яс. 1 вопрос Социальные воззрения Платона. Общество и государство в трудах Платона Государство и Законы
 Скачать 0.49 Mb.
|
|
Михайловский Николай Константинович (1842 1904) Николай Константинович Михайловский (1842--1904) -- выдающийся ученый-социолог, популярный писатель, литературный критик и публицист. Наиболее крупные работы и статьи Михайловского -- “Что такое прогресс?” (1869), “Аналогический метод в общественной науке” (1869), “Орган, неделимое, общество” (1870), “Теория Дарвина и общественная наука” (1870), “Философия истории Луи Блана” (1871), “Что такое счастье?” (1872), “ Идеализм, идолопоклонничество и реализм” (1873) .“Борьба за индивидуальность” (1875), “Вольница и подвижники” (1877), “Герои и толпа” (1882), “Научные письма. К вопросу о героях и толпе” (1884), “Патологическая магия” (1887), “Еще о героях” (1891), “Еще о толпе” (1893). Принципиально важным является вопрос продуцирования субъективного метода в теориях как Лаврова П. Л., так и Михайловского Н.К., соотнесённости субъективизма с идеей прогресса, анализа категориальной основы в доктринах народнических мыслителей. Михайловский спорил с идеями Спенсера, доказывая, что мы не можем относиться к событиям истории также как к «гипотезе туманных масс», т.е. бесстрастно. Человек, писал Михайловский в «Что такое прогресс?», ставит цели, вырабатывает правила морали, одобряет и порицает явления действительности». Оспаривая марксистские тезисы о прямолинейной заданности законов общественного развития, Михайловский, ссылаясь на аргументы В. Зомбарта, подчёркивал, что воля личности составляет её неотъемлемое свойство и не может быть сведена к социологической необходимости. Михайловский, как и Лавров, конструируя субъективный метод, таким образом, отправлялся от исходного пункта, общего для обоих, принципа социально-активной, преобразующе-созидательной деятельности личности. Тем не менее, в трактовке источников целеполагающей деятельности у Лаврова и Михайловского наблюдались некоторые различия. Так, Лавров выводил побудительные мотивы и стремления человека к созиданию и преобразования среды из объективной основы заложенных в человеческой сущности потребностей и стремлений. Одни потребности, по мнению Лаврова, коренятся в «психическом и физическом устройстве человека, как нечто неизбежное», другие в привычках, преданиях, культурных формах. Особенное значение придавал Лавров третьей группе потребностей потребностей «лучшего, влечения расширению знания, к постановке себе высшей цели, потребностей изменить всё данное извне сообразно своему желанию, своему пониманию, своему нравственному идеалу, влечения перестроить мыслимый мир по требованиям истины, реальный мир по требованиям справедливости». В отличие от Лаврова, Михайловский не имел всесторонне разработанной теории, объясняющей причины активности личности; он выводил её, по сути дела, из нравственного самосознания, хотя и не отрицал при этом огромного воздействия на неё социальной среды, «всей социально обстановки». В этом смысле, конечно, Михайловский был большим, чем Лавров, субъективистом. Этический субъективизм народнических социологов у обоих приобретал форму всеобъемлющей философской конструкции, которая концентрировалась вокруг главного пункта идеи нравственного суда над жизнью, историей, «естественным ходом» вещей. В своих «Исторических письмах» Лавров говорит, что вся история человечества лишь прелюдия, приготовление к подлинному бытию человечества. Личность, наделённая способностью страдать и наслаждаться, не может быть сведена, полагал Михайловский, к функции бездушного винтика. Страдания и наслаждения должны быть введены в формулу прогресса. Идею прогресса Спенсера Михайловский считает неверной потому, что движение цивилизации противоречиво. Есть два вида прогресса: прогресс личности и прогресс общества, которые «не всегда совпадают и в сумму цивилизации входят иногда неравномерно». Лишь тогда, заключал Михайловский, когда «возьмём за центр своего исследования мыслящую, чувствующую и желающую личность», то, естественно, признаем прогрессивным только такое движение, которое «увеличивает массу наслаждений этой личности и уменьшает массу её страданий. Как и Лавров, Михайловский смотрел на историю с позиций должного. Нравственный идеал становится у него мерилом ценности истории. Обращаясь к теме прогресса в русской субъективной социологии, трудно обойти стороной вопрос о критике Лавровым формулы прогресса Михайловского, поскольку прояснение её характера даёт возможность выявить особенности научной системы Михайловского. Лавров не согласился с её главным теоретическим аргументом, который заключается в том, что условием обретения личностью целостности и самоидентичности является уменьшение общественного разделения труда в социальном организме при увеличении такового между органами личности. По мнению Лаврова, формула прогресса должна быть применима ко всем фазисам истории. Михайловский же отстаивал идею недифференцированного общества (простая кооперация), по сути дела, согласно Лаврову, отстаивал неисторическую точку зрения, поскольку факты простой кооперации (т.е. социально однородного общества) редки в жизни человечества. Кроме того, Лаврову казалось ошибочным мнение Михайловского о том, что условие прогресса заключается в уменьшении разделения труда в обществе, ликвидации специалистов, дифференцированность общественного организма. Лавров считал такой подход Михайловского защитой регресса, поскольку «идеал равенства должен быть достигнут у Михайловского всеми возможными средствами, даже с ограничением успехов знания и техники», которые были достигнуты благодаря специализации. В связи с этим непременно надо отметить, что под категорией «разделение труда» Михайловский понимал качество социальных отношений, полноту пребывания человека в социуме. Смена органического прогресса социально однородным обществом, по существу, означала снятие социально-исторического отчуждения личности, обретения ею подлинной целостности, гармонического единства её биологической сущности с социальными условиями. В основании социологических доктрин обоих мыслителей лежал нравственный идеал, идея целостной личности. Именно она, индивидуальность, с производимым из неё нравственным обустроением мира, становилась мерилом сущего. Поскольку действительные тенденции жизни вступали в нравственный конфликт с реальностью, то задача социолога и историка менялась. Учёный должен был исследовать мир не в его реальных тенденциях и противоречиях, а в их будущих формах. Мыслитель был призван исследовать не жизнь, а факторы её улучшающие, отыскать основы человеческого счастья. Сила для общественных преобразований принадлежит народу, и только он сам может её употребить. Личность противостоит общественным формам только тогда, когда за ней стоит большинство, масса, сплочённая своими потребностями и интересами. Михайловский замечал: один герой ничего не сделает, не совершит в истории, если его не поддержит большинство. Массовые движения отличает нераздельность индивидуальных и общественных интересов. Личность только тогда способна повести за собой массы, когда хотя бы на словах выражает интересы этой массы, толпы. В этом случае личность выступает как сила действующая, как воплощение сознательного. Массы же, казалось бы, являются образцом бессознательного. Но Михайловский не упрощает проблемы, а пытается затронуть её глубинные пласты: дело не в героях, считает он, а в особенностях настроения, в характере явлений культурной среды в данный момент и в положении масс в данной стране. Таким образом, Михайловский воспользовался «субъективным методом», предложенным ранее Лавровым; он оснастил его рядом аргументов, дополнений и пояснений. Их основной смысл таков: в естественных науках, прибегающих к объективным методам изучения стихийных материальных явлений, при строгом соблюдении приёмов сбора, описания, классификации и обобщения материала возможно получить общепризнанный истинный результат (он его называет «правда-истина»); в обществоведении в силу специфики изучаемых явлений (наличия в самих объектах сознательного и бессознательного элементов, объединяемого людьми в цели их поведения) требуются другие приёмы и методы, и результат получается более сложным («правда-справедливость»). Эти приёмы и дают нам субъективный метод, который при сознательном и систематическом применении не просто вскрывает причины и необходимость исследуемого процесса, но и оценивает с точки зрения «желательности», «идеала». Михайловский так пояснял эту мысль: «Коренная и ничем неизгладимая разница между отношениями человека к человеку и к остальной природе состоит прежде всего в том, что в первом случае мы имеем дело не просто с явлениями, а с явлениями, тяготеющими к известной цели, тогда как во втором цель эта не существует. «Мы не можем общественные явления оценивать иначе как субъективно», то есть через идеал справедливости. Речь идёт о методе понимания идей, чувств, ценностей как важнейшей составляющей социального пространства, о роли «сочувственного опыта», как его называл сам Михайловский. Без интроспекции, сопереживания, субъективного подключения к нему этот мир становится в известной мере «невидимым». Люди в познании социального мира всегда остаются невольными рабами своей групповой принадлежности, оценивают мир только через эту принадлежность с учётом её интересов. Корреляция групповых установок с общечеловеческим идеалом, который характеризуется признанием, оценкой желательности и нежелательности ряда явлений, путь изучения условий для осуществления желательного и устранения нежелательного, т. е. соотнесения с идеалом «общей справедливости», с которым должен согласиться каждый, в независимости от своей групповой принадлежности. Таким надгрупповым идеалом он считал «равномерное развитие всех сил и способностей человека», достигаемым, по его глубочайшему убеждению, только при особом однородном общественном устройстве «простой кооперации» человеческой деятельности. Социология для Михайловского представлялась наукой, исследующей желательное в общественной жизни и то, насколько оно возможно, т.е. исследующая общественные отношения с позиции сознательно выбранного общественного идеала. Индивидуальностью Михайловский обозначает любое онтологическое целое, «вступающее в отношения внешнему миру, как обособленная единица» на любых фазах эволюции материи, но особенно интересуется «живой» и общественной формами движения материи. Он считал, что здесь особенно ярко проявляются две тенденции: первая усложнение организмов и систем их деятельности, рост различия, дифференциации и взаимной борьбы за существование, и вторая увеличение относительной самостоятельности индивидуальностей от других, более комплексных, сложных организаций, эволюционной и функциональной частью которых они являются, процессы «борьбы за индивидуальность» и, в итоге, рост их однородности и солидарности. Главная форма «общественной индивидуальности» (ещё раз хочется подчеркнуть, что это не означает индивидуальность как идейное единство общества, а только один из типов индивидуальности, присущих обществу), по Михайловскому, является личность (более мелких «социальных атомов» уже нет в обществе). Наряду с неделимой «человеческой индивидуальностью» в социуме есть и более сложные, делимые «общественные индивидуальности» различные социальные группы. Все виды «общественной индивидуальности» борются между собой. За долгую историю человечества сложилось два чётких состояния этой борьбы («простая» и «сложная кооперация»). При «сложной кооперации» есть одна общая закономерность возрастание неудовлетворения потребностей, когда люди начинают испытывать враждебность общества. В этой ситуации существует два вида протестующего поведения «вольница» - активная форма протеста, и «подвижники» - люди, которые стремятся уйти от общества, заняться переоценкой, заглушить свои потребности. Оба вида протеста часто переходят друг в друга, так как в их основе лежит общий механизм подражания, как особого состояния группового сознания. При подавлении человеческой индивидуальности практически до нуля в этих условиях неизбежно появление героя, увлекающего обезличенную массу любым актом. Герой шаблонизирует поведение толпы. Толпа характеризуется особым коллективно-психологическим состоянием сознание и подсознания. Масса представляет собой монотонную, однообразную субстанцию, которая стремится к подражанию яркой индивидуальности героя. Наконец, надо сказать, о том, как старался Михайловский дать такое определение общественному прогрессу, чтобы эта (или эти) формула (или формулы в совокупности) могла служить своеобразным философским камнем для построения «золотого века». «Прогресс есть постепенное приближение к целостности, неделимости, к возможно полному и всестороннему разделению труда между органами и возможно меньшему разделению труда между людьми». Прогресс это «борьба за индивидуальность». Прогресс «последовательная смена форм кооперации», или смена трёх этапов «борьбы за индивидуальность» в человеческой истории объективно-антропоцентрического (исходная «простая кооперация»), эксцентрического («сложная кооперация») и субъективно-антропоцентрического (вторая разновидность «простой кооперации»). К сожалению, та доля утопизма, которая прослеживается в работах Михайловского, пока подтверждается на практике справедливое «золотое» общество свободных и равных бывает либо в прошлом, либо в будущем. Билет 22 22 вопрос Чикагская школа в социологии, ее основные этапы и значения для последующего развития социологии. Появление чикагской школы были вызваны одними и теми же факторами. Чикагские школы соц. Были обусловлены бандитизмом. Чикаг. Шк. Соц. – это начало 20 века. Этот период, когда прочно сформировалось отношение которые Маркс и Энгельс наз. Капитастическими. Однако в США эти процессы происходили по особенному. Если говорить о Европе , то европейская культура имела глубокие исторические корни. В этот период происходило становление современно - новой культуры, это период для Америки, это процесс для стремления урбанизации. Урбанизация дает ряд явлений которые ндо было осмыслять в маргенальность , развитие разных форм дивиантного поведения. С этими проблемами и возникает потребность создание совей собственности. Конец 19 начало 20 века происходит процесс развития университета. В них развивается социология , не просто в рамках закона общества. Чикагская школа начитает развивать импирические методы исследования. Главным объектом чикагской шк становится город. В чикагской шк. Принято выделять 3 этапа :1) этап -возникновение 1892- здесь в чикагском университете возникает социол-й факультет и первым деканом его становится Альбон Смол. Первый этам с 1892 по 1915 г . В этот период появ первый в мире журнал по соц-и. Первый этап характеризует что соц- я преподается не только в чикагском уивер но и в 169 универ и колледжах страны.2) этап – Основное развитие школы с 1915- по 1935 . Он характерен обще признанного лидера чикагской шк Роберта Парка. В этот период формируется что соц-я должна знать не только общетеоретическое развитие общества, но и импирические исследования. 3) этап – 1935- 1940 г кризис чикагской шк и постепенно ее закрывают. Она перестает быть одним единственным лидером появ др шк в США , и ее значимость снижается. Американские социологи получают подкрепление из Европы, ряд ученых из Америки. Чикагская социологическая школа была определена как направление научной и практической деятельности исследователей, сотрудничавших на кафедре социологии (социологическом факультете) Чикагского университета в период между 1892 и 1935 гг. и осуществлявших теоретические и эмпирические проекты. Отмечалось, что в деятельности школы принято выделять как минимум два этапа — подготовительный и этап активного функционирования, на который приходится пик творчества ее наиболее крупных представителей. Воспроизведем коротко содержание первого этапа, чтобы дать развернутый анализ результатов работы школы на втором, основном этапе ее деятельности. Первый, подготовительный, этап охватывает период с 1892-го по 1915 г., т.е. с момента создания социологического факультета Чикагского университета до оформления центральных идей эмпирической социологии лидерами школы Р. Парком и Э. Бёрджессом на основном этапе ее деятельности. Несмотря на то, что на этом этапе не удалось создать единой исследовательской программы, без чего школы как таковой не существует, решались другие важные задачи ее формирования. Прежде всего, удалось собрать вокруг кафедры социологии и социологического факультета университета немало сторонников соединения теоретических и эмпирических исследований. Далее, начал выходить в свет с 1895 г. первый в мире социологический журнал, было создано в 1905 г. Американское социологическое общество (впоследствии Американская социологическая ассоциация). В 1894 г. А. Смолл и Дж. Винсент издали первый учебник по социологии в виде небольшой по объему брошюры. Руководящую роль на подготовительном этапе деятельности школы играли А. Смолл (основатель социологического факультета), Ч. Хендерсон, Дж. Винсент, У. Томас. Заслуга этих отцов-основателей школы (их часто называют именно так потому, что большинство из них были раньше протестантскими проповедниками) заключалась в привлечении внимания американского общества к социологии, подготовке его к восприятию материалов эмпирических исследований, пропаганде возможностей и перспектив социологической науки. "Большая четверка" активно способствовала превращению либерализма и принципов свободы в основную идейную доктрину социологии в целом, социологического факультета Чикагского университета — в частности. На подготовительном этапе удалось решить проблему, институционализации социологии в США. Так, уже в самом начале XX в. курс социологии преподавался в 169 университетах и колледжах страны. Начали активно проводиться эмпирические исследования и пропагандироваться их результаты. Второй этап развития Чикагской школы (1916—1935), который можно назвать основным, начинается с того времени, когда Р. Парк и Э. Бёрджесс постарались сформулировать центральные, принципиальные положения, касающиеся развития социологии и конкретных эмпирических исследований. Этап включает в себя проведение значительного количества исследований, публикацию десятков крупных работ, расширяющееся влияние на социологический мир в США и Европе. В это время создается мощное социологическое сообщество единомышленников во главе с признанными ими лидерами Парком и Бёрджессом. Этан завершается кризисом и распадом школы, прекращением ее глубокого влияния па развитие эмпирической социологии. Разумеется, приведенные временные рамки являются условными, равно как и "функционирование" школы, потому что никаких организационных структур конституировано не было, разве что возникшее по инициативе Парка в 1920 г. "Общество социальных исследований". Однако оно имело неформальный характер и было создано для объединении интеллектуальных социологических сил в самом Чикагском университете и за его пределами, охватывая преподавателей, студентов и выпускников университета, работавших в иных городах и штатах страны. По сути дела, это был неформальный теоретический семинар и центр социологического творчества на протяжении 15 лет, вплоть до отъезда Парка из Чикаго в Нэшвилл в 1936 г., явившегося непосредственным формальным поводом для прекращения функционирования школы в том виде, в каком она просуществовала, по меньшей мере, с 1920 г.. Поскольку признанными лидерами Чикагской школы были Парк (1864—1944) и Бёрджесс (1886—1966), имеет смысл охарактеризовать в рамках краткого биографического очерка жизненный и профессиональный путь каждого из них и той его части, которая была связана с их совместным творчеством. |