Лекции по курсу культурология лекция культурология как наука

• Название: Лекции по курсу культурология лекция культурология как наука
• Дата: 04.04.2020
• Размер: 209.49 Kb.
• Имя файла: LEKCII(1,2).docx
• Тип: Лекции; #114793
• страница: 8 из 10

Вертикальное и горизонтальное измерения культуры. Мировая культура и локальные культуры.

Результатом передачи опыта от поколения к поколению является возникновение культурных структур – "вертикальных" и "горизонтальных". Вертикальное измерение задается категорией "уровень культуры", горизонтальное характеризуется всем разнообразием культурных форм. Роль первичного детерминанта социального – способа производства – в отношении к культуре проявляется в том, что уровень культуры общества а целом в конечном итоге определяется социально-экономическим строем, общественно-экономической формацией. Это измерение культуры, будучи главным, не единственно: в культуре одного уровня может наблюдаться огромное разнообразие культур, то есть культурных форм. Преобразование культуры, сколь бы ни было оно медленно, происходит путем культурного "взрыва", в результате которого старая культура преодолевается. Преодоление это, однако, может происходить только на основе старой культуры, и именно этим и обеспечивается преемственность в культуре.

Очевидна необходимость выявить такие критерии типологизации культурных феноменов, которые позволили бы, не упуская из виду горизонтальные измерения культуры, относительно легко справляться с задачей различения культур по вертикали. Для любого непредвзятого исследователя ясна разница между культурой австралийских племен, к примеру, и культурой итальянского Возрождения. В некоторых отношениях они действительно равны – в качестве разновидностей человеческойкультуры. Но бесспорно и то, что они представляют собой разные стадии в развитии этой культуры. Остается неясным лишь то, каким нужно руководствоваться критерием, чтобы эти стадии надежно различить.

Принципы же различения стадий в культуре, мыслимой как развивающееся целое, выявить гораздо труднее. Ведь если в общем плане стадиальность в культуре совпадает со стадиями всемирно-исторического процесса, то отнесение каждой конкретной культурной общности к той или иной стадии всякий раз представляет собой особую задачу, решаемую по-разному в разных системах теории культуры. Различие решений определяется в первую очередь содержательными моментами, то есть тем, какой концепции культуры придерживается тот или иной исследователь. Но поскольку таких концепций много (хотя и не бесконечно много), возникает потребность в некотором формальном критерии отнесения каждой конкретной культуры к той или иной стадии. Таким универсальным абстрактным моментом культуры, который может позволить провести это различение, является широко понятый язык культуры. Тогда семиотика культуры, предметом которой как раз и являются системы смыслов, знаков и значений в культуре, должна и может претендовать на гораздо более существенную, чем та, которая ей до сих пор отводилась в системах содержательного анализа культур – метатеоретическую роль.

Эта новая роль семиотики может проявить себя в области транскультурных сравнений, в компаративном анализе полноты, глубины и дифференцированности культурных значений двух культур. Тогда из двух сравниваемых культур, следовательно, та принадлежит более высокому уровню, чья система включает в себя не только основную массу культурных смыслов другой культуры, но и значимое число таких, которые не только отсутствуют в этой последней, но и в ней принципиально не выразимы. Речь идет в данном случае о конечном, по-видимому, числе разнообразных культурных смысловых единиц,характеризующих каждую из культурв целом. Техника же такого рода сравнений давно и активно разрабатывается в современной лингвистике и структурализме.

Нельзя забывать, в то же время, что при использовании такого рода техники необходимо избегать крайностей, здесь нужен не extremum, а optimum. Ведь язык культурных норм, обычаев, ритуалов, традиций столь богат и разнообразен, что всякий раз возникает проблема необходимого и достаточного обоснования. Здесь, очевидно, должен быть применен менее строгий вариант сравнения. Так, например, отсутствие в языке одной из сравниваемых культур целых слоев культурных смыслов, присутствующих в другой, может свидетельствовать о ее принадлежности более низкому уровню. Хотя применение этого подхода не избавляет полностью от субъективизма, но его значимость здесь очевидно уменьшается.

Всем этим, однако, наиболее важная задача – обеспечения транскультурного понимания, не решается, а только формулируется. В отличие от развитого понятийного, язык культурных смыслов включает, и комплексы "непереводимых" смысловых единиц, к числу которых, как это показано еще Э.Кассирером, в первую очередь относятся символы, а именно они составляют главную ценность каждого относительно самостоятельного культурного языка, формируя то, что составляет своеобразие каждой конкретной культуры. Поэтому, именно герменевтика в качестве наиболее развитой техники истолкования символических содержаний призвана прежде всего обеспечить транскультурное понимание, а тем самым и возможность отнесения каждой конкретной культуры к той или иной стадии развития мировой культуры, что с необходимостью потребует и переосмысления самой герменевтики. Такое переосмысление методов культурологического исследования проблемы смыслов на современном этапе развития, как мне представляется, возможно лишь в новых формах синтеза, с одной стороны – структурности, и "герменевтичности" – с другой.

Логическое развертывание категориальной сети теории культуры, отражающее одновременно этапы ис­торического становления всего разнообразия культур­ных феноменов, характеризуется тремя главными сту­пенями, их следовало бы структурно обозначить как этажи культуры, чтобы не путать с общественно-эко­номическими формациями как ступенями всемирно-ис­торического развития.
Структура культуры: нормы, традиции, идеалы.

Подобно всем другим проблемам теории культуры, вопрос о строении культуры также относится к числу остро дискуссионных. Не все авторы отдают себе отчет в том, что решение вопроса о структуре культуры неот­делимо от идеи культуры, от понимания культуры как неструктурированного целого, предшествующего час­тям.

Итак, мы видели, что существует взаимнооднозначное соответствие между взглядом того или иного автора на сущность категории "культура" и его же представлением о структуре культуры.

Мы уже с вами говорили о том, что среди разнообразных подходов к пониманию сущности культуры экспериентный подход и экспериентная теория культуры обладают огромными преимуществами. Поэтому повторим то определение культуры, которые легло в основу дальнейшего исследования вопросов строения, динамики культуры, взаимоотношений культуры и общества. Итак, культура – социально значимый опыт деятельности, передаваемый из поколения в поколение средствами примера, показа и языка.

Элементарной социально санкционированной формой фиксации общезначимого опыта является культурная норма. Именно она лежит в основе культуры, а ее стабильность есть условие существования культуры как таковой.

То, что общество для себя считает важным, то, что необходимо передавать последующим поколениям, оно превращает в норму или в требование. Культурная норма – первый элемент в структуре культуры. Общество обязательно стремится, чтобы этот опыт всеми сохранялся, соблюдался и передавался. Культурные нормы – это фундамент культуры, первый важнейший уровень культуры. Норма – это не просто образец, это еще и требование действовать соответствующим образом. В норме общество влияет на человека. Культурные нормы представлены очень широко, вы с ними постоянно сталкиваетесь – это образцы поведения и деятельности, умения и навыки, способы обработки различных материалов, стереотипы и модели поведения, правила этикета, ритуалы, церемонии и т. д. Все это разновидности культурных норм. С самого рождения ребенка обучают определенному комплексу действий. В нем отражен исторический опыт, накопленный данной группой людей за столетия, а, возможно, и за тысячелетия. Сегодня ученые уверены, что детские считалки, которые представляются нам набором бессвязных слов, – это наследуемые с чуть ли не первобытных времен разнообразные ритуальные заклинания. Т.е. то, что было когда-то нормой, передается без рефлексии даже на таком уровне. Вот изучая детские считалки, ученые пытаются реконструировать какие-то ритуальные действия древних.

Нормы могут существовать разрозненно, но могут выстаиваться в системы. Стабильность культуре и социуму придает то, что нормы связаны между собой, существуют в системе. Первичные системы норм, обладающие характеристиками стабильности, получили в этнологической и социологической литературе наименования обычаев. Система обычаев, сами которые составляют систему норм, – суть традиция, о которой мы будем говорить ниже как о следующем уровне в структуре культуры. А пока заметим, что разновидностями системы норм можно считать канон, стиль, устав, которые можно рассматривать как частные проявления традиционного, фрагменты традиции.

Культурные нормы можно поделить на две группы: позитивные и негативные. Позитивные нормы – это предписания. Негативные нормы – это запреты. Первые нормы, которые возникли в человеческом обществе, представляли собой запреты – табу. Табу – это такие запреты, источник которых человек не осознает, но обязательно испытывает иррациональный страх перед этими действиями. Почти все первобытные запреты носили характер табу. Сейчас же, в современную эпоху, мы отдаем отчет в своих действиях, и знаем, почему что-то делать можно, а что-то нельзя. А первобытный человек был уверен, что если совершишь запретное действие, то обязательно случится несчастье, причем, не только с ним самим, но и со всем родом. Если перед нарушением запрета человек испытывает иррациональный страх и не знает источника запрета, то перед нами такая негативная норма, как табу.

Нормативность – основа общественного поведения. Человечество, когда оно находится в нормальном состоянии своего развития, обязательно вырабатывает комплекс норм, и обязательно эти нормы выполняет. Когда возникает кризис, то положение вещей меняется, общество переходит к кризисному состоянию, которое получило название аномия. Это такое состояние общества, при котором нормы перестают соблюдаться. Это очень важное социологическое понятие, которое в начале
ХХ века ввел в научный оборот знаменитый французский социолог Эмиль Дюркгейм. Э.Дюркгейм был ученый, который впервые изучил это состояние аномии. Он пришел к очень печальным выводам: во время аномии настолько сильно увеличивается процент социальных стрессов, что резко возрастает число самоубийств и преступлений, и если общество будет долго находиться в состоянии аномии, рано или поздно распадется и исчезнет. Потому что это состояние предраспадное.

Но существует этическая позиция, при которой ставится под сомнение следование нормам, получила название этический релятивизм. – признание того, что все нормы, все требования общества не являются абсолютными для человека, человек может их не соблюдать. Это социальная философия ведет к тому состоянию общества, которое мы назвали аномией. Именно в этом состоянии сейчас находится наше общество. Сейчас нет ни одной этической или моральной нормы, которая бы выступала в общество в качестве абсолютной. Ни человеческая жизнь, ни честность человеческих взаимоотношений, ни благосостояние общества – ничто не является абсолютной нормой. Рано или поздно такое состояние должно привести или к распаду общества, или к появлению новой нормативной системы. Вот это состояние общества опасно потому, что оно ведет к самоуничтожению общества. Как общество может избежать этой опасности распада и самоуничтожения, мы поговорим позже, когда узнаем, из каких еще элементов кроме норм и обычаев состоит культура.

С точки зрения развития общества нормы содержат внутри себя антиномию, противоречие: то, что должно выполняться, периодически нарушается. Только в традиционном обществе, нормы не нарушаются, что означает застой. Нормы всегда консервативны, нормативная деятельность – деятельность не творческая. Возникает проблема: получается, что самое культурное общество – самое застойное. Культура стабилизирует, организует общество. Она обязательный момент покоя в движении, в развитии. Пример: казнь Сократа за отступление от норм, хотя в то же время один из величайших людей в истории, своим появлением возвел на новую ступень социального развития все человечество. Этот пример яркое доказательство того, что культура – сила реакционная, а творчество – на первых порах выступает как антикультурное явление, поскольку ломает культуру. Норма всегда противоречит развитию. Здесь перед нами одно из важнейших социальных противоречий – противоречий между традицией и новацией.

ТРАДИЦИИ. Система норм поведения, как мы помним, есть обычай. Это система норм, в которой осуществляется все поведение человека в обществе. Обычай и действует с помощью примера, показа и языка, как предписание или запрет.

А вот система обычаев, которые передаются из поколения в поколение на протяжении исторически значимого времени, носит название традиции.

В культуре, а, следовательно, и в теории культуры центральным звеном является традиция. Традиция есть форма социального наследования, моментами которой можно считать норму, обычай, обряд, ритуал и др. из вышеприведенного ряда. Важно здесь подчеркнуть, что традиция, как и вообще культура, по природе, принципиально консервативна. Ее смысл состоит в трансляции сквозь время специфических форм опыта каждой социальной общности с помощью примера, показа и языка. Поэтому неподвижность, адинамизм, статичность естьэссенциальные свойства не только традиций, но и вообще культуры, без которых понятие культурной преемственности просто лишается смысла.

Таким образом, на второй ступени в категориальном аппарате теории культуры мы встречаемся с центральной теоретико-культурной категорией – с категорией"традиция". Традиция – система норм и обычаев, существующих в переделах исторически значимого периода. В традиции фиксируются моменты стабильности, устойчивости в существовании каждой конкретной культуры, то есть то, что делает культуру каждый раз тождественной себе. Отказ от традиций предполагает кардинальную смену культурных ориентиров, смену культур.

На следующем уровне нормы представляют из себя систему, и благодаря системности возникает следующий уровень культуры. Этот следующий уровень культуры получил название традиции. Это системы норм и обычаев. Благодаря такой системности достигается в культуре новое качество. Это новое качество – устойчивость, передаваемость из поколения в поколение. Традиции очень консервативны. По сути когда мы говорим о разных культурах, мы говорим о разных традициях. Благодаря этой спаянности, традиции существуют тысячелетиями, передаются столетиями в неизменном виде. Каждая конкретная норма может меняться, происходят изменения в обществе – одни нормы сохраняются, другие исчезают. Но те нормы, которые выстроились в систему будут передаваться столетиями, причем люди не будут даже задумываться о том, почему они этим традициям следуют: – "такова традиция, так поступали предки". И чем сложнее комплексы этих норм, сложившиеся в традицию, тем дольше эти традиции существуют. Традиции – это основной, центральный уровень культуры. Это система обычаев норм, которые передаются из поколения в поколение на протяжении исторически значимого времени.
Вот на этих двух уровнях культура предстает перед нами как самый консервативный элемент общества, как тот элемент покоя общества, который позволяет обществу развиваться, элемент покоя в движении, в общественном развитии, элемент постоянства в обществе.

Проникновение в диалектику традиции возможно толькотогда, когда мы сможем обнаружить внутреннюю противоречивость, внутреннюю антиномичноть традиции. Внутренняя антиномичность традиции состоит в том, что любая передача, любая трансляция есть всегда процесс, асмысл традиции, как мы уже говорили, – в неизменности, в покое, в ее результативности. По-видимому, разрешение этой антиномии следует искать в обращении к категории "форма". Тогда традиция – форма, которой передается культурное содержание.

Итак, мы переходим к вопросу об изменении культуры, о трансформации культурных норм и традиции, – к вопросу о динамике культуры.

ИДЕАЛЫ:

Самый высокий уровень культуры, связанный с другим моментом в общественном развитии, это момент, обеспечивающий динамику общества. Самый высший элемент общества – идеалы. Собственно идеалы делают осмысленным следование нормам и традициям. То, что люди думают о себе и о традициях – это связано с идеалами. Идеалы – высший элемент культуры, это высшие цели в развитии данного общества, это высшие цели, которые ставит перед собой общество. Это тот своеобразный образ будущего, к которому общество стремится, это образ будущего состояния общества.

Что такое цель вообще? Цель – это образ будущего результата. Поэтому идеал – это образ будущего состояния общества. Бывают индивидуальные цели, а бывают цели в рамках всего общества. Идеалы – это не в смысле: "Маша – мой идеал" или "Петя – такой хороший, просто идеальный мальчик". Речь идет о социальных идеалах, то есть целях в рамках всего общества. Облик общества определяют не только традициями, которым общество следует, а и идеалами, которые общество исповедует. Идеалы – это динамический смыслонесущий эелемент культуры. Наличие идеала делает осмысленной человеческую общественную жизнь. Вообще наличие целей в голове человека делает осмысленным его существование.

Идеалы имеют конкретно-чувственный характер. Они должны быть основаны на действительном положении вещей, то есть должны соответствовать действительности, а это значит быть истинными – реализуемыми, а не утопическими.

Картины будущего рисуются как достижение счастья, то есть всеобщего блага, добра. Люди, когда мыслят себе идеал представляют его себе как состояние счастья. Таким образом, с одной стороны идеал должен основываться на максимально возможном знании, то есть на истине, другой стороны – идеал – картина всеобщего блага, то есть добра. Идеал заключает в себе знание о действительности и нравственную оценку будущего общества. Но идеал должен быть живой картиной будущего явления, следовательно, включает образное мышление о будущем, а значит, исходит из представления о красоте.

Идеал – это триединая структура, состоит из трех элементов. Первый элемент – истина – это познавательная составляющая идеала. Главная категория познания, то, на что направлено познание – это истина.

Второй элемент в идеале связан с моралью, нравственностью – это добро, высшая категория в морали. Таким образом, добро – вторая, этическая, сторона идеала.

И, наконец, третий элемент – красота. Это эстетическая составляющая идеале.

Идеал – это единство истины, добра и красоты. Это соединение высших надежд общества. Это тот образ, в котором соединяюются предельная познавательная, предельная этическая и предельная эстетическая составляющая: истина, добро и красота. Когда идеал нормально функционирует, вы никогда не сможете найти четкую грань между истиной, добром и красотой. В нормально действующем религиозном сознании Бог – это предельное знание, предельное добро и предельное красота. Это обязательно слитность. В этой слитностси, синкретичности идеала – залог того, что люди будут ему следовать.

Истина и добро обеспечивают связь идеала с действительностью. Если идеал не основан на истине, идеал так и останется мечтой, утопией. Люди сообразуют свои идеалы с действительностью через знания об этой действительности + они связывают их с представлением людей о высшем счастье, причем не с индивидуальным счастьем, а для всех, то есть с добром.

А вот зачем нужна красота? Или шире – зачем нужно искусство? Что может дать людям искусство – что-то такое, что без искусства человек получить не может? Почему без искусства ни одно общество не существует? Что не может дать ни одна другая деятельность?
Спор физиков и лириков: Слуцкий написал так:

Что-то физики в почете,

Что-то лирики в загоне

Дело не в сухом расчете,

Дело в мировом законе.
когда на первый план вышла наука, появились люди, которые стали говорить так: когда наука достаточно разовьется, она искусство выкинет в помойку, потому что все, что делает сейчас искусство, сможет делать наука, а искусство станет ненужным – так говорили физики. Искусство дополняет недостаток знаний, искусство – это слабый заменитель науки, пока наука недостаточно развита, и когда наука достаточно разовьется – искусство отомрет, также как когда умер миф. А лирики ничего не могли на это возразить и доказать необходимость искусства. Лирики восклицали: как же, вы такой художественно невоспитанный! – Как это я невоспитанный? Я всю историю искусства знаю, да я лучше знаю, чем вы, что там Леонардо делал, потому что вы ни черта в симметрии не понимаете, а знаю теорию симметрии, теорию перспективы... Лирики: ну красота же нужна! – А зачем?.. – Ну как же! Ведь и в космосе нам нужны будет ветка сирени. – Космонавты утробно ржали над этим.
Физики: Искусство понятно, потому что примитивно, когда все люди овладеют наукой, то искусство не будет нужно... Не все доросли до науки, пока пусть довольствуются искусством, потому что недостаточно умны. А если искусство тоже не всем понятно, то чего его понимать, если можно сразу к науке обратиться!

За этим стояло кризисное состояние нашей эстетической мысли.

Разберемся в простой элементарной вещи: в процессе труда. Научная ли это деятельность или практическая, полезной, непосредственной труд, в той самой практике, без которой никто и дня прожить не может, потому что если все человечество так станет поступать, оно через несколько дней помрет с голоду. С чего она начинается? В отличие от животного, который действует и делает что-то повинуясь инстинктам... Высказывание Маркса: "пчела превосходит изяществом тонкостью острумием своих построек любого архитектора, который существует, но любой архитектор от самой лучшей пчелы отличается именно тем, что до момента, когда он когда он начнет действовать, будущий продукт уже существует у него в голове в качестве идеи". Т.е. существует идеальный план этой деятельности. Причем этот план существет и у плотника, который хочет стол сделать, и у ученого, который хочет понять6 как работает эта штука в природе, во Вселенной – у любого человека, который принимается за какую-либо деятельность, существует цель и представление о последовательности действий, которая и называется планом, реализации этой цели. Прежде чем начнется любая деятельность физическая по получению того или иного предмета, у каждого человека возникает идеальная деятельность по созданию этого предмета в форме идеального образа. А кроме того у человека существует в голове идеальный план того, как эту деятельность надо осуществлять, что зачем делать.