молодая_гвардия. Александр Фадеев Молодая Гвардия
 Скачать 5.3 Mb.
|
|
Она приблизила губы к самому его уху и зловещим шопотом сказала- Клянус-с-сь. Потом, прижавшись губами к самому его уху, внезапно фыркнула, как лошадка, так что у него чуть не лопнула барабанная перепонка, сказала- Все-таки дурак ты, Степка Дураки трепач - И убежала. Они выехали на ночь. Рябое пятно света от приглушенных фар бежало перед машиной по степи. Огромное темное небо в звездах раскинулось над ними, и такой свежестью веяло из степи - пахло сеном, созревающими хлебами, медом, полынью тугой и теплый воздух бил в лицо, и трудно было поверить, что, может быть, их дома ждут немцы. Г рузовик был полон ребят. Будь это в другое время, они пели бы всю ночь, аукали в степь, смеялись, целовались бы где-нибудь тайком в закутке. Теперь все ехали съежившиеся, молчаливые, изредка обмениваясь посторонними репликами вполголоса. Вскоре большинство ребят задремало на своих вещичках, прижавшись друг к другу, мотаясь головами на ухабах. Валя и Степа ехали в машине позади всех - они назначены были дневальными. Степа тоже стал задремывать, а Валя, сидя на своем рюкзаке, все смотрела перед собой в степь, во тьму. Полные губы ее с этим самолюбивым выражением, теперь, когда никто не видел ее, сложились по-детски грустно и обиженно. Вот и не взяли ее в летную школу. Сколько разделала она попытку, а ей отказали, дураки. Жизнь не удалась. Что ждет ее теперь Степка - болтун. Конечно, она работала бы в подполье, но как это делается и кто этим ведает И что будет с отцом, - отец Вали был еврей, - и что будет сих школой Столько силы в душе, Даже полюбить никого не успела, и вот каков итог жизни. Жизнь определенно не удалась. Вале не удастся проявить себя перед людьми, выделиться, стяжать славу, поклонение людей. Самолюбивые слезы закипали в ее глазах. Это были все же хорошие слезы, - ей было семнадцать лет, - это былине черствые, себялюбивые, а девичьи бескорыстные мечты сильной натуры. Ей вдруг почудился за спиной странный звук, такой, будто кошка, вспрыгнув, вцепилась в заднюю стенку грузовика. Она быстро обернулась и чуть вздрогнула. Не то мальчик, не то маленького роста паренек в кепке, худенький, цепкий, ухватившись обеими руками за край грузовика и уже навалившись животом, заносил ногу, чтобы совсем перелезть в кузов, ив тоже время быстро оглядывал все, что предстало ему, поблескивающими во тьме глазами. Хочет ли он стащить что-нибудь? Что он, собственно говоря, хочет Валя инстинктивно сделала движение рукой, чтобы спихнуть его с машины, потом раздумала и, чтобы избежать переполоха, решила было разбудить Степу. Но этот мальчик или паренек, необыкновенно быстрый и ловкий в движениях, уже был в машине. Он уже сидел рядом с Валей и, приблизив свое лицо со смеющимися глазами к самому ее лицу, приложил к губам палец. Паренек, видно, не знал, с кем он имеет дело. Еще одно мгновение, и ему было бы очень худо, нов это самое мгновение Валя успела рассмотреть его. Это был паренек ее возраста, в задранной на затылок кепке, с лицом давно немытым, но полным выражения благородной мальчишеской отваги, со смеющимися, поблескивающими во тьме глазами. Это мгновение, в течение которого Валя рассмотрела паренька, решило дело в его пользу. Валя не сделала никакого движения и не подала голоса. Она смотрела на этого паренька стем независимым холодноватым выражением, какое всегда появлялось на ее лице, если она была не одна- Что за машина - шопотом спросил паренек, склонившись к ее лицу. Теперь она могла лучше рассмотреть его. У паренька были чуть курчавые, должно быть жесткие, волосы, сильная, грубоватая складка губ, тонких, немного выдавшихся вперед, - казалось, под губами немного припухло- А что Нету подали, которую ты ждал - холодно отвечала Валя тоже шопотом. Он улыбнулся- Моя в капитальном ремонте, а я так устал, что. - он махнул рукой с выражением Мне, мол, все равно- Извините, спальные места все заняты, - сказала Валя- Я шесть суток не кимарил, часок потерплю, - сказал он с дружеской откровенностью, не обижаясь на нее. В тоже время он быстро оглядывал все, что попадало в поле его зрения, пытаясь разглядеть в темноте лица. Кузов машины кидало на ходу, и Валя и этот паренек вынуждены были иногда хвататься за край грузовика. Рука Вали однажды упала на его руку, но Валя тотчас же убрала свою, а паренек вскинул голову и внимательно посмотрел на нее- Это кто спит - спросил он, приблизив лицо к мотавшейся из стороны в сторону белой голове Степы. - Степка Сафонов! - сказал он вдруг не шопотом, а в полный голос. - Знаю теперь, что за машина. Школа Горького Едете из Беловодского района- Откуда ты знаешь Степу Сафонова? - Мы познакомились у ручья в балке. Валя подождала развития событий, но паренек больше ничего не сказал - Что выделали у ручья в балке - спросила она- Лягушек ловили- Лягушек- Точно- Зачем- Сначала я думал, что он их ловит, чтобы сомов ловить, а оказалось, он ловил их, чтобы резать - И паренек засмеялся с явной издевкой по отношению к странным занятиям Степы Сафонова. - А потом что - спросила она- Я его уговорил пойти сомов ловить, и мы пошлина ночь, я поймал двух, одного маленького, на фунта другого ничего себе, а Степка ничего не поймал- А потом- Я уговорил его искупаться со мной на зорьке, он послушался, вылез весь синий и говорит Я, - говорит, - оклечетел, как общипанный петел, и уши, - говорит- у меня полные воды холодной - И паренек фыркнул. - Ну, я его научил, как сразу согреться и вылить воду из ушей- А как это- А одно ухо зажмешь и прыгаешь на одной ноге и кричишь Катерина, душка, вылей воду сушка Потом другое ухо и опять кричишь- Теперь я понимаю, как вы подружились, - сказала Валя, чуть дрогнув бровью. Но он не понял заключенной в ее словах иронии, вдруг стал серьезными посмотрел вперед, во тьму- Поздненько высказал он- А что- Думаю, сегодня ночью или завтра утром в Краснодоне немцы будут- И что ж, что немцы - спросила Валя. То ли она хотела испытать этого парня, то ли ей хотелось показать, что она не боится немцев, - она самане знала, зачем она так сказала. Он вскинул на нее светлые глаза с прямыми смелым выражением и, снова опустив их, ничего не ответил ей. Валя ощутила в душе своей внезапное враждебное чувство к нему. И - странное дело - он почувствовал это и сказал примирительно- Тикать-то некуда- А зачем тикать - сказала она назло ему. Но он никак не хотел вступать с ней во враждебные отношения и опять сказал примирительно- И то верно. Ему следовало бы просто назвать себя, чтобы удовлетворить ее любопытство, и отношения их тотчас же наладились бы. Но он или не догадывался об этом, или не хотел назвать себя. Валя самолюбиво молчала, а он стал задремывать, но при каждом толчке машины и при каждом вольном или невольном движении Вали он вскидывал голову. Во тьме проступили окраинные строения Краснодона. Машина затормозила у первого переезда, не доезжая парка. Никто не охранял переезда, шлагбаумы были подняты, и фонарь не горел. Машина загромыхала по настилу, звякнули рельсы. Паренек встрепенулся, что-то пощупал у пояса под курткой, небрежно надетой на грязную гимнастерку с оторванными пуговицами, и сказал- Отсюда дойду. Спасибо за добрость. Он привстали Вале показалось, что в оттопыренных карманах его куртки и брюк лежат какие-то тяжелые предметы- Не хотел Степку будить, - сказал он, снова приблизив к Вале смеющиеся смелые глаза свои. - А проснется, скажи, что Сергей Тюленин просит его зайти- Яне почтовая контора и нетелефонная станция, - сказала Валя. Искреннее огорчение изобразилось на лице Сергея Тюленина. Он так огорчился, что не нашелся, что ответить, губы его, казалось, еще сильнее припухли. И, не сказав ни слова, он соскочил с машины и исчез во тьме. И Вале вдруг стало грустно, что она так огорчила его. Обиднее всего было то, что, после того как она так сказала ему, она действительно не могла уже рассказать все это Степе и исправить несправедливость, допущенную по отношению к этому, внезапно возникшему и внезапно исчезнувшему, отважному парню. Так они запомнился ей с этими смеющимися смелыми глазами, которые после ее грубых слов стали печальными, и с этими словно бы подпухшими тонкими губами. Весь город лежал во тьме, нигде - нив одном из окон, нив пропускных будках в шахты, ни на переездах - невидно было даже проблеска света. В похолодевшем воздухе явственно ощущался запах тлеющего угля из еще дымившихся шахт. Ни одного человека невидно было на улицах, итак странно было не слышать привычного шума труда в районах шахт и на ветке. Одни собаки взлаивали. Сережа Тюленин, бесшумной, быстрой кошачьей походкой идя вдоль ветки железной дороги, поравнялся с огромным пустырем, где в обычное время помещался рынок, обогнул пустырь и, скользнув мимо слепившихся, как соты, темных мазанок Ли Фан-чи, окруженных вишенником, тихо подошел к мазанке отца, белевшей среди таких же глиняных, но небеленых, крытых соломой дворовых клетушек-пристроек. Без стука притворив за собой калитку, оглядевшись он шмыгнул в чулан и через несколько секунд вышел с лопатой и, хорошо разбираясь в темноте в расположении отцовского хозяйства, через минуту уже был на огороде, возле кустов акаций, темневших вдоль плетня. Он выкопал ямку меж двух кустов, довольно глубокую, - грунт был рыхлый, - и выложил на дно ее из карманов брюки курточки несколько гранат-лимонок и два пистолета браунинга с патронами к ним. Каждый из этих предметов в отдельности был завернут в тряпочку, ион таких и положил в тряпочках. После того он засыпал ямку землей, разрыхлили разровнял почву руками, чтобы утреннее солнце, подсушив землю, скрыло следы его работы, аккуратно обтер лопату полой куртки и, вернувшись водвори поставив лопату на место, тихо постучался в дверь мазанки. Щ елкнула щеколда двери из горенки в сенцы, и мать, - он узнал ее по грузной походке, - шаркая босыми ногами по земляному полу, подошла к наружной двери- Кто - спросила она заспанным тревожным голосом- Открой, - тихо сказал он- Господи боже мой - тихо, взволнованно сказала мать. Слышно было, как она, волнуясь, не могла нащупать крючок дрожащей рукой. Но вот дверь отворилась. Сережа переступил пороги, чувствуя в темноте знакомый теплый запах заспанного тела матери, обнял это ее большое родное тело и прижался головой к плечу ее. Некоторое время они так, молча, постояли в сенях, обнявшись- Где тебя носило Мы думали, може, эвакуировался, може, убит. Все уже вернулись, а тебя нет. Хоть бы передал с кем, что с тобой, - ворчливым шопотом заговорила мать. Несколько недель тому назад Сережка в числе многих подростков и женщин был направлен из Краснодона, как направляли и из других районов области, на рытье окопов и строительство укреплений на подступах к Ворошиловграду. Все краснодонцы вернулись уже неделю тому назад, а Сережка не вернулся и ни с кем не передал, что сними где он, - об этом и говорила мать- Задержался в Ворошиловграде, - сказал он обычным своим голосом- Тише. Деда разбудишь, - сердито сказала мать. Дедом она называла своего мужа, отца Сережки. У них было одиннадцать детей, и уже были внуки в возрасте Сережки. - Он тебе задаст!. Сережка пропустил это замечание мимо ушей он знал, что отец уже никогда не задаст ему, Отец, старый забойщик, был разбит почти досмерти сорвавшейся с прицепа груженной углем вагонеткой на Анненском руднике на станции Алмазной. Двужильный старик выжили после того немало еще поработал на всяких наземных работах, нов последние годы его совсем скрючило. Он еле двигался и даже, когда сидел, подставлял под плечо специально сделанную, с мягкой, обшитой кожей обивкой клюшку, потому что тело его совсем не держала поясница- Есть хочешь - спросила мать- Хочу, да сил нет, в сон кидает. Ступая на цыпочках, Сережка прошел через проходную горенку, в которой храпел отец, в красную горницу, где спали две его старшие сестры - Даша с ребенком полутора лет, - ее муж был на фронте, - и любимая, младшая из сестер, Надя. Кроме этих сестер, в Краснодоне жила еще отдельно от семьи сестра Феня с детьми ее муж был на фронте. А остальных детей Гаврилы Петровича и Александры Васильевны жизнь разбросала по всему свету. Сережка прошел в душную горницу, где спали сестры, добрался до койки, посбрасывал куда попало свою одежду, оставшись в одних трусах, и лег поверх одеяла, не заботясь о том, что он не мылся целую неделю. Мать, шаркая босыми ногами по земляному полу, вошла в горницу и, нащупав одной рукой его жесткую курчавую голову, другой рукой сунула ему корту большую горбушку свежевыпеченного пахучего домашнего хлеба. Он схватил хлеб, быстро поцеловал матери руку и, несмотря на усталость, возбужденно глядя во тьму своими острыми глазами, стал жадно жевать эту чудесную пшеничную горбушку. Какая необыкновенная была эта девушка на грузовике А уж характер А глаза какие. Но ей он не понравился, это факт. Если бы она знала, что он пережил за эти дни, что он испытал Если бы можно было поделиться этим хотя бы с одним человеком на свете. Но как хорошо дома, как славно очутиться в своей постелив обжитой горенке, среди родных и жевать этот пахучий пшеничный хлеб домашней, материнской выпечки Казалось, только он коснется постели, он уснет, как убитый, и будет спать по меньшей мере двое суток подряд, но уснуть невозможно без того, чтобы хоть кто-нибудь не узнал, что он испытал. Если быта девчонка со своими косами узнала Нет, он правильно поступил, ничего не сказав ей. Бог ее знает, чья эта девчонка и что она за такое. Возможно, он расскажет все завтра Степке Сафонову и, кстати, узнает у него, что это за девчонка. Но Степка - болтун. Нет, он расскажет все только Витьке Лукьянченко, если тот не уехал. Но зачем же ждать. До завтра, когда все, решительно все можно рассказать сейчас же сестре Наде! Сережка бесшумно соскочил с койки и очутился у кровати сестры с этим куском хлеба в руке- Надя. Надя. - тихо говорил он, присев на кровать возле сестры и пальцами поталкивая ее в плечо- А. Что. - испуганно спросила она спросонья- Тсс. - он приложил свои немытые пальцы к ее губам. Но она уже узнала его и, быстро поднявшись, обняла его голыми горячими руками и поцеловала куда-то в ухо- Сережка. жив. Милый братик. жив. - шептала она счастливым голосом. Лица ее невидно было, но Сережка представлял себе ее счастливо улыбающееся лицо с маленькими, румяными сосна скулами- Надя Я с самого тринадцатого числа еще не ложился, с самого тринадцатого сутра и до сегодняшнего вечера все в бою, - взволнованно говорил он, жуя в темноте хлеб- Ой ты - шопотом воскликнула Надя, тронув его руку ив нижней сорочке села на постели, поджав под себя ноги- Наши все погибли, а я ушел. Еще не все погибликак я уходил, человек пятнадцать было, а полковник говорит Уходи, чего тебе пропадать. Сам он был уже весь израненный, и лицо, и руки, и ноги, и спина, весь в бинтах, в крови. Нам, - говорит, - все равно гибнуть, а тебе зачем Я и ушел. А теперь уж, я думаю, никого из них в живых нет- Ой ты-ы. - в ужасе прошептала Надя- Я, перед тем как уйти, взял саперную лопату, снес с убитых оружие в окопчик, там, за Верхнедуванной, - там два холмика таких и роща слева, место приметное, - снес винтовки, гранаты, револьверы, патроны и все закопала потом ушел. Полковник меня поцеловал, говорит Запомни, как звать меня, - Сомов, Николай Павлович. Когда, - говорит, - немцы уйдут или тык нашим попадешь, отпиши в Горьковский военкомат, чтобы сообщили семье и кому следует, что, мол, погиб, с честью Я сказал. Сережка замолчали некоторое время, сдерживая дыхание, ел мокрый соленый хлеб- Ой ты-ы. - всхлипывала Надя. Да, много, должно быть, пережил ее братик. Она уже не помнила, когда они плакал, лет с семи, - этакий кремешок. - Как же ты попал к ним - спросила она- А вот как попал, - сказал он, опять оживившись, и залез с ногами на койку сестры. - Мы еще укрепления кончали, а части из-под Лисичанска отошли, заняли тут оборону. Наши краснодонцы по домам, а як одному старшему лейтенанту, командиру роты, - прошу зачислить меня. Он говорит Без командира полка не могу. Я говорю посодействуйте. Очень стал просить, тут меня один старшина поддержал. Бойцы смеются, а он - нив какую. Пока мы тут спорились, начала бить артиллерия немецкая, - як бойцам в блиндаж. До ночи они меня не отпускали, жалели, а ночью велели уходить, а я отлез от блиндажа и остался лежать за окопом. Утром немцы пошли наступать, я обратно в окоп, взял у убитого бойца винтовку и давай палить, как все. Тут мы несколько суток все отбивали атаки, меня уже никто не прогонял. Потом меня полковник узнал, сказал Когда б мысами не смертники, зачислили бы тебя в часть, да, - говорит, - жалко тебя, тебе еще жить да жить. Потом засмеялся, говорит Считай себя вроде за партизана. Так я сними и отступал почти до самой Верхнедуванной. Я фрицев видел вот как тебя, - сказал он страшно пониженным, свистящим шопотом. - Я двоих сам убил. Может, и больше, а двоих - сам видел, что убил, - сказал он, искривив тонкие губы. - Я их, гадов, буду теперь везде убивать, где ни увижу, помяни мое слово. Надя знала, что Сережка говорит правду, - и то, что убил двух фрицев и что еще будет убивать их- Пропадешь ты, - сказала она со страхом- Лучше пропасть, чем ихние сапоги лизать или просто так небо коптить- Ай-я-яй, что снами будет - с отчаянием сказала Надя, с новой силой представив себе, что ждет их уже завтра, может быть, уже этой ночью. - У нас в госпитале более ста раненых неходячих. Сними и врач остался, Федор Федорович. Вот мы ходим возле них и все трусимся, поубивают их немцы - с тоской сказала она- Надо, чтобы их жители поразбирали. Как же вы так - взволновался Сережка- Жители Кто сейчас знает, кто чем дышит У нас на Шанхае вон, говорят, какой-то неизвестный человек прячется у Игната Фомина, а кто его знает, что это за человек Может, от немцев, все заранее выглядает? Фомин хорошего человека прятать не станет. Игнат Фомин - один из шахтеров, за свою работу не раз премированный и отмеченный в газетах. Но здесь, в поселке, где жили главным образом люди шахтерского труда, среди которых немало было стахановцев, Игнат Фомин слыл за человека темного и выскочку. Он появился здесь вначале тридцатых годов, когда много неизвестных людей появилось в Краснодоне, как и во всем Донбассе, и построилось на Шанхае. И разные слухи ходили о немо Фомине. Об этом и говорила сейчас Надя. Сережка зевнул. Теперь, когда он все рассказали доел хлеб, он почувствовал себя окончательно дома, и ему захотелось спать- Ложись, Надя- А я и не усну теперь- А я усну, - сказал Сережка и перебрался на свою койку. |