лучшие ответы. Предмет изучения философии и этапы его развития в истории мысли
 Скачать 252.9 Kb.
|
|
Классическая немецкая философия. Философские позиции И. Канта. Рассудок и разум. Явление и «вещь в себе». Началом немецкой классической философии является творчество Иммануила Канта. Кёнигсбергский профессор был учёным широчайших интересов, в так называемый «докритический» период он плодотворно разрабатывал несколько естественнонаучных проблем, в том числе обосновал происхождение нашей планеты из газового облака (гипотеза Канта–Лапласа), но со временем (следующий период творчества Канта носит название «критический») он уделял всё больше и больше внимания собственно философии. Издание его главного труда — «Критики чистого разума» (1781) — открывает новую эру в истории философии Запада. После этой книги никто не мог философствовать так, будто Канта не было. Кант переносит внимание с проблем онтологии на проблемы гносеологии, ставя вопрос о том, что есть разум не в результатах своей деятельности только, но в самом процессе мышления. Разум вне пределов анализа опытных данных Кант называет чистым. Проанализировав особенности разума самого по себе, возможно поставить вопрос о границах применимости разума. В «Пролегоменах…», книге кратко объясняющей центральные идеи философа, И. Кант ставит проблему: как возможна чистая, т.е. никак не связанная с опытом математика? Идеалом научного знания Кант считал именно математику, поскольку она базируется на «чистом» мышлении, не нуждаясь в эмпирическом опыте. Кант осуществляет «коперникианский переворот» в философии и выступает с критикой эмпирических теорий XVII–XVIII вв., трактующих познание как непосредственное отражение реальности. По Канту, познающий субъект — это не конкретный человек, а некое абстрактное представление (трансцендентальный — «выходящий за пределы ежедневного человеческого опыта») — субъект, концентрирующее в себе лишь познавательные способности и базовые формы знания. Субъект чувственным образом воспринимает воздействие на него некого объекта, философ называет этот объект «вещи в себе» (в переводе В.С. Соловьева более понятно — «вещь сама по себе»), так как судить об этой вещи вне наших познавательных способностей мы не можем. Такой подход может быть охарактеризован как агностицизм — отрицание бездумной веры в познаваемость мира. Ведь в каждом познаваемом объекте Кант выделил «вещь для нас» или же феномены (то, что в принципе может быть познано разумом) и «вещь в себе» (то, как объект существует в реальности). С этих позиций философ подверг критике всю предшествующую философию, стараясь найти надёжные основания для человеческого познания. Человек познаёт не мир как таковой, а мир доступный его представлению. Взаимодействие человека и мира порождает многообразие ощущений, которые упорядочиваются с помощью априорных (доопытных) форм созерцания (пространство и время). Затем рассудок трансформирует этот материал в форму понятий, выявляя в них нечто общее, согласно априорным (существующим до опыта) схемам мышления. Так познающий субъект, объединяющий восприятие и рассудок, создаёт единство, которое можно считать знанием. Человеческое восприятие мира возможно лишь благодаря доопытным формам чувствования — пространству и времени. Эти формы не являются характеристиками объектов самих по себе, но являются условиями самого восприятия мира. Именно из существования одинаковых для всех людей представлений о времени и пространстве вытекает возможность геометрии и арифметики. Возможно построение математики без обращения к опыту, поскольку пространство и время определяют саму возможность достоверных математических суждений. Такие условия Кант называет «трансцендентальными». Кроме способности улавливать мир с помощью органов чувств у человека есть ещё одна способность — способность к логическому анализу действительности. Понятия, по Канту, являются способами инвентаризации действительности, с помощью них мир представлен человеком как упорядоченный. Таким образом, мир у Канта есть мир явлений, сформированных способностями человеческого познания. Выход за рамки феноменов в научном познании принципиально невозможен. Как только мышление пытается выйти за рамки опыта, оно попадает в ловушку иллюзий (антиномий-противоречий). Философ приводит примеры антиномий: скажем, возможно с одинаковой логической достоверностью доказать существование и несуществование бога, так как эта проблема выходит за пределы опыта. Вершиной философии у Канта выступает этика, базирующаяся на понимании человека как высшей ценности. Всё в нашем мире имеет цену, а человек, его жизнь бесценны. От человека и ведётся оценка всего и вся в его жизни. Кант пытается выработать основу нравственности наподобие априорных схем рассудка. Этот внутренний нравственный закон назван им категорическим императивом. Поступай так, учил кёнигсбергский мыслитель, чтобы твои действия могли стать основой всеобщего законодательства. Нравственным, по Канту, выходит то, что связано с исполнением долга. «Две вещи внушают мне наибольшее благоговение, — подводил мыслитель итог своим исканиям, — звёздное небо над нами и нравственный закон внутри нас». По сути, перед нами парафраз широко известного в истории морали и религии «золотого правила нравственности»: «Поступай с другими людьми таким образом, как бы ты желал, чтобы они поступали с тобой». Философская концепция Г.В.Ф. Гегеля. Диалектический метод и система его философии. Г.В.Ф. Гегель создал систему объективного идеализма, в которой основное внимание уделял постадийному развитию мирового духа. Гегелевские работы могут быть энциклопедиями знания рубежа XVIII–XIX веков. Одновременно философ стал примером систематизации собственных идей. Дидактический аспект гегельянства, его способность быть основанием систем обучения не меньше, чем собственно умозрительных, стал фундаментом образовательных стратегий XIX века. Работой, которую сам Гегель считал введением в свою систему, стала «Феноменология духа». В основе мировоззрения великого мыслителя лежит особое определение основы бытия как Духа, Субъекта, в противоположность представлению об основании мира как чего-то застывшего и противостоящего человеческому познанию (субстанция). Дух является субъектом, он познает самого себя в процессе собственного самораскрытия. Гегель, исходя из принципа развития, дает впечатляющую модель бытия во всех его проявлениях, уровнях и стадиях. Именно он конструирует диалектику как систему, формулируя основные законы и категории диалектики применительно к развитию абсолютной идеи. Рассматривая соотношение идеи и реальности, Гегель ставит проблему самой сути перехода от идеального (логического) к реальному, от абсолютной идеи к природе. Абсолютная идея должна «вырваться» из абсолютности и вступить в другие сферы. Природа оказывается лишь одной из этих сфер и соответственно этапом внутреннего развития идеи, ее инобытием или ее иным воплощением. Природа принципиально объясняется из идеи, которая изначально лежит в ее основе. В основе диалектики как особой модели философского подхода к миру лежат сконструированные Гегелем основные законы: «закон отрицания отрицания», «закон перехода количества в качество», «закон единства и борьбы противоположностей». С их помощью развитие всего и вся описывается как сложный поступательный процесс, движимый исключительно внутренними факторами. С научной идеей эволюции природы и истории общества эта умозрительная модель имеет очень мало общего. Диалектика Гегеля строится на особом представлении о понятии как основании мышления. Понятие в его системе способно к саморазвитию за счет противоречий, содержащихся в нем самом. Возникновение и истоки русской философской мысли в древней и средневековой Руси. Для появления собственной умозрительной традиции совершенно необходим слой свободного населения, причём совсем необязательно политически свободного, важнее — само ощущение возможности собственного решения, ориентации на личную волю. К сожалению, в России свободное население появилось по общеевропейским меркам поздно. Московское государство столкнулось с массой задач, однако ресурсы аграрной страны в условиях рискованного климата и непрекращающихся войн оставались более чем скромными. В такой ситуации всё население, как податное сословие, так и высшее, полностью зависело от государства. Только Екатерина Великая в конце XVIII века узаконила дворянские вольности, создав слой в полном смысле свободных людей. Формальной базой философии является устойчивая традиция высшего образования, приучающая человека к мысли, что знание совсем необязательно носит прагматический характер и само по себе сомнительно. Долгое время единственным образовательным учреждением подобного рода в нашей стране оставалась Славяно-греко-латинская академия. Это учебное заведение основали в 1687 г. греки Иоанникий и Софроний Лихуды. Сначала здесь преподавали исключительно православно-греческое богословие. Первый русский доктор философии и богословия П. Роговский с 1700 г. начал преподавать западных философов, от средневековых схоластов до Лейбница и Х. Вольфа. Наконец, в Славяно-латинской академии снова возобладало богословие, и вполне закономерно она была преобразована Московскую духовную академию (1814). Но до превращения в сугубо конфессиональное учреждение, эта школа успела подготовить европейски образованных в философии и иностранных языках интеллектуалов, включая М.В. Ломоносова, А.Д. Кантемира, Н.Н. Бантыш-Каменского и др. Философия есть целиком дело мысли; передать же свои идеи другим возможно только при помощи языка. Для передачи мышления язык должен быть одновременно точным и образным. Современный русский литературный язык складывается в конце XVIII – начале XIX века. Только тогда он ассимилировал достаточное количество слов с греческими и латинскими по происхождению корнями, заимствованными из западноевропейских языков, начиная с французского, на котором русские аристократы того времени говорили и писали лучше, охотнее, чем на родном. С помощью этих терминологических заимствований стало возможным передавать многие собственно философские категории. С этого момента русское умозрение обрело адекватный способ выражения. Схема развития философской национальной традиции зависит в первую очередь от общей духовной ориентации народа. Духовная традиция России определялась православным (восточным) вариантом христианства, заимствованным из Византии. Центром духовной жизни была не священническая иерархия церкви как выразителя внешнего порядка, а главным образом монахи-аскеты, углублённые в мистическую, созерцательную жизнь. Эта особенность духовной жизни нашей страны — одна из причин позднего появления своей философии как духовной традиции, требующей определённого внешнего оформления, публичного выражения. Содержание же в русской мысли практически всегда доминировало над формой, поэтому первые философские системы были созданы у нас только в 70-е годы XIX столетия, а до этого времени основным жанром философии оствалась публицистика. Каковы отличительные особенности русской философской традиции? В первую очередь к ним относится реализм, уверенность в существовании внешнего мира и возможности его адекватного познания. Среди русских, несмотря на разность философских направлений, практически не встретишь агностиков, да и скептиков. Реализм базируется на специфической идее русской философии — всеединстве. Эта идея была введена ещё отцами Церкви, но только в России она получила столь подробную философскую проработку. Всеединство можно трактовать как соотнесённость мира Бога и мира человека, их сущностную однокачественность. Единство человечества в Боге, Богочеловечество пропагандировали все ведущие религиозные философы рубежа XIX–XX вв., от В.С. Соловьёва до П.А. Флоренского. Продолжением идеи всеединства стала опять же специфически русская идея соборности — кафоличности, вселенскости. Она относится не только к Церкви, но и к православному народу и его совместному деланию национальной истории. Единое во множестве косвенно отражало имперское построение российского государства, изначально многонационального, разноконфессионального, принявшее под свое державное покровительство множество народов, на которые зарились другие империи Европы и Азии. Соборное единство, согласно А.С. Хомякову, суть «единство свободное и органическое, живое начало которого есть Божественная благодать взаимной любви». Поскольку Россия выжила вопреки всем и всяческим нарушениям соборности, эта идея себя в какой-то мере оправдала. Важнейшей чертой отечественного умозрения стала этическая направленность русской философии, выражаемая в основном вопросе — как жить? Не за счёт чего, а во имя чего? Ради кого? (Мы философствуем, трудимся, переживаем). Раздумье обо всех, прежде всего о ближних своих, а не только о личной судьбе интеллектуала, составляло основу идейных практик в нашей стране. Литературность стала ещё одной особенностью русского философствования. Эта черта выражается как в особом построении философских текстов, ориентированных скорее на художественную литературу, чем на логику и строгость классического рационализма, так и во влиянии, которое оказала русская литература на развитие философии в XX веке (философия экзистенциализма немыслима без Ф.М. Достоевского как своего предтечи, а философия ненасилия без Л.Н. Толстого и А.П. Чехова; славянофильство более реалистично представлено в творчестве Н.С. Лескова, а западничество — И.С. Тургенева). С момента рождения русская философия была сконцентрирована на проблемах смысла истории; историософичность — ещё одна черта отечественной философии. Истоки и перспективы отечественной цивилизации на фоне мировой истории всегда интересовали наших философствующих соотечественников. Географическое и культурное положение Российской империи между Европой и Великими степями Евразии определило особый интерес русских мыслителей к проблемам исторического процесса, а также к поискам особого места России в культурном движении человечества. Русская философия XVIII – XIX вв. Славянофильство и западничество: представители, убеждения, проекты обустройства России. Началом философии в России следует считать «Философические письма» Петра Яковлевича Чаадаева (1794–1856). В этих «Письмах о философии истории» (другое название того же произведения) автор негативно оценивает вклад России в мировую историю. По его мнению, совершенный строй земной жизни — Царство Божие — возможен только на основе западного христианства — католичества, впитавшего достижения античности, а православие с его сервилизмом по отношению к власть предержащим и интеллектуальной вторичностью находится на обочине мировой истории. В дальнейшем, правда, Чаадаев стал более оптимистично оценивать исторические шансы своей родины — Россия, которая хотя и вступила на путь общественного прогресса позже всей остальной Европы, имеет зато преимущество выбора достижений более культурных наций. Опубликовано было (в 1836 г.) только первое из этих писем, но и оно произвело на читающую публику огромное впечатление, вызвало скандал. По личному распоряжению императора Чаадаев был объявлен сумасшедшим и заключён под домашний арест. Редактор журнала «Телескоп», рискнувший опубликовать крамольное сочинение, видный философ Н.И. Надеждин — сослан в северный Усть-Сысольск. После Чаадаева и под его влиянием вопрос о прошлом и настоящем родины по-разному решали два первых течения русской философии. Славянофилы — Алексей Степанович Хомяков, Юрий Фёдорович Самарин, Константин и Иван Сергеевичи Аксаковы, Иван и Павел Владимировичи Киреевские, кое-кто ещё — считали западную культуру пройденным этапом, абсолютно непригодным для России, которой свойственны самобытные духовные начала. Они уповали на православие, ставшее, по их мнению, народной верой; общинные, артельные начала в жизни крестьянства; самодержавие, как силу, способную скрепить общество со множеством центробежных тенденций; власть царя, правда, они планировали со временем дополнить широким народным представительством, гласностью в общественно-политических вопросах; они же опасались развития «язвы» пролетарства, буржуазного мещанства, секулярной (безбожной) культуры, рациональной односторонности науки в познании и освоении мира. Славянофильские идеи проникли в историософию (Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев и др.), филологию («Словарь живого русского языка» В.И. Даля, записи северных былин братьями Киреевскими и др.), археологию (С.А. Гедеонов и прочие антинорманисты), историю (труды И.Д. Беляева, И.Е.Забелина и др.), поэзию (Ф.И. Тютчев, Н.М. Языков, А.К. Толстой и др.). Западники — Александр Иванович Герцен, Виссарион Григорьевич Белинский, Тимофей Николаевич Грановский, Константин Дмитриевич Кавелин и многие другие писатели, историки и юристы — пытались утвердить тезис о различии России и Европы как антагонизме разных этапов мирового развития, принимая основным принципом секуляризированный гуманизм, а также политический либерализм и демократизм, и вообще идею прогресса по типу Запада. Они критиковали своих оппонентов славянофилов за идеализацию допетровской Руси; усматривали в крестьянской общине реакционное начало, тормозящее экономическое развитие страны, наряду с самодержавием и крепостничеством. Реформы Петра Великого, по их оценке, перенесли на русскую почву «живую веру в прогресс, … сознание человеческого достоинства» (В.Г. Белинский). Рыночная экономика, либеральная политика, открытость миру лежали в основе их планов. Целью дальнейших преобразований огромной и сложной страны западники видели свободу и гармоническое развитие человеческой личности. В дальнейшем западнические идеи в разной трактовке — и умеренно-либеральной, и революционно-радикальной — использовали крайние течения русской мысли и общественной практики. Либералы боролись за постепенные реформы ради построения в стране правового государства, её демократизации. Радикалы стояли за революционный слом существовавших порядков и переход к принципиально новому строю — социализму. Реальный ход событий в первой половине XX в., однако, привёл к парадоксальному результату: в СССР под видом социализма перевоплотились вполне имперские, абсолютистские начала, карикатурно повторившие худшие стороны российской жизни до революции. |