био. Assassins Creed Братство. Assassins Creed. Братство И. Иванов, перевод, 2016
 Скачать 1.71 Mb.
|
|
Сейчас его сердцу казалось, будто оно падает в бездонный колодец. И как ее волосам удалось сохранить этот аромат? – Катерина… – У Эцио пересохло в горле. – Они… Чезаре… Она поняла его и улыбнулась. Губами, не глазами. – Нет, дальше словесных оскорблений они не пошли. Должно быть, мое имя еще не утратило свою значимость. На мою честь… не покушались. Они подошли к дверям конюшни. Она не охранялась, но двери были заперты. Эцио поставил Катерину на ноги. – Попробуй пройтись. Тебе нужно вернуть ногам силу. Ни засовов, ни ручек на дверях не было. Но ведь как-то они открываются? – Посмотри там, – подсказала Катерина. – Вроде похоже на рычаг запорного механизма. – Стой здесь. – Можно подумать, у меня есть выбор. Эцио подошел к рычагу, попутно заметив открытый люк в полу. Судя по запаху, там хранилось зерно или фураж для лошадей. Вглядевшись, Эцио различил множество мешков и ящиков. Возможно, в ящиках был порох. – Торопись! – подгоняла его Катерина. Эцио приналег на рычаг. Тот вначале не желал поддаваться, затем чуть сдвинулся, а потом пошел плавно. Двери конюшни открылись. Охрана находилась внутри. Двое караульных, увидев открывающиеся двери, выхватили мечи и бросились наружу. – Эцио! На помощь! Аудиторе бросился к Катерине, подхватил ее на руки и понес к люку. – Что ты делаешь?! Он поднял свою ношу над люком. – Ты не посмеешь! Он посмел и, увидев откровенный ужас в ее глазах, не удержался от усмешки. Падать было неглубоко. Эцио видел, что Катерина приземлилась на мягкие мешки. В следующее мгновение его внимание уже было занято караульными. Сражение с ними закончилось, едва начавшись. Заспанные, они были захвачены врасплох. К тому же навыки Эцио намного превосходили их собственные. Правда, один все же ухитрился нанести ему косой удар, но меч караульного лишь пропорол ткань камзола, не задев тела. Аудиторе начинала одолевать усталость. Когда с караульными было покончено, Эцио вытащил Катерину обратно. – Figlio di puttana[75], – выругалась она, отряхивая пыль. – Больше не смей со мной так обращаться. Эцио заметил, что ходит она чуточку лучше. Он быстро выбрал двух лошадей и оседлал их. Оставалось выбраться из замка. Второй выход из конюшни находился невдалеке от главных ворот Кастель Сант-Анджело. Ворота охранялись, но были открыты. Ничего удивительного: близился рассвет и в замке ожидали городских торговцев, везущих припасы. – А теперь скачи так, словно за тобою гонятся черти, – сказал Эцио. – Пока они очухаются, ты уже успеешь пересечь мост. Дальше – на остров Тиберина. Там ты будешь в безопасности. Найди Макиавелли. Он тебя ждет. – Я думала, мы вместе выберемся отсюда. – Я поеду следом. Ненадолго задержусь, чтобы перетянуть все внимание солдат на себя. Катерина что есть силы натянула поводья, отчего лошадь встала на дыбы. – Возвращайся живым, – сказала она Эцио. – Иначе я тебе этого не прощу! Эцио надеялся, что ее слова были искренними. Пустив лошадь галопом, Катерина понеслась к главным воротам. Охрана могла лишь расступиться, чтобы не попасть под копыта. Убедившись, что Катерина выбралась за пределы замка, Эцио подъехал к люку, сняв со стены горящий факел. Бросив факел в люк, он выхватил меч и направил лошадь к воротам. Солдаты выстроились в цепь и ждали его, держа наготове алебарды. Эцио впервые ехал на этой лошади, но он знал маневр. Подъехав к солдатам, он в последний момент туго натянул поводья, а сам пригнулся и пришпорил лошадь – та взвилась на дыбы, и в то же мгновение рядом с конюшней прогремел мощный взрыв. Догадка Эцио оказалась верной: в ящиках действительно был порох. От взрыва задрожала земля. Солдаты инстинктивно пригнулись. Лошадь, испуганная взрывом, прыгнула и перемахнула через цепь солдат, как через невысокий забор. Оставив после себя хаос и замешательство, Эцио поскакал навстречу восходящему солнцу. Его сердце ликовало. Он освободил Катерину! 26 Убедившись, что за ним нет погони, Эцио развернул свою лошадь. Ему было жаль расставаться с таким умным животным, но он все же поехал в конюшню, где они с Макиавелли когда-то (казалось, в другой жизни) нанимали лошадей, и передал свою спасительницу старшему конюху В конюшне было чисто и опрятно. Чувствовалось, дела у хозяина идут хорошо. Как и во всем квартале, сбросившем ярмо власти Борджиа и пока сохранявшем независимость. На остров Тиберина Эцио вернулся пешком. На пристани его уже ждал тайный паром ассасинов. Выбравшись на берег, он поспешил к тайному убежищу братства. Катерина благополучно добралась до острова. Сейчас она лежала на подстилке возле двери. Над нею хлопотал врач. Увидев Эцио, она улыбнулась и попыталась сесть, однако врач ей этого не позволил. – Эцио! Какое облегчение видеть тебя живым и невредимым. – Где Макиавелли? – спросил он, сжав ей руку. Ответного пожатия не последовало. Возможно, Катерина была слишком слаба. – Я не знаю. Из дальнего, сумрачного конца комнаты появился Ла Вольпе: – Эцио! Рад тебя видеть. Они обнялись. – Твою герцогиню перенес сюда я. А что касается Макиавелли… В этот момент входная дверь широко отворилась. Вошел Никколо. Вид у него был подавленный. – Где ты пропадал? – спросил Ла Вольпе. – Разыскивал Эцио… Вообще-то, я не обязан перед тобой отчитываться, – огрызнулся Макиавелли. Напряженности между старыми союзниками не убавилось, и Аудиторе это печалило. – Что с Чезаре и Родриго? – повернувшись к Эцио, спросил Никколо достаточно бесцеремонно. – Чезаре почти сразу же уехал в Урбино. Родриго все это время находился в Ватикане. – Очень странно, – пробормотал Макиавелли. – Я полагал, что Родриго будет в замке. – И в самом деле странно, – вставил Ла Вольпе. Если Макиавелли и заметил издевку, то виду не подал. – Какую возможность упустили, – сказал он, размышляя вслух. Затем, опомнившись, добавил: – Герцогиня, прошу не принимать это на свой счет. Я рад видеть тебя на свободе. – Я и не принимаю, – ответила Катерина. – Что ж, раз Чезаре отправился в Урбино, мы должны сплотить свои силы в Риме, – сказал Эцио. Макиавелли наморщил лоб: – Но я думал, что мы нанесем удар немедленно! Нужно было отправиться вслед за Чезаре и покончить с ним. – У вас бы ничего не получилось, – возразила Катерина. – Я видела его армию. Она многочисленна. Вам было бы не пробиться к нему. – Потому я и говорю: нужно действовать здесь, в Риме. Необходимо и дальше подтачивать влияние Борджиа, заменяя его нашим. И заняться этим я хочу немедленно. – Ты так говоришь, словно уже стал нашим предводителем, – усмехнулся Макиавелли, – а это мы пока не обсуждали. Совет еще не собирался. – А я говорю: предводитель нам нужен как можно скорее, – возразил Ла Вольпе. – Нет у нас времени на собрания и голосования. Нам необходимо вновь сплотить братство. Что же касается моих денег, Эцио умеет их считать. Послушай, Макиавелли: мы с тобой – самые давние члены братства. Бартоломео будет вынужден с нами согласиться. Давай примем решение немедленно. Если хочешь, пока оставим его в тайне. Все формальности уладим потом. Макиавелли хотел что-то сказать, но передумал и лишь пожал плечами. – Я вас не подведу, – сказал Эцио. – Ла Вольпе, оповести Бартоломео и Клаудию, чтобы собрались здесь. Надо кое-что обсудить. А тебя, Никколо, я прошу пойти со мной. Но перед тем, как уйти, Эцио остановился у постели Катерины. – Позаботьтесь о ней, – сказал он врачу. – Куда мы идем? – спросил Макиавелли, когда они вновь оказались в центре города. – Решил кое-что тебе показать, – ответил Аудиторе. Они дошли до ближайшей рыночной площади. Часть лавок уже открылась. Булочник сидел с хлебом, мясник отгонял назойливых мух от нарубленных кусков мяса, зеленщик разложил свой подвядший товар. Несмотря на ранний час, лучше всего дела шли у питейных заведений. Как Эцио и ожидал, здесь же толкались солдаты Борджиа. Они стояли возле лотка кожевенника и беззастенчиво его грабили. Торговец был бессилен им помешать. Ассасины затерялись в не слишком густой толпе покупателей. – Смотри, – шепнул другу Аудиторе. – Я знаю, что здесь происходит, – сказал Макиавелли. – Конечно, Никколо. Я и не сомневался, что ты знаешь. Прости меня, но ты привык видеть общую картину. Ты знаешь, какие политические шаги нужно предпринять, чтобы сокрушить Борджиа, и здесь я ни на минуту не сомневаюсь в твоей искренности… Но мы должны начинать с более общего уровня. Борджиа и все, кто у них на службе, безнаказанно обирают народ. Их власть держится только на людском страхе. Издевательство над торговцем продолжалось. Солдаты повалили его на землю, после чего забрали себе все, что им понравилось, и двинулись дальше. Униженный торговец поднялся и в бессильной ярости смотрел вслед ворам в мундирах, потом, чуть не плача, принялся заново раскладывать оставшиеся товары. К нему подошла женщина, явно намереваясь его утешить, однако торговец отмахнулся от нее. Тем не менее женщина осталась, продолжая что-то говорить ему. Ее глаза были полны сочувствия и заботы. – Что же ты не помог бедняге? – спросил Макиавелли. – Ты бы вмиг расшвырял этих скотов. – Помогая одному, я не решу проблемы. Люди Борджиа вернутся, когда нас не будет рядом, и продолжат свое черное дело. Ты посмотри, какого качества здешняя провизия. Овощи старые, мясо засижено мухами, а хлеб наверняка черствый. Все лучшее и свежее эти люди обязаны отправлять Борджиа. Как ты думаешь, почему в Риме столько пьяниц? – Не знаю, – пожал плечами Никколо. – Потому что люди топят свое горе в вине. Они подавлены и лишены надежды. Вино помогает хотя бы на время забыться. Но мы можем изменить их жизнь. – Как? – Привлечь их на нашу сторону. – Аудиторе раскинул руки. – Эти люди могут стать основой нашего сопротивления Борджиа. – Мы с тобой уже говорили об этом, – раздраженно напомнил ему Макиавелли. – Ты и сам понимаешь, насколько несерьезен твой замысел. – Я начну с этого ограбленного торговца. Никколо, чтобы выиграть войну против Борджиа, нам нужны верные солдаты. Пусть и не каждый из них возьмет в руки оружие. Мы должны посеять в их умах семена сопротивления. Пойми, государство сделало все, чтобы превратить их в своих врагов. Они наши готовые бойцы. Мы их вооружим, и они сомнут Борджиа. Макиавелли наградил его долгим, суровым взглядом. – Что ж, не буду тебе мешать, – сказал он. – Набирай людей в свои полки. – Да, я намерен это сделать. И ты увидишь: из кучки недовольных своей участью мужчин и женщин я выкую меч, который не только отсечет все головы гидре по имени Борджиа, но и сразит тамплиеров. 27 На Тиберину Эцио возвращался один. Он неплохо потрудился, убеждая разочарованных и разуверившихся жителей перейти на свою сторону. Кроме добровольных помощников, охранявших гнездо ассасинов и следивших за порядком, на острове никого не было. Эцио мечтал, что сейчас немного передохнет и обдумает свои дальнейшие действия. Однако его дожидался посетитель, который явно не хотел, чтобы о его присутствии узнали другие. Он подождал, пока все уйдут внутрь, и лишь тогда дал о себе знать. – Эй, Эцио! Иди сюда! – Кто здесь? – мгновенно насторожился Аудиторе, хотя голос показался ему знакомым. Дорожку, что вела к тайному прибежищу, с обеих сторон окружали высокие кустарники. До сих пор никто, кроме ассасинов и их сторонников, не знал об этом месте. Если вдруг о нем стало известно… – Иди сюда! – позвал голос. – Кто это? – Я! Это был Леонардо да Винчи. Вид у него был немного отрешенный, но одет он был, как всегда, с иголочки. Он вышел на дорожку. – Лео! Боже мой! Первым побуждением Эцио было броситься к старому другу и крепко обнять Леонардо. Однако он помнил, кому теперь служит художник, и потому сдержал порыв. Леонардо это заметил. Выглядел он несколько постаревшим, но не утратившим ни капли прежней живости. Он сделал шаг вперед, но головы не поднял. – Я не удивлен, что ты оказываешь мне прохладный прием. – Что ж, Лео, должен признать, ты меня разочаровал. Да Винчи взмахнул руками: – Я знаю о вчерашнем нападении на Кастель Сант-Анджело. Это мог быть только ты. Так я понял, что ты жив. – Твои новые хозяева уже рассказали тебе об этом? – Они мне ничего не рассказывают. Я для них не более чем раб. – Леонардо едва заметно подмигнул. – Но они вынуждены мне доверять. – Пока ты им нужен. – У меня хватает ума всегда быть на шаг впереди. Леонардо подошел еще ближе. Его руки были слегка подняты, словно он хотел обнять Эцио, но не решался. – Дружище, я так рад снова тебя видеть, – сказал он. – Ты сделал для Борджиа новое оружие. Новые пистолеты, с которыми нам тяжело справляться. – Знаю. Но если ты позволишь мне объясниться… – И как ты нашел это место? – Я могу объяснить… Вид у Леонардо был настолько сокрушенным и несчастным, а говорил он так искренне, что сердце Эцио растаяло. Придя сюда, Леонардо наверняка очень рисковал. Он искал восстановления прежних теплых отношений, и Эцио был бы никудышным предводителем, если бы отверг дружбу и сотрудничество такого человека, как Леонардо. – Иди сюда! – воскликнул Эцио, раскрывая руки. – Эцио! Леонардо бросился к нему и они тепло обнялись. Эцио повел его в штаб-квартиру. Катерину к этому времени перевели в одну из внутренних комнат. Врач сказал, что ее нельзя тревожить. Аудиторе хотелось нарушить врачебный запрет, но поговорить с герцогиней он всегда успеет, а Леонардо вряд ли задержится здесь надолго. Эцио попросил принести вина и угощение. – Расскажи мне все, – обратился он к Леонардо. – Прежде всего, ты должен меня простить. На службу к Борджиа я пошел по жесткому принуждению. Если бы я отказался, меня ожидали бы пытки и долгая, мучительная смерть. Мне красочно рассказали, какие ужасы уготованы мне в случае отказа. Даже сейчас я не могу вспоминать об этом без содрогания. – Но здесь ты в полной безопасности. Леонардо покачал головой: – Нет! Я должен к ним вернуться. Я тебе намного полезнее, если Борджиа уверены, что я продолжаю работать на них. Я старался изо всех сил, чтобы число моих работающих изобретений было ничтожным. – Эцио собирался его перебить, но Леонардо поднял руку с просьбой не прерывать его. – Считай это моей исповедью и дай мне договорить до конца. Потом можешь судить меня, как сочтешь нужным. – Леонардо, никто не собирается тебя судить. Волнение, овладевшее Леонардо, нарастало. Забыв об угощении, он подался вперед и продолжил: – Я работаю на них по принуждению. Ты же знаешь: я всегда старался держаться вне политики. В ней завязнешь – потом не выберешься. Но люди, стремящиеся к власти, сами меня разыскивают, ибо знают о моих способностях. – Это я помню. – Чтобы остаться в живых, я вынужден подыгрывать Борджиа. Спросишь, почему мне так важно остаться в живых? – Леонардо шумно вздохнул. – Эцио, ты и представить не можешь: мой мозг бурлит от замыслов! – Он отчаянно взмахнул руками. – Мне еще столько предстоит открыть! Эцио молчал. Это он тоже знал. – Ну вот, теперь я рассказал тебе все, – закончил свою исповедь Леонардо. – Зачем ты здесь? – Чтобы заделать трещину в наших отношениях. Убедить тебя, что у меня нет ни малейшей симпатии к Борджиа. – А чего они от тебя хотят? – Все, что я способен создать. Прежде всего военные машины. Они знают мои возможности. Достав пачку бумаг, Леонардо протянул их Эцио: – Вот некоторые мои изобретения. Смотри. Это – бронированная повозка. Если ее правильно собрать, она может передвигаться по любой местности. Внутри повозки находятся солдаты. У них большие пушки. Они могут стрелять по противнику, но сами защищены броней и неуязвимы. Я назвал эту повозку танком. Эцио разглядывал чертежи и рисунки. Его лицо заметно побледнело. – И эта повозка… уже строится? Леонардо хитро улыбнулся: – Я же сказал: если ее правильно собрать. Нарисовать можно что угодно. А в действительности эта повозка пока способна лишь поворачиваться вокруг своей оси. – Понимаю, – улыбнулся Эцио. – А теперь посмотри сюда. Эцио вгляделся в рисунок, изображавший всадника, управлявшего двумя лошадьми, запряженными бок о бок. К их постромкам спереди и сзади крепились длинные горизонтальные шесты, имевшие колеса. Двигаясь, колеса сообщали движение лезвиям, которые напоминали лезвия кос, только были слегка закругленными. Всадник двигался, кося врагов, как траву. – Ну и жуткое изобретение, – сказал Эцио. – Да. Но к сожалению, всадник уязвим для вражеских стрел. Леонардо снова подмигнул. Улыбка Эцио стала еще шире, потом вдруг погасла. – Но как же пистолеты, которыми ты их вооружил? Леонардо пожал плечами. – Пришлось бросить кость этому трехголовому псу, – сказал он. – Иначе Борджиа заподозрили бы мою двойную игру. – Однако пистолеты получились очень боеспособными. – Согласен. Но в них нет и половины боеспособности пистолетика, который я когда-то сделал для тебя по чертежам из Кодекса. Мне пришлось сильно сдерживать себя, изобретая оружие для Борджиа. Эцио с грустью подумал об утраченном оружии, но пока говорить об этом не стал. – Что еще в этих бумагах? Они были одни, но Леонардо все равно понизил голос до шепота: – Я сделал копии не только с чертежей самых больших военных машин. Я записал, где и как их применять с наибольшей пользой. – Леонардо иронично развел руками. – Я мечтал об их большей эффективности, но, видимо, моим мечтам не суждено сбыться. Эцио с восхищением смотрел на своего старого друга. Этот человек построил венецианцам подводную лодку, позволявшую топить турецкие галеоны. Если бы Леонардо намеренно не заложил изъяны в эти чертежи, армия Борджиа оказалась бы непобедимой. Как хорошо, что при встрече он не оттолкнул Леонардо. Гений его друга стоил двух армий, если не больше. – Лео, передохни же. Выпей вина. Я вряд ли сумею отблагодарить тебя за твои бесценные сведения. Но художник отмахнулся от протянутой кружки: |