Философия. Философия_ответы. Билеты для кандидатского экзамена по истории и философии науки в группе Хмелевской
 Скачать 2.28 Mb.
|
|
Дж. Дьюи (1859–1952) доводит до логического завершения прагматизм, трансформируя его в инструментализм. Важные работы: «Опыт и природа», «Поиск достоверности». Дьюи считает, что любое суждение о фактах ценностно нагружено, если рассматривать его с точки зрения практики. С его точки зрения, понятие «объективной истины» не имеет смысла, так же как и корреспондентная теория истины. Истина — это принятое «уверова- ние» во что-то, в том или ином контексте, которое носит операционально-инструментальный характер. Инструментализм, фактически, представляет одну из версий конвенционализма, рассматривая научные теории только с позиции удобства их использования для описания опытных данных и не признавая их какую-либо онтологическую значимость, а, следова- тельно, и истинность. С точки зрения Дьюи, нет смысла говорить об истинности теорий, так как нет никаких строгих критериев для определения границ того, что является опытом по их проверке, а что нет. Дьюи подчёркивал единство опыта и природы, их включённость друг в друга. Такой подход он называл «эмпирическим натурализмом», включая в опыт фактически антропо- генез, историю культуры и специфический опыт индивида. В опыт учёного может входить всё, что угодно, лишь бы была понятна суть проводимых им манипуляций с объектом. Дьюи утверждает, что в опыт входят: сны, безумие, болезнь, смерть, войны, поражения, неясность, ложь, ужас, трансцендентальные схемы, эмпирические науки и магия. Таким образом, для Дьюи опыт превращается в некую историю, обращённую в будущее. Так опыт понимается на уровне здравого смысла, когда о человеке говорят, что он опытный и мо- жет быть, скажем, руководителем. Опытный в том смысле, что многое пережил, повидал, и в будущем он сможет лучше сориентироваться в различных ситуациях. С точки зрения Дьюи, опыт в науке мало чем отличается от понимания опыта на уровне здравого смысла, поскольку учёные тоже используют весь свой прошлый опыт, и не обязательно только на- учный, для прогнозирования развития ситуаций и науки в будущем. Эксперт — это человек с опытом работы в науке в разных смысловых контекстах и его заключения часто зависят от различных привходящих обстоятельств. Отсюда вывод: теория и все факты в рамках этой теории — это только инструменты, и они должны быть оценены по практической эф- фективности, а не с точки зрения абстрактной истинности и ложности. А. Пуанкаре (1854–1912) В Европе сходные с прагматизмом и инструментализмом идеи развивал крупный мате- матик и физик А. Пуанкаре (1854 — 1912). В своих философско-методологических работах, таких как «Наука и метод», «Ценность науки», «Наука и гипотеза», «Последние мысли», он высказывает ряд соображений о соотношении эмпирического и теоретического в науке, а также развивает теорию научного творчества. Пуанкаре рассматривает эмпирические факты, как существующие объективно и незави- симо от наблюдателя, а все теоретические конструкции, он сравнивает с каталогом, который может быть устроен на разных принципах, и от которого ждут только удобства, полезно- сти, простоты, тех или иных теорий. Эмпирические критерии истинности не действуют в отношении соглашений теоретического характера. «Математическая физика — это толь- ко каталог в библиотеке физических фактов и опытов». Без каталога трудно разобраться в опытах и фактах, он их систематизирует, но сами принципы систематизации каталога — это результат конвенции учёных. Эти конвенции имеют ценностный аспект, поскольку заключа- 85 ются учёными, пользующимися авторитетом в науке, и, таким образом, задают программы дальнейших исследований. С точки зрения Пуанкаре, нельзя ставить вопрос об истинности геометрических теорий как евклидовой, так и неевклидовых. Все геометрии абсолютно рав- ноценны, и говорить о геометрии физического пространства можно только в определённых отношениях, учитывая устройство органов чувств живых существ. Дарвинист, например, утверждает: «Только поскольку наше пространство устроено трёхмерно, поэтому именно таким образом формировались живые существа, они вынуждены были приспосабливаться к реальной физике пространства». Но для Пуанкаре, напротив, — случайное появление тех органов чувств, которые мы имеем как люди, и обуславливает восприятие нами простран- ства как трёхмерного. Например, муравьи, известно, воспринимают мир в двух измерениях, а физики могут конструировать теории, где фигурирует пространство с большим количе- ством измерений. Пуанкаре одним из первых учёных начал критиковать абсолютные конструкции физи- ки Ньютона, показывая их бессмысленность, поскольку нереально опытным путём обнару- жить что-то физическое, что стояло бы за этими абсолютами. Также Пуанкаре высказывает мысль о неоднозначности временных интервалов в зависимости от положения наблюдате- ля по отношению к движущемуся объекту. Поэтому его неслучайно называют «теневым соавтором» теории относительности Эйнштейна. Однако для Пуанкаре любая физическая теория выступает лишь как менее или более удачная конвенция, которая должна обла- дать и эстетическим совершенством с точки зрения математики. То, что для Эйнштейна было реальностью, то есть физикой, для Пуанкаре представлялось только математикой. Признавая математику за универсальный язык науки, Пуанкаре не считал, что с помощью математики можно «добраться» до реальной физики, то есть до объективного мира. Пуан- каре как конвенционалист определённым образом связан с так называемой второй волной позитивизма — эмпириокритицизмом, или критическим исследованием опыта. 1.27.3 Эмпириокритицизм Э. Мах (1838–1916) Большой вклад в развитие этого этапа позитивистской философии вносит известный физик Э. Мах (1838 — 1916). Важные работы по философии науки: «Анализ ощущений», «Отношения психического к физическому», «Механика. Историко-критический очерк её развития». Процесс познания начинается с ощущений. Материал для исследований этого процес- са поставляет биология, история науки и детская психология. Исходя из основного своего тезиса, что ощущения первичны, то есть в основе познания всех явлений находятся ощу- щения, Мах пересмотрел основные физические понятия: пространство, время, движение. Вместо понятия причинно-следственной связи он ввёл понятие функциональной зависи- мости. Ощущения, согласно Маху, — это форма приспособлений организма к среде, все ощущения однородны, но различны связи между ними. Проблема борьбы материализма и идеализма, с точки зрения Маха, состояла в том, что каждая из сторон пыталась свести эти ощущения, которые он называет «элементы», к чему-то одному. Но на элементарном уровне, как считает Мах, нет резкой границы между физическим и психическим. Есть только однородные, нейтральные элементы, из которых слагаются внутреннее и внешнее, физическое и психическое. С какой стороны рассматривать объект, — зависит от позиции рассмотрения его субъектом. Допустим, возьмём свет. Если рассматривать этот феномен в связи с источником света, то это физический объект, если свет, воспринимаемый глазом, способствует формированию какого-то образа в мозгу, то это — психический объект. Когда высказывается суждение: «Я вижу дерево», в этом суждении заключаются три группы эле- 86 ментов — «дерево», как представитель группы физических элементов, «вижу» — элемент, связанный со зрением, то есть комплексом ощущений, наконец, «я», как ощущение себя, то есть мыслительное действие. Проведённый анализ вполне корректен, но дальше углублять- ся не имеет смысла. Нельзя ставить вопрос, например, «А существует ли дерево без меня?». Не случайно Ленин, критикуя Маха в работе «Материализм и эмпириокритицизм», срав- нивал его рассуждения с известным утверждением Дж. Беркли, что «мир есть комплекс моих ощущений». Чтобы снять обвинения в солипсизме, Мах ввёл понятие «нейтральных элементов». Объ- екты, тела — это комплексы ощущений. Ощущения — элементы, из которых они состоят. В мире познания не должно быть разделения ощущений на материальные и идеальные, поскольку ощущения нейтральны по своей сути. Процесс познания рассматривается как процесс прогрессивной адаптации субъекта к среде. «Нейтральные элементы», таким об- разом, предстают как нечто базовое и предшествующее разделению мира на физические тела и идеальные феномены сознания. Ошибочной в этом смысле, по Маху, представляется концепция атомизма в физике, поскольку «атом», так же как и «вещь-в-себе» Канта, не даны в ощущениях и не сводятся к ним. Для понимания механизмов познания важны не метафизические спекуляции, а биологические и психологические исследования. Наука — это процесс адаптации идей к различным сферам опыта. Мах выводит всю науку из потребности человека выживать и совершенствовать свою жизнь. Наука должна экономить человеческое мышление, давая краткие описания и вводя эмпирически проверяе- мые понятия с целью правильной и эффективной ориентации человека в мире. Расхождение между фактами и идеями, а также противоречия между самими идеями — двигатель нау- ки. Гипотезы расширяют сферу возможного опыта, а распознанное заблуждение, по словам Маха, выступает в качестве корректива, как источник познания. Мах считал, что суть науки составляет экономное описание опыта — «принцип экономии мышления». Материя, атом, молекула — экономичные символы физико-химических опытов. Но проблема состоит в том, что наука сама изобретает метафизические сущности, которые как раз ничего не экономят. Все абсолюты в физике Ньютона в этом смысле излишни. Мах говорит, что за абсолютны- ми конструкциями Ньютона нет ничего физического, поэтому необходимо очищать от них физику как науку. Из теоретических концепций, предпочтительней та, которая наиболее просто описывает данный тип явлений. С точки зрения Маха, экономное взаимное приспо- собление суждений в одной сфере знаний возникает тогда, когда будет найдено наименьшее число независимых суждений, из которых другие суждения выводятся. Хорошим примером является система Евклида. Наука должна описывать явления, но не стремиться к их объяснению, так как это ведёт к появлению метафизических понятий. Так, учёный никогда не признавал объективного существования атомов. Даже в 1910 году Мах, полемизируя с Планком, считавшим фи- зическую реальность атомов общепризнанным фактом, настаивал на своей точке зрения. Мах писал, что если вера в реальность атомов является необходимой для физиков, тогда он отказывается от такого образа мышления и от признанной сообществом его репутации физика-профессионала. Эмпириокритицизм, по мнению Маха, как раз и призван очистить науку от такого рода понятий. Согласно Маху, «позитивную» науку необходимо отделить от философии, являющейся, по его мнению, конгломератом искусственных принципов, систем и способов рассуждения. Такое «очищение» научного мышления от «метафизического» является, как считает Мах, важнейшим условием прогресса позитивного научного знания. Однако, заметим, что сам учёный выдвинул известный принцип — принцип Маха, о научном и метафизическом ас- пектах которого размышлял Эйнштейн и продолжаются дискуссии в современной науке. Р. Авенариус (1843–1896) Основные произведения: «Философия как учение о мире 87 согласно принципу наименьших сил», «Критика чистого опыта». Авенариус так же, как и Мах, считает необходимым элиминировать из науки понятия необходимости, субстанции, причинности для того, чтобы прийти к экономному описанию мира. Авенариус утверждал, что существующие теории познания удваивают мир, рассмат- ривая наряду с миром реальным мир, существующий в нашем мозгу, так называемая опера- ция интроекции. Это ведёт к метафизическим ошибкам, когда теряется целостность мира, и он распадается на «внутренний» и «внешний». В результате интроекции непрерывный эмпирический опыт дробится на физический объект, который является, якобы, источником ощущений, и сознание субъекта, воспринимающего и переживающего данные ощущения. Метафизические ошибки возникают, поскольку целостность мира распадается на «внеш- ний» мир опыта и на «внутренний». Происходит как бы вкладывание (интроекция) пере- живания внешней вещи в сознание, превращаясь в его внутреннее содержание. В итоге изначальная целостность мира опыта распадается на «внешний» и «внутренний». Вместо целостного опыта (непрерывного потока переживаний, в котором содержание переживания слито с актом) появляются отделенные друг от друга образования. Это — субъект, который переживает ощущения, и внешний ему объект, который эти ощущения вызывает. Авенариус считал, что критерием жизнеспособности организма является принцип «наи- меньшей меры (траты) сил». Иначе говоря, организм, более экономно расходующий энер- гию, имеет больше шансов выжить. Отсюда, более экономично и корректно, согласно прин- ципу «наименьшей траты сил», использовать принципиальную координацию мышления (сознания) по отношению к объекту. Необходимо исключить интроекцию, и тогда исчез- нет мнимая философская проблема о внешнем мире как объективной реальности. Принци- пиальная координация, фактически, есть новая интерпретация известного философского постулата «нет объекта без субъекта». Полное описание опыта должно включать субъек- та (центральный член координации) и объект (противочлен координации), даже если речь идёт о прошлом или будущем опыте. В этих случаях опыт будет включать потенциальный член координации. 1.27.4 Неопозитивизм Неопозитивизм пытается осмыслить становление новой (квантово-релятивистской) карти- ны мира. Кроме того, неопозитивисты, в отличие от своих предшественников, широко ис- пользуют формально-логический аппарат для анализа научного знания. Поэтому этот этап развития философии науки часто называют аналитической философией. Логический атомизм Б. Рассел (1872–1970) Первый этап неопозитивизма — логический атомизм. Одним из авторов этого направления является Б. Рассел, известный математик, активный член Пагу- ошского движения (объединения учёных против угрозы атомной войны). Основные труды: Рассел, Уайтхед «Принципы математики», «Анализ сознания», «Человеческое познание и его границы». Рассел — последователь так называемого логицизма (Г. Фреге), стремившегося обосно- вать математику через логику. Пытаясь преодолеть известные парадоксы в теории мно- жеств Кантора, Рассел выдвигает, оригинальную так называемую теорию логических ти- пов — «То, что включает всю совокупность чего-либо, не должно включать себя». Рассел отказывается от традиционной точки зрения о философской нейтральности фор- мальной логики и рассматривает её как важнейшее средство анализа всех философских проблем. Каждая подлинно философская проблема, по его словам, это проблема логиче- ского анализа. Задачу философии Рассел видит в прояснении с логической точки зрения всех известных предложений в науке, прежде всего, в математике. Хотя он и считает логику 88 априорной структурой, сам внешний мир воспринимается им с позиций здравого смысла, то есть в духе реализма — существуют объективные факты и существуют суждения о них. Рассел пишет: «Чтобы сбежать из тюрьмы солипсизма, разрешим себе думать, что трава зелёная, что солнце и звёзды существуют даже тогда, когда никто не размышляет о них». Иначе говоря, исходный принцип его философии — мир объективно существует. Научный подход к этому миру начинается с логически простейших выверенных суж- дений — «логических атомов». Например, предложение «Сократ есть афинянин» — это предложение-атом, так как есть одно имя собственное и одно его определение. Больше о Сократе ничего не утверждается, а меньше сказать нельзя. Если начать добавлять к этому высказыванию другие определения, например, «Сократ — афинянин и учитель Платона», получится более содержательное высказывание. Но, очевидно, если бы он не был афиня- нином, то не был бы и учителем Платона. То есть предложение «Сократ есть учитель Платона» не является атомом, так как в этом случае его можно логически редуцировать к предложению «Сократ — афинянин», самому меньшему, что можно сказать о Сократе. Л. Витгенштейн (1889–1951) Ученик Рассела Л. Витгенштейн (1889–1951) приобрёл известность после перевода Рас- селом на английский язык его работы «Логико-философский трактат». Это произведение стало программным трактатом для неопозитивизма («библия неопозитивизма»). Сам Вит- генштейн рассматривал трактат как этическую работу, вскрывающую ценность и границы познания. Однако в предисловии, написанном Расселом, работа была представлена как ло- гическая, развивающая идеи логического атомизма самого Рассела. С точки зрения Витгенштейна, человек не должен претендовать на слишком многое в процессе познания, поскольку существуют непреодолимые барьеры, или границы, за кото- рые человек в принципе выйти не может. Витгенштейн ставит вопрос в плоскости принци- пиальной ограниченности человеческого языка, с помощью которого он пытается познать мир. Бытие мира, по Витгенштейну, существует лишь постольку, поскольку оно может быть выражено в языке. Отсюда его главный тезис, который он варьирует и повторяет не один раз: «Всё то, о чём может быть сказано, должно быть сказано ясно. А о чём нельзя говорить ясно, о том следует молчать». Атомарными фактами, по Витгенштейну, являются те, что имеют определённое место в мире. Их логический образ есть мысль. Объекты образуют субстанцию мира, и они не могут быть составными. Как пишет Витгенштейн, «Мир состоит из совокупности взаи- мосвязанных атомарных фактов и предложений, которые формируют образ мира. Образ есть модель действительности». Мир предстаёт как некая совокупность фактов, которые даны субъекту лишь через языковые структуры, которые сами, в свою очередь, основаны на логических формах. Невозможно сказать что-нибудь осмысленное, не используя логику. Любое языковое выражение всегда имеет логическую структуру, если оно, вообще, имеет смысл. Факт проистекает из некоторых событий, описываемых, в конечном счёте, с по- мощью логико-языковых структур, совокупность которых создаёт «мысль — логическую картину мира». Изначально существующие простые объекты могут быть выражены только с помощью языка, в котором есть простые и сложные формы. Простые языковые формы представляют собой «логические факты / атомы», а соединение этих атомов в молекулы, молекул в клетки, клеток в организмы должно происходить по определённым правилам, по правилам логики. Согласно Витгенштейну, мышление несводимо к индивидуальным пси- хологическим свойствам. Оно неразрывно связано с языком, а язык опирается на логиче- ские связи. Философия должна исследовать эти связи, то есть стать аналитической кри- тикой языка. Логика выступает всегда как априорная подкладка любых наших отношений с внешним миром. Определить, что находится за этой логикой, мы не можем в принципе. |