I. Культура учебного труда как теоретическая и прикладная проблема педагогической психологии I
 Скачать 1.27 Mb.
|
|
Построение канвы Построение канвы включает два самостоятельных действия: формулировку сверхзадачи и составление плана. Кратко охарактеризуем каждое из них. Сверхзадача - это тот главный итог, тот "сдвиг" в сознании аудитории, который должен произойти в результате вашего выступления перед ней. Если никакой "подвижки" не планировалась или она не состоялась, то, стало быть, вам незачем было выходить на трибуну. Формулировка сверхзадачи устного выступления необходима еще и потому, что она, как и всякая осознанная цель, помогает оптимально построить план. В данном случае план - это последовательность основных, логически связанных между собой мыслей. По правилам мнемотехники их, как вы знаете, не должно быть меньше пяти и больше девяти. Причем, вопрос о том, включать или не включать данный пункт в план, решается в зависимости от того, работает или не работает он на сверхзадачу. Все неработающие, пусть даже очень интересные отступления (мы их называем "хвостами"), должны быть отброшены безжалостно. Есть еще одно правило, которого следует придерживаться, подбирая пункты плана. Оно вытекает из общего для книг, монографий, учебников, лекционных курсов, отдельных тем, статей и параграфов закона распределения плотности информации. "Обратили ли вы внимание на то, что самая заумная книга начинается с простого. Первые фразы понятны даже неподготовленному читателю. Автор - сама любезность - берет читателя за руку и предлагает пройтись с ним по материалу книги, уверяя, что это нетрудно. Поверив автору, читатель следует за ним. В текст вводится первое понятие, смысл которого подробно объясняется. Потом второе, но его нельзя рассматривать без первого, поэтому плотность текста увеличивается. В дальнейшем при введении новых понятий выводятся некоторые старые, но если вводится больше, чем выводится, то, информационная плотность растет и трудности понимания тоже. В одном месте читатель споткнулся, автор тотчас извинился перед ним и крепче сжал его руку. Но в другом сделал вид, что не заметил, как читатель, споткнувшись, чуть не упал. В третьем месте упал по-настоящему, тогда как автор, вместо того чтобы помочь подняться, стал его журить: вот, мол, какой тот неловкий. Трудности чтения продолжают расти, а вежливость автора явно идет на убыль. И вот наступает момент, когда читатель приходит в отчаяние и бросает книгу. Тогда как, если бы еще немного помучиться, будет достигнута вершина и дальше пойдет спуск. На этом спуске таится еще одна опасность: не у всех авторов хватает мужества вовремя кончить; они продолжают тянуть, плотность текста падает, и силы покорившего вершину тают не столько из-за дополнительных трудностей, сколько от скуки. Под самый конец часто бывает еще одна, небольшая горка - резюме, которая берется с хода, оттуда виден весь пройденный путь, но она довольно крута для того, кто предпочитает не читать книгу, а заглядывает в конец" [53; 124-126]. Эта цитата как нельзя лучше демонстрирует закон в соответствие с которым должна распределяться плотность информации в любом тексте, в том числе и в тексте устного выступления. При этом, выступающий имеет одно неоспоримое преимущество перед автором книги - он видит аудиторию, а потому может и должен предупредить момент, когда уставшие слушатели перестанут его понимать. Опытные ораторы имеют на этот случай интересный факт, занимательный случай, шутку или даже анекдот. А почему бы и нет? Лишь бы снять напряжение, облегчить восприятие, не дать аудитории "отключиться". Особенно хорошо, когда этот "громоотвод" не уводит в сторону и не повисает в виде не к месту пристроенного хвоста. Чувствуется, нам тоже пора предпринять что-то в том же роде, а потому приведем пример. На лекции о психологических основах профориентации приходится много перечислять и анализировать из того, что можно и чего не следует предпринимать, занимаясь этим ответственным делом. Критикуя дни открытых дверей, проводимые некоторыми вузами и чувствуя, что запас внимания у слушателей на исходе, мы рассказываем им следующую историю: "Когда грешник умирает, он, согласно библейским законам, попадает сперва в чистилище. Там решается вопрос о том, где пребывать ему в дальнейшем, в раю или в аду? Ответ добывается очень просто: на одну чашу весов кладут совершенные при жизни добрые дела, на другую - грехи. Перетянет первая чаша - пожалуйте в рай, перетянет вторая - извольте в противоположную сторону. У одного грешника чаши уравновесились. Но там тоже демократия, личностные свободы и пр., короче, в таком случае предоставляется выбор. Грешник попался хитрый, выбирать не торопился, а пожелал прежде поглядеть, где что делается. Повели его в рай. Картина известная: сад, лужочек, праведники под яблоней сидят и песенки поют. Тихо все и благопристойно, но вот скучно... Пошел он в ад. А там музыка, пляски, оргии. Вино пьют и в карты играют. Подумал грешник, да и выбрал ад. А утром проснулся, чувствует, его на сковородке жарят: - Ай, что такое, - кричит он, - где я? - В аду, - отвечают, - как пожелал. - А вчера где я был? - Э, дорогой, это у нас агитпункт! "Так вот, - заканчиваем мы обычно, - дни открытых дверей в вузах, техникумах, ПТУ и т.д. не должны быть похожи на этот агитпункт!" После дружного хохота слушатели, как правило, готовы простить мне еще пяток-другой скучных перечислений. Организация формы Теперь построенный вами "скелет" выступления должен обрасти фактами, аргументами, примерами, доказательствами, следствиями. Тут читателю пригодятся сведения из психологии пропаганды. Прежде всего надо иметь в виду, что факт сам по себе ни о чем не говорит, он приобретает свой смысл в ряду других фактов. Вспомните наш пример с ценой на литр бензина: только ряд однородных фактов дает движение, тенденцию. Разнородные факты дают картину. Сумма взаимодействующих между собой однородных и разнородных фактов дают инсценировку, то есть живую картину. Нарисовав картину, оратор либо сам истолковывает ее с точки зрения сверхзадачи, либо незаметно подталкивает к этому слушателей. Последнее предпочтительней и вот почему. Если мы сами додумываемся до какой-то идеи, у нас по отношению к ней включается что-то похожее на отцовско-материнский инстинкт. А детей мы любим и защищаем даже, когда они этого не вполне заслуживают. Вспоминается пример со времен холодной войны. "Голос Америки" передает новости: "На мебельном предприятии в Чикаго рабочие объявили забастовку, требуют прибавки к жалованию на 13%." Корреспондент беседует с одним из бастующих: - А что, предприниматель не соглашается на прибавку? - Да нет, соглашается, но только на 10 %. - Так стоит ли бастовать из-за трех процентов, ведь вы не работаете второй месяц и все это время вообще не получаете зарплаты? - Конечно стоит, на эти три процента я, например, могу купить: костюм, рубашку, туфли, пару белья и прочие мелочи. - Ну что ж, - соглашается корреспондент,- пожалуй, вы правы. - Желает удачи и завершает репортаж. Обратите внимание, никакого вывода, никакой идеи, а так, вроде бы, нейтральная информация. Однако представим себе ход мыслей нашего тогдашнего радиослушателя: "Ого, на три процента от зарплаты американский рабочий может купить себе костюм, рубашку, туфли да еще кое-что. А это сколько же добра он сможет накупить на всю-то зарплату?! А я?" Этот прием называется "подарить идею". И то, что мы теперь строим у себя капитализм, отчасти можно объяснить успехами подобной "ненавязчивой" пропаганды. Тем более нельзя навязывать аудитории какую-либо мысль или идею, если известно, что она убеждена в обратном. Ведь стоит только услышать от человека "нет", как нам потребуется ангельское терпение и буквально соломонова мудрость, чтобы он сказал "да". На такой случай есть психологически более тонкие методы убеждения. Один из них называется "доказательством от противного". Суть приема состоит в том, чтобы вначале стать на точку зрения аудитории, объявить себя ее союзником: "я с вами, а не против вас!", и только потом, пройдясь по фактам и доказательствам, привести ее к обратному выводу. Именно "привести" а не "поднести на руках", не разжевывая фактов и не делая излишне подробных доказательств. Лучше дать слушателям самим сделать "открытие": "Оказывается, мы ошибались!" В кинематографе есть прием, именуемый "эффектом стрелы". Режиссер никогда не показывает полет стрелы полностью. Достаточно двух кадров: 1) натянутый лук, 2) стрела, пришедшая к цели. Все остальное зрители представят себе сами. Отсюда можно вывести некоторое правило: чем более подготовленной и образованной является аудитория, тем чаще в устных выступлениях перед нею следует использовать данный эффект. Во-первых, потому, что жвачка скучна сама по себе; во-вторых, когда нас излишне подробно информируют о том, что и без того уже понято и принято, то невольно возникает сомнение: "А чего это они так стараются?" На лекциях по психологии воспитания, да и не только на них, не обойтись без примеров. Однако, если выступающий опирается только на положительные примеры, то он использует свои возможности не более чем наполовину. Историки свидетельствуют: римские патриции в целях противоалкогольного воспитания один раз в год поили рабов допьяна и показывали их своим детям. Вид человека, утратившего под влиянием спиртного человеческий облик, воспитывал больше, чем примелькавшиеся, хотя бы и очень положительные трезвенники. Я всегда на занятиях ссылаюсь на этот опыт, но вот ведь какая штука: при достаточной известности ему мало кто следует. Недавно я встретил свою выпускницу, которая вела дочку из садика. В луже возле магазина лежал дядя, и девочка, естественно, спросила, что он там делает? Так вот, вместо того, чтобы сказать, что это плохой дядя, он не разбирает "с кем, когда и сколько", моя бывшая ученица (о, позор на мою голову!) быстренько отвела девочку в сторону, сказав ей, что дядя устал... Думаю, девочка дядю пожалела. В какой-то мере объяснить, почему человек знает, как надо делать, и согласен с тем, что именно так и надо делать, но не делает, позволяет описанный в свое время ленинградским психологом Е.С.Кузьминым "эффект воронки" [73; 6-7], который состоит примерно в следующем. Выступая перед аудиторией, мы воздействуем непосредственно на ее знания, а имеем в виду поведение. Знания, по Кузьмину, лежат в самой широкой и наиболее доступной части воронки, поведение же запрятано в узкую и недоступную ее часть. Оперируя знаниями, лектор, тем не менее, может повлиять на поведение слушателей, но лишь в том случае, если ему удастся превратить знания в убеждения слушателей. Согласно психологическим законам, для этого нужно переживание значимости получаемых знаний, то есть воздействие на эмоции аудитории, которые Кузьмин помещает в средней, относительно доступной части воронки. Отсюда, подбирая факты для устного выступления, следует подумать об их эмоциональности, чтобы, как говорит один автор, на лекции по экологии запершило в горле, но важно не переусердствовать в этом направлении. Дело в том, что обилие ярких, эмоционально насыщенных фактов в тексте выступления приводит к перегрузке эмоциональных зон коры слушателей и вызывает нежелательные последствия. Эмоция требует отреагирования: хочется подвигаться, поделиться впечатлениями с соседом и т.п. На публичном выступлении приходится подавлять эти побуждения, в итоге слушатели быстро утомляются и перестают слушать. Если аудитория пассивна и ее никак не удается расшевелить, можно применить прием, который называют "бросить дохлую кошку", то есть высказать заведомо возмутительную идею, привести несуразный факт, усомниться в устоявшимся авторитете и т.п. Одно предупреждение: этот прием можно применять лишь в том случае, если выступающий сам авторитетен и значим для аудитории, в противном случае реакция слушателей может оказаться непредсказуемой. Очень хорошо, когда выступающий не только говорит, но и по ходу выступления (к месту, разумеется) что-то показывает: графики, чертежи, рисунки и т.д. В разделе о памяти мы уже говорили о синхронности работы рецепторных каналов как условии эффективности восприятия информации. Остается добавить, что если тот или иной канал не загружен (а их у нас семь!), он самопроизвольно загружается посторонней информацией, результатом чего являются: информационные шумы, дополнительные потери восприятия, преждевременная усталость. Таким образом, от лекции, где используется только семантический слух и отпущены на самотек цветовое зрение, контурное зрение, несемантический слух, осязание, вкус и обоняние, трудно ожидать хороших результатов. Конечно, всего этого в устном выступлении за раз не задействовать, но, по крайней мере, понятно, к чему надо стремиться. Все аудитории ждут от выступающего примерно одного и того же: что он понятно и интересно расскажет об интересном. Понятность и интересность между собой некоторым образом связаны. С точки зрения возможностей личности, интерес лежит где-то в границах зоны ее ближайшего развития. Человеку не интересно все то, что лежит ниже уровня его актуального развития, и не понятно, что выходит за границу ближайшего. Короче, интересно - это когда и ново, и в то же время понятно. Помня о силе негативного примера, покажем, как не надо выступать перед аудиторией, воспользовавшись стихами, к сожалению, неизвестного нам автора: Прибыл с лекцией в колхоз Некий дядя и понес: В смысле диалектики, Нормативной этики, Сей вопрос как таковой Будет базой силовой Для стабилизации И консолидации Всей кооперации. А концовка у стихов такова, что, как говорится, не требует комментариев: Не стерпел какой-то дед В том же духе дал ответ: В общем, относительно, Страсть обременительно, Мало нам пользительно. Наши исследования показали, что в средней по подготовленности аудитории 44,6% слушателей не понимают значения слова "ваучеризация", 42,3% - "имидж", 35,4% - "инвестиция", 28,3% -"коалиция", 26,6% - "вояж" и т.д. Мы не советуем в связи с этим выступающему ориентироваться на уровень начального образования или на местные диалекты - боже упаси! Но правило зоны ближайшего развития все же должно быть соблюдаемо неукоснительно. "Главное достоинство речи в ее ясности",- говорил Аристотель. При подготовке выступления надо только помнить, что ясность письменной и ясность устной речи - разные вещи. Письменная речь рассчитана на восприятие с листа, устная - на слух. Длинные, включающие всевозможные обороты, предложения, оправданные в письменной речи, совершенно неуместны в устной. Здесь предложения должны быть преимущественно простыми. Читатель, очевидно, уже догадался, что надо делать с письменным текстом, если мы намерены использовать его в устном выступлении. Репетиция устного выступления и некоторые общие рекомендации начинающему оратору Никакого актера не выпустят на сцену (да и сам он туда не пойдет), если роль не отрепетирована. Докладчик - тот же актер. Правда, в отличие от театрального актера, он к тому же еще и автор, и режиссер тоже. Но тогда без репетиции ему, тем более, не обойтись! Все великие ораторы прошлого репетировали свои речи. Импровизация в устном выступлении - штука хорошая, но она возможна не до, а только после репетиции. Так что и как репетировать? Репетировать надо многое: жесты, мимику, темп, интонацию, манеру держаться, и это, кажется, еще не все. Например, в дополнение к перечисленному можно репетировать перед зеркалом костюм. Не помню, кто именно, Теофраст или Демосфен (но точно кто-то из них), уходил в пустыню, набивал в рот камешками и репетировал произношение. С целью репетиции можно устроить выступление перед привычной вам микроаудиторией, можно записаться на магнитофон, еще лучше - на телекамеру. Как видим, направлений и вариантов много, и невозможно дать советы на все случаи жизни. Поэтому в заключение ограничимся некоторыми общими рекомендациями, выбранными нами из разных источников [74], [75], [76]. Их не лишне иметь в виду, на каком бы этапе подготовки к выступлению мы ни находились. 1. Чтобы научиться живо и интересно говорить перед аудиторией, надо много читать. Причем, читать следует не только специальные, но и периодические издания. Лектор должен знать новости в день их появления на свет. Докладчику, не знающему того, что известно всем, не воздадут должного даже за знание того, чего еще никто не знает. 2. К выступлению всегда надо иметь больше материала, чем вы в состоянии использовать. Это вселяет уверенность и дает возможность приспособиться к обстановке, если лекция примет неожиданный оборот. 3. При подготовке к занятиям конспект обязателен. Его надо взять с собой, но как бы ни хорош был ваш конспект, обращаться к нему во время выступления можно только в самых крайних случаях. 4. Первая фраза никогда не должна быть банальной. Начинать надо с положения, которое, не будучи избитым, найдет живой отклик у слушателей. Они должны подумать: "Докладчик умный человек, пусть продолжает". 5. Следует излагать факты, а не доказывать их. Стиль доказательств обычно возбуждает чувство враждебности. 6. Во время выступления аудитория должна сидеть, а выступающий перед ней - стоять. Стоящий человек имеет психологическое преимущество перед сидящим. 7. Если вы ставите перед аудиторией вопросы, не разрешайте отвечать на них одним и тем же. 8. Докладчик должен извлечь максимум пользы из своего внешнего вида, а для этого он должен быть подтянутым и стоять прямо. Излагая материал, он не должен ходить, иначе аудитория сосредоточит внимание на его движениях, а не на словах. 9. Принято считать, что внешний вид женщины-лектора особо должен удовлетворять следующим требованиям: не отвлекать (где это она взяла и сколько оно стоит?); не раздражать (чего это она так вырядилась!); не действовать на инстинкты (тут у каждого свое, но у всех не то, что бы работало на сверхзадачу). 10. Прочитайте у Д.Карнеги раздел "Двенадцать способов склонять людей к своей точке зрения" [51] и используйте в своих устных выступлениях, помимо приведенных, также и его рекомендации. |