Нерсесянц_В_С_Право_математика_свободы_Опыт_прошлого_и_перспективы. Нерсесянц_В_С_Право_математика_свободы_Опыт_прошлого_и_перспекти. Нерсесянц В. С. Право математика свободы. Опыт прошлого и перспективы
 Скачать 0.8 Mb.
|
|
10 справедливость не имеет. Отрицание же правового характера и смысла справедливости приводит к тому, что в принцип справедливости начинают возводить какое-нибудь неправовое начало — требования уравниловки или привилегий, те или иные моральные, религиозные, мировоззренческие, эстетические, политические, социальные, национальные, экономические и тому подобные представления, интересы, требования. Тем самым правовое (т. е. всеобщее и равное для всех) значение справедливости подменяется неким отдельным, частичным интересом и произвольным содержанием, партикулярными притязаниями. Правовой закон, конечно, не может игнорировать все эти реальные интересы и притязания, и они должны найти в нем свое надлежащее (т. е. именно справедливое) признание, удовлетворение и защиту. А это возможно только потому, что справедливость (и в целом право, правовой подход и принцип правовой регуляции) не сливается с самими этими притязаниями и не является нормативным выражением какого-либо одного из таких частных интересов; напротив, справедливость, представляя всеобщее правовое начало возвышается над всем этим партикуляризмом, «взвешивает» (на единых весах правовой регуляции и правосудия, посредством общего масштаба права) и оценивает их формально-равным, а потому и одинаково справедливым для всех правовым мерилом. Отсюда ясно, что, например, социальная справедливость — это та же правовая справедливость (т. е. правовой подход, соблюдение требований правового принципа равенства) в соответствующих сферах и отношениях социальной жизни, а не некая особая, неправовая справедливость. Справедливость — везде и всегда по сути правовая справедливость. Поэтому справедливость может прийти в столкновение лишь с правонарушающим, но не с правовым законом, не с всеобщим принципом правового равенства, который является ее собственным принципом. Идея всеобщего равенства людей возникла уже в древности. Но для ее осуществления потребовалось более двух тысячелетий. И осуществлена она была, как известно, после буржуазных революций в рамках капиталистического строя в виде признания формального (правового) равенства и свободы всех членов общества независимо от их имущественного положения и иных различий между людьми. Реальная жизнь и в природе и в обществе состоит из различий. Давно подмечено, что нет двух одинаковых людей. В этом смысле равенство — это определенная абстракция, т. е. результат сознательного (мыслительного) абстрагирования от тех различий, 11 которые присущи уравниваемым явлениям. Уравнивание там, где оно имеет место (как в праве, так и в математике, где составление и решение уравнений играют ключевую роль), предполагает, следовательно, различие уравниваемых объектов и вместе с тем несущественность этих различий (т. е. возможность и необходимость абстрагироваться от таких различий) с точки зрения соответствующей (правовой или математической) формы определения и характеристики этих объектов. В математике равенство доведено до абсолютной абстракции количественных определений, полностью «очищено» от качественных и содержательных различий. Равенство в праве не столь абстрактно, в нем содержится и всегда актуально присутствует существенный для социальной сферы качественный, содержательный момент — свобода индивида в общественных отношениях. Правовое равенство — это равенство субъектов, равенство людей именно в качестве свободных индивидов. Равными в правовом смысле могут быть только свободные люди, и это равенство означает признание их субъектами права по всеобщей и равной для них норме, регулирующей соответствующее отношение. Там же, где люди делятся на свободных и несвободных, последние относятся не к субъектам, а к объектам права и на них принцип правового равенства не распространяется. Правовое равенство — это равенство свободных и равенство и свободе, общий масштаб и равная мера свободы индивидов. Право говорит и действует языком и средствами такого равенства. В этом , смысле право — математика свободы. История права — это история прогрессирующей эволюции содержания, объема, масштаба и меры формального (правового) равенства при сохранении самого этого принципа как принципа любой системы права, права вообще. Разным этапам исторического развития свободы и права в человеческих отношениях присущи свой масштаб и своя мера свободы, свой круг субъектов и отношений свободы и права, — словом, свое содержание принципа формального (правового) равенства. Так что принцип формального равенства представляет собой постоянно присущий праву принцип с исторически изменяющимся содержанием. В целом историческая эволюция содержания, объема, сферы действия принципа формального равенства не опровергает, а, наоборот, подкрепляет значение данного принципа (и конкретизирующей его системы норм) в качестве отличительной особенности & права в его соотношении и расхождении с иными видами социальной регуляции (моральной, религиозной и т. д.). С учетом этого можно сказать, что право — это нормативная форма выражения 12 свободы посредством принципа формального равенства людей в общественных отношениях., Исходные фактические различия между людьми, рассмотренные (и урегулированные) с точки зрения абстрактно-всеобщего правового принципа равенства (равной меры), предстают в итоге в виде неравенства в уже приобретенных правах (неравных по их структуре, содержанию и объему прав различных индивидов — субъектов права). Право как форма отношений по принципу равенства, конечно, не уничтожает (и не может уничтожить) исходных различий между разными индивидами, но лишь формализует и упорядочивает эти различия по единому основанию, трансформирует неопределенные фактические различия в формально-определенные неравные права свободных, независимых друг от друга, равных личностей. В этом, по существу, состоят специфика и смысл, границы (и ограниченность) и ценность правовой формы опосредования, регуляции и упорядочения общественных отношений. Признание различных индивидов формально равными — это признание их равной правоспособности, возможности приобрести те или иные права на соответствующие блага, конкретные объекты и т. д., но это не означает равенства уже приобретенных конкретных прав на индивидуально-конкретные вещи, блага и т. д. Формальное право — это лишь правоспособность, абстрактная свободная возможность приобрести — в согласии с общим масштабом и равной мерой правовой регуляции — свое, индивидуально-определенное право на данный объект. При формальном равенстве и равной правоспособности различных людей их реально приобретенные права неизбежно (в силу различий между самими людьми, их реальными возможностями, условиями и обстоятельствами их жизни и т. д.) будут разными, неравными: жизненные различия, измеряемые и оцениваемые одинаковым масштабом и равной мерой права, дают в итоге различия в приобретенных, лично принадлежащих конкретному субъекту (в этом смысле — субъективных) правах. Такое различие в приобретенных правах у разных лиц является необходимым результатом как раз соблюдения, а не нарушения принципа формального (правового) равенства этих лиц, их равной правоспособности. Различие в приобретенных правах не нарушает и не отменяет принципа формального (правового) равенства. Сравним для иллюстрации три разные ситуации. Допустим, в первой ситуации право приобрести в индивидуальную собственность землю или мастерскую имеют лишь некоторые (докапиталистическая ситуация), во второй ситуации — все (капиталистическая ситуация), в третьей ситуации — никто в отдельности 13 (социалистическая ситуация). В первой и второй ситуациях все, кто наделены соответствующим правом, являются формально (юридически) равными, обладают равной правоспособностью независимо от того, приобрели ли они в действительности право собственности на соответствующие объекты, стали ли они реально собственниками какого-то определенного участка земли, конкретной мастерской или нет. Одно дело, конечно, иметь право (правоспособность) что-то приобрести, сделать и т. д., другое дело — реализовать такую формальную, абстрактно-правовую возможность и приобрести реальное право на определенное благо. Но право — это лишь равный для различных людей формализованный путь к приобретению прав на различные вещи, предметы, блага, а не раздача всех этих вещей и благ поровну каждому. Но в правовом упорядочении различий по единому основанию и общему масштабу как раз и присутствует признание формального (правового) равенства и свободы всех тех, на кого распространяется данная правовая форма отношений. Так, во второй ситуации все формально равны и свободны, хотя реально приобретенные права на соответствующие объекты (средства производства) у разных лиц различны. В первой (докапиталистической) ситуации в соответствующую сферу правового равенства и свободы допущены лишь некоторые; отсутствие же у остальных соответствующего права (правоспособности) означает непризнание за ними формального (правового) равенства и свободы. Здесь, в первой ситуации, само право (формальное равенство, правоспособность, пользование правовой формой и т. д.), а вместе с ней и свобода представляют собой привилегию для некоторых индивидов против остальной части общества. В третьей (социалистической) ситуации нет ни правовых привилегий (право-привилегии) первой ситуации, ни различий в правах на соответствующие объекты, поскольку в отношении к этим объектам как средствам производства никто вообще не имеет права (ни правоспособности, ни тем более реально приобретенного права) на индивидуальную собственность. Отсутствие у индивида определенного права — это вместе с тем отсутствие и соответствующей индивидуальной свободы. Здесь, следовательно, в рассматриваемом отношении вообще отсутствует правовой принцип формального равенства и свободы индивидов, и общество в данной третьей ситуации не конкретизируется на индивидов — субъектов права. Общественные (в том числе и хозяйственные) отношения регулируются здесь иными (неправовыми) средствами и нормами. 14 Подобно всякому принципу, равенство как специфический принцип правовой регуляции носит социально-исторический характер. Этим обусловлено разнообразие конкретно-исторических форм проявления принципа правового равенства в различных социально-экономических формациях, на разных этапах исторического развития права, изменения его объема и содержания, места и роли в жизни общества. Вместе с тем данный принцип — при всем историческом многообразии и различии его проявлений — имеет универсальное значение для всех исторических типов и форм права и выражает специфику и отличительную особенность правового способа регулирования общественных отношений свободных индивидов. Везде, где действует принцип формального равенства, есть правовое начало и правовой способ регуляции; где действует право, там есть данный принцип равенства. Где нет этого принципа равенства, там нет и права как такового, формальное равенство свободных индивидов тем самым является наиболее абстрактным определением права, общим для всякого права и специфичным для права вообще. Между тем повсеместно довольно широко распространены представления о противоположности права и свободы, права и справедливости, права и равенства. Они обусловлены во многом тем, что под правом имеют в виду любые веления власти, законодательство, которое зачастую носит антиправовой, произвольный, насильственный характер, а под равенством — уравниловку. Нередко свобода противопоставляется равенству. При этом искажается смысл как свободы, так и равенства. Видимо, под «равенством» в этих случаях имеются в виду пресловутая потребительская уравниловка, «фактическое равенство», которое представляет собой нонсенс, противоречие в понятии. Свобода не только не противоположна равенству (а именно правовому равенству), но, напротив, воплощена в этом равенстве. Свобода и равенство неотделимы друг от друга и взаимно предполагают друг друга. С одной стороны, исходной и определяющей фигурой свободы в ее человеческом измерении является свободный индивид; именно он является необходимой основой правоспособности и правосубъектности вообще; с другой стороны, эту свободу индивидов можно выразить лишь через всеобщий принцип и нормы равенства этих индивидов в определенной сфере и форме их взаимоотношений. Право не просто всеобщий масштаб и равная ( мера, а всеобщий масштаб и равная мера именно и прежде всего свободы индивидов. Свободные индивиды — «материя», носители, суть и смысл права. Там, где отрицается свободная индивидуальность, 15 личность, правовое значение физического лица, там нет и не может быть права (и правового принципа формального равенства), не может быть и каких-то действительно правовых индивидуальных и иных (групповых, коллективных, институциональных и т. д.) субъектов права, действительно правовых законов и правовых отношений и в обществе в целом, и в различных конкретных сферах общественной и политической жизни. Эти положения в полной мере относятся и к такой существенной сфере жизнедеятельности общества, как экономика и производство, как отношения собственности в целом. Сама возможность наличия начал свободы, права, равенства людей в сфере экономической жизни общества с необходимостью связана с признанием Правоспособности (а следовательно, и свободы, независимости, самостоятельности) индивида в отношениях собственности, т. е. признание за ним способности быть субъектом права собственности на средства производства. Здесь особо следует подчеркнуть то обстоятельство, что именно отношения по поводу средств производства образуют содержание, смысл и суть экономических отношений. Там, где сложились и действуют правовые формы экономических отношений, где, следовательно, признано и функционирует право собственности индивида на средства производства, там и другие (непроизводственные) объекты, включая предметы личного потребления, вовлекаются в сферу правовых отношений собственности, становятся объектами права собственности. Но собственность на предметы потребления носит вторичный, производный характер, зависящий от наличия или отсутствия, признанности или непризнанности в соответствующем обществе права собственности индивидов на средства производства. Индивид как субъект права собственности (и прежде всего на средства производства) — исходная база и непременное предварительное условие для возможности также и других, неиндивидуальных (групповых и т. д.) субъектов права собственности («юридических лиц»). В целом право собственности — это свобода индивида и других субъектов социальной жизни, причем свобода в ее адекватной правовой форме и, что особо важно подчеркнуть, свобода в такой существенной сфере общественной жизни, как отношение к средствам производства, экономика в целом. Исторический прогресс свободы и права свидетельствует о том, что формирование и развитие свободной, независимой, правовой личности необходимым образом связаны с признанием человека субъектом отношений собственности, собственником средств 16 производства. Собственность является не просто одной из форм и направлений выражения свободы и права человека, но она образует собой вообще цивилизованную почву для свободы и права. Где нет собственности, там не только нет, но и в принципе невозможны свобода и право. Все это позволяет лучше понять как глубинные причины несовместимости социализма с правом, собственностью и свободой, так и возможности постсоциалистического движения к этим ценностям, смысл развиваемой нами концепции постсоциализма и постсоциалистического права. 2. Право и закон Право, о котором идет речь в нашем изложении, не следует, конечно, смешивать с различными нормативными актами: законами, указами, декретами, постановлениями, прецедентами, официально санкционированными обычаями и т. д., — словом, с официально установленным (так называемым позитивным) правом'. Законы и другие официальные общеобязательные акты, — и об этом свидетельствуют история и теория проблемы соотношения права и закона, — могут быть формой официально-властного признания, нормативной конкретизации и защиты как права, так и иных (неправовых) требований, дозволений и запретов. Только как форма выражения права закон (и иные обязательные акты) представляет собой правовое явление. Благодаря такому закону принцип правового равенства (и вместе с тем всеобщность равной меры свободы) получает государственно-властное признание и защиту, приобретает законную силу. Лишь будучи конкретизацией (т. е. формой конкретного выражения) объективно обусловленных свойств права, закон становится правовым законом. Правовой закон — это и есть право (со всеми его объективно необходимыми свойствами), получившее официальную форму признания, выражения и защиты, — словом, законную силу. Таким образом, нормы действующего законодательства («позитивного права») являются собственно правовыми (по своей сути и понятию) лишь в той мере и постольку, поскольку в них присутствует, нормативно выражен и действует принцип формального равенства и формальной свободы индивидов. ' По данной проблеме, в частности, см.: Нерсесянц B.C. Различение и соотношение права и закона как междисциплинарная проблема // Вопросы философии права. М,, 1973. С. 39-44; Он же. Право и закон. М., 1983; Он же. Право: многообразие определений и единство понятия // Советское государство и право. 1983. № 10: Он же. Право и закон: их различение и соотношение //Вопросы философии. 1988. № 5. 17 В условиях государственно организованного общества без многообразных видов официального признания, выражения и защиты правовой формы, без четкого, ясного и общедоступного формулирования требования принципа правового равенства и формальной свободы в виде конкретизированных и определенных норм общеобязательного закона и санкций за их нарушение невозможно нормальное и эффективное функционирование права как регулятора и формы общественных отношений. Но объективный процесс формирования права (с присущими ему специфическими свойствами, не зависимыми от законодателя) не следует смешивать с субъективной, сознательно-волевой процедурой его формулирования в виде тех или иных общеобязательных актов и норм. Не официальная принудительность создает принцип формального равенства .индивидов и другие объективные свойства права, а, напротив, они (в силу своей объективной общезначимости) — при наличии соответствующих общественных условий — порождают необходимость их признания, реализации и защиты в общеобязательных формах. |