Социология Дж. Машоунис. Оглавление Джон Масионис Социология 9е издание
 Скачать 11.25 Mb.
|
|
Критическая оценка. В табл. 16.3 обобщенно представлены три модели политической системы США. Какая из них верна? Результаты исследований, проводимых в течение ряда лет, свидетельствуют, что можно найти аргументы в пользу всех. В конце концов, то, как человек воспринимает политическую систему страны и как, по его мнению, она должна функционировать, в одинаковой мере является и научным фактом, и его личным делом, поскольку зависит от его политических ценностей. Таблица 16.3 Три модели политической системы США: резюме Плюралистская модель Модель властной элиты Марксистская модель
Результаты исследования, проведенного Нельсоном Полсби, свидетельствуют в пользу плюралистской модели (Polsby, 1959). Изучив политическую жизнь в городе Нью-Хейвен (штат Коннектикут), автор пришел к выводу, что ключевые решения по разным проблемам, включая реконструкцию городских районов, выдвижение политических кандидатов и работу школ, принимались разными группами. Он обнаружил также, что несколько семей, принадлежавших к высшему классу общества и входивших в местный SocialRegister, были одновременно и экономическими лидерами. Следовательно, заключил Полсби, ни один сегмент общества не правит всеми остальными. Историю Ныо-Хейвена изучал и Роберт Даль, который нашел, что с течением времени власть становилась все более и более рассредоточенной. Следовательно, результаты, полученные исследователем, тоже подтверждают справедливость плюралистской модели. Как писал сам автор, «ни об одном человеке и уж, конечно, ни об одной группе численностью в несколько человек нельзя сказать, что они полностью лишены власти» (Dahl, 1961, р. 228). В пользу модели властной элиты говорят доводы, приведенные Робертом Л ин-дом и Элен Линд, которые провели исследование в городе Манси (штат Индиана). Имея в виду его типичность, они назвали его middletown, т. е. «средним» (Lynd & Lynd, 1937). Ученые собрали информацию о состоянии, сосредоточенном в руках одной-единственной семьи Боллс, бизнес которой заключался в производстве стеклотары, и показали, как эта семья руководит жизнью города. Если у кого-нибудь возникают сомнения относительно того, насколько могущественны Боллсы, писали Линды, достаточно заглянуть в местный банк, в университет, в больницу или в универсальный магазин, чтобы сразу же увидеть эту фамилию. По мнению Лин-дов, в Манси — и это более или менее верно — властная элита сведена до членов одного семейства. Изучая политическую жизнь Атланты (штат Джорджия), Флойд Хантер получил дополнительные данные в пользу модели властной элиты (Hunter, 1963; 1-е изд. — 1953). В отличие от Манси в Атланте не оказалось ни одной доминирующей семьи. Тем не менее Хантер выяснил, что все руководящие посты в сфере бизнесе занимали примерно 40 человек, которые и контролировали политическую жизнь города. С точки зрения сторонников марксизма, суть проблемы не в том, чтобы определить, кто именно принимает политические решения на местном или даже на членов уровне. Гораздо важнее, что, как писал Александр Лайзос, «жизнь всех граждан капиталистического общества определяют его базовые принципы: неравенство социальных классов и приоритетность прибыли, по не людей» (Liazos, 1982; р. 13). Вывод, к которому пришел этот автор, таков: пока базовые институты общества организованы так, что они скорее удовлетворяют потребностям меньшинства, а не большинства, демократическое общество останется недосягаемым. В завершение следует коснуться закономерно возникающего вопроса: как же нужно преобразовать политическую систему США? Она предоставляет едва ли не каждому право участвовать в политическом процессе через реализацию право голоса. Это важно условие, которого лишено большинство людей в мире. Однако 564 Часть IV, Социальные институты Глава 16. Политика и правительство 565 тическая система США менее демократична, чем думают множество людей. Большинство граждан имеют право голоса, но основные политические партии и их кандидаты, как правило, поддерживают лишь приемлемое для наиболее могущественных слоев общества и не вступают в противоречие с функционированием капиталистической экономики (Bachrach & Baratz, 1970). Какими бы ни были причины недоверия, факт остается фактом: многие граждане США не слишком доверяют своим лидерам. Более 80% взрослых американцев в лучшем случае лишь «отчасти уверены» в том, что конгрессмены и другие государственные деятели будут поступать наилучшим для страны образом (NORC, 2001; р. 904,1037). Политическая борьба без правил Политика всегда предполагает существование разногласий относительно целей общества и средств их достижения. Поэтому политические системы стремятся к тому, чтобы противоречия разрешались по определенным правилам. Однако иногда политическая активность выходит за границы принятой практики. Революция Политическая революция — это свержение одной политической системы ради установления другой. В отличие от реформы, которая предполагает изменения в рамках существующей системы, революция означает изменение всей системы как таковой. Даже смещение одного лидера новым, называемое государственным переворотом, «не дотягивает» до масштабов революции, поскольку такие изменения происходят только на самом верху. Реформа в отличие от революции редко перерастает в насилие. Революции в Восточной Европе, начавшиеся в 1989 г., были на удивление бескровными; исключением была Румыния, где жертвами насилия стали тысячи человек. Ни одна политическая система не обладает иммунитетом против революции; нельзя также сказать, что в результате последней к власти неизбежно приходит правительство какого-либо одного типа. В США после войны, оказавшейся революционной, на смену власти британской монархии пришло демократическое правительство. Французские революционеры в 1789 г. тоже свергли монархию, но лишь для того, чтобы подготовить почву для ее возвращения в лице Наполеона. В 1917 г. русская революция привела к смене монархического правления социалистическим правительством, которое следовало идеям Карла Маркса. В 1992 г. Советский Союз перестал существовать, на его месте возникла Российская Федерация, вставшая на путь рыночной экономики и больших политических и гражданских свобод. Несмотря на огромное разнообразие революций, им все же присущи и некоторые общие черты (Tocqueville, 1955, 1-е изд. — 1856; Davies, 1962; Brinton, 1965; Skocpol, 1979; Lewis, 1984; Tilly, 1986): 1. Возрастающие ожидания. Хотя здравый смысл и подсказывает, что революции более вероятны в том случае, когда интересы народа откровенно по- революций произошли в то время, когда жизнь народа улучшалась. Революционный энтузиазм подпитывается не столько нестерпимым гнетом, сколько возрастающими ожиданиями.
Научный анализ не дает категорического ответа на вопрос, хороши или плохи революции. Все последствия подобного переворота зависят от взглядов того, кто их оценивает, и становятся очевидными только спустя много лет. Так, судьба бывшего Советского Союза остается неясной. Терроризм 11 сентября 2001 г. террористы захватили четыре самолета, принадлежавших разным авиакомпаниям, и хотя один самолет потерпел аварию над лесом, три врезались в общественные здания, в которых в то время было множество людей. Эти террористические акты, в результате которых погибли почти 3500 и получили ранения многие тысячи ни в чем не повинных людей, полностью разрушили Всемирный торговый центр в Нью-Йорке и нанесли существенный урон зданию Пентагона в Вашингтоне. Со времен нападения на Перл-Харбор в разгар Второй мировой войны США не переживали ничего подобного. Случившееся — самый серьезный террористический акт из всех, которые когда-либо совершались; он привел к потерям, превосходящим нанесенные всеми прежними терактами. Терроризм — это произвольные акты насилия илиугрозы его применения со стороны какого-либо человека или группы, которые пользуются этим в качестве политической стратегии. Как и революция, терроризм — политический акт, нарушающий правила устоявшихся политических систем. По мнению Пола Джонсона, у него есть четыре отличительные особенности (Johnson, 1981). Во-первых, хотя террористические акты осуждаются почти всеми государствами типпппигты гтпрмятгя ппрпгтянить насилие как легитимную политическую  566 Часть IV, Социальные институтыГлава 16. Политика и правительство 567   Многие аналитики считают, что после событий 11 сентября 2001 г. наш образ жизни изменился. Почему? Террористы приобретают власть над людьми, вселяя в них страх, страх перед тем, что в действительности может произойти нечто такое, что и вообразить-то невозможно. Это значит, чтобы жить дальше, нужно раз и навсегда поверить в свою фундаментальную безопасность. Как изменилась ваша собственная жизнь после того рокового дня? тактику. Кроме того, пренебрегают каналами, установленными для ведения переговоров, или отстранены от них. Следовательно, террор —стратегия слабой организации, стремящейся причинить вред врагу, который сильнее ее. В наше время терроризм стал едва ли не обычным делом. По данным Госдепартамента США, в 2000 г. в мире совершено 423 террористических акта, в результате которых погибли 405 и получили ранения 791 человек. 200 (47%) были направлены против США (U.S. State Department, 2001). С учетом того, что случилось 11 сентября 2001 г., число жертв террора значительно увеличилось. Во-вторых, терроризм является не только оружием отдельных групп, но и некоторых правительств, использующих его в качестве оружия против своего собственного народа. Государственный терроризм — использование насилия, как правило, без санкции закона, теми, в чьих руках находится власть. Он является узаконенной формой в некоторых авторитарных и тоталитарных государствах, которые выживают за счет угроз и устрашения. Так, власть Саддама Хуссейна в Ираке объясняется именно этим. В-третьих, демократические общества в принципе отвергают терроризм, но они особенно уязвимы для террористов, ибо предоставляют своим гражданам все возможные гражданские свободы и не имеют разветвленной полицейской сети. В отличие от них тоталитарные режимы широко практикуют государственный терроризм, но одновременно с этим их многочисленный репрессивный аппарат делает  Не всегда терроризм - оружие одиночек или групп. С 1950 г. Китай силой удерживает Тибет под своим контролем. На снимке: тибетский беженец демонстрирует орудия, с помощью которых его пытали официальные представители китайских властей Захват заложников и убийства ни в чем не повинных людей вызывают народный гнев, однако реагировать адекватно на подобные события трудно. Прежде чем предпринять какие-либо действия, любое правительство должно выявить тех, кто повинен в произошедшем. Но, поскольку большинство террористических групп — туманные организации, не имеющие формальных связей ни с одним их государств, существующих на законных основаниях, наказание виновных практически невозможно. Вместе с тем, как предупреждает специалист по проблеме терроризма Брайан Джен-кинс, отсутствие должной реакции «вдохновляет другие террористические группы, которые начинают осознавать, что терроризм может быть очень дешевым способом ведения войны» (цит. по: Whitaker, 1985, р. 29). Но и жесткая силовая реакция на террористические вылазки чревата риском конфронтации с другими государствами. В-четвертых, возникает вопрос и с определением самого терроризма. Власти убеждены, что имеют право поддерживать порядок любой ценой, даже используя силу, но называют оппозиционеров, прибегающих к силовым методам, «террористами». Так и приверженность разным политическим взглядам может объяснить, почему одного и того же человека один считает «террористом», а другой — «борцом за свободу». Ирония заключается в том, что некоторые из тех, кого США и их союзники преследовали в Афганистане после 11 сентября 2001 г. как «террористов», восхвалялись ими же как «борцы за свободу», когда воевали с вторгшейся  568 Часть IV. Социальные институтыВойна и мир Возможно, самый драматичный политический аспект — война {организованный вооруженный конфликт между людьми из разных стран, направляемый их правительствами). Разумеется, война столь же стара, как и само человеческое общество, однако теперь особенно острой стала необходимость понять ее феномен. Поскольку появилась технологическая возможность уничтожить самих себя, любая война представляет беспрецедентную опасность для всей планеты. Большинство научных исследований, касающихся этого вопроса, в итоге направлены на поддержание мира, устранение войны как способа решения конфликтов (но не обязательно на прекращение вообще всех политических столкновений). Для многих людей война — экстраординарное событие, хотя весь XX в. то в одном, то в другом уголке Земли вспыхивали военные конфликты. За свою не очень продолжительную историю США участвовали в 11 крупномасштабных войнах, в ходе которых погибло более 1,3 млн и было ранено намного больше американцев (рис. 16.3). Тысячи людей стали жертвами «необъявленных войн» и «боевых действий с участием ограниченных воинских контингентов» в Доминиканской Республике, Ливане, Гренаде, Панаме и в других странах и регионах. Причины войн Столь частое возникновение войн может навести на мысль о том, что вооруженная конфронтация — нечто само собой разумеющееся. Хотя многие животные агрессивны от природы, результаты исследований не дают никаких оснований для утверждений, что и люди готовы по любому поводу сражаться друг с другом. Как отмечал Эшли Монтегю, правительствам разных стран, чтобы мобилизовать свои народы на войну, приходится прибегать к принудительным мерам (Montagu, 1976). Как и все прочие формы социального поведения, война — общественный продукт, но ее цели и масштаб развертывания в разных местах неодинаковы. Семаи (Semai), живущие в Малайзии, — одни из самых миролюбивых жителей планеты, редко совершающие акты насилия. Напротив, яномамё описанные в главе 3 («Культура»), более расположены вести боевые действия. Если страна определяет, быть войне или миру, при каких обстоятельствах люди пойдут воевать? Куинси Райт установил пять факторов, благоприятствующих войне (Wright, 1987):
Глава 16. Политика и правительство 569 ной Республики в прошлом причиной ее враждебного отношения к Вьетнаму, Тибету и бывшему Советскому Союзу.
Иными словами, причины войны коренятся в социальной динамике как на национальном, так и международном уровне. Более того, даже война должна вестись по определенным правилам, и их нарушителям грозит обвинение в совершении военных преступлений (см. «Война без правил: репортаж из бывшей Югославии»).  Революционная война Война 1812 г. Война с Мексикой Гражданская война Война с Испанией Первая мировая война Вторая мировая война Корейская война Вьетнамская война Война в Персидском заливе 2001 г., война с терроризмом Количество погибших Рис. 16.3. Жертвы, понесенные США в 11 войнах. Источники: заимствовано  570 Часть IV, Социальные институтыГлава 16. Политика и правительство 571  ГЛОБАЛЬНАЯ СОЦИОЛОГИЯВойна без правил: репортаж из бывшей Югославии Война - это насилие и жестокость, но и у нее есть свои правила. Действующие в настоящее время были сформулированы в конце Второй мировой войны, когда державы-победительницы, в числе которых были и США, обвинили немецких и японских военачальников в совершении военных преступлений. ООН разъяснила правила ведения войн в документе, получившем названии Женевской конвенции. Один из важнейших принципов заключается в том, что какими бы жестокими ни были действия, совершаемые солдатами воющих сторон в отношении друг друга, они не должны сажать в тюрьму, пытать, насиловать или убивать мирных граждан. Они также не должны сознательно уничтожать собственность гражданских лиц или преднамеренно бомбить или обстреливать города. Тем не менее ряд лет - особенно во время войн середины 1990-х гг. на территории бывшей Югославии - сербы, хорваты и мусульмане совершали все эти военные преступления. Десятки тысяч мирных жителей были убиты, изнасилованы или тяжело ранены а материальные потери населения оказались неисчислимыми. Для суда над военными преступниками уже в 1993 г. по решению ООН в Голландии был создан специальный трибунал. После Второй мировой войны союзники успешно провели судебный процесс над немецкими военачальниками, и некоторые из них за преступления против человечества были приговорены к смертной казни. Основанием для такого приговора послужили многочисленные документы, хранившиеся в архивах нацистов. На этот раз, однако, задача вынесения приговора оказалась значительно более трудной. Во-первых, сохранилось очень мало документальных свидетельств о конфликте на Балканах; во-вторых, руководство ООН опасалось, что аресты могут помешать и без того непростым дипломатическим усилиям, направленным на установление мира в этом регионе. С момента начала своего расследования ООН уже предъявила обвинения десяткам высокопоставленных военных, представляющих все конфликтующие стороны, и приговорила виновных к тюремному заключению. В 2001 г. перед Гаагским трибуналом по обвинению в совершении военных преступлений предстал бывший президент Сербии Слободан Милошевич. Однако только несколько человек, обвиненных в военных преступлениях, оказались за решеткой, так что скорее всего, бо'лыиая часть виновных в гибели мирных граждан не понесут за это никакого наказания. Терроризм: новая разновидность войны? После террористических актов 11 сентября 2001 г. правительство США заговорило о терроризме как о новой разновидности войны. Как уже было сказано выше, обычно военные действия ведутся с учетом по крайней мере некоторых правил: воюющие стороны знают друг друга и недвусмысленно обозначают свои цели, среди которых, как правило, есть и такая, как контроль над территорией. Однако терроризм не вписывается в эту схему. Порой личности совершающих террористические акты и организации, которые они представляют, могут быть неизвестны, а их цели неясны. Действительно, недавние атаки па США не были попытками нанести стране военное поражение или захватить ее территорию. Совершившие их люди не представляли какой-либо конкретной страны, но у них была ют. Иными словами, эти террористические акции оказались выражением злости и ненависти, попыткой дестабилизировать ситуацию в стране и поколебать моральный дух нации, вселив в души людей гнев и страх. Традиционные военные действия проходят «симметрично»: в сражениях участвуют армии не менее двух воюющих государств. Терроризм же, напротив, новая формой ведения войны, это — «асимметричный конфликт», в котором небольшая группа нападающих использует выбранные тактику и свою готовность умереть как средство «уравнять шансы» в борьбе против значительно более сильного врага. Кроме того, если террористы беспощадны, страна, подвергшаяся их нападению, обязана быть разборчивой в том, что касается ее ответных мер, ибо может не хватать информации и о непосредственных исполнителях акции, и о том, кого и что они представляют. Именно по этой причине руководство США считает, что ответ на произошедшее 11 сентября 2001 г. предпочтительнее растянуть на несколько лет. Сколько стбит милитаризм и каковы его причины? Цена вооруженного конфликта значительно превосходит стоимость потерь на поле боя. В общей сложности суммарные ежегодные военные расходы всех государств составляют более $1 трлн, т. е. примерно $160 на каждого жителя планеты. Это отвлекает ресурсы, которые в другой ситуации могли бы облегчить участь миллионов людей, борющихся за выживание. Если бы у всех государств на планете было достаточно доброй воли и политической мудрости, чтобы направить эти деньги на другие нужды, жизненный уровень населения планеты стал бы значительно выше. В последние годы расходы на оборону были самыми значительными статьями американского бюджета, составляя 16% от всех федеральных расходов (в 2000 г. они равнялись $291 млрд). Эта огромная сумма — наследие гонки вооружений, соревнования по наращиванию военной мощи, в которое США и бывший Советский Союз вступили после Второй мировой войны. Но и сегодня, когда Советского Союза уже нет, военные расходы остаются очень высокими. Так, аналитики, сторонники модели властной элиты, полагают, что в США доминирует военно-промышленный комплекс (тесная связь между федеральным правительством, вооруженными силами и оборонной промышленностью). Следовательно, истоки милитаризма лежат не только во внешних угрозах национальной безопасности, но и в самих общественных институтах (Marullo, 1987). Второй причиной устойчивости милитаристских позиций и после прекращения холодной войны служат региональные конфликты. Так, в 1990-е гг. локальные войны вспыхивали в Боснии, в Чечне и в Замбии, а в таких регионах, как Ближний Восток, Индонезия и разделенная Корея, ситуация и по сей день остается крайне напряженной. Даже войны «местного значения» чреваты опасностью перерастания в крупномасштабные конфликты с участием и других стран. Так, в 1998 г. Индия и Пакистан провели испытания атомных бомб, вызвав страх перед возможным ядерным конфликтом в этом регионе. По мере того как растет число стран, владеющих ядерным оружием, увеличивается и риск превращения едва ли не любого регионального конфликта в мировую войну с применением  572 Часть IV. Социальные институтыГлава 16. Политика и правительство 573  Ядерное оружиеНесмотря на смягчение напряженности в отношениях сверхдержав, в мире до сих пор около 25 тыс. ядерных боеголовок, причем их общая разрушительная сила эквивалентна мощи пяти тонн тротила в расчете на каждого жителя планеты. Достаточно использовать в военных целях даже незначительную часть такого оружия, чтобы на большей части Земли жизнь перестала существовать, и нам это известно. Альберт Эйнштейн, гениальный ученый, внесший свой вклад в создание атомной бомбы, писал: «Высвобожденная энергия атома изменила решительно все, кроме нашего образа мыслей, и теперь мы движемся в сторону беспрецедентной катастрофы». Иными словами, атомное оружие делает неограниченную войну невообразимой, в то время как мир еще не научился обходиться без войн. Великобритания, Франция и Китайская Народная Республика имеют внушительные ядерные арсеналы, но основная масса ядерных вооружений приходится на долю США и Российской Федерации. Обе сверхдержавы договорились о сокращении имеющихся у них запасов этого оружия на 50% к 2003 г. Но даже и при условии потепления отношений между странами опасность катастрофической войны не снижается, а возрастает из-за распространения ядерного оружия — приобретения технологии производства ядерного оружия все большим числом государств. Некоторыми его запасами обладают Израиль, Индия и Пакистан; технологии его производства разрабатываются в Иране, Ираке, Северной Корее и Ливии. Хотя часть государств предприняли шаги, чтобы положить конец распространению ядерного оружия: Аргентина и Бразилия прекратили работы в этой области в 1990 г., а Южно-Африканская Республика в 1991 г. сняла свои ракеты с боевого дежурства, к 2010 г. возможность вести войну с применением ядерного оружия появится у 50 государств. Подобная тенденция делает любой региональный конфликт значительно более опасным, чем ранее (McGeary, 1998; Thomas, Barry & Liu, 1998). Поиски мира Как можно уменьшить опасность возникновения войн? Ниже перечислены самые современные стратегии сохранения мира.
от угрозы войны. Именно эта мысль и стоит за стратегическими оборонными инициативами (СОИ), предложенными администрацией Рейгана в 1981 г. и поддерживаемыми ныне президентом Бушем. В соответствии с СОИ спутники и наземные установки образуют некий щит, или зонтик, способный защитить страну от вражеских ракет. В принципе, эта система должна обнаруживать ракету противника сразу же после ее запуска и уничтожать с помощью лазеров или направленных потоков частиц, прежде чем та войдет в атмосферу. По мнению сторонников данной стратегии, методика «звездных войн» при безупречном техническом воплощении сделает ядерное оружие устаревшим (Thompson & Waller, 2001). Однако ее критики утверждают, что даже годы исследований, на которые будут потрачены триллионы долларов, в лучшем случае увенчаются созданием лишь весьма ненадежного «зонтика». Распад Советского Союза также поставил под вопрос потребность в такой громоздкой и дорогостоящей системе защиты. Заслуживает внимание и то обстоятельство, что развитие высоких технологий приводит к разработке не только новых оборонных стратегий, но и неизвестных ранее стратегий ведения войн. Подробнее о возможности «информационной войны» рассказано ниже (см. «Информационная война: пусть твои пальцы нажмут на спусковой крючок»). 3. Дипломатия и разоружение. Многие аналитики считают, что лучший путь к миру —дипломатия, а не технология (Dedrick&Yinger, 1990). Первая спо собна повысить уровень безопасности не за счет создания новых арсеналов, а с помощью разоружения. Но оно также имеет свои пределы. Ни одно государство не хочет подрывать свою обороноспособность и становиться уязвимым. Успех дипломатии зависит не от «мягких» уступок или «жестких» требований, а от коллективной ответственности всех заинтересованных сторон за общую судьбу (Fisher & Ury, 1988). Хотя США и бывший Советский Союз смогли договориться о сокращении вооружений, Ливия, Северная Корея и Ирак, а также другие страны стремятся к созданию ядерных арсеналов. 4. Разрешение конфликтов, способных вызвать войну. Когда США атакова ли лагеря террористов в Афганистане, многие знали, что как минимум одно государство, граничащее с этой бедной страной, имеет ядерное оружие. Учи тывая угрозу превращения любой локальной конфронтации в региональную (и потенциально — ядерную) войну, вполне возможно, что лучший способ снизить опасность возникновения таковой заключается в мирном разреше нии конфликта, лежащего в ее основе. Некоторые мусульмане, например, утверждают, что США заслуживали террористической атаки, потому что их военный персонал размещается во многих мусульманских странах, а также потому, что Соединенные Штаты настояли на введении санкций против Ира ка и поддерживают политику Израиля, которую мусульманский мир считает террором по отношению к палестинцам. В то время как подавляющее боль шинство aivfeniiKaHueB и гпажлан лпугих стпан отвепгают подобное «опоав-  574 Часть IV. Социальные институтыГлава 16. Политика и правительство 575     дание» терроризма, возможность установления прочного и длительного мира зависит от разрешения конфликтов, разделивших Ближний Восток. Если это так, то должны ли народы мира продолжать тратить в тысячи раз больше денег на милитаристские программы, чем они расходуют на миротворческие усилия? (Sivard, 1988; Kaplan & Schaffer, 2001).КРИТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ Информационная война: пусть твои пальцы нажмут на спусковой крючок В течение десятилетий ученые и военные изучали возможность использования компьютеров для защиты от ракет и планет. Однако в последнее время военные поняли, что новые информационные технологии способны кардинально изменить само ведение войны: на смену грохочущим танкам и гудящим самолетам могут прийти электронные «умные бомбы», бесшумно проникающие в любую компьютерную систему противника и делающие ее неспособной передавать информацию. В таких «виртуальных войнах» солдаты, сидящие у мониторов компьютерных терминалов, могли бы рассылать вирусы, выводящие из строя коммуникационные системы противника, заставляющие замолкать телефоны, делающие невозможным контроль за воздушным и железнодорожным транспортом и приводящие к тому, что компьютеры полевых офицеров выдают им ложные приказы, а телевидение транслирует лживые сводки новостей, настраивающие людей против их правительства. Подобно укусу ядовитой змеи, оружие информационной войны способно быстро парализовать противника еще до начала традиционной атаки. Другая, более обнадеживающая альтернатива заключается в том, что оно может не только подготовить плацдарм для ведения традиционных боевых действий, но и полностью предотвратить их. Если бы жертвами компьютерных войн становились только коммуникационные системы государства, а не его граждане и города, разве все мы не стали бы чувствовать себя в большей безопасности? Но и в «инфо-войне» таится опасность, поскольку несколько весьма продвинутых операторов, в распоряжении которых находится чрезвычайно сложное электронное оборудование, способны ввергнуть Соединенные Штаты в хаос. Возможно, ни одна страна мира не может сравниться с США в том, что касается военной мощи, но, учитывая возрастающее доверие американского общества к высоким технологиям, оно также и более уязвимо для кибер атак, чем любое другое. В 1 996 г. ЦРУ начало работать над созданием оборонительного «центра кибервойны», чтобы избежать «электронного Перл-Харбора», как назвал это один официальный представитель. Конгресс уже выделил более $2 млрд на обеспечение безопасности компьютерной инфраструктуры США, в том числе и на несколько сот стипендий будущим специалистам в компьютерной сфере, согласившимся после окончания учебы работать на правительство. А что думаете вы?
Источники: Waller, 1995; Weiner, 1996; Page, 2000. Взгляд в будущее: политика в XXI веке Подобно тому как изменяются экономические системы, которым была посвящена глава 16, трансформируются и политические. В XXI в. всеобщее внимание привлекут несколько проблем и тенденций. Одним из неприятных для США вопросов оказывается несовместимость демократических идеалов и низкой политической активности населения. Возможно, правы сторонники плюралистской модели власти, утверждающие, что многие не затрудняют себя участием в выборах, потому что в целом удовлетворены своей жизнью. Но столь же вероятна правда сторонников модели властной элиты, и люди действительно отворачиваются от системы, концентрирующей власть и богатство в руках немногих избранных. Или, как утверждают приверженцы марксизма, граждане считают, что наша политическая система на деле не предоставляет им подлинного выбора, ограничивая его лишь соответствием существующей капиталистической экономической системе. Как бы там ни было, складывается такое впечатление, будто единственный способ побороть широко распространенную апатию — провести радикальную политическую реформу. Вторая тенденция, рассматривавшаяся в этой главе, — экспансия глобального политического процесса. Информационная революция изменяет политику точно так же, как и экономику (хотя есть основания говорить, что политические перемены происходят медленнее, чем экономические). Современные коммуникационные технологии делают возможной практически мгновенную передачу новостей и результатов политического анализа из одной точки земного шара в другую. Но приведет ли эта глобальная информационная лавина к упрочению демократии благодаря делегированию конкретному человеку большей власти? Или новые информационные технологии вооружат правительства неизвестными ранее средствами манипулирования своими гражданами? Некоторые аналитики поднимают более принципиальный вопрос: действительно ли мы хотим предоставить простому человеку, не являющемуся специалистом, право решать важные проблемы? Третья проблема — глобальное переосмысление политических моделей. Холодная война между США и СССР облекла политические дебаты в форму двух жестких политических альтернатив, основанных на капитализме и социализме. После окончания холодной войны аналитики предвидят появление более широкого спектра политических систем, в которых государство и экономика связаны друг с другом. Шведский «капитализм всеобщего благосостояния» и японский и южнокорейский «государственный капитализм» — это всего лишь два возможных варианта. И наконец, четвертое замечание. Во многих частях света все еще сохраняется опасность возникновения войны. Даже несмотря на смягчение напряженности в отношениях между Соединенными Штатами и бывшим Советским Союзом, остаются огромные запасы оружия, и ядерные технологии продолжают распространяться по миру. Могут появиться новые сверхдержавы (весьма вероятный кандидат — Китайская Народная Республика), а региональные конфликты, конечно же, будут продолжать тлеть. Остается только надеяться, что в наступившем веке чувство политической справедливости поможет нам найти мирное решение тех заста- npTiT.iv пппЯпрх к-птппктр rmnRniumvtnT ROWTHV 576 Часть IV, Социальные институты Глава 16. Политика и правительство 577  Резюме
Основные понятия Авторитаризм — политическая система, которая исключает участие народа в управлении государством. Авторитет — власть, приобретаемая людьми не путем принуждения, а законным образом. Власть — способность достигать желаемых целей вопреки сопротивлению других. Военно-промышленный комплекс — тесная связь между федеральным правительством, вооруженными силами и оборонной промышленностью. Война — организованный вооруженный конфликт между людьми из разных стран, направляемый их правительствами. Государство всеобщего благосостояния — государство с системой правительственных учреждений и программ, обеспечивающих населению те или иные выгоды. Группа по особым интересам — политический альянс людей, заинтересованных в каком-либо экономическом или социальном вопросе. Демократия — политическая система, при которой власть осуществляется народом как единым целым. Комитет политических действий — организация, сформированная группой, преследующей особые интересы; независимая от политических партий и призванная добиваться политических целей путем сбора и расходования денег. Марксистская политико-экономическая модель — анализ, который объясняет политику исходя из экономической системы общества. Модель властной элиты — анализ политики, в котором власть видится сосредото- 578 Часть IV, Социальные институты    Монархия — тип политической системы, при котором одно семейство правит из поколения в поколение.Плюралистская модель — анализ политики, в котором власть видится рассеянной между многими группами с конкурирующими интересами. Политика — общественный институт, который распределяет власть, задает пути развития общества и вырабатывает решения. Политическая революция — свержение одной политической системы ради установления другой. Правительство — официальная организация, руководящая политической жизнью общества. Распространение ядерного оружия — приобретение технологии производства ядерного оружия все большим числом государств. Рационально-легальная власть (бюрократическая) — власть, легитимность которой закреплена законодательно выполняемыми правилами и установлениями. Превращение харизмы в рутинный порядок — трансформация харизматической власти в некое сочетание власти традиционной и бюрократической. Терроризм — произвольные акты насилия или угрозы его применения со стороны отдельного человека или группы, которые пользуются этим в качестве политической стратегии. Тоталитаризм — политическая система, которая в значительной степени регулирует жизни людей. Традиционная власть — власть, легитимность которой устанавливается через уважение к давно устоявшимся культурным образцам. Харизматическая власть — власть, узаконенная благодаря исключительным личным способностям, побуждающим к преданности и повиновению. Вопросы для размышления
|