Антонов Н.С. - Химическое оружие на рубеже двух столетий [1994]. Двух столетий
 Скачать 2.64 Mb.
|
ХИМИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ НА РУБЕЖЕ ДВУХ СТОЛЕТИЙ Николай Антонов ХИМИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ НА РУБЕЖЕ ДВУХ СТОЛЕТИЙ CHEMICAL WEAPON AT THE TURN OF THE CENTURY by N.S. ANTONOV Major-General, Former Commander of the Military – Chemmical Establishement in Shihany АННОТАЦИЯ В монографии прослеживаются тенденции развития и оценивается достигнутый уровень поражающей способности отравляющих веществ. Отмечается, что перспективными могут быть только те отравляющие вещества, которые представляют собой умеренно летучие жидкости, способные в субмикродоэах вызывать как ингаляционные, так и кожно-реэорбтивные поражения людей. На основе оригинальной методики сделан прогноз развития отравляющих веществ смертельного действия. Согласно прогнозу дальнейшее значимое наращивание поражающих свойств этих отравляющих веществ не ожидается. Приводятся данные, свидетельствующие о существенном приросте активности ирритантов, психотомиметиков н физикантов, достигнутом за последние годы. В тексте монографии содержится 21 таблица, имеются 7 рисунков (графиков). Избранная библиография включает 108 публикаций. За большую помощь мне при подготовке рукописи монографии выражаю благодарность Адамянцу К.С., Всемирновой Е.А., Долининой Л.Я., Ермаковой Н.Г., Зыковой Т.А., Казаковой Л.И., Приходько А.С., Хохлову В.А. и Шафранской Н.Т. ISBN-01-004462-5 © Антонов Н.С., 1994 г. ОТ АВТОРА В конце войны с Германией я был командиром зенитно-артиллерийской батареи. В последующие годы случилось так, что я поступил учиться не в артиллерийскую, а в военно-химическую академию. Научную работу начал в период учебы. В моем первом научном отчете анализируется динамика сорбции паров шихтой сорбента цилиндрической формы. Тема моей дипломной работы относится к области теоретических основ нормирования расхода химических боеприпасов. Начиналась же моя научная деятельность после назначения в Центральный научно-исследовательский военно-технический институт Советской армии с разработки технологического режима дегазации обмундирования. Работа шла успешно и мне из года в год увеличивали объем работ, одновременно повышая меня в должности. Последние годы службы в армии я был начальником своего института, спустя несколько лет после передислокации его из Москвы в поселок Шиханы Саратовской области. После увольнения с военной службы я ряд лет работал в системе министерства здравоохранения. В мои обязанности входило выявление тенденций развития химического оружия в интересах разработки перспективных антидотов и других средств медицинской защиты. В эти годы я собирал и обобщал публикации, относящиеся к химическому оружию, сравнивал содержащиеся в них оценки с собственными. Нельзя было не обратить внимание на то, что оптимистические прогнозы развития химического оружия не сбываются, а многомиллионные затраты на поиск новых отравляющих веществ не дают результата. Супертоксичные токсиноподобные отравляющие вещества получены не были. Прироста поражающей мощи химического оружия не произошло. Но в те же годы появилось новое высокоточное, высокоэффективное обычное оружие, имел место очевидный прогресс и в развитии средств противохимической защиты. Все это повлияло на роль и место химического оружия в системе современных вооружений. В сложившейся ситуации важно было ответить на вопрос: является ли состояние застоя в развитии химического оружия временным и преодолимым в ближайшем будущем? В монографии сделана попытка найти ответ на поставленный вопрос. Н.С.АНТОНОВ генерал-майор в отставке, доктор технических наук, профессор.  ПРЕДИСЛОВИЕ Военно-идеологическое противостояние двух группировок государств, сопровождаемое «холодной войной», прекратилось вместе с распадом Советского Союза и Варшавского договора. Биполярного мира не стало. Создались благоприятные условия для завершения переговоров о полном запрещении химического оружия. Переговоры о полном запрещении химического, бактериологического (биологического) и токсинного оружия активизировались в 1968 году в связи с решительным протестом общественности против применения гербицидов, дефолиантов и раздражающих отравляющих веществ в ходе продолжавшейся в то время войны во Вьетнаме. Эти переговоры привели к подписанию в 1972 году Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов биологического (бактериологического) и токсинного оружия и об их уничтожении. Потребовалось 20 лет на проведение дополнительных переговоров, чтобы достичь соглашения о полном запрещении и химического оружия. На то были свои причины. Запрещение биологического и химического оружия связано с разрешением ряда проблем, которые в основе своей имеют много общего. И в том и в другом случае под запрет подпадает большой спектр поражающих агентов, причем ряд агентов как химической, так и биологической природы используется в производстве с мирными или разрешенными целями. Производство отравляющих веществ может встраиваться в комплексы коммерческих предприятий, а культивирование микроорганизмов, используемых в качестве биологического оружия, и последующие операции по их переработке — в предприятия по производству вакцин и другой продукции микробиологической промышленности. Тем не менее, у правительств ведущих государств были различные подходы к разрешению проблем запрещения каждого из этих двух видов оружия массового поражения. Большинство из них согласились подписать биологическую конвенцию, и в то же время и на тех же условиях пойти на полный запрет химического оружия не решились. 5 Биологическое оружие является наиболее одиозным из всех средств ведения вооруженной борьбы. Антигуманный характер биологического оружия понятен людям, они не хотят страданий от особо опасных инфекционных болезней и безоговорочно отторгают биологическое оружие. В кругах советских специалистов в те годы было расхожим убеждение, что в области биологического и токсинного оружия США обогнали Советский Союз, создав ряд эффективных биологических рецептур, боевые средства их доставки, а также предприятия для их массового изготовления. Считалось, что в условиях, создавшихся к концу 60-х годов, для США было выгодно пойти на подписание биологической конвенции с тем, чтобы заморозить на низком уровне разработки биологического оружия в Советском Союзе и тем самым сохранить на многие годы вперед преимущество над ним в этом виде вооружения. В пользу такого суждения говорило отсутствие в тексте биологической конвенции обязательств для ее участников относительно ликвидации производственной базы биологического и токсинного оружия. До сих пор не существует однозначных оценок биологического оружия как средства ведения вооруженной борьбы из-за противоречивого характера свойств биологических агентов. Последние отличаются весьма высокими поражающими свойствами. Летальная доза некоторых возбудителей опасных инфекционных болезней составляет всего несколько особей, которые в весовом отношении равны лишь мизерной доле от летальных доз наиболее токсичных отравляющих веществ. Обнаружение биологических агентов в столь низких концентрациях, к тому же на естественном фоне всегда присутствующих в атмосфере неболезнетворных микроорганизмов, является весьма сложным. Чувствительность определения даже самых совершенных биосигнализаторов остается недостаточной. Отсутствие сигнала при пользовании такими биосигнализаторами еще не означает отсутствия опасности поражения биологическими агентами. Лабораторные методы диагностики пригодны для установления факта применения биологических агентов, но время, потребное на проведение лабораторных анализов, исчисляется, в лучшем случае, часами, в связи с чем эти методы не могут служить средством оперативного оповещения войск и населения о биологическом нападении. В отличие от обычного и химического оружия выбор целей для поражения биологическим оружием весьма ограничен. Применение биологических агентов по группировкам войск противника, находящимся в соприкосновении со своими войсками, по-видимому, исключается. При неустойчивых атмосферных про- 6 цессах и при ветре со стороны противника в любых случаях биологическое оружие не может быть применено ближе некоторого рубежа безопасности во избежание наноса биологических агентов на расположение своих войск. Инфекционные заболевания, вызываемые биологическими агентами, имеют скрытый период и могут наступать спустя сутки и более после попадания возбудителя в организм. По этой причине вряд ли имеет смысл применение биологического оружия при решении боевых задач тактического и даже оперативного масштаба, ибо оно не окажет влияния на ход боевых действий. По тем же соображениям нельзя, используя биологическое оружие, сорвать пуск ракет, боевой вылет авиации и др. Применение споровых форм возбудителей, например сибирской язвы, приводит к длительному, на многие десятки лет, заражению местности в районе применения, что во многих случаях также нежелательно и для стороны, применившей биологическое оружие. Не исключено, что аналогичные оценки привели военно-политическое руководство США и Советского Союза к заключению, что отказ от биологического и токсинного оружия не нанесет ущерб национальной безопасности своих государств и что на полный запрет разработки, производства и накопления запасов биологических агентов и токсинов на определенных условиях можно согласиться. Декларативный характер биологической конвенции, отсутствие в ее тексте положений о международном контроле за выполнением обязательств государствами-участниками конвенции, видимо, в одинаковой мере устраивали и США, и Советский Союз. Химическое оружие в значительной мере лишено недостатков, присущих биологическому. К тому же оно в конце 60-х и начале 70-х годов находилось в зените своего развития. В арсеналы вооружений ведущих государств мира в то время только что поступило новое поколение химического оружия. Артиллерийские и авиационные химические боеприпасы, так же, как и боевые химические части ракет ближнего и среднего радиуса действия, снаряженные нервно-паралитическими газами, позволяли, в отличие от биологического оружия, наносить эффективные удары по любым целям в зоне боевых действий, при любых погодных условиях и в любые сезоны года. По оценкам тех лет химическое оружие в несколько раз повышало боевые возможности артиллерии, ракет и авиации по уничтожению живой силы противника. Государствам, только что вступившим во владение новейшим химическим оружием, отказ от него казался немыслимым. Неуступчивость сторон на первой фазе переговоров по запрещению химического оружия могла взаимно устраивать каждую из них. 7 Создав химическое оружие нового поколения, США, Советский Союз и ряд других государств в те годы приступили к поиску путей дальнейшего наращивания боевой мощи химического оружия, развернули небывалые по размаху исследования природных источников супертоксичных веществ, подключили к поисковому синтезу потенциальных отравляющих веществ ведущие научные лаборатории. Ни у одной из соперничавших между собой сторон в те годы не было сомнений в том, что массированное финансирование обширных программ по созданию химического оружия нового поколения рано или поздно приведет к желаемому результату. К тому же программы дальнейшего развития химического оружия создавались на основе некоторых научных предпосылок. Исходя из факта, что число изученных химических соединений составляет лишь мизерную долю от числа соединений, которое предсказывается теорией, делался вывод, что потенциальный запас супертоксичных веществ далеко не исчерпан и что чем шире проводится поиск, чем больше синтезируется химических соединений, тем вероятнее получение нового супертоксичного отравляющего вещества. Существование веществ природного происхождения, по токсичности в тысячи раз превосходящих наиболее токсичные отравляющие вещества, порождало надежды достичь такого же уровня токсичности и у веществ, полученных методами органического химического синтеза или биотехнологии. Ставка делалась на выделение из природных источников новых супертоксичных веществ и на расшифровку их состава и химического строения с целью последующего конструирования молекул их аналогов, доступных для химического или микробиологического синтеза и, одновременно, сохраняющих уровень токсичности исходного вещества природного происхождения. Нежелание сторон расстаться с химическим оружием отражалось на тактике ведения переговоров о его запрещении. Советский Союз придерживался модели соглашения, подобной биологической конвенции, и не соглашался на введение международного контроля. Учитывая неизменность позиции СССР по вопросам контроля, США делали акцент на положениях будущей конвенции, касающихся механизма контроля. Такая ситуация на переговорах сохранялась неизменной от раунда к раунду. В этой связи представляется уместным напомнить об одном событии, происшедшем в ходе 2-ой обзорной конференции по биологической конвенции, состоявшейся в Женеве в 1986 году. На этой конференции высказывались претензии к Советскому Союзу за нарушения биологической конвенции и что это нарушение стало якобы возможным из-за отсутствия в конвенции положений о контроле и инспекционной проверке. Советская де- 8 легация на одном из заседаний неожиданно для США внесла предложение — без промедлений приступить к подготовке специальной конференции государств-участников биологической конвенции с целью рассмотрения концепции и механизма контроля и подготовки соответствующего протокола в качестве приложения к тексту биологической конвенции. Как известно, это предложение делегации Советского Союза принято не было, а среди делегаций, голосовавших против, были делегации стран, в прошлом осуждавших Советский Союз за его несогласие на международный контроль. С тех пор прошло более 20 лет. Предпринятые за эти годы усилия по наращиванию убойной мощи химического оружия не привели к желаемому результату. Новые более токсичные отравляющие вещества получены не были. Реализация программы по бинарному оружию не привела к созданию боеприпасов с повышенной поражающей способностью. Химическое оружие остановилось в своем развитии. Больше того, по боевой эффективности оно стало проигрывать новейшим образцам обычных видов оружия. Создались условия для переоценки места и роли химического оружия в системе современных вооружений. Химическое оружие вступило в фазу своего забвения. Это не могло не сказаться на ходе переговоров о его запрещении. При всей важности политических решений правительств об исключении химического оружия из арсеналов вооружений в конечном итоге не столько политические решения, сколько внутренние процессы развития отравляющих веществ предопределили судьбу этого оружия. 9
МОГУЩЕСТВЕННОЕ БОЕВОЕ СРЕДСТВО Способность ядовитых веществ вызывать гибель людей и животных была известна с незапамятных времен. В XIX веке ядовитые вещества стали применяться в ходе боевых действий большого масштаба. В Крымской войне во время осады Севастополя английская армия применяла сернистый газ для «выкуривания» обороняющихся русских гарнизонов из инженерных сооружений. Позднее, в 1899—1902 годах во время англо-бурской войны англичане применяли экспериментальные артиллерийские снаряды, начиненные пикриновой кислотой, способной вызывать рвоту у пострадавших. К концу XIX столетия угроза применения ядовитых и удушающих газов стала реальной. Это нашло отражение в Гаагской конвенции 1899 года, в статье 23 которой объявлялся запрет на применение боеприпасов, единственным предназначением которых было вызывать отравление живой силы противника. Однако, рождение химического оружия как средства ведения вооруженной борьбы в современном понимании следует относить ко времени 1-ой_мировой войны. Начавшаяся в 1914 году мировая война вскоре после начала приобрела позиционный характер. Оборона, опираясь на развитую систему траншей, укрытых огневых точек, блиндажей и проволочных заграждений, стала непреодолимой для наступающих. Это привело к поиску новых наступательных вооружений. Над позициями войск стали появляться самолеты. Англичане вывели на свои позиции бронированные машины, явившиеся прообразом современных танков. Немецкая армия стала применять массированные атаки позиций противника с помощью ядовитых и удушающих газов. Предпосылки к широкому применению в войне отравляющих веществ сложились в результате развития химической промышленности. Создание армий крупных государств требовало больших количеств пороха и взрывчатых веществ, красителей для армейского обмундирования. Основным сырьем для их изготовления до начала мировой войны служила чилийская селитра. Это ставило вооружение армий в зависимость от одного источника сырья. 10 Немецкие промышленники еще до начала мировой войны захватили монополию на красители из индиго, поставляемого из Китая. Они объединились в картель «И.Г.Фарбен» и устранили конкурентов. Располагая большими прибылями, этот картель стал субсидировать исследования во многих областях химии, чтобы еще в большей мере упрочить свою монополию. В недрах этого картеля разрабатывался процесс искусственного связывавания атмосферного азота для получения аммиака и нитратов, необходимых для производства взрывчатых веществ, удобрений, красителей и других химикатов. Руководил разработками Фриц Габер, удостоенный за достигнутые успехи Нобелевской премии 1918 года. Поощряемый руководством картеля и одержимый тщеславием, он еще накануне мировой войны включился в исследования по военным проблемам. В круге его намерений оказались проблемы использования на полях сражений токсичных химических веществ, причем в максимально больших масштабах. История распорядилась таким образом, что именно по предложению Фрица Габера и под его непосредственным техническим руководством была проведена на Западном фронте газовая атака у городка Ипр (Бельгия) 22 апреля 1915 года. Так Фриц Габер стал отцом химического оружия. Габер, впервые показавший эффект массированного применения токсичного газа как средства ведения войны, вряд ли задумывался о последствиях использования этого нововведения в будущем, о той угрозе здоровью и жизни людей и окружающей среде их обитания, которая вскоре возникла вместе с развернувшейся гонкой химических вооружений. Честолюбивый Габер торжествовал. Эффект применения хлора был ошеломляющим. В обороне французов образовалась брешь в 8 км по фронту и на 10 км в глубину. Число отравленных достигло 15 тысяч, из них 5 тысяч погибли на поле боя. Хлор кипит при 8ºС. Он хранится и транспортируется в сжиженном виде в стальных баллонах. В баллонах он и был доставлен на боевые позиции. При выпуске из баллонов в атмосферу хлор моментально испаряется, образуя желто-зеленое облако отравленной атмосферы. Вдыхание воздуха с высокой концентрацией хлора вызывает бронхоспазм и смерть от удушья. При меньших дозах хлора, через несколько часов мнимого благополучия, развивается отек легких, который тоже может привести к смерти. Пораженные, избежавшие смерти, до конца дней своих остаются инвалидами из-за легочной недостаточности, уязвимости от инфекций и воспалительных процессов. Ныне хлор в списках отравляющих веществ не значится. Химической конвенцией на него не распространяется запрет в части и производства, и накопления запасов, и применения. Чем же 11 можно объяснить кажущееся противоречие: с одной стороны очевидный эффект применения хлора в ходе боевых действий, а с другой - утрата хлором своей роли как отравляющего вещества? Применение хлора было эффективным в условиях полного отсутствия средств защиты от него. Вся последующая история развития химического оружия и его использования в вооруженных конфликтах свидетельствует, что применение отравляющих веществ эффективно тогда и только тогда, когда от них нет надлежащей защиты. Поначалу для защиты от паров хлора использовались ватно-марлевые повязки, пропитанные щелочными растворами восстановителя (гипосульфита). Эффект применения газовых атак резко снизился. С целью преодоления защитных возможностей ватно-марлевых повязок и повышения эффекта применения, с мая 1915 года Германия начала применять фосген. Чтобы избежать зависимости газовых атак от направления ветра, фосген стал применяться с помощью снарядов и мин. Это привело к успеху. Защита органов дыхания ватно-марлевыми повязками стала явно недостаточной. В ответ на применение фосгена появились угольные респираторы. Эффекты фосгенных и хлорных атак ослабли. Преодоление угольной шихты респираторов стало достигаться с помощью дымов раздражающих веществ. Для защиты от этих дымов потребовалось ввести в состав респираторов противодымный фильтр. В последующем дымы применялись в основном для изнурения войск противника, чему способствовали низкие эксплуатационные качества первых образцов респираторов и противогазов, которые затрудняли дыхание, ограничивали зрение, вызывали намины мягких тканей головы и лица. В ночь с 12 на 13 июля 1917 года с целью сорвать наступление англо-французских войск Германия применила иприт-жидкое отравляющее вещество кожно-нарывного действия. При первом применении иприта по союзным войскам, изготовившимся к наступлению, немцы выпустили 50 тысяч артиллерийских химических снарядов. Поражения различной тяжести получили 2490 человек, из которых 87 скончались. Наступление англофранцузских войск было сорвано. Иприт обладает отчетливо выраженным местным действием — он поражает глаза и органы дыхания, желудочно-кишечный тракт и кожные покровы. Всасываясь в кровь, он проявляет и общеядовитое действие. Иприт поражает кожные покровы при воздействии как в капельном, так и в парообразном состоянии. От капель и паров иприта не защищает кожные покровы обычное летнее и зимнее армейское обмундирование, как и практически любые виды гражданской одежды. Защита кожных покровов представляет намного более сложную проблему, чем защита 12 органов дыхания и лица. Для этого требуются материалы с особенными свойствами, которых в период 1-ой мировой войны промышленность дать не могла. Защитные комплекты из пленочных материалов и прорезиненных тканей могли изготовляться лишь в ограниченном масштабе. Поэтому реальной защиты войск от иприта в те годы не было, а применение на поле боя иприта было аффективным до самого окончания войны. Это дало повод утверждать, что отравляющие вещества якобы способны преодолевать любую защиту от них и что никакого предела повышения поражающих свойств у отравляющих веществ будущего не просматривается. Отравляющие вещества заявили о себе как о грозном новом виде оружия. И число потерь от химического оружия в войне, и нервно-психологические факторы, усиливающие эффекты воздействия на людей отравляющих веществ, способствовали этому. В США вскоре после окончания войны в кругах военных и политиков проходили дискуссии о том, по какому направлению развивать вооружение армии или по линии военной авиации, также заявившей о себе в годы 1-ой мировой войны, или по пути усиления военно-химического потенциала. Активный сторонник химических вооружений американской армии Амос Фрайс, являвшийся первым руководителем химической службы, в те годы писал: «Следует помнить, что ни одно могущественное боевое средство не оставалось без применения, если была доказана его сила... Отравляющие вещества показали себя в мировой войне одним из самых мощных видов оружия... Пусть знает мир, что мы будем применять отравляющие вещества против всех армий, которые станут воевать с нами, и что мы предполагаем пользоваться ими до самых крайних пределов нашего искусства... Применение газов в этой войне было детской игрой по сравнению |