Переодизация и задачи истории государства и права зарубежных стран
 Скачать 0.62 Mb.
|
|
Судебная система Германии в конце XIX – XX вв. В Германском Союзе 1815 г. существовала развернутая система правил, регулирующих вопросы разрешения возможных конфликтов. В частности, были предусмотрены меры по разрешению споров между государствами-участниками Союза, а также по обеспечению выполнения решений центральной власти. Основополагающие в этой связи положения содержались в Германском Союзном акте 1815 и Венском заключительном акте 1820 г. Для урегулирования разногласий между государствами-участниками, которые не могли быть разрешены иным способом, предусматривалась судебная процедура, а именно высшая судебная инстанция третьего, не участвующего в споре государства-члена Союза. Первая попытка создания органа судебного конституционного контроля - суда, основывающегося на действительном верховенстве конституции и выполняющего функции, аналогичные функциям Верховного Суда в США, была связана с событиями 1848-1849 годов. Конституция Германской империи 1849 года, принятая Франкфуртским национальным собранием, впервые предусматривала демократическое конституционное устройство Германии: разделение властей, распределение компетенций между государствами конфедерации, двухпалатный парламент, центральную судебную власть. Эта конституция предполагала учреждение Имперского суда, к компетенции которого бы относились: - жалобы отдельных государств на имперскую власть о нарушении имперской конституции изданием имперских законов и мероприятиями имперского правительства; - разногласия между палатой государств и палатой народа; - политические и частно-правовые разногласия между отдельными германскими государствами; - разногласия между правительством и народным представительством отдельного государства в толковании его конституции; 122. Кодекс Наполеона (причины принятия, источники, особенности). В глазах составителей Кодекса 1804 г. Франция была уже совсем другой — «большим государством, одновременно земледельческим и коммерческим, заключающим в себе много профессий и отраслей промышленности. В 1796 г. были подготовлены еще два проекта в объеме 1104 статей в июле и следующий проект в ноябре. Одной из самых трудных и сложных проблем для составителей кодексов стала проблема систематизации и переоценки достоинств и несовершенств существующих к данному моменту сборников обычного права (их насчитывалось свыше 360). Помимо этого в стране действовали римские правовые институты и нормы, королевские ордонансы, а также несколько десятков разрозненных законов периода перехода от республики к консулату. Все эти задачи были учтены при подборе участников кодификаторской работы. Всего в работе над последним проектом было занято четыре человека и один секретарь. Председателем комиссии по подготовке кодекса был назначен большой знаток кутюмов Тронше, работавший в кассационном суде. Правовая кутюма — это правовое требование, или же правило, установившееся в повседневном обиходе, авторитет которого признан всеми в силу его давнего употребления. Другой ключевой фигурой комиссии стал знаток римского права Порталис, правительственный комиссар в призовом суде. Два остальных члена комиссии — Биго де Преамене и Маллевиль тоже были опытными судейскими работниками, хорошо знавшими степень распространенности и силу действия римского и обычного права. Комиссия собиралась на свои заседания в течение четырех лет и нередко работала с полудня до 10 часов вечера. В работе комиссии самое активное участие принял Наполеон, который повлиял на формулировки отдельных статей, в особенности на регулирование имущественного и семейного статуса замужней женщины. Вначале он выступал за краткость и простоту формулировок законов, но по мере обсуждения связанных с этим проблем пришел к противоположному мнению: простота предоставляет слишком широкий простор для толкований и влечет за собой неопределенность в понимании закона. В системе общественных отношений, по его мнению, ничто не должно зависеть от произвола отдельных лиц. Но законы не в состоянии объять собой все, поэтому без толкования закона никак не обойтись. И тем не менее в этом случае предпочтительнее будет всеобъемлемость предписаний закона: «избегнуть судейского произвола можно, лишь подчинившись деспотизму закона». Над юридическим опытом каждого народа, взятого в известную эпоху, возвышается, по мнению Наполеона, законодательная мудрость всего человечества и всех времен, она называется «гражданской справедливостью». Эта последняя слагается из начал, которые законодатели исповедовали в течение ряда веков. Общая характеристика Кодекса. Кодекс под редким названием «Гражданский кодекс французов» — был принят 21 марта (30 вантоза) 1804 г. Он представлял собой свод единообразных (унифицированных) законов, действующих на всей территории страны, имеющих особенную структуру и логику изложения (по институтам) и содержащих точные юридические определения либо условные юридические термины (гражданская смерть и др.). Кодекс заменил собой около 360 местных сборников кутюмов (правовых обычаев) и стал для всех граждан доступной книгой законов, ясных, понятных и соответствующих в определенной части Декларации прав 1789 г. Во Вводном титуле закреплены право и обязанность судьи разбирать конфликт даже в том случае, когда закон молчит или его содержание неясно (ст. 4). Это предписание Кодекса ускоряло и упрощало судебное разбирательство неурегулированных законом правонарушающих действий в сфере гражданского права. И это же положение означало отказ от позиции, которая в лице Монтескье утверждала, что судьи должны быть лишены права толкования законов в случае неясности и неполноты законных требований и предписаний. Гражданам, в свою очередь, запрещалось нарушать своими частными соглашениями законы, регулирующие общественный порядок и добрые нравы (ст. 6). Кодекс провозглашал и закреплял равноправие граждан в пользовании лично-имущественными правами, он признавал также их свободу вступления в договорные отношения, в том числе свободу брачного союза. И еще он демонстрировал уважительное отношение к формам и способам правового общения сограждан: условия и требования в законно заключенном договоре своих сограждан Кодекс считал равным по силе требованиям закона. Вместе с тем в нарушение принципа равноправия Кодекс зафиксировал явно приниженное положение замужней женщины в семье, ее неравноправие с мужем в сфере лично-имущественных прав. Известная стесненность правоспособности была закреплена и для лиц, находящихся в услужении и работающих по найму. Имело место также восстановление средневековой практики лишения граждан основных имущественных прав и некоторых общественных привилегий (наказание граждан в виде так называемой гражданской деградации, или, иначе, гражданской смерти, что дает еще один повод для характеристики Кодекса как творения отчасти компромиссного. Это особенно заметно также в наследственном праве, где имело место компромиссное сочетание традиций и обыкновений кутюмного права и законодательства республики периода революции. Кодекс состоит из трех книг и 2281 статьи. Три книги Кодекса напоминают структуру изложения Институций Гая (лица, веши, обязательства). Книга первая «О лицах» (ст. 7—515) содержит предписания о пользовании гражданскими правами и о лишении этих прав; об актах гражданского состояния — рождении, браке, смерти, безвестном отсутствии; о браке, разводе, об отцовстве и об отношении отцов к детям, об усыновлении; об отцовской власти, об опеке; о совершеннолетии; о советнике, назначенном судом (расточительным людям суд мог изменить их имущественные права и запретить выступать в суде без участия советника, назначенного судом, а также заключать мировые сделки, делать займы, получать движимый капитал). В книге законодательно устанавливалось, что «всякий француз пользуется гражданскими правами» (ст. 8), и тем самым подтверждалось упразднение феодального правопорядка с его сословными привилегиями и ограничениями. Принцип формального равенства лиц в имущественном обороте закреплен в ст. 7: «...осуществление гражданских прав не зависит от качеств гражданина; это качество приобретается и сохраняется лишь согласно конституционному закону» (все это в принципе правильно, однако Кодекс сильно принизил правовые возможности для женщин и детей, а также — по понятным причинам — для иностранцев: их статус определялся на основе международных договоров или специальных правительственных решений). Вопреки провозглашенному принципу равенства хозяину верили больше, чем работнику в показаниях относительно размера жалованья и оплаты за год (ст. 1781; отменена 2 августа 1868 г.). Субъектами гражданских прав признавались отдельные индивиды (физические лица), а не коллективы и не учреждения (моральные и юридические лица). Последние не признавались участниками гражданского оборота в стране в связи с их все еще слабой распространенностью и еще по той причине, что законодатели опасались возрождения консервативно или радикально настроенных объединений (феодальных, цеховых, профессиональных). Кодекс делал уступки феодальным нравам и традициям, сохраняя, например, институт официального бесчестия — гражданскую смерть как меру уголовного наказания. Наказуемый терял собственность на все имущество, которым владел. После этого открывалось наследование в пользу его законных родственников, к которым имущество переходило таким же способом, как если бы он умер естественным образом и без завещания (ст. 25; отменена 31 мая 1854 г.). В этом же ряду уступок традиционному неравноправию стало неравное положение женщины в браке. Ей запрещалось быть свидетельницей при составлении актов гражданского состояния, она не могла дарить, отчуждать, закладывать или приобретать без участия мужа. В нарушение общего правила о режиме общности имущества для мужа и жены муж по Кодексу «один управляет имуществом, входящим в общность. Он может его продать, отчуждать и установить на него ипотеку, без участия жены» (ст. 141). Брак отныне считался светским и рассматривался как разновидность установления гражданского соглашения (договора). Если раньше брак признавался «наиболее священным из всех соглашений», то теперь он уже рассматривался в разряде заурядных договорных отношений с правом на расторжение по обоюдному согласию. Право на расторжение признавалось за обеими сторонами, но оно не было равным. Муж должен был оказывать жене покровительство, а жена — быть послушной и повсюду за ним следовать (ст. 213). Супруги обязывались ко взаимной верности, помощи и поддержке, но при этом открыто закреплялось привилегированное и господствующее положение мужчины: он имел право определять место жительства, требовать развода в случае обнаружения факта прелюбодеяния жены и даже направить такую жену в исправительный дом на срок не меньше трех месяцев, но не свыше двух лет. Родительская власть по сути дела была сведена к отцовской власти. В случае возникновения у отца «серьезных поводов к недовольству поведением ребенка» он мог лишить его свободы на срок до одного месяца при помощи председателя окружного трибунала (ст. 376). Жена могла требовать развода по причине прелюбодеяния мужа, но при условии, что он «держал сожительницу в общем доме» (ст. 230). Только в 1884 г. закон «уравнял» жену в правах с мужем, предоставив ей право требовать развода во всех случаях прелюбодеяния супруга. Другие поводы для развода: злоупотребление, грубое обращение или тяжелые обиды одного из супругов в отношении другого; присуждение одного из супругов к тяжкому и позорящему наказанию; взаимное и упорное несогласие супругов. По этим же основаниям могло быть принято решение о раздельном жительстве без расторжения брака (обычай, поддерживаемый в то время католической церковью). С 1893 г. женщины, которым разрешено было раздельное жительство, стали признаваться дееспособными. Внебрачные дети лишались наследства, если отец и мать не признают их «законно» до брака или в самом акте о совершении брака (ст. 331). Отыскание отцовства запрещалось (разрешение введено с 1912 г.). Только мужчина мог осуществлять опекунские права, за ним было последнее слово в подтверждении согласия на брак сына до 25 лет или дочери до 21 года (брачный возраст для юношей был 18 лет, для девушек — 15 лет). Положения о семье и браке во многом опирались на традицию римского происхождения и феодальные обычаи, а также на бытовавшую в то время в обществе доктрину о «глупости и слабости женского пола», которую разделял и Наполеон, буквально настоявший на статьях Кодекса, закрепляющих приниженное положение женщины в браке и имущественных правоотношениях. В отместку, как гласит предание, группа парижанок однажды собрала имеющиеся экземпляры Кодекса и сожгла их у Вандомской колонны, воздвигнутой в честь Наполеона. При обсуждении прерогатив отцовской власти в семье создатели Кодекса уподобляли ее власти правителя в государстве: «действовать надо предоставлять одному». Право отца на свободное распоряжение наследственной массой трактовалось как наилучший способ распоряжения наследственной массой, который, по разъяснению Порталиса, «дает детям награду и одновременно заставляет их опасаться» за судьбу наследства. Наказание детей с учетом их имущественно-правового статуса было предложено Порталисом в более дифференцированном виде, впоследствии было закреплено в Кодексе: с учетом возраста (до 16 лет) и при отсутствии у детей родового имущества и какой-либо профессии их направляли в исправительный дом (ст. 376, 382); детей от 16 до 21 года направляли в тюрьму на срок до шести месяцев (ст. 377). Книга вторая «Об имуществах и о различных видоизменениях собственности» (ст. 516—710) включала в себя положения о недвижимости и движимостях, о собственности; о праве присоединения того, что производится вещью — плоды дерева, посаженное в землю дерево и т. д.; об узуфрукте, земельных повинностях, установленных законом или действием человека; о правах собственника имения, в пользу которого установлен сервитут, и др. Центральным, но не единственным из вещных (имущественных) прав является право собственности, которое получило следующее определение: «право пользоваться и распоряжаться вещами наиболее абсолютным образом, с тем чтобы пользование не являлось таким, которое запрещено законом или регламентом» (ст. 544). Собственность не была неприкосновенной (абсолютной), если ее пользование вступало в противоречие с той или иной общественной пользой: «Никто не может быть принужден к уступке своей собственности, если это не делается по причине общественной пользы и за справедливое и предварительное возмещение». Это положение фактически воспроизводит одну из статей Декларации прав 1789 г. Ликвидировалось старое, дореволюционное деление имущества на родовое и благоприобретенное; на первый план было выдвинуто деление вещей на движимые и недвижимые. Имущества являются недвижимыми или по их природе, или в силу их назначения, или вследствие предмета, принадлежность которого они составляют. Земельные участки и строения являются недвижимостями по их природе. Урожай на корню и плоды, не снятые еще с деревьев, тоже являются недвижимостью. С того момента, как колосья срезаны, а плоды сорваны, они являются движимостью. Предметы, которые собственник земли поместил на свой участок для его обслуживания и эксплуатации, являются недвижимостями в силу их назначения. Среди них: животные, служащие для обработки земли; рыба в прудах; ульи; кролики в садках; прессы, котлы, аппараты для перегонки, кадки и бочки; солома и удобрения. Являются также недвижимостями вследствие предмета, к которому они относятся, узуфрукт на недвижимые вещи, сервитуты или земельные повинности, а также иски, имеющие своим предметом возвращение недвижимого имущества (ст. 516—526). Имущества являются движимыми в силу их природы или в силу определения закона. В силу их природы являются движимостями предметы, которые могут изменять свое место нахождения, в частности, когда они двигаются сами, как, например, животные, или же когда они не могут изменять своего места иначе как под воздействием посторонней силы, как, например, неодущевленные предметы. Являются движимостями в силу определения закона обязательства и иски, имеющие своим предметом уплату денежных сумм или права на движимые вещи, акции или доли в финансовых, торговых или промышленных компаниях, хотя бы компаниям принадлежали недвижимые имущества, связанные с этими предприятиями (ст. 529, современная редакция). Особую разновидность прав составило право присоединения. «Собственность на вещь, как движимую, так и недвижимую, дает право на все, что эта вещь производит, и на то, что естественно или искусственно соединяется с этой вещью в качестве принадлежности. Это право называется правом присоединения» (ст. 546). Здесь имелось в виду право на плоды земли, приплод животных и т. п. Перечень разновидностей имущественных прав содержит ст. 543: «На имущество можно иметь или право собственности, или простое право пользования, или только право требовать выполнения земельных повинностей (сервитутов)». Частные лица имеют право свободного распоряжения имуществами, которые им принадлежат (ст. 537). Исключительно широко трактовались поначалу правомочия земельного собственника: «Собственность на землю включает в себя собственность на то, что находится сверху, и на то, что находится снизу» (ст. 552). Однако уже в 1810 г. промышленники добились перемены в этих правомочиях, теперь добыча найденных в земле ископаемых оформлялась специальным дозволением правительства в виде концессии, а не предоставлялась собственником земли, где эта добыча организуется. Сервитуты и узуфрукт. В целях смягчения конфликтов интересов частных собственников было установлено несколько законных сервитутов (обременении) — об общей стене, о праве прохода и других, но все же в этой области оставались пробелы и неполнота регулирования. Термин сервитут был заимствован из римского правоведения, однако его разновидности были расширены. Так, источниками сервитутов считались естественное расположение участка; обязательства, установленные законом; обязательства, установленные соглашением между собственниками (ст. 639). Другим заимствованным институтом римского правоведения был узуфрукт, который определялся как «право пользования вещами, собственность на которые принадлежит другому лицу, также как ими пользуется сам собственник, но с обязанностью сохранить существо вещи» (ст. 578). Книга третья Кодекса — «О различных способах, которыми приобретается собственность» — самая обширная (ст. 711—2281). В ней содержатся следующие структурные подразделения: о наследовании, наследниках, порядке наследования, о наследовании вне правил, об отказе, о разделе и возвратах; о дарениях между живыми и о завещаниях, о разделе имущества, о завещательных распоряжениях-легатах; о договорах, или договорных обязательствах вообще, о существенных условиях, о силе обязательств, о различных видах обязательств; о доказательстве существования обязательств и производстве платежей; о брачном договоре и взаимных правах супругов; о продаже, о мене, о договоре найма, о договоре товарищества, займе, хранении, поручении; о сроках давности. Основные способы приобретения собственности перечисляются в ст. 711: «Собственность на имущества приобретается и передается путем наследования, путем дарения между живыми или по завещанию и в силу обязательств». Обязательства возникают в результате заключения соглашений (договоров) между сторонами — участниками правового общения. Договор определяется Кодексом как «соглашение, посредством которого одно или несколько лиц обязываются перед другим лицом или перед несколькими другими лицами дать что-либо, сделать чтолибо или не делать чего-либо» (ст. 1101). Существенными условиями действительности (реальности обязывающей силы) соглашения являются следующие четыре условия: согласие стороны, которая обязывается; способность (правоспособность, дееспособность) заключить договор; определенный предмет, составляющий содержание обязанности; дозволенное основание обязательства (ст. 1108). Под согласием сторон (первым из перечисленных условий) понимается добровольное волеизъявление сторон, однако добровольность нарушается или искажается, если имело место заблуждение или если согласие получено путем обмана, насилия. Явная невыгодность договора для одной из сторон также может стать основанием для признания соглашения недействительным, но при одном определенном условии — если продавец недвижимости продал имущество по цене, составляющей не более 7/12 действительной цены (ст. 1674). В отношении прав владельцев движимого имущества (торговцев, банкиров) в Кодексе записано правило: владение признается юридическим основанием права собственности на вещь (ст. 2279). Обещание продать равносильно продаже, если имеется взаимное соглашение обеих сторон о вещи и о цене (ст. 1589). Видимые недостатки вещи, в наличии которых покупатель мог убедиться сам, не влекут ответственности продавца, а в отношении скрытых недостатков продавец должен дать гарантию (ст. 1641, 1642). Одна из статей этого раздела Кодекса прямо указывает на сохраняющуюся силу обычая, если он даже не упомянут при заключении соглашения, но по природе возникающего обязательства его применение считается необходимым и общеупотребительным. Помимо требований закона и обычая в ряде случаев участникам соглашения необходимо считаться еще и с требованиями справедливости. Об этом со всей определенностью говорится в ст. 1135: «Соглашения обязывают не только к тому, что в них выражено, но ко всем последствиям, которые справедливость, обычай или закон связывают с этим обязательством, в соответствии с его природой». По свидетельству Тронше, составители Кодекса «не отказывались от привычного, если оно не содержало дурного». Кодекс не только гарантировал поддержку законным соглашениям, но призывал к их добросовестному исполнению, т. с. призывал к добросовестному восприятию принципа «закон есть закон» в противоположность принципу «закон — мое желание, кулак — моя полиция». В ст. 1134 об этом сказано следующим образом: «Соглашения, законно заключенные, занимают место закона для тех, кто их заключил. Они могут быть отменены лишь по взаимному согласию сторон или по причинам, в силу которых закон разрешает отмену обязательства. Они должны быть выполнены добросовестно». Для составителей Кодекса справедливым считалось все, что было основано на соглашении (взаимной договоренности), что напоминает мудрость древних римлян «договор — это закон для двоих» и русскую поговорку «уговор дороже денег». Порядок наследования. Первым законодательным установлением революционного периода стало существенное ограничение права распоряжения наследственной массой по усмотрению наследователя. Это частично было связано с тем, что в обществе получила широкое хождение концепция общественного происхождения собственности, а потому государство оставляло за собой право регулировать передачу собственности во имя защиты имущества для членов семьи и защиты законных интересов наследников. Принцип наследования по закону стал новшеством, введенным и закрепленным в период революции. «Закон при определении порядка наследования не принимает во внимание ни природы, ни происхождения имущества», — записано в Кодексе 1804 г. Сам процесс передачи наследственной массы Кодекс определяет как «переход имущества умершего к одному или нескольким живым лицам». Кодекс объединил передачу имущества по завещанию с передачей в виде дарения, однако четко разграничил две основные формы наследования по закону (succecion ab intestat) и по завещанию (succecion testamentaires). Еще в начале консулата были восстановлены права завещателя наследства, отмененные декретом 1792 г. Кодекс 1804 г. самым подробным образом регламентирует этот вариант передачи наследства. Самым важным моментом данного юридического действия Кодекс вслед за римским правом признавал волеизъявление. Наполеон на стадии разработки Кодекса называл право завещательного распоряжения собственностью «врученным как бы самой природой главе каждой семьи» (Юшкевич В. А. Наполеон I на поприще гражданского правоведения и законодательства. М., 1905. С. 92). Основными способами передачи наследства по завещанию Кодекс определил следующие: собственноручное завещание, целиком написанное, подписанное и датированное самим завещателем; публичное завещание, которое надлежит совершить в соответствии с установленной процедурой, — оно должно быть продиктовано в присутствии двух нотариусов и двух свидетелей, либо одного нотариуса и четырех свидетелей. Существовало также тайное завещание, представляемое в запечатанном виде в присутствии шести свидетелей и переданное на хранение нотариусу. Среди институтов, характерных для рецепированного римского права и восстановленных в Кодексе, следует назвать субституцию (назначение дополнительного наследника), правда, только для наследников первой степени родства — прежде всего детей, которые уже родились, или тех, кто может родиться в перспективе. В отнjшении других степеней родства принцип субституции не действовал и даже запрещался. Таким образом, свобода завещаний ограничивалась не только адресатом, но и обязательной долей наследства. В этом смысле Кодекс следует не за кутюмным правом, а за писаным правом дореволюционной Франции, где обозначалась обязательная доля (законным детям наследодателя). Правда, писаное право еще учитывало требование канонического права о включении в число получателей законной доли жены умершего. Обычно же право северных районов страны не знало правила об обязательной доле, но пользовалось термином «резервированное имущество». Наследники умершего выстраивались в указанной Кодексом очередности: дети и иные нисходящие, а также восходящие и боковые родственники (с равными частями для родственников по отцовской и материнской линиям), не далее 12-й степени родства (с 1917 г. круг законных наследников был уменьшен до шестой степени родства). Права внебрачных детей были сужены: они признавались детьми только законным порядком, наследовали лишь имущество отца и матери, им было запрещено получать имущество по завещанию или путем дарения. В наследственных правах имело место и другое ограничение свободы завещания: при одном ребенке можно было завещать не больше половины имущества, при двух детях — не более трети, при трех — не больше четверти. Дарение ограничивалось во избежание попыток обойтись без завещания или так или иначе обойти его. 123. |