Искусственный интеллект. _Гоулман Д. Эмоциональный интеллект. Гоулман
 Скачать 2.8 Mb.
|
|
446 Аэниел Гоулман ния лица, соответствующие четырем из них (страху, гневу, печа ли, наслаждению), признаются людьми, принадлежащими к раз личным культурам по всему миру, включая дописьменные на роды, не испорченные влиянием кино или телевидения, что го ворит об их универсальности. Экман показывал фотографии лиц, воспроизводящих выражения с технической точностью, предста вителям таких далеких культур, как культура западной части Новой Гвинеи, где обитает изолированное племя, принадлежа щее к каменному веку, живущее далеко в горах, и обнаружил, что повсюду люди узнают одни и те же основные эмоции. Эту универсальность выражений лиц, соответствующих определен ным эмоциям, впервые подметил, вероятно, Дарвин, который видел в ней доказательство того, что силы эволюции запечатле ли эти сигналы в нашей центральной нервной системе. Пытаясь найти основные принципы, я следую примеру Экмана и других, рассматривая эмоции с точки зрения семейств или характеристик и беря главные семейства — гнев, печаль, страх, наслаждение, любовь, стыд и так далее — как относящи еся к рассматриваемому вопросу, чтобы показать бесконечные нюансы нашей эмоциональной жизни. Каждое из этих семейств имеет в своей основе главное эмоциональное ядро, из которого расходятся волнами бесчисленные мутации родственных форм эмоций. Дальше от ядра пульсируют настроения, которые, го воря техническим языком, более приглушены и длятся дольше эмоции (хотя человеку случается относительно редко, к при меру, целый день пылать гневом, он не так уж редко пребывает в сердитом, раздраженном настроении, в котором легко возни кают более короткие вспышки гнева). За настроениями следу ют темпераменты — готовность вызвать обусловленную эмо цию или настроение, которые делают людей подавленными, застенчивыми или оживленными. А еще дальше этих эмоцио нальных диспозиций помещаются настоящие эмоциональные расстройства, такие как клиническая депрессия или непрерыв ное состояние тревоги, в которых человек чувствует себя по стоянно втянутым в токсическое состояние. Приложение Б ПРИЗНАКИ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО УМА Лишь в последние годы появилась научная модель эмоцио нального ума, объясняющая, каким образом очень многое из того, что мы делаем, может делаться под влиянием эмоций, — как мы можем быть такими разумными в какой-то один мо мент и такими неразумными в следующий, — и смысл, в кото ром эмоции обладают собственным здравым смыслом и соб ственной же логикой. Пожалуй, две лучшие оценки эмоцио нального мозга предложены независимо Полом Экманом, ру ководителем лаборатории по изучению взаимодействия людей в Университете штата Калифорния в Сан-Франциско, и Сей муром Эпштейном, психологом из Университета штата Мас сачусетс. Несмотря на то что и Экман, и Эпштсйн тщательно рассматривали различные научные факты, вместе они предла гают базовый список качеств, которые выделяют эмоции из остальной ментальной жизни. Быстрая, но неточная ответная реакция Эмоциональный ум гораздо быстрее, чем рациональный, бросается действовать, не мешкая ни секунды и не останавли ваясь, чтобы подумать, что он, собственно, делает. Его провор ство мешает неторопливому аналитическому размышлению, являющемуся признаком мыслящего ума. В процессе эволю ции эта быстрота скорее всего касалась самого главного реше- 448 Лэниел Гоулллан ния — на что обратить внимание и что надо сразу насторожить ся, скажем, сталкиваясь с другим животным и мгновенно при нимая решения вроде «Я его съем, или оно сожрет меня?». Тем организмам, которым нужно было слишком долго размышлять над ответами на эти вопросы, вряд ли было суждено иметь мно гочисленное потомство, которому они передали бы свои мед лительные гены. Поступки, продиктованные эмоциональным умом, отме чены особенно сильным чувством уверенности — побочный результат отлаженного упрощенного способа смотреть на вещи, который может приводить в полнейшее недоумение ра циональный ум. Когда страсти улягутся или даже посреди от ветной реакции, мы ловим себя на мысли, «Зачем я это сдела- л(а)?». Это служит признаком пробуждения к этому моменту рационального ума, правда, не такого быстрого, как у эмоцио нального ума. Поскольку интервал между возникновением того, что за пускает эмоцию, и ее вспышкой может быть фактически мгно венным, аппарат, производящий оценку восприятия, должен обладать высоким быстродействием даже с точки зрения вре мени «срабатывания» мозга, исчисляемого тысячными доля ми секунды. Оценка необходимости действовать должна про изводиться автоматически и так быстро, что она никогда не переходит на уровень сознаваемой осведомленности. Это мно жество наспех «сварганенных» эмоциональных реакций охва тывает нас фактически до того, как мы полностью поймем, что происходит. Этот скоростной режим восприятия жертвует точностью ради скорости, полагаясь на первые впечатления, реагируя на общую картину или на самые впечатляющие аспекты. В нем вещи воспринимаются сразу как целое, а реакция не требует времени для вдумчивого анализа. Яркие элементы могут опре делить это впечатление, перевесив тщательную оценку деталей. Огромное преимущество заключается в том, что эмоциональ ный ум считывает эмоциональную реальность (он сердится на меня; она лжет; это его огорчает) в одно мгновение, вынося простые интуитивные суждения, которые подсказывают нам, к кому надо относиться настороженно, кому верить, кто стра- Эмоциональный интеллект 449 дает. Эмоциональный ум — это наш радар для обнаружения опасности; если бы мы (или наши предки в процессе эволю ции) стали дожидаться, чтобы рациональный ум вынес кое-ка кие из этих суждений, мы не только ошиблись бы — мы могли бы стать покойниками. Обратной стороной медали является то, что эти впечатления и интуитивные суждения в силу того, что они выносятся в мгновение ока, могут оказаться ошибочными или вводить в заблуждение. Пол Экман полагает, что та быстрота, с которой эмоциям удается овладеть нами, прежде чем мы полностью осознаем, что они уже пришли в действие, необходима для обеспечения их высокой адаптивности: они мобилизуют нас для реагирования на требующие ответных действий события без потери времени на обдумывание, надо ли реагировать и если да, то как. С по мощью разработанной им системы обнаружения эмоций по едва уловимым изменениям выражения лица Экман может про слеживать микрореакции, которые мелькают на лице менее чем за полсекунды. Экман и его сотрудники установили, что внеш ние проявления эмоций начинают обнаруживать себя измене ниями в мимической мускулатуре в течение нескольких тысяч ных долей секунды после события, запускающего реакцию, и что физиологические изменения, типичные для данной эмо ции, например, резкий отток крови и учащенное сердцебиение, также занимают всего лишь доли секунды. Такая быстрота осо бенно оправдана при сильной эмоции, такой как страх или вне запный испуг. Экман утверждает, что, формально говоря, полный разгар эмоций занимает очень короткое время, продолжаясь всего лишь секунды, а не минуты, часы или дни. Он рассуждает так: если бы какая-то эмоция надолго завладевала мозгом и телом независимо от изменения обстоятельств, то речь уже шла бы о плохой адаптации. Если эмоции, вызванные одним-единствен- ным событием, неизменно продолжают владеть нами и после того, как это событие миновало, и независимо от того, что даль ше происходит вокруг нас, то чувства служили бы нам плохими советчиками. Чтобы эмоции дольше сохранялись, пусковой механизм должен срабатывать непрерывно, фактически снова и снова вызывая эмоцию, как, например, потеря любимого че- 15-915И 450 Дэниел Гоулллан ловека заставляет нас все время горевать. Если чувства упорно нас не покидают, как правило, это — настроения, приглушен ная форма эмоций. Настроения определяют аффективный тон, но они в меньшей степени формируют наше восприятие и по ведение, чем накал всех эмоций. Сначала чувства, потом мысли Поскольку регистрация и ответная реакция у рациональ ного ума занимает чуть больше времени, чем у эмоционально го, то «первое побуждение» в ситуации, возбуждающей силь ные эмоции, исходит не от головы, а от сердца. К тому же су ществует и второй вид эмоциональной реакции, более медлен ной, чем живой отклик, которая сначала «закипает» и «варится» в наших мыслях и только потом приводит к переживанию. Этот второй путь к запуску эмоций более взвешен, и мы, как прави ло, вполне отдаем себе отчет в мыслях, которые к нему ведут. В этом виде эмоциональной реакции присутствует более длитель ная оценка; наши мысли — познавательная способность — иг рают ключевую роль в решении о том, какие эмоции будут воз буждены. Стоит только нам произвести оценку — «Этот води тель такси обманывает меня» или «Этот ребенок просто пре лесть», — как тут же следует подходящая эмоциональная реакция. При этой более медленной последовательности про цессов чувству предшествует более полно сформулированная мысль. Эмоции посложнее вроде смятения или опасения по поводу приближающегося экзамена следуют этим длительным маршрутом, на развертывание которого уходят секунды или ми нуты, — это те эмоции, которые проистекают из мыслей. В противоположность этому при последовательности про цессов быстрого реагирования чувствование, видимо, предше ствует мысли или возникает одновременно с нею. Такая ско ропалительная эмоциональная реакция торжествует в ситуаци ях, связанных с необходимостью примитивного выживания. Положительная сторона подобных быстрых решений заключа ется в том, что они в мгновение ока мобилизуют нас, чтобы мы могли справиться с чрезвычайными обстоятельствами. Наши самые сильные чувства представляют собой непроизвольные Эмоциональный интеллект 451 реакции, и мы не можем знать, когда они прорвутся. «Лю бовь, — писал Стендаль, — подобналихорадке, которая возни кает и исчезает независимо от воли». Не только любовь, но и все наши раздражения и страхи охватывают нас, вовсе не явля ясь нашим выбором. Поэтому они могут послужить нам неким алиби. «Дело в том, что мы не выбираем эмоции, которые у нас возникают», — замечает Экман, что позволяет людям оправды вать свои поступки тем, что они были во власти эмоций. Точно так же, как есть два пути возникновения эмоций — быстрый и медленный — один через непосредственное воспри ятие, другой через осмысление, — есть еще и эмоции, которые возникают по требованию. Примером тому служат актерские приемы с намеренным вызыванием чувств вроде слез, которые наворачиваются на глаза, когда для достижения этого эффекта призываются на помощь печальные воспоминания. Однако актеры просто больше, чем остальные люди, поднаторели в умышленном использовании второго пути к эмоциям — чув ствования через посредство размышления. Несмотря на то что мы не можем выбрать, какие именно эмоции запустит та или иная мысль, мы очень часто можем выбрать, и действительно выбираем, о чем нам думать. Так же, как какая-нибудь сексу альная фантазия может привести к переживанию сексуальных чувств, так и счастливые воспоминания приводят нас в хоро шее настроение, а грустные мысли погружают в задумчивость. Но рациональный ум обычно не решает, какие эмоции мы «должны» испытывать. Вместо этого чувства, как правило, при ходят к нам как fait accompli*. Что рациональный ум обычно контролирует, так это протекание этих реакций. За нескольки ми исключениями мы не решаем, когда нам впадать в ярость, печалиться и т.д. Условная, по-детски невинная реальность Эмоциональному уму свойственна ассоциативная логика; он воспринимает элементы, которые символизируют реаль ность или вызывают воспоминание о ней, чтобы быть таким * свершившийся факт (фр.). 15* 452 Дэниел Гоулман же, как эта реальность. Вот почему сравнения, метафоры и об разы обращаются непосредственно к эмоциональному уму, точ но так же, как и искусство — романы, фильмы, поэзия, песни, театр, опера. Великие духовные учителя, такие как Будда и Иисус, трогали сердца своих учеников, говоря на языке эмо ций, обучая их с помощью притч, преданий и сказок. И в са мом деле, религиозные символ и ритуал не имеют почти ника кого смысла с рациональной точки зрения; они выражаются на языке сердца. Эта логика сердца — эмоционального ума — хорошо изло жена Фрейдом в его концепции мышления по типу «первично го процесса»*; логика религии и поэзии, психоза и детей, сна и мифа (как сформулировал Джозеф Кемпбелл, «сновидения — личные мифы; мифы — разделенные сновидения»). Первичный процесс — ключ к пониманию смысла таких произведений, как «Улисс» Джеймса Джойса: при мышлении типа первичного процесса свободные ассоциации определяют течение повество вания; один объект символизирует другой; одно чувство вытес няет другое и представляет его; целое конденсируется в частях. Времени не существует, нет никаких законов причины и след ствия. В первичном процессе нет даже такого понятия, как «Нет»; возможно все. Отчасти психоаналитический метод пред ставляет собой искусство расшифровывать и разгадывать смысл этих заменителей. Если эмоциональный ум следует этой логике и ее прави лам, заменяя один элемент другим, то вовсе не обязательно определять вещи с помощью их объективных особенностей: какое значение имеет то, как они воспринимаются; вещи тако вы, какими кажутся. То, что что-то нам напоминает, может оказаться гораздо более важным, чем то, что это «есть на самом деле». В эмоциональной жизни отличительные черты факти чески могут походить на голограмму в том смысле, что одна- единственная деталь заставляет вспомнить целое. Как указы вал Сеймур Эпштейн, в то время как рациональный ум уста навливает логические связи между причинами и следствиями, * В психоанализе «первичный (психологический) процесс» — это воображение, сновидения, грезы. Эмоциональный интеллект 453 эмоциональный ум не проводит различий, соединяя вещи, ко торые просто-напросто имеют сходные, привлекающие внима ние черты. Эмоциональный ум по своей простоте во многом напоми нает детский ум, и, чем сильнее эмоции, тем больше сходство. Одна похожая черта — это категорическое мышление, где все либо черное, либо белое и нет места полутонам; у кого-то рас строенного бестактностью, наверное, возникает мгновенная мысль: «Вечно я говорю что-то не то». Еще одним признаком такого детского образа мышления является персонал изованнос мышление, когда события воспринимаются с ошибкой, связан ной с собственной личностью, как у водителя, который после аварии объяснил, что «телефонный столб двигался прямо на меня». Этот детски непосредственный образ действий есть само утверждение, подавляющее или игнорирующее воспоминания или факты, которые разрушают убеждения, и улавливающее те, что его поддерживают. Убеждения рационального ума носят ориентировочный характер; новый факт может опровергнуть какое-нибудь убеждение и заменить его новым — он мыслит объективными данными. А эмоциональный ум считает свои убеждения абсолютно верными и поэтому не принимает в рас чет никакие свидетельства в пользу обратного. Вот почему так трудно убедить в чем-нибудь человека, пребывающего в эмо циональном расстройстве: разумность ваших доводов с логи ческой точки зрения не имеет для него никакого значения, они не пользуются никаким влиянием, если не совпадают с его те кущим эмоциональным убеждением. Чувства оправдывают себя сами с помощью набора представлений и «доказательств» сплошь собственного «производства». Прошлое, навязанное настоящему Если какая-то особенность события кажется похожей на эмоционально окрашенное воспоминание о прошлом, эмоцио нальный ум откликается на это включением чувств, которые возникали вместе с воскресшим в памяти событием. Эмоцио- 454 Дэниел Гоулман нальный ум реагирует на настоящее так, как если бы это было прошлое. Беда в том, что — особенно когда оценка произво дится быстро и автоматически — мы, возможно, не осознаем, что положения дел, которое было когда-то, теперь уже не су ществует. Тот, кто научился реагировать на сердитый взгляд сильным страхом и отвращением, до некоторой степени сохра нит эту реакцию даже и во взрослом состоянии, когда серди тый взгляд уже не будет заключать в себе никакой угрозы. Если чувства сильны, то реакция, которая запускается, оче видна. Однако, когда чувства неопределенны или трудноуло вимы, мы не вполне понимаем, какая эмоциональная реакция у нас возникает, даже если она слегка окрашивает нашу теку щую реакцию. Мысли и реакции в этот момент примут окраску мыслей и реакций того времени, пусть даже и покажется, что реакция обусловлена исключительно нынешней обстановкой. Наш эмоциональный ум будет использовать рациональный ум для своих целей, поэтому мы придумаем объяснения — логи ческие обоснования — для наших чувств и реакций, оправды вая их с точки зрения настоящего времени и не осознавая вли яния эмоциональной памяти. В этом смысле мы не можем иметь никакого представления о том, что происходит на самом деле, хотя, возможно, и бываем абсолютно убеждены, что совершен но точно знаем, что происходит. В такие моменты эмоциональ ный ум уже настроил рациональный ум, используя его в своих интересах. Реальность, характерная для состояния Функционирование эмоционального ума является в значи тельной степени специфичным для состояния, диктуемого кон кретным чувством, преобладающим в данный момент. То, что мы думаем и как поступаем, испытывая романтические чувства, совершенно не похоже на то, как мы ведем себя, когда бываем подавлены или разгневаны; в механике эмоций каждому чув ству присущ определенный собственный репертуар мыслей, реакций и даже воспоминаний. В моменты, когда мы испыты ваем сильные эмоции, эти специфичные для конкретного со стояния репертуары начинают доминировать. Эмоциональный интеллект 455 Одним из признаков активирования такого репертуара слу жит селективная память. Часть отклика ума на ситуацию, вы зывающую эмоции, состоит в перетасовке воспоминаний и ва риантов выбора действий, так чтобы самые необходимые ока зались в верхней части иерархии и их можно было бы легко ра зыграть. И как мы уже знаем, у каждой основной эмоции есть своя биологическая «подпись» — печать, схема радикальных перемен, которые настраивают организм по мере того, как эта эмоция становится господствующей, и единственный в своем роде набор сигналов, который организм автоматически пере дает, пребывая в ее власти. Приложение В НЕВРАДЬНАЯ СХЕМА СТРАХА Центральная роль в страхе принадлежит миндалевидному телу. Когда редко встречающаяся болезнь мозга разрушила миндалевидное тело (не затронув никакие другие структуры мозга) у пациентки, которую неврологи называют СМ., из ее ментального репертуара исчез страх. Она утратила способность распознавать выражения страха на лицах других людей и при давать такое выражение своему лицу. Как определил это ее не вролог, «если бы кто-нибудь приставил пистолет к голове СМ., она умом бы понимала, что напугана, но не испытывала бы страха, как, например, вы или я». Неврологи составили схему страха, вероятно, в мельчайших подробностях, хотя при современном положении дел полная схема ни одной эмоции до конца не изучена. Страх — подходя щий пример для понимания невральной динамики эмоций. В процессе эволюции страху отводится особая, выдающаяся роль: он, возможно, в большей степени, чем любая другая эмоция, имеет решающее значение для выживания. В нынешние вре мена неуместные страхи, конечно, отравляют повседневную жизнь, заставляя нас страдать от раздражения, беспокойства и заурядных волнений или в крайнем — патологическом — слу чае от панических атак, фобий или расстройства в виде навяз чивого невроза. Допустим, как-то поздним вечером вы сидите один дома, читаете книгу и вдруг слышите грохот в соседней комнате. То, Эмоциональный интеллект 457 что произойдет в вашем мозге в следующие несколько мгнове ний, «открывает окно», через которое можно взглянуть на не- вральную схему страха и на роль миндалевидного тела, как си стемы тревожной сигнализации. Первая из входящих в схему мозговых цепей просто воспринимает этот звук как грубые фи зические волны и преобразует их в язык мозга, чтобы заставить вас насторожиться. Эта цепь тянется от уха к мозговому стволу и далее к таламусу. Оттуда расходятся две ветви; меньший пу чок выростов ведет к миндалевидному телу и соседнему гиппо- кампу; другой, более крупный проводящий путь ведет в слухо вую зону коры головного мозга в височной доле, где сортиру ются и понимаются звуки. Гиппокамп, местонахождение главного хранилища памя ти, быстро классифицирует этот грохот сравнивая его с други ми похожими звуками, которые вы слышали, чтобы проверить, знаком ли вам этот звук — является ли этот грохот тем, кото рый вы мгновенно узнаете? Тем временем слуховая зона коры головного мозга выполняет более сложный анализ звука, пы таясь определить его источник — это кошка? Ставень, хлопнув ший на ветру? Вор? Слуховая зона коры головного мозга пред лагает свои гипотезы — быть может, это кошка сбросила лампу со стола, но это может быть и вор — и посылает это сообщение в миндалевидное тело и гиппокамп, которые быстро сравнива ют его с похожими воспоминаниями. Если вывод успокаивает (это всего лишь ставень, который вечно хлопает, как только становится слишком ветрено), то сигнал общей тревоги не усиливается и не переходит на следу ющий уровень. Однако если вы все еще не уверены, другая сек ция схемы, многократно отражающая звук между миндалевид ным телом, гиппокампом и предлобной зоной коры головного мозга, продолжает усиливать вашу неуверенность и фиксиро вать внимание, заставляя вас еще больше беспокоиться об ус тановлении источника звука. Если этот дополнительный тон кий анализ не дает никакого удовлетворительного ответа, мин далевидное тело включает сигнал тревоги, его центральная об ласть активирует гипоталамус, мозговой ствол и вегетативную нервную систему. 458 Дэниел Гоулман Превосходная структура миндалевидного тела, как цент ральной системы тревожной сигнализации, становится очевид ной в этот момент опасения и подсознательной тревоги. У каж дого из нескольких пучков нейронов в миндалевидном теле есть определенный набор выростов с рецепторами, предназначен ных для разных нейротрансмиттеров, что-то вроде тех компа ний, обслуживающих домашние системы тревожной сигнали зации, в которых операторы всегда готовы послать вызов в ме стное пожарное депо, полицию и соседу, когда бы домашняя система безопасности ни подала сигнал тревоги. Разные отделы миндалевидного тела воспринимают различ ную информацию. К боковому ядру миндалевидного тела под ходят выросты т&тамуса и слуховой и зрительной зон коры го ловного мозга. Запахи через обонятельную луковицу поступают в кортикомедиальную зону миндалевидного тела, а вкусовые ощущения и сообщения от внутренних органов направляются в центральную зону. Эти входящие сигналы превращают минда левидное тело в вечного проверяющего, который тщательно ис следует каждый сенсорный опыт. Выросты миндалевидного тела достают до каждого круп ного отдела головного мозга. Из центральной и медиальной зон ответвление идет к зонам гипоталамуса, которые секретируют вещество, обусловливающее реакцию организма на критиче скую ситуацию, — кортикотропин-рилизинг-гормон (КРФ), который мобилизует реакцию типа «сражайся или спасайся» с помощью последовательного ряда других гормонов. От базаль- ной (т.е. расположенной в основании) области миндалевидно го тела отходят ответвления в направлении полосатого тела, встроенные в систему головного мозга в качестве связей для управления движением. Через посредство соседнего централь ного ядра продолговатого мозга миндалевидное тело посылает сигналы вегетативной нервной системе, активируя широкий спектр реакций дальнего радиуса действия в сердечно-сосуди стой системе, мышцах и желудочно-кишечном тракте. Из базолатеральной зоны миндалевидного тела отростки идут в поясной кортикальный слой и к волокнам, известным как «центральное серое вещество», клетки, контролирующие большие мышцы скелета. Именно эти клетки заставляют соба- Эмоциональный интеллект 459 ку рычать, а кошку выгибать спину дугой, угрожая тому, кто посягает на ее территорию. Улюдей те же самые цепи вызыва ют напряжение голосовых связок, издающих пронзительный вопль ужаса. От миндалевидного тела еще один проводящий путь ведет к «голубоватому месту» (locus ceruleus) в мозговом стволе, ко торое, в свою очередь, вырабатывает норэпинефрин (называе мый также норадреналином) и распределяет его по всему го ловному мозгу. Действие норэпинефрина проявляется в том, что он усиливает общую реактивность получающих его зон го ловного мозга, повышая чувствительность сенсорных цепей. Норэпинефрин заполняет кору головного мозга, мозговой ствол и собственно лимбическую систему, приводя головной мозг в напряженное состояние. И теперь даже обычный скрип двери или половицы в доме может заставить вас задрожать от страха. Большинство таких изменений проходит на подсознательном уровне, так что вы не успеваете осознать, что чего-то испуга лись. Но когда вы действительно начнете испытывать страх, то есть когда тревога, которая прежде была подсознательной, ста нет осознанной, миндалевидное тело подаст команду на широ комасштабную реакцию. Оно даст сигнал клеткам мозгового ствола изобразить на вашем лице испуг, заставить вас резко и быстро вздрогнуть, застопорить не имеющие отношения к делу начавшиеся движения мышц, увеличить частоту сокращений сердца, поднять кровяное давление и замедлить дыхание (вы, возможно, заметили, что при внезапном испуге задерживаете дыхание, чтобы лучше расслышать, что же именно вас напуга ло). Но это только одна составляющая обширного тщательно скоординированного комплекса изменений, производимых миндалевидным телом и соединенными с ним отделами, когда они ставят мозг «под ружье» в критический момент. Тем временем миндалевидное тело вместе с соединенным с ним гиппокампом дает соответствующие указания клеткам, которые передают команду главным нейротрансмиттерам, к примеру, «включить» секрецию допамина, в результате чего ваше внимание переключается на причину страха — в данном случае на странные звуки, — а мышцы приводятся в состояние 460 Дэниел Гоулман готовности отреагировать надлежащим образом. В тот же са мый момент миндалевидное тело сигнализирует сенсорным зонам зрительного восприятия и внимания о необходимости убедиться в том, что глаза выискивают наиболее вероятный источник опасности. Одновременно проводится «перетряхива ние» кортикальных мнемонических систем, чтобы как можно быстрее вызвать знания и воспоминания, максимально соот ветствующие конкретному эмоциональному порыву, которые получают приоритет перед менее важными для данной ситуа ции мыслями. После того как все эти сигналы отправлены, вас охватыва ет вполне сформировавшийся страх: вы ощущаете характерную тяжесть под ложечкой, сердце колотится, напрягаются мышцы вокруг шеи и на плечах или дрожат руки и ноги; тело, «окаме нев», застывает на месте, пока вы, обратившись в слух, пытае тесь уловить хотя бы еще один подозрительный звук, а разум мечется в поисках возможных скрытых опасностей и способов ответной реакции. Вся эта последовательность — от удивления к неуверенности, потом к мрачному предчувствию и, наконец, к страху — может уложиться примерно в секунду. (Более по дробная информация содержится в книге Джерома Кейгана «Пророчество Галена».) Приложение Г КОНСОРЦИУМ У.Т. ГРАНТА: ДЕЙСТВУЮЩИЕ КОМПОНЕНТЫ ПРОФИААКТИЧЕСКИХ ПРОГРАММ Главные компоненты эффективных программ включают: Умение справляться с эмоииями • Идентификация и называние чувств • Выражение чувств • Оценка силы чувств • Управление чувствами • Отсрочка удовольствия • Контролирование побуждений • Ослабление стресса • Выяснение разницы между чувствами и поступками Когнитивные способности • Разговор с собой — ведение «внутреннего диалога» как спо соб справиться с темой или проблемой или подкрепить соб ственное поведение • Считывание и толкование социальной информации, на пример, осознание влияния социума на поведение и рас смотрение себя с точки зрения более крупного сообще ства • Осуществление шагов в направлении решения проблем и принятия решений, например, сдерживание побуждений, 462 Дэниел Гоулллан постановка задач, определение альтернативных действий, прогнозирование последствий • Понимание точек зрения других людей • Понимание правил поведения (какое поведение приемле мо, а какое нет) • Позитивное отношение к жизни • Самоосознание, например, выработка реалистических ожи даний в отношении себя Поведенческие навыки • Невербальные — общение посредством зрительного кон такта, выразительности лица, тона голоса, жестов и так да лее • Вербальные — четкое формулирование требований, дей ственное реагирование на критику, сопротивление негатив ным влияниям, умение выслушать других, помощь другим людям, участие в положительных во всех отношениях груп пах равным по положению Приложение Л КУРС ОБУЧЕНИЯ ПОЗНАНИЮ САМОГО СЕБЯ Главные компоненты: • Самоосознание: наблюдение за собой и осознание своих чувств, создание словаря для чувств; выяснение связей меж ду мыслями, чувствами и реакциями • Личное принятие решений: рассмотрение своих действий и выяснение последствий этих действий; выяснение вопроса о том, что управляет принятием решения — мысль или чув ство; практическое использование результатов этого ана лиза в таких областях, как секс и наркотики • Умение владеть чувствами: мониторинг «внутреннего раз говора» для того, чтобы отлавливать негативную информа цию, такую как резкая критика самого себя; осознание того, что скрывается за чувством (например, обида, которая ле жит в основе гнева); нахождение способа справиться со страхами и тревогами, гневом и печалью • Умение справляться со стрессом: осознание полезности тренировки, методов управляемых представлений и ре лаксации • Эмпатия: понимание чувств и забот других людей и разде ление их точки зрения; правильность восприятия различий в отношении людей к одним и тем же вещам • Коммуникации: результативные обсуждения чувств: науче ние хорошо слушать и задавать вопросы; умение проводить 464 Аэниел Гоулллан различия между тем, что кто-то говорит или делает, и ва шими реакциями на это или суждениями об этом; вместо осуждения говорить «А я бы сделал так...» • Самораскрытие: умение ценить искренность и создавать доверительные взаимоотношения; умение выбрать момент, когда можно без всякого риска обсудить ваши сокровенные чувства • Проницательность: выявление моделей вашей эмоциональ ной жизни и реакций; распознавание аналогичных моде лей у других людей • Личная ответственность: умение брать на себя ответствен ность; осознание последствий своих решений и поступков; принятие своих чувств и настроений; доведение дел до кон ца согласно обязательствам (например, в отношении уче бы) • Уверенность в себе: умение заявлять о своих заботах и пере живаниях без раздражения или небезучастно • Групповая динамика: сотрудничество; понимание, когда и как надо вести за собой, а когда быть ведомым • Разрешение конфликтов: как честно бороться с другими деть ми, родителями, учителями; модель «победа/победа» для обсуждения компромиссов Приложение Е СОЦИАЛЬНОЕ И ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ НАУЧЕНИЕ: РЕЗУЛЬТАТЫ Программа развития ребенка Эрик Шэпс, Центр по изучению развития, Окленд, штат Калифорния: Оценивание в школах в Северной Калифорнии, классы К-6; оценка независимыми наблюдателями, сравнение с конт рольными школами. Результаты: • Более ответственные • Более уверенные в себе • Более просоциальные и готовые помочь • Лучше понимающие других людей • Более тактичные и заботливые • Более просоциальные стратегии разрешения межличност ных проблем • Более гармоничные • Более демократичные • Большее умение разрешать конфликты 466 Дэниел Гоулман САСМ Марк Гринберг, Проект «Ускоренный курс», Университет штата Вашингтон. Оценивался в школах Сиэтла, 1 —5-е классы; оценки выно сились учителями, подобранными для сравнения контрольны ми учащимися из числа 1) обычных учащихся, 2) глухих уча щихся, 3) учащихся, получающих специальное образование. Результаты: • Улучшение социальных когнитивных навыков • Улучшение эмоционального состояния, осознания и пони мания • Лучший самоконтроль • Более удачное планирование при решении когнитивных задач • Дети больше думают, прежде чем действовать • Более успешное разрешение конфликтов • Более позитивная атмосфера в классе Учашиеся с особыми потребностями Улучшившееся поведение в классе с точки зрения: • Выносливости к фрустрации • Уверенных навыков общения • Ориентации на задание • Навыков и умений, присущих их сверстникам • Сопереживания • Общительности • Самоконтроля Улучшение понимания эмоционального состояния • Осознание • Называние эмоции • Сокращение числа самоотчетов о печали и депрессии • Уменьшение тревожности и ухода в себя Эмоциональный интеллект 467 Сиэтлский проект социального развития Дж. Дэвид Хокинс, Группа исследования социального раз вития, Университет штата Вашингтон. Оценивалась в начальных и средних школах Сиэтла по результатам независимого тестирования и объективным кри териям в сравнении с не участвовавшими в программе шко лами. Результаты: • Более позитивная привязанность к семье и школе • Мальчики менее агрессивны, девочки менее склонны к са моуничижению • Меньшее число временных исключений и исключений уча щихся с низким уровнем успеваемости • Меньше случаев приобщения к употреблению наркотиков • Меньше правонарушений • Более высокие баллы по результатам стандартизованных тестов для оценки достижений Йельско-нью-хейвенская программа стимулирования развития социальной компетентности Роджер Вайссберг, Университет штата Иллинойс в Чи каго. Оценивалась в средних школах Нью-Хейвена, в 5—8-х клас сах по результатам независимых наблюдений и отчетов учащих ся и учителей в сравнении с контрольной группой. Результаты: • Улучшение навыков решения проблем • Большая вовлеченность в общение с равными себе • Большее сдерживание побуждений 468 Дэниел Гоулллан • Улучшившееся поведение • Большая успешность в межличностных отношениях и боль шая популярность • Возросшее умение справляться с трудностями • Возросшее мастерство решения межличностных проблем • Умение лучше справляться с тревожностью • Сокращение числа случаев делинквентного поведения • Развитие навыков разрешения конфликтов Программа творческого полхода к разрешению конфликтов Линда Лантьери, Национальный центр по реализации про граммы творческого подхода к разрешению конфликтов (ини циатива организации «Педагоги за социальную ответствен ность»), город Нью-Йорк. Оценивалась в школах Нью-Йорка, классы К-12, по оцен кам учителей до и после программы. Результаты: • Меньше хулиганских действий в классе • Меньше словесных оскорблений в классе • Атмосфера, где проявляется большая заботливость • Большая готовность к сотрудничеству • Большая эмпатия • Лучшие навыки общения Проект улучшения социального осознания и решения социальных проблем Морис Илайес, Университет Ратгерса. Оценивался в школах Нью-Джерси, классы К-6, по оцен кам учителей, суждениям ровесников и школьным отчетам в сравнении с неучаствовавшим контингентом. Эмоциональный интеллект 469 Результаты: • Большая чуткость к чувствам других людей • Лучшее понимание последствий своего поведения • Возросшая способность «правильно понимать» межлич ностные ситуации и планировать соответствующие дей ствия • Более высокая самооценка • Более просоциальное поведение • Сверстники обращаются к ним за помощью • Лучше справились с переходом в среднюю школу • Менее антиобщественное, менее вредящее им самим и вно сящее беспорядок с общественной точки зрения поведение, даже при продолжении наблюдения за ними в средней шко ле • Большее развитие способности усваивать знания • Лучший самоконтроль, социальное осознание и принятие социальных решений в классе и вне класса Благодарности Моя жена, Тара Беннетт-Гоулман, психотерапевт, была моим полноправным творческим партнером в тот период, ког да еще только формировался замысел этой книги. Ее чуткость к эмоциональным токам, пронизывавшим глубины наших мыс лей и взаимодействий, открыла мне целый мир. В первый раз я услышал выражение «эмоциональная гра мотность» от Эйлин Рокфеллер Гроувалд, которая основала и в то время была главой Института пропаганды здоровья. Имен но этот случайный разговор пробудил мой интерес и положил начало научным исследованиям, которые в конечном итоге и составили содержание этой книги. Благодаря помощи Института Фетцера я располагал доста точным временем для более полного выяснения того, что озна чает эмоциональная грамотность, и я благодарен главе инсти тута Робу Леману за поддержку, имевшую решающее для меня значение на начальном этапе, и руководителю программы из того же института Дэвиду Слайтеру за постоянное сотрудниче ство. И не кто иной, как Роб Леман, уже в самом начале моих исследований убедил меня написать книгу об эмоциональной грамотности. Более всего я чувствую себя обязанным сотням исследова телей, которые годами делились со мной своими открытиями и полученными данными, проанализированными и обобщенны ми на страницах этой книги. Я благодарен Питеру Саловею из Эмоциональный интеллект 471 Йельского университета за концепцию эмоционального интел лекта. Большой объем информации я получил, будучи причаст ным к текущей работе многих научных работников в сфере образования и практиков, занимающихся первичной профи лактикой, которые находятся в авангарде зарождающегося дви жения за эмоциональную грамотность. Их практические уси лия по развитию социальных и эмоциональных навыков у де тей и преобразованию школ в учреждения с более человечной атмосферой служили для меня источником вдохновения. Сре ди них: Марк Гринберг и Дэвид Хокинс из Университета штата Вашингтон; Эрик Шепс и Кэтрин Льюис из Центра исследо ваний развития детей в Окленде, штат Калифорния; Тим Шрай- вер из Йельского центра по изучению детей; Роджер Вайссберг из Университета штата Иллинойс в Чикаго; Морис Илайес из Института Ратгерса (Rutgers); Шелли Кеслер из Института пе дагогики и образования имени Годдарда в Боулдере, штат Ко лорадо; Чеви Мартин и Карен Стоун Маккаун из «Новой школы» в Хиллсборо, штат Калифорния; Линда Лантьери, директор Национального центра творческого разрешения конфликтов в Нью-Йорке и Кэрол А. Куше из Организации по исследова нию и программам развития детей, Сиэтл. Я чувствую особую благодарность к тем, кто просмотрел и сделал замечания по разделам рукописи этой книги, в числе которых: Говард Гарднер из аспирантуры на факультете педа гогики Гарвардского университета; Питер Сейлови с кафедры психологии Йельского университета; Пол Экман, директор ла боратории по изучению взаимодействий между людьми в Уни верситете штата Калифорния в Сан-Франциско; Майкл Лер- нер, директор Центра общественного благополучия в Болина- се, штат Калифорния; Денис Прэджер, в те годы руководитель программы здравоохранения в Фонде имени Джона Д. Кэтрин Т. Макартур; Марк Герзон, директор предприятия обществен ного пользования, Боулдер, штат Колорадо; Мэри Шваб-Сто ун, доктор медицины, Центр по изучению детей при медицин ском факультете Йельского университета; Дэвид Шпигель, док тор медицины с кафедры психиатрии медицинского факульте та Стэнфордского университета; Марк Гринберг, руководитель программы «Ускоренный курс» в Университете штата Вашинг- 472 Дэниел Гоулллан тон; Шошона Зубофф, Гарвардская школа бизнеса; Жозеф Леду, Центр неврологии в Нью-Йоркском университете; Ри чард Дэвидсон, директор лаборатории психофизиологических исследований в Университете штата Висконсин; Пол Кауфман, «Психика и средства выражения», Пойнт-Рейес, штат Кали форния; Джессика Брэкман, Наоми Волф и особенно Фей Гоул- ман. Ценную научную консультацию мне предоставили Паж Дюбуа, ученый-специалист по Греции из Университета в Юж ной Калифорнии; Мэттью Капштейн, специалист в области философии этики и религии в Колумбийском университете, и Стивен Рокфеллер, биограф-интеллектуал Джона Дьюи в кол ледже Миддлбери. Джой Нолан собрала короткие и яркие опи сания эпизодов, насыщенных эмоциями; Маргарет Хау и Ан нетт Спыхалла подготовили материал приложения о результа тах внедрения в школах учебных курсов эмоциональной гра мотности. Сэм и Сьюзан Харрис предоставили необходимое оборудование. Мои редакторы в «Нью-Йорк тайме» в течение последних десяти лет оказывали мне всяческую помощь в исследованиях, предоставляя сведения об открытиях в области эмоций, кото рые впервые публиковались на страницах этой газеты и послу жили ценным источником информации для данной книги. Тони Бёрбенк, мой редактор в издательстве «Bantam Books», проявлял профессиональный энтузиазм и остроту восприятия, которые усиливали мою решимость и мышление. А Тара окружила меня атмосферой теплоты, любви и по нимания, питавшей этот проект. Об авторе Дэниел Гоулман, доктор философии, пишет о поведенче ских науках и науках о мозге для «Нью-Йорк тайме»; его статьи появляются в печати по всему миру благодаря системе распро странения. Он преподавал в Гарварде (где получил степень док тора философии) и был старшим редактором журнала «Совре менная психология». Его перу принадлежат книги «Роковые ложные верования», «Простые истины», «Созерцательный ум», «Работа с эмоциональным интеллектом», он является соавто ром книги «Творческий дух». |