книга. Перевод с английского В. И. Нелина Российский Запад
 Скачать 1.46 Mb.
|
|
66. «Дети Вашего Величества» Ямаока Тэссю был учителем императора. Он также был мастером фехтованья и глубоким знатоком дзэн. Его дом служил пристанищем бродягам. Он даже не имел другой одежды, кроме той, что была на нем — это все, что они ему оставляли. Видя, как он обносился, император дал ему денег на новый костюм. На следующий день Ямаока снова явился в старой одежде. «А что же случилось с 76 новой одеждой, Ямаока?» — спросил император. - Я отдал ее детям Вашего Величества. 67. «Что ты делаешь? — Что ты говоришь!» В наше время рассказывают немало нелепостей об учителях и учениках и о наследовании любимым учеником учения мастера, дающего этому ученику право передавать истину своим последователям. Конечно, так и нужно передавать дзэн — от сердца к сердцу, и раньше это делалось именно так. Смирение и молчание были тогда выше самоутверждения и [формального соблюдения] монашеского обета. Получивший такое учение тайно хранил его в себе и через двадцать лет после его принятия. И лишь когда другой ученик собственными усилиями открывал присутствие рядом настоящего мастера — только тогда становилось известно, что учение было передано. Даже тогда это происходило совершенно естественно, и учение прокладывало себе путь, присущий ему изначально. Никогда учитель не объявлял: «Я — преемник такого-то», — подобное заявление доказало бы совершенно противоположное. Мастер дзэн My Нан имел лишь одного последо- вателя. Его звали Сѐдзю. Когда Сѐдзю завершил изучение дзэн, My Нан позвал его к себе в комнату. — Я старею, — сказал он, — и, насколько мне известно, ты единственный, кто будет нести это учение. Вот книга. Семь поколений переходила она от мастера к мастеру. Много пунктов добавил сюда и я, сообразно своему пониманию. Это очень ценная книга, и я передаю ее тебе, этим признавая тебя своим преемником. — Если эта книга так важна, то вам лучше оставить ее у себя, — ответил Сѐдзю. — Я перенял 77 от вас дзэн безо всяких книг и вполне доволен этим. — Я это знаю, — сказал My Нан, — но даже если это и так, рукопись семь поколений переходила от мастера к мастеру. Ты можешь ее хранить, как символ принятия учения. Возьми. Разговор происходил вблизи жаровни. Почувство- вав в руках книгу, Сѐдзю тут же бросил ее в пылающие угли. У него не было тяги к вещам. — Что ты делаешь? — во весь голос крикнул никогда еще не сердившийся My Нан. — Что ты говоришь! — крикнул ему в ответ Сѐдзю. 68. Одна нота дзэн После приема у императора Какуа исчез, и никто не знает, что с ним стало. Он был первым японцем, изучавшим в Китае дзэн, но поскольку из изученного им он не показал ничего, если не считать одного единственного звука, то он не остался в памяти людей тем, кто [впервые] принес в свою страну дзэн. В Китае Какуа воспринял истинное учение. Там он не путешествовал, а жил на далеком горном склоне, постоянно медитируя. Всякий раз, когда его просили прочитать проповедь, он произносил несколько слов, после чего перебирался в другое место, где найти его было уже не так легко. Когда Какуа возвратился в Японию, о нем услыхал император и попросил его выступить с проповедями дзэн для наставлений по любым предметам на свой вкус. Какуа стоял перед императором молча. Затем, достав из складок одежды флейту, извлек из нее одну короткую ноту, вежливо поклонился и исчез. 78 69. Съел улику Как-то раз повара дзэнской общины монахов секты Сото, возглавляемой мастером Фугаем, какая-то причина задержала с приготовлением обеда. Пос- пешно прибежав на огород, повар нарубил своим кривым ножом вершки зеленых овощей, накрошил их и сварил суп, в спешке не заметив, что туда попал и кусок змеи. Ученики Фугая решили, что никогда еще не пробовали они такого вкусного супа. Когда же сам учитель обнаружил в своей миске змеиную голову, он вызвал повара. «Это что такое?» — спросил он, подняв ее вверх. - О, спасибо, учитель, — ответил повар и, схватив «лакомство», тотчас его съел. 70. Самое ценное на свете Ученик спросил мастера дзэн Содзана: - Что на свете самое ценное? - Голова дохлой кошки, — ответил учитель. - Почему же голова дохлой кошки самое ценное на свете? — пытался выяснить ученик. — Потому, что никто не может назвать ее цену, — ответил Содзан. 71. Обучение молчанию Еще до прихода в Японию дзэн ученики обучались медитации в школе Тэндай. Как-то четверо таких учеников, близкие друзья, решили провести семь дней в молчании. В первый день все молчали. Медитация началась благоприятно, но к ночи, когда масляные лампы стали тускнеть, один из них, 79 не удержавшись, крикнул слуге: «Поправь лампы». Второй ученик удивился, услышав, что первый заговорил. — Ведь мы же собрались не произносить ни слова, — заметил он. — Ну и дурни же вы. Зачем разговариваете? — спросил третий. — Один я ничего не сказал, — решил четвертый. 72. Болван-вельможа Как-то два учителя дзэн, Дайгу и Гудо были приглашены в гости к вельможе. Войдя, Гудо сказал хозяину: «Вы мудры по своей природе и имеете прирожденную способность к постижению дзэн». - Чепуха, — сказал Дайгу, — зачем ты льстишь этому болвану? Он может быть вельможей, но он ничего не нает о дзэн. Так, вместо того, чтобы строить храм для Гудо, вельможа построил его для Дайгу и у него стал изучать дзэн. 73. Десять последователей Ученики дзэн дают обет не оставлять намерения изучать дзэн даже, если учитель станет их убивать. Обычно раньше резался палец, и клятва скреплялась кровью. Со временем обет стал простой формально- стью, и поэтому ученика, погибшего от руки учителя Экидо, стали считать невинным мучеником. Экидо был суровым учителем. Ученики боялись его. Однажды один из них, находясь на дежурстве, должен был отмечать время ударом гонга, но забыл ударить вовремя, заглядевшись на красивую девушку, проходившую мимо монастырских ворот. В этот 80 момент стоявший прямо за его спиной Экидо ударил его палкой, и этот удар оказался смертельным. Услыхав о происшествии, опекун этого ученика сразу отправился к Экидо. Понимая, что тот не виноват, он поблагодарил мастера за суровое учение. Экидо вел себя точно так же, как если бы ученик остался жив. После этого ему удалось вырастить под своим руководством больше десяти просветленных после- дователей — число совершенно исключительное. 74. Настоящее исправление Всю свою жизнь посвятил Рѐкан изучению дзэн; Однажды он услышал, что племянник его, пренеб- регая предостережениями родственников, тратит деньги на куртизанку. Поскольку этот племянник должен был сменить Рѐкана в управлении семейным достоянием, то родственники, опасаясь в будущем растраты семейной собственности, попросили Рѐкана принять какие-нибудь меры. Долгий путь пришлось пройти Рѐ'кану, чтобы навестить племянника, с которым он не виделся уже много лет. Увидев дядю, молодой человек очень обрадовался и пригласил его переночевать. Всю ночь Рѐкан просидел в медитации. Со- бравшись утром уходить, он сказал племяннику: «Видно, старею я, так дрожат руки. Ты не поможешь мне завязать шнурок сандалии?» Юноша охотно помог ему. «Спасибо, — сказал Рѐкан, — вот, видишь, как с каждым днем человек все больше стареет и слабеет. Береги себя хорошенько». И ушел, ни словом не помянув ни куртизанку, ни жалобы родственников. Но с этого утра мотовство племянника прекратилось. 81 75. Характер Ученик дзэн пришел к Банкэю и пожаловался: — Учитель, у меня такой необузданный характер. Как мне исправить его? — Это у тебя что-то уж очень странное, — ответил Банкэй, — ну-ка дай мне на него взглянуть. — Я не могу показать его сразу сейчас, — ответил ученик. — А когда же сможешь? — спросил Банкэй. — Он проявляется неожиданно, — ответил ученик. — Тогда, — заключил Банкэй, — он не может быть твоей истинной природой, иначе ты бы смог показать мне его в любой момент. Ты родился без него, и родители также тебе его не передавали. Подумай хорошенько. 76. «Камень в уме» Китайский учитель дзэн Хогэн жил один в небольшом домике в провинции. Однажды четверо странствующих монахов попросили его разрешения развести в его дворике костер, чтобы согреться. Пока они разжигали костер, Хогэн услышал их дискуссию о субъективном и объективном. Присоединившись к их компании, он сказал: «Вот большой камень. Как вы считаете, он внутри или снаружи вашего ума?» Один из монахов ответил: «С точки зрения буддизма все есть воплощение ума, поэтому я бы сказал, что камень внутри моего* ума». __________________________ * Просветленный человек не разделяет мир на субъективный и объективный, не отделяет своего ума от всеобъемлющего Целого (Дхармата-дхарма-кайя) (прим. пер.). 82 «Как же тяжко должно быть твоей голове, — заметил Хогэн, — если ты носишь с собой в уме такой большой камень». 77. «Непривязанность к пыли» Китайский мастер дзэн времен династии Тан [618- 907] по имени Зэнгэцу написал следующие наставления своим ученикам: «Жить в миру и при этом не создавать привя- занности к мирской пыли — и есть путь истинного ученика. Видя доброе действие другого, вдохновляй себя следовать его примеру. Услышав об ошибке другого, советуй себе не повторять ее. Даже находясь один в темной комнате, веди себя так, словно принимаешь высокого гостя. Выражай свои чувства, но не более, чем требует твоя истинная природа. Бедность — твое сокровище. Никогда не меняй ее на легкую жизнь. Человек может казаться глупым и все же не быть им. Он может лишь тщательно охранять свою мудрость. Достоинства — плоды самодисциплины. Они не падают с неба сами, подобно снегу или дождю. Скромность — основа всех достоинств. Пусть твои ближние узнают тебя прежде, чем ты заявишь о себе сам. Благородное сердце никогда не понуждает себя. Слова его, как несравненные жемчужины, объявля- ются редко, но ценятся высоко. Для преданного ученика каждый день счастливый. Время идет, но он не отстает никогда. Ни слава, ни позор не трогают его. 83 Суди себя, но не другого. Не обсуждай добра и зла. Некоторые вещи, хотя и добрые, поколения подряд считались дурными. Поскольку цена справедливости может признаваться [лишь] столетия спустя, то нет нужды требовать немедленного признания. Живи с целью, но оставляй результаты [своих действий] великому закону Вселенной. Каждый день проводи в мирном созерцании». 78. Истинное процветание Один богатый человек попросил как-то Сэнгая написать что-нибудь для постоянного процветания его семьи, чтоб это можно было хранить, как сокровище, от поколения к поколению. Сэнгай достал большой лист бумаги и написал: «Умирает отец, умирает сын, умирает внук». Богач рассердился: «Ведь я же просил тебя написать что-нибудь на счастье моей семье! Зачем ты так шутишь?» — Я не собирался шутить, — объяснил Сэнгай. — Если бы твоему сыну пришлось умереть прежде твоей смерти, это безмерно опечалило бы тебя. Если б твоему внуку пришлось покинуть этот мир раньше твоего сына, то оба вы были бы убиты горем. Если в твоем роду поколение за поколением будет уходить в записанном мною порядке — это будет естественным течением жизни. Вот что я называю истинным процветанием. 84 79. Подставка для благовоний Женщина из Нагасаки по имени Камэ была одним из немногих в Японии мастеров, делавших подставки для благовоний. Такая подставка была произведением искусства и могла находиться только в комнате для чайной церемонии или перед семейным алтарем. Камэ, сменившая в этом мастерстве своего отца, любила выпить. К тому же она курила и большую часть времени проводила с мужчинами. Всякий раз, заработав хоть немного денег, она устраивала пирушку, пригласив к себе поэтов, художников, плотников, мастеровых и вообще людей самых разных занятий. В их компании она и вынашивала замыслы своих произведений. Камэ работала очень медленно, но когда ее работа заканчивалась, она всегда была шедевром. Ее подставки бережно хранились в домах, где женщины никогда не пили, не курили и не имели свободных связей с мужчинами. Однажды губернатор Нагасаки попросил Камэ создать ему подставку для благовоний. Она долго откладывала, пока не прошло уже около полугода. К этому времени ее и посетил губернатор, уже получивший повышение по службе и назначение в другой, далекий город. Он настоятельно попросил Камэ начать работу для него. Наконец, ощутив вдохновение, Камэ сделала подставку. Поставив законченную работу на стол, она принялась долго и внимательно ее рассматривать. Она курила и пила, сидя с подставкой, как с собутыльником. Целый день смотрела на подставку Камэ. Наконец, взяв молоток, Камэ разбила ее вдребезги. Она поняла, что подставка не получилась шедевром, отвечающим ее замыслу. 85 80. Настоящее чудо Когда Банкэй проповедовал в храме Рюмон, священник из секты Синею, из тех, кто верит в спасение через повторение имени Милосердного Будды, завидовал огромному числу слушателей Банкэя и решил с ним поспорить. Банкэй уже прочел половину проповеди, когда явился этот священник, наделав при этом столько шума, что Банкэй прервал речь и спросил, в чем дело. — Основатель нашей секты, — начал хвалиться священник, — обладал такими чудесными силами, что когда он стоял на берегу реки с кистью в руке, он написал священное имя Амиды на бумаге, которую держал его помощник на другом берегу реки. А ты можешь сделать такое чудо? — Возможно, твой ловкач и сделал этот фокус, — небрежно отозвался Банкэй, — но это не в обычае дзэн. Мое чудо — то, что когда я чувствую голод, я ем, когда чувствую жажду — пью. 81. «Просто засыпайте» Прежде, чем Тэкисуи, учитель Гасана оставил этот мир, Гасан три дня просидел у его постели. Тэкисуи тогда уже назначил его своим преемником. После недавнего пожара Гасан восстанавливал здание храма. Тэкисуи спросил его: «Что вы будете делать, когда восстановите храм?» — Когда ваша болезнь пройдет, мы бы хотели, чтобы вы там выступили. — А если я до этого не доживу? — Тогда найдем кого-нибудь другого. — А если вы никого не найдете? 86 — Не задавайте глупых вопросов. Просто засы- пайте, — громко ответил Гасан. 82. «Ничего не существует» Юноша по имени Ямаока Тэссю, изучая дзэн, посещал одного мастера за другим. Пришел он и к Докуону из Секоку. Желая показать свои достижения, он сказал: — И ум и Будда и [все] чувствующие существа в конечном счете не существуют. Истинная природа явлений — пустота. Нет ни осознания, ни заблуж- дения, ни мудреца, ни бездарности. Нет ни вознаг- раждения, ни получения. Спокойно куривший Докуон молчал. Внезапно он сильно стукнул Ямаоку своей бамбуковой трубкой. Юноша очень рассердился. — Если ничего не существует, — спросил Доку- он, — то откуда явился этот гнев? 83. «Нет работы — нет еды» Китайский мастер дзэн Хякудзѐ даже в восемьде- сят лет обычно работал с учениками, ухаживая за садом — расчищая дорожки, подрезая деревья и вскапывая землю. Ученикам было жаль видеть своего старого учителя за такой тяжелой работой. Зная, что он не послушает их совета оставить работу, они решили спрятать его инструменты. В этот день учитель не стал есть. На другой день он снова не ел. И на третий день он продолжал голодать. «Он, верно, рассердился на то, что мы спрятали инструменты, — догадались ученики. — Положим-ка их лучше обратно». В тот день, когда они это сделали, учитель работал 87 и ел, как и прежде. Вечером наставляя их, он сказал: «Нет работы — нет еды». 84. Верные друзья Много лет назад жили в Китае два друга. Один из них умел замечательно играть на арфе, а другой умел замечательно слушать. Когда первый играл или пел о горе, второй мог сказать: «Вижу впереди гору». Когда один музицировал на тему воды, то другой мог воскликнуть: «Вот струится поток!» Но однажды этот слушатель заболел и умер. Его игравший друг перерезал струны своей арфы и никогда больше не играл. С тех пор перерезание струн арфы навсегда осталось символом близкой дружбы. 85. «Время умереть» Мастер дзэн Иккю был в детстве очень смышле- ным. У его учителя была драгоценная чашка, очень редкая и древняя. Иккю случилось разбить ее, и он очень растерялся. Заслышав шаги учителя, он собрал осколки и спрятал их за спиной. Когда учитель вошел, Иккю спросил его: «Почему люди должны умирать?» — Это естественно, — ответил старый учитель. — Все должно умирать, и именно поэтому оно и может жить. Показав осколки, Иккю заметил: - Пришло время умереть и вашей чашке. 86. «Живой Будда» и бондарь Учителя дзэн занимаются с каждым учеником отдельно в особой комнате. Пока учитель и 88 ученик в ней находятся, туда никто не входит. Мастер Мокурай из монастыря Кэннин в Киото любил беседовать с купцами и газетными репорте- рами не меньше, чем со своими учениками. Приходил к нему и один бондарь, совсем необразованный. Он пил чай, задавал Мокураю глупые вопросы, а потом уходил. Однажды, когда у него сидел бондарь, Мокурай собрался заниматься с учеником и попросил бондаря обождать в другой комнате. «Ты, как я понимаю, живой Будда, — воспротивился тот, — но ведь даже каменные будды не отказывают [в приеме] тем бесчисленным людям, которые к ним приходят. Почему же ты меня гонишь?» Мокураю пришлось самому выйти к ученику. 87. Три вида учеников В конце эры Токугава [1603-1867] жил в Японии мастер дзэн Гэттан. Он любил говорить так: .«Есть три вида учеников: те, кто передают дзэн другим, те, кто ухаживают за храмами и святынями, и те, кто служат мешками для риса и вешалками для одежды». То же мнение выражал и Гасан. Когда он учился у Тэкисуи, тот был очень суров. Иногда он даже бил Гасана. Другие ученики, не выдержав такого обучения, уходили. Гасан же оставался, говоря: «Плохой ученик пользуется влиянием учителя. Преданный ученик восхищается его добротой. Стро- гая дисциплина учителя делает хорошего ученика сильнее». |