Диплом. Восприятие историй несправедливости людьми с разной степенью моральной отчужденности по направления подготовки 37. 03. 01 Психология
 Скачать 0.65 Mb.
|
1.4. Нарратив как когнитивная схема понимания, кодирования и запоминания историйНесмотря на плохие поступки, которые совершает человек, когда у него срабатывает тот или иной механизм отчуждения моральной ответственности, понятия о том, что морально, а что нет зачастую у таких людей уже сформировано. То есть мы говорим о том, что представление о моральной ответственности есть и у тех, кто ее отчуждает и что у каждого есть своя история, почему он поступил тем или иным образом. Таким образом люди кодируют информацию о своих или чужих поступках. Далее рассмотрим, что из себя представляет нарративный подход в психологии. Люди делятся информацией посредством рассказов жизненных историй о себе и о своей жизни. Нарративный подход в психологии подразумевает разделенные со взрослыми истории, которые в свою очередь формируют нашу идентичность. «Соавторами нашей жизни являются не только непосредственные собеседники, но и культура в целом. Для того, чтобы быть понятным, повествование должно быть организованно по определенной структуре. Нарравтиная схема – это когнитивный механизм организации информации с целью понимания смысла социального взаимодействия героев, разворачивающегося во времени и пространстве. Обязательными элементами нарратива являются: начало истории, ее кульминация в виде столкновения намерения, окончание истории, ценностная интеграция». (Зайцева, 2017, 59-60) Схему нарративного анализа жизненных историй принято представлять в виде «золотой рыбки» (см. Рисунок 2):  Рисунок 2. Схема нарративного анализа жизненных историй Не каждую историю можно считать нарративом, для того, чтобы быть понятым, повествование должно быть организованно по вышеуказанной схеме. В историю необходимо вводить главного героя, у которого есть определенное намерение, которое прослеживает рассказчик в своем повествовании. В качестве пресса выступают например, намерения других героев, случай и так далее. Тема повествования образуется в месте столкновения потребности и препятствия для героя. Разрешение темы в пользу реализации намерения героя или не реализации задает эмоциональный тон финала всей истории. (Зайцева, 2016) Современные исследователи в области когнитивных наук полагают, что Я-человека – это сложная когнитивная иллюзия, которая складывается из множества историй нашей жизни. (Зайцева, 2016) Теориями повествования занимался знаменитый французский философ XX века Поль Рикёр. «Нарратив, согласно Рикёру, представляет собой свойство языка или, точнее, дискурса. Под «дискурсом» подразумевается «язык в действии» или «язык в употреблении». С одной стороны, нарратив представляет собой «упорядочивание неких фактов или событий в систему, соединение их в единую смысловую конфигурацию, сюжет». С другой стороны, нарратив является «репрезентацией или подражанием реальным событиям». И подражание событиям, и соединение их в единую конфигурацию происходит на уровне дискурса». (Рикёр, 1998) Автор подчеркивает, что у опыта имеет нарративную организацию. Нарратив конструирует фундаментальную характеристику опыта – его временность. Согласно Рикеру, научное знание согласуется с опытом посредством нарратива. Наш опыт нарративно организован, а научное теоретизирование содержит в себе элементы повествования. Формирование морального субъекта, в свою очередь, происходит через нарратив. Юрген Хабермас в своей книге «Моральное сознание и коммуникативное действие» следующим образом описывает феноменологию морального и рассматривает теории других ученых, которые занимались проблематикой и изучением морального сознания. Разум является коммуникативным в том смысле, что он диалогичен по своей природе. Сама структура языка отражает стремления людей к взаимопониманию. Хабермас создает универсальную грамматику, предмет которой – изучение притязаний, высказываний на универсальность (всеобщую значимость). Прагматика лежит на стыке лингвистики и социологии. Она выявляет общие предпосылки консенсуса, которые Хабермас находит в обыденном языке. Он говорит о лингвистической теории, изучением которой занимался Ф.П. Стросон: «Негодование и враждебность направлены против определенного человека, который наносит ущерб нашей неприкосновенности; но своим моральным характером это возмущение обязано не тому обстоятельству, что нарушается взаимодействие между двумя отдельными лицами. Если бы чувственные реакции, направленные в определенных ситуациях против определенных лиц не были связаны с тем неличностным протестом, который обращается против нарушения общих поведенческих ожиданий или норм, они были бы лишены морального характера. Только претензия на всеобщую значимость придает некоему интересу, воле или норме достоинство морального авторитета. Автор сводит свои наблюдения воедино: мы лишь в том случае можем не упустить смысл морально-практического оправдания нашего образа действий, если удерживаем перед глазами сеть моральных чувств, погруженную в повседневную коммуникативную практику, и отводим правильное место вопросу: «Что я должен делать?». (Хабермас, 1983) Также приводится пример теории развития морального сознания Колберга, согласно которой развитие морального способности суждения от детских лет, через юность и вплоть до зрелого возраста осуществляется по инвариантному образцу, центральную нормативную точку линии развития, подвергаемой эмпирическому анализу, образует мораль, которая руководствуется принципами отсутствия универсальной теории относительно понятий морального из-за различных представлений о морали и моральным в разных культурах. (Хабермас, 1983) |