Дисциплине Истории и философия науки
 Скачать 1.88 Mb.
|
|
Глобальные кризисы и проблема ценности научно-технического прогресса Престижный статус науки стимулирует развертывание большого мно- гообразия ее развитых форм. Исследуя их и анализируя, как менялись функции науки в социальной жизни, можно выявить основные осо- бенности научного познания, его возможности и границы. Проблема этих возможностей в настоящее время ставится особен- но остро. Все дело в том, что само развитие техногенной цивилизации подошло к критическим рубежам, которые обозначили границы это- го типа цивилизационного роста. Это обнаружилось во второй поло- вине XX в. в связи с возникновением глобальных кризисов и глобаль- ных проблем. Среди многочисленных глобальных проблем, порожденных техно- генной цивилизацией и поставивших под угрозу само существование человечества, можно выделить три главные. Первая из них — это проблема выживания в условиях непрерывно- го совершенствования оружия массового уничтожения. В ядерный век человечество оказалось на пороге возможного самоуничтожения, и этот печальный итог был «побочным эффектом» научно-техничес- кого прогресса, открывающего все новые возможности развития во- енной техники. Второй, пожалуй, самой острой проблемой современности стано- вится нарастание экологического кризиса в глобальных масштабах. Два аспекта человеческого существования — как части природы и как деятельного существа, преобразующего природу, — приходят в кон- фликтное столкновение. Место и роль науки в культуре техногенной цивилизации 101 Старая парадигма, будто природа бесконечный резервуар ресурсов для человеческой деятельности, оказалась неверной. Человек сфор- мировался в рамках биосферы — особой системы, возникшей в ходе космической эволюции. Она представляет собой не просто окружаю- щую среду, которую можно рассматривать как поле для преобразую- щей деятельности человека, а выступает единым целостным организ- мом, в который включено человечество в качестве специфической подсистемы. Деятельность человека вносит постоянные изменения в динамику биосферы, и на современном этапе развития техногенной цивилизации масштабы человеческой экспансии в природу таковы, что они начинают разрушать биосферу как целостную экосистему. Грозящая экологическая катастрофа требует выработки принципи- ально новых стратегий научно-технического и социального развития человечества, стратегий деятельности, обеспечивающей коэволюцию человека и природы. И наконец, еще одна, третья по счету (но не по значению!), проб- лема — это проблема сохранения человеческой личности, человека как биосоциальной структуры в условиях растущих и всесторонних процессов отчуждения. Эту глобальную проблему иногда обозначают как проблему выхода из современного антропологического кризиса. Человек, усложняя свой мир, все чаще вызывает к жизни такие силы, которые он уже не контролирует и которые становятся чуждыми его природе. Чем больше он преобразует мир, тем в большей мере он по- рождает непредвиденные социальные факторы, которые начинают формировать структуры, радикально меняющие человеческую жизнь и очевидно ухудшающие ее. Еще в 60-е гг. философ Г. Маркузе конста- тировал в качестве одного из последствий современного техногенно- го развития появление «одномерного человека» как продукта массо- вой культуры. Современная индустриальная культура действительно создает широкие возможности для манипуляций сознанием, при ко- торых человек теряет способность рационально осмысливать бытие. При этом и манипулируемые, и сами манипуляторы становятся за- ложниками массовой культуры, превращаясь в персонажи гигантско- го кукольного театра, спектакли которого разыгрывают с человеком им же порожденные фантомы. Ускоренное развитие техногенной цивилизации делает весьма сложной проблему социализации и формирования личности. Посто- янно меняющийся мир обрывает многие корни, традиции, заставляя человека одновременно жить в разных традициях, в разных культурах, приспосабливаться к разным, постоянно обновляющимся обстоя- тельствам. Связи человека делаются спорадическими, они, с одной 102 Глава 2. Научное познание в социокультурном измерении стороны, стягивают всех индивидов в единое человечество, а с дру- гой — изолируют, атомизируют людей. Современная техника позволяет общаться людям с различных континентов. Можно по телефону побеседовать с коллегами из США, затем, включив телевизор, узнать, что делается далеко на юге Африки, но при этом не знать соседей по лестничной клетке, живя подолгу ря- дом с ними. Проблема сохранения личности приобретает в современном мире еще одно, совершенно новое измерение. Впервые в истории челове- чества возникает реальная опасность разрушения той биогенетичес- кой основы, которая является предпосылкой индивидуального бытия человека и формирования его как личности, основы, с которой в про- цессе социализации соединяются разнообразные программы соци- ального поведения и ценностные ориентации, хранящиеся и выраба- тываемые в культуре. Речь идет об угрозе существования человеческой телесности, кото- рая является результатом миллионов лет биоэволюции и которую на- чинает активно деформировать современный техногенный мир. Этот мир требует включения человека во всевозрастающее многообразие социальных структур, что сопряжено с гигантскими нагрузками на психику, стрессами, разрушающими его здоровье. Обвал информа- ции, стрессовые нагрузки, канцерогены, засорение окружающей сре- ды, накопление вредных мутаций — все это проблемы сегодняшней действительности, ее повседневные реалии. Цивилизация значительно продлила срок человеческой жизни, развила медицину, позволяющую лечить многие болезни, но вместе с тем она устранила действие естественного отбора, который на заре становления человечества вычеркивал носителей генетических оши- бок из цепи сменяющихся поколений. С ростом мутагенных факторов в современных условиях биологического воспроизводства человека возникает опасность резкого ухудшения генофонда человечества. Выход иногда видят в перспективах генной инженерии. Но здесь нас подстерегают новые опасности. Если дать возможность вмеши- ваться в генетический код человека, изменять его, то этот путь не только ведет к позитивным результатам лечения ряда наследствен- ных болезней, но и открывает опасные перспективы перестройки самих основ человеческой телесности. Возникает соблазн «плано- мерного» генетического совершенствования созданного природой «антропологического материала», приспосабливая его ко все новым социальным нагрузкам. Об этом сегодня пишут уже не только в фан- тастической литературе. Подобную перспективу всерьез обсуждают Место и роль науки в культуре техногенной цивилизации 103 биологи, философы и футурологи. Несомненно, что достижения на- учно-технического прогресса дадут в руки человечества могучие средства, позволяющие воздействовать на глубинные генетические структуры, управляющие воспроизводством человеческого тела. Но, получив в свое распоряжение подобные средства, человечество обре- тет нечто, равнозначное атомной энергии по возможным послед- ствиям. При современном уровне нравственного развития всегда найдутся «экспериментаторы» и добровольцы для экспериментов, которые могут сделать лозунг совершенствования биологической природы человека реалиями политической борьбы и амбициозных устремлений. Перспективы генетической перестройки человеческой телесности сопрягаются с не менее опасными перспективами мани- пуляций психикой человека путем воздействия на его мозг. Совре- менные исследования мозга обнаруживают структуры, воздействия на которые могут порождать галлюцинации, вызывать отчетливые картины прошлого, которые переживаются как настоящие, изменять эмоциональные состояния человека и т.п. И уже появились добро- вольцы, применяющие на практике методику многих экспериментов в этой области: вживляют, например, в мозг десятки электродов, ко- торые позволяют слабым электрическим раздражением вызывать не- обычные психические состояния, устранять сонливость, получать ощущения бодрости и т.п. Усиливающиеся психические нагрузки, с которыми все больше сталкивается человек в современном техногенном мире, способству- ют накоплению отрицательных эмоций и часто стимулируют приме- нение искусственных средств снятия напряжения. В этих условиях возникают опасности распространения как традиционных (транкви- лизаторы, наркотики), так и новых средств манипуляции психикой. Вообще вмешательство в человеческую телесность и особенно попыт- ки целенаправленного изменения сферы эмоций и генетических ос- нований человека, даже при самом жестком контроле и слабых изме- нениях, могут привести к непредсказуемым последствиям. Нельзя упускать из виду, что человеческая культура глубинно связана с чело- веческой телесностью и первичным эмоциональным строем, который ею продиктован. Предположим, что известному персонажу из анти- утопии Дж. Оруэлла «1984» удалось бы реализовать мрачный план ге- нетического изменения чувства половой любви. Людей, у которых ис- чезла бы эта сфера эмоций, уже не волновало и не интересовало бы творчество ни Дж. Байрона, ни У. Шекспира, ни А.С. Пушкина, для них выпали бы целые пласты человеческой культуры. Биологические предпосылки — это не просто нейтральный фон социального бытия, 104 Глава 2. Научное познание в социокультурном измерении это почва, на которой вырастала человеческая культура и вне которой невозможна была бы человеческая духовность. Всё это проблемы выживания человечества, которые породила техногенная цивилизация. Современные глобальные кризисы ставят под сомнение тип прогресса, реализованный в предшествующем тех- ногенном развитии. По-видимому, в 3-м тысячелетии по христианскому летосчисле- нию человечество должно осуществить радикальный поворот к ка- ким-то новым формам цивилизационного прогресса. Некоторые философы и футурологи сравнивают современные процессы с изменениями, которые пережило человечество при пере- ходе от каменного к железному веку. Эта точка зрения имеет глубокие основания, если учесть, что решения глобальных проблем предпола- гают коренную трансформацию ранее принятых стратегий человечес- кой жизнедеятельности. Любой новый тип цивилизационного разви- тия требует выработки новых ценностей, новых мировоззренческих ориентиров. Необходимы пересмотр прежнего отношения к природе, идеалов господства, ориентированных на силовое преобразование природного и социального мира, выработка новых идеалов человече- ской деятельности, нового понимания перспектив человека. В этом контексте возникает вопрос и о присущих техногенной ци- вилизации ценностях науки и научно-технического прогресса. Существуют многочисленные антисциентистские концепции, возлагающие на науку и ее технологические применения ответствен- ность за нарастающие глобальные проблемы. Крайний антисциен- тизм с его требованиями ограничить и даже затормозить научно-тех- нический прогресс, по существу, предлагает возврат к традиционным обществам. Но на этих путях в современных условиях невозможно ре- шить проблему обеспечения постоянно растущего населения элемен- тарными жизненными благами. Выход состоит не в отказе от научно-технического развития, а в при- дании ему гуманистического измерения, что, в свою очередь, ставит проблему нового типа научной рациональности, включающей в себя в явном виде гуманистические ориентиры и ценности 5 В этой связи возникает целая серия вопросов: как возможно включение в научное познание внешних для него ценностных ори- ентации? Каковы механизмы этого включения? Не приведет ли к деформациям истины и жесткому идеологическому контролю за на- укой требование соизмерять ее с социальными ценностями? Имеют- ся ли внутренние, в самой науке вызревающие, предпосылки для ее перехода в новое состояние? И как это новое состояние скажется на Специфика научного познания 105 судьбах теоретического знания, его относительной автономии и его социальной ценности? Это действительно кардинальные вопросы современной филосо- фии науки. Ответ на них предполагает исследование особенностей научного познания, его генезиса, механизмов его развития, выясне- ния того, как могут исторически изменяться типы научной рацио- нальности и каковы современные тенденции такого изменения. Очевидно, первым шагом на этом пути должен стать анализ специ- фики науки, выявление тех инвариантных признаков, которые устой- чиво сохраняются при исторической смене типов научной рациональ- ности. В каждую конкретную историческую эпоху эти признаки могут со- единяться с особенными, свойственными именно данной эпохе ха- рактеристиками научного познания. Но если исчезнут инвариантные признаки науки, отличающие ее от других форм познания (искусства, обыденного познания, философии, религиозного постижения мира), то это будет означать исчезновение науки. Специфика научного познания Главные отличительные признаки науки Интуитивно кажется ясным, чем отличается наука от других форм по- знавательной деятельности человека. Однако четкая экспликация специфических черт науки в форме признаков и определений оказы- вается довольно сложной задачей. Об этом свидетельствуют многооб- разие дефиниций науки, непрекращающиеся дискуссии по проблеме демаркации между ней и другими формами познания. Научное познание, как и все формы духовного производства, в ко- нечном счете необходимо для того, чтобы регулировать человеческую деятельность. Различные виды познания по-разному выполняют эту роль, и анализ этого различия служит первым и необходимым услови- ем для выявления особенностей научного познания. Деятельность может быть рассмотрена как сложно организованная сеть различных актов преобразования объектов, когда продукты од- ной деятельности переходят в другую и становятся ее компонентами. Например, железная руда как продукт горнодобывающего производ- ства становится предметом, который преобразуется в деятельности сталевара, станки, произведенные на заводе из добытой сталеваром стали, служат средствами деятельности в другом производстве. Даже 106 Глава 2. Научное познание в социокультурном измерении субъекты деятельности — люди, осуществляющие преобразования объектов в соответствии с поставленными целями, могут быть в опре- деленной степени представлены как результаты деятельности обуче- ния и воспитания, которая обеспечивает усвоение субъектом необхо- димых образцов действий, знаний и навыков применения в деятельности определенных средств. Структурные характеристики элементарного акта деятельности можно представить в виде следующей схемы: Правая часть этой схемы изображает предметную (объектную) структуру деятельности — взаимодействие средств с предметом дея- тельности и превращение его в продукт благодаря осуществлению оп- ределенных операций. Левая часть представляет субъектную структуру, которая включает субъекта деятельности (с его целями, ценностями,' знаниями операций и навыками), осуществляющего целесообразные действия и использующего для этого определенные средства деятель- ности. Средства и действия могут быть отнесены и к объектной, и к субъектной структуре, поскольку их можно рассмотреть двояким обра- зом. С одной стороны, средства могут быть представлены в качестве ис- кусственных органов человеческой деятельности. С другой — они мо- гут рассматриваться в качестве естественных объектов, которые Специфика научного познания 107 взаимодействуют с другими объектами. Аналогичным образом опера- ции могут представать в разных рассмотрениях: и как действия челове- ка, и как естественные взаимодействия объектов. Деятельность всегда регулируется определенными ценностями и це- лями. Ценность отвечает на вопрос: для чего нужна та или иная деятель- ность! Цель — на вопрос: что должно быть получено в деятельности! Цель — это идеальный образ продукта. Она воплощается, опредмечи- вается в продукте, который выступает результатом преобразования предмета деятельности. Поскольку деятельность универсальна, функциями ее предметов могут выступать не только фрагменты природы, преобразуемые в практике, но и люди, «свойства» которых меняются при их включе- нии в различные социальные подсистемы, а также сами эти подсисте- мы, взаимодействующие в рамках общества как целостного организ- ма. Тогда в первом случае мы имеем дело с «предметной стороной» изменения человеком природы, а во втором — с «предметной сторо- ной» практики, направленной на изменение социальных объектов. Человек с этой точки зрения может выступать и как субъект, и как объект практического действия. На ранних стадиях развития общества субъектная и предметная стороны практической деятельности не расчленяются в познании, а берутся как единое целое. Познание отображает способы практичес- кого изменения объектов, включая в характеристику последних цели, способности и действия человека. Такое представление об объектах деятельности переносится на всю природу, которая рассматривается сквозь призму осуществляемой практики. Известно, например, что в мифах древних народов силы природы всегда уподобляются человеческим силам, а ее процессы — человече- ским действиям. Первобытное мышление при объяснении явлений внешнего мира неизменно прибегает к их сравнению с человечески- ми поступками и мотивами 6 . Лишь в процессе длительной эволюции общества познание начинает исключать антропоморфные факторы из характеристики предметных отношений. Важную роль в этом процес- се сыграло историческое развитие практики, и прежде всего совер- шенствование средств и орудий труда. По мере усложнения орудий те операции, которые ранее непо- средственно производились человеком, начинали «овеществляться», выступая как последовательное воздействие одного орудия на другое и лишь затем на преобразуемый объект. Тем самым свойства и состо- яния объектов, возникающие благодаря указанным операциям, пере- ставали казаться вызванными непосредственными усилиями челове- 108 Глава 2. Научное познание в социокультурном измерении ка, а все больше выступали в качестве результата взаимодействия са- мих природных предметов. Так, если на ранних стадиях цивилизации перемещение грузов требовало мускульных усилий, то с изобретени- ем рычага и блока, а затем простейших машин можно было заменить эти усилия механическими. Например, с помощью системы блоков можно было уравновесить большой груз малым, а прибавив незначи- тельный вес к малому грузу, поднять большой груз на нужную высоту. Здесь для подъема тяжелого тела не нужно усилий человека: один груз самостоятельно перемещает другой. Подобная передача человеческих функций механизмам приводит к новому представлению о силах природы. Раньше силы понимались только по аналогии с физическими усилиями человека, а теперь начина- ют рассматриваться как механические силы. Приведенный пример мо- жет служить аналогом того процесса «объективации» предметных отно- шений практики, который, по-видимому, начался уже в эпоху первых городских цивилизаций древности. В этот период познание начинает постепенно отделять предметную сторону практики от субъективных факторов и рассматривать данную сторону как особую, самостоятель- ную реальность. Такое рассмотрение практики является одним из необ- ходимых условий для возникновения научного исследования. Наука ставит своей конечной целью предвидеть процесс преобра- зования предметов практической деятельности (объект в исходном состоянии) в соответствующие продукты (объект в конечном состоя- нии). Это преобразование всегда определено сущностными связями, законами изменения и развития объектов, и сама деятельность может быть успешной только тогда, когда она согласуется с этими законами. Поэтому основная задача науки — выявить законы, в соответствии с которыми изменяются и развиваются объекты. Применительно к процессам преобразования природы эту функ- цию выполняют естественные и технические науки. Процессы изме- нения социальных объектов исследуются общественными науками. Поскольку в деятельности могут преобразовываться самые различные объекты — предметы природы, человек (и состояния его сознания), подсистемы общества, знаковые объекты, функционирующие в каче- стве феноменов культуры и т.д., постольку все они могут стать пред- метами научного исследования. Ориентация науки на изучение объектов, которые могут быть включены в деятельность (либо актуально, либо потенциально как возможные объекты будущего преобразования), и их исследование как подчиняющихся объективным законам функционирования и раз- вития составляют первую главную особенность научного познания. Специфика научного познания 109 Эта особенность отличает его от других форм познавательной деятельности человека. Так, например, в процессе художественного ос- воения действительности объекты, включенные в человеческую дея- тельность, не отделяются от субъективных факторов, а берутся в своеоб- разной «склейке» с ними. Любое отражение предметов объективного мира в искусстве одновременно выражает ценностное отношение чело- века к предмету. Художественный образ — это отражение объекта, со- держащее отпечаток человеческой личности, ее ценностных ориента- ции, которые вплавляются в характеристики отражаемой реальности. Исключить это взаимопроникновение — значит разрушить художест- венный образ. В науке же особенности жизнедеятельности личности, создающей знания, ее оценочные суждения не входят непосредственно в состав порождаемого знания (законы Ньютона не позволяют судить о том, что любил и что ненавидел Ньютон, тогда как, например, в портре- тах кисти Рембрандта запечатлена личность самого Рембрандта, его ми- роощущение и его личностное отношение к изображаемым социаль- ным явлениям; чей-либо портрет, написанный великим художником, всегда выступает и как своего рода его «автопортрет»). Наука ориентирована на предметное и объективное исследование действительности. Сказанное, конечно, не означает, что личностные моменты и ценностные ориентации ученого не играют роли в науч- ном творчестве и не влияют на его результаты. Процесс научного познания обусловлен не только особенностями изучаемого объекта, но и многочисленными факторами социокуль- турного характера. Рассматривая науку в ее историческом развитии, можно обнару- жить, что по мере изменения типа культуры меняются стандарты из- ложения научного знания, способы видения реальности в науке, сти- ли мышления, которые формируются в контексте культуры и испытывают воздействие самых различных ее феноменов. Это воз- действие может быть представлено как включение различных социо- культурных факторов в процесс генерации собственно научного зна- ния. Однако констатация связей объективного и субъективного в любом познавательном процессе и необходимость комплексного ис- следования науки в ее взаимодействии с другими формами духовной Деятельности человека не снимают вопроса о различии между наукой и этими формами (обыденным познанием, художественным мышле- нием и т.п.). Первой и необходимой характеристикой такого различия является признак объективности и предметности научного познания. Наука в человеческой деятельности выделяет только ее предмет- ную структуру и все рассматривает сквозь призму этой структуры. Как Глава 2. Научное познание в социокультурном измерении царь Мидас из известной древней легенды — к чему бы он ни прика- сался, все обращалось в золото, — так и наука, к чему бы она ни при- коснулась, все для нее предмет, который живет, функционирует и раз- вивается по объективным законам. Здесь сразу же возникает вопрос: ну, а как тогда быть с субъектом деятельности, с его целями, ценностями, состояниями его сознания? Все это принадлежит к компонентам субъектной структуры деятель- ности, но ведь наука способна исследовать и эти компоненты, потому что для нее нет запретов на исследование каких-либо реально сущест- вующих феноменов. Ответ на этот вопрос довольно простой: да, наука может исследовать любые феномены жизни человека и его сознания, она может исследовать и деятельность, и человеческую психику, и культуру, но только под одним углом зрения — как особые предметы, которые подчиняются объективным законам. Субъектную структуру деятельности наука тоже изучает, но как особый объект. А там, где на- ука не может сконструировать предмет и представить его «естествен- ную жизнь», определяемую его сущностными связями, там и конча- ются ее притязания. Таким образом, наука может изучать все в человеческом мире, но в особом ракурсе и с особой точки зрения. Этот особый ракурс предметности выражает одновременно и безгра- ничность, и ограниченность науки, поскольку человек как самодея- тельное, сознательное существо обладает свободой воли и он не толь- ко объект, но еще и субъект деятельности. И в этом его субъектном бытии не все состояния могут быть исчерпаны научным знанием, да- же если предположить, что такое всеобъемлющее научное знание о человеке, его жизнедеятельности может быть получено. В этом утверждении о границах науки нет никакого антисциентиз- ма. Просто это констатация бесспорного факта, что наука не может заменить собой всех форм познания мира, всей культуры. И все, что ускользает из ее поля зрения, компенсируют другие формы духовного постижения мира — искусство, религия, нравственность, философия. Изучая объекты, преобразуемые в деятельности, наука не ограни- чивается познанием только тех предметных связей, которые могут быть освоены в рамках наличных, исторически сложившихся на дан- ном этапе развития общества типов деятельности. Цель науки заклю- чается в том, чтобы предвидеть возможные будущие изменения объ- ектов, в том числе и те, которые соответствовали бы будущим типам и формам практического изменения мира. Как выражение этих целей в науке складываются не только иссле- дования, обслуживающие сегодняшнюю практику, но и слои исследо- ваний, результаты которых могут найти применение только в практи- Специфика научного познания 111 ке будущего. Движение познания в этих слоях обусловлено уже не столько непосредственными запросами сегодняшней практики, сколько познавательными интересами, через которые проявляются потребности общества в прогнозировании будущих способов и форм практического освоения мира. Например, постановка внутринаучных проблем и их решение в рамках фундаментальных теоретических ис- следований физики привели к открытию законов электромагнитного поля и предсказанию электромагнитных волн, к открытию законов деления атомных ядер, квантовых законов излучения атомов при пе- реходе электронов с одного энергетического уровня на другой и т.п. Все эти теоретические открытия заложили основу для будущих спосо- бов массового практического освоения природы в производственной деятельности. Через несколько десятилетий они стали базой для при- кладных инженерно-технических исследований и разработок, вне- дрение которых в производство, в свою очередь, революционизирова- ло технику и технологию — появились радиоэлектронная аппаратура, атомные электростанции, лазерные установки и т.д. Крупные ученые, создатели новых, оригинальных направлений и открытий, всегда обращали внимание на эту способность теорий по- тенциально содержать в себе множество будущих новых технологий и неожиданных практических приложений. К.А. Тимирязев по этому поводу писал: «Несмотря на отсутствие в современной науке узкоутилитарного направления, именно в своем, независимом от указки житейских мудрецов и моралистов, свободном развитии она явилась, более чем когда, источником практических, житейских применений. То поразительное развитие техники, кото- рым ослеплены поверхностные наблюдатели, готовые признать его за самую выдающуюся черту XIX века, является только результатом не для всех видимого небывалого в истории развития именно науки, сво- бодной от всякого утилитарного гнета. Разительным доказательством тому служит развитие химии: была она и алхимией, и ятрохимией, на послугах и у горного дела, и у аптеки, и только в XIX веке, «веке на- уки», став просто химией, т.е. чистой наукой, явилась она источником неисчислимых приложений и в медицине, и в технике, и в горном де- ле, пролила свет и на стоящие в научной иерархии выше ее физику и даже астрономию, и на более молодые отрасли знания, как, напри- мер, физиологию, можно сказать, сложившуюся только в течение это- го века» 7 Сходные мысли высказывал один из создателей квантовой механи- ки — французский физик Луи де Бройль. «Великие открытия, — писал он, — даже сделанные исследователями, которые не имели в виду ни- 112 Глава 2. Научное познание в социокультурном измерении какого практического применения и занимались исключительно тео- ретическим решением проблем, быстро находили затем себе примене- ние в технической области. Конечно, Планк, когда он впервые написал формулу, носящую теперь его имя, совсем не думал об осветительной технике. Но он не сомневался, что затраченные им огромные усилия мысли позволят нам понять и предвидеть большое количество явле- ний, которые быстро и во всевозрастающем количестве будут исполь- зованы осветительной техникой. Нечто аналогичное произошло и со мной. Я был крайне удивлен, когда увидел, что разработанные мной представления очень быстро находят конкретные приложения в техни- ке дифракции электронов и электронной микроскопии» 8 Нацеленность науки на изучение не только объектов, преобразуе- мых в сегодняшней практике, но и тех объектов, которые могут стать предметом массового практического освоения в будущем, является второй отличительной чертой научного познания. Эта черта позволя- ет разграничить научное и обыденное, стихийно-эмпирическое по- знание и вывести ряд конкретных определений, характеризующих природу науки. Она позволяет понять, почему теоретическое исследо- вание выступает определяющей характеристикой развитой науки. |