традиционное возражение о годичном сроке (§ 861 (2)), что возвращает в определение владения декларативно преодоленный (§ 854) формальный момент. Применительно к недвижимости составители Уложения говорят о предпочтительности защиты права, а не владения и предлагают деликтное основание защиты: владение можно истребовать только от нарушителя <132>. -------------------------------- <132> Motive zu dem Entwurfe eines Burgerliches Gesetzbuches fur das Deutsche Reich. Bd. 3. Berlin; Leipzig, 1888. S. 123. Защита недвижимости подчинена в Германском гражданском уложении деликтному подходу, который ассоциируется с именем Савиньи, но его теория не предполагает никакого права в основании защиты. Защита движимости покоится на предположении собственности, которое выдает зависимость от идей Иеринга, но господствующее в этой сфере понятие порочного владения предполагает относительность владения вопреки установке мыслителя на его самостоятельное значение. Более века назад И.А. Покровский ставил германские решения в пример отечественному законодателю <133>, однако его мечта о безусловной защите владения как факта воплощения в Германии также не получила. Последний отечественный исследователь института, академик А.В. Венедиктов, отмечал как устойчивую тенденцию владельческой защиты постепенный отказ от строгого разграничения посессорного и петиторного процесса <134>. Представляется, что посессорная защита как продукт чисто теоретической спекуляции на практике никогда не существовала. Установка на защиту владения как факта была обречена: с позиций факта нельзя оправдать преимущество истца, лишенного владения, перед ответчиком, осуществляющим владение, поскольку факт - на стороне последнего <135>. Во Франции утвердился традиционный критерий квалифицированного владения - продолжительность: давний владелец побеждает недавнего. Даже лишившись прежнего нормативного значения, срок в один год и один день достаточно выразительно маркирует формальное основание преимущества, отрицая фактический характер явления. Свойства рекуператорного иска сближают его с виндикацией, которую отличает лишь окончательность судебного решения. В Германии (где удерживается и требование годичной давности) защита владения в еще большей степени насыщается правовыми характеристиками. Логично причисление владения к "прочим правам" (sonstiges Recht), которые помимо собственности признаются возможным объектом причинения вреда (§ 823 (1) BGB) <136>. Владение рассматривается как возможный предмет неосновательного обогащения, который вследствие этого выступает объектом специального кондикционного требования (Eingrif Fskondiktion), признаваемого на основе толкования нормы § 812 BGB <137>. В литературе в этой связи нередко говорится об обязательственном праве на владение <138>, которое признается, например, за арендатором, получающим, таким образом, абсолютное требование на защиту от недозволенного самоуправства <139> и даже негаторный иск (§ 1004 BGB), однако обязательственное право (аренды, например) не может стать предметом неосновательного обогащения. По кондикционному иску истребуется само владение как имущественная ценность, составляющая обогащение <140>. -------------------------------- <133> Покровский И.А. Владение в русском проекте гражданского уложения // Журнал Министерства юстиции. 1902. Дек. С. 31 и сл. <134> Венедиктов А.В. Защита фактического владения в условиях мирного и военного времени // Ученые труды ВИЮН. Вып. IX. М., 1947. С. 52. <135> Эту апорию выдвигает Г. Дернбург (Dernburg H. Op. cit. S. 6) применительно к волевой теории: почему воля истца должна иметь преимущество перед волей ответчика по интердикту? Взаимоисключающие притязания не поддаются примирению иначе как с признанием общего авторитета (ценности, критерия), что требует перехода на более высокий уровень абстракции (расширения основания). С этой точки зрения и воля, и факт держания как тщетные основания искомого преимущества оказываются характеристиками, однопорядковыми предмету спора - владению, его предикатами (animus и corpus). <136> Fabricius F. Zur Dogmatik des "sonstigen Rechts" gemab § 823 Abs. 1 BGB // AcP. 1961. N 160. S. 273 sqq. <137> Kurz I. Der Besitz als moglicher Gegenstand der Eingriffskondiktion. Tubingen: Mohr, 1969. <138> См., например: Wolf M. Sachenrecht. 22. Aufl. Munchen: C.H. Beck, 2006. S. 80. <139> Diederichsen U. Das Recht zum Besitz aus Schuldverhaltnissen. Hamburg: Hansischer Gildenverlag, 1965. S. 87 sq.; 95. <140> Эта позиция разделяется и отечественными специалистами (см.: Новак Д. В чем ценность владения и при чем здесь кондикция? // Вестник гражданского права. 2009. N 3. С. 289 и сл.). Судебная защита предполагает нарушение или оспаривание права. Предоставление судебной защиты владению неизбежно выводит его на уровень правовой позиции. Наделение рекуператорным иском для защиты владения (Besitzentziehungklage) только добросовестного владельца (§ 1007 (3) BGB) превращает этот иск в специальное средство защиты собственности (или предполагаемой собственности, в наличии которой искренне заблуждается добросовестный владелец). Абсолютный характер такая защита получает только в случае утраты владения вопреки воле потерпевшего, как это свойственно традиционной actio spolii. Однако в действующем немецком праве рекуператорный иск дает также право на возмещение, как при защите собственности: § 986 - 1003, к которым отсылает § 1007, трактуют расчеты между сторонами виндикационного иска подобно ст. 303 ГК РФ. Это средство защиты владения опирается на титул собственника (иначе добросовестность немыслима) и строится как защита права. В этом контексте норма российского Гражданского кодекса, наделяющая владельца исками собственника (ст. 305), включая возмещение за возможные доходы (fructus percipiendi) по ст. 303, что очевидным образом придает имущественному интересу владельца правовое измерение, разительно отличается по сфере действия. Защитой, которая также выстраивается как петиторная, пользуются все правомерные владельцы, которые не являются и не могут стать собственниками (т.е., в отличие от германского решения, недобросовестные владельцы), поскольку они получили вещь на основании, исключающем приобретение собственности. В отличие от германской модели, это защита абсолютная: она действует против всех третьих лиц (возражение о добросовестности во внимание не принимается) и предоставляется независимо от характера нарушения. Недопустимость возражения о праве собственности наделяет эту защиту важнейшим свойством посессорной защиты. Исключение неправомерных владельцев отвечает правовому характеру признания личности во владении (независимо от его продолжительности), позволяя говорить о наиболее полном воплощении гуманистического идеала в российском институте. (Окончание см. "Вестник гражданского права", 2010, N 1) Документ предоставлен КонсультантПлюс ВЛАДЕНИЕ В СИСТЕМЕ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА ЧАСТЬ ВТОРАЯ Д.В. ДОЖДЕВ (Окончание. Начало см. "Вестник гражданского права", 2009, N 4) Дождев Д.В., ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН, доктор юридических наук, профессор. Историческое значение ст. 305 ГК РФ в контексте развития защиты владения в европейском праве представляет проблему избирательности посессорной защиты в терминах материально-правовой квалификации владения. Если в римском праве и наследующих ему европейских юрисдикциях распространение посессорной защиты на ситуации, при которых возникновение права собственности исключено (беститульное владение, держание), происходило при сохранении (и даже закреплении) их специфики в оппозиции к юридическому (титульному) владению, то в российском праве владение не имеет формальной определенности и фиксируется на уровне факта. Такое понимание, несомненно, снимает препятствия к распространению посессорной защиты на ситуации фактической принадлежности как таковой и даже делает их первичным и естественным объектом защиты, нацеленной на возвращение вещи под фактический контроль потерпевшего или пресечение беспокойства, но блокирует развитие института владения в системе гражданского права, поскольку не нуждается в дальнейшей формализации и разработке материально-правовых оснований, казалось бы, найденной "фактической" природы обсуждаемого отношения. Этот подход получил дальнейшее развитие в Концепции развития гражданского законодательства, где имеющиеся рекуператорные и негаторные формы защиты, параллельные исковой защите собственника, предполагается дополнить защитой от произвола и насилия, сходной с деликтными средствами, известными европейским юрисдикциям (Spolienklage, reintegrande) <1>. Приближение к идеальной посессорной схеме, разработанной в доктринальных трудах прошлого, обещает неизбежные трудности практического осуществления. Декларируемое безразличие к формальной стороне владения вызывает справедливые возражения <2>, отмечающие прежде всего невозможность определения фактической ситуации как таковой и оправдания преимущества одного факта перед другим, установления обоснованной иерархии сходных по типу фактов. -------------------------------- <1> Концепция развития гражданского законодательства // Вестник ВАС РФ. 2009. N 11. С. 43. См. также: Концепция развития законодательства о вещном праве // Вестник ВАС РФ. 2009. N 4. С. 105 сл. Вызывает недоумение трактовка в Концепции защиты по ст. 305 ГК РФ как "виндикационного иска", как и намерение упразднить это средство защиты, будто предлагаемая "владельческая защита" может составить ему конкуренцию (см.: Концепция развития законодательства о вещном праве // Вестник ВАС РФ. 2009. N 4. С. 108). В последнем варианте (см.: Концепция развития гражданского законодательства // Вестник ВАС РФ. 2009. N 11. С. 45) ст. 305 РФ ГК прямо не упоминается и речь идет об очевидном (п. 4 ст. 216 ГК РФ) предоставлении виндикационного иска только субъектам вещных прав (п. 1.8). Такая редакция оставляет надежду на благоразумное решение. <2> Рудоквас А.Д. Владение и владельческая защита в Концепции развития законодательства о вещном праве // Вестник ВАС РФ. 2009. N 5. С. 22 сл.; 47 сл. Поиск основания защиты владения должен быть дополнен формальным определением владения, где оно будет последовательно отличаться и от права, (собственности), и от факта (держания). Временное владение по договору традиционно противопоставляется владению на себя как владение на другое лицо или держание (detention, Detention). В таких ситуациях владельцем признается лицо, передавшее вещь по договору, так что владение для другого лица, собственно, владением не признается. Определение владения в Кодексе Наполеона объединяет владение вещами и владение правами, противопоставляя самостоятельное владение владению от чужого имени. Ст. 2228 <3>. -------------------------------- <3> Art. 2228. La possession est la detention ou la jouissance d'une chose ou d'un droit que nous tenons ou que nous exerxons par nous-memes, ou par un autre qui la tient ou qui l'exerce en notre nom. Владение - это держание или пользование вещью или правом, которую мы держим или которое мы отправляем сами или через другое лицо, которое ее держит или которое его отправляет от нашего имени. В контексте приобретательной давности (в котором рассматривается владение во французском гражданском праве <4>) владение для другого лица выступает в качестве состояния, лишенного юридического значения <5>. -------------------------------- <4> Уже Брунс отмечал, что такая систематика отражает недооценку института французским законодателем (см.: Bruns C.G. Das Recht des Besitzes im Mittelalter und in der Gegenwart. Tubingen: H. Laupp, 1848. S. 442). <5> Французский Кодекс совмещает приобретательную давность и исковую (применительно к виндикации), что означает, что владение имеет значение не только для давности (вопреки мнению Х. Петера: Peter H. Zur Regelung des Besitzes im franzosischen Code civil // Festschrift H. Hubner. Berlin; New York: De Gruyter, 1984. S. 174): владение, противопоставленное праву собственника, выступает прежде всего как самостоятельное владение и отличается от держания (прекарного, несамостоятельного владения). Ст. 2236 <6>. -------------------------------- <6> Art. 2236. Ceux qui possedent pour autrui ne prescrivent jamais, par quelque laps de temps que ce soit. Ainsi, le fermier, de depositaire, l'usufruitier, et tous autre qui detiennent precairement la chose du pro-prietaire, ne peuvent la prescrire. Лица, которые владеют для другого, никогда не приобретают по давности, сколько бы времени это ни продолжалось. Поэтому арендатор земельного участка, поклажеприниматель, узуфруктуарий и все прочие, кто осуществляют прекарное держание вещи собственника, не могут приобретать по давности. Прекарное держание - это временное держание по договору, включая держание субъектов права на чужую вещь (как узуфрукт), и соответствует нашему законному владению в смысле ст. 305 ГК РФ. Наследники таких лиц (heritiers) также владеют несамостоятельно и не могут приобретать по давности (art. 2237), поскольку их владение осуществляется на том же основании, что и владение правопредшественника. Постоянство основания (титула) выступает в качестве определяющей объективной характеристики владения. Ст. 2240 <7>. -------------------------------- <7> Art. 2240. On ne peut pas prescrire contre son titre, en ce sens que l'on ne peut point se changer a soi-meme la cause et le principe de sa possession. Нельзя осуществлять приобретательную давность вопреки своему титулу, в том смысле, что никоим образом нельзя произвольно изменить основание и начало своего владения. Владение на себя всегда предполагается, пока не доказано, что владение осуществляется для другого лица (art. 2230). Отчуждение вещи прекарным держателем в пользу третьего лица на основании, направленном на перенос собственности (titre translatif de propriete), создает на стороне получателя самостоятельное владение, которое открывает возможность приобретательной давности (art. 2239). В этом случае собственник, лишившийся владения помимо своей воли, может отсудить по виндикации вещь у приобретателя, а также привлечь держателя, самовольно распорядившегося чужой вещью, к ответственности по договору. Сам держатель - не совершая отчуждения - может противопоставить свое владение собственнику (art. 2238), который таким образом оказывается в просрочке по опровержению брошенного вызова (Req. 31 dec. 1924: D.H. 1925, 41). Это так называемое преобразование основания (intervertion de titre), которое также ведет к утрате владения прежним владельцем помимо его воли <8>. -------------------------------- <8> Сходное регулирование предусматривает и Гражданский кодекс Италии (1942 г.). Art. 1140 Possesso Владение Il possesso e il potere sulla Владение - это власть над вещью, cosa che si manifesta in которая проявляется в деятельности, un'attivita corrispondente соответствующей осуществлению all'esercizio della proprieta o di собственности или иного вещного altro diritto reale. права. Si puo possedere direttamente o Можно владеть непосредственно per mezzo di altra persona, che ha или посредством другого лица, la detenzione della cosa. которое осуществляет держание вещи. Art. 1141 Mutamento della Преобразование держания во detenzione in possesso владение Si presume il possesso in colui Владение лица, осуществляющего che esercita il potere di fatto, фактическую власть, презюмируется, quando non si prova che ha пока не доказано, что оно начало cominciato a esercitarlo осуществлять его как простое semplicemente come detenzione. держание. Se alcuno ha cominciato ad Если кто-либо начал осуществлять avere la detenzione, non держание, он не может приобрести puoacquistare il possesso finche il владение, если титул не будет titolo non venga ad essere mutato изменен на основании, исходящем от per causa proveniente da un terzo третьего лица, или вследствие o in forza di opposizione da lui противостояния с его стороны fatta contro il possessore. Cio собственнику. То же самое действует vale anche per i successori a и в отношении универсальных titolo universale. правопреемников. Противопоставление владения держанию было определенно выражено и в первом проекте Гражданского уложения Германии (1888 г.). |