Капиталисты_поневоле_Конфликт_элит_и_экономические_преобразовани. O x f o r d u n i v e r s i t y p r e s s
 Скачать 2.11 Mb.
|
|
Горизонтальный абсолютизм и концентрация элит Стратегия горизонтального абсолютизма, запущенная Реформаци- ей Генриха, обернулась подлинной катастрофой для королевской власти. Каждый ход Генриха viii и его преемников против полити- ческих конкурентов на общенациональном уровне приводил к поте- ре земель, налогов, юридических полномочий, власти над местным управлением и парламентом и переходу их к единственной элите, джентри, оказавшихся слишком многочисленными для подкупа ко- роной. Разрушение короной политических сетей магнатов в граф- ствах и контроля католической иерархии над общенациональной ор- ганизацией церкви со своей экономической, юридической и идеоло- гической властью привело к тому, что джентри стали искать новые основания для определения своего социального статуса и выраже- ния своих материальных и духовных запросов. Джентри делали это через политические организации графств, концентрировавшихся вокруг коллегий мировых судей, и через коллективный патронат 221 ¾ над протестантскими священниками. Новые политические и рели- гиозные сети защищали и придавали идеологическую ясность ин- тересам джентри в сохранении контроля над землей, противодей- ствии попыткам восстановления своей власти со стороны короны и церковников-реваншистов, а также в упрочении своего верховен- ства во внутренней политике графств и благодаря связям с колони- альными купцами в американских колониях, а затем и в Лондоне. Горизонтальный абсолютизм в конечном счете консолидировал всю власть в графствах в руках одной элиты, джентри, обеспечил ее организационными и идеологическими средствами для определения и защиты своих интересов. Нужно свести воедино результаты тонкого и сложного анализа, проведенного по отдельности Бреннером, Хил- лом, Бирманом и даже Морриллом, чтобы понять основные причины гражданской войны. Окончательное понимание распределения при- верженностей и цепи событий в этом конфликте требует дальнейшей работы по намеченным линиям. Тем не менее конечный итог граж- данской войны и урегулирования, которое последовало за славной ре- волюцией (и которое, как признают и ревизионисты, и марксисты, походило на то, что было предложено для прекращения борьбы меж- ду Карлом и парламентом в 1641 г.), определялся разворачиванием анг- лийского горизонтального абсолютизма. Определяющее воздействие этого фактора еще более проясняется при сравнении с вертикальным развитием абсолютизма во Франции. Теперь обратимся к Франции, а в конце подведем итоги, сравнив английские революцию и граждан- скую войну с французскими Фрондой и революцией 1789 г. ¾ От слабости короны и провалившейся Реформации к новым стратегическим возможностям В конце xvi в. знать была ключевыми актором французской полити- ки: принцы и герцоги управляли во всех главных областях (Harding, 1978, с. 127 – 134; Babeau, 1894, i : 257 – 259). Знатные семейства в качест- ве губернаторов захватили и формальные полномочия короны по на- значению чиновников на областном и местном уровнях. Губернаторы строили клиентские сети, утверждая членов менее знатных семейств судьями в областных парламентах, сборщиками налогов, офицерами провинциальных армий и держателями церковных должностей и бе- нефициев (Major, 1964; Harding, 1978; Asher, 1960; Peronnet, 1977). 222 | 4 Крупные аристократы и их клиентелы были основными помехами королевской власти в pays d’election — областях, образованных из изна- чального домена французских королей. Однако в pays d’etat — перифе- рийных областях, включенных в состав Франции только в xv в., дво- ряне и клирики были коллективно организованы в провинциальные штаты, автономные и от власти короля, и от власти аристократов, служивших губернаторами в них. Разные формы организации знати в более древних и совсем недавно бывших независимыми областях породили две различные финансовые структуры. В pays d’election гу- бернатор назначал оценщиков и сборщиков налогов из числа сво- их клиентов. Все аристократы формально не должны были платить талью — главный налог на производство и прибыль. Тем не менее чем больше крестьяне платили талью, тем меньше ренты они могли заплатить своим землевладельцам. Поэтому аристократы жаждали захватить для себя и своих союзников должности в налоговом аппа- рате, чтобы, используя их полномочия, перенести налоговое бремя на арендаторов других землевладельцев (Marion, 1974; Buisseret, 1968, с. 57 – 60). Во всех областях феодалы старались распространить свое формальное освобождение от тальи на земли, которые они сдавали в аренду, а также на земли, которые они обрабатывали руками арен- даторов или наемных батраков. Когда землевладельцам удавалось по- лучить такое освобождение, они могли требовать со своих освобож- денных от тальи арендаторов большую ренту по сравнению с той, ко- торую платили арендаторы земли, облагаемой налогом (Saint-Jacob, 1960, с. 126 – 130; Varine, 1979). Дворяне, клирики и буржуа в pays d’etat были организованы по со- словиям. Как воспоминание о своей независимости провинциаль- ные штаты сохраняли право голосовать как корпоративный орган по ставкам и конечной сумме тальи в своих провинциях. Коллектив- ная организация штатов и их равное распределение налогового бре- мени на местах мешало губернаторам в pays d’etat прибегать к страте- гии своих коллег в pays d’election и сталкивала мелких аристократов друг с другом в соперничестве за должности, которые позволяли им обложить чужих крестьян налоговыми повинностями данной про- винции. Исключительные способности провинциальных штатов ор- ганизовывать сопротивление королевским налоговым требованиям отражает сумма тальи в разных областях. Pays d’election и pays d’etat в грубом приближении имели одинаковое население и схожий уро- вень аграрного производства, однако талья с первой группы провин- ций была в 10 раз больше, чем с областей, где штаты оставались не- тронутыми на протяжение всего xvi в. (Buisseret, 1968). 223 ¾ Там, где губернаторы смогли лучше организовать свои клиент- ские сети и собирали налоги в провинциях без штатов, их способ- ности автоматически не переводились в большой доход для ко- роны. Большая часть дохода, собранного губернаторами в pays d’election, тратилась внутри областей на армии, возглавляемые веду- щими аристократическими семействами и хранящие им верность, а также на патронат для клиентов губернатора (Parker, 1983, с. 1 – 45; Kettering, 1986). Корона не смогла проникнуть в элитные структуры большин- ства областей за столетия, предшествующие Реформации. Многие pays d’etat были приграничными областями, в которых вмешатель- ство короны могло ускорить заключение союза между недовольны- ми аристократами и силами иноземных захватчиков. Другие pays d’etat, за исключением Прованса, находились под властью могущест- венных магнатов. В Провансе на расколе между дворянами образо- валось необычайно сильное духовенство. Pays d’election больше стра- дали от фракционных конфликтов, и в этих областях корона смог- ла посадить относительно могущественных интендантов и собирать большинство своих налогов ²⁵ То, что французской короне не удалось провести Реформацию или упрочить свой контроль над католической церковью, лиши- ло монархию финансового потока, при помощи которого можно было бы покупать верность меньших элит и благодаря их поддержке сокрушить господство магнатов или корпоративных органов в про- винциях. Французские короли реализовали две стратегические воз- можности, которые появились в результате того, что они не суме- ли воспользоваться религиозными конфликтами, порожденными Ре- формацией. Во-первых, корона смогла натянуть маску благочестия на свою политическую слабость и представить себя папам как защит- ницу католической церкви от протестантских еретиков и их дворян- ских пособников. Папство ответило на эти гримасы, наделив фран- цузских королей определенной финансовой и политической вла- стью над французской церковью, что оказалось более стабильным приобретением, чем то, что Генрих viii захватил силой, потому что им не надо было делиться со светскими союзниками по Реформа- ции. Во-вторых, французский монарх расширил трещины, открыв- шие религиозные разногласия в прежде монолитных блоках магна- тов и городских олигархий, вбив клинья новых органов, составлен- ²⁵ См. обзорную таблицу 2.3 по элитным структурам французских провинций перед Реформацией; на указанных там источниках основаны выводы этого абзаца. 224 | 4 ных из держателей продаваемых должностей, в провинциальные, го- родские и общенациональные организации. Французские короли сочетали обе стратегии, разжигания рели- гиозного конфликта и развития коррупции, для создания верти- кального абсолютизма во Франции. На какое-то время совместная энергия этих двух стратегий придала короне большую власть за счет аристократии. Окончательным признаком слабости дворянства ста- ла Фронда. Однако начиная со второй половины xvii в. стратегиче- ские возможности короны сузились. Анализ этого конфликта элит во Франции будет проведен поэтапно, начиная с рассмотрения по- строения французского вертикального абсолютизма через религиоз- ные войны и расширения продажности должностей в первой полови- не xvii в. Затем я объясню провал дворянской Фронды 1648 – 1653 гг. в терминах структуры отношений элит и классов, созданной верти- кальным абсолютизмом. За победой короны над Фрондой последо- вал столетний политический пат и углубление финансового кризи- са для короны и большей части аристократии. Я намерен показать причины этого пата и объяснить, почему он продолжался так долго. Этот анализ позволит вскрыть причины и ход революционной де- струкции старого режима, которая началась в 1789 г. Продажа должностей и религиозные войны В xvi в. французским королям удалось увеличить свой доход и осла- бить мощь крупных аристократических родов и провинциальных штатов за счет союзов с частными лицами и корпорациями, исклю- ченных из доминирующих политических сетей в каждой провинции. Учреждение продажи должностей обеспечило короне базис для уста- новления прямых финансовых и политических связей с местными элитами и укрепления своих новых союзников в их борьбе с окопав- шимися аристократами и чиновниками в провинциях. Должности раздавались на фиксированный срок или на всю жизнь в обмен на изначальную, а часто и ежегодную плату от их дер- жателей. Благодаря этой продаже корона обеспечила себе расту- щий приток доходов. За xvi столетие она обогнала займы в качестве главного источника экстраординарных королевских доходов (Parker, 1983, с. 13 – 39). К 1633 г. половина всех доходов короны (и ординарных, и экстраординарных) шла от продажи должностей и от полетты — ежегодной платы, которую вносили держатели должностей начиная с 1604 г. в обмен на королевское признание их права перепродавать или завещать свои посты (Treasure, 1967, с. 54). 225 ¾ Корона получала и политические выгоды, а не только финансо- вые, от роста числа держателей продаваемых должностей. Все боль- ше и больше людей, покупавших места в парламентах и менее значи- мых провинциальных судах были земельными аристократами из про- винций, в которых они владели должностями (Dewald, 1980, с. 69 – 112; Parker, 1980, с. 56 – 95; Tait, 1977, с. 1 – 20; Kettering, 1978, с. 13 – 50). По- лучив гарантии постоянства своего поста, судьи приобрели незави- симость от магнатов, ранее управлявших распределением должно- стей. Парламенты стали альтернативой организации аристократии на провинциальном уровне, который корона могла использовать для ратификации или поддержки своих декретов, обходя губернато- ров и их клики. Стратегия короны по продаже должностей оказалась менее ус- пешной в pays d’etat, где провинциальное дворянство было широко представлено в штатах (Feville, 1953, с. 22 – 25). В результате корона не смогла определить ту группу знати, которая бы больше других со- блазнилась должностями, выставленными на продажу. В этих про- винциях штаты оставались местом аристократической политики, в то время как парламенты ограничивались налоговой ролью и были исключены из самой прибыльной политической деятельности. По- литическая слабость парламентских судей в pays d’etat проявилась в том, что стоимость их постов не только не повышалась, но иногда падала, в противоположность pays d’election, где аналогичные должно- сти возросли в цене, когда увеличилась и возможность при их помо- щи противодействовать губернаторам (Hurt, 1976). Французские короли xvi в. пытались создать клиентелы, свя- занные с продажей должностей, и в муниципальных центрах, что- бы подточить автономию независимых или контролируемых магна- тами олигархий в основных городах. Короли наживались на отмене и возврате городских монополий и привилегий. Эта стратегия, одна- ко, не увенчалась успехом там, где города обладали своими независи- мыми вооруженными силами или могли рассчитывать на поддержку магнатов в борьбе с королевскими эдиктами. В таких муниципалите- тах корона учреждала новые органы из юридических и финансовых чиновников, соперничавших со старыми олигархиями. Новые про- даваемые должности в основном приобретали купцы и мануфактур- щики, не допущенные в старую элитную группу. Корона получала до- ход с продажи постов и превратила покупателей-горожан в полити- ческий блок, чья способность защищать свои капиталовложения в должность напрямую зависела от устойчивости их альянса с коро- ной, направленного против олигархов. Подтачивая политическую 226 | 4 гегемонию старых олигархий, корона сделала себя арбитром над дву- мя сторонами, причем каждая из них зависела от монархии в призна- нии своих полномочий и прав на доходы, прилагающихся к их долж- ностям (Parker, 1980; Westrich, 1972). Корона следовала той же стратегии и в отношении католической церкви. В самом начале xvi в. большинство церковных постов и бе- нефициев де-факто было под контролем провинциальных аристо- кратов, которые назначали на церковные должности членов своих семей и союзников, часто в обмен на долю прибыли с этой должно- сти. Магнаты напрямую вели переговоры с Римом о получении пап- ского одобрения своих кандидатов в архиепископы или епископы, которые, в свою очередь, назначали церковных чиновников мень- шего ранга. Дефицит власти короны над церковью и магнатами от- разился и в тактике знати, перешедшей в протестантизм. Гугеноты также искали союзников за границей, стараясь захватить контроль над церковными доходами и должностями у католиков и исполь- зовать эти ресурсы для своих собственных целей или нужд своих единоверцев. Французский монарх эксплуатировал религиозный раскол в ари- стократии, чтобы отхватить себе больше власти над церковными должностями и доходами. Король Франциск i обошел провинциаль- ных аристократов, представив себя папе как защитника француз- ского католицизма. В конкордате 1516 г. с папой корона отдала пап- ству аннаты (ежегодную долю) бенефициев в обмен на признание королевского контроля над назначением епископов (Shennan, 1969, с. 16 – 19; Blet, 1959, i : 88 – 99). Корона использовала этот новый обшир- ный источник патроната, чтобы оторвать аристократов от патронов- магнатов путем назначения их на епископские посты. Фавориты ко- роны смогли построить свои собственные клиентские сети, давая своим сторонникам церковные посты, контролируемые ими (Bergin, 1982). Некоторое число епископов из родов магнатов пали в правле- ние Людовика xiii (1610–1643), и их места были заняты кандидата- ми из дворянства мантии. Ришелье и Мазарини — главные министры короля — назначили многих своих клиентов на высшие церковные посты (Bergin, 1992). Временами корона поддерживала требова- ния протестантов на бенефиции, чтобы лишить церковных доходов враждебных себе католиков в провинции (Salmon, 1975; Guery, 1981). Французские короли использовали свои контакты с папой и уси- ливающиеся рычаги управления над церковной иерархией, чтобы заставлять епископов на ежегодном собрании голосовать за расту- щие в размерах «подарки» короне. Доходы короны от церкви подня- 227 ¾ лись с 379 651 ливра в 1516 г. до 3 792 704 ливров в 1557 г. (Carriere, 1936, с. 250 – 257). Корона и папство увеличили свою долю церковных при- былей за счет клириков и их патронов-аристократов. Тем не менее, когда корона пыталась присвоить церковную собственность для ко- ролевских нужд или для продажи, ей противостояли все еписко- пы, и назначенные самой короной, и заполнившие церковные по- сты своими союзниками, и находившиеся под контролем магнатов (Cloulas, 1958). Одновременно с растущими прибылями французских монархов с продажи должностей на протяжении xvi – xvii вв. к ним присоеди- нялась все большая доля налогов и повинностей, которые собира- ли держатели проданных должностей. Чтобы сделать эти должно- сти финансово привлекательными для потенциальных покупателей и сохранить верность со стороны изначальных и последующих дер- жателей должностей, корона была вынуждена позволить сборщи- кам налогов и чиновникам-юристам собирать комиссионные с дохо- дов, предназначенных короне, которые варьировались от 17 до 25 % в начале xvii в. и поднялись до 40 % к самому зарождению Фронды в 1640-х гг. (Dessert, 1984, с. 46 – 63). Ограниченный политический контроль короны над аристокра- тами — основными покупателями должностей привел к противоре- чивым последствиям для монарха: доход с продажи должностей рос за счет уменьшения прибыли с налогов, которые должны были со- бирать чиновники, получившие эти самые должности ²⁶ . Массовая продажа постов создала финансовую и социальную базы для мест- ной знати, чтобы она дистанцировалась от крупной, доминировав- шей в их провинциях. Там, где мелкие сеньоры ранее обращались к принцам, а также ducs et pairs (герцогам и пэрам) за покровитель- ством и ради обретения социального престижа (Major, 1964; Lefebvre, 1973), теперь они могли увеличить семейное состояние, вкладывая деньги в должности. Членство в провинциальном суде обеспечива- ло дворянам — держателям должностей статус и политическую власть, независимую от связей с крупными аристократическими родами. Французские короли, создавая корпус чиновников в провинци- ях, одновременно подорвали способности крупной знати мобилизо- вывать меньшие элиты на борьбу с короной на общенациональном ²⁶ У купцов и промышленников были средства, чтобы купить городские посты, но они редко могли конкурировать с земельной аристократией за более дорогие должности на провинциальном уровне (Beik, 1985, с. 3 – 55; Dewald, 1980, с. 69 – 112; Harding, 1978; Wood, 1980, с. 95 – 98). 228 | 4 уровне и нанесли удар по возможностям самой короны увеличивать свои ординарные доходы с налогов и повинностей. Как только фео- далы заняли свои купленные посты, у них появился мотив противо- действовать созданию новых должностей, держатели которых могли конкурировать с ними за прибыли и полномочия, ранее принадле- жавшие только им. Таким образом, одновременно с упрочением свя- зей, основанных на зависимости и особых обязательствах с держа- телями должностей, корона создавала клиентуру, заинтересованную в ограничении размеров администрации. Хотя продажа должностей освободила провинциальное дво- рянство от зависимости от крупной аристократии, она не сделала из него союзников французской короны. В отличие от английских монархов, которые потратили свои прибыли с продажи монастыр- ской собственности на переманивание на свою сторону крупных маг- натов, у французских королей в xvi в. не было достаточно средств для содержания знати при дворе. Вместо этого корона использова- ла свою политическую власть, чтобы создать несеньориальные ис- точники дохода, но затем она присвоила большую часть этого дохо- да себе. Французские короли, пребывая в постоянной финансовой нужде, представали одновременно и покровителями, и соперника- ми чиновников. Религиозные войны были архетипичными конфликтами для Франции xvi в. Французские короли получили выгоду от войны меж- ду дворянами-протестантами и католиками в виде рычагов управ- ления провинциальными институциями, церковной десятиной и городскими правительствами, поочередно поддерживая то одну, то другую фракцию в обмен на львиную долю ресурсов, захвачен- ных союзниками короны у проигравшей стороны. В городах члены разных фракций часто принадлежали к последователям одной веры и соперничали за политическую власть и контроль над городски- ми доходами (Parker, 1980, с. 46 – 94). Провинциальные и городские конфликты, хотя обычно и формулировались в религиозных тер- минах или оправдывались защитой древних прав провинциальных или корпоративных органов, значительно ускорялись, когда корона пыталась увеличить свои доходы, уполномочивая одну фракцию со- бирать налоги или контролировать ресурсы, ранее относившиеся к ведомству ее конкурентов. Провинциальные и городские фракции, потерпевшие какой-либо урон от учреждения короной продажи должностей, искали союзни- ков и внутри Франции, и за границей. В отличие от английских монар- хов, которым удавалось предотвращать иностранное вмешательство 229 ¾ в свою внутреннюю политику, французские короли часто сталкива- лись с политическими противниками, призывавшими себе на помощь иноземные армии (Parker, 1983, с. 27 – 45). Слабость французского госу- дарства демонстрирует та частота, с которой его правителям приходи- лось уступать внутренним оппонентам, чтобы не допустить иностран- ной интервенции (Major, 1964). Угрожая союзом с протестантскими державами, группа католиков из дворян и парламентариев заставила корону созвать общенациональные Генеральные штаты в 1614 г., на ко- торых, по крайней мере временно, королям было запрещено созда- вать новые должности на продажу (Hayden, 1974). Большинство столкновений xvi в. ограничивались территорией Франции. Фракции набирали собственные армии для защиты сво- их привилегий от покушательства короны и ее новых союзников из числа держателей проданных должностей. Хотя французским мо- нархам удалось снизить способность крупного дворянства бороться с ними при помощи собственных армий, продажа должностей созда- ла новые возможности для вооруженного сопротивления (Beik, 1985; Harding, 1978). Большая часть «антигосударственных» мятежей, пе- речисленных Чарльзом Тилли, часто провоцировалась и руководи- лась знатью и чиновниками, стремившимися защитить привилегии своих купленных должностей от следующего поколения королевских концессионеров. Французских королей, как и их английских и других европей- ских коллег, стесняли бюджетные проблемы, вызванные драмати- ческим ростом военных расходов в xvii в. Стоимость войны под- нялась от 5 миллионов ливров ежегодно в первое десятилетие века до 16 миллионов в 1620-х гг., 33 миллионов к 1635 г. и 38 миллионов к 1640 г. (Parker, 1983, с. 64). Французские короли старались покрыть военные расходы, про- давая новые должности аристократам и городским купцам, желав- шим воспользоваться политической властью и растущей рыночной стоимостью продаваемых постов. В 1602 г. корона легализовала пра- во держателей должностей, уже существовавшее де-факто, продавать или завещать свои должности в обмен на выплату полетты ²⁷ . Однако ²⁷ См. Major 1966, 1980. Мэджор утверждает, что введение |