ЭКЗАМЕН - диалектология. 1. Предмет и основные понятия диалектологии
 Скачать 0.75 Mb.
|
ы) широко распространено на территории западных (особенно северо-западных) областей (к воды, в воды; к земли, на земли и т. п.). При этом окончание -и отмечается на северо-западе в обоих падежах у любых существительных I склонения, а на юго-западе в твердой разновидности - преимущественно в дат. п. (к воды, но в. воде и т. п.), а в мягкой разновидности в обоих падежах (к земли м в земли и т. п.).
йз ношением а перёд гласными в§|)хне-среднего подъема: к с[а\вЪ, к тр[а]в*, с[а\в<ай, тр[а]в<Ьй и гТро"изношенйё%Г"(Гъ) перед гласными среднего подъема: л[ъ]лг<ш, л[ъ\птвй, н[ъ\сдк, ял.[ъ] ток. §30. Другие типы яканья. Кроме основных типов яканья существуют более сложные типы, характеризующиеся не одним, а ДВЯ мя принципами, определяющими произношение [а] или [и] в пен вом предударном слоге.7Г[а] |
3-й тип характеризуется произношением ф?} перед всеми гласными верхне-среднего и среднего подъемов: к с[ъ)вЪ, к тр\ъ]вЪ, с[ъ]в(Ьй, тр[ъ]в(Ьй, л(ъ\мтёй, л[ъ]птей\ н[ъ]сдк, пл [ъ] ток.
Качество гласного «не-[а]», выступающего в говорах с диссимилятивным аканьем в 1-м предударном слоге в соответствии с фонемами <а> и <о, со), может варьировать в разных говорах. Кроме [ъ], отмечаются в этой позиции гласные типа [э] и [ы]: в[э]да, в[ы]0а. Нередко наблюдается лабиализация этого гласного - [ъ°], 1°1. 1у|: в[ъ°]да. в[о]да, в [у] да.
В некоторых говорах с диссимилятивным аканьем в звуке [ъ]
1-го предударного слога совпадают не только фонемы (а) и (о, со), но и (и): б[ы] к - б[ы]ку, б [о]к - в б [а] ку, но б[ъ]ка - бока и быка; с [ъ] рая - сарая и сырая.
12. Подтипы диссимилятивного яканья.
§ 29. Типы диссимилятивного яканья. Выделяется несколько типов диссимилятивного яканья. Гласные звуки, вы-1 ступающие на месте фонем верхне-среднего подъема /$/, /со/ и среднего подъема /е/, /о/, в этих типах могут функционировать! по-разному: одни из них как гласные верхнего подъема — перед ними произносится [а], другие как гласные нижнего подъема -1 перед ними произносится [и].
В большинстве современных говоров с диссимилятивным яканьем в первом предударном слоге после мягких согласных наряду с [а] могут также иногда произноситься гласные более верхним подъемов [е] или [е]. Иначе говоря, в качестве безударных глас-<1 ных, функционирующих как звуки неверхнего подъема, могуч выступать звуки в диапазоне от [е] до [а]. Поэтому противопостав-1 ление гласных в этой позиции можно определить как [и] — нс-[и].|
Различия между /$/ и /е/, /со/ и /о/ во многих современных] говорах утрачены, и на месте этих четырех фонем выступают тр№ или две фонемы. В этих типах один и тот же предударный гласный) произносится перед звуками, выступающими на месте исконныХ /$/ и /е/, исконных /со/ и /о/.
По мнению многих лингвистов, отсутствие этих различий между гласными фонемами и привело к формированию некоторых типов диссимилятивного яканья.
Большинство типов диссимилятивного яканья, очевидно, слоЖИ-| лись до перехода [е] в ['о]. Поэтому во всех типах, кроме мосальского (см. ниже), перед ударным ['о] произносится тот же гласный, что и пе-|
ред исконным [е], хотя в современных говорах звук ['о] представляет уже не /е/, а /о/.
Утрата различий между /$/ и e, /со/ и /о/, совпадение их в одних и тех же гласных звуках и переход [е] в ['о] во многих говорах привели к тому, что чередование [и] || [а] в некоторых типах диссимилятивного яканья утратило фонетическую позиционную обусловленность и превратилось в историческое чередование фонем. Поэтому при характеристике типов диссимилятивного яканья удобнее исходить не из того, какие гласные звуки произносятся под ударением в настоящее время (это важно при анализе конкретных говоров), а из того, какие фонемы выступали на месте этих гласных в прошлом.
Наиболее древние отношения в системе гласных отражает архаический тип диссимилятивного яканья, представленный двумя подтипами — о боя не ким и задонским. Обоянский подтип впервые был открыт в Обоянском уезде Курской губернии, задонский — в Задонском уезде Воронежской губернии. При этом типе перед исконными гласными верхне-среднего подъема Ъ, со, как и перед гласными верхнего подъема, произносится [а], а перед исконными гласными среднего подъема е, о, как и перед гласным нижнего подъема, произносится [и] в обоянском подтипе и [е] в задонском. Обоянский подтип: в с['а]лЪ, б['а]л
(j) как твёрдой и мягкой парной фонемы.
Об этом же может говорить и произношение слова где как йд'е, ид'ё во многих говорах, разбросанных по всей южнорусской территории. Смягчаясь перед следующим мягким, [у] изменялся в [j], который затем мог переходить в гласный.
Изменение [у] в [j] при смягчении раньше было свойственно, по-видимому, всему южному наречию. Затем в соответствии с [у] возник заднеязычный звук [у'], отличающийся от среднеязычного [j]. В настоящее время во многих южнорусских говорах смягчение [у] вызывает уже не [j], а [у']: но[у]а - но[у']и, сапо[у]а - сапо[у']и, сапо [у']е, [у']иря, [у']ибель и т. п.
В некоторых говорах, главным образом среднерусских, вместо [к'] [г'], произносятся звуки [т'|, [д']: ру [к)а - ру [т']и, ру[т')е, ре\к}а - ре[т']и, в ре[т']е; с[т']ирда, [т']ислый, [т']исёль; но[г]а - но[д']и, но[д']е, мо[д’]ила, [д']ибель. В говорах с прогрессивным ассимилятивным смягчением заднеязычных согласных произносится также Вань[т'] я, уголь[т']я, день[д']ям и т. п.
Совпадение [к'], [г'] с [т'], [д'], по-видимому, возникло в связи с сильной палатализацией этих звуков, произношением их в одной, палатальной зоне. При этом [к"] и [т"] совпали в одном звуке, так же, как и [г"] и [д"].
Под влиянием литературного языка возникает отход от этого диалектного произношения. Раньше возникает он в тех словах, где [т'] чередуется с [к], позднее - там, где нет этого чередования. Произношение типа [т']ислый, с[т']ирда становится лексикализованным. Наряду с ним в этих же говорах наблюдается уже и ру(к’)и, в му(к’)е.
Ряд фактов свидетельствует о том, что в севернорусских говорах заднеязычные согласные фонемы могут быть противопоставлены по твердости-мягкости. Так, в архангельских говорах мягкие заднеязычные наряду с твердыми выступают на конце слова: л'ек' (повелительная форма глагола лечь), поп'ер'ек' (поперёк). В севернорусских говорах в отдельных словах отмечаются случаи неперехода [кы, гы, хы] в [к'и, г'и, х'и], происходившего в древнерусском языке: \кыслый, мо[гы]ла, на[гы]шом, [хы]трый и при этом ру[к'и], но[г'и], со[х'и]. В ряде этих говоров [и] и [ы] являются представителями одной фонемы (и). Позиция перед этой фонемой - сильная для различе- ния <к>, <г>. <х> и <к'>, <г'>; <х'>.
Возможность противопоставления твердых и мягких заднеязычных согласных существует, по-видимому, в большинстве современных русских говоров. Так, во многих русских говорах наблюдается необусловленное позицией произношение мягких [к'], [г'] в формах настоящего времени глаголов I спряжения типа печь, беречь: пе[к'о]шь, бере[г'о]шь и т. п. В говорах, знающих результаты прогрессивного ассимилятивного смягчения заднеязычных согласных, отмечены случаи произношения [к'], [г'], [х'] после этимологических твердых и отвердевших согласных: Нин[к']я, надол[г']ё, пас[х']ю; морс[к']ей, четвер[г']я.
16. Губные щелевые согласные в - ф.
Большая часть русских говоров, как и литературный язык, знает четыре губные щелевые фонемы, представленные в сильных позициях звуками [в] - [в'] - [ф] - [ф']. Другие говоры отличаются по составу фонем, по качеству воплощающих их звуков и по позиционному их распределению.
В древности русский язык, как и другие славянские языки, не знал фонем (ф>, <ф'>. Звук [ф] (как и [ф']) был чужд русской речи и проникал туда из греческого языка (через посредство церковнославянского) и из других соседних языков. Осваивая такие слова, как Фёдор, Фома, Филипп, София, Афанасий, фараон, фарисей, февраль, фонарь, каллиграфия, сарафан, кафтан и др., русские заимствовали и фонемы <ф>, <ф'>-
Однако и до сих пор в ряде русских говоров фонемы <ф), (ф'> заменяются разными звуками. Чаще всего в соответствии с (ф), (ф> перед гласными, кроме [у], произносятся сочетания [хв], [хв'] или [хw], [хw']: хвабрика, хвамилия, хвартук, хвонарь, сарахван, телехвон, Хвилопп, Хвёдор и т. п. Перед [у], перед согласными и на конце слова обычно произносится [х]: хунт, хуражка; кохта, хронт, тухли; торх, тих, штрах. В отдельных словах, главным образом собственных именах, встречается наиболее древняя замена <ф>, <ф'> на [п], [п']: Прося, Апроська (из Ефросинья), Пилипп, Пекла, Никипор, Сапрон и др. Полностью отсутствуют фонемы <ф>, /ф') в юго-западной диалектной зоне и части рязанских говоров. Случаи же указанных замен этих фонем встречаются в большей части южнорусских говоров и во многих среднерусских и севернорусских.
На месте фонемы <в> в современных русских говорах могут произноситься в сильной позиции два разных звука: губно-зубной '[в] и губно-губной [w]. Звук [в] на конце слова и перед глухим согласным чередуется с [ф]: тра[в]а- тра[ф], тра[ф]ка. Говоры, знающие чередование [в /ф], знают и фонему <ф>, которая является парной фонеме <в> по глухости-звонкости. Такова же и звуковая система литературного языка.
В говорах, где губная щелевая звонкая представлена звуком [w], на конце слова и перед согласным ему соответствует [w] или [у неслог.]: тра[w]а- тра[w], тра[w]ка или тра[у], тра[у]ка. (Звук [у] произносится с немного вытянутыми в трубочку губами, звук [\у] без этой огубленности.)
В начале слова перед согласным в таких говорах часто на месте (в) произносится [у]: \у]дова, [у]нук, \у]мёсте, а также [у] город, [у] Курске.
В говорах древнерусского языка [w] встречался чаще, чем [в]. На протяжении истории русского языка идёт постепенное вытеснение системы звуков [w\у неслог.] системой звуков [в/ф]. Раньше всего [в] заменяет [w] перед гласным. Поэтому в ряде современных говоров наблюдается система чередования [в] перед гласным - [w\у неслог.] перед согласным и на конце слова: тра[в]а- тра[w], тра[w]ка, дере[w]ня или тра[у], тра\у]ка, дере\у]ня.
В говорах, где <в> представлена звуком [w] или чередованиями [w\у неслог.] [в\у неслог.], фонема эта внепарная по глухости-звонкости, как и другие сонорные. В этих говорах обычно нет фонемы <ф>. Нет и звука [ф].
Дальнейшее воздействие системы [в/Уф] на систему [в//w (у неслог.)] приводило в разных говорах к трём разным результатам. В одних говорах на месте губно-губного [w] стали произносить губно-зубной [в] и перед согласным, в том числе и глухим, и на конце слова: тра[в], тра[в]ка, дерё[в]ня. Замена [w] на [в] здесь не затронула звонкости звука, а затронула лишь место его образования. В других говорах на месте [w] на конце слова и перед глухим согласным стали произносить губно-губной глухой [ф-фита]: тра[ф], тра\ф]ка. Здесь происходила замена звонкого согласного глухим при сохранении губно-губной артикуляции. В третьих говорах вместо тра[w], тра[w]ка (или тра[у], тра[у]ка) стали говорить тра[х], тра\х]ка, а также дро[х], столо[х], домо[х], ла[х]кА и т. п. Здесь [w (у неслог.)] на конце слова и перед глухим согласным заменялся не звуком [ф], а звуком [х], как это было и при заимствовании фонемы <ф>.
Говоры, сохраняющие произношение [w (у неслог.)], знают выпадение этого согласного в интервокальной позиции рядом с лабиализованным гласным: д'еушка, трау, на оду (на воду), самоар. Некоторые, очень немногие говоры знают произношение [j] на месте губно-губного мягкого [w']: пр'иjазана (привязана), корojе (корове), нас'йивайут (насвивают), крой (кровь), л'убой (любовь), лайки (лавки), д'ёйк'и- (девки). Такой [j] после гласного перед [и] может выпадать: остаила (оставила), заиwала (завивала).
17. Боковые согласные л - л'.
В большей части южнорусских и среднерусских говоров, а также и в части севернорусских есть, как и в литературном языке, два боковых сонанта - [л] и [л']. Звуки эти зубные, боковые (воздушная струя проходит по бокам языка). Звук [л] веляризованный: задняя часть спинки языка приподнята к мягкому нёбу, а звук [л'] палатализованный: к твёрдому нёбу приподнята передняя часть спинки языка.
В Вологодской группе говоров северного наречия и в некоторых южнорусских говорах вместо [л] произносится [l] - боковой передненёбный. Звук этот называют также [l] «европейским», так как он очень похож на [l] английского, французского, немецкого и многих других европейских языков, в том числе и ряда славянских. Звук этот называют также [l] «средним», так как он не веляризован и поэтому производит слуховое впечатление как бы звука среднего между [л] и [л'].
Распределение звуков [l] и [л'] в говорах 2-го типа перед гласными не отличается от распределения звуков [л] и [л'] в говорах 1-го типа: [l] произносится перед гласными звуками непереднего ряда - бы[lа], со\ lо\ма, г[lу]хой,, а [л'] перед гласными звуками передними - ма[л'и]на, [л'е]с, а также гу[л'а]ть, к[л'у]ква.
Отличия между говорами 1-го и 2-го типов наблюдаются в распределении этих звуков в позициях перед согласными и на конце слова. В говорах 1-го типа в этих позициях могут произноситься и [л] и [л']: ста[л]-ста[л'], уго\л\-уго[л'], ко\л\ко - Ко[л']ка. В говорах 2-го типа в соответствии со звуком [л'] говоров 1-го типа произносится в этих позициях [l]: паlто, о1ха, хме[1], учите[l]. В этих позициях произошло отвердение этого согласного в говорах 2-го типа. В соответствии же с [л] в говорах 2-го типа произносится [w], или [у неслог.]: паwка, игоwка, жоwтый, или па[у]ка, иго[у\ка, жо\у]тый.
В говорах 3-го типа (архангельских, онежских) перед гласными произносятся звуки [л] и [л'] в соответствии с их распределением в говорах 1-го типа. Нет отличий между этими говорами и в произношении [л'] перед согласным и на конце слова. На месте же [л] говоров 1-го типа перед согласным и на конце слова в говорах 3-го типа произносится [w (у неслог.)]. Например: ходи[л)а, се[л]о; ходи[л']и, бо\л'\ше, паwка, ходиw.
В говорах 4-го типа (часть великолукских, смоленских, брянских) произношение звуков на месте л, л' является завершением соответствующего ареала в украинском и белорусском языках. Отличие этих говоров от говоров 3-го типа в том, что в позиции перед согласным и на конце слова на месте л произносится [w] только в части слов: в глаголах прошедшего времени (да[л]а - да[w], пош[л]а - пошо[w], умы[л]ась - умы[w]ся), в старом сочетании ол между согласными (во[w]к, то[w]стой) и некоторых других. В существительных же на конце слова выступает обычно [л]: сто[л]ы- сто[л], по[л]а - по[л]. Этот же звук может выступать и перед согласным: па[л]очка - па[л)ка.
В говорах 1-го типа противопоставление согласных [л] - [л'] в позициях перед согласным и на конце слова отражает противопоставление твердой и мягкой фонем (л) - (л').
В говорах 2-го типа противопоставление в этих позициях звуков [1] - [w(у неслог.)] также отражает противопоставление двух фонем. Но противопоставление это не по признаку твердость-мягкость ([l] и [w] -звуки твердые), а по месту образования: [1] - представитель фонемы <1>, [w(у неслог.)] -представитель фонемы (в). В говорах 2-го типа фонема <в> в позициях перед согласным и на конце слова представлена именно этими звуками: дро[в]а (или дро[w]а) - дрo[w]ни (дрo[у]ни). Таким образом, чередование звуков [1//w(у неслог.)] в говорах 2-го типа отражает чередование фонем <1> // (в). Что же касается чередования l\\л’ типа бы[1]а - бы[л']и, то в архаических вологодских говорах оно представляет собой чередование звуков, воплощающих одну и ту же фонему, внепарную по признаку твердость-мягкость.
В говорах 3-го типа есть противопоставленные друг другу и другим фонемам фонемы <л> и <л'>. Звук [л') на конце слова и перед согласным воплощает фонему (л'). Звук же [w] или [у неслог.] является в этих позициях вариантом фонем <в) и <л).
В говорах 4-го типа в одной и той же позиции перед согласным и на конце слова противопоставлены три разные фонемы. Звук [л] здесь воплощает фонему <л>, звук [л'] - <л'>. Звук же [w] является представителем фонемы <в>.
18. Аффрикаты. Гипотеза происхождения цоканья.
В русских говорах наблюдается большое разнообразие звуков, употребляющихся в соответствии с исконными ц, ч. Основное различие между диалектными системами по употреблению этих звуков сводится к трём типам: 1) различению двух аффрикат, 2) совпадению их в одной аффрикате, 3) отсутствию аффрикат.
В говорах, главным образом, центральных южнорусских и среднерусских, а также и некоторых севернорусских на месте ц и ч произносятся, как и в литературном языке; [ц] и [ч'], воплощающие две разные фонемы: [ц]арь, кури[ц]а, отt[ц\; [ч']ай, дj[ч']ка, gе[ч']. Объединяет звуки [ц] и [ч'] и противопоставляет воплощенные в этих звуках фонемы другим фонемам то, что они - аффрикаты. Отличают [ц] и [ч'] три признака: [ц] - зубной твердый свистящий согласный, а [ч'] - передненёбный мягкий шипящий. Но в противопоставлении фонем, представленных этими звуками, участвует только один признак. В одних говорах у [ц] - [ч'] фонологически существенным, дифференциальным является признак твердость-мягкость, а место образования этих звуков и свистящность-шипящность выступают как признаки сопутствующие, интегральные. В других же говорах, наоборот, дифференциальным признаком в этом противопоставлении является зубность-нёбность (свистящность-шипящность), а твердость-мягкость выступает как признак интегральный.
Система с [ц] - [ч'] представляет собой продолжение наиболее древнего различения аффрикат, отличаясь от него лишь тем, что произошло отвердение [ц']. В некоторых говорах произошло отвердение обеих аффрикат. Так возникла система с [ц] – (ч). В этих говорах говорят [ц\арь, кури[w]а, оте[w] и [ч]'ай, lо[ч]ка, пе\ч], [ч]ысто, у[ч]ытель, в[ч]эра и т. п. Впрочем, такая система может возникать и другим путём.
Этим системам противопоставлены системы с неразличением аффрикат, произношением на их месте одной аффрикаты. Явление это называется цоканьем. Наиболее древний тип этого явления – мягкое цоканье. Оно заключается в том, что на месте ц и ч произносится мягкий [ц']: [ц']арь, кури[ц']а, оте[ц']; ц’ай, доц’ка, пец’.
Разновидностью мягкого цоканья является палатальное, или, как его иногда называют, шепелявое цоканье. В этом случае на месте ц и ч произносится звук [ц"], при образовании которого | спинка языка приближена не к передней части нёба, как у [ц'], а к средней. Звук [ц"] средненёбный.
В некоторых кировских и пермских говорах отмечается другая разновидность цоканья - чоканье, совпадение аффрикат в звуке [ч']: [ч'\арь, кури[ч'] а, отё[ч'], [ч']ай, до[ч]ка, пе[ч'\. Впрочем чоканье никогда не бывает «чистым». В говорах с чоканьем отмечают и произношение звуков [ц', ц"] в соответствии с ц, ч.
Мягкое цоканье было свойственно, древнему новгородскому диалекту и землям, колонизованным новгородцами. Впоследствии мягкое цоканье на некоторых территориях претерпевало изменения, которые отражают современные говоры.
На окраинах ареала цоканья возникает твердое цоканье, в результате отвердения аффрикаты: [ц]арь, кури[ц]а, отё[ц] и [ц]ай, до[ц]ка, пе[ц]. Большой ареал твердого цоканья наблюдается в говорах к востоку от Москвы - на территории Московской, Владимирской. Ивановской, Рязанской, Горьковской областей.
Постепенно под влиянием литературного языка и других говоров цоканье на окраинах ареала заменяется различением двух аффрикат. Пути этого изменения были разными на различных территориях.
Твердое цоканье могло трансформироваться в различение твердых [ц] - [ч]. Так, например, произошло на территории бывшей Новгородской и Псковской земли. О прежнем цоканье говорят употребляющиеся здесь изредка отдельные слова с [ц] на месте исконного ч, а также деепричастия на -чи, которые здесь употребляются в функции сказуемого. На месте ч в этих формах произносится [ц]: он ушод[ц]ы, пришод[ц] ы, вышед[ц]ы.
Другой путь трансформации цоканья к различению [ц] - [ц'] [ц]арь, кури[ц]а, оте[ц] -- [ц']ай, до[ц']ка, пе[ц'}. Такое различение возникает и на месте мягкого цоканья, и на месте твердого. Отход от мягкого цоканья осуществляется в заимствовании инодиалектного [ц] на месте ц, отход от твердого цоканья - в заимствовании инодиалектного звука на месте ч в виде [ц'].
Различия в путях отхода от цоканья объясняются тем, как расценивают цокальщики противопоставление [ц] - [ч'] литературного языка и соседних говоров: как противопоставление твердого-мягкого согласного или как противопоставление свистящего-шипящего.
Переход от твердого цоканья к различению [ц] - [ч] обус- I ловлен тем, что инодиалектный [ч'] расценивался цокальщиками I как звук шипящий. Стараясь воспроизвести этот звук, цокальщики стали произносить звук, отличающийся от своего [ц] именно. | этим признаком, то есть звук [ч].
Переход от цоканья, мягкого и твердого, к различению [ц] - [ц'] обусловлен тем, что цокальщики расценивали различение инодиалектных [ц] - [ч'] по признаку твердость-мягкость. Стараясь воспроизвести звук, отсутствующий в их говоре, цокальщики произносили звук, отличающийся от своего именно этим признаком. При мягком цоканье этим звуком был [ц] на месте ц, при твердом -{ц'] на. месте ч.
Происхождение:
Явление давнее.
Шахматов: проникло из зап\слав говоров (ляжских, польских), т.к. в польск. яз. свяст. и шип. не разл-ся. Теория несостоятельна, т.к. рус. цоканье (11 в.) древнее польск. (15). Шахматов этого факта не знал.
СелИщев, Б. де Куртене: 19 в. - теория заимств-я из финно-угорского яз. и диалектов, т.к. в ряде финск. яз. только 1 аффриката. Теория наиб продуктивна, т.к. цоканье встр-ся в обл-х, гранич. с финск. народами, но есть ю-рус (рязань, где в 10 в. финск. народы стали двигаться с сев на юг. В рязани стоянка.
Вера Григ. Орлова: цоканье - искон. явл-е (палатализация), но больше аргументов в этой теории нет.
19. Щелевые согласные на месте аффрикат (шоканье, соканье).
В некоторых говорах (главным образом, запада южного наречия, Южного Урала, некоторых кировских) на месте ц произносится [с), на месте ч- [ш']: \с]арь, кури[с]а, оте[с]; [ш']ай, до[ш']ка, пе[ш'\. Произношение это вызвано утратой у аффрикат начальной фазы - смычки (затвора) и сохранением лишь второй, щелевой фазы.
Произношение [ш] на месте ч встречается в южнорусских говорах на более широкой территории, чем [с] на месте ц. Объясняется это особенностями воздействия на говоры, знающие утрату затвора аффрикатами, литературного языка и соседних говоров с различением [ч'] и [ц]. Разница между [ш] и [ч-] не связана с количеством фонем в системе: как [ч], так и [ш'] воплощают особую фонему, отличную от других фонем говора. Различие же междиалектным [с] и инодиалектным и литературным [ц] не только в звуках, но и в характере фонем. При соканье, то есть произношении [с] на месте ц, в говоре на одну фонему меньше: фонема (с) говора соответствует двум фонемам литературного языка и соседних говоров: (с) и (ц). Поэтому вытеснение диалектного [ш'] литературным и инодиалектным (ч'| происходит гораздо медленнее, чем вытеснение диалектного [с] литературным и инодиалектным [ц]. Так возникают системы с утратой затвора лишь у аффрикаты [ч'].
20. Основные фонетические изменения в современных диалектах под влиянием литературного языка.
В результате воздействия литературного языка происходит изменение фонетических систем русских диалектов. Некоторые диалектные явления на части территории исчезают. Так, сужается ареал цоканья, расширяется территория аканья, фонема <ф> проникает в систему, не знавшую в прошлом звука [ф].
Под влиянием литературного языка может меняться система самого диалектного явления. Возникают переходные системы, например, системы, появившиеся на путях перехода от оканья к аканью.
Одни фонетические диалектные черты легче поддаются воздействию литературного языка, другие более устойчивы. Зависит это от характера диалектного явления.
Легче всего замечаются носителями диалекта и, следовательно, легче изживаются такие диалектные различия, которые воспринимаются как фонемные. Так, например, переход от произношения Вань[к']я к Вань[к]а представляет собой замену в слове одной из имеющихся в системе говора фонем другой фонемой. При этом в самой системе фонем не происходит никаких изменений.
В соответствии с двумя фонемами говора в литературном языке может выступать одна. Например: (о) - (
Сложнее заимствовать фонему, отсутствующую в говоре, например, при цоканье, соканье, отсутствии (ф). В этих случаях обычно осваивается новый для говора звук.
Наиболее устойчивы такие диалектные черты, которые не связаны со смыслоразличением и потому не замечаются говорящими. Таковы, например, диссимилятивное аканье, апикальность согласных [т, д, н], палатальность [т", д", н", л", с", з"], [ш'| на месте [ч']. Различие между говором и литературным языком в этом случае не связано с количеством фонем и обычно затрагивает лишь интегральные признаки звуков.
Современные носители говоров обычно воспринимают литературный язык как более правильный и стремятся усвоить его закономерности. Однако в результате неточного представления об этих закономерностях они могут «исправлять» своё произношение и там, где надо, и там, где не надо с точки зрения литературного языка. Явление такой неверной замены называется гиперкоррекцией, а примеры замены - гиперизмами.
Чаще всего возникновение гиперизмов связано с различиями между диалектной и литературной фонетическими системами.
Одной фонеме говора могут соответствовать две фонемы литературного языка. Пытаясь усвоить 'это различение, носители диалекта могут заимствуемую фонему употребить и там, где не надо. Так, при переходе от цоканья к различению (ц) и <ч'> цокальщики новый для них звук [ч'] могут начать произносить не только в таких словах, как [ч']ай, [ч']исто, п[ч'}елы, пе[ч'], но иногда и в таких, как [ч']арь, [ч\ёлый. При отходе от соканья, то есть неразличения <с> и <ц>, новый для говора звук [ц] начинают произносить не только в тех словах, где он произносится в литературном языке, но и в словах типа [ц\арай, ру\ц]кий.
21. Имя существительное. Диалектные различия в системе имен существительных. Категория рода. Категория падежа.
Всем именам в русском языке присущи категории рода и падежа.
Диалектные различия в категории рода связаны в основном с явлениями, которые часто рассматриваются в литературе как утрата среднего рода. Действительно, класс имен существительных, относящихся в литературном языке и в большей части северного наречия к среднему роду, во многих говорах сужается за счет мужского или женского рода, например, мое полотенце - мой полотенец, это яйцо - этот яйцо, в моем платье - в моей платье и т. п. В одних говорах наблюдается сужение класса имен существительных среднего рода за счет расширения класса женского рода, а в других за счет мужского или обоих классов (мужского и женского). Первое явление более характерно для акающих говоров и особенно для говоров к юго-востоку от Москвы. Второе менее четко локализовано. Наблюдается оно, например, в ряде говоров к западу от Москвы, а также на некоторых территориях, где русское население граничит с нерусским, например, в Приуралье. Однако полной утраты среднего рода не происходит. Представление об утрате среднего рода в южнорусских говорах преувеличено. О роде существительных многие наблюдатели судят по согласованию имени прилагательного и существительного в им. п. и все случаи согласования типа большая село трактуют как указания на женский род существительного. Однако о родовой принадлежности существительного нужно судить не по одной форме согласуемого слова, а по всей парадигме. При этом обнаруживается, что окончания женского рода у прилагательного в сочетании с существительным типа село, окно, ведро (с ударными окончаниями) имеют место в им. п. и вин. п., в то время как в других падежах обычно наблюдаются окончания мужского рода. Например:
И. большая село
Р. большого (большовО) села
Д. большому селу
В. большую (или большуя) село
Т. большим селом
П. о большом селе
Следовательно, существительные типа село, ведро (с ударными окончаниями) представляют здесь особый согласовательный класс по сравнению с существительными мужского и женского рода. Иначе говоря, средний род у существительных типа село, ведро в говорах сохраняется. Однако у существительных среднего рода с безударными окончаниями в этих же говорах нередко наблюдается переход в женский род или (чаще) колебание в роде, например: по второму стаду и по второй стаде; два платья и две платьи и др.
Таким образом, диалектные различия в категории рода у существительных сводятся к распределению слов между мужским, женским и средним родом и к форме выражения среднего рода.
Почему переход:
Обнорский: на к. слов. ж. и ср.р. 1 звук (рыбъ, стадъ)
Высоцкий: кат. ж.р. более объёмна. В скл. ж.р. есть основа др. родов. Если есть слова м.р. с ок. а, то м.б. и ср.р.
Колебания в роде - явление историч.:
1. более удобн. произношение.
2. исконная форма (поступка(поступок), ужина(ужин)
3. к скл. на i кр. относились сущ. м и ж р.
Каждому говору присущи по меньшей мере шесть падежей, известных из школьной грамматики. Но ни одна конкретная падежная парадигма (т. е. ряд словоформ, различающихся только по признаку падежа), не содержит соответствующего количества разных форм. Та или иная часть падежей в любой из этих парадигм имеет омонимичные окончания.
Совпадение падежных окончаний (омонимия падежных форм) может характеризовать и более крупные классы словоформ, выходящие за пределы одной части речи. Некоторые падежные совпадения имеют место у любого имени при определенных показателях рода, числа и одушевленности - неодушевленности. Так, во всех русских говорах, как и в литературном языке, всегда омонимичны: 1) им. и вин. п. всех неодушевленных имен мужского рода; 2) им. и вин. п. неодушевленных имен во мн. ч.; 3) род. и вин. п. одушевленных имен мужского рода; 4) род. и вин. п. одушевленных имен во мн. ч.
Им. и вин. п. среднего рода, всегда совпадающие в литературном языке, в говорах совпадают не всегда.
Во многих говорах северного наречия омонимичны дат. и твор. п. у любых имен во мн. ч., например: двум больным старухам помогала, по своим делам пошла, я к вам приеду и за двум больным старухам ходила, управлюсь со своим делам, я с вам посижу.
В ст\сл языке сущ ж.р. скл. 1 скл. имели 2 вар-та скл. – тв. и мягк.
Р. п. жены, землiь
Д.п. женiь, земли
М.п. женiь, земли
(мягк. форма чащу употр. с предлогом, а тв. – без.) В говорах смешение этих окончаний: я был у жены, я был у жене.
22. Особенности склонения ж. р. ед. числа в русских народных говорах. Причины отмечаемых явлений.
Форма рдо., дат. и пр.п.
Во всех говорах существительные I склонения имеют окон-} чание -а в им. и -у в вин. п. Окончания остальных падежных форм варьируются по говорам.
Род., дат. и предл. п. в диалектном языке представлены окончаниями -и (-ы) и -е (-Ь), соотношения которых по говорам очень различны.
В северных говорах род. п., как и в литературном языке, имеет единственное окончание -и (-ы). В большей части южных_ говоров ему соответствуют два окончания: -и (-ы) и -е, которые обычно употребляются в разных синтаксических условиях. Наиболее типичны следующие распределения -и (-ы) и -е, в зависимости от синтаксических условий:
1) в сочетании существительного с пгредлогом у - окончание -е, а в остальных конструкциях окончание -и (-ы): У жене, у сестре, у родне, но без жены, от сестры, от родни, нет жены, три сестры, много родни и т. д.;
2) в сочетании с любыми предлогами -е, а без предлогов -и (-ы): у сестре, из воде, до еде и т. п., но нет сестры, ведро воды, много еды и т. п.
Такое разграничение в употреблении двух окончаний свидетельствует о том, что в этих говорах имеются два разных падежа в соответствии с род. п. других говоров. Однако противопоставление этих двух падежей в говорах неустойчиво. Так, в тех же предложных конструкциях, где существительное имеет окончание -е, отмечается и -и (-ы): у сестре и у сестры, из воде и из воды и т. п. В ряде говоров, напротив, окончание -е отмечается не только в предложных, но и в беспредложных конструкциях наряду с -и (-ы), например: кадка воде, избе не жалко, дали десять лет тюрьме.
Распределение окончаний -е и -и (-ы) может зависеть не только от синтаксических условий, но и от характера основы существительных и места ударения. Так, окончание -е шире распространено у существительных с основой на твердый согласный, чем на мягкий.
Для многих юго-западных говоров характерно соотношение у сестре, но у родни; из воде, но из земли. В некоторых говорах (например, в говорах вокруг Москвы и в ряде говоров Воронежской, Тамбовской областей) -е шире представлено у существительных с безударными окончаниями, чем с ударными. Например, -е отмечается у существительных с ударными окончаниями только в сочетании с предлогом у, а при ударении на основе - в сочетаниях с любыми предлогами (у сестре, от сестры, без сестры, но у маме, от маме, без маме и т. п.).
Такое различие в окончаниях указывает на неоднородность I склонения в этих говорах. Если в литературном языке все существительные на -а склоняются по единой модели (речь идет, разумеется, о фонемном составе окончаний в устном языке, а не об их буквенном изображении), то для многих южнорусских и среднерусских говоров более характерна сложная структура этого типа склонения: в нем „выделяются разновидности, например, твердая и мягкая или ударная и безударная. В этом отношении тенденция к единообразию склонения имен существительных одного и того же рода реализована в данных говорах в меньшей степени, чем в литературном языке.
Разновидности I склонения наблюдаются не только в род. п., но и в других падежах, окончания которых варьируются по говорам. В дат. и предл. п. окончание -и (