био. Assassins Creed Братство. Assassins Creed. Братство И. Иванов, перевод, 2016
 Скачать 1.71 Mb.
|
|
– Что ты знаешь? – С некоторых пор я подумываю написать книгу о методах правления Чезаре. Думаю, я ее уравновешу книгой о твоих методах. – Если собираешься писать книгу обо мне, пусть она будет краткой! – сказал Эцио. 42 На подходе к Кастель Сант-Анджело Эцио увидел толпу зевак, собравшуюся на другом берегу Тибра. Смешавшись с нею, он подошел ближе и увидел, что французские войска, охранявшие мост к Кастель Сант-Анджело и сам замок, пребывали в полной растерянности. Кто-то из солдат собирал свои нехитрые пожитки. Лейтенанты и старшие офицеры, сновавшие между солдатами, требовали прекратить сборы. Французское командование отдавало противоречивые приказы, отчего то и дело возникали стычки. Итальянцы взирали на все это со сдержанным удовлетворением. Эцио решил соблюсти предосторожность. Сложив свою одежду в мешок, он заранее переоделся в форму французского офицера, которая осталась у него после атаки на штаб генерала Валуа. Чтобы не вызывать подозрение у итальянцев, он прикрыл мундир плащом. Эцио прошел к мосту и быстро зашагал дальше. Никто не обращал на него ни малейшего внимания, а он на ходу ловил обрывки разговоров, помогавшие понять настроения французов. – Когда нам ожидать нападения д’Альвиано и его наемников? – Говорят, они уже движутся сюда. – А что ж мы тогда вещички собираем? Отступать будем? – Надеюсь! Tout cela, c’est rien qu’un tas de merde[127]. Заметив Эцио, какой-то солдатик закричал: – Господин! Господин офицер! Нам-то какой приказ будет? – Я как раз иду, чтобы самому узнать, – ответил Эцио. – Господин офицер! – Ну что еще? – Кто теперь нами командует? Теперь, когда генерал Валуа мертв… – Я не сомневаюсь, что король пришлет ему замену. – Господин офицер, а правда, что генерал Валуа доблестно пал в бою? – Чистая правда, – ответил Эцио, улыбаясь про себя. – Во главе своих людей. Он пошел дальше и вскоре достиг замка. Войдя внутрь, Эцио забрался на парапет и оттуда стал наблюдать за внешним двором. Внизу Чезаре разговаривал с капитаном папской гвардии, охранявшим вход во внутреннюю цитадель. – Мне нужно видеть папу Александра Шестого, – требовательным тоном произнес Чезаре. – Мне нужно видеть моего отца. Немедленно! – Разумеется, ваша светлость. Вы найдете его святейшество наверху, в его личных покоях. – Тогда не путайся у меня под ногами, дурень! – рявкнул Чезаре, отталкивая нерасторопного капитана. Тот заторопился, крикнул караульным, чтобы открыли дверцу в главных воротах. Эцио подождал еще немного, затем двинулся по круглой крыше замка. Очутившись в том месте, где была потайная дверь, он спрыгнул на галерею и ключом Пьетро открыл ее. Внутри было тихо и пусто, но Эцио знал обманчивость подобной тишины и потому замер, всматриваясь и вслушиваясь. Похоже, никого. Тогда он двинулся по лестнице вниз, держа путь к камерам, в одной из которых некогда томилась Катерина Сфорца. Найдя укромный уголок, он быстро сбросил французский мундир и переоделся в свою одежду, сшитую специально для подобных миссий. Затем быстро проверил оружие, нацепив металлический наруч и клинок, впрыскивающий яд. С собой он захватил и отравленные дротики. Теперь путь Эцио лежал к лестнице, ведущей на самый верх. Он крался, как кошка. Троих караульных, некстати появившихся в этом месте, он отправил на свидание с Творцом. Наконец Эцио добрался до верхнего сада, где в прошлый раз наблюдал любовное свидание Лукреции и Пьетро. Сейчас, при дневном свете, он обнаружил, что ее покои являлись лишь частью верхних построек. Позади поднимались еще несколько строений повыше и повнушительнее. Вот оно, папское логово. Эцио направился туда, но был вынужден остановиться, услышав разговор, который доносился из покоев Лукреции. Эцио неслышно подобрался к открытому окну и замер. Кратковременное заключение никак не сказалось на Лукреции. Сейчас она разговаривала с тем же слугой, который был свидетелем ее свидания с Пьетро и которому было поручено донести об увиденном Чезаре. Если учесть, что ревнивый братец Лукреции тут же примчался в Рим, слуга исправно выполнил поручение. – Не понимаю, – раздраженно говорила Лукреция. – Только вчера вечером я заказала новую порцию кантареллы. Сегодня к полудню Тоффана должна была принести яд и отдать мне в руки. Ты ее видел? Что вообще происходит? – Нижайше прошу прощения, любезная синьора, но я слышал, будто папа перехватил вашу посылку и забрал весь яд себе. – Старый болван! Где он? – У себя, синьора. Там сейчас встреча… – Встреча? С кем? Слуга мялся. – Ты язык проглотил? – С Чезаре, синьора. Лукреция ненадолго задумалась. – Странно, – пробормотала она, рассуждая вслух. – Отец не говорил мне, что Чезаре снова в городе. В глубоком раздумье она вышла из комнаты. Оставшись один, слуга, ворча под нос, принялся ставить на место сдвинутые столы и стулья. Эцио ждал, надеясь, что Лукреция вернется и он узнает еще какие-нибудь важные сведения. Вместо этого ему пришлось слушать монолог раздосадованного слуги. – От этой женщины – сплошные беды… И чего я не остался в конюшне, где было так тихо и спокойно? Дурачье мне завидует: ишь как тебя повысили! Хорошенькое «повысили»! Любое ее поручение может стоить мне жизни. Так мало этого: изволь еще всякий раз ее еду пробовать… Ну и семейка! – горестно вздохнув, добавил слуга. 43 Последних слов слуги Эцио уже не слышал. Он нырнул в сад, чтобы подобраться к покоям папы. Единственный вход туда тщательно охранялся. Аудиторе не хотел привлекать к себе лишнее внимание. Он мог расправиться с охраной, но тела убитых вскоре были бы обнаружены. Тогда он решил, что сможет беспрепятственно взобраться по стене к одному из больших окон прямо в комнату папы. Окно имело широкий внешний козырек, на котором Эцио мог расположиться, оставаясь незамеченным. С помощью кинжала он сумел чуть приоткрыть боковую створку, чтобы слышать все, о чем говорят внутри. Родриго – он же папа Александр VI – был один. Он стоял возле стола, беспокойно перебирая желтые и красные яблоки на большом серебряном блюде. Хлопнула дверь. В комнату вошел Чезаре. Похоже, Родриго не ждал сына. Чезаре был в отвратительном настроении и буквально с порога затеял ссору с отцом. – Что, черт возьми, происходит? – сердито спросил Чезаре. – Я не знаю, о чем ты, – спокойно ответил Родриго. – Прекрасно знаешь! Ко мне перестали поступать деньги. Моя армия разбегается. – A-а, вот ты о чем. Ты же прекрасно знаешь: после… трагической гибели твоего Банкира его дела перешли к Агостино Киджи… – К твоему казначею! – невесело рассмеялся Чезаре. – Я мог бы догадаться. А мои люди? – Денежные трудности время от времени бьют по каждому из нас. Даже по тем, кто командует армией и чье честолюбие простирается до небес. – Так ты прикажешь Киджи передать мне мои деньги? – Нет. – Посмотрим! Чезаре сердито схватил с блюда яблоко. Эцио видел, что Родриго внимательно следит за сыном. – Киджи тебе не поможет, – все тем же ровным тоном продолжал Испанец. – Он влиятельный человек и не станет сгибаться перед тобой. – В таком случае, – ухмыльнулся Чезаре, – я воспользуюсь Частицей Эдема и получу желаемое. Тогда твоя помощь не понадобится. Зловеще улыбаясь, Чезаре надкусил яблоко. – Я давно и ясно видел, что все к этому идет, – сухо произнес Родриго. – Кстати, тебе известно о гибели генерала Валуа? Улыбка мгновенно исчезла с лица младшего Борджиа. – Нет. Я только что вернулся в Рим… Никак ты… – угрожающе спросил он. Родриго развел руками: – С какой стати мне его убивать?.. А может, он плел заговор против меня вместе с моим дорогим блистательным капитаном-генералом? Чезаре еще откусил от яблока. – Я не обязан тебя разубеждать! – жуя, прорычал он. – К твоему сведению, его убили ассасины. Чезаре проглотил слюну. У него округлились глаза. Лицо потемнело от ярости. – Почему ты их не остановил?! – Как будто я мог! Если помнишь, нападение на Монтериджони было твоей затеей, а не моей. Пора взять ответственность за свои проступки… пока не поздно. – За свои успешные действия, ты имеешь в виду? – горделиво заявил Чезаре. – Успешные, несмотря на постоянные преграды вроде тебя. Чезаре повернулся, готовясь уйти, однако Родриго обежал вокруг стола и загородил дверь. – Ты никуда не пойдешь, – прошипел Испанец. – И не заблуждайся: Частица Эдема находится у меня. – Врешь! Прочь с дороги, старый дурак. Родриго печально покачал головой: – Я давал тебе все, что мог, но тебе всегда было мало. В это мгновение в комнату ворвалась Лукреция. Ее глаза бешено сверкали. – Чезаре, будь осторожен! – крикнула она. – Отец решил тебя отравить! Чезаре застыл на месте. Он посмотрел на яблоко у себя в руке, затем шумно выплюнул очередной кусок, который жевал. Его лицо превратилось в маску. Торжество на лице Родриго сменилось страхом. Он попятился назад, оказавшись по другую сторону стола. – Отравить меня? – переспросил Чезаре, буравя отца глазами. – Ты не желал… слушать доводов разума, – запинаясь, произнес Родриго. Чезаре с улыбкой медленно двинулся к отцу: – Мой дорогой отец. Разве ты не видишь? Я держу все в своем подчинении. Все и всех. Если я хочу жить, то вопреки твоим ухищрениям буду жить. А если мне что-то понадобится – все, что угодно, – я это просто возьму. Подойдя к отцу, он схватил Родриго за воротник, держа в другой руке отравленное яблоко. – Если, к примеру, я хочу, чтобы ты умер, ты умрешь! Подтянув отца к себе, Чезаре втолкнул яблоко ему в рот, который Родриго не успел закрыть. Затем, обхватив отцовскую голову, Чезаре сжал ему челюсти, заставив губы сомкнуться. Испанец пытался вырваться. Яблоко не позволяло ему дышать. Он хрипел, потом упал на пол. Двое детей Родриго холодно смотрели на умирающего отца. Не теряя времени, Чезаре обыскал отцовскую сутану и то, что было под нею. Пусто. Тогда он встал и угрюмо посмотрел на сестру. Лукреция попятилась. – Ты… тебе нужно послать за врачом. В тебя попал яд, – торопливо проговорила она. – Это он так думал, – хрипло ответил Чезаре. – Неужели ты считала меня настолько беспечным? Я знал, к кому иду, и заранее принял противоядие. Наш папаша – коварная старая жаба. Я догадывался, на какие пакости он способен при одной только мысли о том, что настоящая власть неумолимо перетекает ко мне. И еще вздумал заявлять, будто Частица Эдема – у него. – Он… он… говорил правду. Чезаре вдруг ударил сестру по лицу: – Почему мне не сообщили? – Тебя не было в Риме… Он приказал перенести Яблоко… Боялся, что ассасины могут… Чезаре влепил ей новую пощечину: – Так вы оба затевали заговор против меня! – Нет! Нет! Я думала, он послал гонцов с письмом к тебе. – Врешь! – Я говорю правду. Я всерьез думала, что ты знаешь или хотя бы осведомлен о его затее. Чезаре ударил Лукрецию в третий раз, уже сильнее, отчего она покачнулась и упала. Тяжело дыша, она с ужасом глядела на брата. – Чезаре, ты помешался? Я Лукреция. Твоя сестра. Твой друг. Твоя возлюбленная. Твоя королева. Встав, Лукреция робко попыталась погладить его щеку. В ответ Чезаре сжал ей горло и встряхнул так, как охотничья собака треплет пойманного хорька. – Ты всего-навсего сука, – сказал он, придвигаясь к ней вплотную. – А теперь говори: где оно? – угрожающим тоном потребовал Чезаре. Слова брата ошеломили Лукрецию. Она не желала верить услышанному. – Ты… никогда меня не любил? – сдавленным голосом спросила Лукреция. Чезаре отпустил ее горло, но теперь ударил кулаком в лицо. – Где Яблоко? ЯБЛОКО? – закричал он. – Говори! Лукреция плюнула ему в лицо. Чезаре схватил ее за руку, швырнул на пол и принялся жестоко пинать ногами, с каждым пинком повторяя свой вопрос. Эцио напрягся, подавляя желание вмешаться. Нет, он должен услышать ответ, хотя вся сцена была ему крайне омерзительна. – Ладно, ладно! – наконец сдалась Лукреция. Чезаре рывком поставил ее на ноги. К досаде Эцио, Лукреция приникла губами к его уху и что-то прошептала. Довольный, Чезаре оттолкнул ее: – Умное решение, сестренка. Лукреция попыталась его обнять, но Чезаре, презрительно морщась, оттолкнул ее и быстро вышел. Едва за ним закрылась дверь, Эцио через окно влез в комнату и оказался возле Лукреции. Та стояла, привалившись к стене; обмякшая, словно тряпичная кукла. Ассасин быстро склонился над неподвижным телом Родриго и пощупал пульс. Пульса не было. – Requiescat in расе, – прошептал Эцио. Он встал и подошел к Лукреции. Глядя на него, она горько улыбнулась, но в глазах слабо блеснул прежний огонь. – Ты был за окном? Ты все видел и слышал? Эцио кивнул. – Хорошо. Я знаю, куда отправился этот мерзавец. – Так скажи. – С удовольствием. К собору Святого Петра. Тебе нужен павильон во внутреннем дворе. – Спасибо… синьора. – Эцио! – Да? – Будь осторожен. 44 Эцио бежал по Пассетто ди Борго, который пролегал через квартал Борго и соединял Кастель Сант-Анджело с Ватиканом. Он жалел, что с ним не было ни отряда добровольцев, ни даже лошади. Но безотлагательность его миссии словно придала его ногам крылья. Караульных, попадавшихся на пути, он попросту отшвыривал в сторону. Оказавшись в Ватикане, ассасин поспешил к указанному Лукрецией павильону во внутреннем дворе. Теперь, когда Родриго не стало, появилась слабая надежда, что новый папа не окажется марионеткой Борджиа. В коллегии кардиналов были те, кого Чезаре прикармливал, однако большинство его ненавидели и тяготились своим положением пешек в руках чужеземного семейства. Но сейчас главным было помешать Чезаре завладеть Яблоком и использовать его силу для восстановления утраченных позиций, как бы слабо он ни разбирался в возможностях Частицы Эдема. Настало время ударить по врагу безжалостно и неотвратимо. Сейчас или никогда. Достигнув указанного двора, Эцио увидел, что тот безлюден. Посередине, вместо привычного фонтана, возвышалась скульптура из песчаника, изображавшая сосновую шишку в каменной чаше. Чаша стояла на постаменте. Должно быть, это и был павильон, о котором говорила Лукреция. Эцио прикинул высоту скульптуры – метра три, не больше. Потом внимательно осмотрел двор. По-прежнему никого. Белый запыленный пол слепил глаза, отражая свет яркого дневного солнца. Странный двор не имел даже традиционной колоннады, а стены окрестных зданий – лепных украшений. В верхней их части блестели окна. Внизу в каждой стене было по одной двери. Все они оказались закрытыми. Эцио подошел к рукотворной шишке. Присмотревшись, он заметил узкую борозду. Она словно отделяла верхушку от остальной части скульптуры и опоясывала шишку целиком. Ассасин забрался на постамент по каменным чешуйкам. Повиснув на одной руке, другой он тщательно ощупывал борозду, стремясь обнаружить бугорок или выемку, служившие кнопкой или рычагом. Ага, вот она! Эцио слегка надавил на кнопку. Верхушка шишки откинулась на потайных бронзовых петлях, прочно вделанных в мягкий камень с помощью цемента. Внутри была ниша, а в ней – темно-зеленый кожаный мешочек. Аудиторе одной рукой развязал тесемки. Слабое свечение, идущее из мешка, подтвердило его догадку. Он нашел Яблоко! Испытывая душевный трепет, Эцио осторожно взялся за мешочек. Он знал семейство Борджиа. Родриго вполне мог подстроить какую-нибудь ловушку для тех, кто явится за Частицей Эдема. Но Яблоко стоило риска. Черт побери, а куда подевался Чезаре? Он имел заметное преимущество во времени перед Эцио, поскольку отправился сюда раньше и наверняка верхом. – Это заберу я, – послышалось у ассасина за спиной. Голос был холодным и жестким. Зажав в руке мешочек, Эцио спрыгнул вниз, повернувшись лицом к Чезаре. Тот проник во двор через дверь в южной стене, приведя с собой отряд личной охраны, который окружил двор. Вот почему Чезаре запоздал. Собирал подкрепление, чтобы в случае чего расправиться с возможным соперником. – Попробуй забери, – усмехнулся ассасин, дразня Чезаре. – На сей раз твой номер не пройдет, Эцио Аудиторе. Слишком долго ты был занозой в моем боку. Но сейчас я вырву эту занозу своим мечом. Думаю, ты понимаешь, что тебе настал конец. Чезаре выхватил новенькую скьявону с корзинчатой гардой и шагнул к ассасину. Он сделал шаг и собирался сделать второй, как вдруг его лицо посерело, и он схватился за живот. Скьявона со звоном упала на пол. У Чезаре подкашивались ноги. «Видно, противоядие оказалось не таким сильным», – с облегчением подумал Эцио. – Стража! – крикнул Чезаре, пытаясь встать. Из десяти гвардейцев пятеро были вооружены мушкетами. Эцио нагнулся – и пули ударили в пол и стены. Ассасин быстро спрятался за постаментом. Достав отравленные дротики, он выскочил из-за укрытия, подобрался на достаточное расстояние и метнул три дротика в ближайших к нему стрелков. Гвардейцы явно не ожидали сопротивления. Они так и умирали с удивлением на лицах. Всех троих яд дротиков сразил мгновенно. Один из оставшихся стрелков, не тратя времени на перезарядку мушкета, швырнул свое оружие, как дубину. Эцио в очередной раз пригнулся, и мушкет, кувыркаясь, пролетел у него над головой. Ассасин метнул два последних дротика – со стрелками было покончено. Собирать дротики, как советовал Леонардо, ему было некогда. Оставались еще пятеро, вооруженные кривыми мечами. Они явно рассчитывали, что их товарищи с мушкетами быстро справятся с одним ассасином. Оправившись от потрясения, гвардейцы попытались взять Эцио в кольцо. Тяжелые кривые мечи не годились для ближнего боя – удары гвардейцев были неуклюжими. Аудиторе играючи уворачивался от них, действуя клинком, впрыскивающим яд, и кинжалом. Он понимал: времени у него мало, – и потому его движения были скупыми и очень точными. Кинжалом Эцио парировал меч очередного нападавшего, после чего пускал в ход клинок с ядом. Двое противников упали, не успев даже вскрикнуть. Тогда оставшиеся трое решили броситься на Эцио с разных сторон. Ассасин отступил на пять шагов и высоко поднял руку с кинжалом. Когда ближайший гвардеец был совсем рядом, Эцио упал на колени и откатился, озадачив противника. Воспользовавшись замешательством гвардейца, Аудиторе уколол его в бедро. Оставались еще двое. Эцио бросился им под ноги и полоснул кинжалом по сухожилиям ног. Оба гвардейца вскрикнули от боли. Ноги их больше не слушались. Все это время Чезаре с изумлением наблюдал за ходом битвы, не веря своим глазам. Когда от его отряда остались трое, он решил не дожидаться развязки. Усилием воли он заставил себя подняться и как можно быстрее убраться с места сражения. Оставшиеся противники лишали Эцио возможности броситься вдогонку за мерзавцем. Краешком глаза он видел, как за Чезаре захлопнулась дверь. Главное – в руках Эцио снова было Яблоко. Он хорошо помнил, как пользоваться магическими свойствами Частицы Эдема. Убив последних двух гвардейцев, Эцио с помощью Яблока покинул Ватикан другим путем. Он не сомневался, что Чезаре зря времени не терял и сейчас в Пассетто ди Борго полно людей Борджиа. Яблоко светило достаточно ярко, и даже через кожу Эцио видел указываемый ему путь. Он бежал через величественные залы с фресками на стенах, двигался по нескончаемым коридорам, открывал двери комнат, спускался и поднимался по лестницам. Так он оказался в Сикстинской капелле, откуда по коридору перебрался в собор Святого Петра. Магическая сила Яблока была настолько велика, что священники и монахи испуганно шарахались в сторону, торопясь убраться с дороги, а папские караульные примерзали к полу. Интересно, как скоро весть о смерти Александра VI достигнет ватиканской иерархии? Потом – неминуемое замешательство духовенства, общая растерянность. Понадобится сильная рука, чтобы удержать овец Христовых на всех уровнях церковной власти. Только бы Чезаре не воспользовался ситуацией и не повернул ее в свою пользу. Даже при его амбициях он, естественно, не рассчитывал стать новым папой. Но он был способен повлиять на ход выборов, чтобы на святейшем престоле оказался тот, кем он сможет помыкать. Эцио лишь мельком взглянул на великолепную новую скульптуру молодого Микеланджело – Пьета. Покинув базилику, он смешался с толпой на старой обветшавшей площади и поспешил к восточному выходу. 45 К гнезду ассасинов на Тиберине Эцио подходил под перезвон колоколов римских церквей, разносящий по городу весть о кончине папы. Друзья уже ждали ассасина. – Родриго мертв, – объявил он. – Мы это поняли по колокольному звону, – сказал Макиавелли. – Превосходная работа! – Я тут ни при чем. Его убил Чезаре. Понадобилось некоторое время, чтобы до собравшихся дошел смысл этих слов. – А что с самим Чезаре? – спросил Никколо. – Пока жив, хотя Родриго незадолго до своей смерти пытался его отравить. – Змей, кусающий собственный хвост, – усмехнулся Ла Вольпе. – Значит, конец владычеству Борджиа! – воскликнула Клаудия. – Подожди радоваться, – охладил ее пыл Макиавелли. – Покойный Родриго сдерживал амбиции сына. Теперь, когда Чезаре никто не мешает, он еще может вернуть утраченные позиции. Мы не можем допустить, чтобы он собрал оставшихся сторонников. Ближайшие недели станут решающими. – С вашей помощью я выслежу и убью Чезаре, – твердо заявил Эцио. – Никколо прав: нужно действовать быстро, – сказал Ла Вольпе. – Слышишь фанфары? Чезаре Борджиа собирает силы. – А ты знаешь, где он их собирает? – поинтересовался Бартоломео. – Скорее всего, в Трастевере, на площади перед дворцом Чезаре. – Мои люди могли бы следить за порядком в городе, но здесь нужна целая армия, – грустно сказал Бартоломео. Эцио осторожно достал из мешочка Яблоко. Оно тускло светилось. – Это заменит нам армию. Во всяком случае, несколько отборных отрядов. – А ты умеешь пользоваться его силами? – спросил Макиавелли. – Я помню многое из венецианских опытов Леонардо, – ответил Аудиторе. Подняв Частицу Эдема на вытянутой руке, Эцио сосредоточился, направляя на Яблоко свои мысли. Несколько минут оно молчало, но потом вдруг засветилось чуточку ярче. Затем еще ярче, словно пробуждая дремлющие силы. Вскоре собравшиеся были вынуждены прикрыть глаза от ярчайшего света. – Назад! – рявкнул Бартоломео, услышав испуганный возглас Клаудии. Даже Ла Вольпе попятился. – Не бойтесь, – успокоил их Никколо. – Яблоко создано наукой, но той, что превосходит наше разумение. Жаль, с нами сейчас нет Леонардо, – добавил он, глядя на Эцио. – Нам не обязательно знать все тонкости. Главное, чтобы Яблоко служило нашим целям. – Глядите! – воскликнул Ла Вольпе. – Яблоко показывает нам колокольню церкви Санта-Мария в Трастевере. Должно быть, Чезаре прячется там. – Ты был прав, – прогремел Бартоломео. – Но посмотри, сколько у него солдат. – Я направляюсь туда. Немедленно, – объявил Эцио, когда изображение погасло. – Мы пойдем с тобой. – Нет, – подняв руку, возразил Эцио. – Клаудия, тебя я прошу вернуться в бордель и сказать своим куртизанкам, чтобы выведывали все о замыслах Чезаре. Затем ты приведешь в боевую готовность наших добровольцев. Ла Вольпе, пусть твои воры рассредоточатся по городу и узнают, не реорганизуются ли где тамплиерские отряды. Наши враги понимают, что воюют не на жизнь, а на смерть. Ты, Бартоломео, собери своих кондотьеров, чтобы были готовы немедленно вступить в город. – Эцио повернулся к Макиавелли. – Никколо, тебе я поручаю заняться Ватиканом. Вскоре они созовут кардинальский конклав для выбора нового папы. – Согласен. Чезаре непременно попытается употребить все влияние, чтобы протащить на папский престол своего ставленника или кого-то, кем можно вертеть. – Но кардинал делла Ровере сейчас очень влиятелен. Он давний и непримиримый враг Борджиа. Да ты и сам знаешь. Если только… – Я намерен встретиться с камерарием папского двора. Выборы могут оказаться затяжными и изнурительными. – Нужно использовать любые возможности междуцарствия, чтобы повернуть ситуацию в свою пользу. Спасибо, Никколо. |