Ќ Ў®а ⥪бв®ў ­ ⥬㠂’Ћ б ЇҐаҐў®¤®¬ (копия). Всемирная торговая организация

• Название: Всемирная торговая организация
• Дата: 22.10.2021
• Размер: 0.92 Mb.
• Имя файла: Ќ Ў®а ⥪бв®ў ­ ⥬㠂’Ћ б ЇҐаҐў®¤®¬ (копия).docx
• Тип: Документы; #253394
• страница: 19 из 20

Неужели это конец?
Если Германия и Европейский Центральный банк не будут действовать быстро, крах единой валюты уже не за горами.

Даже когда еврозона стремится к краху, большинство людей предполагают, что, в конце концов, европейские лидеры сделают всё возможное для спасения единой валюты. Всё потому, что последствия разрушения евро настолько катастрофически, что ни один здравомыслящий политик не сможет стоять в стороне и позволить этому случиться.

Развал евро вызовет глобальный кризис хуже, чем в 2008-09 годах. Наиболее финансово-интегрированным регионам мира будет нанесёт тяжёлый удар невыполнением обязательств, банкротством банков и налогообложением средств управления капиталом. Еврозона будет разбита на множество разных частей, либо на большой блок на севере и на фрагменты на юге.

Обвинения и нарушенные договоры после провала крупнейшего экономического проекта Евросоюза, дикие колебания валюты между теми, кто в центре и теми, кто на периферии почти наверняка приведут единый рынок к содрогающемуся завершению. Выживание самого Евросоюза будет под сомнением.

К тому же угроза катастрофы не всегда останавливает это явление. Шансы еврозоны разлететься на кусочки опасно подскочили, и всё это благодаря финансовой панике, быстро ухудшающимся экономическим перспективам и упрямого балансирования на грани войны.

Вероятность безопасной «посадки» быстро уменьшается.
Рынки, мании и паники.

Растущие опасения инвесторов по поводу развала евро вызвали отток активов более слабых экономик, паническое бегство, что даже решительные действия правительств не в силах это остановить. Последним примером является Испания. Не смотря на убедительную победу Народной партии в выборах 20 ноября, приверженной реформе и политике строгой экономики, внешний долг государства снова вырос. Правительство только что вынуждено было заплатить 5,1% от трехмесячного наличного дохода, что в два раза больше, чем в прошлом месяце. Доходность по десятилетним облигациям выше 6,5%. Новое технократическое правительство Италии под руководством Марио Монти также не видит никакого утешения: десятилетние доходы по-прежнему остаются свыше 6%. Бельгийские и французские затраты по займам возрастают. А на этой неделе аукцион немецких государственных облигаций потерпел фиаско.

Паника в связи с поглощением европейских банков не менее тревожна. Их доступ к оптовым рынкам финансирования иссяк, и межбанковский рынок всё больше и больше находится под давлением, так как банки отказываются кредитовать друг друга. Компании забирают депозиты из периферийных провинциальных банков. Этот закулисный побег вынуждает банки продавать активы и снизить кредитование; кредитный кризис может быть глубже, чем кризис на уровне одной Европы после краха Lehman Brothers.

Добавить политику экономии денежных средств было навязано всей Европе; крах в бизнесе и доверие потребителей, в следствие чего, существует мало сомнений, что еврозона увидит глубокую рецессию в 2012 году – с падением объёмов производства больше, чем на 2%. Это приведёт к замкнутому циклу обратной связи, в котором спад расширяет дефицит бюджета, происходит набухание государственного долга и появляется популярная оппозиция, поддерживающая политику строгой экономии и реформ. Страх перед последствиями будет ещё быстрее подталкивать инвесторов к выходу.

Прошлые финансовые кризисы показывают, что для восстановления доверия рынка этот спуск вниз может быть остановлен только решительной политикой. Но европейские политики похоже не могут или не хотят быть достаточно решительными. Нашумевшее усиление спасательного фонда в еврозоне, согласованного в октябре, никуда не ведёт. Лидеры еврозоны стали экспертами в разговорах о грандиозных долгосрочных планах для защиты своей валюты – более навязчивое финансовое наблюдение, новые соглашения по продвижению политической интеграции. Но они практически не предлагают идей для сдерживания сегодняшнего конфликта.

Осторожный канцлер Германии Ангела Меркель может быть жёстко эффективна в политике: подтверждение тому, то, как она помогла вытянуть коврик из-под ног Сильвио Берлускони. Но кредитным кризисом труднее манипулировать. Наряду с лидерами других стран-кредиторов, она отказывается признать степень паники рыка. Европейский Центральный банк отвергает идею осуществления деятельности как последней кредиторской инстанция для приведённых в боевую готовность, но платёжеспособных правительств. Страх создания морального вреда, в соответствии с которым предложение о помощи ослабляет давление на стран-должников по отношению к охватывающей реформе, является по-видимому достаточным, чтобы остановить все спасательные планы в своих направлениях. Но это только усиливает нервозность инвесторов по поводу всех облигаций еврозоны, даже германских, и делает возможный крах валюты более вероятным.

Это не может продолжаться долго. Без резкого изменения во взглядах Европейским Центральным банком и европейскими лидерами, единая валюта может разрушиться в течение нескольких недель. Любое количество событий, от банкротства крупного банка до краха правительства и до безнадёжных облигационных аукционов, могут привести к гибели валюты. В последнюю неделю января Италия должна рефинансировать более, чем 30 миллиардов евро (40 миллиардов долларов) облигаций. Если рынки проигнорируют, и Европейский Центральный банк откажется «мигать», то третий по величине мировой верховный заёмщик может оказаться на грани дефолта.
Опасность балансирования на грани войны.

Можно ли что-нибудь сделать, чтобы предотвратить катастрофу? Ответ до сих пор, да, но масштаб необходимых действий растёт как раз тогда, когда время, чтобы действовать заканчивается. Единственное учреждение, которое может обеспечить непосредственное облегчение, - это Европейский Центральный банк. Как кредитор последней инстанции, он должен сделать больше других, чтобы спасти банки, предлагая неограниченную ликвидность на более длительный срок в отношении более широкого круга залога. Даже если ЕЦБ отклонит эту логику для правительств – ошибочно, на наш взгляд – крупномасштабные покупки облигаций теперь, конечно, оправданы собственной узкой интерпретацией ЕЦБ о предусмотрительных центральных банковских операциях. Это потому, что необходима более свободная валютная политика, чтобы предотвратить спад и дефляцию в еврозоне. Если ЕЦБ выполнит свой мандат стабильности цен, то это должно предотвратить ценовое падение. Это означает сокращение краткосрочных процентных ставок и осуществление «количественного ослабления» (покупка государственных облигаций) в крупном размере. И так как условия являются самыми трудными в периферийных экономических системах, то ЕЦБ будет вынужден покупать их облигации непропорционально.

Обширное денежно-кредитное послабление должно смягчить рецессию и выиграть время. Тем не менее, восстановление уверенности и заманивание инвесторов обратно в суверенные отношения (облигации) в настоящее время намного нужнее, чем поддержка ЕЦБ, реструктуризация долга Греции и реформирование Италии и Испании – хотя всё это и целеустремлённо. Это также означает создание долгового инструмента, в который смогут поверить инвесторы. И это требует политической договорённости: финансовая поддержка, в которой нуждаются периферийные государства в обмен на изменение правил, которых требуют Германия и другие страны ЕС.

Этот инструмент должен включать в себя некоторое совместное обязательство для правительственных долгов. Неограниченные еврооблигации были исключены госпожой Меркель; вероятно, они входили бы в противоречие с Конституционным судом Германии. Но, как было предложено Европейской комиссией на этой неделе, компромиссы существуют. Есть одна многообещающая идея от Совета Экономических экспертов Германии, которая заключается в реорганизации всего долга свыше 60% от ВВП каждой страны в еврозоне, а так же выделить часть налоговых поступлений, чтобы оплатить его в течение 25 лет. Тем не менее Германия, всё ещё обеспокоенная переходом союза единой валюты, в котором всегда оказывалась поддержка более слабым участника, в транзитный союз, отказалась от этой идеи.

Это отношение должно измениться, или евро развалится. Страх морального вреда теперь имеет меньшее значение, когда все правительства периферийных стран привержены политике строгой экономии и реформированию. Долг может быть разработан, чтобы не дойти до постоянного транзитного союза. Г-жа Меркель и ЕЦБ не могут продолжить угрожать безответственным экономическим системам исключением из евро на одном дыхании и заверить рынки, обещая спасти евро, на другом. Если она в скором времени не выберет, то канцлер Германии обнаружит, что выбор был сделан за неё.

Одна проблема, два видения (часть 1).
Кажется странным, на первый взгляд, видеть как сильно рынки уповают на два выступления в течение двух дней: первое – выступление президента Франции Николя Саркози, а второе – канцлера Германии Ангелы Меркель – которые показали больше различий, чем согласия о том, как разрешить проблему долгового кризиса в еврозоне.

Возможно, это то обстоятельство, говорят они оба, при котором соглашения Европейского союза должны быть изменены, и любое согласие по любому вопросу – уже хорошая новость. Или же, возможно, это надежда на то, что, неважно что они говорят на своих открытых предложениях, они смогут предложить достаточно для соглашения на следующем Европейском саммите с 8 по 9 декабря, чтобы позволить Европейскому Центральному банку развернуть свою «большую базуку».

С другой стороны, рынки часто объединялись перед саммитами в ожидании соглашения, но только чтобы быть разочарованными в течение нескольких дней или даже часов после последнего объявляемого полушага.

Ни г-ин Саркози, ни г-жа Меркель не предлагают реальной детализации того, что должно быть включено в пересмотр соглашения. Но даже их неопределённые схемы показывают контрастирующие доктрины. Полный анализ выступлений я даю в следующем посте. В итоге:

- Г-дин Саркози особый акцент делает на «солидарность» среди европейских государств (то есть, объединённые еврооблигации, и никаких неплатежей и долгового реструктурирования после Греции), в то время как г-жа Меркель первостепенное значение уделяет бюджетной дисциплине и правилам.

- Г-дин Саркози убеждает Европейский Центральный банк действовать; г-жа Меркель ревниво охраняет его независимость.

- Г-дин Саркози хочет создать твёрдое ядро из стран еврозоны внутри Европейского Союза; г-жа Меркель хочет включить так много стран не еврозоны, насколько это возможно.

- Г-дин Саркози хочет, чтобы Европа объединялась посредством действия лидеров государств (воспроизводя президентскую систему во Франции, с большим разграничением для исполнительной власти); г-жа Меркель выступает за более независимые институты, такие как Европейская Комиссия и Европейский суд (более родственный федеральной структуре Германии, которая ограничивает свободу действия политиков).

Эти различия должны были быть небольшим сюрпризом. В Евросоюзе так было всегда. Франко-немецкий двигатель сделан не для гармоничного сотрудничества, а скорее для того, чтобы управлять и сдерживать большинство разногласий между Парижем и Берлином.

Однако что-то недавно изменилось. В прошлом году г-жа Меркель и г-дин Саркози (или как их ещё называют, Меркози) попытались разрешить свои разногласия за закрытыми дверьми, а затем выступили перед Европейским собранием с совместным заявлением, излагающим их позиции.

Это произошло на франко-германском саммите в Довиле в октябре прошлого года, когда они согласились, что частные инвесторы должны разделить страдания от спасения обвалившихся экономических систем. Год спустя, два лидера утверждали, что нашли «полное согласие», когда это была очевидная ложь: они вынуждены были отложить саммит Евросоюза в октябре, который был проведён на два дня позже, для того, чтобы преодолеть их разногласия насчёт второго греческого пакета и как повысить фонд спасения еврозоны.

Так что теперь, за неделю до ключевой встречи европейских лидеров, Меркози решили изложить свои «места в партере» раздельно, до встречи на франко-германском саммите 5ого декабря, которые могут найти хоть какой-то компромисс.

Появление г-дина Саркози было, в действительности, предвыборной речью, со многими колючками, нацеленными против оппозиционной Социалистической партии, так же как и увещевания соседей-европейцев. Он говорил на партийном митинге в Тулоне, где в 2008 году обещал реформировать капитализм. А теперь он говорит, что время реформировать Европейский союз. Г-жа Меркель, напротив, произнесла сухую речь в Бундестаге, чтобы обрисовать её позицию по переговорам на предстоящем саммите.

В определённом смысле, ни одно из этих выступлений в действительности не имеет значения. Любое новое соглашение, даже ограниченное, займёт месяц, чтобы провести переговоры, и возможно годы, чтобы его ратифицировать. Что важно, в ближайшее время, предложат ли европейские лидеры достаточно правдоподобную перспективу для реформирования, и обуздать тех, кто нарушает бюджетные правила, чтобы позволить Европейскому Центральному банку использовать свою «большую базуку» более свободно, без опасения моральной ответственности.

Ранее на этой неделе, президент Европейского Центрального банка Марио Драги намекнул, что он был бы готов это сделать, если бы страны еврозоны достигли нового «финансового соглашения». Он не устанавливал это, и не говорил, что изменение соглашения было необходимо. Другим обнадёживающим знаком является то, что Германия, отклоняя постоянные еврооблигации, теперь пускает в ход предложение для реструктуризации, вероятно временно, всего непомерного долга выше 60% ВВП.

Это не совсем объединение еврооблигаций, но для них можно установить прецедент. В любом случае, впервые германия чему-то может сказать «йа» после стольких месяцев «нет». Это было бы тем, чему можно радоваться.

Одна проблема, два видения (часть 2).
Два выступления в течение двух дней Николя Саркози и Ангелы Меркель выявили много различий между ними перед европейским саммитом, который состоится на следующей неделе. Я даю краткий анализ в моём предыдущем посту. Далее следует более подробное объяснение:

Саркономика и происхождение кризиса.

Президент Франции предлагает странную модель Саркономики, чтобы объяснить, что кризис был вызван внешними силами – нерегулируемая глобализация торговли и финансов – из которых Франция, по существу, жертва.

Финансовая глобализация утвердила себя, чтобы искусственно компенсировать разрушительные действия, которые (торговля) либерализация без правил вызвала в экономических системах развитых стран. Это было необходимо, так чтобы излишек одних мог финансировать дефицит других. Это было необходимо, чтобы долг мог компенсировать недопустимое падение жизненного уровня семей в развитых странах. Было необходимо финансировать социальную модель, которая обрушилась ниже дефицита. Это было неизбежным, так что финансовый капитал мог искать прибыль в любом другом месте, которую он уже не надеялся получить в развитых странах. Таким образом была установлена гигантская машина для создания долгов.

Г-дин Саркози говорит, что Франция не может быть обвинена в неприятностях, с которыми сталкивается, потому что и другие богатые страны так же в беде; но он не объясняет, почему некоторые развитые страны (например, Германия и ряд Скандинавских стран) пережили кризис лучше, чем Франция, несмотря на адскую долговую машину. Позже, г-дин Саркози говорит, что Франция вынуждена урезать государственные расходы, чтобы сохранить свою судьбу (это было сложно для него, так как он поклялся тремя годами ранее в Тулоне не проводить политику строгой экономии).

Г-жа Меркель, со своей стороны, не говорит много о больших неконтролируемых силах, развязанных либеральным капитализмом. Вместо этого она подчёркивает ответственность отдельных государств. Проблема, по её мнению, заключается в том, что страны нарушили налоговые правила, и не было никого для принуждения соблюдения лимитов относительно дефицитов и долга.
Ранние жертвы
Есть интересное различие в том, как г-дин Саркози и г-жа Меркель говорят о странах, которые уже уступили на рынках: Греции, Ирландии, Португалии, Италии и Испании. Для г-дина Саркози, их судьба – это предупреждение того, что может произойти, если Франция не будет действовать вовремя.

«Это займёт всего мгновение, чтобы оглянуться вокруг себя и посмотреть на ситуацию в других европейских странах, которые своевременно не приняли меры по борьбе с кризисом, которые не прилагали необходимых усилий. Они были вынуждены понизить зарплаты и пенсии, и массово увеличить налоги».

Г-жа Меркель, осведомленная о критике, что Германия безрассудно толкает уязвимые страны в период рецессии, и даже в период депрессии, хвалит тех, которые проходят через страдания регулирования:

«Я думаю, что мы часто не имеем понятия о вкладе, который люди в странах привносят, чтобы гарантировать, что евро будет постоянной и устойчивой валютой. Поэтому сегодня, я хочу выразить своё полное уважение к таким усилиям. Поскольку это вклад в устойчивую Европу».

Она также считает важным похвалить восточноевропейских членов Европейского Союза не еврозоны – страны Балтии, Румынии и Болгарии – которые, иногда даже слишком жёстко, тоже затянули свои пояса. Кроме того, германия не стремиться навязать свою волю, а только продвинуть «культуру стабильности».

Стремительное движение и ожидание.

Оба соглашаются, что еврозона и более широкий Евросоюз стоят перед их самым серьёзным кризисом. Г-дин Саркози спешит, и не в последнюю очередь потому, что ААА-рейтинг Франции в опасности. Европа, как он говорит, может быть уничтожена, если она не будет действовать.

Это безотлагательно. Мир не будет ждать Европу. Если Европа не изменится достаточно быстро, то История будет написана без нее.

Г-жа Меркель, однако, не спешит.

Не существует никакой возможности для быстрого решения. Это не последний выстрел, как некоторые говорят перед каждым саммитом. Это не мои слова и не мои мысли. Нет никаких лёгких и быстрых решений. Кризис задолженности - процесс. Потребуются годы.

Даже высокопоставленные американские чиновники уезжают из Берлина, озадаченные тем, как Германия кажется странно невозмутимой кризисом, который встревожил остальную часть мира. Возможно, Германия чувствует себя менее подверженной кризису. Или возможно, они думают, что только болтая странами над бездной, они поймут необходимость преобразования. В любом случае, Германия отказывается рисковать деньгами налогоплательщиков.