Лекции по метафизике москва 2004 Современные тетради
 Скачать 0.5 Mb.
|
|
143 | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | Что же касается идентификации своих философских идей по характеру используемых методов, то диалектика, феноменология, герменевтика, структурализм и постструктурализм, аналитическая философия являются весьма влиятельными направлениями современной философской мысли. Возможны и иные основания классификации существующих и существовавших ранее типов философских мировоззрений. Существует несколько попыток в истории философии дать универсальную классификацию типов философских мировоззрений, в частности, у германского мыслителя В. Дильтея и русского философа И.О. Лосского. Весьма интересной и глубокой является теоретическая классификация, предложенная в последнее время отечественным философом Г.Г. Майоровым. Он выделяет три универсальных типа идейных философских ориентации: софийный, эпистемный и технематический1. Первый тип восходит к Пифагору с его классическим пониманием философии как любви к мудрости и к платоновской устремленности разумной души к трансцендентным основам бытия. Выразителем данного типа в истории философии выступил Платон, который дал нам пример наиболее интегративной формы философии, в которой объединены рациональные и внерациональные средства выражения философской идеи, «Вот почему в центре его внимания находится теория идей — теория, призванная доказать, что философский эрос и стремление человека к полноте бытия, т. е. к бессмертию и совершенству, не беспочвенны и что совершенное и полное предшествует несовершенному и неполному как логически, так и онтологически... Платон посчитал необходимым использовать в изыскании абсолютного все вообще доступные человечеству выразительные средства и приемы: логос и миф, эпос и драму, поэзию и прозу, трагедию и комедию, риторику и диалектику, анализ и синтез и т. п.»2. Такое понимание философии стало на рубеже XIX—XX веков самовыражением русской религиозной философии. Эпистемная философия берет начало с Аристотеля и стремится придать философии научный характер с нацеленностью на позитивные результаты и строгие логические доказательства. Выразителем и этой философской традиции стал ученик Платона— Аристотель, который попытался обосновать философию именно как теоретическую науку, прежде всего как метафизику, что стало классическим образом философии на многие века, включая нынешние. «Истолковав ее как эпис-тему, зажатую в тиски формальной логики, Аристотель лишил ее изначальной духовной самобытности, превратил из поэзии в скучную прозу, из творчества любви в работу рассудка»3. Мы привели данный вывод Г.Г. Майорова, с которым, однако, полностью согласиться не можем. Нам представляется, что рациональная работа разума не является скучной работой и приносит не меньшее удовлетворение, чем поэзия, и творчества здесь не меньше. И так же как поэзия может быть примитивна и даже суха, так и, напротив, теория может быть достаточно выразительна. Поэтому это скорее вопрос личных пристрастий и оценок. Иное дело, что абсолюти- | |
| | | |
| | 1 См.: Майоров Г.Г. Философия как искание абсолюта. Опыты теоретические и исторические. М., 2004. 2 Там же. С. 41—42. 3 Там же. С. 46. | |
| | | |
| | 144 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | зация данной традиции действительно приводит к позитивистским и сциентистским вариантам философии, что является скорее искажением аристотелевского подхода. Наконец, технематическая линия берет начало с наследия киников и софистов. Эта философия ориентирована не столько на обретение мудрости и получение доказательного знания, сколько на субъективную философскую самореализацию и самоутверждение, на техническую изощренность языка, интеллектуальную игру и эпатаж общественного мнения. Воплощением технематических традиций служит сегодня так называемая постмодернистская философия. Учитывая органическую причастность философии к различным сферам духовного творчества (к религии, искусству, науке), историческое и национальное варьирование ее теоретических тем и ценностных пристрастий, а также исключительную широту (практически бесконечность) ее предметных интересов (от внутренних переживаний человека до проблемы божественного бытия), не следует изумляться исключительному разнообразию типов философских мировоззрений, по-разному, подчас диаметрально противоположным образом решающих и ее вечные проблемы. Более подробные классификации онтологических, гносеологических и аксиологических доктрин будут даны в соответствующих разделах лекционного курса. Оставляя в стороне споры о преимуществах той или иной классификации, зададимся главным и гораздо более важным вопросом: а каковы причины такого, практически неисчерпаемого многообразия философских взглядов и подходов? Как относиться к такой идейной разноголосице человеку, только-только вступающему на философскую стезю? Кому верить? За кем идти в ситуации перманентного сокрушения философских авторитетов? Ответ может быть только одним: относиться к факту неустранимого философского плюрализма спокойно и с пониманием неустранимости личностного измерения в философском творчестве, о чем мы уже писали, но на чем считаем необходимым остановиться еще раз. Философия — лучшая школа самостоятельной и творческой мысли, неоценимая подмога личности, которая хочет разумно, свободно и ответственно формировать мировоззрение и пролагать свой жизненный путь. Многообразие философских систем, порожденных гениальными личностями, соответствует разнообразию человеческих характеров, где каждый может найти близкую ему духовную тональность. При этом гениальные философские озарения, равно как и гениальные философские заблуждения — это лишь путеводные вехи нашего постижения бесконечного Космоса и погружения в космос собственной души. Философия не предлагает окончательных решений, а приобщает к бесконечному и вечному; не дает успокоения, но всегда приглашает в новую дорогу. При этом философия — это вовсе не царство бесконечного идейного плюрализма, где можно говорить все, что заблагорассудится. В ней есть глубинное единство многообразного, абсолютно необходимые общие результаты и постулаты, которые могут дать твердую опору в жизни и принести непосредственную практическую пользу. Эта практическая польза философии, которой мы отчасти касались во Введении, резюмируется в существовании особых функций философии, которые не в силах выполнить никакая другая сфера духовной культуры. 145 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | 3. ФУНКЦИИ ФИЛОСОФИИ Философия как форма рационально-теоретического знания и как особый синтетический тип мировоззрения органично связана с другими науками и с иными видами (сферами, формами) духовного освоения бытия. В науках философия заполняет теоретический вакуум, который по тем или иным причинам не охвачен конкретной наукой, но который тем не менее приходится рационально осмысливать и обсуждать. Сциентистские надежды на то, что когда-то все пустоты такого рода будут заполнены, несостоятельны, ибо наука не только их заполняет, но все время порождает новые. Всегда будут существовать проблемы, находящиеся на стыке одной или нескольких наук, где так же необходим отстраненный от конкретного предмета рефлексивный взгляд философа. Всегда будет существовать область человеческих знаний о мире и о самом себе, которая находится на стыке научного познания и иных форм постижения бытия и человека, например, на стыке науки и искусства, науки и религии. И здесь роль философии как теоретической формы сознания наиболее важна. Наконец, даже внутри самой науки возникает серия ценностно-познавательных проблем, которые не могут быть решены средствами самой науки, а требуют философской рефлексии. Это проблема соотношения истины и ценности, проблема обоснованности «оснований науки», проблема ответственности ученого за свои открытия, необходимость выработки моральных норм и гуманистических границ научного познания и пр. В таких ситуациях ученый не может оставаться в рамках своей узкой предметной области, а вынужден занимать ту или иную четкую фило-софско-мировоззренческую позицию. Зримое пересечение науки и философии вокруг этических проблем сегодня характерно, например, для биоэтики. Кроме того, философия исследует науку в более широком контексте, рассматривая ее как один из важнейших элементов культуры, ставя и решая такие вопросы, как прогресс науки, рациональность науки, эволюция ее места в системе культуры, проблема лидерства науки в системе культуры, ее соотношение с другими формами культуры и т. д. В этом смысле философия способствует самосознанию науки как специфического отношения к бытию. Одной из важнейших функций философии по отношению к науке выступает мировоззренческая интерпретация научных результатов, позволяющая с их помощью фундаментализировать систему мировоззрения человека через создание общенаучной картины мира как одного из важнейших структурных звеньев мировоззрения в целом. Здесь происходит оценка научных результатов с позиции их значимости для общества, ставится проблема ответственности ученого за научные открытия, или, более широко, проблема соотношения внутренних целей развития науки с общественными интересами и потребностями. Философия в некоторых случаях способна задать ориентиры развития научному знанию или сигнализировать о тех проблемах, к которым может привести неконтролируемое обществом развитие тех или иных отраслей знания. В результате, с одной стороны, создается общая философская мировоззренческая картина мира. А с другой — философия выполняет по отношению к науке 146 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | некоторые методологические функции, выступая как своеобразная общая методология. Конечно, данный момент нельзя абсолютизировать в том смысле, что, не занимаясь философией, ученый ничего не сможет познать, но и нельзя полностью игнорировать, ибо в наиболее решающие моменты развития новых научных теорий роль философии стремительно возрастает. Философия позволяет сравнивать методы разных наук, не допуская их абсолютизации, как и абсолютизации всей науки как единственного способа познания бытия. Поскольку философия выступает как рефлексия над предельными основаниями бытия, ее предметом могут выступать в том числе и сами основы научного познания, зачастую непрозрачные для самих ученых. Если ученый стремится к достижению предметной истины, то философ ставит проблему истины как таковой и, естественно, с этих позиций оценивает и конкретно-научную систему истин. Это придает философии характер метазнания по отношению ко всем частным их разновидностям. В этом плане философия выступает и как общее учение о методах познания, выполняя важные методологические функции. Под методом в самом общем виде понимается такое знание и основанная на нем система действий, с помощью которых можно получать новое знание. Так, дедуктивный (Аристотель, Декарт), индуктивный (Ф. Бэкон, Дж.С. Милль), системный (Гегель, К. Маркс) методы были подвергнуты обстоятельной философской рефлексии именно в философии, что знаменовало качественный скачок в их развитии. Одновременно философия разрабатывает и свои собственные универсальные методы — диалектический, герменевтический, которые дали блестящие результаты в конкретных науках. Философия не только вооружает человека цельным и рациональным мировоззрением и выполняет важнейшие методологические функции относительно науки. Это очень ценные ее качества, но отнюдь не единственные. По единодушному мнению всех крупнейших философов, философия как любовь к мудрости — это наилучшая школа критического, систематического и синтетического мышления. Именно она помогает человеку трезво и критически оценивать как самого себя, так и свое социальное окружение. Она учит мыслить последовательно и непротиворечиво, находя точные, ясные и краткие аргументы как для обоснования своей собственной позиции, так и для убедительной критики мнений оппонентов. Философия противостоит всему алогичному, бессвязному и претенциозному; она несовместима с поверхностным умствованием и безответственным словоблудием. При этом дух подлинного философствования — это дух синтеза и гармонии, поиска единства в многообразном и разнообразия в единстве. Ее идеал — умение пройти между абстрактными и односторонними крайностями, выискивая срединную линию, объединяющую, опо ере детву ющую противоположности. Особые критические и методологические функции выполняет язык философии. Язык философии, в значительной степени определяющий всю ее специфику и весь ее рефлексивный потенциал, — это язык категорий, тех предельно общих понятий (дух — материя; необходимость — случайность; добро — зло; прекрасное — безобразное; истина — заблуждение и т. д.), на котором формулируются ее вечные предельные вопросы, вычленяется предметная область и на них же даются рациональные ответы. Пары философских категорий образуют предельные полярные полюса мысли, логически замыкающие в своем смысловом пространстве все возможное богатство других рациональных понятий и доказательств. 147 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | Смыслам базовых философских категорий свойственно наполняться различным содержанием в разные исторические эпохи и выступать в роли явного или неявного смыслового фундамента различных научных дисциплин. Любая наука в любой исторический период использует категории количества и качества, причины и следствия, сущности, закона и т. д., сознательно или бессознательно заимствуя эти предельные категориальные смыслы из философии. Благодаря системе своих всеобщих категорий философия помогает наукам осмыслить и, самое главное, целенаправленно сформировать собственные философские основания, адекватные их предмету и задачам. Специфике категориальных структур мышления будет посвящена отдельная лекция в рамках гносеологического раздела курса. Особую методологическую функцию в культуре и науке играют ключевые идеи философов, порой намного опережающие свое время. Здесь методологическая функция тесно смыкается с эвристической функцией философии. Так, идеи Платона из диалога «Тимей» о геометрическом строении материи оказали прямое влияние на открытия Кеплера и Галилея, а в XX веке — на творчество физиков Гей-зенберга и Паули. Идеи неевклидовою строения пространства были впервые высказаны Николаем Кузанским; интуиция о принципиальной связи электрических и магнитных явлений — немецким философом Шеллингом; уверенность в неизбежном схождении западной и восточной традиции в понимании сущности человека — индийским мыслителем Свами Вивеканандой. В.И. Вернадский испытал большое влияние «Творческой эволюции» А. Бергсона, а гештальт-психология — влияние гуссерлевской феноменологии. Способность забегать вперед и порождать дерзкие гипотезы делает философию столь привлекательной для науки, особенно когда последняя попадает в ситуацию методологического и мировоззренческого кризиса и ощущает дефицит свежих идей. Именно такой была ситуация на рубеже XIX—XX веков во времена кризиса ньютоновской классической механики, а знаменитый «принцип дополнительности» Нильса Бора, легший в основу квантово-механической картины мира, был сформулирован им под прямым влиянием китайской идеи об универсальном характере связей противоположных сил «инь» и «янь». Идеи Циолковского о ракетном освоении пространства во многом стимулировались космическими идеями русского мыслителя Н.Ф. Федорова. Эвристическую функцию философия способна выполнять именно потому, что она находится вне рамок предмета отдельных наук, одновременно опираясь на их результаты. Это позволяет ей соотносить разные науки и обнаруживать знания, находящиеся на стыке научных дисциплин, на стыке науки и иных форм постижения мира. Эта роль философии становится особенно заметной, когда происходят изменения самих парадигм в науке, когда она переходит к стадии развития, резко отличающую ее от предшествующей. В этой ситуации представитель науки не всегда может сбросить старые концептуальные и методологические шоры и признать новые идеи, которые могут противоречить старым. Это ситуация чаще всего складывается тогда, когда происходит выдвижение и обсуждение дерзких гипотез, когда научные открытия вписываются в общее мировоззрение, когда создаются новые 148 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | картины мира. Как отмечал К. Поппер, в целом критически относящийся к метафизике, философские идеи, даже носящие весьма спекулятивный характер (например атомизм) способствовали прогрессу науки. Более того, «научное открытие невозможно без веры в идеи чисто спекулятивного, умозрительного типа, которые зачастую бывают весьма неопределенными, веры, совершенно неоправданной с точки зрения науки и в этом отношении «метафизической»1. Как было показано рядом исследователей (на примере формирования новой научной теории в физике2), роль философии здесь связана с тем, что научная теория создается не в некотором вакууме, а связана как с общей частнонаучной картиной мира, так и с философскими представлением о мире и его строении. То есть внеэмпирический базис в науке играет важную роль. Правда, при этом следует иметь в виду, что критерием того, что ученый будет опираться на ту или иную философскую идею, выступает не ее принадлежность к «научной» философии, как это пытались обосновать в диалектическом материализме, а ее свойство способствовать приращению и развитию знания. Философские идеи здесь чаще всего используются фрагментарно и выборочно, а поэтому любые из них, будь то материализм или идеализм, субъективизм или объективизм, могут быть успешно использованы, что и показывает развитие науки. Здесь необходимо оговориться, что эвристичность философии не может быть реализована только по типу конкретных предсказаний в науках. Она важна и как генератор общей творческой атмосферы в обществе, той духовной ауры, без которой никогда не совершаются великие открытия. Приведем лишь один пример. В конце XIX века биология развивалась в основном как накапливающееся знание с сильной тенденцией дифференциации внутри нее. Это часто приводило к разрыву методов разных дисциплин, зачастую из чисто искусственных соображений. В частности, разрывались морфологический и физиологический аспекты исследования живого организма, закономерности его онто- и филогенетического развития. В результате давались упрощенные классификации органов животных в отрыве от выполняемых ими функций, непонятными оказывалась и генетическая преемственность в формировании органов. Работы Северцева и Шмальгаузена, исходивших в своих трудах из необходимой взаимосвязи формы и содержания целостно развивающегося объекта3 (т. е. чисто философская предпосылка, которая была еще не востребов'ана наукой), сделали вывод о том, что строение органов животных должно исследоваться в связи с выполнением ими определенных эволюционно-адаптивных функций. В результате уже с этих позиций сознательно был выдвинут ряд гипотез, которые вскоре нашли свое детальное экспериментальное подтверждение. Философия выполняет также важнейшую интегративную, или синтетическую функцию. Она всегда выступала как форма синтеза различных знаний. Частные науки создают отдельные локальные картины мира. На их основе (правда, это уже философская работа, так как она выходит за рамки предмета отдельной науки) | |
| | | |
| | 1 Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983. С. 60. 2 См.: Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. М., 1997. С. 15—16. 3 Одна из самых знаменитых работ И.И. Шмальгаузена так и называется: «Организм как целое в индиви- дуальном и историческом развитии». | |
| | | |
| | 149 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | можно дать общенаучную картину мира. Однако богатства взаимоотношений человека с миром нельзя ограничить наукой. Мы постигаем мир также с помощью искусства или религии. Следовательно, научные открытия и описания мира необходимо вписываются в более общую картину мира, которая создается философией. Благодаря этому философия выступает как мощнейший фактор интеграции знаний. Конечно, эти интегративные процессы происходят и в самой науке, но здесь, в силу относительно быстрого изменения знания, даже создаваемые фундаментальные теории быстро устаревают. Философия же претендует на предельно общую картину мира, которая связана не только с конкретными знаниями, но и с выявлением наиболее общих тенденций развития мира, проявлением которых и выступают частнонаучные закономерности. Именно поэтому внутри онтологических метафизических исканий, как мы отмечали в рамках предыдущих лекций, всегда была, есть и будет существовать интенция на создание философии природы (общей космологии), без чего философия не может выполнять свои интегративные функции. Конечно, здесь также возможны ошибочные представления, но в целом философия природы как описание мира в его предельной форме позволяет интегрировать в себя все новые и новые научные открытия. Это позволяет философии вырабатывать «предельные основания» для всей человеческой деятельности, как познавательной, так и оценочной. Синтетическая функция философии выходит сегодня на первый план в ситуации, когда, с одной стороны, явно обнаруживаются синтетические тенденции в современной науке и культуре, а с другой — налицо нарастающее противостояние между различными религиозными конфессиями и культурными мирами, между богатым Севером и нищим Югом, между Востоком и Западом. В этих условиях синтетический пафос подлинного философствования, вовсе не подавляющего, а напротив, поощряющего своеобычность и индивидуальность мировидения в рамках какого-то фундаментального ценностного и мировоззренческого единства, — это, возможно, одно из наиболее действенных спасительных средств в арсенале современной цивилизации, чтобы избежать всеобщей конфронтации и животной борьбы за выживание в условиях экологического кризиса и нарастающего духовного одичания. Именно с философией как со стремлением к вечному и истинному, разумному и гармоничному существованию можно связывать надежды на изменение современных тупиковых тенденций техногенно-по-требительской глобализации и поворот к спасительному духовно-экологическому типу цивилизационного существования.1 В сущности подлинная философия, как и подлинная религия, всегда выполняла функции духовного примирения людей на протяжении всей истории своего существования. К более подробному анализу места философии в культуре, а также к выявлению ее других важных внутренних черт мы теперь и переходим. | |
| | | |
| | 1 См. об этом более подробно в работе: Иванов А.В., Фотиева И.В., Шишин М.Ю. Духовно-экологическая цивилизация: устои и перспективы. Барнаул, 2001. 150 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | ЛЕКЦИЯ 7. МЕСТО ФИЛОСОФИИ В КУЛЬТУРЕ И ОСОБЕННОСТИ ЕЕ САМОВЫРАЖЕНИЯ | |
| | | |
| | 1. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ Философии с РЕЛИГИЕЙ И ИСКУССТВОМ Двойственность предмета философии позволяет ей занимать особое интегративное положение в человеческой культуре. Она находится как бы в центре всевозможных способов познания и постижения бытия, самосознания человека и общества. Выступая как рациональное познание бытия, философия, как мы показали выше, безусловно близка к науке как некому идеалу, хотя философская рациональность внутри философии понимается гораздо шире, так же как и поле применения такой рациональности. Целый ряд характеристик, рассмотренных нами в предыдущей лекции, позволяет рассматривать философию именно как специфическое (со своим предметом и особыми методами) рационально-теоретическое сознание. В то же время рациональность философии — это не обобщение типов научной рациональности, так как она необходимо связана с иными формами духовного постижения бытия человеком. Поэтому важным представляется, например, ее взаимоотношение с такой важнейшей частью человеческой культуры, как религия. Здесь сходства и различия носят иной характер, чем в случае с наукой. Сходство заключается в том, что, как и философия, религиозное мировоззрение предлагает человеку некую систему ценностей — норм, идеалов и целей деятельности, в соответствии с которыми он может планировать свое поведение в мире, совершать акты оценки и самооценки. Как и философия, религия предлагает свою универсальную картину мира, в основе которой лежит акт божественного творчества. Ценностный и универсальный характер религиозного мировоззрения сближают его с философией, однако между двумя этими важнейшими сферами духовной культуры существуют принципиальные отличия. Религиозные идеи и ценности воспринимаются человеком через акт религиозной веры — сердцем, а не разумом, личным и внерациональным опытом, а не на основе рациональных аргументов, как это свойственно философии. Система религиозных ценностей носит трансцендентный, т. е. сверхчеловеческий и сверхрациональный характер, исходя или лично от Бога (как в христианстве), или от его пророков (как в иудаизме и исламе), или от святых подвижников, достигших особой небесной мудрости и святости, как это характерно для многих религиозных систем Индии. Верующий может при этом не обосновывать своего мировоззрения, в то время как процедура логического обоснования своих идей обязательна для человека, претендующего на философский характер мировоззрения. 151 | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | Отличительной особенностью религии служит также наличие «осевых» религиозных текстов, являющихся источниками абсолютных истин и абсолютных ценностей для сторонников данного религиозного направления. В этих текстах невозможно усомниться, их божественную мудрость можно только бесконечно постигать и комментировать. Для индуизма такими текстами являются Веды и Бхага-вадгита, для иудеев — Тора, для мусульман — Коран, для буддистов — Палийский канон, для христиан наряду с Ветхим Заветом особое значение имеет Новый Завет. Глубина понимания религиозного текста и религиозных истин зависит от личных духовных особенностей постигающего, но в еще большей степени от Божественной Благодати, позволяющей раскрыть в тексте священный (апагогический, если использовать термин христианской теологии) смысл. В этом смысле любой религиозный текст имеет эзотерическое измерение, недоступное для непосвященных, сколь бы умными и образованными людьми они ни были. В отличие от религиозных философские тексты принципиально экзотеричны и адресованы для понимания всем желающим их понять, независимо от их национальной, культурной и религиозной принадлежности. Конечно, и в истолковании философских текстов важен личный биографический и нравственный опыт постигающего, однако гораздо более важны здесь склонность к метафизическим размышлениям, навыки систематической рефлексии и умение работать с философским текстом. Этому в значительной степени можно научить на философских факультетах университетов, и Божественная Благодать здесь абсолютно ни при чем. Есть, конечно, в философии и свои «осевые» классические тексты типа платоновского «Государства», «Метафизики» Аристотеля или «Критики чистого разума» Канта, однако ни один текст не выделяется в качестве основополагающего и не наделяется свойством носителя абсолютных истин. Гораздо чаще, напротив, он служит объектом критического прочтения со стороны потомков. Кстати, и традиционные «осевые» тексты религий могут служить объектом собственно философского понимания. Та же Бхагавадгита — предмет многочисленных философских метафизических интерпретаций не только со стороны индийской, но всей мировой историко-философской и философско-теоретической мысли. В этом случае интерпретация может носить историко-филологический, компаративистский, собственно метафизический (или проблемно-теоретический), но только не апагогический характер. От религиозного мировоззрения следует четко отличать религиозную философию, представляющую особый тип философской рефлексии, которая отвечает главным признакам философского мышления. Это критическое и систематическое мышление, свободное от догматических церковных шор. И это рациональное мышление, так как представляет собой попытку именно рационального построения целостного религиозного мировоззрения. Блестящие образцы подобной философии дала отечественная религиозно-философская традиция на рубеже веков. Здесь достаточно вспомнить имена B.C. Соловьева и П.А. Флоренского, И.О. Лосского и С.Л. Франка, братьев С.Н. и Е.Н. Трубецких и т. д. От религиозной философии следует отличать теологию (или богословие). Последняя в ряде своих разделов может использовать язык, методы и результаты философии, однако всегда в рамках признанных церковных авторитетов и выверен- 152 | |
| | | |
| | | |