Философия. Философия_ответы. Билеты для кандидатского экзамена по истории и философии науки в группе Хмелевской
 Скачать 2.28 Mb.
|
|
Не все сложные языковые конструкции отвечают логическим требованиям. Так, согласно 89 Витгенштейну: «Философские утверждения — неосмысленные утверждения и они не имеют никакого смысла. . . Когда мы о чём-то философствуем и вроде бы получаем результат, то мы существуем в волшебном замке, а как только мы покидаем стены этого замка, все ре- зультаты наших философских дискуссий обращаются в мусор». Витгенштейн считает, что большинство предложений и вопросов, высказанных по поводу философских проблем, не ложны, а бессмысленны, так как мы не понимаем логики нашего языка. Необходимо переосмыслить саму суть философских исследований. С точки зрения Вит- геншхейна, задача философии — не создание философских теорий, а деятельность по про- яснению мыслей, которые высказывают учёные, занимающиеся конкретными исследовани- ями. Учёные могут путаться в терминах, в понятиях и их связках. Тогда они становятся похожи на «муху, которая попала в мухоловку». Задача философии показать мухе выход из мухоловки, показать учёному выход из тех противоречий, в которые он попадает на основе некорректного использования языка. В отличие от Рассела, который принимал реальность на основе «здравого смысла» и, рассуждая «здраво», пытался атомизировать мир на основе наших логических конструкций, чтобы устанавливать законы этого мира, Витгенштейн считает, что к миру, наоборот, надо идти от логики. Сама логика никакого смысла не имеет, потому что логика в принципе тавтологична. Поэтому по отношению к логике, понятие истины неприменимо, но логика — это единственный способ соприкоснуться с миром, войти с ним в контакт и, может быть, понять его. Язык, речь переосмысливаются Витгенштейном с новых позиций. Если в «Логико-философском трактате» нарратив жёстко связывался с логикой как необходимым условием осмысленно- сти всякого словесного выражения, то теперь Витгенштейн приходит к мысли о том, что такое условие может быть применимо только к науке, и то с большой натяжкой. Ведь са- ма наука находится в лингвистических кругах обыденного языка. Любой научный термин, в конце концов, сконструирован на базе живого языка. Отсюда вывод, что если в науке мы ещё можем говорить о корреляции языковых выражений и логики, то по отношению к обыденному языку, об этом необходимо вообще забыть. Естественный язык формируется не по правилам логики, а, утверждает теперь Витгенштейн, как «форма жизни», которая и создаёт мир, окружающий человека. Языку обучаются на основе языковых игр (условность, состязательность, вовлечённость, эмоциональность и др). Образ семейного сходства объединяет самые разные игры, в том числе и языковые. Мы обучаемся языку как некоторой игре. Когда какая-то ситуация, со- провождаемая определёнными словами, повторяется много раз, мы начинаем понимать, что означает то или иное высказывание. Логика здесь ни при чём, а главную роль играет кон- кретная ситуация. Иначе говоря, языку обучаются ситуативно так, как им овладевают в определённом возрасте дети, ещё не зная никаких грамматических правил. Отсюда вывод: языковые формы жизни возникают в результате повторения и постоянного использования конкретных ситуаций. Основные философские понятия материи и сознания также закреп- ляются в языке через определённые внешние или духовно пережитые ситуации. Сознание, как считает Витгенштейн, не является какой-то декартовской идеальной сущностью, а есть языковое воплощение суммы внутренних (духовных) состояний человека, определяемых че- рез мышление, волю, желание, понимание, воображение и т.п. Просто для краткости всё это обозначается как «сознание», хотя на самом деле, данные модусы проявляются во вполне определённых ситуациях и закрепляются в памяти определёнными языковыми выражени- ями. Логический эмпиризм. Логический эмпиризм традиционно связывается, прежде всего, с так называемым «Вен- ским кружком». Идеи «Венского кружка» сыграли огромную роль в консолидации фило- 90 софского сциентистско ориентированного сообщества, направляя его усилия на исследова- ние проблем, связанных с философией науки. Теоретической базой сообщества стали прин- ципы эмпириокритицизма Э. Маха и методы логического анализа языка Л. Витгенштейна. Основатели «Венского кружка» — М. Шпик, Р. Карнап, О. Нейрат, К. Гёдель и др. — имели хорошую подготовку в различных областях естествознания, логики и математики. Как и их предшественники, они ставили целью очистить науку от метафизических кон- струкций, повысить степень строгости и точности в определении научных понятий, выявить правила связи между ними, переосмыслить понятие истины. Опираясь на идеи раннего Витгенштейна, позитивисты «третьей волны» разделили язык науки на эмпирический и теоретический уровни. Научные теории рассматривались как логические системы, из при- нимаемых постулатов которых можно было выводить и систематизировать эмпирические факты. Эмпирический уровень заключается в описании непосредственного опыта учёного, полученного и зафиксированного в наблюдениях и экспериментах. Например, ведение лабо- раторных журналов, отчёты об экспериментах. На теоретическом уровне формулируются различные гипотезы, обобщающие понятия и конструируются теории. Задача философа заключается в деятельности по очищению теоретического уровня науки от тех понятий и предложений, которым ничего не соответствует на эмпирическом уровне. Иначе говоря, критерием научности является возможность логически последовательной редукции теоре- тического уровня к эмпирическому, который выражается в так называемых «протоколь- ных предложениях», или «предложениях наблюдения». С точки зрения неопозитивистов, протокольные предложения — это предел логического анализа языка науки, фиксирующе- го базисные эмпирические утверждения, то есть нечто «непосредственно данное» в опыте. Именно такой анализ позволяет судить об истинности каждого утверждения, претендующе- го на статус научного. Согласно Карнапу, теоретические законы относятся к эмпирическим законам в какой-то мере аналогично тому, как эмпирические законы относятся к отдель- ным фактам, а сами теоретические законы помогают объяснить уже сформулированные эмпирические законы и позволяют вывести новые эмпирические законы. Научность и осмысленность, таким образом, основывается на принципе верификации (актуальная проверяемость), или верифицируемости (потенциально возможная проверка). Логический анализ необходим, чтобы выявить синтаксис науки, иначе говоря, установить строгую связь между двумя уровнями научного языка и тем самым очистить науку от всего бессмысленного и наносного. Принцип верификации объявляется демаркационной линией между наукой и метафизикой, понятия и конструкции которой, с точки зрения позити- вистов, бессмысленны. В то же время выявлялся предел верификации как её логической состоятельности. Например, эмпирическая проверка утверждения «На Марсе есть жизнь» логически возможна, а верификация суждения «Существует круглый квадрат» в принци- пе невозможна, поскольку это суждение внутренне, с точки зрения логического анализа, противоречиво. Карнап в своей работе «Логическое построение мира» попытался построить логический формальный язык, позволяющий, по его мнению, описывать все эмпирические явления через процедуры строгой редукции. В другой своей известной работе «Преодоление ме- тафизики с помощью логического анализа», Карнап доказывает, что смысл предложения проверяется методом его верификации. О чём-либо принципиально лежащем по ту сторону опыта «нельзя ни сказать, ни мыслить, ни спросить». Проблема истинности решается Карнапом, через введение понятия «языковых карка- сов». Поскольку с реальностью учёные имеют дело только через научный язык, то и го- ворить об истинности содержания конкретных высказываний можно только с учётом тех теорий, в рамках которых они формулируются. Поэтому извечный спор между идеалиста- ми и материалистами, как считает Карнап, обречён на неразрешимость. Более того, этот 91 спор является неосмысленным, так как то, что является истинным в языковом каркасе ма- териалистов, не является таковым в языковом каркасе идеалистов, и наоборот. С точки зрения науки, вопрос о реальном существовании — это вопрос о существовании в рамках определённой теории. Например, по Карнапу, не имеет смысла спрашивать: «существует ли электрон на самом деле?». Что значит «на самом деле»? Это уже метафизически бессмыс- ленная конструкция. А осмысленным и научно значимым, с точки зрения физика, будет вопрос: «Существует ли электрон в рамках квантовой теории?». Истинность положитель- ного ответа на него не подлежит сомнению, поскольку, конечно, в рамках квантовой теории электрон существует. Опираясь на эту теорию, можно эмпирически обнаружить этот объ- ект в экспериментах и проводить с ним различного рода измерительные процедуры. Дру- гой аналогичный пример неосмысленного вопроса: «Существуют ли числа на самом деле?». «Существовать» для числа — это значит для математика «иметь возможность построить число в рамках определённой теоретической системы». Из истории математики известно, что, когда расширялись рамки системы или появлялись новые системы, появлялись и новые числа. Итак, для неопозитивистов существовать, значит существовать в рамках определён- ной теории (каркаса). Только в обыденной практике на основе практических соображений и целей можно сказать, например, «этот стол существует на самом деле», потому что, как только мы начинаем размышлять о столе, как о физическом объекте, то встаёт вопрос, рассматривается ли он с точки зрения классический теории или квантовой. 1.28 Основные направления постпозитивистской философии XX века. Характерные черты постпозитивизма: Постпозитивизм основывается на фундаментальной идее позитивистской философии — признания и осмысления главенствующей роли науки в современной культуре. Это направ- ление начало формироваться в 30-е годы XX столетия, когда ещё доминирующую роль играла философия логического эмпиризма («Венский кружок»). Постпозитивизм интен- сивно развивается в 50-е–60-е гг. и продолжает оставаться наиболее важным направлением философии науки в наше время. Несмотря на порой существенные различия постпозитивистских теорий, есть ряд общих характерных моментов, объединяющих данные теории в единое направление. Это, прежде всего, критический подход к исходным установкам философов логического эмпиризма. Так- же, с точки зрения всех постпозитивистов, невозможно в методологическом плане разделять науку на эмпирический базис и теоретическую надстройку, так как любые эмпирические факты являются фактами только в рамках определённых теоретических систем. Постпо- зитивисты выявили, таким образом, «теоретическую нагруженность» всех эмпирических конструктов. Постпозитивизм в целом ориентирован на анализ динамики научного знания — его ге- незиса и исторического развития. Для постпозитивистов развитие науки представляется как революционный процесс, в ходе которого предшествующие теории, методы, понятия или полностью отвергаются, или коренным образом пересматриваются. Рациональность науки не определятся только логикой развития самих научных теорий, или так называемой внутренней логикой развития науки. Философы теперь включают в корпус рациональности науки и внешние по отношению к науке социокультурные ресурсы и исторические обстоя- тельства — так называемый экстерналистский подход в противоположность традиционному интерналистскому подходу. ( Презентация Волкогонова, постпозитивизм ) Неоднородное течение. 92 • отказ от жесткой демаркации науки от ненауки • главное внимание — не статике науки, а ее динамике, развитию. • нет чистого эмпирического базиса (на любой факт мы смотрим через “теоретические очки”) • не работает кумулятивизм (нет “наследования” знаний) • отказ от принципа верификационизма Фаллибилизм — (от лат. fallibilis — подверженный ошибкам, погрешимый) — направле- ние постпозитивизма, согласно которому любое научное знание принципиально не является окончательным, а есть лишь промежуточная интерпретация истины, подразумевающая по- следующую замену на лучшую интерпретацию. Впервые предложил Ч. Пирс. Мы не можем быть уверены, что обладаем истинным знанием (Поппер: «истина есть, критериев — нет»). Нет критерия, который позволил бы нам выделить истину из всей совокупности наших убеждений. Даже случайно натолкнувшись на истину в научном по- иске, мы не можем с уверенностью сказать, что это — истина. Ни непротиворечивость, ни подтверждаемость эмпирическими данными не могут служить критерием истины. Любую фантазию можно представить в непротиворечивом виде, а ложные верования часто нахо- дят подтверждение. Методология должна заниматься не правиласми организации гипотез, а нормами сравнения и предпочтения гипотез друг другу. ( Яковлев стр 187) Направления постпозитивизма 1. нормативное направление (К. Поппер и И. Лакатош) Нормативная философия науки пытается выявить демаркационную линию, отзделя- ющую науку от ненеауки и определить критерии прогрессивного роста науки. Можно сказать, что, признавая рациональность науки как эталонной формы социокультур- ной деятельности, по сравнению с другими её формами, философы считают, что если учёные будут действовать в соответствии с их рекомендациями, то наука ещё более ускорит темпы своего развития и, соответственно, повысит уровень рациональности. В этом философы видят смысл анализа истории науки и своих методологических принципов. 2. дескриптивная эпистемология (Кун, «Структура научных революций») В дескриптивную эпистемологию попадают концепции максимально ориентированные на рассмотрение важнейших эпизодов из истории науки, определивших направление её развития. 3. историческая эпистемология (бостонский центр, Маркс Вартофский) Историческая эпистемология пытается исследовать крупные блоки или крупные со- бытия в истории науки в связи с социально-историческими событиями, участника- ми которых, так или иначе, были сами учёные. Историческую эпистемологию также называют эпистемологией типа case studies (ситуационные исследования). Такие ис- следования ведутся или в широком историческом контексте (работы А. Койре), или в них акцентируется внимание на отдельных эпизодах (микрособытиях), к которым применимы социологические методы анализа коммуникативной практики учёных — так называемая когнитивная социология. 93 4. герменевтика (Гадамер) Герменевтики исходят из противоположного по отношению к когнитивным социологам подхода, рассматривая не сами человеческие отношения в науке, а те тексты, кото- рые получаются на «выходе» научных исследований (научные труды, монографии, доклады, публикации). При этом особое внимание уделяется проблеме понимания, осмысления и интерпретации этих текстов. Причём, герменевтики исходят из того, что важно понимание и правильная интерпретация как исторических научных тек- стов, так и того, что пишут современные учёные. 5. методологический анархизм (Фейерабенд) Отрицает какую бы то ни было специфику научного метода. Учёные, с его точки зрения, для того чтобы успешно развивать свою деятельность, должны, напротив, пытаться всячески разнообразить свои подходы к решению научных проблем, вплоть до прямо противоположных по отношению к тем, что существуют на сегодняшний день в науке. Свой антиметод философ назвал «anything goes» (всё годится). 6. эволюционная эпистемология Эволюционные эпистемологи рассматривают науку как эволюционный процесс, про- текающий на разных уровнях познавательной деятельности. Так, Поппер применяет термин эволюция в дарвиновском смысле (известно, есть и другие подходы к понима- нию эволюции) — как эволюцию гипотез и теорий. • эволюция теорий (Тулмин) Все те понятия, которые в науке называются научны- ми понятиями, появляются в результате определённых новаций и претерпевают различные изменения в ходе эволюции, подчиняясь правилам эволюционного от- бора. • эволюция ментальных структур (Лоренц, Фоллмер, Ридль) каким образом возни- кает в природе такой сверхмощный аппарат познавательной деятельности? Для ответа на этот вопрос эволюционные эпистемологии выдвигают тезис (метафи- зический принцип) — познание есть функция жизни. Из него следует, что уже первые живые организмы обладали, пусть примитивными, но когнитивными ме- ханизмами. Далее ставятся вопросы об эволюции этих механизмов — сенсорных органов, церебрального аппарата, языка. 7. генетическая эпистемология (Пиаже) Каким образом, ребёнок, начиная с нулевого уровня познания при рождении, к опреде- лённому возрасту — достигает когнитивной зрелости и возможности познавать окру- жающий мир, как он овладевает языком, какие стадии в своей ментальной эволюции он проходит, существует ли предел индивидуальной когнитивной эволюции? 8. инновационная эпистемология (И. Пригожин, М. Бунге, А.С. Новиков, П. Адамар, М.А. Розов, Е.Н. Князева, В.А. Яковлев ЛОЛ) Эта эпистемология учитывает результаты вышеизложенных направлений и позицио- нирует себя между анализом типа case studies и эволюционной эпистемологией. При- знаётся более перспективным объяснение механизмов появления нового в науке не только через коммуникативную практику и не только через эволюционное развитие, а также через явление резонанса — синергетического взаимоусиления самых различ- ных факторов — внутринаучных и внешних (социокультурных) по отношению к науке. 94 Главной проблемой становится выявление этих факторов в процессе зарождения инди- видуальных новаций у отдельных учёных и анализ процесса их перехода в инновации, то есть признания научным знанием на уровне научного сообщества. Ещё можно почитать (Гришунин философия науки. Основные концепции и проблемы стр 85) 1.29 Основные идеи средневековой науки. ( Яковлев стр 40) В Средние века, как справедливо пишет академик П.П. Гайденко «подготавливается це- лый ряд предпосылок науки Нового времени: понятия пустоты, бесконечного пространства, бесконечного движения по прямой линии, а также требование устранить из объяснения, да- же живой природы, телеологический принцип и ограничиться действующими причинами». В средние века, в основном, разрабатывалась логистика, кинематика и теория импетуса. Генрих Гентский размышлял над парадоксом — может ли Бог создать пустоту, где пустота могла пониматься или как «ничто», из которого Всевышний сотворил мир, или незаполнен- ное пространство между телами. |