Нерсесянц_В_С_Право_математика_свободы_Опыт_прошлого_и_перспективы. Нерсесянц_В_С_Право_математика_свободы_Опыт_прошлого_и_перспекти. Нерсесянц В. С. Право математика свободы. Опыт прошлого и перспективы

• Название: Нерсесянц В. С. Право математика свободы. Опыт прошлого и перспективы
• Анкор: Нерсесянц_В_С_Право_математика_свободы_Опыт_прошлого_и_перспективы
• Дата: 06.06.2022
• Размер: 0.8 Mb.
• Имя файла: Нерсесянц_В_С_Право_математика_свободы_Опыт_прошлого_и_перспекти.doc
• Тип: Книга; #573876
• страница: 5 из 15

Достигнутое Ликургом сочетание трех начал правления (т. е. трех властей: царской власти, власти народа и власти старейшин), по словам Полибия, обеспечило спартанцам свободу на долгое время. Анализирует Полибий и полномочия «трех властей» в Римском государстве: власти консулов, сената и народа, выра­жающих соответственно царское, аристократическое и демокра­тическое начала. Он показывает, каким образом правление госу­дарством распределяется между этими тремя властями, и осве­щает те правовые основания, процедуры и средства, с помощью которых отдельные власти могут при необходимости мешать друг другу или, наоборот, оказывать взаимную поддержку и воздей­ствие. Возможные претензии одной власти на неправомерное и несоответствующее ей большее значение встречают надлежащее противодействие других властей; в итоге достигается справедли­вый порядок их соотношений, и государство в целом сохраняет свою прочность и стабильность.

Легко заметить, что при всех исторических и социально-поли­тических различиях между античной концепцией смешанного правления и последующей теорией разделения властей у них есть и существенно важные общие моменты. Так, в смешанной форме правления (особенно четко у Полибия) полномочия пред­ставителей различных форм правления, как и полномочия раз­личных властей в теории разделения властей, не сливаются в одно единое начало и не теряют своей специфики и особенностей, а остаются разделенными и относительно самостоятельными, взаи­модействуют, сочетаются и сосуществуют, взаимно сдерживая и уравновешивая друг друга в рамках стабильного целого — госу­дарственного строя. Цель в обоих случаях одна — формирование такой конструкции государственной власти, при которой полно­мочия правления не сосредоточены в одном центре (начале), не сконцентрированы у одного органа (одной из властей), а справед­ливо распределены (в виде сфер ведения и правомочий разных властей) между различными взаимно сдерживающими, противо­действующими и уравновешивающими началами — составными частями общегосударственной власти.

Заметный шаг в направлении к теории правового государства был сделан в политико-правовых учениях древнеримских мысли­телей, особенно в творчестве Цицерона. Представления древне­греческих авторов о взаимосвязи государства и права, политики

33

и закона получают развитие и новое выражение в его трактовке государства как публично-правовой общности. Государство (respublica) — это, по определению Цицерона, дело, достояние народа (res populi). Он поясняет, что «народ — не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов»'. Государство, по Цицерону, пред­стает не только как выражение общего интереса его свободных членов, что было характерно и для многих древнегреческих кон­цепций, но одновременно также и как согласованное правовое общение этих членов, как определенное организационно-правовое образование, как правовая форма организации «общего дела».

Право, таким образом, является, согласно Цицерону, необхо­димым конституирующим источником государственности вообще. Под правом при этом имеется в виду естественное право — право, вытекающее из разумной природы человека и всего окружаю­щего его мира как творения высшего (божественного) разума. Именно потому, что людям, как божьим творениям, по природе присущи разум, право, справедливость, стала возможной их пра­вовая общность в виде государства. Источник и основание госу­дарства — естественное право народа, формирующего в виде го­сударства правовой порядок своей жизни. Таким образом, в цицероновской трактовке государства (республики) как правовой организации дела народа присутствуют идеи как республиканизма, так и народного суверенитета (по естественному праву). Это очень существенное достижение на пути к уяснению правового источ­ника и правового смысла государственности.

Государство, согласно цицероновской концепции, является правовым не в силу соблюдения им своих же законов и внешних обстоятельств, а потому, что государство по своему источнику, по своей «материии» и сути — это право, естественное право народа, согласованное и упорядоченное.

Из концепции Цицерона вытекает необходимость соответствия законов государства требованиям естественного права. Только такие законы справедливы. Что же касается несправедливых законов, то они «заслуживают названия закона не больше, чем решения, с общего согласия принятые разбойниками»².

Имея в виду справедливые законы, Цицерон видит важную их роль в регламентировании властно-политических отношений, в регулировании отношений между гражданами и государством.

¹ Цицерон. Диалоги. М , 1966. С. 20.

² Там же. С. 113.

34

Законами следует установить «не только для магистратов меру их власти, но и для граждан меру их повиновения»'. Он форму­лирует важный правовой принцип: «Под действие закона должны подпадать все»².

Равенство граждан перед законом государства вытекает уже из того, что само государство — это общее право всех граждан. Они, таким образом, являются равными субъектами права, правовых свя­зей, правовых отношений, правового общения, общего правопорядка. Отстаивая такое правовое (формальное) равенство людей, Цицерон отвергает их фактическое (имущественное, умственное и т. д.) равен­ство. «Поэтому, — замечает он, — если закон есть связующее звено гражданского общества, а право, установленное законом, одина­ково для всех, то на каком праве может держаться общество граждан, когда их положение неодинаково? И в самом деле, если люди не согласны уравнять имущество, если умы всех людей не могут быть одинаковы, то, во всяком случае, права граждан одно­го и того же государства должны быть одинаковы. Да и что такое государство, как не общий правопорядок?»³.

Правовое равенство граждан, по мысли Цицерона, достижимо лишь при смешанной форме государства, образуемой из элемен­тов царского правления, аристократии и демократии. «Ибо, — заме­чает он, — желательно, чтобы в государстве было нечто выдаю­щееся и царственное, чтобы. одна часть власти была уделена и вручена авторитету первенствующих людей, а некоторые дела были предоставлены суждению и воле народа»⁴.

Цицерон отмечает опасность крена в сторону того или иного начала смешанной формы государства и выступает за их взаимное равновесие путем «равномерного распределения прав, обязанно­стей и полномочий»⁵ между ними.

Реальность и действенность государства как дела народа и общего правопорядка, по мысли Цицерона, во многом зависят от политической и правовой активности всего населения. В этой связи он подчеркивал, что «при защите свободы граждан нет частных лиц»⁶. Ведь свобода гражданина — это его права, т. е. составная часть общего правопорядка, всей государственности.

Для развития правовых форм регуляции политических отно­шений существенное значение имели разработанные римскими юристами положения о делении права на частное и публичное,

' Цицерон. Диалоги. М., 1966. С.134.

² Там же. С. 139.

³ Там же. С. 24.

⁴ Там же. С. 32.

⁵ Там же. С. 49.

⁶ Там же. С. 46.

35

о свободном индивиде как субъекте права, распространении данной конструкции на сферу публично-правовых отношений и т. д.

Идеи и конструкции античных классиков и античной практики по широкому кругу проблем правовой организации политической власти были в центре внимания мыслителей средневековья и Но­вого времени и оказали заметное влияние на становление и раз­витие исторически прогрессивных учений о разделении властей, конституционализме, правовом государстве.

* * *

В историческом и теоретическом развитии новых представлений о правовой государственности в эпоху перехода от феодализма к капитализму решающее значение приобретают проблемы полити­ческой власти и ее формально равной для всех правовой органи­зации в виде упорядоченной системы раздельных государственных властей, соответствующей новому соотношению социально-классо­вых и политических сил и вместе с тем исключающей монополи­зацию власти в руках одного лица, органа или союза. Юридическое мировоззрение нового, восходящего строя требовало утверждения новых представлений о свободе человека посредством господства режима права и в частных, и в публично-политических отношениях.

Новая рационалистическая теория права и государства была разработана в трудах Г. Греция, Б. Спинозы, Д. Локка, Ш. Монтескье, Т. Джефферсона, И. Канта и других мыслителей. Своей критикой феодального строя и обоснованием новых представлений о правах и свободах личности, о необходимости господства права и отно­шениях между индивидом и государством эта теория внесла большой вклад в формирование нового юридического мировоз­зрения, в идеологическую подготовку буржуазных революций и юридическое закрепление их результатов.

Важным составным моментом новых представлений о есте­ственных правах человека и их соблюдении в государственном состоянии была концепция общественного договора как источника происхождения и правовой основы деятельности государства. «Государство, — писал Гроций, — есть совершенный союз сво­бодных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы»'. С таким пониманием государства, содержавшим идею правовой государственности, связано (у Греция и целого ряда последующих мыслителей) и положение о естественном праве

¹ Гроций Г. О праве войны и мира. М., 1956. С. 74.

36

людей оказывать сопротивление насилию властей, нарушающих условия общественного договора.

Развивая естественно-правовые воззрения и договорную кон­цепцию государства, Б. Спиноза отмечал, что «цель государства в действительности есть свобода»'. Он подчеркивал, что «естественное право каждого в гражданском состоянии не прекращается»², по­скольку и в естественном, и в гражданском состоянии человек действует по законам своей природы, сообразуется со своей поль­зой, побуждается страхом или надеждой. Полное лишение людей их естественных прав привело бы к тираническому правлению.

В этой связи Спиноза выделяет и исследует факторы, опреде­ляющие пределы государственной власти в ее отношениях с ин­дивидами. Во-первых, замечает он, такой предел обусловлен соб­ственной природой государства, тем, что оно «зиждется на разуме и направляется им»³. Во-вторых, к праву государства не относится «все то, к выполнению чего никто не может быть побужден ни наградами, ни угрозами»⁴. Так, согласно Спинозе, вне государ­ственного вмешательства в жизнь и дела гражданина, т. е. в сфере его естественного права, находятся способность суждения, свобода совести, вопросы взаимной любви и ненависти людей, право че­ловека не свидетельствовать против самого себя, его право на по­пытку избежать смерти и т. д. «В-третьих, наконец, — пишет он, — нельзя упускать из виду, что к праву государства менее относится то, на что негодует большинство»⁵. Это означало, что право госу­дарства должно соответствовать мнению большинства и что госу­дарственная власть должна считаться с общественным мнением.

Последовательная либеральная доктрина господства права, пра­вовой организации государственной жизни на основе принципа разделения властей, верховенства закона и соблюдения неотчуж­даемых прав и свобод индивида была разработана Д. Локком. Такую правовую форму государства он противопоставляет деспо­тизму (всем остальным видам правления).

Закон природы, согласно Локку, является выражением разум­ности человеческого существа и «требует мира и безопасности для всего человечества»⁶. В духе естественно-правового принципа — воздавать каждому свое, его собственное, ему принадлежащее — Локк обозначает совокупность основных прав человека как право

¹Спиноза Б. Избранные произведения. Т.2. М., 1957. С. 261.

² Там же. С. 300.

³ Там же. С. 302.

⁴ Там же.

⁵ Там же. С. 303.

⁶ Локк Д. Избранные философские произведения. Т.2. М., 1960. С. 8.

37

собственности, т. е. как право на свое, собственное, не отчуждае­мое без воли самого индивида.

Каждый человек по закону природы имеет право отстаивать «свою собственность, т. е. свою жизнь, свободу и имущество»'. Обеспечение этих неотчуждаемых прав человека и является главной целью договорного объединения людей в государство и передачи себя под его власть. Причем данный закон природы продолжает действовать и в государственном состоянии, определяя как права человека, так и характер и пределы полномочий политической власти.

Обеспечение неотчуждаемых прав человека в условиях госу­дарственности Локк связывает с двумя существенными моментами. Первый из них заключается в необходимости разделения властей (на законодательную, исполнительную и федеративную), без чего политическая власть неизбежно превратится в абсолютную и деспотическую силу в руках одного органа или лица. Разделение властей — необходимое условие соблюдения требований обще­ственного договора и его сути — признания и защиты неотчуж­даемых прав человека.

Второй существенный момент состоит в «доктрине законности сопротивления всяким незаконным проявлениям власти»². Закон­ность такого сопротивления как формы борьбы за право человека (вплоть до восстания против деспотической власти) коренится, согласно Локку, в суверенных правомочиях народа — учредителя государства. И после заключения общественного договора народ остается сувереном- и судьей, решающим, правильно ли учреж­денные и уполномоченные им власти выполняют возложенные на них договорные обязательства или эти власти стали отклоняться от условий договора и нарушать их. Общественный договор, та­ким образом, — это, по Локку, постоянно действующий фактор политической жизни, и договорные отношения населения с поли­тической властью — непрерывный процесс, протекающий в соот­ветствии с принципом согласия индивидов и народа в целом с действиями властей. Данный принцип, опирающийся на идею народного суверенитета и положение о неотчуждаемых правах человека, Локк противопоставляет феодальным представлениям о прирожденном подданстве людей, о естественном праве власти на людей как на свою собственность, о безусловной, не зависящей от человека и как бы самой природой предопределенной его связан­ности с данной властью.

' Локк Д. Избранные философские произведения. Т.2. М.. 1960. С. 50.

² Там же. С. 116.

38

Индивид не безвольный подданный государства, а его добро­вольный член. «Только согласие свободных людей, родившихся под властью какого-либо правительства, — подчеркивает Локк, — делает их членами этого государства, и это согласие дается по­рознь, поочередно, по мере того, как каждый достигает совер­шеннолетия, а не одновременно множеством людей, поэтому люди не замечают этого и считают, что этого вообще не происходит или что это не обязательно, и заключают, что они по природе являют­ся подданными точно так же, как они являются людьми»'.

Договорная концепция государства (договорный характер его происхождения, сущности, целей, функций и пределов деятель­ности, договорная форма установления гражданства — доброволь­ность членства людей в государстве и т. д.) в трактовке Локка предполагает взаимные права и обязанности договаривающихся сторон, а не абсолютное право государства и безусловную обя­занность у подданных, как это, например, имеет место в гоббсовской интерпретации идеи договорного возникновения государства. Абсолютную власть, которая всегда означает изначальное бес­правие подданных и октроированный характер предоставляемых им по усмотрению самих властей ограниченных прав и свобод, Локк вообще не признает в качестве формы государственного устройства и гражданского правления. Такая деспотическая власть ввергает людей в рабство; она хуже естественного состоя­ния с его хотя и недостаточно гарантированными, но все же рав­ными правами и свободами всех.

Большим достоинством локковского учения о правах человека является и подчеркивание в нем необходимой внутренней связи между свободой и законом. «Несмотря на всевозможные лжетол­кования, — писал Локк, — целью закона является не уничтоже­ние и не ограничение, а сохранение и расширение свободы. Ведь во всех состояниях живых существ, способных иметь законы, там, где нет законов, там нет и свободы»².

С позиций такого понимания законности как общеобязательного выражения (в соответствии с целями и требованиями обществен­ного договора) в гражданском состоянии неотчуждаемых прав и свобод человека Локк отвергает вульгарные представления о сво­боде как произвольном усмотрении и несвязанности никаким за­коном. «Свобода людей, находящихся под властью правительства, — писал Локк, — заключается в том, чтобы иметь постоянное правило для жизни, общее для каждого в этом обществе и установленное

' Локк А Избранные философские произведения. Т.2. М., 1960. С.68.

² Там же. С. 34.

39

законодательной властью, созданной в нем; это свобода следовать моему собственному желанию во всех случаях, когда этого не за­прещает закон, и не быть зависимым от постоянной, неопреде­ленной, неизвестной самовластной воли другого человека»¹.

Выраженный здесь Локком правовой принцип индивидуаль­ной свободы лишь словесно несколько отличается от последую­щей, дошедшей до нас формулы: «разрешено все, что не запре­щено законом». Кстати говоря, Локк более точен, поскольку этот принцип правомерен лишь применительно к индивиду, но не к носителям власти (государственным органам, должностным лицам), в отношении которых должен действовать другой правовой принцип: «запрещено все, что не разрешено законом».

Признание, защита и реализация неотчуждаемых прав и сво­бод человека в гражданском состоянии, по Локку, возможны, таким образом, лишь при определенных условиях и гарантиях. В числе таких условий — как правовое качество закона (выражение и защита в законе прав и свобод индивидов), так и надлежащее устройство самой государственности (путем разделения властей).