Исследования Американской академии по проблемамглобальной безопасности
 Скачать 1.52 Mb.
|
|
ЗАКЛЮЧЕНИЕ Проблема ядерных вооружений, в течение последнего деся тилетия в основном остававшаяся скрытой от глаз общественно сти, сыграла, однако, заметную роль в процессе постсоветской трансформации Российской Федерации. В том, что касается во енной реформы, ядерные вооруженные силы конкурировали с обычными вооруженными силами при дележе ограниченных бюджетных средств, выделяемых на модернизацию. Разногласия между министром обороны Сергеевым и начальником Генераль ного штаба Квашниным оказались в самом центре борьбы за бу дущее российских вооруженных сил. Квашнин особо акцентировал угрозы, которые представля ют для России в целом региональные конфликты, подобные че ченской войне, если им не будут противопоставлены компакт ные и эффективные обычные силы. С его точки зрения, ядерное оружие не соответствовало задачам борьбы с главной угрозой, с которой пришлось столкнуться российским вооруженным си лам, – региональными конфликтами, такими как чеченский, принявший скверный оборот и угрожающий Федерации в це лом. Для решения этой проблемы необходимо было срочно про вести модернизацию и укрепление обычных вооруженных сил. Напротив, согласно логике концепции угрозы, предложен ной Сергеевым, только обладание мощным стратегическим ядер ным оружием позволит Российской Федерации противостоять стратегическим соперникам, в частности Соединенным Штатам и НАТО, а также новым региональным силам. По его мнению, мощные ядерные силы дают возможность держать под контро лем все угрозы: мощное ядерное сдерживание – это то, что де лает Россию сильной. В этом случае задача модернизации обыч ных вооруженных сил утрачивает срочность. После отказа от ратификации Договора СНВ2 Россия при няла решение сохранить некоторое количество МБР с разделяю щимися боеголовками в состоянии оперативного развертывания, что несколько ослабило давление на бюджет, связанное с конф ликтом между министерством обороны и Генштабом. Повиди мому, хотя бы на несколько лет у министерства обороны будут "развязаны руки", чтобы направить скудные бюджетные ресур сы на перестройку и модернизацию обычных вооруженных сил. Однако стратегическое ядерное оружие попрежнему будет иг рать роль сильнейшего фактора сдерживания. Роуз Готтемеллер 260 Что касается контроля над вооружениями, то наличие тща тельно проработанного, юридически обязывающего инструмен та, каким является Договор СНВ1, сыграло исключительно важ ную роль в обеспечении довольно гладкого перехода к ситуации, когда советский арсенал, развернутый в пяти республиках СССР, сменился российским арсеналом, развернутым только на российской территории. Этот договор также был крайне важен для обеспечения ускоренного сокращения принадлежавших еще Советскому Союзу систем стратегического ядерного оружия. Без Договора СНВ1 постсоветские изменения в области ядер ных вооружений были бы затруднительны, опасны и, возможно, даже носили бы хаотичный характер. В этой ситуации договор о контроле над вооружениями оказался чрезвычайно важным. Тем не менее теперь можно было бы выйти за рамки Дого вора СНВ1. Постсоветский период открыл новую фазу сотруд ничества между Соединенными Штатами и Россией в реализа ции проектов в области снижения угрозы и нераспространения, которые предусматривают уничтожение и обеспечение сохран ности российского ядерного арсенала. Расширялось взаимодей ствие и в самых секретных областях, таких как сохранность и безопасность боеголовок. Осуществление этого весьма интен сивного и разнообразного сотрудничества позволило Соединен ным Штатам и Российской Федерации выработать инструмен ты, дающие возможность выйти за рамки процессов контроля над вооружениями и их сокращения, принадлежащих эпохе хо лодной войны. Обе страны могли бы также использовать эти инструменты при налаживании новых партнерских отношений для решения проблем нераспространения в неспокойных регионах мира. Эта тенденция может получить развитие, если Россия поумерит свой традиционный энтузиазм, с которым она выступает в качестве поставщика ядерного оружия для стран, вызывающих у мирового сообщества обеспокоенность по поводу их ядерных устремлений. Ядерному оружию, видимо, суждено попрежнему играть ог ромную роль и в российской военной доктрине, и в отношениях Российской Федерации с внешним миром. Картина складывается куда более любопытная, чем та, что заключается в словах "ядер ное оружие поддерживает остатки российского статуса сверхдер жавы". Ядерное оружие и в самом деле является основой страте гического сдерживания потенциального противника, но оно также служит своего рода "страховым полисом", который позво Г ЛАВА 6. Ядерное оружие в современной российской политике 261 ляет российским обычным вооруженным силам и дальше идти по мучительному пути реформирования. Определенный Договором о нераспространении ядерного оружия статус России как ядер( ной державы наделяет ее также особыми инструментами и воз( можностями, позволяющими играть важную роль в решении но( вых ядерных проблем, с которыми сталкивается мир, – если она захочет играть эту роль последовательно и ответственно. Таким образом, ядерные возможности России – это не рудимент про( шлого, а важный аспект будущего. 263 оенная организация Российской Федерации – это во мно( гом пережиток второй половины ХХ века. Ситуацию с рос( сийской армией на фоне других европейских армий вряд ли мож( но назвать уникальной. За десять с лишним лет после завершения биполярного противостояния почти все бывшие соперники по холодной войне столкнулись с проблемами, проистекающими из заново сложившегося стратегического ландшафта. Однако мож( но назвать, по крайней мере, три важных различия. Во(первых, положение в России коренным образом отличается от положения на Западе, поскольку в России перемены в международном по( рядке совпали с крахом внутриполитической, экономической и ценностной систем. Во(вторых, Россия отличается от своих быв( ших сателлитов по Варшавскому пакту тем, что изначально у нее не было перспектив на быстрое вхождение в западные институ( ты, подобные НАТО. В(третьих, Россия, в отличие от всех других новых независимых государств бывшего Советского Союза, не является вновь возникшим государством, поэтому ей не пришлось строить систему обороны с нуля. Скорее в эпоху, начавшуюся после холодной войны, она вступила, обремененная устаревшей, неповоротливой военной машиной. В России, где правительство исторически доминирует над обществом, армия была послушным институтом всемогущего государства и его подлинным национальным символом. Царская империя, по размерам сопоставимая с целым континентом, тра( диционно опиралась на громадную армию, призванную скреп( лять ее воедино, а также охранять и расширять ее границы. Советский режим родился в ходе жестокой гражданской войны, в конечном счете выигранной для большевиков Красной арми( ей. Коммунистический режим обрел внутреннюю легитимность ЗАКЛЮЧЕНИЕ В ЗОЛОТОЙ ОРЕЛ, КРАСНАЯ ЗВЕЗДА Д МИТРИЙ Т РЕНИН Дмитрий Тренин 264 и международный престиж в результате победы Советского Союза в 1945 году в войне, официально провозглашенной Вели( кой Отечественной войной против нацистской Германии. В пос( ледующие полстолетия Советский Союз был обязан своим поло( жением второй сверхдержавы мира почти исключительно армии и прежде всего ядерной мощи. Когда в 1991 году СССР распа( дался под собственной тяжестью, военные ошеломленно наблю( дали за процессом, но уцелели без существенных потерь. Они отказались признать поражение, заговорив вместо этого о пре( дательстве. Этот экскурс в историю позволяет понять, почему любая попытка радикально реформировать российскую военную орга( низацию задевает самую суть национальной самобытности. Еще б óльшая сложность заключается в том, что военная реформа – это лишь один из аспектов обширной программы постсоветской трансформации России. Крушение командной экономики и вне( дрение рынка в самом примитивном его понимании, конец ком( мунизма как государственной унитарной идеологии и возникно( вение политического и идеологического плюрализма (говорить о демократии в России пока преждевременно), тектонический сдвиг границ и радикально изменившиеся отношения с игрока( ми на международной арене – все это прямо влияло на будущее российских вооруженных сил и должно было учитываться пра( вительством при разработке программы реформ. Ясно, что это была трудная задача, пожалуй даже непомерно трудная. Глядя со стороны, кажется, что российская армия претер( пела множество значительных изменений. Советская армия, внезапно лишившись страны, которой она присягала служить, мирно распалась в 1991–1992 годах. За некоторыми исключе( ниями (среди них Черноморский флот), Украина и Белоруссия успешно предъявили права на советское имущество на своей территории. Тем временем жители центральноазиатских рес( публик унаследовали б óльшую часть объектов местной совет( ской инфраструктуры. Вооруженные силы, расквартированные на Кавказе, в Молдавии и странах Балтии, а также в бывшей Восточной Германии, перешли под юрисдикцию Москвы. В мае 1992 года, когда вооруженные силы Российской Федерации были легально оформлены, они насчитывали 2,73 млн. военно( служащих (из почти 4(миллионной советской армии). Страте( гические ядерные силы по(прежнему находились на вершине, достигнутой в годы холодной войны, и, оставаясь под контро( З АКЛЮЧЕНИЕ . Золотой орел, красная звезда 265 лем Москвы, были развернуты в четырех новых независимых государствах. К январю 2004 года официальная численность российских вооруженных сил снизилась до 1132 тыс. военнослужащих. Рос( сийские войска были выведены из Восточной Германии, Цент( ральной и Восточной Европы, стран Балтии, Азербайджана и Монголии, хотя небольшие гарнизоны все еще остаются в неко( торых странах Содружества Независимых Государств (СНГ). Ядерный арсенал, сегодня сконцентрированный исключительно в России, неуклонно сокращается. Психологи, зачастую поддер( живаемые православными священнослужителями, пришли на смену коммунистическим политработникам. По существу, рос( сийские вооруженные силы – это ослабленный, изрядно потре( панный вариант советской армии. На всем протяжении 1990(х и в начале 2000(х годов они переживали тяжелейший упадок, оста( ваясь при этом на удивление жизнестойкими. Хотя и не рухнув( шие окончательно, российские военные пока не приняли новую внутреннюю экономическую ситуацию и новую стратегическую обстановку за рубежами страны. В данной книге рассмотрены три главные проблемы россий( ских вооруженных сил в начале ХХI века. Во(первых, почему, несмотря на крайне тревожное состояние российской армии, не было предпринято серьезных попыток ее реформировать? По( разительно, что те области, в которых Советский Союз со всей очевидностью отставал, – розничная торговля, сфера услуг и даже сельское хозяйство – в 1990(х годах пробудились, в то время как вооруженные силы, эта жемчужина советской коро( ны, пришли в упадок. Во(вторых, каким образом смогла военная организация выдержать и амортизировать сейсмические сдви( ги, вызванные крушением Советского Союза? В самом деле, немного найдется армий, которые в аналогичной ситуации не взбунтовались бы против правительства или попросту не распа( лись бы. Как это можно объяснить? В(третьих, что ждет эту орга( низацию в будущем? Весьма вероятно, что в начале XXI века Россия будет играть значительную роль в делах Евразии, причем наверняка она будет играть ее как независимый, в целом само( стоятельный игрок на международной арене. Какой военный инструмент сумеет выковать Москва для защиты своих нацио( нальных интересов? Ниже следует резюме ответов на все три вопроса. Дмитрий Тренин 266 ПОЧЕМУ НЕ ПРОВОДИТСЯ ВОЕННАЯ РЕФОРМА? Осенью 2003 года российское правительство официально объявило военную реформу завершенной. Однако точнее было бы сказать, что от нее в общем и целом отказались. Политиче( ские деятели и граждане России по(прежнему рассматривают ситуацию с армией как ужасающую и нетерпимую. Большин( ство считает, что реформу необходимо проводить срочно, по( скольку до сих пор фундаментальные перемены в армии были минимальны. Российская армия по(прежнему комплектуется по призыву, а планируемое увеличение числа контрактников авто( матически не сделает ее более эффективной; армии по(прежне( му не хватает сержантского корпуса, а его создание потребует скорее десятилетий, чем лет; наконец, ее доктрина, организация и профессиональная подготовка остаются чрезмерно ориенти( рованными на довольно нереальный сценарий защиты России от воздушного нападения Запада. Эту армию от ее советской предшественницы отличает прежде всего гораздо более низкое качество. В отказе от серьезной военной реформы в России обвиняют многих. Некоторые специалисты указывают на низкую компе( тентность правительственных чиновников, на которых эта зада( ча была возложена. Как утверждают в написанных ими главах Александр Гольц и Павел Баев, советские, а вслед за ними рос( сийские руководители по большей части были невежественны в делах обороны или равнодушны к ним. Как президент и верхов( ный главнокомандующий российскими вооруженными силами Михаил Горбачев, а за ним Борис Ельцин оказались не в состо( янии и не пожелали оценить последствия проводимых ими внут( ренних реформ и внешней политики для сектора обороны и безопасности России. В результате обоим лидерам пришлось опираться на лояльных старших офицеров, обещавших полити( ческую поддержку в обмен на сохранение военной организации в неизменном виде. Оба предпочитали этих старших офицеров молодым реформаторам, радикальные идеи которых предусмат( ривали роспуск Генерального штаба или, по крайней мере, уда( ление из него "консерваторов", грозивших подорвать воинскую дисциплину и передать основное ядро армии в руки твердоло( бых коммунистов или националистов. Цена, которую политиче( ским лидерам пришлось заплатить, заключалась, разумеется, в З АКЛЮЧЕНИЕ . Золотой орел, красная звезда 267 том, чтобы позволить военному начальству реформировать са( мое себя – функционально это означало то же самое, что пору( чить Госплану проведение рыночных реформ. Не помогало делу и то обстоятельство, что российские старшие офицеры, хотя и поднаторевшие в военных вопросах, отличались в целом край( ней мировоззренческой узостью. Понимание ими политических, экономических и мировых проблем было не только ограничен( ным, но зачастую искаженным. В довершение всего они при( выкли действовать в условиях практически не ограниченных и свободных – в том, что касается военной организации, – ре( сурсов. В конце 1980(х – начале 1990(х годов некоторые либе( ральные ученые и молодые офицеры попытались бросить вызов взглядам твердолобой военной элиты, но им очень мешала не( хватка специальных знаний и соответствующего опыта. В итоге военное начальство сумело сохранить свою монополию на трак( товку связанных с обороной проблем, но то была поистине пир( рова победа. Другое объяснение отсутствия настоящей военной рефор( мы – это мощное противодействие определенных заинтересо( ванных кругов. Генеральный штаб и министерство обороны, которым доверили осуществление правительственной програм( мы реформ, представляют собой сообщество людей, которые хотят выжить, а не камикадзе. В отличие от капитанов и майо( ров, которые в конце 1980(х – начале 1990(х годов осуждали коррумпированный оборонный истеблишмент, генералы и адми( ралы в случае коренной перестройки системы, которую они хотели бы увековечить, могли потерять все. Никакая военная организация не может реформировать саму себя, и российская исключением не является. Некоторые наблюдатели отстаивают идею "первородного греха", в соответствии с которой судьба советской военной орга( низации, как и самого Советского Союза, была решена на еже( годном совещании советского верховного командования, состо( явшемся в ноябре 1991 года, где присутствовали и Горбачев, и Ельцин. Поставленные перед выбором – поддержать верховно( го главнокомандующего или Ельцина, генералы связали свою судьбу с российским лидером. В обмен на генеральскую лояль( ность Ельцин разрешил военной иерархии управлять своей орга( низацией так, как они сочтут нужным, и не позволил вмеши( ваться в этот процесс так называемым реформаторам. Последствия той клятвы верности все еще ощутимы сегодня: Дмитрий Тренин 268 легко себе представить, как крайне осторожный Владимир Пу( тин тщательно взвешивает риски, прежде чем обрушить на во( енное начальство решительные реформы, в случае неудачи ко( торых ему пришлось бы уйти в отставку. Наконец, некоторые эксперты утверждают, что военная ре( форма была принесена в жертву стабильности. В обстановке ре( волюционных (и хаотических) перемен 1990(х годов российское министерство обороны столкнулось с таким количеством неот( ложных задач – в том числе с массовым выводом и дальнейшей передислокацией войск, обустройством новых границ и приспособ( лением к новым соседям и даже с миротворческими задачами, – что дополнительная ответственность могла оказаться для него непо( сильной. Более того, с конца 1994 года высшее командование со( средоточило все внимание на северокавказском конфликте. Вой( на в Чечне, выявив неадекватность российской военной организации и недостаточное взаимодействие ее основных ком( понентов, стала главным препятствием на пути реформы, увели( чив политический вес консервативно настроенных "ястребов". Уже говорилось, что существовали и более общие причины отказа от военной реформы в России. 1991 год знаменовал ко( нец эпохи не только для Советского Союза. Ландшафт глобаль( ной безопасности тоже претерпел стремительные и фундамен( тальные изменения. В этой новой обстановке было не вполне ясно, каковы будут главные угрозы безопасности, их трудно было четко определить. Военные истеблишменты, естественно, ищут легко различимых врагов. Поэтому когда в 1993 году в до( кументе, названном "Основы военной доктрины", Кремль объя( вил, что Россия отныне не имеет реальных врагов, а сталкивает( ся лишь с разными угрозами и рисками, военное руководство отвергло его как наивный и безответственный. А пока высшее военное начальство решило сохранить в неприкосновенности как можно больше от бывшей советской военной машины в на( дежде, что когда(нибудь Россия и ее вооруженные силы вернут себе былую славу. Оказалось, что это не напрасная надежда. Десять лет спустя, осенью 2003 года, министерство обороны опубликовало поразительную по откровенности "Белую книгу", где назвало защиту от нападения Соединенных Штатов главной задачей российских вооруженных сил и объявило о свертыва( нии военной реформы. Российская военная элита, так и не примирившись с фунда( ментальными переменами внутри страны, с легкостью прибегла З АКЛЮЧЕНИЕ . Золотой орел, красная звезда 269 к "стратегическому камуфляжу" (то есть номинально согласилась с отсутствием врагов, сохраняя при этом неизменной общую стра( тегическую модель). Военное руководство не сумело оценить по( следствия замены советской командной экономики примитивно рыночной. С другой стороны, правительственные реформаторы видели свою задачу в скорейшей демилитаризации новой эконо( мики, которая была по существу экономикой военного времени с относительно небольшим и неэффективным гражданским секто( ром. Реформаторы не собирались позволять генералам тратить деньги на раздутую, устаревшую и в основном бесполезную инф( раструктуру. Однако де(факто был достигнут типичный для Рос( сии компромисс: в начале и середине 1990(х годов министерство обороны должно было получать примерно половину средств, запрашиваемых им из бюджета, но тратить эти деньги в основ( ном по своему усмотрению. Компромиссы такого рода (или "пер( вородный грех" отказа от радикальной военной реформы в об( мен на лояльность Генерального штаба) объясняют относительно мирный характер посткоммунистического развития России. В то же время подобные компромиссы резко ограничивают размах и глубину грядущих перемен. Как показывает Алексей Арбатов в написанной им главе, военная реформа была самым тесным образом связана с внеш( неполитической ориентацией России. Избранный путь был ка( ким угодно, только не прямым. Сначала Кремль предпочел "ин( теграцию на условиях равенства", уступая лишь Соединенным Штатам пальму первенства в расширившемся западном сообще( стве. Когда эти усилия были отвергнуты, правительство попыта( лось прибегнуть к политике "критического партнерства", что лишь усилило напряженность вокруг расширения НАТО и едва не привело к конфликту вокруг Косово. При президенте Пути( не, несмотря на его открытость Западу после событий 11 сентяб( ря, Россия настаивает на стратегической независимости, доби( ваясь широкой свободы действий, особенно в бывших советских республиках. Эта своеобразная международная позиция возла( гает исключительно высокую ответственность на военных, тре( буя, чтобы они относились к Западу и как к партнеру (например, в борьбе против исламских экстремистов), и как к потенциаль( ному противнику (в том, что касается СНГ). Экономические потрясения, произошедшие в России в 1990(е го( ды, резко обострили для военного истеблишмента проблему лич( ного состава вооруженных сил. Множество лучших и достойней( Дмитрий Тренин 270 ших оставили военную службу, предпочтя более привлекатель( ную карьеру. Одновременно с этим утрата престижа и материаль( ных преимуществ, которыми прежде пользовались военные, от( толкнула многих других от военной службы. И, что еще важнее, принятие правительством в эти же годы новых правил отсрочки (как и увеличение числа нелегальных способов уклонения от при( зыва) значительно ограничило резерв личного состава армии низ( шими слоями общества, где семьи либо не могли себе позволить отправить детей в учебные заведения, предоставляющие отсроч( ку от призыва, либо не имели денег на взятки работникам военко( матов. Не только новые богачи, но и представители либеральной интеллигенции, фактически пользовавшиеся защитой от призыва для своих сыновей, утратили всякий интерес к военной реформе. Наконец, с окончанием холодной войны, возможно, впервые в российской истории практически исчезла традиционная оза( боченность обороной страны. Вдоль российских границ оста( лись, конечно, проблемы безопасности – от этнических конф( ликтов до малых войн (в том числе в Чечне). Но все это не воспринималось как вопрос жизни и смерти. Угроза массиро( ванного иностранного вторжения, для отражения которого тре( буется патриотическая война в защиту отечества и которое по( стоянно фигурировало в качестве главного оправдания советско/российской военной машины, внезапно испарилась. "Комплекс 22 июня" (то есть боязнь массированного внезапного нападения, подобного германской агрессии против Советского Союза в 1941 году), преобладавший до середины 1980(х годов, начал постепенно отступать. В результате ассигнования на обо( рону начиная с 1992 года сократились и составили лишь малую долю того, что было в 1980(е годы. Но численность вооруженных сил оставалась весьма значительной, поскольку правительство явно предпочитало видеть российских мужчин в форме и в ка( зармах, чем в качестве безработных на улице. Но по мере того как призрак полномасштабной войны отступал, вероятность множества малых войн вдоль границ начала возрастать. Эти "южные войны", однако, весьма мало походили на мировую вой( ну, которой опасался и к которой готовился Советский Союз в годы холодной войны. Разница эта имела решающее значение, поскольку, что бы ни говорили представители российской поли( тической элиты, военного начальства и общества в целом, фун( даментальная военная реформа в целом не воспринималась ими как первоочередная задача. |