Шпаргалка К Экзамену По Книговедению Для Дневников (Иванов И. Г.). Шпаргалка К Экзамену По Книговедению Для Дневников (Иванов И. Г.. Билет Мировоззренческие и Науковедческие проблемы общего книговедения Мировоззренческая проблематика
 Скачать 1.45 Mb.
|
|
2.Концепция комплексности науки о книге Первая из названных концепций нашла свое выражение в предложенной ведущими советскими книговедами А.А. Сидоровым и Н.М. Сикорским формуле: «Книговедение - комплексная наука о книге и книжном деле». Обсуждение ее стало содержанием второй дискуссии (1964), внесшей существенный вклад в обобщение предшествующего опыта и в дальнейшее развитие теории книговедения и теоретических разделов отдельных дисциплин. В выступлениях специалистов, принявших участие во второй дискуссии, был конкретизирован состав комплексной науки о книге. В качестве «законных» книговедческих дисциплин были названы: теория и практика редактирования, искусство книги, библиография, библиотековедение, история многонационального советского книжного дела. Правда, дифференциация книговедческих знаний, вызванная ускоряющимися темпами развития практики книжного дела, автономизации частных книговедческих дисциплин пока еще не приводит к выделению такого раздела в составе и структуре науки, как общее книговедение, поскольку содержание этого раздела есть синтез теоретического знания, полученного в частных книговедческих дисциплинах. Речь идет лишь о возможности появления на «стыках» книговедческих наук нового знания или даже новых научных дисциплин на «общей базе». Концепция комплексности является несомненным достижением теории советской науки о книге, потому что именно в ней реализовалась объективная тенденция к объединению всех книговедческих знаний в единый комплекс. Комплексный характер многодисциплинарной науки аргументировался пониманием самого объекта науки как комплекса «книга и книжное дело». В некоторых более поздних теоретических работах объект «книга и книжное дело» был расширен до «книга - книжное дело - читатель», в связи с чем наметилась еще одна дисциплина -»читателеведение». Подобное понимание объекта было закреплено определением книговедения в БСЭ: «Книговедение - комплексная наука о книге и книжном деле, изучающая процессы создания распространения и использования произведений письменности и печати в обществе». А это означало переход от традиционного изучения только книг к изучению также и процессов, книжного дела, которое здесь же, в БСЭ, определено как «совокупность отраслей культуры и производства, связанных с созданием и изготовлением книги, ее распространением, хранением, описанием и изучением». Концепция комплексности предопределила исторические особенности процесса развития науки о книге в последующее десятилетие. Основным содержанием этого процесса в организационном плане стала консолидация сил ученых-книговедов различных специализаций и координация прежде достаточно разрозненных научно-исследовательских направлений. (В теоретическом плане концепция комплексности, или объединяющая идея, способствовала и дифференциации и интеграции книговедческого знания, его самоопределению. На основе этой идеи заметно оживились исследования в области историй книговедения, восстановившие искусственно прерванные в конце 30-х гг. традиции в развитии науки о книге; интенсивнее пошла разработка научных основ частных книговедческих дисциплин и относительно самостоятельных областей книговедческого знания (книгоиздательского, книготоргового, библиотечного, библиографического), осознававших себя тем не менее составными частями единого комплекса. Это привело к накоплению частнодисциплинарного и специально-книговедческого теоретического знания и к осознанию необходимости его обобщения на междисциплинарном и наддисциплинарном уровне. Однако идея комплексности не была разработана до уровня обоснованной, непротиворечивой и систематически изложенной методологии книговедения. Поэтому в книговедении 60-х гг. преобладали тенденции дифференциации, и каждая дисциплина общетеоретические и методологические проблемы, на которые неизбежно выходила в своем развитии, пыталась решать в своих границах и своими средствами. Важнейшей из таких проблем была интерпретация содержания и определение фундаментальной книговедческой категории «книга», которая является объектом исследования для всех книговедческих дисциплин либо в своей целостности, либо частью, либо формой существования. Характерным для всех частнодисциплинарных определений было традиционное отождествление категории «книга» с материальной, предметной формой ее существования - «книжным изданием» - рукописным или печатным. Наиболее общим из всех частнодисциплинарных подходов представлялся редакционно-издательский, позволяющий приблизиться к пониманию сущности книги. Ведь именно в редакционно-издательских процессах книга становится реальной, действительной, потому что редакционно-издательское дело и есть способ превращения литературного произведения, записи текста музыкального произведения или копии текста изобразительного произведения в книжное издание. И здесь нужны критерии, управляющие процессом этой организации, ибо одно и то же произведение может быть организовано в различные издания с заданными характеристиками, обеспечивающими прогнозируемый социальный эффект и соответствующие функции будущего книжного издания. В конечном итоге книговедческая определенность издания (его тип и вид) обусловливаются читательским адресом (или типом читательского восприятия). Иными словами, произведение организуется в книжное издание с учетом реального или предполагаемого читателя, т.е. функционально. Билет №19 1.Функциональная концепция книговедения В начале - середине 70-х гг. в редакционно-издательском деле наметился функционально-типологический подход к интерпретации фундаментальной книговедческой категории «книга», правда, по-прежнему отождествляемой с «книжным изданием». Разработка типологии изданий на несколько лет вышла на передний край теоретических исследований в книговедении. Реально в публикациях и в выступлениях на второй и третьей Всесоюзных научных конференциях функциональный подход как бы раздвоился на функциональный и типологический, а к концу 70-х гг. каждый из них был неправомерно абсолютизирован и расширен до общекниговедческой методологии. При очевидном наличии «центробежных» сил в развитии единой науки о книге функциональный метод играл положительную роль «центростремительной» силы до тех пор, пока был в состоянии объяснять большинство книговедческих явлений. И в этом его объективное историческое значение. Теоретическое обоснование функционального подхода как объединяющего начала для частных книговедческих дисциплин было дано в работах ведущих советских книговедов - А.И. Барсука, И.Е. Баренбаума. Как достижение советской науки о книге функциональный подход был квалифицирован в материалах второй (1974) и третьей (1977) Всесоюзных научных конференций по проблемам книговедения. Абсолютизация функционального метода и подхода, характерная для подавляющего большинства теоретических исследований 60-х - 70-х гг., была исторически оправдана многими причинами.
Функциональный подход трактуется как методология книговедения и объединяющий стержень всей комплексной науки. С позиций функционального подхода А.И. Барсук предпринял попытку сформулировать общее определение книги: «Книга - это произведение письменности и печати (или определенная их совокупность), являющаяся продуктом общественного сознания, идейно-духовной жизни общества, одним из средств сохранения, распространения и развития всех форм идеологии (политических взглядов, науки, морали и т.д.), орудием социальной борьбы, воспитания, организации и формирования общественного мнения, орудием научного и технического прогресса». Противоречивость этого определения состоит в том, что, во-первых, оно построено на базе общего для всех существовавших ранее определений тезиса: «Книга - это произведение письменности или печати». Поэтому понятие «книга», с одной стороны, расширяется до границ «произведения письменности и печати», причем суть понятий, через которые определяется книга («произведение», «произведение письменности»,»произведение печати»), не раскрывается. С другой стороны, содержание категории «книга» сужается в этом определении до уровня «книжное издание» (рукописное или печатное). Во-вторых, «произведение письменности и печати» квалифицируется как «продукт общественного сознания». Но таковым являются формы общественного сознания - политические, юридические, эстетические, этические и другие теории, философия, мораль, религия и др., а не книга. В-третьих, идейно-духовное содержание книги А.И. Барсук определяет через перечисление функций книги в обществе, что методологически бесперспективно. И тем не менее определение, предложенное А.И. Барсуком, объективно сыграло положительную роль при решении общетеоретических проблем науки о книге, поскольку представляло собой относительное обобщение накопленного книговедческого знания. Однако определение обобщало лишь функциональные признаки, т.е. только часть той системы их, которой характеризуется целостность книги как объективного явления социальной действительности. Но эта неполнота определения стала осознаваться позже, когда еще более четко обозначилась одна из фундаментальных проблем книговедения - целостное исследование сущности книги. С тех же позиций отождествления «книги» и «книжного издания», функционального подхода и идеи комплексности книговедения А.И. Барсук разрабатывает принципиальную схему науки о книге. В ее основе - производственные циклы, которые проходит произведение на пути к читателю: редакционно-издательское дело - оформление книги - библиографическое дело - статистика печати - библиотечное дело - книготорговое дело: «Изолированное развитие отраслей книжного дела, как и их изолированное изучение, практически невозможно. <...> столь же тесно взаимосвязаны библиотековедение, библиографоведение, библиополистика, читателеведение, история книги, издательского дела и т.д.». В каждой из названных книговедческих дисциплин автор схемы выделяет уровни истории, теории, методики и организации; в читателеведении - истории, социологии читателя, психологии, методики и культуры чтения. Исчезла в этой схеме сама «книга». Она заменена «произведением», акценты в толковании которого смещаются то в сторону «произведения литературы», то в сторону «произведения письменности и печати», а в схеме «произведение», как и «читатель», вынесено за пределы составных частей книжного дела. В итоге книга определяется практически вне связи с книжным делом, книжное дело определяется по отношению к литературе, произведению, но не к «книге». Содержание понятия «читатель» никак не определяется и не интерпретируется, хотя А.И. Барсук считает, что «наиболее существенным и принципиальным моментом в предлагаемой им схеме является выдвижение двуединого комплексного объекта „“произведение (книга) - читатель (потребитель)„“, лежащего в основе всей системы книжного дела и книговедения». Но ставить их в оппозицию даже в такой форме нельзя. «Читатель» (тоже многоуровневое, системное понятие) является не только объектом, но и субъектом книжного дела, потому что произведение литературы, музыки или изобразительного искусства создает автор, человек, общество в конечном итоге. Автор - первый читатель своего произведения. На всех стадиях книжного дела человек отражает это произведение в своем сознании (читает, дает оценку, редактирует, художественно и технологически оформляет, набирает, печатает и т.д.) и специфическими для книжного дела средствами организует, превращает это произведение в книжное издание, которое затем регистрируется, учитывается, библиографируется, реализуется через книжную торговлю, распространяется через библиотеки, читается. И на каждой стадии - это различные формы отражения, различные процессы, средства организации и различные результаты процессов отражения и организации одной формы книги в другую, одного процесса ее движения в обществе - в другой. Поэтому объектом книговедческой деятельности в каждой сфере книжного дела оказывается не статичное, неизменное «произведение письменности и печати», как это вытекает из построений А.И. Барсука, а различные формы (уровни развития объективного содержания) книги и соответствующие им процессы ее движения в обществе. Вопрос о сущности отношения двух фундаментальных понятий «книга» и «книжное дело» до конца 70-х гг. не входил в число основных теоретических вопросов книговедения. Эти понятия фигурировали отдельно и независимо друг от друга. С позиций функционального подхода предмет науки о книге определяется следующим образом: «Если объектом (материалом) книговедения могут выступать не только «духовные» (общественные) проявления книжного дела, то предметом книговедения являются именно социальные, идеологические, надстроечные аспекты всех областей книжного дела <...> предметом изучения в книговедении выступают лишь отдельные аспекты этих объектов - в той мере и в тех границах, в каких это достигается функциональным изучением, функциональным подходом к ним». Содержательной интерпретации этих аспектов, т.е. структуры предмета, А.И. Барсук не предлагает. Кроме того, предмет науки определяется через метод, что само по себе неправомерно, и современное науковедение утверждает обратное: «Любой метод, даже самый общий, определяется природой исследуемого предмета...». Далее в монографии А.И. Барсука предмет книговедения определяется только через функциональный метод, который согласно новейшим науковедческим исследованиям не предполагает обязательное исследование сущности изучаемого объекта (в данном случае - книги и книжного дела как объективных явлений социальной действительности) и ограничивает проблему рассмотрением только упрощенных моделей объекта. Возникает вопрос: какая другая наука должна исследовать эту сущность? Тем не менее необходимо отметить, что монография А.И. Барсука, по сути дела, первое в истории отечественного книговедения исследование, где проблема объекта и предмета науки поставлена на категориальном уровне. На таком же общетеоретическом уровне рассмотрены и методы книговедения в первой функциональной работе, посвященной специально этому вопросу. Появление ее свидетельствовало о высоком уровне развития теоретических исследований в книговедении, потому что рефлексия науки над собственными способами получения знания - это уже метадисциплинарный, наддисциплинарный уровень, показатель того, что наука начинает осмыслять самое себя, выходит на этап формирования своей методологии. В границах разрабатываемой в 60-70-е гг. концепции книговедения как комплексной науки о книге и книжном деле в традиционном смысле этих понятий в качестве общекниговедческого метода авторами названной выше работы выдвигается функциональный. Поскольку функциональный метод по природе своей обеспечивает лишь уровень анализа функций исследуемого объекта, то и раскрывается он на примерах применимости в анализе социальных функций книги (идеологической, коммуникативной, познавательной, эстетической, этической). При этом в одних случаях подразумеваются функции литературного произведения, в других - текста книжного издания или художественного оформления и полиграфического исполнения книжного издания. Иными словами, продуктивность функционального метода ограничивается выявлением функций отдельных составляющих системного, многоуровневого, сложного целостного образования. Попыток функциональным методом исследовать сущность «книги» как целостности, как системы, как объективного явления социальной действительности авторы не предпринимают. Это и невозможно, потому что знание функций не гарантирует приближения к пониманию сущности явления. Представление о сущности объекта науки о книге можно получить лишь посредством выявления и исследования этой сущности, в процессе разработки общей теории, в которую в качестве подсистем должны органически войти также обобщенные до закономерностей, принципов, научных понятий, определений результаты исследования сущности объектов конкретных книговедческих дисциплин. На базе функционального подхода И.Е. Баренбаум и А.И. Барсук конструируют и показывают сферы применения таких методов, как аналитико-тематический, структурно-типологический (квалифицируемый как общекниговедческий), типографический, библиографический. Таким образом, в период с начала 60-х до середины 70-х гг. принципиальными теоретическими положениями книговедения следует считать выдвинутые советскими учеными концепции комплексности науки о книге, функционального подхода и функционального метода. Развитие этих концепций в специальных исследованиях позволило: осмыслить, объединить и зафиксировать основной корпус накопленных знаний о книге; обозначить с той или иной степенью доказательности те области, явления которых считаются «законными» объектами книговедения; перейти от эмпирических представлений о книге к выявлению и исследованию ее функций в классовом обществе, к функциональному изучению конкретных процессов книжного дела и к формированию частных книговедческих дисциплин; назвать и интерпретировать методы, соответствующие данному концептуальному пониманию книги, книжного дела и книговедения. С позиций функционального подхода и методом функционального анализа был рассмотрен весь комплекс методологических проблем с обозначением основных категориальных и структурных параметров научной дисциплины: объекта, предмета, методов, состава, структуры книговедения, взаимодействия между составными частями его и смежными дисциплинами. Иными словами, разработана концепция, обнаружившая в своей целостности и свои слабые стороны, которые сегодня осознаны даже сторонниками этой концепции: «Так называемое функциональное книговедение сыграло значительную и полезную роль в формировании методологических установок комплексной науки о книге и книжном деле. Но имело оно и узкие места. Постановка в центре книговедческой проблематики социологических аспектов, функционального метода, на наш взгляд, в значительной степени обедняет круг вопросов, интересующих книговеда». 2.Общее понятие о методе В системе любой развитой науки метод, равно как и объект, предмет, состав, структура, понятийный аппарат, представляет собой относительно самостоятельную подсистему, а в системе развитого научного знания - относительно самостоятельную форму его существования и потому в методологии науки может быть рассмотрен отдельно. В самом широком смысле понятие «метод» используется для обозначения правильного, рационального способа деятельности, направленной на достижение заданной цели, на решение поставленной задачи. Подчеркнем, не сама правильная, рациональная деятельность, а фиксированные, устойчивые принципы, правила, приемы деятельности, следование которым гарантирует получение адекватного результата, кто бы эту деятельность ни осуществлял. Целостность содержания понятия «деятельность» реализуется диалектическим единством таких наиболее общих форм ее существования, как практическая (или материально-преобразующая) и теоретическая (или идеально-преобразующая), которым соответствуют относительно самостоятельные формы методов, т.е. принципов, правил, направляющих эту деятельность в достижении цели, - методы предметно-преобразующей деятельности и методы теоретической деятельности. Методы практической предметно-преобразующей деятельности первоначально существуют в форме навыков индивидуума - отработанных многократным повторением действий, операций. Виртуозное владение навыками - мастерство. Методы практики могут существовать и в отвлеченной от конкретного носителя этих навыков форме в виде методик, инструкций, зафиксированных в документе требований, правил осуществления конкретных действий, операций. Следование этим правилам, требованиям приводит к однозначному результату практической деятельности, кто бы ее ни осуществлял. В самом общем виде метод в этом случае можно определить как обобщенную модель конкретного практического действия, направленного на преобразование конкретного, реального объекта. На базе эмпирических методов, т.е. концентрированного выражения практического опыта, возникли и методы теоретического освоения действительности, ибо наука корнями своими уходит в практику и к ней восходит на новом витке ее развития как отражение, осознание, осмысление практики, обоснование ее закономерностей с целью совершенствования и разработки путей управления ею. |