плаха. Чингиз Айтматов - Плаха (2010, Детская литература) - libgen.lc. Литература 2010 Copyright оао цкб бибком & ооо Aгентство KнигаCервис
 Скачать 5.18 Mb.
|
|
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 210 претендовало на бессмертие, забылось и обратилось в прах. Всегда ли помнилось при этом, что жизнь лю дей вседневно совершенствуется: что было сегодня ново, то наутро старо, что было лучше, завтра мерк нет перед еще более прекрасным, так почему же ска занное Иисусом не устаревает и не теряет свою силу? А все, что произошло от его рождения до казни на столбе, и более того — что пошло от него затем во времена и поколения, неужто так необходимо и не избежно было для человечества? И в чем, наконец, заключался смысл этого пути в истории людей? Что постигли они? К чему пришли? И если сокровенной целью была идея человеколюбия — идея гуманизма, как утверждают ученые умы, то есть путь человека к самому себе, к бесконечному совершенству духа в самом себе как наделенном разумом существе, то как же изначально сложно, тяжко и жестоко задуман был тот путь — кем и зачем? Могли ли люди просу ществовать без этого каждым посвоему толкуемого гуманизма — от христианского до вселенского, от социальноэгоистического, классового, до принципи ально абстрактного? И к чему в наш век давно обвет шавшая на том пути религия? Действительно, к чему? Ведь всем уже давно все ясно, даже детям. Разве материалистическая наука не вбила осиновый кол в могилу христианского ве роучения, и не только его одного, не смела их реши тельно и властно с пути прогресса и культуры — единственного верного пути? Теперешнему человеку, казалось бы, нет нужды исповедовать веру, ему бу дет вполне достаточно знать об этих умерших учени ях в порядке общей исторической осведомленности, не более. Ведь все это изжило себя, все изведано и пройдено. Но к чему мы пришли, что у нас есть вза мен той милосердной, жертвенной, давно отброшен ной на обочину, злорадно высмеянной реалистичес кими мировоззрениями идеи? Что у нас есть подоб ное, вернее, превосходящее? Ведь новое несомненно должно быть лучше старого. И оно есть, это новое! Есть! На подходе новая могучая религия — религия Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 211 превосходящей военной силы. В какие еще эпохи человеку доводилось изо дня в день, всю жизнь от рождения и до смерти существовать всецело в зави симости от того, развяжут войну эти силы или воз держатся? Кто же теперь боги, как не они, владель цы этого оружия? Вот разве что пока еще нет церк вей, где молились бы на макеты ядерных снарядов на алтаре да били поклоны генералам... Чем не ре лигия? Таким раздумьям о житьебытье предавался по рой Авдий Каллистратов, и в этот раз, когда в неиз меримой протяженности мышления ему дано было проникнуть в минувшее как в данность, в суть тех событий, что были до него, — так новая вода проте кает мимо старых берегов, — и тогда он вернулся к истоку тех дней, к той предпасхальной ночи в пят ницу, чтобы разыскать Учителя, успеть сказать ему о своей тревоге, сообщить ему о тревоге наступаю щих через столетия времен, сообщить, что появил ся на исторической арене новый Бог — Бог Голиаф, подобно чуме поразивший сознание всех до одного жителей планеты своей религией, развратной и уни версальной, религией превосходящей военной силы. Как отозвался бы Учитель, как ужаснулся бы: куда грядет в этом бешеном состязании за военное превос ходство род людской? И если бы Он вторично решил взвалить на себя ношу грехов наших и взошел бы на крест, то и тогда навряд ли тронул бы души людей, порабощенные агрессивной религией превосходя щей военной силы... Но к огорчению своему, Учителя он не застал. Иуда уже выдал его, и Его схватили и увели, и пла кал Авдий в опустевшей Гефсимании обо всем, что было, и обо всем, что будет, один во всем саду и во всем мире. Так, спеша вспять, он объявился в Геф симании, перешагивая через пращуров своих, в ту пору еще обитавших в северных чащобных лесах и поклонявшихся еще рубленным из бревен идолам, которым даже имя его — Авдий — еще не было из вестно. Оно только еще со временем будет заимство Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 212 вано, а ему самому предстоит еще родиться в дале ком двадцатом веке... И долго сидел Авдий, рыдая, под тем фикусовым деревом, где был опознан, схвачен и уведен Учитель, и сокрушался Авдий так, как будто чтото могло от этого измениться в судьбах мира... Потом он встал и, опечаленный, пошел в город. Там, за стенами ночного Иерусалима, жители спо койно спали спокойным сном в ту предпасхальную ночь, еще ни о чем не подозревая, и только он один в тревоге и смятении бродил по городу и думал: где Учитель, что с ним теперь? А потом его осенило, что еще не поздно спасти Учителя, и он стал стучаться в окна, во все окна, что попадались по пути: «Вставай те, люди, беда грядет! Пока еще есть время, спасем Учителя! Я уведу его в Россию, есть островок завет ный на реке нашей, на Оке...» По разумению Авдия, на том заветном островке посреди реки Учитель мог бы находиться в полной безопасности — там бы Он предавался размышлени ям над превратностями мира, и, быть может, там родилось бы новое озарение, и Он прозрел бы новый путь человечеству в даль времен и даровал бы людям божественное совершенство, дабы путь к мессиан ской цели, возложенной Им на себя как непреложный долг, лежал бы не через кровь и не пришлось бы рас плачиваться за него мучениями и унижениями, которые Он, безумный, готов принять ради людей, за правду, опасную гонителям и потому искореняе мую столь беспощадно: ведь ради счастья будущих поколений наложил Он на себя тот гибельный долг, неизбежный на избранном им пути освобождения человека от гнета собственной причастности к извеч ным несправедливостям, ибо в естественных вещах несправедливости не существует, она бытует лишь меж людьми и идет от людей. Однако можно ли до стичь цели таким антиисторическим способом и есть ли какаялибо уверенность в том, что этот урок Учи теля не будет забыт всякий раз, когда, преследуя свою корысть, человек захочет забыть Учителя, за Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 213 глушить и задавить свою совесть и найдет себе мно жество оправданий: мол, онде вынужден был якобы злом отвечать на зло; как отвратить венец творенья — человека от пагубных страстей, вседневно сопутству ющих ему и в благоденствии, и в невзгодах, и в бед ности, и в пресыщении богатством, и когда он имеет власть, и когда он никакой власти не имеет; как от вратить венец творенья — человека от неуемной жажды господства над другими, как отвратить от постоянных сползаний к вседозволенности: ведь са модовольство и надменность влекут человека пове левать и принуждать, когда он в силе, а когда не в силе, угодливостью, лицемерием и коварством стре миться к той же цели, и в чем же тогда подлинная цель жизни, в чем ее смысл, и кто, наконец, в состо янии ответить на этот вопрос так, чтобы ни одна душа не усомнилась в истинности и чистоте его отве та. И Ты, Учитель, идешь на лютейшую казнь, дабы человек внял добру и состраданию — тому, что в первооснове отличает разумного от неразумного, ибо тяжко пребывание человека на земле, глубоко зата ились в нем истоки зла. И разве достижим таким путем абсолютный идеал — ум, окрыленный свобо дой мышления, возвышенная личность, изжившая в себе анахронизм зла отныне и во веки веков, как из живают заразную болезнь? О если бы это было до стижимо! Боже, зачем же Ты взвалил на себя такое бремя, чтобы исправить неисправимый мир? Спаси тель, остановись, ведь те, ради которых Ты пойдешь на крест, на мученическую смерть, они же потом над Тобой надсмеются. Да, да, иные будут просто хохо тать, иные будут издеваться над тщетою Твоей спус тя тысячелетия, когда материалистическая наука, не оставив от веры в Бога камня на камне, объявит небылицей все, что с Тобой было: «Чудак! Глупец! Кто его просил? Зачем, к чему было устраивать тот спектакль с распятием? Кого этим удивишь? Что это дало, что это изменило в человеке хотя бы на воло сок, хотя бы на йоту?» Так будут думать те поколе ния, которым Твой подвиг будет казаться чуть ли не Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 214 нелепым, которые к тому времени постигнут устро ение материи до ее изначальной сущности и, преодо лев земное тяготение, вступив в космические сферы, оспаривать будут вселенную друг у друга в алчбе кошмарной, стремясь к галактическому господству, и хоть и бесконечно пространство, но им и вселенной будет мало, ибо в отместку за неудачу на земле они готовы будут в угоду своим амбициям саму планету развеять в прах, планету, на которой Ты пытался возвестить культ милосердия. Так Ты подумай, что для них Бог, когда они себя выше Бога считают, что им чудак, повисший на кресте, когда, уничтожив всех разом, они самую память Твою сотрут с лица земли. О бедный, о наивный мой Учитель, бежим со мной на Волгу, на Оку, на тот уединенный островок посреди реки, и там Ты будешь пребывать как на звезде небесной, всем отовсюду видной, но никому не доступной. Подумай, еще не поздно, у нас есть еще ночь и утро, быть может, Ты сумеешь еще избежать жестокой участи? Опомнись, неужто путь, Тобою избранный, единственно возможный путь? Обуреваемый такими мыслями, Авдий с глубокой мукой во взоре бродил по улицам и площадям ноч ного жаркого Иерусалима, пытаясь вразумить Того, кто самим Господом послан был на землю для учас ти ужасной и трагической как вечный пример и укор людям... Но таково свойство человека, что этого уко ра никто впрямую на свой счет принимать не будет и каждый отыщет себе оправдание: мол, он тут ни при чем, мол, без него вершатся судьбы мира и пусть себе вершатся... Сколько неизбывной иронии таи лось в том замысле, страдающем недооценкой чело веческой натуры... Уже в который раз прохаживаясь у городских ворот, Авдий встретил бродячую собаку о трех лапах — четвертую, подбитую, она поджимала к животу. Умно и грустно посмотрела на него собака. — Ну что, хромец, — сказал он псу, оглядывая его. — Ты такой же бездомный, как и я. Пошли со мной. Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 215 И до самого рассвета пес бродил вместе с Авдием. Все как есть понимал тот пес. А утром вновь в забо тах и хлопотах проснулся город, с утра базары и рынки наполнили груженные вьюками верблюды, пригнанные из песков бедуинами, ослы и мулы, пе ревозившие грузы помельче, конные повозки с по клажей, носильщики с тюками на плечах — все при шло в действие, все — страсти, товары, галдеж — завертелось в общем колесе куплипродажи... Одна ко многие иерусалимцы стеклись к белостенному городскому храму и оттуда взбудораженной толпой двинулись к римскому прокуратору Понтию Пилату. Примкнул к ним и Авдий Каллистратов: он понял, что речь идет о судьбе Учителя. И он пошел с ними к Иродову дворцу, но вооруженная стража не пропус тила их к наместнику. И они остановились у дворца в ожидании. Народу все прибывало, хотя жара сто яла с самого утра. Разные страсти влекли сюда раз ных людей. Какие только разговоры не ходили в той неспокойной толпе: одни говорили, что пророка Иисуса Назарея прокуратор помилует властью, дан ной ему Римом, отпустит, чтобы он убрался из Иеру салима куда подальше и никогда больше сюда не воз вращался, другие говорили, что одному из пригово ренных в честь Пасхи даруют жизнь и что помилованным этим будет Иисус, третьи попросту верили, что его спасет сам Яхве на глазах у всех, но все — и те, и другие, и третьи — ждали, ждали, не ведая, что происходило там, за оградами и стенами дворца. И много было таких в толпе, кто посмеивал ся над беднягой, расплачивающимся головой за по тешный свой трон, глумился над обреченным чуда ком и сетовал: что, мол, прокуратор тянет, рубить так рубить сплеча, чего еще нянчиться, солнце вон как припекает, и до полудня все изжарятся на Лы сой горе. Этот Иисус Назарей, онде кого хочешь за говорит, кому угодно голову задурит. Ясное дело — треплет там языком и смущает прокуратора, чего доброго наместник римский еще возьмет да отпустит его, а тогда зачем же мы здесь стоим... И Иисус Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 216 Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 217 Назарянин хорош — наобещал с три короба, только где оно, его Царство Новое, а теперь его самого вздернут, как собаку... Такто оно бывает... Слушая их речи, Авдий возмущался. «Не смейте так говорить! Неблагодарные, низменные душонки! Как можно так осквернять и опошлять великую борьбу человеческого духа с самим собой. Вам гор диться надо им, люди, его мерой мерить себя!» — в отчаянии кричал Авдий Каллистратов, обливаясь слезами в толпе иерусалимской. Но никто его не слы шал, никто не замечал его присутствия. Ведь ему еще предстояло родиться в далеком двадцатом веке... * * * Дождь, что хлынул среди ночи, постепенно пошел на убыль. Ушел, как пришел, еще кудато пролить ся ливнем. И наконец и вовсе стих, лишь изредка срываясь сверху запоздавшими каплями. А время близилось к рассвету, омытому и усыпанному звез дами рассвету, — небо, еще темноагатовое в глуби не, после дождя все больше светлело по краям. Про хладой веяло от влажной почвы, от вытянувшихся за ночь трав. Но, пожалуй, никто из обитавших в степи живых существ не ощутил в тот час радости бытия столь остро и благодарно, как Авдий Каллистратов, хотя самочувствие его оставляло желать лучшего. Но при этом Авдию повезло: раскаленный нака нуне воздух не успел охладиться за ночь, и он не за мерз. И хотя он промок с головы до ног, и ушибы и травмы тоже давали знать, но он, презрев боль, со средоточился и в ясновидении своем, дававшем ему возможность ощущать себя одновременно и в про шлом и в настоящем, воспринимал жизнь заново, открывал ее как дар судьбы и оттого еще больше ценил саму возможность жить и мыслить. В тот час, когда дождь кончился, Авдий сидел под железнодо рожным моcтом, куда с трудом, собрав последние силы, доковылял впотьмах... Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 218 Под этим мостом было относительно сухо, и он забрался сюда, как бродяга, и доволен был тем, что нашлось такое место, где он мог переждать дождь и предаться размышлениям. Под мостом было гулко и звонко, как под высокими сводами средневекового собора. Когда над головой проходили поезда, это по ходило на орудийный шквал, обрушивающийся из дали и постепенно уходящий вдаль. Хорошо, про сторно думалось в ту ночь Авдию, и мысль, родив шись, развивалась уже сама по себе и беспредельно и беспрепятственно влекла за собой его дух. Авдий думал то о Христе и Понтии Пилате, мысленно пере носился в те времена, и грохот проносящихся над ним поездов не мешал ему ощущать себя в древней Иудее среди гомонящей толпы на Голгофе и как бы видеть своими глазами все, что там происходило, то припоминал Москву, свое недавнее пребывание там и посещение Пушкинского музея, где пела болгар ская капелла, и вспоминал своего двойника, так по разительно похожего на него болгарского певца, и перед ним вставало его лицо с разверстым ртом. Ка кие возвышенные звуки исторгали голоса болгар ских певцов, как возносили они его душу и мысль! Отец его, дьякон Каллистратов, очень любил церков ное пение и, слушая его, плакал от умиления. Однаж ды ктото передал отцу текст удивительной молитвы одной современной монахини. Молодая еще в те годы женщина, бывшая воспитанница, а затем и воспита тельница детдома, приняла постриг в годы войны после того, как ее возлюбленный, с которым они прожили всего полтора месяца, погиб на военном корабле, потопленном германской подлодкой. Дья кон Каллистратов, читая тот «документ души», в котором соединялись и плач, и молитва, всякий раз ронял слезу. Он очень любил, когда Авдий, тогда еще мальчишка, стоя в красном углу дома у старого пиа нино, читал ему вслух чистым отроческим голосом молитву о потопленном корабле. И Авдий заучил ее наизусть, ту молитву монахини, бывшей детдо мовки: Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 219 «Еще только светает в небе, и пока мир спит пе ред восходом солнца, обращаю к Тебе, Всевидящий и Всеблагий, свою насущную молитву. Прости, о Господи, что своеволие проявляю и прежде вспоми наю не о Тебе, а снова докучаю своим делом, но я живу ради того, чтобы молитву сию произносить, пока я есть на этом свете. Ты, Сострадающий, Благословенный, Правый, прости меня, что досаждаю Тебе обращениями неот ступными. В мольбе моей своекорыстия нет — я не прошу и толики благ земных и не молю о продлении дней своих. Лишь о спасении душ людских взывать не перестану. Ты, Всепрощающий, не оставляй в неведении нас, не позволяй нам оправданий искать себе в сомкнутости добра и зла на свете. Прозрение ниспошли людскому роду. А о себе не смею уст разо мкнуть. Я не страшусь как должное принять любой исход — гореть ли мне в геенне или вступить в цар ство, которому несть конца. Тот жребий наш Тебе определять, Творец Невидимый и Необъятный. Прошу лишь об одном, нет выше просьбы у меня, рабы Твоей, инокини, повинующейся словам любви Твоим, отшельницы, в отчаянии своем презревшей земную юдоль, отвергнувшей напрочь тщеславие и суету, чтобы в помыслах своих приблизиться к духу Твоему, Господи. Прошу лишь об одном, яви такое чудо: пусть тот корабль плывет все тем же курсом прежним изо дня в день, из ночи в ночь, покуда день и ночь сменяются определенным Тобою чередом в космическом враще нии Земли. Пусть он плывет, корабль тот, при вахте неизменной, при навсегда зачехленных стволах из оке ана в океан, и чтобы волны бились о корму и слышал ся бы несмолкаемый их мощный гул и грохот. Пусть брызги океана обдают его дождем свистящим, пусть дышит он той влагой горькой и летучей. Пусть слышит он скрип палубы, гул машин из трюма и крики чаек, с попутным ветром следующих за кораблем. И пусть корабль держит путь во светлый град на дальнем оке анском бреге, хотя пристать к нему вовеки не дано... |