Мах Э. М36 Познание и заблуждение. Очерки по психологии ис следования Э. Мах
 Скачать 1.9 Mb.
|
|
ГЛАВА 8 ПОНЯТИЕ 1. Нам необходимо теперь ближе рассмотреть понятие как психическое образование. Кто замечает, что не может предста- вить себе человека, который не был бы ни молодым, ни старым, ни большим, ни маленьким, — одним словом, человека вообще, что каждый представляемый треугольник бывает или прямоуголь- ным, или остроугольным, или тупоугольным и что нет, следова- тельно, треугольника вообще, тот легко приходит к мысли, что психические образования, называемые понятиями, не существу- ют, что абстрактных представлений вообще нет. Это с особой ревностью защищал Беркли, и такие же соображения легко при- водят к учению Росцеллина, именно что общие (универсальные) понятия не существуют, как вещи, а суть только «flatus vocis», тогда как противники Росцеллинова «номинализма», «реалисты», пола- гали, что общие понятия обоснованы в вещах. То, что общие поня- тия не суть одни слова, как еще недавно утверждал один видный математик, достаточно ясно вытекает из того, что весьма абстракт- ные положения понимаются и в конкретных случаях правильно применяются. Примером могут служить бесчисленные случаи при- менения положения: «энергия остается постоянной». Тщетны были бы однако наши усилия отыскать в сознании, когда мы слышим или произносим это положение, такое мгновенное кон- кретное, наглядное содержание представления, которое сполна покрывало бы смысл этого положения. Однако эти затруднения исчезают, когда мы примем в расчет то обстоятельство, что по- нятие не есть мгновенное образование, подобно простому конкрет- ному, чувственному представлению, что каждое понятие имеет свою, порой довольно длинную и богатую событиями, историю психологического развитая и что содержание его в такой же мере не может быть explicite выражено в мгновенной мысли 1 Психологическую теорию понятия я пытался дать в «Анализе ощущений» (Изд. Скирмунта, стр. 257-263). — Populärwissensch. Vorlesungen, 3. Aufl. 1903, стр. 277-280 — Prinzipien d. Wärmelehre, 2. Aufl. 1900, стр. 415-422; да- лее см.: H. Rickert, Zur Theorie der naturwissenschaftlichen Bergriffsbildung. Vier- telj. f. wiss. Philosoph. Bd. 18, 1894, стр. 277. — H. Gomperz, Zur Psychologie d. logisch. Grundtatsachen. Wien 1897. — Th. Ribot, L'évolution des Idées générales. Paris 1897. — M. Keibel, Die Abbildtheorie u. ihr Recht in d. Wissenschaftslehre. Zeitsehr. f. immanente Philos. Bd. 3, 1898. — Наконец, следует указать еще на выпущенное одновременно с первым изданием настоящей книги сочинение 143 2. Можно принять, что заяц скоро приобретает типическое представление 2 кочна капусты, человека, собаки или коровы, что первые привлекают его, от вторых и третьих он бежит, к четвертым относится безразлично вследствие ближайших ассоциаций, кото- рые примыкают к данным восприятиям или соответствующим им / типическим представлениям. Но чем богаче становится опыт этого животного, тем больше общих реакций объектов каждого из этих типов становится ему знакомо, — реакций, которые не могут однако все одновременно оживать в его представлении. Когда животное привлекается каким-нибудь объектом, похожим на кочан капусты, сейчас же начинается деятельное исследова- ние; животное зубами, носом и т. д. убеждается, дает ли действи- тельно данный объект знакомые, ожидаемые реакции: запах, вкус, состав и т. д. Испуганное в первый момент чучелом, похо- жим на человека, животное при внимательном наблюдении ско- ро усматривает, что здесь нет важных реакций типа «человек», как то движений, перемен места, агрессивных действий и т. д. К типическому представлению примыкают здесь, но сначала скрыто или потенциально, накопленные раньше воспоминания о мно- жестве прежних опытов или реакций, которые затем, при работе исследования, могут проникать в сознание, но тоже только по- следовательно. Вот в этом и заключается, мне кажется, характер- ная черта понятия в отличие от индивидуального, мгновенного представления. Последнее, весьма постепенно развиваясь при помощи обогащения ассоциациями, переходит в первое, так что мы имеем здесь дело с непрерывным переходом. На этом осно- вании я полагаю, что нельзя отрицать начатков процесса образо- вания понятий у высших животных 3 3. Человек образует свои понятия таким же образом, как жи- вотное, но находит мощную поддержку в языке и в обмене мысля- ми с другими людьми, между тем как эти два средства животному оказывают лишь незначительную помощь. Он обладает в слове чувственной этикеткой понятия, легко для всех доступной, при- чем типическое представление может оказываться в известных случаях недостаточным или даже вообще более не существовать. Конечно, слово не всегда покрывает понятие. Дети и юные на- роды, имеющие еще небольшой запас слов, употребляют одно Штера (A. Stöhr, Leitfaden der Logik in psychologisierender Darstellung. Wien, 1905). Уже на первых страницах этой книги мы находим оригинальное осве- щение учения о понятиях с точки зрения теории нейронов. См. стр. 134. См, Wärmelehre» стр, 416, 144 слово для обозначения какой-нибудь вещи или какого-нибудь процесса, а в другой раз для обозначения другой вещи или дру- гого процесса, имеющих с первыми какое-нибудь сходство в ре- акциях 4 . Вследствие этого значение слов неустойчиво и меняется. Но при данных условиях число биологически важных реакций, на которые обращает внимание большинство, невелико, и вследст- вие этого употребление слов снова становится устойчивым. Каж- дое слово служит тогда для обозначения одного класса объектов (вещей или процессов) с определенной реакцией. Многообразие биологически важных реакций гораздо меньше, чем многообразие фактов действительности. Это обстоятельство дает впервые че- ловеку возможность логически классифицировать факты дейст- вительности. Такое положение дела сохраняется и тогда, когда представители какого-нибудь сословия или профессии направ- ляют свое внимание на область фактов, не представляющую бо- лее никакого непосредственного биологического интереса. И здесь многообразие важных для данной специальной цели реак- ций меньше, чем многообразие фактов. Но реакции теперь не те, которые были в первом случае, почему каждое сословие и каж- дая профессия предпринимают собственную свою логическую классификацию. Ремесленник, врач, юрист, техник, естествоис- пытатель образует каждый собственные свои понятия, придает словам при помощи определенного ограничения (дефиниции, описания) более узкое, отличное от общепринятого, значение или даже выбирает для обозначения понятия новые слова. Такое слово, например естественнонаучный термин, имеет целью напо- минать связь всех обозначенных в определении реакций определя- емого объекта и вызывать как бы по нитке все эти воспоминания в сознание. Примером этого может служить хотя бы определение водорода, количества движения какой-нибудь механической си- стемы или потенциала в какой-нибудь точке. Всякое определе- ние может, разумеется, опять-таки содержать в себе понятия, так что только последние, находящиеся на самом низу, камни в здании понятий могут быть сведены к доступным нашим чувст- вам реакциям, как к признакам их. Насколько быстро и легко такое сведение удается, зависит от точного знания данного по- нятая и степени, в которой мы свыклись с ним, а в какой мере оно необходимо, зависит от преследуемой цели. Кто примет в соображение, как эти понятия образовались, что над образова- нием их работали годы и столетия, тот не станет удивляться тому, что содержание их не может быть исчерпано индивидуаль- ным, мгновенным представлением. См, «Анализ ощущений», издание С, Скирмунта, стр, 257, 145 4. Какие понятия образовать и как их разграничить, решает только практическая или научная потребность. В определение/ вводятся те реакции, которые достаточны для определенного ука-7 зания понятия. Другие реакции, относительно которых общеиз^ вестно, что они неразрывно связаны с теми, которые содержатся в определении, отдельно вводить нет надобности. Мы обремени- ли бы только наше определение излишним балластом. Но может, конечно, случиться, что нахождение таких дальнейших реакций явится открытием. Если новые реакции сами по себе определяют понятия, они могут тоже служить для определения. Мы определя- ем круг как плоскую кривую, все точки которой находятся на рав- ном расстоянии от одной определенной точки. Других свойств круга мы при этом не перечисляем; не упоминаем, например, о равенстве всех вписанных углов, стороны которых опираются на одну и ту же дугу, о постоянном отношении между расстояниями каждой точки на окружности круга от двух определенных точек, лежащих в его плоскости и т. д. Но каждое из двух названных свойств, взятое в отдельности, тоже определяет круг. Один и тот же факт или одна и та же группа фактов может, смотря по обстоя- тельствам, направлять интерес и внимание на различные реак- ции, на различные понятия. Мы можем рассматривать круг как поперечный разрез пучка проекционных линий, как кривую по- стоянной кривизны; кругообразную нитку можно рассматривать как кривую равного натяжения, как окружность замкнутой в ней плоскости и т. д. Железное тело мы можем рассматривать как комплекс чувственных впечатлений, как тяжесть, как массу, как проводник теплоты и электричества, как магнит, как твердое или упругое тело, как химический элемент и т. д. 5. Всякая профессия имеет собственные свои понятия. Му- зыкант читает свою партитуру так, как юрист читает законы, ап- текарь рецепты, повар - - поваренную книгу, математик или физик — свои статьи. То, что для человека, чуждого данной про- фессии, является пустым словом или знаком, имеет для специа- листа вполне определенный смысл, представляет для него точное указание на точно определенные психические или физические действия, которые могут произвести в представлении или поста- вить перед чувствами психический или физический объект точно указанных реакций, если исследователь действительно осуществит эти действия. Но для этого безусловно необходимо, чтобы он в соответствующей деятельности действительно упражнялся и про- брел необходимую привычку к ней, чтобы он сжился со своей профессией 5 . Одно чтение столь же мало воспитывает специали- 5 См. «Анализ ощущений». 146 ста, как одно выслушивание лекций, как бы хороши они ни были. Тогда отсутствует всякая нужда в проверке правильности усвоенных понятий, которая при прямом соприкосновении с фактами в лаборатории тотчас же чувствительно дает о себе знать, когда оказываются налицо ошибки. Понятия, основанные на фактах, знакомых понаслышке, неполно и поверхностно, подобны зданиям из рыхлого материа- ла, которые при первом же толчке разваливаются. Нетерпеливое стремление к преждевременной абстракции 6 при преподавании может, поэтому, принести только один вред. Образованные та- ким способом понятия потенциально содержат в себе только плохо описанные и бледные индивидуальные образы, которые особенно легко могут ввести в заблуждение. 6. Наиболее ясно вскрывается природа понятия перед тем, кто только начинает овладевать областью какой-нибудь науки. Он не инстинктивно усвоил себе знание основных фактов, а внимательно, тщательно и планомерно наблюдал. Он не раз со- вершал путь от фактов к понятиям и обратно, и этот путь живо помнит, так что в состоянии во всякое время совершить его еще раз, останавливаясь на каждом пункте. Иначе обстоит дело с ме- нее определенными понятиями, обозначенными при помощи слов из обыденной речи 7 . Здесь все получилось инстинктивно, без планомерного нашего содействия, как знание фактов, так и ограничение значения слов. Благодаря частому упражнению произнесение, слушание и понимание слов стало нам настолько привычным, что все делается почти автоматически. Мы не оста- навливаемся более на анализе значения слов, и чувственные представления, лежащие в основе нашей речи, едва намеками попадают в наше сознание или даже вовсе туда не попадают. Не- Я сам имел случай убедиться в бесполезности слишком поспешного стремле- ния к абстракции. Дети, которые довольно хорошо усваивают и различают небольшие количества или группы объектов, которые на вопрос: «сколько орехов будет два ореха и три ореха?» дают быстрый и верный ответ, приходят в замешательство при вопросе: «сколько будет два и три»? Несколько дней спустя абстракция является сама собой. Я подарил однажды моему мальчику, в возрасте 4-5 лет, ящик с деревянны- ми моделями геометрических тел, которые я назвал ему, не дав, конечно, их определений. Воззрение его весьма этим обогатилось и фантазия настолько усилилась, что, не видя модели, он мог, например, перечислять углы, грани и плоскости куба или тетраэдра. Пользовался он также новыми своими воззре- ниями и названиями для описания своих небольших наблюдений. Так, на- пример, колбасу он называл искривленным цилиндром. Но геометрических понятий у мальчика все же не было. Цилиндру, например, нужно было дать не обычное, а совсем другое определение, чтобы оно могло обнять форму колбасы как частный случай цилиндра. 147 удивительно поэтому, если человек, внезапно спрошенный, что он находит в своем сознании при каком-нибудь слове и именно слове абстрактного значения, очень часто отвечает: «ничего, кроме слова» 8 . Но стоить только какой-нибудь фразе возбудить сомнение или противоречие, чтобы мы сейчас же извлекли из глубины памяти связанное с тем или другим словом потенциаль- ное знание. Мы научаемся говорить и понимать чужую речь, как мы научаемся ходить. Отдельные моменты привычной деятель- ности перестают выступать в сознании отдельно. Поэтому, если опытный ученый говорит: «понятие есть только слово», то в основе этого заявления, без сомнения, лежит недостаточное психологическое самонаблюдение. Благодаря частому упражне- нию, он употребляет абстрактные слова правильно, как мы пра- вильно употребляем ложки, вилки, ключи и перья, почти не сознавая их медленно изученного применения. Он может пробу- дить потенциальное знание понятия, но он не всегда к этому вы- нужден. 7. Рассмотрим теперь еще немного подробнее процесс абст- ракции, которым образуются понятия. Вещи (тела) суть для нас сравнительно устойчивые комплексы связанных друг с другом, зависящих друг от друга чувственных ощущений. Но не все эле- менты этого комплекса одинаково биологически важны. Птица питается, например, красными сладкими ягодами. Биологиче- ски важное для нее ощущение «сладкого», на которое организм ее прирожденным способом установлен, имеет следствием, что тот же организм приобретает установку по ассоциации и на за- метный издали признак «красного». Другими словами, организм приобретает более чувствительную реакцию на оба элемента — сладкий и красный, внимание птицы обращается преимущест- венно на эти элементы, а от других элементов комплекса «ягода» отвращается. Вот в этом разделении интереса 9 , внимания и за- ключается сущность процесса абстракции. Этот процесс обу- словливает то, что в образе воспоминания «ягода» не все признаки ощущения чувственно физического комплекса «ягода» запечат- лены с равной силой, вследствие чего этот образ приближается уже по своему своеобразию к понятию. Даже те два чувственных См. собрание статистических данных в упомянутой уже книге Рибо на стр. 131-145. Относительно «type auditif» (стр. 139) Рибо приводит заманчивую ги- потезу, что в средние века, в эпоху устного преподавания и обычных в то вре- мя устных диспутов, тип этот, может быть, был господствующим и что этому обстоятельству обязано своим происхождением выражение «Flatus vocis». Укажу здесь еще раз на упомянутое уже выше сочинение Штера. Следует об- ратить внимание на то, что автор называет «центром понятия». 148 признака «сладкий» и «красный», на которых сосредоточивается внимание, могут изменяться значительно в физическом комп- лексе «ягода» без того, чтобы в психическом факте «ягода» это было замечено; вспомним, например, разнообразие длины волн и цветов в спектре, которые все однако мы называем красными. Мы можем допустить, что все изменения ощущений или смесей ощущений, обозначаемые словом «красный», характеризуются некоторым элементарным физиологическим основным процес- сом, который, может быть, когда-нибудь удастся выделить из других физиологических процессов 10 . Таким образом уже в столь примитивных случаях неисчерпаемому чувственно-физическо- му многообразию соответствует весьма узкая, однородная чувст- венно-психическая реакция, и тем самым возникает решительная тенденция к логической схематизации. 8. Если растущие в какой-нибудь местности съедобные и не- съедобные виды ягод многочисленны и трудно различимы, то руководящие образы воспоминания о признаках их должны стать богаче и разнообразнее. Даже для первобытного человека может явиться уже необходимость сохранить в памяти специальные, с ясно сознанной целью осуществляемые пробы, средства испыта- ния, чтобы отличать годные объекты от негодных, если одно чувственное испытание оказывается для этого уже недостаточ- ным. В особенности это оказывается необходимым, как только немногие элементарные непосредственные биологические цели, как добывание пропитания и т. д., уступают место гораздо более многочисленным и разнообразным, техническим и научным, посредствующим целям. Здесь мы видим, как понятие развива- ется от простейшего зачатка до высшей своей ступени, научного понятия, причем каждая высшая ступень пользуется низшими в качестве своей основы. 9. На высшей ступени развития понятие есть связанное со словом, термином, сознание реакций, которые следует ожидать от обозначенного этим словом класса объектов (фактов). Но эти реакции и часто сложные виды физической и психической дея- тельности, вызывающие их, могут лишь постепенно и друг за другом выступать в качестве наглядных представлений. Съедоб- ный гоюд можно узнать по цвету, запаху и вкусу. Но то, что кит и дельфин принадлежат к классу млекопитающих, нельзя узнать по первому взгляду, а для этого необходимо подробное анатоми- Можно поэтому с полным основанием сказать, что элементарные ощущения суть абстракции, но нельзя еще на этом основании утверждать, что в основе этих ощущений не лежит никакого действительного процесса. См. Ро- pul.-wissensch. Vorlesungen, 3 Aufl., стр. 122. |