лучшие ответы. Предмет изучения философии и этапы его развития в истории мысли
 Скачать 252.9 Kb.
|
|
Революция в естествознании на рубеже XIX–XX вв.означала не просто новые достижения в науке, какими она отличается постоянно, но такие, которые обесценивают целую картину мира, требуют её замены. В итоге всех перечисленных открытий у физической материи не оказалось никаких универсальных свойств, из которых раньше слагалось её философское определение. Исчерпал себя элементаристский подход — вопрос о том, делим ли сам электрон (на гипотетические кварки) похоже не скоро будет решён (вопреки заклинанию В.И. Ленина о его неисчерпаемости). Даже последнее прибежище физического материализма — независимое от субъекта существование материи в неклассической науки остается не более чем одной из гипотез, которой противостоит противоположный — антропный принцип устройства и познания природы. Достижения современной физики, а вслед за ней молекулярной биологии привели к значительному усложнению взглядов на материю. Если брать её в громадных масштабах мегамира и в запредельно малых масштабах микромира, то приходится учитывать следующие требования к новейшей модели материи в современной науке (естествознании): потеря наглядности — к самым «низким» и к самым «высоким» уровням организации материального мира абсолютно неприменимы чувственные образы макротел (вроде цвета, контура, запаха, перспективы и т.п.); «дальняя» от человека материя сплошь математична и технична, т.е. известна нам лишь на искусственных языках условных систем её описания, измерения; более того — и так она известна лишь в отдельные свои моменты, а в другие остаётся недоступна современным приборам; замена динамических (однозначных) закономерностей на статистиче-ские (вероятностные); в рамках квантовой теории классические представления о физическом мире как совокупности какое-то время постоянных «тел» и «полей», в которых они движутся, обессмысливаются; элементарные частицы (электроны, нейтроны, все прочие) не просто волны какой-то материальной среды, но вероятностные состояния, лишь внешне похожие на поведение волн жидкости или газа; похожи они в том плане, что для их описания используется схожий математический аппарат; так, электрон с определённой долей вероятности может оказаться в данном месте в данное время — он же с соответствующей долей вероятности может там и не оказаться и тогда о его существовании мы ничего, строго говоря, знать не можем вообще, оно оказывается «размытым» (так называемый принцип неопределённости Вернера Гейзенберга); системная организация всего материального мира, где порядок спонтанно возникает из хаоса и снова разрушается в хаос по принципам синергетики — науки о сложных неравновесных, открытых внешним вызовам (флюктуациям) системах; кроме разнообразных типов причинности, обнаруживаются недетерминированные участки реальности. Термин «синергетика» ввёл в научно-философский оборот немецкий физик и инженер Хакен. Сегодня имеется две концепции природной материи. Первая точка зрения (в физике восходящая к Альберту Эйнштейну, мечтавшему о «единой теории поля», утверждавшему в споре с Бором, что «Бог не играет в кости», т.е. за всякой вероятностью прячется необходимость, якобы беспричинные явления чем-то всё же обусловлены) по-прежнему полагает материю объективной реальностью. Отсутствие в распоряжении науки единых уравнений для описания микрочастиц и полей не говорит ещё, с этой точки зрения, о необходимости «наблюдателя», «творца» для реального существования вероятностных волновых объектов микромира. Дальнейшее познание должно открыть действительно универсальные для всех уровней организации материи законы. Эти законы позволят объяснить «поведение» отдельных микрочастиц, твердо установить их существование и его независимость от экспериментальной ситуации. Вторая точка зрения вынуждает признать, что микро-, да и мегаматерии нет как таковой без познающего её субъекта с его экспериментальной техникой и теоретическими представлениями. Качества материи прямо зависят от способа её измерения. Тот же электрон предстаёт то волной, то частицей — судя по тому, как его наблюдать. А при измерении импульса частицы неизбежно меняются её координаты в пространстве. Поэтому если микромир и существует сам по себе, то лишь потенциально. Реальным его существование становится только в условиях научного эксперимента. К таким выводам пришли сторонники Нильса Бора, устроившего у себя в Копенгагене международный семинар физиков. Философская модель материи распространяет эту категорию за пределы физического мира — на область живого и её социальную часть. Имеется в виду, что свои материальные основы имеются не только в неорганике, но и у живых организмов и их объединений-биоценозов. Причем они не сводятся без остатка ни к механическим законам движения, ни к физико-химическим процессам, жизнь порождающим и поддерживающим. Законы биологии ни в коей мере не отменяют и не ограничивают законов физики (и химии как её части), но на уровне жизни материя приобретает качественную специфику (её черты перечислялись выше, в предыдущей теме пособия). Биологическая материя суть не просто органическое вещество органов и тел, составляющих всю биосферу, а структурно-функциональные основы живого, информационные матрицы его эволюции. Похожая ситуация складывается в области общественной жизни. Объективные отношения людей и их коллективов, общностей; институты и традиции базируются на свойственной всем приматам высшей нервной деятельности и вне таковой существовать просто не могли бы. Однако социальная материя принципиально отличается от биологической — культура преобразует инстинктивные начала животного поведения, подчиняет их новым, неизвестным природе принципам гуманности, альтруизма, межгрупповой кооперации. Материальные начала социума воплощены в передаваемых из поколения в поколение знаковых системах языка, традициях поведения и технологиях труда, принципах политического устройства и т.п. — надличностных, относительно устойчивых сторонах общественной жизни. Иными словами, общественная материя — это не камень и сталь инженерных сооружений, не зерно и мясо продовольствия, даже не бумага и пластмасса носителей информации. Это структуры отношений между людьми в обществе и государстве, на международной арене. Так что основные формы существования материи — механическая, физическая, химическая; биологическая, социальная Общая типология религиозности. Ее ранние (первобытные, языческие); этнические (национальные); мировые; модернизированные варианты. Рассмотрим несколько определений религиозности. 1. Религиозность понимается как воздействие религии на сознание и поведение как отдельных индивидов, так и социальных и демографических групп (Угринович). 2. Религиозность трактуется как определенное состояние отдельных людей, их групп и общностей, верующих в сверхъестественное и поклоняющихся ему, их приверженность к религии, принятие ее вероучений и предписаний (Ж. Т. Тощенко). 3. Религиозность определяется как качество индивида и группы, выражающееся в совокупности религиозных свойств сознания, поведения, отношений (Яблоков). Напомню, что вера в богов и поклонение им сразу после своего возникновения приобрели разнообразные, но достаточно типичные формы. К числу самых ранних форм религии относятся: · анимизм (одушевляющий природу); · тотемизм (усматривающий сверхъестественную связь человека с ней в виде животных и птиц); · фетишизм (верящий во влияние отдельных предметов на судьбу человека); наконец, · магия (колдовство, чародейство) — символические действия (заклинания, жертвоприношения, т.п. обряды), стремящиеся повлиять на ход реальных событий. Из этих относительно простых элементов религиозности, их переплетения складываются все ее более развитые виды. По масштабу своего распространения на Земле они делятся на мировые (международные) и национальные (этнические). Образцами национальных религий могут служить: индуизм, возникший в глубокой древности среди племён, живших по р. Инд, сложившийся на основе брахманизма (см. дальше) и до сих пор объединяющий большинство жителей Индии; Пространство и время как атрибуты материи. Метрические и топологические параметры пространства. Пространство можно определить как взаимное расположение и одновременное сосуществование материальных предметов; структурированность объективного мира. Универсальными показателями пространства считаются: протяжённость (и, сооответственно, метричность) материи, что позволяет определять расстояния между рядоположенными объектами, их частями; выяснить их взаимодействие; симметричность макромира, где имеются три равноправные измерения пространства, создающие его объёмность; что касается пространственного устройства микро- и мегамиров, то они, скорее всего, в этом отношении неоднородны (исчезающее малые пространственные интервалы там порождают догадки ученых о «зернах» или же «квантах» пространства, между которыми оно «сворачивается» в «чёрные дыры», замкнутые области Вселенной, где пространство, получается, отсутствует; а точнее говоря, проявляют асимметрию свойств, когда векторы «правого и левого», «верха и низа» и т.п. не полностью идентичны по своим качествам); безграничность, которая должна пониматься не количественно (отдельные участки мироздания как раз предельны), а качественно, — в смысле безусловности и открытого разнообразия уровней пространственной организации материи. Таким образом, пространство — вовсе не пассивная и инертная среда для протекающих в нем материальных процессов, но активная сила, на эти процессы влияющая. Пространство складывается из разнокачественных и в свою очередь многоуровневых миров, каждый из которых ограничен по сравнению с другими; бесконечна их совокупность. Пока самый большой пространственный интервал, известный науке, — расстояние до отдалённых галактик, видимых в телескопы: 10 в 27 степени световых лет, что равно 5 миллиардам световых лет (световой год — расстояние, пробегаемое в течение года светом, движущимся со скоростью 300 000 км в секунду). Самые же малые пространственные интервалы в природе, измеренные на сегодняшний день, — диаметр атомного ядра: 10 в минус 12 степени см и диаметр сердцевины нуклона: 10 в минус 13 степени см. Времяв самом широком смысле этого понятия представляет собой последовательное существование сменяющих друг друга состояний некоторого материального процесса; необратимая последовательность и длительность отдельных событий при существовании материальных систем. В отличие от пространства, время: однонаправленно и потому по сути необратимо; оно «течёт» от прошлого через настоящее к будущему; и в той же самой степени «надвигается» из будущего, чтобы миновать настоящее и превратиться в прошлое; так называемая «машина времени» (см.: Артур Конан Дойл «Сквозь пелену»; Марк Твен «Янки при дворе короля Артура»; Герберт Уэллс «Машина времени»; Марсель Пруст «В поисках утраченного времени»; Михаил Булгаков «Иван Васильевич»; Александр Грин «Клубный арап»; братья Стругацкие «Понедельник начинается в субботу», «Сказки о тройке»; т.п. произведения художественной фантастики) — не более чем художественный приём; размеренно — так, что физико-математическое (во многом условное — календарное, эталонное) время, причем опять-таки в масштабах макромира, монотонно, не знает перерывов, измеряется в одинаковых единицах отсчета; тогда как астрофизическое и квантово-механическое, тем более биологическое и социальное времена (уровни организации времени) могут менять ритм, ускоряться или замедляться, даже прерываться — прежде всего, в связи с изменением пространственных размеров материальных систем; эта взаимосвязь образует пространственно-временной континуум. Покой, движение и развитие в материальном мире. У любой материи имеются атрибуты — неотъемлемые, коренные её свойства, характеристики. Важнейший атрибут материи — движение. Как философская категория движение означает любое изменение материального объекта, начиная от его перемещения в пространстве и вплоть до качественного изменения со временем. Движение предполагает взаимодействие материальных объектов друг с другом, так что их изменения коррелируют между собой. В качестве одного из моментов движения должен рассматриваться покой,т.е. временное и относительное равновесие материальной системы. Покой — результат динамического равновесия внутренних и внешних тенденций изменения определённого объекта. Хотя в одних отношениях объекты покоятся, в других они непременно вовлечены в движение (как, скажем, мебель, здание вместе с Землёй). А через больший или меньший промежуток времени даже в названном аспекте покой сменится движением (мебель развалится, здания обветшают и будут снесены, перестроены и т.д., вплоть до гибели всей планеты Земли). Таким образом, движение абсолютно, а покой относителен. Развитие — определённый тип движения. Можно сказать, что всякое развитие есть уже тем самым движение, но далеко не всякое движение позволительно признать развитием. Признаки движения: обратимость к исходным состояниям процесса, приобретающая цикличный, маятниковый характер; разнонаправленность, доходящая до хаотичности неуправлямой массы изменений; постоянство структуры и функций движущегося объекта; происходящие с ним изменения не аккумулируются; стохастичность, т.е. открытость любым случайностям, нет связи между прошлыми и будущими состояниями системы, которые предсказать нельзя. Признаки развития: поступательность от одних стадий, пройденным безвозвратно, к следующим, и т.д.; однонаправленность в ту или иную сторону, подчинённость определённой тенденции (прогрессу, регрессу, стагнации); качественные перемены структуры и (или) состава элементов развивающегося объекта; закономерный, упорядоченный характер изменений в соответствии с определённой матрицей результата («цели»). Таким образом, под развитием стоит понимать в целом необратимое, определённым образом ориентированное к некоему результату (цели), закономерно упорядоченное изменение качества того или иного объекта. Стратегическими направлениями развития принято считать три: восходящее (прогресс), нисходящее (регресс) и, так сказать, одноплоскостное (стагнация). Отличительные черты научного познания. Верификация и фальсификация. Научно-теоретическое познание осуществляется с целью получения истинного знания о мире, принципах устройства и законах его развития; оно накапливает строго зафиксированные и проверенные факты о типичных явлений природы и общества; пользуется точными понятиями и теориями. Отличия научного познания ярче всего выясняются при его сравнении с обыденным сознанием — неспецифическим восприятием реальности. Производство знаний на уровне повседневного, житейского опыта не отделено от практической деятельности человека. Знания при этом получаются попутно с физическим преобразованием объекта. Поэтому обыденное познание не требует профессиональной специальной подготовки, отличной от основной профессии человека. Столяр изучает свойства древесных пород, обрабатывая их; охотник повадки зверей, выслеживая их и т. п. Объектами познания при этом служат орудия и предметы труда. Знания фиксируются, как правило, с помощью естественного языка, часто с примесью профессионального, сословного жаргона арго. Значительная часть прикладного знания даже не вербализируется, а оседает в виде ремесленного навыка, бытовой традиции поступать так, а не иначе. Передается такое неявное, личностное знание путём подражания ученика мастеру. Можно сказать, что заключается это знание не в головах, а в руках, пальцах и прочей людской телесности. Хотя такого рода стихийно-эмпирическое познание не отделено от трудовой деятельности, оно не сводится к труду целиком, но составляет его предпосылку и составную часть. Будучи только взаимосвязанными, обыденное познание и труд, однако, не тождественны. У них различные цели и результаты. Любое знание только отражает, духовно осваивает объект, а труд его материально преобразует. Научное познание обычно не имеет дело непосредственно с самими материальными объектами, как обыденное. Современная наука в целях все более глубокого и многостороннего отражения действительности все шире прибегает к различного рода идеализациям чувственно-конкретных объектов, их свойств и отношений. Так, формулировка любого закона науки связана с целой серией допущений, предложений, которые не только соответствуют, но часто прямо противоречат непосредственному созерцанию подчиненных этому закону явлений. Упомянутый ранее Евклид при создании своей геометрии допускал, что отрезок, какой бы он ни был величины, можно разделить пополам. Классическая математика основана на предположении, что можно пересчитать весь натуральный ряд чисел. Однако опытным путем ни то, ни другое недостижимо. Идеализация в науке состоит также в построении многочисленных абстрактных объектов. Таковы "точка", "прямая линия", "окружность" и т. п. в геометрии, "абсолютно твердое тело" и др. в физике. С помощью такого рода идеальных конструкторов исследуемое явление берется в "чистом виде", в отвлечении от каких-то реальных, но существенных в данной познавательной ситуации сторон объекта. Это позволяет выявить не менее реальные, но более существенные, закономерные свойства объектов, нежели те, которые способен постичь здравый смысл. Абстрактность современного научного знания выражается и в его преобладающей ненаглядности. Ученые сейчас все чаще сталкиваются с принципиально ненаблюдаемыми объектами типа элементарных частиц в физике или гена в биологии. Далее. Научное познание, в отличие от обыденного, представляет собой относительно самостоятельную форму общественной деятельности, отличную от непосредственного материального производства. Духовное производство научного знания составляет привилегию особой профессии ученого исследователя. Занятия наукой составляют основной смысл их жизни, требуют многолетней специальной подготовки. Средства научного познания (приборы, звуковые системы, источники знания и т.д.), даже экспериментальные, отличаются по своему функциональному назначению от орудий труда. Хотя по технической оснащенности современные лаборатории нередко превосходят иные заводы. В частности, многозначность естественного языка в редких случаях удовлетворяет ученых. "Беседу" с объектами исследования и друг с другом ученые ведут на различных искусственных языках со строго фиксируемым значением и смыслом употребляемых знаков. Таковы математические, химические и проч. знаки и формулы, коды ЭВМ, латинская терминология медицины и юриспруденции, специальные термины других наук. В отличие от обыденного, научное познание способно (и очень часто) существенно опережать практику, нередко на целые столетия. Хотя всякая наука служит прямо или косвенно практическим целям, её нельзя свести только к «злобе дня», утилитарной сиюминутной отдаче. Скажем, большинство физических явлений оптические, электрические, радиоактивные и др. изучались научно задолго до их практического использования в технике, на производстве. Обыденное познание плетется в хвосте практики, а наука прокладывает для практики новые пути. Сознавая постоянно растущую практическую значимость науки как производительной силы, не следует близоруко путать фундаментальные и прикладные научные исследования срок, отделяющий открытие от его практического применения, для разных областей науки меняется в широких пределах. Науке приходится иметь дело с такими сферами бытия, которые практике нередко еще только предстоит освоить. Правда, часто наука только объясняет и усовершенствует уже открытые и используемые стихийно-эмпирическим путем, на практике, закономерности. Люди разводили породистых животных задолго до Дарвина и Менделя; ориентировались по ночному небу и составляли календари гораздо раньше открытий Коперника и Кеплера. Однако результаты обыденного и научного познания трудно сравнимы. Обыденное знание в большей или меньшей степени всегда проникнуто заблуждением, например, национально-расовыми предрассудками, религиозно-магическими догмами и т.д. Повседневный опыт зиждется на голом авторитете общественного мнения, мнимой очевидности. Научное же знание в своём идеале рационально, доказывается логически, подтверждается не ограниченным опытом индивида, общины, поколения, но более широким экспериментальным путем. На практике научного исследования, разумеется, оно в свою очередь испытывает на себе «бремя страстей человеческих», как выразился писатель. Ученый — живой человек и ему то и дело приходится преодолевать в себе зависть, злобу, страх, т.п. малопочтенные свойства характера, причём именно по внутринаучным вопросам. Таким, как оценка работы коллег, отношения с начальством и подчиненными, учителями и учениками, представителями финансовой и политической власти. Далеко не всегда ученые побеждают свои душевные слабости, гораздо чаще они им поддаются. Здравый смысл фрагментарен и противоречив. На всякую максиму житейской мудрости найдется противоположная сентенция. Наука систематизирована и избегает формально-логических противоречий. Повседневный опыт чаще всего «улавливает лишь обманчивую видимость вещей», по словам К. Маркса. Наука стремится постичь их скрытую сущность. Научное знание постоянно развивается, интенсивно или интенсивно. В науке нет последнего слова, говорил академик Л.Д. Ландау, а есть всегда предпоследнее. Обыденное знание обновляется гораздо в меньшей степени по сравнению с научным. Наука непрестанно продвигается вперед, перечеркивая самое себя. Происхождение же большинства пословиц и поговорок, живущих в языке нашего народа до сих пор, теряется в глубине веков. Наука фактически интернациональна. Истина, говорил математик и философ Блез Паскаль, не измеряется меридианом: «То, что истинно по ту сторону Пиренеев, не должно быть ложно по эту сторону». Национальной науки нет, заметил А. П. Чехов, как нет национальной таблицы умножения. Вместе с тем, можно говорить о национальных школах в той или иной отрасли научных исследований и даже о национальных стилях решения одних и тех же физических, химических. биологических и т.д. проблем. Обыденное сознание в гораздо большей степени связано с национальным складом культуры и характера, с особенностями психологии отдельных социальных слоёв. Обыденное познание, в общем, ограничивается жизненным опытом отдельного человека, его ближайшего социального окружения. Даже массовые структуры житейского опыта ходячие мнения, господствующие нравы, прописные истины хотя и разделяются целыми социальными группами, народами, но обычно трактуются весьма индивидуально, им следуют от случая к случаю. Научное познание носит общественный, а не индивидуальный характер. Оно всегда коллективно. Трудно найти великое открытие или изобретение, сделанное одним человеком. Так, закон сохранения и превращения энергии был установлен при участии физиков Джоуля (Англия) и Ленца (Россия), инженера Кольдинга (Дания), провизора Майера и военного врача по образованию Гельмгольца (Германия), а также других ученых из разных стран. Не случайно знаменитые Нобелевские премии по физике, химии, медицине все чаще присуждают не одному, а двум-трем ученым сразу. Так, в 1945 г. Нобелевскими лауреатами стали первооткрыватель пенициллина А. Флеминг и его коллеги Г. Флори и Э. Чейн, которые разработали технологию промышленного получения этого антибиотика. Конечно, для научного труда далеко не всегда (хотя и все чаще) обязательно прямое объединение усилий ученых в единый исследовательский коллектив. Однако любой ученый волей-неволей входит в определенное, исторически сложившееся научное сообщество и, как правило, руководствуется принятыми в данном обществе стилем мышления, признанными эталонами решения научных проблем, обменом информацией, критикой работы своих коллег. Итак, среди отличительных черт научного познания первыми идут: объективность, концептуальность, методичность, универсализм, обоснованность, проверяемость, динамизм, системность информации, принимаемой учеными за истину. Перечисленные различия обыденного и научного познания все же не являются абсолютными. Эти различия не исключают моментов тождества и взаимосвязи науки и здравого смысла. Этот последний не является чем-то переходящим, отмирающим. Современная наука наступает на обыденное познание, но никогда не вытеснит его полностью. Обыденное познание выступает необходимым условием познания научного. |