книга. Перевод с английского В. И. Нелина Российский Запад
 Скачать 1.46 Mb.
|
|
Предисловие Эта книга состоит из четырех частей: «Сто одна история о дзэн» (101 Zen Story) впервые издавалась в 1939 г. Райдером и К° в Лондоне и «Дэвид Мак-Кей компани» в Филадельфии. Здесь приводятся подлинные случаи из жизни китайских и японских учителей дзэн на протяжении более, чем пяти столетий. «Бездверная дверь» (The Gateless Gate) впервые была издана в 1934 г. Джоном Мюрреем в Лос- Анджелесе. Это сборник задач — коанов, применявшихся учителями дзэн для направления своих учеников к освобождению, впервые записанных китайским наставником в 1228 г. «Десять быков» (10 Bulls) впервые издавались в 1935 г. Де Ворсом и К° в Лос-Анджелесе и позднее Р.Р.Филлипсом в Портленде, Орегон. Это перевод знаменитого китайского комментария стадий осознавания, ведущих к просветлению, иллюстрированный здесь одним из ведущих в Японии современных мастеров гравюры. «Сосредоточение» (Centreing) — перевод древней санкскритской рукописи, впервые опубликованный в весеннем выпуске журнала «Джентри» (Gentry) за 1955 г. в Нью-Йорке. Это древнее учение, хранивше- еся в Кашмире и других местах Индии более четырех тысячелетий; его вполне можно считать прародителем дзэн. Я должен поблагодарить указанных выше издате- лей за разрешение объединить здесь весь этот материал. Больше всего я благодарен «бездомному монаху» Нѐгэну Сэнзаки — идеальному сотруднику и другу, доставившему мне огромную радость, 18 переписывая со мной первые три части этой книги, а также кашмирскому провидцу Лакшманджо, до- ставившему мне не меньшую радость, когда я переписывал ее четвертую часть. Первый патриарх дзэн Бодхидхарма принес дзэн в Китай из Индии в VI в. Согласно его биографии, написанной в 1004 г. китайским учителем Догэном, после десяти лет жизни в Китае Бодхидхарма захотел вернуться на родину и собрал учеников, чтобы проверить их самосознание. Вот, что сказали эти ученики. Дофуку: – На мой взгляд, истина превыше утвер- ждений или отрицаний, ибо они — путь, по которому она движется. — У тебя моя кожа, — сказал Бодхидхарма. Монахиня Содзи: – По-моему, это как взгляд Анан- ды на землю Будды: увидеть раз и — навек. — У тебя моя плоть, — ответил Бодхидхарма. Дойку: – Четыре состояния вещества: свет, твердое, жидкое и газообразное — пусты*, а пять скандх** — не-вещи (No-things). По-моему Не вещь*** — суть истинная реальность. — У тебя моя кость, — заметил Бодхидхарма. Наконец, Эка поклонился учителю и не сказал ничего. — У тебя мой костный мозг, — произнес Бодхидхарма. _____________ * Т.е. способны вмещать в себя что-либо. ** Согласно Учению Будды это пять видов физического психического строения человека: форма, чувствования, представ- ления, устремления, сознание (прим. пер.). *** Т.е. дух. ' 19 * * * Древнее учение дзэн, такое яркое и всегда свежее, бережно помнилось и хранилось. Здесь собраны частицы «кожи, плоти и кости» дзэн, но нет «костного мозга» — его внутренней, невыразимой словом, сущности. Откровенная непосредственность дзэн породила распространенное мнение, что это учение исходит из источников, бывших еще до Будды, т.е. еще до VI в. до Р.Х. Пусть читатель судит об этом сам, впервые имея возможность ознакомиться в одной книге со случаями из практики дзэн, задачами для концентрации ума, описаниями стадий осознавания и также близкого к дзэн учения, много столетий предшествовавшего дзэн. Проблема нашего ума, связывающего сознание с внесознательным постижением, приводит нас в самую гущу повседневной жизни. Найдем ли мы мужество раскрыть источник своего бытия? Эти плоть и кость — к чему они? Пол Репс 20 О составителях Пол Репс — американец, глубоко увлеченный установлением взаимопонимания между Востоком и Западом. Автор книг «Телеграммы дзэн» (Zen Telegrams), «Квадратное солнце, квадратная луна» (Square Sun Square Moon), «Игры, разглаживающие морщины» (Unwrinkling Plays) и «Пути медитации» (Ways to Meditate), изданных в Японии и распро- страняемых в США. Нѐгэн Сэнзаки — известный всему миру ученый буддист. Он родился в Японии у родителей китай- ского и японского происхождения, но был оставлен в поле и подобран буддийским монахом, ставшим его первым учителем. Потом уже сам он, став «бездомным монахом», странствовал по Японии и, наконец, обосновался в США, в Калифорнии. Нѐгэн Сэнзаки и Пол Репс вместе подготовили первые три части этой книги. Ее четвертую часть подготовил Пол Репс. 21 СТО ОДНА ИСТОРИЯ О ДЗЭН 22 Введение Эти истории переводились на английский из книги «Сясэки-сю» ("Собрание песка и камня"), написанной японским учителем дзэн Мудзу ("Не живущим На Одном Месте") в конце XIII в., а также из рассказов дзэнских монахов, опубликованных в Японии в разных книгах в канун нашего столетия. Люди Востока более внимательны к глубинному бытию, нежели к внешней деятельности. Они глубоко почитают того, кто смог обрести себя. Считается, что такой человек раскрыл свое сознание так же точно, как это сделал Будда. Это истории о таких открытиях себя. Дзэн можно назвать сокровенным творением и искусством Востока. Его привил на китайской земле монах Бодхидхарма, в VI в. пришедший из Индии. Дальше на восток, в Японию, дзэн попал уже в XII в. Дзэн определяли, как «особое учение, без святых писаний; оно выше письма и слова и показывает сущность ума человеку, непосредственно 23 видящему собственную природу и достигающему просветления»*. В Китае дзэн известен, как чань. Мастера дзэн или чань вместо того, чтобы быть последователями Будды, стремились сблизиться с ним и сродниться со всей вселенною так же, как сделали это Будда и Иисус. Дзэн — это не секта, а осознаваемый опыт. Дзэнская традиция самопознания через медитацию для обретения своей истинной природы, пренебре- жение к обрядности, неустанная самодисциплина и простота жизни завоевали поддержку японской аристократии и ее высших правящих кругов, а также завоевали глубочайшее уважение на всех уровнях философской мысли Востока. Драмы Ноу — это дзэнские истории. Дух дзэн стал означать не только мир и понимание [всего), но и благоговейную преданность труду и творчеству, глубокое развитие удовлетворенности, раскрытие врат интуиции, выражение изначально присущей всему красоты и неуловимое очарование незавершенности. Множество значений несет понятие дзэн, но ни одно из них не определимо до конца. Если б эти значения определялись точно — не было бы дзэн. Говорят, что если в вашей жизни присутствует ______________________ * Вариант тройного перевода (на японский, на английский и на русский) знаменитого китайского стихотворения, написанного по преданию самим Бодхидхармой. Вот его другой вариант из книги: Christmas Humphreys, Buddhism, Ли Introduction and Guide, Penguin Books 1951, p.182: Особое посланье вне Писаний. От буквы и слова оно не зависит, Указывая сущность человеку, Глядящему в свою природу (прим. пер.). 24 дзэн, то у вас нет ни страха, ни сомнений, ни бесполезных страстных стремлений, ни экстремаль- ных эмоций. Ни ограниченное отношение к себе других, ни их эгоистические поступки вас не беспокоят. Вы скромно служите человечеству, на- полняя милосердием свое пребывание в этом мире и наблюдая за собственным уходом отсюда, как за падающим лепестком цветка. Невозмутимый, в блаженном спокойствии, наслаждаетесь вы жизнью. Таков дух дзэн, скрываемый снаружи тысячами храмов Китая и Японии, священниками и монахами, богатством и престижем, а часто и той самой обрядностью, над которой он возвысился. Изучать дзэн, работать над расцветом собственной природы, было во все времена нелегкой задачей. Множество учителей, настоящих и мнимых, стремились помочь людям в этом свершении. Многочисленные поиски в дзэн, подлинные и рискованные, и породили эти рассказы. Быть может, и читатель осознает и осуществит их в своем личном опыте. 25 1. Чашка чая Нан Ин, японский мастер дзэн, живший в эру Мэйдзи (1868-1912), принимал как-то у себя про- фессора университета, пришедшего пораспросить его о дзэн. Нан Ин разливал чай. Налив гостю полную чашку, он продолжал лить дальше. Профессор смотрел на льющийся через край чай и, наконец, не вытерпев, воскликнул: - Она же полна. Больше не входит! - Вот как эта чашка, — ответил Нан Ин, — и вы наполнены своими мнениями и суждениями. Как же могу я показать вам дзэн, пока вы не опорожните свою чашку? 2. Алмаз в дорожной пыли Гудо был в свое время наставником императора. Несмотря на это, он имел обыкновение путешест- вовать в одиночку, как простой бродячий монах. Направляясь однажды в Эдо, культурный и политический центр сѐгуната, он пришел в небольшое селение, называвшееся Такэнака. Был вечер, лил сильный дождь, Гудо насквозь промок. Его 26 соломенные сандалии развалились. В окне дома, стоявшего у края селения, он заметил висевшие четыре или пять пар сандалий и решил купить себе сухие. Сандалии продала ему женщина, которая, увидев, как он вымок, пригласила его переночевать. Гудо с благодарностью согласился. Войдя, он прочитал перед домашним алтарем сутру*. Его познакомили с матерью и детьми хозяйки. Заметив, что вся семья чем-то расстроена, Гудо спросил, что случилось. – Мой муж игрок и пьяница, — сказала жен- щина. — Когда он выигрывает, то напивается и становится невыносимым. Когда проигрывает, то занимает повсюду деньги. А когда же порой упьется совсем, то и вовсе домой не приходит. Что мне делать? – Я помогу ему, — сказал Гудо. — Вот деньги. Купите мне галлон хорошего вина и чего-нибудь вкусного из еды. И можете ложиться спать. Я буду медитировать перед алтарем. В полночь домой вернулся хозяин, сильно пьяный, он закричал: - Эй, жена! Я уже пришел домой. Ты дашь мне поесть? – Возьми у меня, — сказал Гудо. — Меня застиг дождь, и твоя жена великодушно пригласила меня остаться ночевать. За это я купил вина и рыбы, так что бери. Тот пришел в восторг. Он сразу выпил все вино и улегся на полу спать. Гудо сел рядом медитировать. Проснувшись утром, глава семьи ничего не __________________ Сутра (санскр. «нить») — здесь общее название буддийских святых писаний, как принадлежащих одной из трех частей Канона, идущего от Будды, так и позднейших (прим. пер.). 27 помнил. - Ты кто такой? Откуда? — спросил он у Гудо, все еще сидевшего в медитации. – Я — Гудо из Киото и направляюсь в Эдо, — отвечал мастер дзэн. Глубоко устыдившись, хозяин стал суетливо просить прощения у учителя импера- тора. Гудо улыбнулся. – Все непостоянно в этой жизни, – сказал он. — Жизнь очень коротка. Если ты будешь продолжать пить и играть, то у тебя не останется времени исполнить что-либо иное, да и своей семье принесешь новые страдания. У того вдруг пробудилось понимание, он как будто избавился от наваждения. – Ты прав, – воскликнул он. — Как мне отблагодарить тебя за это чудесное учение? Позволь немного проводить тебя и поднести твои вещи. – Ладно, если хочешь, – помедлив, ответил Гудо, и они отправились. Через три мили Гудо сказал ему возвращаться домой. – Еще пять миль – попросил у Гудо спутник. Они пошли дальше. – Теперь можешь возвращаться, — предложил Гудо. – Пройдем еще десять миль, — ответил тот. – Теперь возвращайся, — сказал Гудо, когда еще десять миль были пройдены. - Я собираюсь идти за тобой всю остальную жизнь, — заявил его спутник. Современные учителя дзэн в Японии ведут начало по линии предшественников от знаменитого мастера, преемника Гудо. Его звали My Нан — Тот, Кто Не Возвращается Никогда. 28 3. «Неужели?» Мастер дзэн Хакуин славился среди соседей своей праведной жизнью. Неподалеку от него жила красивая девушка, родители которой держали продуктовую лавку. Вдруг внезапно, безо всяких наводящих признаков, родители обнаружили, что их дочь беременна. Они очень рассердились. Дочь не желала называть виновника, но, устав от расспросов, наконец, назвала имя Хакуина. Кипя от ярости, родители устремились к мастеру. «Неужели?» — вот и все, что он произнес. Когда родился ребенок, его принесли к Хакуину. К тому времени мастер уже лишился своей репутации, но это его не беспокоило. Он с большим старанием принялся ухаживать за младенцем. Молоко и все, что было нужно малютке, он доставал у соседей. Через год юная мать уже не могла больше терпеть и призналась родителям, что отцом ребенка был молодой человек, работавший на рыбном рынке. Мать с отцом бросились к Хакуину умолять о прощении, они долго извинялись и попросили вернуть ребенка. Хакуин был согласен. Возвращая ребенка, он сказал лишь: «Неужели?». 4. Повиновение Беседы мастера Банкэя посещали не только ученики дзэн, но и вообще лица всякого звания и разных сект. Он никогда не цитировал сутр, не вступал в схоластические обсуждения. Но слова шли прямо из его сердца в сердца слушателей. 29 Его многолюдные собрания очень раздражали священника секты Нитирэн, последователи которой также ходили слушать о дзэн. Самолюбивый свя- щенник пришел в храм, решив поспорить с Банкэем. – Эй, дзэнский учитель! — позвал он, — подожди-ка минутку. Всякий, кто тебя уважает, будет повиноваться твоим словам, но вот если человек вроде меня тебя не уважает, сможешь ли ты заставить его подчиниться? – Подойди ко мне и я это покажу, — сказал Банкэй. Священник принялся горделиво растал кивать толпу, пробиваясь к учителю. Банкэй улыбнулся: — Стань от меня слепа. Священник повиновался. – Нет, — сказал Банкэй, – будет лучше разго- варивать, если ты станешь справа. Пройди сюда. Священник гордо пошел направо. – Видишь, — заметил Банкэй, — ты меня слу- шаешься, и я думаю, что ты очень добрый человек. А теперь сядь и слушай. 5. Любишь — люби открыто У одного мастера дзэн практиковали медитацию двадцать монахов и монахиня по имени Эсюн. Она была очень красива, даже несмотря на бритую голову и простую одежду. Несколько монахов втайне влюбились в нее. Один из них написал ей письмо, добиваясь свидания. Эсюн не ответила. На следующий день была лекция учителя, и когда она закончилась, Эсюн встала. Обращаясь к тому, кто ей писал, она сказала: «Если ты и вправду меня так сильно любишь — подойди и обними меня сейчас». 30 6. Отсутствие сострадания Жила в Китае старая женщина, которая больше двадцати лет кормила одного монаха. Построив ему небольшую хижину, она содержала монаха, пока тот медитировал. Наконец она спросила себя, каких же успехов он за это время достиг. Чтобы выяснить это, она заручилась помощью девушки, богато наделенной страстью. «Пойди и обними его, — сказала она, — а потом неожиданно спроси: «Ну, и что теперь?»» Девушка отправилась к монаху, без особых затруднений приласкалась к нему и спросила, что он намерен с этим делать. - Старое дерево одиноко растет зимой на холодной скале, — поэтично ответил монах. — Нет здесь нигде тепла. - Девушка вернулась и рассказала, что слышала. - И подумать только, что я двадцать лет кормила этого человека! — сердито воскликнула старая женщина. — Он не проявил ни внимания к твоей потребности, ни намерения объяснить твое состояние. Он не был обязан отвечать на страсть, но по крайней мере был должен высказать хоть какое-то со чувствие. Она немедля отправилась к хижине монаха и сожгла ее дотла. 7. Объявление В последний день своей жизни Тандзан написал шестьдесят почтовых открыток и попросил помощника их отправить. После этого он умер. На открытках было написано: 31 Я ухожу из этого мира Это мое последнее объявление. Тандзан. 27 июля.-1892 года. 8. Огромные Волны В начале эры Мэйдзи [1868-1912] жил знаменитый борец по имени О Нами — Огромные Волны. Необычайно сильный, он хорошо овладел искусством борьбы. В тренировочных схватках он побеждал даже своего учителя, однако на публике был так не- решителен, что его бороли даже его собственный ученики. О Нами понял, что за помощью надо обращаться к мастеру дзэн. Неподалеку, в маленьком храме, тогда остановился Хакаю, странствующий учитель, и О Нами отправился повидать его и рассказать о своей беде. – Тебя зовут Огромные Волны, — сказал учитель, – поэтому останься в этом храме на ночь и представляй, что ты и есть эти огромные валы. Ты больше не робеющий борец. Ты — эти громадные водяные массы, все перед собой сметающие, все проглатывающие на своем пути. Делай так и ты станешь величайшим борцом в стране. Учитель удалился. О Нами сел медитировать, стараясь представить себя волнами. Он думал о множестве различных вещей. Затем постепенно он стал все больше и больше чувствовать волны. Ночь шла, и волны становились все больше и больше. Они поглотили цветы в вазах. Затопили даже Будду в алтаре. К рассвету не осталось уже и храма — ничего, кроме прилива и отлива необъятного океана. Утром учитель нашел О Нами в медитации, с 32 мягкой улыбкой на лице. Он тронул плечо борца. - Теперь ничто не сможет расстроить тебя, — сказал он. — Ты и есть эти волны. Ты будешь сметать перед собою все. В этот день О Нами выступил в состязаниях борцов и победил. После этого никто в Японии уже не мог его побороть. 9. Луну не украдешь Рѐкан, мастер дзэн, скромно жил в маленькой хижине у подножья горы. Как-то вечером туда забрался вор, но лишь чтобы найти, что красть там совершенно нечего. Возвратившись, Рѐкан застал вора. - Ты, верно, прошел долгий путь, чтоб меня навестить, — сказал он вору, — и ты не должен уходить с пустыми руками. Пожалуйста, возьми в подарок мою одежду. Ошеломленный вор взял одежду и выскользнул прочь. Рѐкан сидел голый и глядел на луну. - Бедняга, — отрешенно размышлял он, — как бы я хотел подарить ему эту прекрасную луну. 10. Последний стих Хосина Мастер дзэн Хосин много лет прожил в Китае. Вернувшись потом, он поселился на северо-востоке Японии, где наставлял учеников. Уже совсем состарившись, он рассказал им историю, слышанную им в Китае. Вот она: — Как-то двадцать пятого декабря совсем уже состарившийся Тофуку сказал своим ученикам: «Я не собираюсь жить в следующем году, так что вы, ребята, ведите себя со мной хорошо в этом». 33 Ученики решили, что он шутит, но поскольку он был великодушным учителем, то в оставшиеся дни уходящего года каждый по очереди приглашал его на праздничный обед. В канун Нового Года Тофуку заявил: «Вы были ко мне добры. Я покину вас завтра днем, когда кончится снегопад». Ученики засмеялись, полагая, что он говорит старческую чепуху, так как ночь была ясная и бесснежная. Но в полночь снег повалил, и на следующий день они нигде не могли найти своего учителя. Когда они пришли в зал для медитаций, они увидели, что он умер там. Рассказав эту историю, Хосин сказал ученикам: — Мастеру дзэн нет нужды предсказывать свой уход, но он может это сделать, если захочет. - А вы сможете? — спросил кто-то. Да, — ответил Хосин, — через семь дней я покажу вам, что могу. Никто из учеников ему не поверил. Большинство даже забыло эту беседу, когда Хосин созвал всех снова. - Семь дней назад, — сказал он, — я объявил, что собираюсь оставить вас. На прощанье принято писать стихотворение, но я ни поэт, ни мастер каллиграфии. Пусть один из вас запишет мои последние слова. Ученики решили, что он шутит, но один из них стал писать. Готов? — спросил Хосин. - Да, господин, — ответил ученик. Хосин продиктовал: Из сиянья пришел я — Возвращаюсь в сиянье. Что ж это? До положенных каноном четырех строк в стихо- творении недоставало еще одной, и ученик сказал: |