Н. Н. Федотова cоциальнофилософский анализ взаимоотношений экономики и общества Глобальный капитализм три великие трансформации Культурная революция Москва 2008 Научная монография
 Скачать 1.82 Mb.
|
|
Глава 2. Два способа формирования и распространения капитализма в мире: модернизация и глобализация что географически он останется Западом. Но духовно Запад может из- мениться, т.е. перестать быть самим собой. (Напомним, что главным в нем является духовный аспект, определяющий парадигму жизни в за- падных обществах). Плавающие временные границы «современного общества», в-третьих, отражают опасение, что Запад потеряет значение образца общества, живущего в самом быстром, новом, времени и яв- ляющегося самым передовым. Включаясь в эту полемику, мы будем руководствоваться нашей по- сылкой о главенстве культуры, духовного контекста, который определил Запад как демиургическое начало человечества, творящего здешний «посюсторонний» мир, руководствуясь пафосом свершений. Базовым для нас является вызов Запада. Именно Запад этого пе рио- да, периода его вызова, мы называем «современным обществом» (mo dern society). Мы готовы вместе с другими исследователями называть 1) — эпоху меркантилизма — предсовременностью, 2) и 3) (период револю- ций и период индустриализма) — современностью, 4) (переход к массо- вому производству) и большую часть 5) (время научно-технической ре- волюции) — поздней современностью. Пост современность для нас стар- тует где-то в конце этого последнего эта па с появлением новых центров развития в Восточной Азии, способных бросить вызов «самому» Западу. Соответственно, процесс модернизации сохраняет значение перехода от традиционного общества к современному (во всех его фазах и раз- новидностях). Этот пе реход, начинаясь с духовных переориентаций, в корне меняет ос новные социальные, экономические и политические характеристики общества. Это переход от доминирования традиций к господству инноваций, от религиозной, мифологической и авторитар- ной леги ти мации активности к светскому, рациональному обоснованию дея тельности, от авторитаризма к демократии, от вещного богатства к капиталу, от производства ради сегодняшних нужд к расширенному воспроизводству, от непроизводительного труда к производительному, от ценностной рациональности к целерациональности, от ми ро воз зрен- ческого знания к науке и технологии, от доиндустриального общества к индустриальному, от докапиталистического к капиталистическому, от медленного течения естественной эволюции к ускоренному развитию и мобилизации ресурсов, от этничности к национальным государствам, от деревенских форм жизни к городским, от аморфных социальных об- разований к четко выраженным институтам образования, коммерции, медицины, управления, массовому образованию и связи всех частей земли. Даже если смотреть на вещи просто и видеть только бесспорное пре- имущество западных, «современных», обществ перед традиционными, 86 Теоретические предпосылки анализа капитализма ясно, что переход этот не может быть осуществлен малой ценой, малы- ми жертвами, не может не быть глубоко драматическим. Но никто из западных теоретиков не смотрел на вещи так просто, и современное общество — Запад — повсюду описывалось как требующее больших напряжений, аскезы, тяжелого труда, прежде чем стать обществом массо- вого потребления. И эта вожделеемая в посткоммунистической России и в посткоммунистической Восточной Европе его черта не осталась без критического рассмотрения в западной литературе. Противоположность черт традиционного общества современному можно бесконечно умножить. Согласно Ф. Теннису, модерниза ция — это переход от сообщества к обществу; по Э. Дюркгейму — от механической к органической солидарности общества; по М. Веберу — от ценностной рациональности к целе-рациональности; по Г. Зим мелю — от вечного прошлого к вечному настоящему; по З. Кракауэру — к нахождению еди- нич ных экземпляров общего принципа рациональности 1 . Согласно М. Ле ви, сутью модернизации является рационализация. Н. Смелзер под- черкивает технологические сдвиги, переход от семейно-общинных отно- шений к экономическим, разрушающий прежнее общество характер мо дернизации. Т. Парсонс считает модернизацию универсальным про- цессом, в основе которого лежит адаптация. Согласно Н. Лукману, модер- низация связана с дифференциацией 2 Сочетание уникальных аспектов «современных обществ» и общего принципа «современности» — еще один болезненный пункт теории мо- дернизации. Он также вызывает разочарование в понятиях, в общих теориях и ориентирует на изучение конкретных стран. Так, П. Рабинов, посвящая свою книгу современной (modern) Франции, объясняет это не только своим интересом к стране, но и методологически: «Дебаты о современности бесконечны — поэтому в них нет сути, и они представ- ляют так много различных явлений, что кажутся бессмысленными или просто частью процесса модернизации, чтобы слишком заботиться об абстрактных дефинициях. Более эвристичным и более этнографическим было бы исследование того, как термин может быть понят и использован в его самопровозглашенной практике» 3 . По существу это означает, что понятие «современное общество» исторически конкретно, не исчерпы- 1 См.: Frisby D. Fragments of Modernity. Theories of Modernity in the Works of Simmel, Kracauer and Benjamin. Cambridge, 1986. P. 13, 33. 2 Waters M. Modern Sociological Theory. L.; Thousand Oaus; New Dеlhi, 1994. 3 Rabinov P. French Modern. Norms and Forms of the Social Environment. Cambrige. Massachusetts. L., 1989. P. 9. 87 Глава 2. Два способа формирования и распространения капитализма в мире: модернизация и глобализация вается общими характеристиками и может быть описано во всей полно- те только применительно к каждой стране. Мы уже отмечали, что на этом ме тодологическом пути встречаются франкоцентричные описания современности. История Запада, однако, сложилась так, что с нача ла его возвышения и до второй половины XIX века главными противодей- ствующими силами были Франция и Англия. В ходе многовеко вой борь- бы, конкуренции и взаимообогащения этих держав были выработаны многие формы западного подхода к внутренним и внешним проблемам. Идеологи английской ( 1642) и Великой Французской (1789) революций, выразители идей французского века Просвещения (siecle de lumiere) и английского фри-трейда подняли западную соци альную, философскую и историческую мысль на высоты, на которых она находится и поныне. Дж. Локк и Т. Гоббс создали теории естест венных прав личности, Ш. Монтескье и Ж.-Ж. Руссо обосновали идею государственности как обще- ственного договора. Французы вознесли до небес рациональность чело- века, англичане (Э. Берк и др.) обозначили пределы этой рациональ- ности. Вместе они сформировали общезападные принципы, сделали Запад современным обществом. И суть как раз в том, что при всем мно- гообразии современных обществ существует современное общество, при всем многообразии модернизаций существует модернизация не только как общее название для многообразия, но и как существо этого многообразия. Говорить о модернизации как ответe незападного мира западному невозможно без общих понятий. При этом капитализм вы- ступает как ядро современности. парадигма модернизма — современность Запад оказывает двоякое воздействие на незападный мир: он предлага- ет ему свои идеалы и он же может навязывать свои представления как заведомо более высокие. Религией Запада является свобода, поэтому все изменения в незападном мире, пытающемся догнать Запад, начинают- ся с изменения отношения к свободе. Иногда выбор свободы какой-либо незападной страной является сознательным и выстраданным. Часто понятие свободы и ее установления переносятся на неготовую для этого почву вследствие активности прозападных элит, увлеченных пафосом свободы и мечтающих о свободе как предпосылке развития, преодоле ния отсталости и превращения своей страны в высокоразвитую. Однако столь превосходный замысел бывает непонятным населе- нию, порой живущему сейчас, как столетия или даже тысячелетия назад, либо населению, претерпевшему тяготы незавершенной модернизации и не желающему испытывать их вновь на этом пути. Элиты активно проводят западные идеи в жизнь, сталкиваясь с необходимостью при- 88 Теоретические предпосылки анализа капитализма нудить население к новому, непонятному ему образу жизни. Они пред- лагают привлекательные перспективы, взывают к пафосу свободы и вместе с тем принуждают, приучают к свободе путем создания соответ- ствующих институтов, законов, идеологий. Одной из наиболее распро- страненных идеологических аксиом переходного периода является об- винение страны, народа в отсталости. Пробуждая в народе чувство сты- да за отрыв от развитых стран, чувство вины за собственную отсталость, элиты стремятся мобилизовать население для радикальных перемен. Среди средств легитимации изменений играет немалую, а иногда даже решающую роль указание на фактор отсталости перед лицом западного вызова, следствием чего может стать зависимость от Запада. В россий- ской истории этот способ делать развитие привлекательным для народа, причем получая согласие последнего на неизбежные жертвы, «обяза- тельство» терпеть лишения, был едва ли не единственным. Понятие прогресса предполагало непрерывное движение к высшему показателю (материальному, научному, гуманитарному), пример до- стижения которых давал Запад. Быстрое развитие было сутью западной модели существования. Горизонты прогресса не ограничивались уже достигнутым западными странами, а включали ближнюю и дальнюю перспективу его будущего развития и, в принципе, безграничность за- падных и, как казалось, человеческих возможностей. На видимые рубе- жи прогресса, нередко даже превосходя их, всегда выходила узкая груп- па стран. Другие страны что-то получали от плодов этого прогресса, но не являлись сами его активными носителями. Однако не участвовать в этом, не стремиться к прогрессу в своих странах они не могли. Это озна- чало бы для них прогрессирующее отставание, вольную или невольную зависимость от более развитых государств, потерю динамизма, неиз- бежную деградацию. Чтобы избежать этого, «менее счастливые страны» уже с XVI века начали гонку за лидером. Разумеется, и без этой гонки им был присущ некоторый собственный темп развития, собственные движения в сторону улучшения их жизни, ее усложнения и порождения новых возможностей. Но теперь они хотели изменить свой естественный ритм развития, ускорить его, максимально приблизить к западному и в соответствии с заданным Западом направлением. Такая задача требо- вала переделки своей внутренней природы, традиций, существующих обычаев. Этот процесс национального ускорения, приближения к со- временному (modern) Западу стала именоваться модернизацией. А сложившиеся под знаком модернизации процессы обрели пара- дигму классического модернизма, ориентирующую их на достижение современности по всем возможным пунктам, как внутри За пада, так и впоследствии в странах, обратившихся к тому, чтобы догнать его. Эта 89 Глава 2. Два способа формирования и распространения капитализма в мире: модернизация и глобализация парадигма определила индустриализацию, роль государства в форми- ровании буржуазного индивида, строительство буржуазных наций, секу- ляризацию и признание церковью индивидуальной свободы. Признать парадигму модернизма значило быть уверенным, что отмеченные про- цессы начались в Новое время и отвечают предназначению быть совре- менными. Так, например, образование буржуазных наций оценивалось как необходимый процесс осуществления модернизации, атомизации ин- дивидов, образования национальных государств, способных к современ- ному существованию, промышленному развитию и нахождению новой идентичности. По каждому из интересовавших ее вопросов модернист- ская позиция отличалась натурализмом и антиисторизмом, нежеланием оглядываться назад и устремленностью вперед, будь то формирование нового человека, взаимоотношений государства, промышленности, на- ции. Вот как характеризует известный исследователь, профессор Лон дон- ской школы экономики Э. Смит модернистскую интенцию и парадиг му в отношении образования наций: «Это была решительно антиистори- цистская и рационалистическая критика. Она с подозрением использова- ла все “естественные” объяснения и использовала вместо них функциона- листский анализ места наций в истории и роли национализма в современ- ном мире. Она также была явственно оптимистической по сво ему тону и активной по духу, утверждая, что национализм создал нации и что деятельность национальных элит служит удовлетворению потребностей социаль но-политического развития… Таким образом, модернизм рас- сматривал всякую идею о том, что какая-то конкретная нация или нации в целом могут иметь глубокие исторические “корни” как часть натурали- сти чес ких и “генетических” заблуждений» 1 . Эта черта присуща парадигме модернизма в целом — она все видит впереди, в конструируемом буду- щем, и ничего позади — в прошлой жизни. Начинают развиваться струк- туры образования, призванные обучить не столько достигнутому, сколь- ко открываемому новому, не готовому знанию, а способности мыс лить по-новому. Модернизм стремился к отрицанию прошлого везде, где он мог его отрицать, и строительству нового. В особенности это относилось к культуре, к ее архаическим пластам, к стремлению ее обновления. Модернизм отбросил много жизнеспособных черт традиционных об- ществ, глядя назад как на время отсталости и ища лучшее впереди. После того, как сформировался современный Запад, качественно отличный от остального человечества, поляризация между ним и осталь- 1 Смит Э. Национализм и модернизм. Критический обзор современных теорий наций и национализмов. М., 2004. С. 50–51. 90 Теоретические предпосылки анализа капитализма ным миром стала источником многообразных социальных реакций на «главную революцию — вестернизацию». Среди этих реакций отмеча- лись Первая и Вторая мировые войны, коммунизм, сталинизм, маоизм, фашизм, антиколониальные движения и пр. 1 Парадигма модернизма стала способом отбросить прежние исторически достигнутые черты, что впоследствии стало основанием для критики не только со стороны тра- диционалистов, но и постмодернистов, сожалеющих о многих отбро- шенных тенденциях. Модернистская парадигма теоретически выглядела чрезвычайно радикальной, требовала полной рекультуризации и детрадиционализа- ции. Она носила подлинно фундаменталистский характер. Даже К. Маркс требует радикальной современной переделки социальной, экономиче- ской и политической жизни. Вопреки репутации консерватора, Э. Дюрк- гейм считал социологию, ориенти рованную на парадигму модернизма, прямой дорогой к практике. Он требует воспринимать факт социологи- ческой теории как своего рода вещь и устремлен к реализации идеаль ных представлений 2 Во многих своих работах Э. Гидденс показывает, что парадигма мо- дернизма предполагала новую идентичность людей и обществ, отказ от прежних традиций. Хабермас отмечает, что в ее основе — Новое время, новый век: «Принятое еще и сегодня (например, для обозначение исто- рических кафедр) членение на Новое время, Сред ние века и Древность (или новую, средневековую и древнюю историю) могло сложиться толь- ко после того, как термины новое время или время модерна (новый мир или мир модерна) утратили свой чисто хронологический смысл и стали означать новый век, явно оппозиционный по отношению к прошлому» 3 Парадигма современности не просто ориентирована на новое. Она про- изводит современность и теорию современности. Она не оставляет аль- тернативы капитализму, который и создает воспроизводство современ- ности как социальный идеал 4 . Эта парадигма стала нормативной рамкой развития капитализма как хозяйственной системы, но одновременно как общественного строя и типа общества. По мнению Хабермаса, в 1 См.: Von Laue Th.H. The World Revolution of Westernization. The Twentieth Century in Global Perspective. N.Y., Oxford. 1987. 2 Cм.: Crook S. Modernist Radicalism and its Aftermath. Fun da mentalism and Anti-Fundamentalism in Radical Social The ory. L., N.Y., 1991. 3 Хабермас Ю.Философский дискурс о модерне. М., 2003. С. 11. 4 Jameson F. A Singular Modernity. Essay on the Ontology of the Present. L., N.Y., 2002. P. 15–96. 91 Глава 2. Два способа формирования и распространения капитализма в мире: модернизация и глобализация модерне выделились из принципов миропонимания «сферы ценностных критериев». С одной стороны, это искусство, литература и эстетическая критика, с другой — дискурсы, связанные с процессами обучения и ис- следования вопросов истины и справедливости. Одно направление об- ращено к преобразованию мира, другое — к процессами обучения и образования. Но эта нормативная парадигма отрывается от мира по- вседневности и, в итоге, срабатывает там, где для нее в повседневности были предпосылки, кое-где формирует их и нередко просто разрушает традиционные общества, не давая шанс ни капитализму, ни современ- ности в обществах, далеких от данной нормативности. Характеризуя современность, выделяют разные ее параметры. К ним относят прежде всего изменения, которые являются амбивалентными по своей значимости, — они, с одной стороны, порывают со старыми отношениями, создавая немалые трудности, и, с другой стороны, откры- вают перспективу новых отношений, которым принадлежит будущее. К их числу обычно относят индивидуализм, который включает право на собственный выбор своего образа жизни, но не атомизирует индивидов и не делает их ни экономическими, ни эгоистическими, ни нарциссичес- кими, ни массовыми, ни анархическими, ни апатическими, вполне впи- сывая в общество. Кроме того, происходит исчезновение старого поряд- ка, закат его сакральности и появляется возможность творения людьми нового порядка. А следовательно, появление свободы, которая, с од ной стороны, трудна для не привыкших к ней людей, а, с другой сторо ны, плодотворна и становится витальной потребностью современности. Свобода отметает деспотизм традиционных обществ, но посредством воплощения в социальную форму демократии не ведет к вседозволенно- сти и фрагментации обществ. И, наконец, она осущестляет формирова- ние политического измерения, подготовку сознания для политической жизни индивидов и развития в них инструментального разума и склон- ности к самоуправлению через институт гражданского общества 1 Модерн, современность начались как Новое время, открытое Ре нес- сансом, Реформацией и Просвещением. Ренессанс был передачей инфор- мации об античности через тысячелетия. Реформация наиболее явным образом сформировала дух капитализма. Про све щение создало культ разума. Ю. Хабермас отмечает, что «только к концу XVIII столетия про- блема самообоснования, самоподтверждения модерна обостряется на- столько, что Гегель может воспринять этот вопрос в качестве философ- ской проблемы и притом в качестве основной проблемы своей филосо- фии. Беспокойство, вызванное тем, что лишенный образцов модерн 1 См.: Taylor Ch. The Malaise of Modernity. Ontario, Cana da. 1991. 92 Теоретические предпосылки анализа капитализма вынужден стабилизироваться, исходя из им самим порожденных несо- ответствий и разрывов, Гегель понимает как “источник потребности в философии”… Вследствие того, что модерн пробуждается к самосозна- нию, возникает потребность в самоподтверждении, которую Гегель трак- тует как потребность в философии» 1 . Отнесенность модерна к самому себе, называ емая Гегелем субъективностью, раскрывает противоречи- вую творческую конструктивную природу модерна, которая достигает самотождественности и тем самым выделяет основной критерий его существования и продолжения. И философия становится философией модерна, помогая в достижении идентичности этой новой эпохой. Позже нам пригодится этот аргумент для суждений о том, заканчива ется ли эпоха модерна на каком-то из этапов его изменений и преобразований, сохраняется ли парадигма современности. Парадигма современности включает представление о новом как не- прерывно инновационном и о Новом времени, протекающем не в ритме естественной эволюции, а иначе — в ритме чрезвычайного обновления и ускорения. «Время» становится центральным словом эпохи, равно как понятие «прогресс», включающее максимальное количество достижений в единицу времени, а также разрыв с прошлым, про которое уже нельзя сказать, что «наш (“современный“) период является чем-то аналогичным тому или другому периоду в прошлом» 2 «вызов» Запада и «ответ» остального мира Достаточно ли оснований, чтобы говорить о вызове Запада? Слово «вы- зов» предполагает наличие некоторых требований, которые Запад предъя- вил миру. Существуют ли такие требования? И если да, то каким образом они предстали перед миром? Рассмотрим это на примере такой неза- падной страны, как Россия. Можно привести исторические примеры как прямого, так и косвен- ного давления Запада на незападные страны. Однако суть вызова Запада проявляется не столько в этих примерах, сколько в необходимости всем странам реагировать на существование Запада путем изменений, уско- ренного развития даже независимо от того, понуждает их Запад к этому или нет. Российской цивилизации пришлось осуществить консолидацию в ответ на вызов Азии и самоидентификацию, отличную от монгольской, 1 Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. С. 16–17. 2 Jameson F. A Singular Modernity. Essay on the Ontology of the Present. L., N.Y., 2002. P. 21. |