Мой маленький бунтарь. Джеймс Добсон Мой маленький бунтарь Как воспитывать ребенка с
 Скачать 4.01 Mb.
|
|
Глава 12 Заключительное слово поддержки Пришло время подвести итог погружению в жизнь детей-бунтарей и тех, кто несет ответственность за их воспитание. В заключение я открою чувства, которые идут из глубины моего сердца. Момент прихода ребенка в мир и последующее наблюдение за тем, как малютка начинает расти, учиться и развиваться, сопровождаются удивительными эмоциями. Как хорошо я помню первые шаги сына и дочери, их первые слова, первое катание на трехколесном велосипеде, первую молитву и многие другие интересные моменты детства. Первый день дочки в детском саду был полон впечатлений. Я поставил ее на ступеньки автобуса, отошел назад и сфотографировал, а потом смотрел, как автобус медленно везет по улице ее и других детей. Я смахнул слезу и вернулся в дом. Наш ребенок взрослел. Было много других радостных и горьких минут, в которые мы с Ширли постепенно осознавали удивительную быстротечность лет, проводимых с детьми. Даже когда наши дети учились в начальной школе, мы со страхом ждали дня окончания родительской опеки. Как и следовало ожидать, холодный ветер перемен пронесся через наш дом, оставив гнездо пустым. И к этому пришлось привыкать. Да, быть мамой или папой – это одно из самых удивительных переживаний в жизни, и я сострадаю бесплодным парам, которым отказано в привилегии продолжения рода. Но мужчины и женщины, которым дается этот драгоценный дар, знают, что его сопровождает доля боли и печали. Дети часто испытывают различные сложности, связанные с обучением, физическим развитием, несчастными случаями, болезнями и/или социальными трудностями. С приходом бурного подросткового возраста для некоторых детей каждый день превращается в проблему. Эти стрессовые моменты усугубляются, если у ребенка своенравный характер и склонность беспокоиться из-за пустяков, ссориться и поступать по-своему. Родители, воспитывающие таких сына или дочь, иногда чувствуют себя так, словно проживают каждый день на поле боя. Я написал эту книгу ради разочарованных, обескураженных и растерянных родителей. Мне хочется положить руку на плечо мамам и папам, которые переживают полное фиаско в самом важном и ответственном деле своей жизни. Они (возможно, это вы) хотели быть совершенными родителями и выполнять свою работу успешнее, чем кто бы то ни было. Вместо этого все выглядит так, будто каждое их благое намерение истолковано неверно и вызывает возмущение и сопротивление. С вами происходит то же самое? Иногда вы думаете: «Я люблю этого ребенка больше всего на свете, но он или она не очень мне нравятся. Мы не можем ладить дольше десяти минут, не начав спорить из-за пустяка. Почему этот ребенок заставляет меня так сердиться, когда больше всего я хочу гармонии и любви? Почему наши отношения приносят только неудовлетворенность и тревогу? Что я сделала, чтобы испортить все, что несло обещания и надежды? Я подвела не только своего ребенка, но и Бога». Давайте поговорим немного о тех ощущениях, которые так или иначе испытывают почти все заботливые мамы и папы. Отцовство и материнство могут вызывать чувство вины. Дети приходят в нашу жизнь, когда мы молоды и незрелы и нет руководства к нашим первым неуверенным шагам. На запястье новорожденного нет производственной бирки, где сказано: «Требуется сборка». И вот мы несем эти крошечные создания домой, еще не зная, кто они, а потом начинаем двигаться вперед наугад, стараясь делать все как можно лучше. И как следствие, многие ежедневные решения, которые мы принимаем ради них, становятся результатами догадки, а мы надеемся вопреки всему, что поступаем правильно. Наши собственные недостатки также мешают. Мы устаем, расстраиваемся и поступаем эгоистично, и это иногда влияет на наши суждения. В такие моменты мы действуем не думая, а на следующее утро понимаем, что все сделали не так. Короче говоря, дети так безумно сложны, что невозможно воспитывать их, не совершая ошибок и промахов. Проходит примерно двадцать лет родительского стажа, и мы начинаем понимать, в чем заключается воспитание. Но к этому моменту нужно отпустить детей и притвориться, что нас теперь ничто не волнует. К этим трудностям добавляются наши личные проблемы: брачный конфликт или развод, физическое заболевание, финансовое давление и другие жизненные заботы. Неудовлетворенные потребности, например те, что испытывают родители-одиночки, также могут стать причиной поведения, которое потом покажется нам ужасно глупым. Вам кажется, что я ною? Надеюсь, нет. Я просто пытаюсь описать дискомфорт, возникающий у родителей детей-бунтарей, когда они начинают чувствовать, что провалили задание. (Родители уступчивых детей, возможно, не до конца понимают эту эмоциональную реакцию, хотя в воспитании стресса хватает на всех.) Быть мамой или папой – это одно из самых удивительных переживаний в жизни. Несмотря на эти обескураживающие моменты, я твердо убежден в том, что вынашивание и воспитание детей стоит всех наших затрат. Вместе с трудностями приходят величайшие радости и награды жизни. Как такое может быть? Как то, что приносит нам беспокойство и разочарование, становится источником большого счастья и удовлетворения? Это очевидное противоречие заслуживает рассмотрения. Христианский писатель К. С. Льюис пытался выразить боль, которую он пережил, когда от рака умерла его жена. Он сказал, что не был бы так опустошен ее кончиной, если бы не позволил себе любить ее всем сердцем. В фильме «Обитель призраков» / Shadowlands, снятого по мотивам этого периода из жизни Льюиса, он задавался вопросом: не лучше ли было бы никогда не любить вообще и избежать риска потерять женщину, которую он обожал? Жизнь наверняка была бы безопаснее, отгороженная от разочарования и горя. Льюис изучил эту реакцию на горе и решил, что, в конце концов, любовь стоит риска. Вот как он это описал: Любить – значит быть уязвимым. Полюбите что угодно, и ваше сердце обязательно будет страдать и, возможно, окажется разбитым. Если вы хотите сберечь его, не отдавайте его никому, даже животному. Заверните его в хобби или в небольшую роскошь (…) надежно заприте в ларце или гробу собственного эгоизма. Но и будучи запертым – в безопасности, темноте, неподвижности и духоте, – оно изменится. Оно не разобьется – оно станет неуязвимым, непроницаемым, непобедимым… Единственное место за пределами рая, где вы можете совершенно не бояться всех опасностей любви, – ад! [125] Потом Льюис делает вывод: «Мы любим, чтобы знать, что мы не одиноки». Разве здесь не говорится о боли, связанной с отцовством и материнством? Для меня это очевидно. Это то, к чему сводится воспитание и рождение ребенка. Любить тех, кого мы выносили, – рискованное дело, но это также приносит большую радость и счастье. Хотя часто нас сопровождают испытания и слезы, связанные с трудной задачей воспитания, это благородное путешествие. Нам как родителям дана привилегия брать материал и создавать из него совершенно нового человека, формировать его или ее изо дня в день, пока они не станут зрелыми, дисциплинированными, эффективными и богобоязненными взрослыми, которые когда-нибудь будут жить в вечности. Выполнять эту работу правильно, невзирая на неудачи и разочарования, – одно из величайших достижений живущих. Я хочу дать надежду тем мамам и папам, которые деморализованы на этом этапе путешествия. Во-первых, вы должны признать, что ребенок с характером – не источник неприятностей и вам не следует чувствовать себя пострадавшими или обманутыми. НЕ СРАВНИВАЙТЕ своего ребенка с «идеальными» детьми ваших родственников или друзей. Со временем у них тоже возникнут проблемы. Надо признать: жестко настроенного ребенка сложнее воспитать, и порой он способен довести вас до отчаяния. Но эта замечательная напористость и решительность станут преимуществом, когда он вырастет. Раздражающий темперамент был даром от Бога, а Он не делает ошибок. Вы также должны признать, что эти дети часто обладают той силой характера, которая помогает им не упустить возможность, возникающую у них на пути. Когда они принимают решение, они не отступают, пока этого не добьются. Они также меньше восприимчивы к давлению сверстников, пусть не в раннем подростковом возрасте, но с наступлением зрелости точно. Я повторю, что говорил раньше. Хотя они, как правило, спорят, борются и жалуются на протяжении всех своих лет дома, большинство из них меняется в лучшую сторону, когда только становятся взрослыми, и делают то, чего больше всего хотели их родители. Лучшие дни не за горами. Мальчик или девочка, которые иногда раздражают вас сегодня, уже наверняка пускают маленькие зеленые побеги, даже если все вы видите только бесплодные зимние веточки. Нужно время, чтобы они расцвели, но весна уже в пути. Однако реализация этого потенциала зависит от ранней структурированности домашней среды, во главе которой стоят любовь и справедливые матери и отцы, более твердые и мудрые, чем их дети. Те, кто был достаточно эффективен в формировании воли ребенка, не сломив его духа, обязательно оценят человека, которым он со временем станет. Вот что мы обнаружили, когда опросили 35 тысяч родителей. Более 85 % взрослых детей-бунтарей, которые сильно бунтовали в подростковые годы, усвоили то, что им пытались привить, – полностью или по крайней мере частично. Только 15 % оказались настолько упрямыми, что отвергали основные ценности своей семьи и на третьем десятке жизни. Эти результаты показывают, что вы тоже, вероятно, воспитываете детей лучше, чем думаете. Будущие годы подтвердят, что вина, которая мучила вас, была неоправданной и надуманной. Коротко говоря, мальчик или девочка, которые иногда раздражают вас сегодня, уже наверняка пускают маленькие зеленые побеги, даже если все вы видите только бесплодные зимние веточки. Нужно время, чтобы они расцвели, но весна уже в пути. Поверьте мне. Всегда отрадно слышать от родителей, которые пережили стрессы воспитания, что его принципы все же существуют. Они работают, потому что исходят от Создателя детей. Одна мать девочки с характером несколько лет назад прислала мне письмо, потому что пришла к преждевременному выводу: мои советы не помогают и я, должно быть, не понимаю таких закоренелых бунтарей, как ее дочь. Вот что она написала: Уважаемый доктор Добсон, Должна Вам сказать, что была сильно разочарована, купив Вашу книгу «Мой маленький бунтарь». Начало было многообещающим, но дальше все посвящено обычным методам воспитания детей. Я считала, что вся книга будет написана о детях-бунтарях, детях с характером. Вы уверены, что знаете их? Почти каждый ребенок – с характером, но не все дети – бунтари! Наша четвертая (и младшая) дочь – «девочка с характером»! Сейчас ей двадцать один месяц, и бывают моменты, когда она кажется мне ненормальной. Если бы она родилась первой, мы бы уже не завели других детей. Ее мучили колики сутками напролет на протяжении шести месяцев, а потом мы перестали называть это коликами. Она просто всегда была недовольна. Она начала ходить в восемь месяцев и стала изводить своих сестер. Она таскала их за волосы, кусала, била, щипала и толкалась изо всех сил. У одной сестренки она вырвала клок длинных черных волос. Далее мать перечисляла черты своей деспотичной дочери, которые я слышал тысячи раз. Она закончила письмо советом подчеркнуть важность телесных наказаний для подобных детей. Я отправил ей сердечный ответ, сообщая, что понимаю ее разочарование. Я пытался ободрить ее и вселить надежду на будущее. Пять лет спустя она написала мне снова: Уважаемый доктор Добсон, Это письмо запоздало, но все равно спасибо! Благодарю вас за заботливый ответ на то, что, вероятно, было не очень вежливым посланием от обескураженной мамы. Спасибо за ваши положительные замечания – первые, которые я получила в то время. Возможно, вам интересно, какой стала наша Салли Энн. Когда я писала вам, она была ребенком-бунтарем на 10 баллов из 8. Назвать ее «трудной» – это не сказать ничего о днях ее младенчества. Как родители-христиане, мы испробовали все методы, которые только могли найти в Священном Писании. В конце концов я решила, что она не совсем нормальная. Даже обычный утренний сок (который она очень любила), поданный не в том стакане, ввергал ее в тридцатиминутную истерику, и это происходило еще раньше, чем она научилась говорить! Семейные ужины становились кошмаром. Салли Энн еще не исполнилось двух лет, когда она начала жестоко нападать на старших сестер, которым было четыре, восемь и двенадцать лет. Даже двенадцатилетнюю девочку она много раз доводила до слез. Шлепки с моей стороны не приносили никакого результата. Наконец однажды в молитве Господь ясно показал мне, что ее сестрам должно быть позволено давать ей сдачи: это то, чего я никогда не разрешала (и остаюсь противницей этого метода!). Но в данном случае он сработал. Я, тщательно подбирая слова, объяснила трем моим девочкам (держа маленькую Салли Энн на коленях): когда их младшая сестра будет нападать на них, им нужно хорошенько шлепнуть ее по пухлой ножке пониже подгузника. Салли все поняла, и в течение двух дней атаки прекратились. Наказывать нашу младшую было нелегко, но с Божьей помощью мы выстояли. Когда приходилось ее шлепать, мы могли получить часовую истерику. Было бы так легко сдаться и не обращать внимания на плохое поведение, но я убеждена, что без наказания наша Салли стала бы семейным проклятием, а в худшем – психически больной. Скажите своим слушателям, что наказание обязательно окупается, когда совершается согласно слову Божьему. Салли сейчас очень милая семилетняя девочка и истинное счастье своей семьи. Она все-таки еще бунтарка, но целиком в пределах нормы! Она очень умная, у нее нежная, творческая и сочувствующая душа, совсем не обычная в таком юном возрасте. Я знаю, что у Господа на нее отличные планы. Она уже попросила Иисуса войти в ее жизнь и знает, как призвать Его, когда у нее возникает необходимость (страх ночного кошмара и т. д.). Я все еще не считаю, что вы достаточно далеко продвинулись в своей книге, но любящая дисциплина в сочетании с настойчивостью, безусловно, ключ к успеху! Благодарю Вас. И да благословит Вас Господь и вашу семью и Ваше служение через Иисуса Христа, нашего Господа. С любовью к Богу, Миссис У. У. Я ответил этой маме, закончив письмо следующими словами: Спасибо Вам, миссис У., за ваше первое письмо и за эти новости. Особенно приятно было снова получить от Вас письмо. Очевидно, что Вы на правильном пути с Салли Энн. Сил Вам во время подростковых проблем, которые ждут Вас впереди. Джеймс Добсон Если миссис У. прочитает новое издание «Моего маленького бунтаря», я хочу, чтобы она знала: я помнил о ней, когда собирался переписать книгу. Мне бы хотелось спросить ее, приблизился ли я к цели во второй раз. С такой мамой я хотел бы встретиться. Давайте рассмотрим важные концепции, которые я выдвинул, еще раз, уделяя особое внимание тем, что принесут положительный результат в ближайшие годы. 1. Не вините себя за темперамент, с которым родился ваш ребенок. Он просто трудный малыш, которого нужно «настраивать», и ваша задача в том, чтобы осуществлять это шаг за шагом. 2. Ваш ребенок с характером подвергается опасности из-за своей склонности испытывать границы и забираться на стены. Вам потребуется предельное усердие и мудрость, чтобы справиться с ним. Вы должны быть тверже, чем он, но добиваться своего без злости и подавления. 3. Если вам не удастся понять его жажду власти и независимости, вы можете исчерпать свои ресурсы и у вас возникнет чувство вины. Это никому не принесет пользы. 4. Для молодых родителей: возьмите на себя ответственность за своего ребенка прямо сейчас, крепко держите поводья власти и быстро начинайте воспитывать в ребенке уважение и послушание. Вам понадобится каждый грамм благоговения, который вы сможете накопить в ближайшие годы. Как только вы утвердили свое право руководить, начинайте систематически, год за годом, ослаблять бразды правления. 5. Не паникуйте даже во время штормов подросткового возраста. Они пройдут. Снова будет светить солнце, образуя прекрасную радугу. Вы обязательно справитесь. 6. Не позволяйте ребенку слишком удаляться от вас эмоционально. Оставайтесь рядом. Не отрекайтесь от него, даже если каждый ваш порыв толкает вас к этому. Вы нужны ему сейчас больше, чем когда- либо. 7. Дайте ребенку время найти себя, даже если кажется, что он этого не делает. 8. Самое главное: начинайте каждое утро с молитвы о мудрости и руководстве. Я убежден, что нет другого истинного источника уверенности для родителей. Нет достаточных знаний в книгах – ни в моих, ни в чьих-либо еще, – чтобы противостоять злу, которое окружает наших детей. Мы должны защитить их горячей молитвой, подобной этой: «Господь, ты знаешь мои недостатки. Ты знаешь мои слабости не только в воспитании детей, но во всей моей жизни. Я делаю все возможное, чтобы правильно воспитывать своих детей, но это может быть недостаточно хорошо. Как Ты дарил рыбу и хлебы, чтобы накормить пять тысяч голодных людей, так и теперь возьми мои скудные усилия и используй их, чтобы благословить мою семью. Исправь то, что я делаю неправильно. Удовлетвори потребности, которые не смог/не смогла удовлетворить я. Исправь мои промахи и ошибки. Обними моих детей и прижми их к Себе. И будь рядом, когда они окажутся на трудном перепутье между правильным и неправильным. Все, что я могу дать им, – это мои лучшие побуждения, и я буду продолжать это делать. Я вручаю их Тебе сейчас и снова посвящаю себя поставленной передо мной задаче. Результат в Твоих руках». Я открыл для себя, что Бог верен, как любящий отец, Он услышит и ответит на зов сердца. Обратитесь к Нему за утешением, когда не будете видеть выхода. И Он придет, чтобы утешить вас и помочь в работе над душой вашего любимого ребенка. Мы начали первую главу с истории о нашем псе Сигги и его революционных тенденциях. Давайте закончим, снова поговорив о нем. Сигги уже давно нет, но мы все еще скучаем по нему. Трудно объяснить, почему никчемная старая такса так много значила для нашей семьи, хотя уверен, что любители собак поймут наши чувства. Мы были подготовлены к смерти Сигги, после того как ветеринар сказал, что у пса развилась прогрессирующая сердечная недостаточность, но кризис наступил внезапно. Я чистил зубы рано утром, когда услышал пронзительный крик Сигги. Он визжал как ребенок, и жена бросилась к нему на помощь. «Джим, иди скорее! – сказала она. – У Сигги сердечный приступ!» Я бросился в гостиную с зубной щеткой в руке. Сигги лежал около своей подстилки, и было видно, что ему очень больно. Он весь съежился, глаза не фокусировались, взгляд остекленел. Я наклонился, нежно погладил его и понял, что он умирает. Я не знал, что делать с собакой в момент сердечного приступа, а парамедики не очень любят выезжать на помощь к животным. Я, конечно, не собирался делать ему искусственное дыхание. Я поднял Сигги и осторожно уложил на подстилку, а он скатился на бок и застыл. Его ноги были прижаты друг к другу, и казалось, что пес умер. |