Философия. Философия_ответы. Билеты для кандидатского экзамена по истории и философии науки в группе Хмелевской
 Скачать 2.28 Mb.
|
|
Однако насколько данный переход оправдан этически — остаётся под вопросом. Ведь проблема равенства и неравенства людей, ещё не решенная ни в психологическом, ни в социокультурном плане, приобретает глобальный характер, а методы её решения становятся ценностно значимыми. Особенно остро выступает этический аспект социобиологических проблем, связанных с эвтаназией, искусственным оплодотворением, трансплантацией, клонированием, донор- ством, искусственного поддержания жизни, суррогатного материнства. Периодически в об- ществе дискутируется проблема определения порога допустимости исследований и экспери- ментов над заключёнными, безнадёжно больными, а также людьми, добровольно соглаша- ющимися на испытания. В парламентах многих стран утверждаются законы, существенно ограничивающие проведение опасных, с точки зрения возможного использования, различ- ного рода фундаментальных исследований. По аналогии с судом присяжных проводятся так называемые «этические экспертизы» исследовательских практик в биологии и меди- цине. Создаются специальные комитеты и организации по этике науки, в задачу которых входит этическое образование учёных. На уровне научного сообщества, где общие ценностные установки объединяют всех тех людей, которые «делают» науку, в особое содружество, по мнению известного американ- ского социолога науки XX века Р. Мертона, формируется особый моральный кодекс, или «этос» науки. Этот кодекс, призванный, по замыслу автора, повысить эффективность труда учёного включает следующие нормы: 1. Универсализм — научные достижения должно быть доступны для всего научного со- общества; 2. Коллективизм — признание значения труда своих непосредственных коллег и пред- шественников; 3. Бескорыстность — главным мотивом научной деятельности должно быть стремление к истине; 4. Организованный скептицизм — обязанность сомневаться во всём подвергать всё со- мнению с помощью профессионально созданных научных фильтров и экспертиз. Это нравственные ориентиры, без которых просто невозможно было бы существование и развитие общества. Этос Мертона Общество Планка 1.3 Мировоззренческое значение коперниканской революции в аст- рономии. Натурфилософские идеи Возрождения (Н. Кузанский, Дж. Бруно, Парацельс, Л.да Винчи) ( Яковлев стр 62) 7 Итак, философское значение теории Коперника, прежде всего, состояло в том, что был снят онтологический приоритет Земли как центра Вселенной и, соответственно, проблема- тизирована аксиологическая значимость человека как «венца» мироздания. Второе важное философское значение этой теории состоит в том, что кардинально изменился мировоззрен- ческий смысл понятий «земля» и «движение». В-третьих, с помощью математики было по- казано: научные теории и обыденное знание, основанное на чувственном восприятии мира, могут принципиально расходиться в понимании истинного положения вещей. ( Яковлев стр 57) Николай Кузанский (Кребс, Кузанец) (1401–1464) Его наиболее значительное про- изведение — трактат «Об учёном незнании» — посвящён проблеме границ возможного сбли- жения Бога с природой. Бог представляется как некий таинственный абсолют, принципи- ально непознаваемый, загадочный и исключающий любые рациональные его определения. Кузанец считает, что Бог не познаваем ни в настоящих вещах, ни в будущих, что всякое тварное существо относительно него есть мрак, так как оно не может понять бесконечный свет, то есть Бога. Философ, безусловно, признаёт догмат сотворения Богом мира и всех вещей в нём. Ку- занец уверен в математической абсолютности существования Бога. Бог существует как бес- конечный абсолют, тогда как природа безгранична и лишь потенциально бесконечна. Но оказывается также, что Бог в своём творчестве использовал некие «трансцендентальные инструменты», сосуществовавшие вместе с ним извечно, а затем ставшие доступными и людям как косвенные свидетельства существования и могущества Бога. Кузанец пишет: «Бог пользовался при сотворении мира арифметикой, геометрией, музыкой и астрономи- ей, всеми искусствами, которые мы также применяем, когда исследуем соотношение вещей, элементов и движений». Бог является душой мира, ведь в каждой вещи присутствуют и размерность, и форма, и гармония. Само же количество вещей потенциально бесконечно, а, следовательно, только Бог может быть центром мира, но не отдельное тело, коим является и Земля. Бог как душа этого мира присутствует во всей Вселенной — в каждой её частичке. Однако лишь один Бог есть абсолютная максимальность, а все остальные существа ограничены. Глава XI его трактата «Об учёном незнании» называется «О могущественной помощи математики для познания и усвоения различных божественных истин». Для прояснения этого далеко не ор- тодоксального положения Кузанец выдвигает метод математических аналогий. Бог преоб- разуется в абсолютный максимум и абсолютный минимум, Святая троица — в треугольник с тремя прямыми углами и сторонами, устремлёнными в бесконечность, а Вселенная ста- новится сферой с бесконечным радиусом, центром которой может считаться любая точка внутри этой сферы. В своих математических трактатах Кузанец уделяет большое внимание проблемам бесконечности, вычислению числа π, квадратуре круга. Круг для философа — это символ бесконечности, а геометрия и арифметика в целом — математическая иллюстра- ция философских абстрактных понятий. Здесь важно отметить, что принципы пантеизма и органицизма сочетаются у Кузанца с парадигмой механицизма, ставшей ведущей в на- уке XVII века. Мыслитель считал, что «машина мира» имеет свой центр повсюду, а свою окружность нигде, так как Бог есть окружность и центр. Переходя от общих размышлений к астрономическим, Кузанец делает далеко идущие выводы, во многом предваряющие теорию Коперника о невозможности существования Зем- ли как центра Вселенной. На основе этого представления фактически постулируется идея гомогенности и изотропности всего мироздания. Идея, на основе которой в дальнейшем вплоть до Эйнштейна будет строиться научная космология. Философ опережает Коперника и в гипотезе вращения Земли по орбите вокруг Солнца, и в предположении о безграничности 8 Космоса. Он также выдвигает идею о возможности существования множества населённых миров, поскольку, по его мнению, так как Земля не есть центр мира, то и окружность его не является сферой неподвижных звёзд. Философ вполне уверен, что Земля на самом деле движется, хотя это нам кажется, что она покоится, ибо мы ощущаем движение объекта лишь при сравнении его с неподвижной точкой. Но всё же необходимо отметить, что Ку- занец как адепт христианской метафизики признаёт исключительность и приоритетность именно земной человеческой ойкумены. И это даже в том случае, если, как он предполагает, на других звёздах имеются жители отличного от человека другого рода. Исходя из пантеистических принципов, Кузанец говорит об универсальной связи, суще- ствующей в природе, о возможности её развёртывания, свёртывания и непрерывной эволю- ции мира. В русле натурфилософских размышлений мыслителя будет строиться в дальней- шем знаменитая пантеистическая система Шеллинга. При желании и воображении можно также обнаружить созвучие идей Кузанца современным научным теориям, использующим понятия «генетических кодов Вселенной», «информационных матриц», «антропного прин- ципа» и др. Джордано Бруно (1548–1600) (Ноланец) Последователь Кузанца Джордано Бруно развивая натурфилософию своего предшественника, вместе с тем существенно дополнил её креативами атомизма и новой космологии. В отличие от Кузанца, основным источником доктрины Бруно стали не математические изыскания, а естественнонаучная гелиоцентрическая астрономия Н. Коперника. В панте- изме Ноланца акцент делается на объяснении природы, в которую погружался деперсо- нализированный Бог. Для Бруно, как потом и для Спинозы, именно «природа есть Бог в вещах». Природа едина, а значит и аристотелевский эфир не является элементом только надлунного мира, но присутствует наряду с другими традиционными элементами на Земле и в других похожих мирах. Бог становится символом единства мира и его надо искать, прежде всего, не в Библии, а в законах природы, единых для бесчисленных звёзд, пла- нет и всех живых существ. Солнце как одна из звёзд может быть, следовательно, лишь относительным центром в границах универсума нашего мира, а Земля — это лишь «ря- довая» планета Солнечной системы. Другие звёзды, подобные удалённым Солнцам, могут иметь свои планетные системы. Поэтому, делает вывод Бруно, преодолевая гелиоцентризм Коперника, нет необходимости ограничивать размеры Космоса традиционной сферой так называемых «неподвижных звёзд». Бруно использует математические образы Кузанца и его идею о единстве противополож- ностей, утверждая, что Вселенная бесконечна и что центр Вселенной повсюду, поскольку её окружность имеет бесконечный радиус. Минимальной единицей материи является атом — монада — как единая, неделимая физическая и духовная сущность. Посредством вечного имманентного движения атомов-монад происходит развёртывание всей Вселенной. Поэтому не надо искать особого движителя Вселенной, так как бесконечные миры, существующие в ней, движутся вследствие внутреннего начала, которое есть их собственная душа. Бру- но создаёт общую онтологическую инфинитную концепцию Вселенной, состоящей, однако, из конечных, неделимых атомов. отсутствие физических аргументов в отношении доказа- тельства однородности пространства и относительности движения, Бруно построил свою теорию на основе принципа бесконечности Вселенной. Более того, Бруно отрицает догмат о единственности сотворённого Всевышнем земного мира, поскольку могущество Бога не знает границ, а разум человеческий не может вообра- зить себе, что в бесчисленных мирах нет «обитателей, подобных нашим или даже лучших». Как следует из документов Венецианской инквизиции, где проводились первые допросы Но- ланца, философ, не обладая какими-либо естественнонаучными доказательствами, исполь- 9 зовал для защиты своего креатива инфинитности Вселенной и возможности существования других обитаемых миров теолого-метафизический аргумент всемогущества и всеблагости Бога. Бруно, судя по протоколам допросов, говорил: «В целом мои взгляды следующие. Су- ществует бесконечная Вселенная, созданная бесконечным божественным могуществом. Ибо я считаю недостойным благости и могущества божества мнение, будто бы, обладая способ- ностью создать кроме этого мира, другой и другие бесконечные миры, создало конечный мир». Бруно наделяет эти миры разумной жизнью, эмоциями и даже достоинством, по- скольку все они выступают «посланниками и вестниками бесконечного божества. В то же время, заметим, Бруно отрицал бессмертие индивидуальной человеческой души. Можно сказать, что Бруно стал первым пропагандистом нового космического мировоззрения, Он был убеждён в онтологической истинности теории Коперника, открыто выступал против клерикалов, а кроме того обладал сильной волей. Не случайно Бруно, пишет работу, «О героическом энтузиазме», где отстаивает право человека на свободу мысли. Действительно, надо было быть героем для того, чтобы в то время распространять новое мировоззрение. В 1600 году Джордано Бруно как еретик был сожжён на площади Цветов в Риме. ( Миронов стр 330) Парацельс Так, с самого зарождения греко-римской и арабской медицины происходила борьба солидаризма и гумореализма с галенизмом как системой анатомо-физиологических положений (Т. Парацельс и др.), результатом чего явилось возникновение ятрохимии (Т. Парацельс, И. Ван-Гельмонт и др.) и ятромеханики — движение живого (С. Санторио, Дж.А. Борелли и др.) как научных исследовательских программ и их развитие на основе механистического рационализма и эмпиризма Бэкона—Декарта и их последователей. Этим было положено начало формированию новых подходов в рамках старых теоретических кон- цептуальных схем: ятрохимия и ятромеханика вводят элементы новых теоретических пред- метных отношений. Речь, следовательно, идет прежде всего о том, какие теоретические объекты они признают существующими. Ятрохимия, устар. иатрохимия (от др.-греч. ιατ ρoς — врач), — рациональное направле- ние алхимии XVI–XVII веков, стремившееся поставить химию на службу медицине и ста- вившее своей главной целью приготовление лекарств. Зарождение и развитие ятрохимии, получившей наибольшее распространение в Германии и Нидерландах, связано с деятель- ностью Парацельса, Я. Б. ван Гельмонта (1580–1644), врача и анатома Ф. Боэ (Сильвиуса, 1614–1672), сформулировавшего основные положения ятрохимии и открывшего при Лей- денском университете первую химическую лабораторию для анализов. Из неких старых лекций Гришунина. Леонардо Да Винчи вообще тут не натурфилософия, а методология. Натурфилософии похоже у него нет. На первое место в происхождении человеческого знания он ставит опыт — опыт яв- ляется минимальным условием получения достоверной истины. Опыт — наставник всех наставников, мудрость — дочь опыта. Те науки полны заблуждений, которые не порожда- ются опытом, а так же результаты которых не проверяются в конце опытом. Те науки полны заблуждений, которые в начале, середине и конце не проходят через органы наших чувств. Однако, он подчеркивает, что всё-таки, чтобы получить достоверную и однозначную ис- тину, пассивного опыта не достаточно. Например, если взять пастуха, который наблюдает течение реки — это пассивный опыт, он просто созерцает. С точки зрения Л. Да Винчи необходим активный опыт — эксперимент. Минимальным условием для получения достоверной истины является целенаправленный опыт — экспери- мент. Однако также он подчеркивает, что одного эксперимента недостаточно, необходимо 10 еще теоретическое осмысление этого опыта. Он подчеркивал, что влюбленный в практи- ку исследователь без научной теории подобен кормчему, который ступил на корабль без руля или компаса, в результате он не ведает, куда он плывет. Практика — солдат, науч- ная теория — полководец. Также можно привести пример из Библии (это пример не Л. Да Винчи) — исследователь или ученый, который основывается только на практике без теории, подобен слепому — вождю слепых, а в Библии написано, что если слепого поведет слепой, то оба упадут в яму. Что Л. Да Винчи понимал под теоретическим осмыслением опытных данных? В то время такого рода наукой, которая могла бы теоретически осмыс- лить экспериментальные данные, была только математика, поэтому в данном случае Л. Да Винчи имел в виду математическое осмысление. Ибо механика к тому времени не была в то время теоретической дисциплиной — она была искусством изобретения и конструирования различных механизмов и устройств. В своей методологии Л. Да Винчи подчеркивал необ- ходимость в научных исследованиях единства аналитического и синтетического методов (анализа и синтеза). В рамках его методологических идей уместно рассмотреть следующие представления, а именно о том, чем занимается наука и искусство, каковы возможности науки в познании мира, каковы возможности искусства. С его точки зрения, наука познает только лишь количественные отношения в мире — она познаёт количество. Что касается ка- чественных сторон действительности, то наука их не познаёт, их познаёт только искусство. Под качеством Л. Да Винчи имел ввиду конкретность, непознаваемость, индивидуальность вещей. Отображение неповторимости и индивидуальности вещей — основная функция ис- кусства. Среди искусств на первое место он ставил живопись, ибо она самая демократичная из всех видов искусств, ибо живопись может понять и необразованный человек. Л. Да Вин- чи сравнивает живопись с поэзией: живопись — немая поэзия, поэзия — слепая живопись. Он подчеркивает, что отобразить во всей полноте явления окружающего мира способно только искусство и живопись, наука не способна выполнять такого рода функцию. 1.4 Философско-методологическое значение дискуссий в науке на рубеже XIX-XX вв. Этот вопрос большой и исчез в новой версии билетов. По Попперу ( Яковлев стр 194) Поппер реконструирует метод научной дискуссии через три основных положения. Первое: вступая в научную дискуссию, необходимо предположить, что вы не совсем пра- вы в том, что считаете истинным знанием (в противном случае, дискуссия бессмысленна). Второе: вступая в дискуссию, важно иметь в виду, что ваш оппонент, может быть, не совсем не прав в оценке истинности своих знаний (иначе, тоже дискуссия теряет смысл). Третье: дискутируя по поводу поставленной проблемы с взаимным уважением к мнению оппонента, можно надеяться на сближение исходных позиций собеседников. Конечно, истина не может родиться сразу и непосредственно, но посредством научной дискуссии можно к ней приблизиться. Поппер через эту модель сократической дискуссии высказывает мысль о том, что истина, в конечном счёте, носит всегда регулятивный харак- тер. Понятие истины стимулирует её поиск, активизирует дискуссию, но никогда нельзя знать наверняка, что истина действительно обнаружена. Поппер приводит образный при- мер, что истина для учёного (Сократ в этом смысле был первым таким учёным) — как бы морковка перед мордой осла. Для того чтобы осёл шёл, у него перед мордой должна быть морковка, но если осёл съест эту морковку, он остановится, поскольку пропадёт стимул. Не случайно поэтому, с точки зрения Поппера, большинство диалогов, где участвует Со- крат, заканчиваются, можно сказать, ничем. Люди встречаются, обсуждают что-то, спорят, 11 с чем-то соглашаются, с чем-то нет, и расходятся. Но в такой, казалось бы, обрывочности и необязательности просматривается цикл научной дискуссии, поскольку выявляются по- зиции собеседников, высказываются аргументы и выслушиваются контраргументы. Далее, наедине с собой, каждый из собеседников может поразмыслить над всем происшедшем и, возможно, в следующем цикле начать диалог уже с более высокого уровня. Иногда диспу- тантам удаётся прийти к единому мнению, но и это ни в коем случае не является критерием того, что они нашли истину. Чаще такого единодушия в науке достичь не удаётся. Наиболее яркий пример, который приводит Поппер, — это дискуссия Бора и Эйнштей- на по проблеме индетерминизма в квантовой физике. Дебаты, которые продолжались более полувека, носили как публичный характер (на Сольвеевских конгрессах), так и характер публикаций (статья Эйнштейна, Подольского, Розена). Фактически, каждая из сторон оста- лась при своём мнении. Тем не менее, научное сообщество согласно, что сама эта дискуссия между двумя выдающимися учёными, которые очень уважали друг друга, принимали и анализировали аргументы и контраргументы, в очень большой степени стимулировала раз- витие физики XX столетия. |