Дождев_Владение. Владение в системе гражданского права
 Скачать 247.01 Kb.
|
|
Документ предоставлен КонсультантПлюс ВЛАДЕНИЕ В СИСТЕМЕ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА Д.В. ДОЖДЕВ Дождев Д.В., ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН, доктор юридических наук, профессор. Сегодня, по прошествии двухсот лет с момента открытия института владения как самостоятельного предмета юридической науки, он по-прежнему остается загадкой. Ведущие специалисты вынуждены признать, что мы не знаем, что именно защищается в посессорном процессе: каждое из предложенных решений встречает обоснованные возражения, а единая логика владельческой защиты не выстраивается <1>. Владение как юридический институт не совпадает с институтом посессорной защиты: защитой пользуется значительно более широкий круг ситуаций, чем признается владением, а значение владения в гражданском праве далеко выходит за рамки посессорной защиты, не сводясь лишь к факту материального контроля над вещью. Непрекращающийся спор о том, является ли владение фактом или правом <2>, как и признанная связь института с правами личности и конституционными основами общества, дополняют смысловое богатство проблемы. Место владения в системе гражданского права также остается невыясненным. Изучение парадоксального института стимулирует обращение к самым основам гражданского права <3>, развивая концептуальный словарь нашей дисциплины. -------------------------------- <1> Gordley J., Mattei U. Protecting possession // AJCL. 1996. N 44. P. 293 sqq. 299 sq. <2> Г.Й. Вилинг утверждает, что в настоящее время большинство специалистов считают владение правом (см.: Wieling H.J. Sachenrecht: Ein Handbuch. Bd. 1: Sachen, Besitz und Rechte an Beweglichen Sachen. 2. Aufl. Berlin: Springer, 2006. S. 135; Там же. A. 4 - 6 (литература)). <3> Так, П. Соколовский посвящает владению весь второй том своего знаменитого труда по философии частного права (см.: Sokolowski P. Die Philosophie im Privatrecht. Band II: Der Besitz im klassischen Recht und dem Deutschen Burgerlichen Gesetz. Halle: Max Niemeyer, 1907). Современное представление о владении берет начало в работе Ф.К. фон Савиньи "Право владения" (1803 г.) <4>. Мыслитель не только впервые поставил проблему владения как самостоятельного правового явления, но и предложил развернутое решение, которое остается основой обсуждения института. Все последующие суждения зависят от концепции Савиньи, и ни одно из них не выходит за рамки выдвинутых им положений. -------------------------------- <4> Savigny F.C. von. Das Recht des Besitzes. Eine zivilistische Abhandlung. 1. Aufl. Gieben, 1803; 7. Aufl. (A.F. Rudorff Hg.). Wien: C. Gerolds Sohn, 1865. Первое издание труда Савиньи вышло, когда автору было 24 года; неудивительно, что в дальнейшем монография постоянно пополнялась новыми материалами: если первое издание 1803 г. содержало 495 страниц, то третье (Gieben: G.F. Heyer, 1818) уже 600. Далее ссылки даются на 7-е издание, самое полное (765 стр.), подготовленное после смерти автора А.Ф. Рудорфом и ценное его примечаниями. Разрабатывая научное определение владения, Савиньи провел разграничение между владением как следствием различных юридических фактов и владением как источником юридических следствий <5>. Он отличает право владеть (ius possidendi), теория которого относится к собственности, от права владения (ius possessionis), которое и должно стать предметом изучения. -------------------------------- <5> Savigny F.C. von. Op. cit. S. 28. Впервые отличение права на владение, права на осуществление фактического господства над вещью (ius possidendi) от права владения, каковым выступает владение само по себе (ius possessionis), введено доктриной естественного права в XVIII в. Христиан Вольф писал: "Правом владения (ius possessionis) именуется то, что следует владельцу в силу владения. И оно отличается от права на владение (ius possidendi), которое следует собственнику в силу права собственности" <6>. Это же различение представлено в австрийском Гражданском кодексе (ABGB), который причисляет владение к вещным правам (§ 308 - Recht des Besitzes или Besitzrecht - § 319, 322), называя его первым в списке <7>, и противопоставляет ему владение как следствие других правоотношений - в качестве права на владение вещью (§ 320 - Recht zum Besitze), которое владением еще не является. Право на владение - это право на завладение, на вступление во владение, которое реализуется с передачей вещи или занесением в поземельную книгу (§ 321, 322, при этом в отношении недвижимых вещей возникает либо владение, либо владение вещным правом - rechtmapige Besitz eines dinglichen Rechtes) и представляет собой правооснование, которое у владельца всегда предполагается (§ 323). -------------------------------- <6> Jus possessionis vocatur, quod possessori vi possessionis competit. Differt itaque a jure possedendi, quoddomino competit vi dominii (Wolff Ch. Institutiones juris naturae et gentium. Halae, 1750. § 287). <7> § 308. Dingliche Sachenrechte sind das Recht des Besitzes, des Eigentumes, des Pfandes, der Dienstbarkeit und des Erbrechtes (вещные права суть право владения, собственности, залога, сервитута и наследования). Савиньи не дает ссылок на Вольфа, доктрина естественного права присутствует в его рассуждениях лишь как отрицаемая концепция, которая признает владение вещным правом. Ответственным за такую классификацию Савиньи считает автора XVII в. Хана (Hahn), защитившего в 1639 г. (Хельмштедтский университет) диссертацию о вещных правах, в которой владение предстало как одно из пяти вещных прав. Другие классификации также неудачны, так как объединяют вещное право (ius in re) и право на получение вещи (ius ad rem), отводя отдельную главу для ius possessionis <8>. Так, крупнейший систематизатор права XVII в. Жан Дома (Domat, Lois civiles, Paris, 1713), посвятив третью книгу следствиям гарантийных соглашений (engagements), включил сюда седьмой титул "О владении и давности" (P. 258 - 276), не отличая владение от держания, что, по мнению Савиньи (S. 53), показывает непонимание римского владения и смешение трех понятий, которые следовало различать: possessio, possessio civilis, ius possidendi. -------------------------------- <8> Рудорф (Rudorff E. Uber der Grund der possessorischen Interdicte // Zeitschrift f. geschichtliche Rechtswissenschaft. N 7. 1831. S. 90 sq; 94) добавляет к ним основателя исторической школы Густава Гуго (Hugo), Дюруа (Duroi), автора диссертации 1812 г. (Гейдельбергский университет), геттингенского профессора Альбрехта Швеппе, автора авторитетного пятитомного труда (Schweppe A. Das Romische Privatrecht in seiner heutigen Anwendung. 2. Aulf. Alcona, 1819; 4. Aufl. Gottingen, 1828 - 1833), но все они пишут уже после выхода в свет труда Савиньи и смешивают ius possidendi с ius possessionis, интердиктную защиту с владением, полагая, что владелец уже потому, что пользуется интердиктной защитой, обладает абсолютной правовой позицией. Ius possidendi относит к праву собственности и Савиньи, но строго квалифицирует его как держание (die Detention), как фактическое осуществление права собственности, которое может принадлежать только собственнику или лицу, которому вещь передана собственником: "Раз собственность - это правовая возможность воздействовать на вещь по своему усмотрению и устранять любого другого от ее использования, то в держании заключается осуществление собственности и оно является фактическим состоянием, которое соответствует собственности как правовому состоянию" <9>. Савиньи ставит вопрос о владении не как о следствии какого-либо права, а как о самостоятельной предпосылке прав (ius possessionis) и пытается определить юридические явления, которые имеют владение своей предпосылкой. Такими следствиями владения выступают, по его мнению, лишь приобретательная давность и интердиктная защита (S. 33 - 38), а эти явления не требуют наличия права (S. 38 - 43), следовательно, владение также остается "пустым фактом" (ein blobes Factum - S. 43). Юридические следствия этого факта - ius possessionis (которое отныне следует отличать от самого владения как фактического явления) - только и создают правовой элемент во владении, которое оказывается "двойственным отношением - фактом и правом одновременно" (zweifache Verhaltnip, Factum und Recht zugleich - S. 44). -------------------------------- <9> Savigny F.C. von. Op. cit. S. 27: "Da namlich das Eigenthum die rechtliche Moglichkeit ist, auf eine Sache nach Willkuhr einzuwirken, und jeden andern von ihrem Gebrauch auszuschliessen, so liegt in der Detention die Ausubung des Eigenthums, und sie ist der factische Zustand, welcher dem Eigenthum, als einem rechtlichen Zustand, correspondirt" (сохранена орфография оригинала. - Д.Д.). Если поставить вопрос о том, к какому разделу права относится владение как ius possessionis (имея в виду правовые следствия владения), то следует поместить владение - рассуждает Савиньи - среди обязательственных прав, а именно отнести его к деликтному праву. Ius possessionis как право на спокойное осуществление голого владения (держания) не дает никакого права, если его рассматривать вне связи с правонарушением, интердикт возникает из нарушения владения и сам по себе никакого права не защищает. Взятое вне нарушения, владение не является правом, как и ius obligationis; обязательственное право не дает никакого права на вещь, но, как и владение, создает возможность пользования (S. 51). Деликтная теория Савиньи излагается лишь в Дополнении к последнему прижизненному (1837 г.) - шестому - изданию (Zus. der 6 Ausg. S. 55 ff) и нередко воспринимается как новое обоснование института <10>. Владение сначала представляется нам как "голое фактическое господство над вещью" (blob factische Herrschaft uber eine Sache) и как "неправо" (Nichtrecht), в отличие от "неправа" (Unrecht), как "юридически нейтральное явление" (ein rechtlich Indifferentes). Однако оно защищено от нарушения и подчиняется правилам приобретения и утраты, как если бы оно было правом. Основание этой защиты, как и любой другой, - выдача (die Aufgabe) и зависит от связи фактического положения с лицом владельца. Любое применение силы неправомерно, но следствия различны. Возможны две ситуации: насилие воздействует на лицо и ни на что вне его или насилие нарушает право лица, например право собственности на вещь. В первом случае гражданское право предусматривает лишь одно следствие - иск об обиде (actio de iniuria), во втором - защита дается независимо от насилия, но в соединении с насилием возникают вещно-правовые следствия (как при иске из грабежа - actio vi bonorum raptorum). Нарушение владения лежит между этими двумя крайностями: право лица не нарушается, но положение владельца изменяется к его невыгоде (Nachteil). Защита от насилия, которому подвергается личность в этом случае, может принять только форму восстановления фактического положения вещей - возвращения вещи потерпевшему или устранения беспокойства. Возникает впечатление защиты права, которого здесь в действительности нет, хотя владелец, вполне вероятно, может оказаться как собственником, так и несобственником (S. 56). Это очевидно при сравнении с добросовестным владельцем: фикция собственности, предположение собственности (Vermutung) при добросовестном владении основывается лишь на титуле <11>, так что основания для собственности здесь нет, но исключить возможность собственности у такого владельца нельзя. Отсюда его процессуальные и фактические преимущества (S. 57) - положение ответчика в процессе о собственности, право на плоды. Совокупность этих преимуществ как "интерес осуществленной власти" (Interesse der verubten Gewalt), в которых заключается владение, действует так же, как и право, хотя права там нет (S. 58). Правонарушение заключается в самом насилии, так что мыслима и интердиктная защита голого держания. Однако держатель получит защиту либо в интересах владельца, либо против него. В первом случае у него нет нужды в интердикте, так как его защитит владелец, во втором - он вмешивался бы в обязательственное отношение, которому он обязан своим держанием и которое обслуживает все его мыслимые интересы. Задаваясь вопросом о месте владения в правовой системе, мы всякий раз должны понимать, что владение не имеет никакого положения в качестве права, так как оно не право, однако право, которое оно производит (was er wirkt) и которому оно подобно, - это право на интердиктную защиту и оно, как и интердикты, - обязательственное право (S. 59). -------------------------------- <10> См., например: Jhering R. von. Uber den Grund des Besitzschutzes. Eine Revision der Lehre vom Besitz. Jena: H. Dubt, 1869. S. 25. <11> Титул здесь выступает в узком значении, как сделка или иной юридический факт, ведущий к приобретению собственности, тогда как владение, основанное на других основаниях, Савиньи квалифицирует как беститульное. О понимании титула см. вторую часть этой работы, которая появится в ближайшем номере "Вестника". Итак, по мнению Савиньи, в нарушении владения не затрагивается никакого права и во владении защищается не право, а факт. Тем не менее он объявляет нарушение факта правонарушением: противоправным оказывается как произвольность вторжения, так и то, что вторжение затрагивает сферу непосредственного контроля лица. Эти положения демонстрируют зависимость теории Савиньи от идеи Канта об эмпирическом владении как сфере, не отличающейся от самого лица. В "Метафизике нравов" (1797 г.) Кант, устанавливая теоретическую возможность объекта, внешнего лицу, приходит к необходимости различать внешнее (как отличное от субъекта) в понятии и в пространстве <12>. Первый же постулат первой части (Частное право) "Метафизических начал учения о праве" гласит: -------------------------------- <12> Кант И. Метафизика нравов в двух частях. Часть первая // Сочинения в шести томах. Т. 4, ч. 2. М.: Мысль, 1965. С. 154 (§ 1). Выражение "предмет находится вне меня" может означать или то, что он есть лишь отличный от меня (от субъекта) предмет, или же он есть предмет, находящийся в другом месте (positus) в пространстве или во времени. Владение, взятое лишь в первом значении, можно мыслить как владение, основанное на разуме; во втором значении оно должно было бы называться эмпирическим. Умопостигаемое владение (если таковое возможно) - это владение без держания (detentio). "§ 1. Мое в правовом отношении (meum iuris) - это то, с чем я связан так, что если бы кто-то другой пользовался им без моего согласия, то это нанесло бы мне ущерб. Субъективное условие возможности пользования вообще есть владение" <13>. -------------------------------- <13> Там же. С. 154. Отсюда определение понятия внешнего "Мое": "§ 5. Номинальная дефиниция, т.е. та, которая достаточна лишь для различения объекта от всех остальных объектов и вытекает из полного и точного объяснения понятия, была бы следующей: внешнее "Мое" - это то из находящегося вне меня, препятствовать в использовании чего по моему усмотрению означало бы нанести мне ущерб (ущемление моей свободы, совместимой со свободой каждого, сообразной со всеобщим законом). Но реальная дефиниция понятия "Мое" и "Твое", т.е. достаточная для дедукции этого понятия (для познания возможности предмета), гласит: внешнее "Мое" - это то, воспрепятствование в пользовании чем нанесло бы мне ущерб, хотя бы я и не находился во владении им (хотя бы и не был держателем предмета). Мне необходимо каким-то образом владеть внешним предметом, если он должен называться моим; ведь иначе тот, кто вопреки моей воле воздействует на этот предмет, не затрагивал бы в то же время меня, стало быть, не мог бы мне нанести ущерб" <14>. -------------------------------- <14> Там же. С. 158. См. также оригинальный текст: "Die Namenerklarung, d.i. diejenige, welche blob zur Unterscheidung des Objekts von allen andern zureicht und aus einer vollstandigen und bestimmten Exposition des Begriffs hervorgeht, wurde sein: Das aubere Meine ist dasjenige auber mir, an dessen mirbeliebigen Gebrauch mich zu hindern Lasion (Unrecht) sein wurde. - Die Sacherklarung dieses Begriffsaber, d.i. die, welche auch zur Deduktion desselben (der Erkenntnis der Moglichkeit des Gegenstandes) zureicht, lautet nun so: Das aubere Meine ist dasjenige, in dessen Gebrauch mich zu storen Lasion seinwurde, ob ich gleich nicht im Besitz desselben (nicht Inhaber des Gegenstandes) bin. - In irgend einem Besitz des auberen Gegenstandes mub ich sein, wenn der Gegenstand mein heiben soll; denn sonst wurdeder, welcher diesen Gegenstand wider meinen Willen affizierte, mich nicht zugleich affizieren, mithin auchnicht ladieren" (Kant I. Werke in zwolf Banden. Band 8. Frankfurt a. M., 1977, S. 357 (§ 5. Definition des Begriffs des auberen Mein und Dein)). У Канта находим не только отождествление нарушения эмпирического владения (держания) и нанесения ущерба как неправа (Unrecht) с ущемлением внутренней свободы лица <15>, но и противопоставление фактического обладания - эмпирического владения (possessio phaenomenon) и правового обладания (possessio noumenon) <16>, выведению которого посвящена вся первая часть "Метафизики нравов": -------------------------------- <15> Там же. С. 159: "(§ 6) Положение об эмпирическом правомерном владении не выходит, следовательно, за пределы права лица в отношении самого себя" ("Der Satz von einem empirischen rechtmabigen Besitz geht also nicht uber das Recht einer Person in Ansehung ihrer selbst hinaus"). <16> Отличение эмпирического владения от интеллигибельного соответствует делению всех предметов вообще на phaenomena (явления, феномены) и noumena (мыслимые, ноумены), которое Кант обосновывает в последней главе аналитического отдела трансцендентальной логики (см.: Кант И. Критика чистого разума. М.: Мысль, 1994. С. 185 и сл.). О значении этого разделения для системы права см.: Friedrich R. Eigentum und Staatsbegrundung in Kants Metaphysik der Sitten, Berlin: Walter de Gruyter, 2004. S. 89 sq; 95 sqq. "§ 4. Я не могу назвать какой-либо предмет (какую-либо телесную вещь) в пространстве своим, за исключением того случая, когда я, хотя физически и не владею им, все же могу утверждать, что я действительно владею им по-другому (следовательно, не физически). <...> |