Документ Microsoft Word. Вопросы по курсу Психологопедагогическая антропология

• Название: Вопросы по курсу Психологопедагогическая антропология
• Дата: 27.06.2022
• Размер: 0.61 Mb.
• Имя файла: Документ Microsoft Word.docx
• Тип: Документы; #617533
• страница: 7 из 15

26. Становление низших форм поведения психики.

Как же начиналось и шло развитие психики и поведения у животных?

Точно ответить на этот вопрос сейчас, когда на Земле давно уже не осталось практически никаких следов этих процессов, невозможно. Ныне живущие простейшие существа — обладатели элементарных форм психического отражения — это не те, с которых, вероятно, начиналась эволюция психического. Ведь вместе с человеком и другим живым миром они прошли миллионы лет эволюции, и вряд ли можно рассчитывать на то, что за такое колоссальное время они не изменились. Мы сейчас в лучшем случае можем высказывать более или менее вероятные предположения о том, как все это было, начиналось и шло.

Одну из гипотез, касающуюся стадий и уровней развития психического отражения, начиная от простейших животных и кончая человеком, предложил А.Н.Леонтьев в книге «Проблемы развития психики». Позднее она была доработана и уточнена К.Э.Фабри на основе новейших зоопсихологических данных, поэтому теперь ее правильнее называть концепцией Леонтьева—Фабри..

Вся история развития психики и поведения животных, согласно этой концепции, делится на ряд стадий и уровней (табл.). Выделяется две стадии элементарной сенсорной психики и перцептивной психики. Первая включает в себя два уровня: низший и высший, а вторая — три уровня: низший, высший и наивысший.

Каждая из стадий и соответствующие ей уровни характеризуются определенным сочетанием двигательной активности и форм психического отражения, причем в процессе эволюционного развития то и другое взаимодействуют друг с другом. Совершенствование движений ведет к улучшению приспособительной деятельности организма. Эта деятельность, в свою очередь, способствует улучшению нервной системы, расширению ее возможностей, создает условия для развития новых видов деятельности и форм отражения. То и другое опосредствуется совершенствованием психики.

Стадия элементарной сенсорной психики характеризуется примитивными элементами чувствительности, не выходящими за пределы простейших ощущений. Эта стадия связана с выделением у животных специализированного органа, осуществляющего сложные манипулятивные движения организма с предметами внешнего мира. Таким органом у низших животных являются челюсти. Они заменяют им руки, которые есть только у человека и некоторых высших животных. Челюсти сохраняют свою роль как орган манипуляций и исследования окружающего мира в течение длительного периода времени, вплоть до освобождения передних конечностей животного для этой цели.

Низший уровень стадии элементарной сенсорной психики, на котором находятся простейшие и низшие многоклеточные организмы, живущие в водной среде, характеризуется тем, что здесь в достаточно развитом виде представлена раздражимость — способность живых организмов реагировать на биологически значимые воздействия среды повышением уровня своей активности, изменением направления и скорости движений. Чувствительность как способность реагировать на биологически нейтральные свойства среды и готовность к научению методом условных рефлексов еще отсутствует. Двигательная активность животных еще не имеет поискового, целенаправленного характера.

Следующий, высший уровень стадии элементарной сенсорной психики, которого достигают живые существа типа кольчатых червей и брюхоногих моллюсков, характеризуется появлением первых элементарных ощущений и челюстей как органа манипулирования. Изменчивость поведения здесь дополняется появлением способности к приобретению и закреплению жизненного опыта через условнорефлекторные связи. На этом уровне уже существует чувствительность. Двигательная активность совершенствуется и приобретает характер целенаправленного поиска биологически полезных и избегания биологически вредных воздействий.

Виды приспособительного поведения, приобретаемые в результате мутаций и передаваемые из поколения в поколение благодаря естественному отбору, оформляются в качестве инстинктов — наследственно закрепленных, структурно и функционально довольно жестких систем целесообразно устроенных органических и поведенческих реакций.

Качественный скачок в развитии психики и поведения животных происходит на следующей, перцептивной стадии. Ощущения здесь объединяются в образы, а внешняя среда начинает восприниматься в виде вещно оформленных, расчлененных на детали в восприятии, но образно целостных предметов, а не отдельных ощущений. В поведении животных с очевидностью выступает тенденция ориентироваться на предметы окружающего мира и отношения между ними. Наряду с инстинктами возникают и более гибкие формы приспособительного поведения в виде сложных, изменчивых двигательных навыков.

Весьма развитой оказывается двигательная активность, включающая движения, связанные с изменением направления и скорости. Деятельность животных приобретает более гибкий, целенаправленный характер. Все это происходит уже на низшем уровне перцептивной психики, на котором, по предположению, находятся рыбы, другие низшие позвоночные, некоторые виды беспозвоночных и насекомые.

Следующий, высший уровень перцептивной психики включает высших позвоночных: птиц и некоторых млекопитающих. У них уже можно обнаружить элементарные формы мышления, проявляемого в способности к решению задач в практическом, наглядно-действенном плане. Здесь мы обнаруживаем готовность к научению, к усвоению способов решения таких задач, их запоминанию и переносу в новые условия (в ограниченных, правда, пределах).

Наивысшего уровня развития перцептивной психики достигают обезьяны. Их восприятие внешнего мира носит, по-видимому, уже образный характер, а научение происходит через механизмы подражания и переноса. В такой психике особо выделяется способность к практическому решению широкого класса задач, требующих исследования и манипулирования с предметами. В деятельности животных выделяется особая, ориентировочно-исследовательская, или подготовительная, фаза. Она заключается в изучении ситуации прежде, чем приступить в ней к практическим действиям.

Наблюдается определенная гибкость в способах решения, широкий перенос однажды найденных решений в новые условия и ситуации. Животные оказываются способными к исследованию и познанию действительности независимо от наличных потребностей и к изготовлению элементарных орудий. Вместо челюстей органами манипулирования становятся передние конечности, которые еще не полностью освобождены от функции передвижения в пространстве (локомоция). Весьма развитой становится система общения животных друг с другом, у них появляется свой язык.

Описав эти стадии и уровни, К.Э.Фабри пришел к выводу, что интеллект свойственен не только антропоидам, но и всем приматам, а также некоторым другим животным.


27. Понятие о высшей психической функции.

Как же начиналось и шло развитие психики и поведения у животных?

Точно ответить на этот вопрос сейчас, когда на Земле давно уже не осталось практически никаких следов этих процессов, невозможно. Ныне живущие простейшие существа — обладатели элементарных форм психического отражения — это не те, с которых, вероятно, начиналась эволюция психического. Ведь вместе с человеком и другим живым миром они прошли миллионы лет эволюции, и вряд ли можно рассчитывать на то, что за такое колоссальное время они не изменились. Мы сейчас в лучшем случае можем высказывать более или менее вероятные предположения о том, как все это было, начиналось и шло.

Одну из гипотез, касающуюся стадий и уровней развития психического отражения, начиная от простейших животных и кончая человеком, предложил А.Н.Леонтьев в книге «Проблемы развития психики». Позднее она была доработана и уточнена К.Э.Фабри на основе новейших зоопсихологических данных, поэтому теперь ее правильнее называть концепцией Леонтьева—Фабри..

Вся история развития психики и поведения животных, согласно этой концепции, делится на ряд стадий и уровней (табл.). Выделяется две стадии элементарной сенсорной психики и перцептивной психики. Первая включает в себя два уровня: низший и высший, а вторая — три уровня: низший, высший и наивысший.

Каждая из стадий и соответствующие ей уровни характеризуются определенным сочетанием двигательной активности и форм психического отражения, причем в процессе эволюционного развития то и другое взаимодействуют друг с другом. Совершенствование движений ведет к улучшению приспособительной деятельности организма. Эта деятельность, в свою очередь, способствует улучшению нервной системы, расширению ее возможностей, создает условия для развития новых видов деятельности и форм отражения. То и другое опосредствуется совершенствованием психики.

Стадия элементарной сенсорной психики характеризуется примитивными элементами чувствительности, не выходящими за пределы простейших ощущений. Эта стадия связана с выделением у животных специализированного органа, осуществляющего сложные манипулятивные движения организма с предметами внешнего мира. Таким органом у низших животных являются челюсти. Они заменяют им руки, которые есть только у человека и некоторых высших животных. Челюсти сохраняют свою роль как орган манипуляций и исследования окружающего мира в течение длительного периода времени, вплоть до освобождения передних конечностей животного для этой цели.

Низший уровень стадии элементарной сенсорной психики, на котором находятся простейшие и низшие многоклеточные организмы, живущие в водной среде, характеризуется тем, что здесь в достаточно развитом виде представлена раздражимость — способность живых организмов реагировать на биологически значимые воздействия среды повышением уровня своей активности, изменением направления и скорости движений. Чувствительность как способность реагировать на биологически нейтральные свойства среды и готовность к научению методом условных рефлексов еще отсутствует. Двигательная активность животных еще не имеет поискового, целенаправленного характера.

Следующий, высший уровень стадии элементарной сенсорной психики, которого достигают живые существа типа кольчатых червей и брюхоногих моллюсков, характеризуется появлением первых элементарных ощущений и челюстей как органа манипулирования. Изменчивость поведения здесь дополняется появлением способности к приобретению и закреплению жизненного опыта через условнорефлекторные связи. На этом уровне уже существует чувствительность. Двигательная активность совершенствуется и приобретает характер целенаправленного поиска биологически полезных и избегания биологически вредных воздействий.

Виды приспособительного поведения, приобретаемые в результате мутаций и передаваемые из поколения в поколение благодаря естественному отбору, оформляются в качестве инстинктов — наследственно закрепленных, структурно и функционально довольно жестких систем целесообразно устроенных органических и поведенческих реакций.

Качественный скачок в развитии психики и поведения животных происходит на следующей, перцептивной стадии. Ощущения здесь объединяются в образы, а внешняя среда начинает восприниматься в виде вещно оформленных, расчлененных на детали в восприятии, но образно целостных предметов, а не отдельных ощущений. В поведении животных с очевидностью выступает тенденция ориентироваться на предметы окружающего мира и отношения между ними. Наряду с инстинктами возникают и более гибкие формы приспособительного поведения в виде сложных, изменчивых двигательных навыков.

Весьма развитой оказывается двигательная активность, включающая движения, связанные с изменением направления и скорости. Деятельность животных приобретает более гибкий, целенаправленный характер. Все это происходит уже на низшем уровне перцептивной психики, на котором, по предположению, находятся рыбы, другие низшие позвоночные, некоторые виды беспозвоночных и насекомые.

Следующий, высший уровень перцептивной психики включает высших позвоночных: птиц и некоторых млекопитающих. У них уже можно обнаружить элементарные формы мышления, проявляемого в способности к решению задач в практическом, наглядно-действенном плане. Здесь мы обнаруживаем готовность к научению, к усвоению способов решения таких задач, их запоминанию и переносу в новые условия (в ограниченных, правда, пределах).

Наивысшего уровня развития перцептивной психики достигают обезьяны. Их восприятие внешнего мира носит, по-видимому, уже образный характер, а научение происходит через механизмы подражания и переноса. В такой психике особо выделяется способность к практическому решению широкого класса задач, требующих исследования и манипулирования с предметами. В деятельности животных выделяется особая, ориентировочно-исследовательская, или подготовительная, фаза. Она заключается в изучении ситуации прежде, чем приступить в ней к практическим действиям.

Наблюдается определенная гибкость в способах решения, широкий перенос однажды найденных решений в новые условия и ситуации. Животные оказываются способными к исследованию и познанию действительности независимо от наличных потребностей и к изготовлению элементарных орудий. Вместо челюстей органами манипулирования становятся передние конечности, которые еще не полностью освобождены от функции передвижения в пространстве (локомоция). Весьма развитой становится система общения животных друг с другом, у них появляется свой язык.

Описав эти стадии и уровни, К.Э.Фабри пришел к выводу, что интеллект свойственен не только антропоидам, но и всем приматам, а также некоторым другим животным.

28. Развитие высших психических функций у человека.

По Л. С. Выготскому, необходимо выделять две линии психического развития ребенка - натуральное и культурное развитие. Натуральные (исходные) психические функции индивида по своему характеру являются непосредственными и непроизвольными, обусловленными прежде всего биологическими, или природными (впоследствии в школе А. Н.Леонтьева стали говорить - органическими), факторами (органическим созреванием и функционированием мозга). В процессе овладения субъектом системами знаков (линия «культурного развития») натуральные психические функции превращаются в новые - высшие психические функции (ВПФ), которые характеризуются тремя основными свойствами:

1. 
   социальностью (по происхождению),
   
2. 
   опосредствованностью (по строению),
   
3. 
   произвольностью (по характеру регуляции).
   

Тем не менее, натуральное развитие продолжается, но «в снятом виде», т.е. внутри и под контролем культурного.

В процессе культурного развития изменяются не только отдельные функции - возникают новые системы высших психических функций, качественно отличные друг от друга на разных стадиях онтогенеза. Так, по мере развития восприятие ребенка освобождается от своей первоначальной зависимости от аффективно-потребностной сферы человека и начинает вступать в тесные связи с памятью, а впоследствии и с мышлением. Таким образом, первичные связи между функциями, сложившиеся в ходе эволюции, заменяются вторичными связями, построенными искусственно - в результате овладения человеком знаковыми средствами, в том числе языком как главной знаковой системой.

Важнейшим принципом психологии, по Л.С. Выготскому, является принцип историзма, или принцип развития (невозможно понять «ставшие» психологические функции, не проследив детально историю их развития), а главным методом исследования высших психических функций - метод их формирования.

Частным следствием культурно-исторической теории является важное для теории обучения положение о «зоне ближайшего развития» - периоде времени, в котором происходит переструктурирование психической функции ребенка под влиянием интериоризации структуры совместной со взрослым, знаково-опосредствованной деятельности.

Л. С. Выготский показал, что человек обладает особым видом психических функций, которые полностью отсутствуют у животных. Эти функции, названные Л. С. Выготским высшими психическими функциями, составляют высший уровень психики человека, обобщенно называемый сознанием. И формируются они в ходе социальных взаимодействий. Высшие психические функции человека, или сознание, имеют социальную природу. Для того чтобы четко обозначить проблему, автор сближает три фундаментальных понятия, ранее рассматривавшихся как раздельные - понятие высшей психической функции, понятие культурного развития поведения и понятие овладения процессами собственного поведения.

В соответствии с этим свойства сознания (как специфически человеческой формы психики) следует объяснять особенностями образа жизни человека в его человеческом мире. Системообразующим фактором этой жизни является, прежде всего, трудовая деятельность, опосредствованная орудиями различного рода.

Основным признаком высших психических функций является их опосредствованность определенными «психологическими орудиями», знаками, возникшими в результате длительного общественно-исторического развития человечества, к которым относится, прежде всего, речь. Первоначально высшая психическая функция реализуется как форма взаимодействия между людьми, между взрослым и ребенком, как интерпсихологический процесс, и лишь затем - как внутренний, интрапсихологический.

При этом внешние средства, опосредствующие это взаимодействие, переходят во внутренние, т.е. происходит их интериоризация. Если на первых этапах формирования высшей психической функции она представляет собой развернутую форму предметной деятельности, опирается на относительно простые сенсорные и моторные процессы, то в дальнейшем действия свертываются, становясь автоматизированными умственными действиями.

Высшие психические функции имеют специфические признаки и формируются на основе биологических предпосылок. Они складываются прижизненно во взаимодействии ребенка с взрослым и окружающим миром в целом, а потому они социально обусловлены и несут в себе отпечаток той культурно-исторической среды, в которой развивается ребенок. Кроме того, такие функции по своей природе инструментальны: они осуществляются с использованием различных средств, способов, «психологических орудий». Используя эти орудия, человек овладевает возможностями регуляции своих отношений с предметным миром, другими людьми, овладевает собственным поведением. Диапазон спектра доступных индивиду способов опосредования высших психических функций является важным критерием степени развития личности. В этом контексте одной из задач психокоррекционной и психотерапевтической работы является расширение опыта человека в отношении развития арсенала способов опосредования собственной деятельности. И, наконец, высшие психические функции осознаваемы субъектом и доступны произвольной (волевой и целенаправленной) регуляции и самоконтролю.

Развитию высших психических функций свойственна определенная динамика, более новые и сложные функции надстраиваются над более ранними и простыми, «вбирая» их в себя. Генезис высших психических функций идет по пути преобразования развернутых наглядно-действенных форм в сокращенные, автоматизированные, выполняемые во внутреннем плане в виде так называемых умственных действий.

Опосредованность развития человеческой психики «психологическими орудиями» характеризуется еще и тем, что операция употребления знака, стоящая в начале развития каждой из высших психических функций, первое время всегда имеет форму внешней деятельности.

Это превращение проходит несколько стадий. Начальная связана с тем, что человек (взрослый) с помощью определённого средства управляет поведением ребенка, направляя реализацию его какой-либо «натуральной», непроизвольной функции.

На второй стадии ребенок сам уже становится субъектом и, используя данное психологическое орудие, направляет поведение другого (полагая его объектом).

На следующей стадии ребенок начинает применять к самому себе (как объекту) те способы управления поведением, которые другие применяли к нему, и он - к ним. Таким образом, пишет Выготский, каждая психическая функция появляется на сцене дважды - сперва как коллективная, социальная деятельность, а затем как внутренний способ мышления ребенка. Между этими двумя «выходами» лежит процесс интериоризации, «вращивания» функции вовнутрь.

Интериоризуясь, «натуральные» психические функции трансформируются и «сворачиваются», приобретают автоматизированность, осознанность и произвольность.

Затем, благодаря наработанным алгоритмам внутренних преобразований, становится возможным и обратный интериоризации процесс - процесс экстериоризации - вынесения вовне результатов умственной деятельности, осуществляемых сначала как замысел во внутреннем плане.

Гениальная догадка Выготского о значении зоны ближайшего развития в жизни ребенка позволила завершить спор о приоритетах обучения или развития: только то обучение является хорошим, которое упреждает развитие.

В воззрениях Выготского личность есть понятие социальное, в нем представлено надприродное, историческое в человеке. Оно не охватывает все признаки индивидуальности, но ставит знак равенства между личностным ребенка и его культурным, развитием. Личность «не врожденна, но возникает в результате культур, развития» и «в этом смысле коррелятом личности будет отношение примитивных и высших реакций». Развиваясь, человек осваивает собственное поведение. Однако необходимой предпосылкой этого процесса является образование личности, ибо «развитие той или иной функции всегда производно от развития личности в целом и обусловлено им».

В своем развитии личность проходит ряд изменений, имеющих стадиальную природу. Более или менее стабильные процессы развития сменяются критичными периодами в жизни личности, во время которых идет бурное формирование психологических новообразований. Кризисы характеризуются единством негативной (деструктивной) и позитивной (конструктивной) сторон и играют роль ступеней в поступательном движении по пути дальнейшего развития ребенка.


29. Психологические закономерности, присущие только человеку.

Эволюция коллективного репетиционного рефлекса у формирующихся людей привела к появлению новых форм отражения, которые в комплексе стали ядром человеческой психики и определили направления ее дальнейшего развития. В числе новых форм отражения нужно в первую очередь выделить целеполагание, предвидение, избирательность и абстрагирование. Одновременно, в связи с новыми психологическим формами, возникают язык и членораздельная речь, благодаря которым новые психологические образования получают известное завершение.

Психика и обеспечивающая ее психофизиология продолжали эволюционировать и с появлением неоантропа. Концепция Д. Джейнеса о бикамерной, или двухпалатной, организации мозга неоантропа, сохранявшейся до начального этапа первых цивилизаций, выглядит основательной и достаточно аргументированной¹.

Важным моментом развития психики homo sapiens стал переход от дописьменной информационной культуры к письменной.

Окончательно оформленную человеческую психику характеризуют следующие признаки:

• целеполагание и предвидение, заключающиеся в предвосхищении человеком результатов своей деятельности;

• абстрагирование, т.е. способность выделять главное, существенное, необходимое, общее, отвлекаясь от случайного, второстепенного;

• избирательность, выражающаяся в том, что человек реализует не только видовую программу, но и свою собственную, создавая модели желаемого будущего;

• активность, творческий характер - способность создавать материальные и идеальные конструкции, не имеющие аналогов в действительности;

• саморегулирование, контроль - возможность корректировать деятельность по отношению к ее конечному результату, удовлетворению человеческих потребностей;

• общественно-историческая природа, выражающаяся в том, что качество сознания человек приобретает лишь в процессе социализации, что законами мышления являются всеобщие законы функционирования и развития совокупного человеческого знания, что носителем этого знания является социум;

• универсальность (ранее нами подробно охарактеризованная); напомним лишь, что Спиноза определял сознание как свободное, активное, универсальное движение по форме вещей и характеризовал такое движение как способ существования мыслящего тела;

• языковая форма существования, представленности. Известно, что Гегель (а вслед за ним К. Маркс) определял язык как наличное бытие сознания. Последнее условием своего функционирования имеет особую психическую структуру - вторую сигнальную систему;

• рефлексия, самосознание - способность выделить себя из среды себе подобных, составить собственный образ, дать самооценку, проанализировать собственное мышление, определить собственные возможности и перспективы, разработать теорию мышления о мышлении, не просто знать, а знать, что знаешь;

• идеальное как концентрированная, системная характеристика сознания, включающая все остальные его определения и придающая им новое качество.

Правда, изучение идеального ставит перед исследователями трудные задачи, обусловленные не только сложностью порождающих его механизмов и его собственной сложностью, но и многообразием тех смысловых оттенков, которые приобрело понятие «идеальное» в процессе развития философского знания, той ролью, которое играло данное понятие в идеологических противостояниях различных социальных сил.

В силу указанных причин по вопросу об идеальном не было единства и среди философов-марксистов. Вместе с тем именно в рамках марксистской философской традиции вопрос о природе идеального интенсивнее всего обсуждался и разрабатывался, что связано еще и с тем, что данному вопросу большое внимание уделял К.Маркс.

В нашей стране проблема идеального попала в центр острых философских дискуссий в конце 70—80-х годов, вызванных исследовательскими разработками А.Г. Спиркина, П.К. Анохина, А.М. Леонтьева, И.С. Нарского, B.C. Тюхтина и др.

Общеизвестно, однако, что особую остроту придало им теоретическое противостояние Э.В. Ильенкова и Д.И. Дубровского, ставшее, правда, особенно жестким после опубликования посмертной статьи Э.В. Ильенкова «Проблема идеального». Лагерь оппонентов этого выдающегося русского философа был довольно многочисленным: помимо Д.И. Дубровского в него входили И.С. Нарский, В.Н. Сагатовский, И.П. Элентух, А.Т. Москаленко, В.Ф. Сержантов и др.

При всех отличиях позиций многие из этих авторов сходятся в главном: во-первых, они чаще всего отождествляют понятия «идеальное» и «субъективная реальность», а последнее приравнивают по объему к понятию «сознание» (причем «сознание индивида»).

Разделяя и развивая позицию Д.И. Дубровского, Р.Г. Альжанов, например, пишет: «Субъективная реальность есть реальность внутреннего переживания субъекта, реальность его духовного мира. Неосознаваемые же информационные процессы не имеют в данный момент субъективного проявления, не являются идеальными, не входят в духовный мир личности» [5.С. 144].

В свое время В.Н. Сагатовский и И.П. Элентух указывали на необходимость существенной корректировки данной позиции, отмечая, что изучение субъективной реальности только на уровне индивида недостаточно; столь же важно ее изучение на других уровнях субъекта: социальной группы и общества в целом. Ибо субъект обладает именно этими тремя структурными уровнями (индивида, группы (класса) и общества), и каждый из них порождает свою субъективную реальность, которой противостоят разные интервалы объективной реальности.

Сами же эти авторы полагают, что понятие «идеальное» уже по объему, чем понятия «сознание» и «субъективная реальность». «Несмотря на принимаемое нами дополнение онтогносеологического аспекта идеальности аксиологическим и праксеологическим аспектами, понятие идеального все равно остается уже понятием субъективной реальности ... Идеальное охватывает все компоненты сознания, но только в одном аспекте - аспекте соответствия субъективной и объективной реальности» [6.С. 131].

Второй особенностью подхода данной группы авторов к проблеме идеального является утверждение, что ее необходимо рассматривать лишь в рамках основного вопроса философии.

Еще в конце 60-х годов И.С. Нарский считал, что одна из главных задач философов - ответить, каким образом следует охарактеризовать сознание в разрезе основного вопроса философии, чтобы отразить в теории основные его особенности и разрешить противоречие - проблему «сознание материально и нематериально», т.е. идеально.

Однако конкретные решения данной проблемы представителями выделенного круга исследователей имеют некоторые отличия, ими самими констатируемые. Д.И.Дубровский, например, жестко противопоставляет идеальное - субъективную реальность - сознание реальности объективной. Причем, как справедливо отмечали Сагатовский и Элентух, похоже, что он подразумевает под субъектом индивида, под сознанием - индивидуальное сознание.

Сами же В.Н. Сагатовский и И.П. Элентух полагают, что природа сознания функциональна, следовательно, противоположность материи и сознания относительна. «Сознание является материальным в том отношении (интервале), в котором оно объективно обладает указанными признаками (признаками объективной реальности - авт.)» [6.С. 129]. В другом интервале сознание идеально, «это те рамки, в которых сознание выступает как идеальное, т.е. рамки основного вопроса философии».

В рамках обозначенной исследовательской позиции наиболее интересную постановку вопроса о сущности идеального предложили именно эти авторы. Они полагают, что об идеальности субъективной реальности можно говорить лишь в плане соответствия ее содержания объективной реальности: «Идеальность как выражение отношения соответствия между субъективной и объективной реальностью характеризует все три компонента сознания (знания, ценностные смыслы, проекты) и все три его функциональные проявления (отражение, выражение, воображение)» [6.С.130]. Однако в связи с этим возникает вопрос: о каком именно соответствии идёт речь? Ведь говорится не просто об отношении, а о соответствии.

И ученые отвечают, что во всех этих аспектах возникает проблема соотношения материального и идеального как вопрос о соответствии образа объекту и ценностных смыслов и проектов объективным возможностям, условиям их реализации. Это уточнение несколько запутывает проблему. Получается, что иллюзорные образы, например, видимость, кажимость, не идеальны, поскольку не соответствуют объекту, или идеальны в той степени, в какой правильно отражают объект; что ценностные смыслы и проекты идеальны, если достаточно соответствуют объективной возможности их реализации. Бели же Саратовский и Элентух имели в виду не это, то своими рассуждениями они мало, что добавляют к уточнению изначальной постановки вопроса о том, что материальное и идеальное различаются лишь в отношениях основного вопроса философии.

Третьей характерной чертой исследуемого подхода к анализу идеального является стремление авторов рассмотреть проблему в информационном аспекте.

На том, что категория идеального может весьма продуктивно интерпретироваться посредством понятия информации, особенно настаивал Д.И. Дубровский. Сам по себе данный исследовательский поворот интересен и необходим, однако, поскольку разработка информационного подхода далека от завершения, разрешение проблемы идеального при помощи такого подхода представляет собой попытку совмещения двух неразрешенных проблем. Впрочем, эта попытка вполне логична и правомерна, не исключено, что она способствует решению каждой из указанных проблем.

В рамках информационного подхода Д.И. Дубровский определяет идеальное «как данность информации в «чистом виде» и способность оперировать ею с высокой степенью произвольности» [7.С. 123—124]. Иными словами, идеальным является результат сознательного отражения, взятый отдельно от его материального носителя.

Действительно, такое существование информации возможно не только в нашем воображении. Конечно, информация не может вообще оторваться от своего материального носителя, но она обладает по отношению к последнему высокой степенью самостоятельности, что проявляется, например, в способности информационных сообщений к перекодировке, т.е. воплощению в различных материальных субстратах. Информация инвариантна по отношению к субстратно-энергетическим и пространственно-временным свойствам своего носителя (т.е. одинаковая для данного класса систем информация может быть воплощена и передана разными по указанным выше свойствам носителями; это означает, что одна и та же информация может существовать в разных кодах).

Это важное и глубокое замечание Д.И. Дубровского, к сожалению, было связано с анализом идеального лишь на уровне индивидуального сознания, из-за чего автором не были реализованы все следующие из этой идеи направления.

Наиболее важной особенностью рассматриваемой позиции является не только отрицание существования идеального как такового (а не просто как элемента отношений основного вопроса философии), но и отрицание возможности объективированного идеального. Это краеугольный камень концепции.

Не случайно, поэтому все ее представители считали своим долгом высказать свое отрицательное отношение к теории идеального, предложенной Э.В. Ильенковым. Причем высказывания эти в ряде случаев носили довольно жесткий характер. А.Т. Москаленко и В.Ф. Сержантов утверждали, что Ильенков вслед за Гегелем разделяет ту иллюзию, что идеальное обладает объективным бытием, иллюзию, которая выражает если не сползание к идеализму, то все же ложный для материалистов ход мысли.

Между тем к середине 80-х годов в отечественной философской литературе сложилось целое направление исследования различных форм объективированного идеального. Причем далеко не все его представители были последователями Э.В. Ильенкова, многие нашли свои аспекты разработки данной проблемы.

Тем не менее, именно Э.В. Ильенков и сейчас несомненный лидер выделенного направления исследования идеального, поскольку только в его трудах этой концепции приданы необходимый историко-философский анализ и системность.

Вкратце идеальное, по Э.В. Ильенкову, представляет собой особый способ существования предметов в структуре человеческой деятельности в качестве форм человеческой активности. Оно рождается не в черепной коробке (хотя и в ней тоже), а в отношениях людей и вещей, участвующих в создании и наращивании ткани культуры.

Интересно, что идея Э.В. Ильенкова о том, что идеальное «рождается и существует не в голове, а с помощью головы в реальной предметной деятельности человека», просто испугала некоторых советских философов - якобы ортодоксов. «Хотя он и не говорит, что мозг не есть орган, продуцирующий сознание, но приведенное суждение может невольно привести к скольжению в сторону идеализма», - писал, например, Н.В. Видинеев.

Между тем идеи Ильенкова прямо вытекали из «трудовой теории» возникновения человека и его сознания, вполне соответствовали духу и букве диалектического материализма. Идеальное, по Э.В. Ильенкову, «это форма вещи, но существующая вне вещи, именно в деятельности человека, как форма этой деятельности. Или, наоборот, это форма деятельности, но вне этого человека, как форма вещи. Этим и обусловлена ее таинственность, вся ее загадочность, что служит реальной основой для построения всевозможных идеалистических конструкций и концепций, как человека, так и мира вне человека» [8.С. 148].

Возникновение идеального в любой форме всегда сопровождается ситуацией, выражаемой формулой quid pro quo (К. Маркс) - одно вместо другого, т.е. ситуацией замещения. По мнению Э.В. Ильенкова, идеальное - это такое отношение между материальными предметами, вовлеченными в человеческую деятельность, в рамках которого один предмет, оставаясь самим собой, выступает в роли представителя всеобщей природы другого объекта. Например, нервная реакция, составляющая основу образа, выступает в роли представителя (заместителя) внешнего предмета. Материальный субстрат слова наделяется смысловым значением, поскольку он представляет отдельные предметы, их классы и отношения. Деньги (тоже объективированное идеальное), например, являются представителями всех остальных товаров, а в конечном итоге — представителями людей, участвующих в товарном производстве.

Ядром концепции Ильенкова является положение о том, что идеальное не только и не столько характеристика индивидуального сознания. Гораздо большее значение в общественной жизни играют объективированные формы идеального. Причем существование последнего по форме, по способу воплощения мало, чем отличается от идеального, порождаемого индивидуальным сознанием (в обоих случаях имеет место замещение, возможность перекодировки и т.п.). Идеальное, существующее вне головы и вне сознания людей, - совершенно объективная, от их сознания и воли никак не зависящая действительность особого рода, невидимая, не осязаемая, чувственно не воспринимаемая и потому кажущаяся им чем-то лишь мыслимым, чем-то сверхчувственным. Это ильенковское определение идеального даже достаточно свободно мыслящему человеку может показаться необычным, по меньшей мере, требующим объяснений.

Между тем для желающих понять позицию Э.В. Ильенкова сделать это совсем несложно, тем более, что свои рассуждения он иллюстрирует многочисленными примерами. Скажем, форма стоимости совершенно независима от натуральных тел товаров, тех потребительских ценностей, на которые она переходит. Не зависит она и от денег, которые тоже лишь выражают - представляют своим специфическим телом - эту загадочную реальность.

Отталкиваясь от концепции Э.В. Ильенкова, А.В. Соколов попытался классифицировать формы существования объективированного идеального, которое автор предпочитает называть обобществленным идеальным.

В состав последнего он включает следующие идеальные системы.

• Естественный язык и другие знаковые системы, обладающие, помимо материального плана выражений, семантическим планом значения, отрицание идеальности которого равносильно отрицанию функционирования языка в качестве орудия мышления.

• Общественное сознание во всем многообразии его форм (видов), уровней, сфер и других структурных образований, которые в свою очередь обладают системными свойствами.

• Общественное знание. Значительная часть фондов библиотек, архивов, музеев представляет собой хранилище знаний, актуально не представленных в общественном сознании. Но этот факт не лишает их свойства быть носителями знания, т.е. носителями идеального.

• Идеальный план человеческой деятельности, который получает отражение в материальной культуре, являющейся результатом преобразующего воздействия общества на природу. Этот план воплощается в форме созданной вещи, но не в виде ее «идеальных» свойств (такими «свойствами» материальная вещь обладать не может), а в виде искусственных свойств, приданных человеком природному сырью.

Идеальные образы, обладающие определенным материальным носителем, могут войти в состав объективной реальности, противостоящей субъекту познания.

По мнению А. В. Соколова, возможны три формы движения идеального вне субъективной реальности.

1. Запечатлевание в процессе материальной деятельности ее идеального плана в форме изготовленной вещи.

2. Коммуникация, опосредованная живой речью или документальными носителями социальной информации (книги, изображения, музыка и т.п.).

3. Демонстрационное научение (научение на примерах) -таким образом обучаются родному языку (иностранные языки можно выучить по книгам и звукозаписям), образцам поведения, приемам труда и т.д. [9.С.95—99].

Конечно, данная классификация не охватывает всех видов объективированного идеального: она не включает, например, стоимостных отношений, которые, как известно, Э.В. Ильенков считал лучшей иллюстрацией свойств идеального, функционирующего вне индивидуального сознания.

Тем не менее, признание существования идеального как такового, вне отношений основного вопроса философии, аргументированное доказательство его наличия в структуре объективной реальности (разумеется, объективной реальности «второй природы») - существенный шаг в решении проблемы идеального вообще.

Индивидуальному сознанию противостоит грандиозная вещественно зафиксированная духовная культура человеческого рода, внутри которой и посредством приобщения к которой этот индивид просыпается к «самосознанию». Она-то и противостоит индивиду как мышление предшествующих поколений, осуществленное в чувственно воспринимаемой «материи», в языке и в зримо воспринимаемых образах, в книгах и статуях, в дереве и бронзе, в формах храмов и орудий труда, в конструкциях машин и в государственных учреждениях, в схемах научных и нравственных систем. Все эти предметы по своему существованию, своему «наличному бытию» вещественны, «материальны», но по сути своей, по происхождению идеальны, ибо в них воплощены коллективное мышление людей» «всеобщий дух» человечества [8.С. 145].

Как отмечает Н.Б. Шулевский, превращение материального в идеальное можно рассматривать в качестве необходимого звена социальной системы в целом, звена, опосредующего его движение: «Идеальные формы вещей в жизни людей возникают несознательно, как совокупный продукт их коллективно-практической деятельности; и лишь на основе этих бессознательно возникающих форм идеального и путем их присвоения возникают и развиваются различные субъективные типы и уровни индивидуального сознания. Именно при таком подходе идеальное выступает не как функция сознания, а как преобразованная на основе социальных законов форма материальных предметов, которые посредством социальных отношений «входят в сознание человека, отражаются в нем»[10.С.47].

В связи с этим К. Маркс, например, подчеркивал» что деньги и их функций — не «осуществление какой-то a priori сформулированной идеи» [11.С.86], «они не являются продуктом сознания или соглашения, а созданы инстинктивно в процессе обмена»

Выше отмечалось, что возникновение и функционирование идеального во всех формах связаны с «операцией замещения»: «Благодаря этому quid pro quo продукты труда становятся товарами, вещами чувственно-сверхчувственными, или общественными. Также световое воздействие вещи на зрительный нерв воспринимается не как субъективное раздражение самого зрительного нерва, а как объективная форма вещи, находящейся вне глаз».


30. Развитие как характеристика человека.

Развитие не является специфически человеческой характеристикой. К числу основных результатов науки и философии, последних трех веков относится вывод о том, что ведущую роль в существовании Вселенной играют целостные саморазвивающиеся системы-процессы. К числу таковых относится и сама Вселенная, которая сегодня представляется эволюционирующей.

В развитии как одном из определений человека следует выделить следующие главные аспекты:

• в ноосферной традиции человек — закономерное порождение эволюции Вселенной, призванное перестроить бытие на основе принципов разума, гармонии и красоты;

• в условиях нашей планеты человек - антропосоциогенез - результат развития геобиоценоза;

• человек-неандерталец, а затем неоантроп-кроманьонец появился в результате развития гоминид, отличавшихся от других приматов некоторыми существенными морфологическими особенностями и типом орудийной деятельности, связанным с изменением формы природных предметов;

• важным моментом антропогенеза является замена стадной организации первой формой социальной организации родом, дальнейшая эволюция последнего;

• развитие человека современного физического типа осуществляется на трех уровнях: сущностно-родовом, личностно-типологическом и индивидуально-субъектном;

• развитие человека как рода представляет собой процесс развертывания социальной системы в целостность, основным способом которого является культурно-историческое движение;

• индивидуальное бытие также представляет собой процесс, в качестве главных моментов включающий социализацию, самореализацию, становление самости.

Конкретное содержание указанных аспектов развития человека будет раскрыто ниже.