|
|
Потери 1979-1989. Авиация в локальных конфликтах
9 сентября 1980 г. боевая потеря самолета МиГ-21Р 263-й оаэтр (Чортков). Полет выполняли парой: ведущий капитан Горячковский В.В.- ведомый л-т Мариничев М. На маршруте Газни-Кабул самолет ведущего был сбит противником, к-н Горячковский погиб.
12 сентября 1980 г. авария вертолета Ми-8Т 373-го тап ВВС ДРА (Кабул). Командир вертолета м-р Абдула, выполняя посадку на высокогорную площадку, не учел направление ветра и потерпел аварию. Машина перевернулась и загорелась. Экипаж получил различные травмы, но все остались живы.
12 сентября 1980 г. катастрофа самолета МиГ-21 ВВС ДРА. У истребителя ст. л-та Мохаммеда Рауфа возникли перебои в работе двигателя, летчик попытался дотянуть до аэропорта Кабула, но высоты не хватило... Рауф катапультировался с высоты 15 метров над районом Карте Чар, парашют не успел наполнится и летчик погиб. Самолет зацепил строения местных жителей, расположенные на берегу реки Шамша.
21 сентября 1980 г. катастрофа самолета МиГ-21МФ ВВС ДРА (Кандагар). Летчик, при выполнении полетного задания, потерял ориентировку и после полной выработки топлива катапультировался. Парашют не раскрылся, хотя запас высоты должен был обеспечить нормальное наполнение купола, погиб.
22 сентября 1980 г. боевое повреждение вертолета Ми-8Т 280-го овп (Кандагар). Действие составом звена, первая пара: к-н А.Бекишев - ст. л-т Г.Пожарищенский. Вертолет к-на Пожарищенского Г.П. при посадке в пустыне Регистан, в 140 км южнее Кандагара, для досмотра каравана попал под обстрел. Командир был убит, когда взбирался на ближайший бархан - осмотреться после посадки, раненые штурман Ф. Мустафин и бортстрелок оставались в вертолете, а борттехник А.Медведев пытался устранить полученные неисправности. К месту посадки стали подходить душманы. Ситуацию спас севший в 200 м от подбитого вертолета Ми-8Т ком звена А.Бекишева, высаженные им десантники отсекли подходившего противника и забрали тело Пожарищенского. Борттехник А.Медведев и раненый летчик-штурман Ф. Мустафин в это время сумели поднять подбитую машину и привести ее домой. (Борттехники полка получали необходимые навыки пилотирования вертолета под руководством зама по летной подготовке м-ра В.Харитонова).
22 сентября 1980 г. поломка самолета МиГ-17Ф 393-го уап ВВС ДРА (Мазари-Шариф). При выполнении посадки у самолета подломилась передняя стойка шасси, после чего его выбросило с полосы. Летчик получил отдельные травмы и ушибы.
23 сентября 1980 г. небоевая потеря МиГ-21Р 263-й оаэтр (Чортков). В результате взрыва на складе боеприпасов авиабазы Кандагар разлетающимися осколками были повреждены 8 самолетов МиГ-21СМ из 136-го апиб, прямым попаданием ракеты С-5 уничтожен МиГ-21Р. Помимо самолетов, в результате попадания РС сгорел один афганский вертолет Ми-25.
25 сентября 1980 г. поломка самолета Ан-2 373-го тап ВВС ДРА (Кабул). Летчик Нур Ахмат второй раз попал в авиационное происшествие на площадке Ургун. Причина та же - падение мощности двигателя из-за сильного износа. Рекомендовано использовать для полетов на высокогорные площадки только матчасть прошедшую КВР.
28 сентября 1980 г. катастрофа самолета Ан-12Б №11104 авиакомпании "Аэрофлот". Рейс Ташкент (Южный) - Кабул. При заходе на посадку в аэропорт Кабула самолет попал в сложные метеоусловия и столкнулся с горой в 25 км от аэропорта. Погиб экипаж из 6 человек. Маршрут: София-Мин-Воды-Ташкент-Кабул.
29 сентября 1980 г. вынужденная посадка вертолета Ми-8Т 181-го овп. Поврежденный вертолет совершил посадку в районе г. Файзабад, для ввода машины в строй к месту посадки прибыла группа техников, под обстрелом противника они в короткие сроки устранили неисправность.
6 октября 1980 г. боевая потеря Ми-8Т 181-го овп (Кундуз). Вертолет был подбит противником в районе н.п. Пули-Хумри и сгорел. Из горящего вертолета всех вытаскивал штурман ст. л-т Н.Н. Кузнецов и, обгоревший сам, помогал нести носилки подоспевшим на помощь пехотинцам. Погиб находившийся на борту ст. авиамеханик ВиД пр-к В. Пинских. Борттехник ст. л-т А.К. Агакишиев и штурман звена ст. л-т Н.Н. Кузнецов умерли от ожогов спустя несколько дней в госпитале Термеза. Выжил один командир вертолета к-н Ушаков С., но с летной работы был списан.
18 октября 1980 г. боевая потеря Ми-24В 1-й вэ 292-го овп (Джелалабад). Вылет пары на поддержку действий мотострелковой роты. При нанесении бомбово-штурмового удара по опорному пункту противника у н.п. Кундагаль, вертолет к-на Шпанбергера А.В. попал под огонь стрелкового оружия противника, был поврежден правый двигатель. При попытке совершить аварийную посадку вертолет столкнулся с горой и взорвался. Экипаж, включая летчика-оператора л-та В. Шепетюка и борттехника ст. л-та С. Хлебникова погиб.
12 ноября 1980 г. авария самолета МиГ-21бис из 115-го гиап (Кокайты). НШ эскадрильи гв. к-н А. Проказин катапультировался в р-не н.п. Файзабад и был подобран экипажем вертолета Ми-8 (командир к-н Л.А. Туктарев) из группы ПСО 181-го овп. В 181 овп к званию Героя кроме м-ра Щербакова и м-ра Гайнутдинова был представлен и к-н Туктарёв Л.А. Летчик с МиГ-21приземлился в труднодоступной местности, вернее повис на парашюте, на скале над пропастью. И вот Лёва Туктарёв каким-то чудом, с висения, смог затащить его в кабину вертолёта. Борттехник сразу налил ему стакан спирта, тот осушил его залпом и, придя в себя, начал ныть: - Я не пью, как я теперь буду докладывать…(?!?) (нет, чтобы радоваться, что жив остался и в плен не взяли). Летчик оказался зам эскадрильи из Кокайтов... Представление на Лёву отправили, но вернули обратно. Какой-то бюрократ усмотрел подвох в личном деле. Дело в том, что Туктарёв был командиром звена, когда в звеньях летали по 3 экипажа, а, после реорганизации, когда ввели должность старшего лётчика, и в звене стало по 4 в-та, его, как самого молодого ком звена, сократили и поставили на должность ст. лётчика. В связи с чем произошло изменение должности - запись в личном деле отсутствовала и в Высоком штабе расценили это, как снятие с должности. Как же можно представлять к Герою летчика, которого даже с должности сняли?.. Вот такие привратности судьбы.
12 декабря 1980 г. боевая потеря вертолета Ми-8Т ВВС ДРА. Один из вертолетов совершавших высадку десанта произвел вынужденную посадку в расположениии своих войск. Ночью, в ходе огневого налета, душманы уничтожили его выстрелом из РПГ.
12 декабря 1980 г. боевая потеря вертолета Ми-24Д 2-й вэ 50-го осап (Кабул). Вертолет к-на Романова выполнявший разведывательный полет в 18 км северо-западнее Газни был подбит огнем ДШК, при падении летчик-оператор л-т В.Поцелуенок и борттехник л-т П.Верлока погибли. Командир вертолета был выброшен из кабины при ударе о землю и остался жив. Подобран группой ПСС.
12 декабря 1980 г. боевая потеря вертолета Ми-24В 1-й вэ 292-го овп (Джелалабад). Экипаж ком звена к-на Н.Харина выполнял непосредственную поддержку войск в районе 35 км северо-восточнее базы Баграм. В одном из заходов вертолет был подбит очередью ДШК и выполнил вынужденную посадку на территории контролируемой советскими частями. В результате возникшего на борту пожара вертолет уничтожен, экипаж не пострадал.
Без указания точных дат:
1980 г. боевая потеря вертолета Ми-8Т 3-й вэ 292-го овп (Джелалабад). Вертолет М.В. Громова потерян при выполнении задания в р-не перевала Саланг, экипаж жив.
1980 г. боевая потеря вертолета Ми-8Т 3-й вэ 292-го овп (Джелалабад). Экипаж Анатолия Веревкина совершил вынужденную посадку в р-не Джелалабада, все живы.
1980 г. боевая потеря вертолета Ми-8Т 3-й вэ 292-го овп (Джелалабад). Экипаж Комара совершил вынужденную посадку в р-не Джелалабада, все живы.
1980 г. боевая потеря вертолета Ми-8МТ 3-й вэ 50-го осап (Кабул). Экипаж к-на Сапеги. Поврежден огнем с земли и разбился при выполнении вынужденной посадки, все живы.
1980 г. авария вертолета Ми-8МТ 3-й вэ 50-го осап (Кабул). Экипаж к-на Иваненко.
1980 г. авария вертолета Ми-8МТ 3-й вэ 50-го осап (Кабул). Экипаж ст. л-та Соколова.
1980 г. авария вертолета Ми-8МТ 3-й вэ 50-го осап (Кабул). Экипаж к-на Гималетдинова.
Потери 1981
|
16 февраля 1981 г. авария вертолета Ми-8Т 3-й вэ 280-го овп (Кандагар). Экипаж зам ком аэ м-ра Ю. Тарасова выполнял контрольное висение перед вылетом на боевое задание. Неожиданно вертолет перешел во вращение, упал на землю и завалившись на борт загорелся. Экипаж успел покинуть кабину. Причиной потери управления стало разрушение концевой балки в результате усталостных напряжений.
11 марта 1981 г. боевое повреждение вертолета Ми-8Т 3-й вэ 181-го овп (Файзабад). Вертолет ком звена к-на А.Сергеева обеспечивал проводку колонны, в результате нескольких атак противник был оттеснен, но и вертолет получил восемь пулевых пробоин.
28 марта 1981 г. авария Ми-25 №318 377-го овп ВВС ДРА (Кабул). Вертолет выполнявший облет района БД пошел на вынужденную посадку, в ходе которой опрокинулся и частично разрушился. Экипаж не пострадал, вертолет восстановлению не подлежит. Вероятная причина потери - отказ техники приведший к помпажу двигателя.
1 апреля 1981 г. боевая потеря Ми-8Т 2-го отряда 262-й овэ (Баграм). Пара вертолетов, ведущий А. Рогожников - ведомый М. Черкасов, выполняла задание по воздушной разведке района БД у н.п. Дехи-Каза, 8 км восточнее Чарикара. В 11:27, на высоте 500 м, вертолет ведомого был поражен ракетой ПЗРК "Айн Сакр"(египетский вариант СТРЕЛА-2), после чего на борту возник пожар и отказали оба двигателя. В результате посадки с большой вертикальной скоростью вертолет разрушился и сгорел, летчик-штурман В. Курзенёв и борттехник Ю. Кривонос получили серьёзные травмы, а ком вертолета М. Черкасов пострадал незначительно и вовремя организовал эвакуацию экипажа. Все трое подобраны вертолетом ведущего и доставлены в Баграм.
17 апреля 1981 г. боевая потеря вертолета Ми-24В 292-го овп (Джелалабад). Вертолет к-на Е.Н.Петроченко выполнял боевой вылет парой на поддержку с воздуха действий десантников. На выходе из атаки был сбит противником и упал у кишлака Мамахейль, провинции Нангархар. Упал с высоты примерно 25 метров. Погибли командир, летчик-оператор л-т О.В.Елисеев и борттехник ст. л-т А.Ф.Козинов.
21 апреля 1981 г. боевое повреждение Ми-8Т эскадрильи погранвойск (Мары). Экипаж в составе ком. звена к-на Г.П. Ткачева, старшего летчика-штурмана м-ра Ю.К. Аверченко и борттехника к-на Г.П. Усика в составе пары производил контрольный облет местности вдоль границы на Н=300м после проведения зачистки. В р-не кишлака Бала-Мургаб по вертолету открыли огонь с земли из стрелкового оружия, одна из пуль пришла снизу кабины, срикошетила от РЦШ и попала в лицо к-ну Ткачеву. От полученного ранения летчик сразу скончался. Управление успел перехватить м-р Аверченко, он сумел привести борт на базу. За мужество, проявленное при выполнении боевого задания, м-р Аверченко и к-н Усик награждены орденами Красной Звезды, к-н Ткачев - орденом "Красного Знамени" (посмертно).
23 апреля 1981 г. боевая потеря вертолета Ми-25 №327 377-го овп ВВС ДРА (Кабул). Во время атаки цели в составе группы один из вертолетов попал под плотный огонь стрелкового оружия, загорелся и взорвался в воздухе. Экипаж погиб.
13 мая 1981 г. поломка вертолета Ми-8Т 181-го овп (Файзабад). При посадке на площадке "Дубравушка" перевернулся борт м-ра Шатина (летчик - штурман ст. л-т В.Кириченко), экипаж не пострадал.
26 мая 1981 г. катастрофа самолета МиГ-17Ф из 366-го иап ВВС ДРА. При взлете группой у одного из самолетов первой пары лопнула авиашина, в результате чего его стало стаскивать с полосы. Взлетавший следом ведомый второй пары ст. л-нт Мухамед Расул сразу после отрыва зацепил хвостовую часть поврежденного самолета, упал и взорвался. Лётчик погиб.
2 июня 1981 г. боевое повреждение самолета Ан-2 №226 373-го тап ВВС ДРА (Кабул). Самолет совершавший транспортный рейс Кабул-Ургун, при заходе на посадку, был обстрелян из крупнокалиберного пулемета. Пробит фюзеляж в р-не шп.70 и лонжерон левой половины РВ.
19 июня 1981 г. катастрофа самолета Су-17 из 217-го апиб (Кизыл-Арват). Вылет с аэродрома Шиндант, пара: ведущий ст. летчик ст. л-т Акмаев Фарид, ведомый ст. л-т Галущак. Вылет на разведку противника в заданном районе. Выполняя полет на предельно-малой высоте в 6.30 утра по Кабульскому времени, ведущий видимо был ослеплен восходящим солнцем и зацепил за бархан. Самолет взорвался, ведущий погиб. Ведомый выполнял полет с превышением и успел уйти от столкновения.
15 июня 1981 г. боевая потеря самолета МиГ-21ум 2-й аэ 27-го гиап (Учарал). Летчики м-р Юрий Московчук - к-н Михаил Корчинский. Самолет был сбит противником при нанесении удара в районе ущелья Тора-Бора, провинции Нангархар. Экипаж катапультировался, но м-р Юрий Алексеевич Московчук погиб при покидании, а к-н Михаил Семенович Корчинский был захвачен боевиками "Хезб-и-Ислами", став первым советским военнопленным. Вывезен в Пакистан и позже в результате обмена возвращен на родину.
25 июня 1981 г. поломка вертолета Ми-8МТ №06 3-й вэ 181-го овп (Кундуз). Вертолет к-на В.Пыжкова при посадке на площадку Гульхана приземлился с большой вертикальной скоростью на левую стойку шасси, в результате амортстойку и подкос-полуось вырвало, а шпангоуты в местах их крепления лопнули. После осмотра было принято решение перегнать вертолет для восстановления на базу с неустраненными повреждениями.
24 июля 1981 г. боевая потеря Ми-8МТ из 262-й овэ (Баграм). Вылет составом пары, ведущий м-р Владимир Фирсов - ведомый к-н Михаил Черкасов. Вертолет, выполнявший целеуказание атакам истребителей-бомбардировщиков в 16км северо-восточнее г. Чарикар, был подбит огнем с земли. Произошло отделение концевой балки, после чего вертолет потерял управление и с углом пикирования 600 упал в арык. Погибли ком аэ м-р В.А.Фирсов, ком. 3-го отряда м-р В.А.Зиновьев, летчик-штурман к-н В.А. Рубцов (командир с Ми-2, переучивавшийся на "восьмерки"), борттехник ст. л-т В.В. Потоцкий и пять афганцев. В живых остался только находившийся на борту офицер разведотдела дивизии ст. л-т Стародубцев, его эвакуировал с места катастрофы экипаж ведомого.
26 июля 1981 г. боевая потеря вертолета Ми-8Т 280-го овп (Кандагар). Экипаж к-на Г.Говтвяна осуществлял бомбовый удар по зеленой зоне недалеко от Кандагара, сброс производился с малых высот. Осколками бомб ведущего вертолет был поврежден и совершил вынужденную посадку. Летчики подобраны экипажем Ми-8Т Геннадия Бекишева.
8 августа 1981 г. боевая потеря самолета L-39C из 393-го уап ВВС ДРА (Мазари-Шариф). Самолет учебного полка был привлечен к выполнению боевого задания, в ходе которого был сбит огнем с земли. Летчик погиб.
25 августа 1981 г. боевая потеря вертолета Ми-8. Вертолет был подбит огнем с земли и совершил вынужденную посадку в районе н.п. Бахро контролируемого противником. На помощь экипажу пришла ММГ погранвойск, ей удалось рассеять приближавшийся отряд душманов.
5 сентября 1981 г. боевая потеря вертолета Ми-8Т 2-го отряда 302-й овэ (Шинданд). Экипаж замполита аэ к-на А.Шрамко, ведущим в паре, выполнял контроль результатов удара Су-25 по базе противника в горном массиве Луркох провинции Фарах. С воздуха были обнаружены два автобуса с моджахедами, было принято решение атаковать их. На выходе из атаки, после пуска НУРС, вертолет ведущего был подбит ответным огнем ДШК, упал в 40 км северо-восточнее Фараха и сгорел. Погибли командир экипажа к-н А.И.Шрамко (его командировка уже закончилась, остался для передачи опыта заменщикам), летчик-штурман к-н А.Г.Шашин, борттехник ст. л-т П.Ф.Алферов, а так же находившиеся на борту офицер штаба зам командующего ВВС ТуркВО по ИА генерал-майор В.Н.Хахалов и два афганца.
29 сентября 1981 г. боевое повреждение вертолета Ми-8Т 280-го овп (Кандагар). При эвакуации раненых с площадки в р-не Кандагара, ночью, вертолет получил повреждения от огня стрелкового оружия и совершил вынужденную посадку на территории занятой противником. Введен в строй на месте.
10 октября 1981 г. боевая потеря вертолета Ми-8МТ 2-го отряда 262-й овэ (Баграм). Вертолеты капитанов Виктора Мокрецова и Василия Степанова (летчик-штурман Владимир Чередник, борттехник Виктор Томилов) рано утром перелетели в лагерь десантного батальона - предстояло перебросить группу в район боевой операции. Вскоре после взлета, в узком месте высокогорной долины у н.п. Кулли-Топчи по вертолетам открыл огонь замаскированный ДШК. Борт ведущего получил попадание по двигателям и стал терять высоту. Оценив ситуацию, командир сказал "Вот здесь нам будет каюк..." При приземлении в результате удара о валуны кабину экипажа практически снесло, к-н Виктор Мокрецов и летчик-штурман л-нт Касым Давлеталин погибли сразу. Борттехник ст. л-нт Петр Боровков уцелел и сумел выбраться из завалившегося на бок вертолета, а находившийся на борту нач. тэч звена ст. л-т В.Н. Ситало получил ожоги, от которых скончался на следующий день. Ведомый залпом НУРС накрыл позицию ДШК, но сесть в каменистом районе не представлялось возможным. Группа ПСС прибыла только через 4 часа по земле под прикрытием десантников. Погиб находившийся на борту помощник начальник управления 797 разведцентра 40А капитан 3 ранга Гладков Ф.Б.
17 октября 1981 г. боевая потеря вертолета Ми-8Т эскадрильи погранавиации (Мары). Вертолет ст. л-та Ю.М. Скрипкина осуществлявлял высадку десанта у кишлака Сайдан (Куфабское ущелье, Н=2200м). На посадке, с малой дистанции, по кабине открыл огонь замаскированный ДШК, пулей был убит командир вертолета. Летчику-штурману Валерий Романов удалось перехватить управление и посадить подбитую машину. Сразу после покидания вертолет взорвался.
Из воспоминаний Валерия Романова (в 1981 г. - лётчик-штурман вертолета Ми-8 № 14)Куфаб для меня отдельная история…
…операцию «Куфаб-81» готовили коряво, поспешно. На 17 октября 81 г. намечалась выброска десантной группировки составом не менее 300-х человек и 20-ти вертолётов. По армейским меркам это на операцию конечно же не тянуло, но ведь пограничники всегда воевали не числом, а умением, поэтому Абдулу Вахоба решили накрыть качественно и конкретно. Конкретно этого количества может быть и хватало, а вот качественно… Это потом уже я узнал, что проводя воздушную разведку, с подлётом на площадки десантирования (Кто до этого додумался до сих пор молчит. А что молчит-то, договорились же говорить Правду) мы показали духам места выброски десанта.
Десантная группа была сформирована наспех, многие были необстрелянными, даже командир и замполит. Порядок десантирования спланирован навскидку, непрофессионально. Например: в первом эшелоне на бортах были загружены только гранатомёты, во втором – только боеприпасы. Боекомплект бойцов первого эшелона был облегчённый, не рассчитанный на длительный бой. И вообще всё было спланировано так, как будто отряд Вахопа не тёртые головорезы, а бейсбольная команда. Наш экипаж: Юра Скрипкин (командир), Володя Абдуллин (борттехник) и я (лётчик-штурман). Коля Ледовой (бортмеханик) перед операцией с признаками желтухи был отправлен на базу.
|
На фото: Валерий Романов, Николай Ледовой и Юрий Скрипкин в Московском отряде (операция Куфаб-80).
Через год этот же вертолёт уже под номером 14 сгорит на Сейдане).
|
Собственно говоря, весь экипаж после 17 октября готовился вылететь домой, но т.к. на счету был каждый, мы должны были выполнить одну «ходку» и сразу же домой. Юру ждала молодая жена с грудной дочкой, а нас с Абдулой холостятские встречи и светские развлечения. О чём еще могут грезить 23-24-х летние парни после 4-х недельной напряжённой командировки.
А дальше, как в песне про Степана Разина, ночью мне снится сон. Мы летим на задание, пуля, влетевшая в кабину экипажа, пробивает грудь Юре и последний его крик: «Валер-а-а!..» Лётчики народ суеверный, хоть и и не верили мы тогда во всякие «потусторонние силы», поэтому на утро я ничего никому не рассказал. А ведь имел уже опыт «предсказаний» во сне по войне. В 78-м, ещё в лётном училище, несколько раз снился сон, как я, высунувшись из правого блистера, палю из автомата в полёте на бреющем по стреляющим на скаку нам на встречу басмачам. Мне ребята говорят: « Ты что, фильмов насмотрелся? Какая война, какие басмачи?» На улице-то «рассвет застоя. А летом 80-го, штурманя в экипаже Шагалеева (тогда командира Небит-Дагского звена), всё было именно так, как в училищных снах и скачущие духи и молодой балбес, всаживающий автоматную очередь во врагов интернациональных интересов вождей мирового коммунизма.
Рано утром 17 октября 1981 г, взяв на борт 10 человек, в том числе командира и замполита всей десантной группы, мы вылетели в район Куфабского ущелья. На подходе к площадке десантирования начали выполнять заход. Мы были четвёртыми. Всё шло обычным порядком. Вдруг в эфире раздались крики командира первой пары: «Засада! Подвергся сильному обстрелу с земли!». Все подумали, что это какие-то дежурные духи проснулись, как говориться «дело-то житейское». Каждый лётчик (нормальный) имеет свойство ощущать каким-нибудь местом опасность или угрозу. У меня это место тоже есть, поэтому я предложил командиру: «Уходим на второй». Абдула вообще заорал: «Юра! Уё…м на х…й!» Командир, сосредоточившись на подходе к площадке, спокойно ответил: «Х…я, мужики, сядем.». Кто же знал тогда, что нас уже ждали по полной. Зависли над площадкой, где валуны поменьше. С метровой высоты десантники начали по одному спрыгивать на землю, борттехник им помогает. Чтобы высадка ускорилась, колёсами коснулись земли. Очевидно духи решили по нам ударить залпом, потому что предыдущие борты, несмотря на интенсивный обстрел, выбросив на площадку своих десантников, успешно поднялись в воздух. Нам оставалось высадить несколько человек и тут, громко щёлкнув по триплексу, пуля ударила в грудь командиру и сразу же застукало «горохом». Крик: «Валера-а!!!» - Юра, удивлённо смотрит на грудь и, разводя руки в стороны, валится на бок. Из под комбеза на пол кабины идёт волна крови. Я в эфир: «Командир ранен, взлетаю!» По кабине летают ошметки обшивки, несколько сильных ударов сверху и сразу же загорелись почти все красные аварийные табло. Вижу главное: «Отказ гидросистемы», «Пожар». Вырубаю движки, вертолёт начинает вращаться на земле, меня головой ударяет об приборы за спиной. На секунды теряю контроль, помутнело всё. Очухавшись, бросаюсь к ногам командира, рукой придавливаю левую педаль, вращение остановлено, двигатели смолкают. Слышу усиливающуюся гороховую дробь, сверху капает керосин, запахло гарью. Пытаюсь командира отстегнуть от кресла. Не расстегивается! Взяв одеревенелое уже тело под мышки, стараюсь вытащить его из под ремня и кресла. Не выходит! Меня накрывает клубами дыма, слышу как шипит огонь... Жар… Начал задыхаться… Затмение…
Следующая картинка: камни перед глазами, стою на четвереньках на земле, надо мной горящий красно-белым в чёрных клубах вертолёт, рядом на камне бьётся в рыданиях Абдула, кричит: «Юра-а-а!!!». Жар усиливается. Понял, что в машину уже не сунешься, отползаем в сторону. Комбез (летний) у меня в крови, на ногах только носки. Рванул вертолёт, взорвались топливные баки, к земле прижало. Отползаем дальше, к залёгшим десантникам. Меня спрашивают: «Ранен?» Отвечаю: «Нет… Кровь командира… Не смог вытащить...» Нахожу командира десанта, капитана. Его левый рукав разорван (ранило в момент высадки, когда стоял рядом с кабиной). Слышу удары молотка по камням, визг пуль, поднимаю голову, вижу только на метров 10, дальше белый туман. Что-то с глазами. Узнаю у капитана обстановку. «Основная группа рядом с нами. Впереди залегли человек 10. Есть потери», - отвечает спокойно, даже чересчур. Интересуюсь нашими дальнейшими планами. В ответ: «Будем выносить раненных и убитых». Спрашиваю: «А воевать как, мы же не на пляже»? «Надо выносить убитых и раненных». И всё… Я ему: «Давай оставшихся спасать! Отводи переднюю группу назад». Он: «Надо забирать раненных и убитых...». Ладно. «Есть ли ещё офицеры, какое вооружение»? «Остались: доктор, прапорщики – командиры взводов, 4 СПГ, 1 АГС, 1 РПГ». Нормально, воевать можно. ПКС только один (без патронов), да и то Абдула успел снять с вертолёта. Ага, а выстрелов-то к гранатомётам всего несколько штук, да и гранат тоже… Вот это уже абзац (боеприпасы были на бортах, шедших за нами).
Оказывается долбят нас с трёх сторон, пока только почти фронтально. Где-то между задницей и головой сидит страх за своё бренное тело. Почему-то больше всего опасений за голову, поэтому выкладываю перед ней камушки. Жить-то хочется. Башка начинает думать. Слышу капитан орёт по рации: «Мина», «мина»! Выноси раненных»! Подползает доктор, прошу сделать что-нибудь с глазами. «У тебя - ожог». Делает мне какой-то укол. Прояснилось. Ну, теперь воевать можно. Голова хоть и ударенная (на макушке – срезанный клок волос, лицо в волдырях), но начинает соображать. Спрашиваю доктора - какие будут предложения? Он с голливудским юмором отвечает: «Ты сам… УЖЕ… всё…. видишь… Я только врач, хоть и старший лейтенант». И на том спасибо. Заряженный уколом и спокойствием доктора ищу радиостанцию. Нахожу её свёрнутой у близлежащего десантника, спрятавшего голову в камни и руки. Тронул – живой. Забрал радиостанцию развернул, вышел на связь с бортами. Ответил Володя Вихарев, штурман. Говорю: «Давайте, выручайте… Долбите гадов сверху. Посадку пока запрещаю. Потом, по возможности, подбросьте боеприпасы. Даю ориентиры…». Володя в ответ: «Щас, организуем им»! Капитан ведёт разговор по рации с «Миной»: «Выноси раненых и убитых, выноси раненных и убитых…» Я ему: «Отводи переднюю группу назад, духи пошли вперёд»! Он кричит: «Мина... Мина!...». В ответ – тишина…
Уже потом, когда вывозили на бортах убитых, я нашел среди них старлея с позывным «Мина». Он дрался до последнего патрона, израненный. Басмачи переломали ему все суставы, выкололи глаза…Вечная слава Герою!
Вертолёты начали обстрел ракетами, сбросили бомбы. Особенно чётко работал тбилисский вертолёт (различали по бортовым номерам и камуфляжу) майора Левина. Огонь духов начал стихать, они откатились назад. Народ вокруг повеселел, начали «знакомиться». Мне принесли автомат, бушлат. От сапог отказался. Пока будут размер подыскивать… Не на складе, да и со своего…убитого. Десантник, лежащий рядом, позы своей не менял. Растормошил, спрашиваю: «Ты что, сержант? Откуда радиостанция»? «Нет» - отвечает: «Замполит я, старшой, лэйтенант…» «А что лежишь очумелый?» «Когда с вертушки спрыгивал - ноги отбил» и ноет: «Не бросайте ме-н-я-я… мужики». Думаю про себя: «Замполиты, наверное, как-то по другому должны вести себя, ну там «За Родину», «За Брежнева», а этот… С другой стороны – высоковато мы зависали (один метр), жалко парня…» «Ладно» - говорю: «Даю тебе слово, мы с Володькой тебя лично понесём, не бросим». Успокоился. Но в глазах…
С догорающего вертолёта начали сходить НАРы. Взрыватели взводиться не успевают, пороховые двигатели вдалбливают болванки на другой стороне речки. «Смотрите, смотрите, лиса!» - кричат бойцы. Самый востроглазый: «Не лиса это, хуже. Особист это наш, майор». Дела-а-а. Действительно - лиса, хотел отсидеться в стороне, но подвёл ракетный удар сгоревшей машины. Тем временем надо было дальше что-то предпринимать. Продолжали отстреливаться, экономя боеприпасы, бойцы начали ко мне подползать подсказывая в какое место надо нанести авиаудар. Обстрел нашей группы почти прекратился, но и вперёд двигаться не давали. Запросил борт с боеприпасами. Людей не надо. Пусть садится на удалении от нас на 1 километр, облегчённый, чтобы в случае прицельного обстрела мог уйти назад, по ветру. Посмотрел по окружающим скалам. Духи поняли, что в лоб нас не взять. Будут обходить. Справа троп нет, только слева. В процессе суматохи боя начали выделяться десантники, которые действовали грамотно, чётко. К сожалению, сейчас не могу вспомнить их фамилии… Сержанта и 3-х бойцов посылаю на левую сторону ущелья. Задача: закрепиться на середине горушки, в случае подхода духов, сманеврировав по высоте горы, подпустить их и расстрелять, не дав закрепиться. Отдали им последние гранаты. Капитану говорю: «Давай, не рискуя, пока затишье, заберём сколько сможем убитых из передней группы». С борттехником пробрался к остаткам вертолёта, вытащили обгоревшие останки командира, железяки оставшиеся от автоматов и пистолетов экипажа, остальное всё сгорело (оказалось не всё, потом десантники нашли несколько бутылок водки – НЗ). Тем временем слева раздалась интенсивная стрельба, донеслись глухие разрывы гранат. Сержант группы доложил: « Наткнулись на духов. Положили их всех. Продолжаем выполнение задачи». Впоследствии ребята «положили» ещё одну группу.Опоздали бы на несколько минут и сами бы легли, ну а потом и мы. С воздуха докладывают, что на подходе борт с боеприпасами. Посылаю самого шустрого сержанта, с ним несколько человек. Дополнительно прошу забрать и перенести в тыл убитых, останки командира, завёрнутые в брезент. У самого мысль: убрать сержанта от опасности - везде первый, понимает и выполняет всё влёт, настоящий десантник – профессионал, но сколько можно им рисковать.
Должен оговориться, этот рассказ впервые откровенен, так как изменилась ситуация, о чём было сказано выше. Поэтому прошу извинить меня ключевых участников тех событий, если кому-то что-то не понравиться. И в первую очередь – это относиться к командиру группы, капитану. Именно из-за него пришлось не говорить и писать последующие объяснительные, «упуская» некоторые факты и подробности. Но я хочу сказать, что не считаю капитана трусом, он вёл себя мужественно. Просто всё то, чему его учили, в реальности было совершенно другим. Да ещё и ранение в первую минуту боя. Растерялся – да, не сработал как командир – да, но не струсил, как особист, не скулил как замполит. И пусть не обижаются на меня «бойцы невидимого фронта» и «борцы за чистоту коммунистических идей», у меня не было и нет к ним предвзятого отношения, но в тот момент (да и далее) их представители не соответствовали своим званиям и должностям. К сожалению, не могу связывать все события по времени. Для меня как будто не существовало ни времени, ни пространства. Всё слилось в единое целое. Я ощущал мысли и действия каждого из окружающих и воспринимал их как единый организм, который надо сберечь, но для этого им надо правильно руководить, командовать. Не считаю это геройством, просто на тот момент я понял, что выжить мы сможем только вместе, как единое целое и включились какие-то генетические корни, которые давали правильные мысли, слова.
А герои в это время всё-таки гибли. Притащили боеприпасы, бойцы повеселели, защёлкали патронами, заряжая рожки. Кто-то даже жратву достал. «Погиб сержант» - докладывает прибывший с ящиками. Оказывается, духи всё-таки обошли гору справа по тропам за вершиной, вышли в тыл и снайпер, выстрелом в спину, убил сержанта. Эх…Слава павшему Герою! А я его хотел сберечь. Над нами постоянно барражирует пара вертолётов. Навожу на духов справа. Доносится грохот взрывов, обвал камней. Больше не сунутся.
До ночи басмачи больше не предпринимают ничего. Предлагаю капитану провести «совет в Филях». Собираем всех офицеров и прапорщиков. Через час будет темно, что будем делать? У нас много раненных, убитых. Из 43-х, высадившихся на площадку в живых – 32, многие ранены. Держать оборону ночью, без огневой поддержки с вертолётов, невозможно. Духи местность знают лучше, обойдут, закидают гранатами. Решили – отходить. Вопрос: как? Капитан предлагает: с наступлением темноты даём залп из всех стволов по духам и разом все отходим… Говорят после этого случая он достойно воевал и был классным командиром.
Поскольку больше предложений не было, говорю уже в форме приказа: «Группа из 5 человек во главе с прапорщиком Н. (самый стоящий на мой взгляд как командир и десантник) осуществляют прикрытие основной группы. Взять с собой единственный ПКС и максимум боеприпасов, радиостанцию. Отход - по мере удаления основной группы в тыл. Капитан, с основной группой (24 человека): топишь тихо все гранатомёты в реке, прячешь в расщелинах, подальше от тропы убитых товарищей и отходишь в тыл до встречи с высадившимся на верху Куфабского ущелья десантом. Скорость движения максимальная, духи ждать не будут. Я с борттехником и замполитом (понесём на себе) иду впереди основной группы на 300-500 м. Если духи нас успеют обойти – наткнётся только наша тройка. Остальным - продержаться до подмоги. Связь со мной и капитаном. Отстающих контролировать и подтягивать. Вперёд, братишки». Никто не возражал. Начались приготовления. Мы с Абдуллой, взяв стонущего замполита под руки, двинулись первыми. Я как йог – в носках. Боли не чувствую. Идём уже в кромешной темноте. Стволы наготове. Слава Богу хоть замполит перебирает ногами, всё легче. Лазить по горам – не летать. Устаём быстро. На небе засветились звёзды. Стали различать камни, тропу. Вдруг впереди - щёлканье затвора, чей-то рык, чьё-то блеяние. Мы – наизготовку. Эх! Не успели, обошли нас духи. Прислушиваемся, - вроде по-русски говорят. Для подмоги ещё рановато.
Тихо подхожу, - наш боец кого-то прижал автоматом к земле и вот-вот нажмёт на спуск. Спрашиваю солдата, в чём дело. Тот в крайнем возбуждении, аж трясётся: «Товарищ, лейтенант. Басмача поймал. Щас завалю суку». «Басмач» поворачивается ко мне… Ба, всё те же лица! Наш доблестный «особый» майор (интересно сейчас он кто? Наверное, тоже герой. Может даже в чинах. Нынче таким работы хватает.) и здесь успел от всех оторваться. Телом дребезжит больше, чем явно контуженный солдат и тихо блеет: «Заберите от меня этого сумасшедшего…». Я потихоньку вынимаю из окровавленных, забинтованных рук парня оружие, он сникает. Отправляю его на встречу основной группе, предупредив капитана. Майор-лиса меня не интересует. Двигаемся дальше. Замполит больше не скулит, увидев в нас милосердных, благородных товарищей. Даже начал разговаривать, шутить. Так вот, с внезапно разговорившимся на руках боевым товарищем, мы протащились ещё какое-то время (час, два, не помню).
Основная группа двигалась за нами. Прапорщик группы прикрытия, после доклада, через 10-15 минут – следом. В конце концов, встретились с передовой группой десанта, направленного нам на выручку. Они нам указали место перехода реки в брод и направление движения на основную площадку. Связавшись с капитаном, передал последнее указание. Сразу же внутри что-то переключилось. Ушла тяжесть ответственности. Но надо еще вытащить на верх несчастного замполита. Кое- как переправившись через бурлящий Куфаб, двинулись вверх в гору. Через некоторое время выдохлись. Говорю замполиту: «Юра… Братан… Твои боевые товарищи на исходе сил, больше не можем сдерживать данное тебе офицерское слово. Здесь ты уже в безопасности. Полежи, помедитируй, а мы с Вованом поднимемся наверх, пришлём за тобой доблестных бойцов ДШГ.» Он бесстрашно согласился. Мы продолжили восхождение. Неожиданно внизу засверкали сполохи, донеслись разрывы и очереди, по горам забили трассера. По рации доклад командира группы прикрытия о том, что вступил в бой. Успели занять выгодную позицию. Духи пытались обойти по левому берегу, но их отбили. Началась стрельба со стороны подтянувшегося противника и с правого берега. Основная группа уже заканчивала переправу и была в безопасности. Пятёрка отважных ещё некоторое время сдерживала басмачей, а с подходом свежих подразделений отбросила тех назад. Вахоб начал уносить ноги. Его 150 нукеров не смогли «благодаря» раздолбайству пограничных стратегов уничтожить фактически окружённую десантную группу.
Ну а два обессиленных военными волнениями летуна лежали на склоне горы и набирались сил к последнему своему горно-пехотному броску… Внезапно снизу послышалось паровозное сопенье. И вот мимо нас пронёсся снежным барсом наш боевой товарищ и уже почти что друг замполит ДШГ ст. лейтенант Петухов. Окинув нас счастливым взглядом, с улыбкой супермена, он пожелал нам дальнейших успехов в боевой и политической и продолжил свой животный галоп на реанимированных ногах. Мы от «восхищения» нашим, уже бывшим, «героическим» товарищем, вовсе сникли. Абдула даже что-то матом в стихах произнёс. А я лежал на спине, не чувствуя холода, смотрел на мерцающие звёзды. Вокруг нас на земле кое-где уже лежали снежные шапочки. В голове было пусто, глаза сами собой закрылись, всё тело охватывало какое-то ледяное равнодушие…
Очнулся от внезапной звёздной вспышке в сознании. Кое-как размявшись поднялся, растормошил Абдулу. Едрёнть, чуть не замёрзли. Остальные поднимались по параллельной тропе. До утра нас никто и не нашёл бы. Последним усилием докарабкиваемся до своих. Горячий чай, каша, сапоги. Но возбуждение не проходит, не спим – находимся в забытье. Приходит окончательное осознание потери командира, возникает боль в душе, обида, что не мог ничего сделать, не хватило сил.
Рассвело. Вдалеке периодически постреливают, Вахоба с бандой гоняют по Куфабу. Слышу доклад майору-десантнику, что с верховья реки, примерно в километре от нас, двигается вниз четвёрка духов. Майор советует бойцу взять напарника и «почикать» их, на всякий случай. Говорю майору, что я пойду с солдатом. Взяв ручной пулемёт, направляемся к краю площадки. Внизу, в ущелье видим духов. Далековато. Всё равно поливаем их очередями. Они попрятались. Передвигаюсь чуть вперёд, на боле удобную позицию, ставлю оружие на рожки. Всё внимание вниз, на врага, напоследок хочется выпалить свою боль и обиду. Вдруг, вижу под стволом металлическую ниточку. Взгляд вправо-влево... Два «ананаса» вот- вот готовы преподнести мне «сюрприз». Ме-д-л-енно, вертикально поднимаю пулемёт вверх. Отхожу назад. Всё, баста, хорош воевать. Надо же, после всего случившегося, не хватало ещё и на собственных минах подорваться.
|
Прилетели борты. Погрузились (на фото: место боя 17-10-1981 г. на Сайдане). Летим на Иол, можно сказать – домой.
Не верится, что ещё совсем недавно
|
Капитан сидит напротив. Взгляд отсутствующий, по щекам – слёзы, почему-то мелко трясёт головой. Проняло мужика.
На аэродроме нас встречает сам генерал Харичев (нач. штаба округа), вокруг одни сплошные начальники. Потом и у него и у меня будет много таких встреч-провожаний, но для меня эта запомнилась навсегда. Стремительно подойдя ко мне, поздоровался и в лоб: «Ну давай, лейтенант, докладывай свою войну» - и разворачивает карту. Я от неожиданности оторопел, онемел, но природная лётчиская смекалка и тут сработала. Повертев башкой, увидел рядом капитана: «А что я, вот командир пусть и докладывает…». Капитан придвинулся к карте, я в надежде – отодвинулся. Он чётко, как на КШУ стал докладывать ход боя, при этом используя терминологию, которую я в последний раз слышал только в училище.
Вижу, что всё путём, обо мне забыли, бочком, бочком отхожу в сторону. Ко мне подходит Шагалеев, спрашивает: «Как дело было?..» Тут меня и прорвало. Слёзы катились градом, мне было стыдно за свою слабость, но ничего поделать не мог. Я вспомнил всё. И сон, и последний крик Юры Скрипкина, его обгоревший, скуклившийся остов и затмение боем… Спустя 2 часа мы сидели в кубрике казармы, набравшись кубинского рома, а в голове звучала музыкальная гармония поминального женского хора. Никто не говорил о будущем почёте, не думал о льготах и привилегиях, оформлении ранений и пособий. Была только память и боль об ушедших и желание жить счастливо и долго. И вообще, много ли нам для этого надо?..
Участники того боя на следующий день пораскидались по Округу, потом по всей стране, ну а начальство не любило лишний раз напоминать о своих недочётах…
| |
|
|
Скачать 3.46 Mb.