Руководство для следователей_под ред Мозякова В.В_2005 -912с. Руководство для следователей Под общ ред. В. В. Мозякова. М. Экзамен, 2005. 912 с
 Скачать 11.89 Mb.
|
|
Глава 32. Расследование преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности Криминалистические экспертные исследования следов, обнаруженных на месте происшествм. могут разрешить ряд диагностических и идентификационных вопросов, касающихся установлена! личности преступника (преступников). Объектами их являются: отпечатки пальцев рук на тех или иных предметах с места происшествия, следы зубов на продуктах питания, следы ног и обуви, там же обнаруженные частицы одежды насильника, биологические следы и т.д. Вид назначаемой экспертизы определяется в зависимости от того, в какой именно области знаний требуются специальные познания для разрешения поставленных вопросов, и поэтому данные экспертизы могут носить следоведчески-криминалистический (дактилоскопический, трасологический, исследования микрочастиц и т.п.), судебно-медицинский характер и пр. Наибольшее значение здесь имеют судебно-медицинские экспертизы таких вещественных доказательств, как изъятая у потерпевшей одежда, а также следов биологического происхождения, обнаруженных на ее теле в процессе ранее проведенной судебно-медицинской экспертизы. Эта экспертиза отвечает на вопросы о наличии на представленных ей объектах крови, слюны, спермы, волос, их групповой принадлежности, регионального происхождения крови и волос, механизма отделения последних (вырваны ли, выпали, срезаны). В некоторых случаях исследование этих объектов позволяет решить вопрос о том, есть ли у человека, от которого произошли выявленные биологические следы, генетические и иные заболевания. Последовательность назначения и производства экспертиз вещественных доказательств предопределяется характером следов, их устойчивостью и тенденциями к изменениям и исчезновению. Поэтому по одним и тем же объектам в первую очередь следует назначать и проводить экспертные исследования микрочастиц, затем — биологических следов, а уж затем — трасологические и другие экспертизы. Дальнейшее расследование сексуальных посягательств носит четко выраженный ситуативный характер и, как уже отмечалось, зависит от того, сообщила ли потерпевшая о совершении посягательства на нее известным либо неизвестным ей лицом. В ситуации, когда насильник неизвестен потерпевшей, первоначальная цель — его установление. Можно обозначить несколько направлений этой работы. Во-первых, путем использования следов диагностического и идентификационного характера, обнаруженных и исследованных предыдущими следственными действиями. Во-вторых, с помощью предметов, похищенных преступником у жертвы при совершении сексуального посягательства. В-третьих, по выявленным субъективным особенностям личности преступника и способу совершения посягательства (наличие половых извращений, проявления садизма, характер места нападения, использование преступником транспорта, способы преодоления сопротивления потерпевшей, возрастные, профессиональные особенности преступника и т.п.). Очевидно, что установление лица, совершившего посягательство, требует совместной и тщательно скоординированной работы следователя и органа дознания и представляет собой сложнейшую тактическую операцию (о сущности которой было сказано выше). Существенной частью ее зачастую является предъявление заподозренного или подозреваемого человека на опознание потерпевшей. Понятно, что оно может быть произведено, как на то указывает уголовно-процессуальный закон (ст. 193 УПК РФ), лишь при условии, что потерпевшая в своих показаниях не только сообщает, что может узнать преступника, но и называет его приметы и особенности. Не касаясь здесь тактики производства этого следственного действия, обратим внимание на такие моменты: а) опубликованная судебная практика показывает, что именно ошибки в предъявлении подозреваемого на опознание потерпевшей являются основной причиной отмены состоявшихся обвинительных приговоров по делам об изнасилованиях; б) данное следственное действие практически всегда тактически рискованно: потерпевшая, добросовестно заблуждаясь или по иным причинам, может опознать в качестве насильника лицо, не причастное к посягательству, либо, напротив, не опознать действительного насильника; в) категорически исключается возможность проведения так называемых оперативных опознаний, предшествующих опознанию процессуальному; если потерпевшей ранее, с целью снижения уровня «тактического риска», показана фотография подозреваемого либо предоставлена возможность его увидеть (из окна, в «щелочку» и т.п.), то последующее «предъявление для опознания», по очевидным причинам, превращается в инсценировку этого важнейшего следственного действия, не имеющую никакого доказательственного значения. Более того, в отдельных случаях это может быть расценено как уголовно-наказуемая фальсификация следователем доказательств обвинения. Говоря об этом, одном из сложнейших и «доказательственных» действий при расследовании изнасилований и иных насильственных сексуальных посягательств, следует обратить внимание на две новации в регламентации порядка производства предъявления для опознания УПК РФ 2001 г.: 1) производство повторного опознания лица тем же опознающим и по тем же признакам произво- 526 Глава 32. Расследование преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности даться не может. Это положение предопределяет повышенные требования к качеству предшествующего, как известно, предъявлению для опознания допроса потерпевшей об обстоятельствах, при которых она видела лицо, совершившее на нее посягательство, а также о приметах и особенностях, по которым она может его опознать; 2) в целях обеспечения безопасности опознающего предъявление для опознания может быть произведено в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым. Данная процессуально-тактическая рекомендация по очевидным на то причинам весьма значима именно для предъявления подозреваемого (обвиняемого, заподозренного) в сексуальном преступлении для опознания потерпевшей от него. Если потерпевшая называет запомнившиеся ей особые приметы на теле насильника (татуировки, следы перенесенных заболеваний, шрамы и т.п.) либо сообщает, что на его теле в результате оказанного ею сопротивления могли остаться некие следы (царапины, укусы и т.п.), то для установления их наличия целесообразно незамедлительное следственное освидетельствование подозреваемого. Оно, конечно, не заменяет необходимости судебно-медицинской экспертизы данного лица с целью обнаружения на его теле не только следов, произошедших в результате самообороны потерпевшей, но и биологических следов действий сексуального характера и возможности их происхождения от такого контакта именно с потерпевшей. Так как в соответствии с механизмом следообразования при совершении изнасилования и других насильственных действий сексуального характера большое количество криминалистически-релевантных следов неукоснительно остается на одежде насильника, то необходимо произвести изъятие одежды подозреваемого, бывшей на нем в день посягательства на потерпевшую, ее осмотр и назначить по ней соответствующие судебные экспертизы, вид и характер которых, а также вопросы, ставящиеся на разрешение экспертов, в целом аналогичны рассмотренным нами применительно к одежде потерпевшей. Изъятие одежды подозреваемого в зависимости от конкретных обстоятельств расследуемого дела может быть осуществлено в режиме выемки или обыска. Тем не менее, независимо от того, в каком из указанных выше процессуальных режимов будет произведено изъятие одежды подозреваемого — по месту его жительства, в других, связанных с ним местах (на даче, в хозяйственных пристройках и т.п.) — необходимо производство обыска. Он преследует несколько целей, а именно обнаружение: 1) оружия или предметов, которые использовались при совершении расследуемого посягательства; 2) вещей потерпевшей, которыми преступник завладел при этом посягательстве; 3) предметов, главным образом, женской одежды, женского туалета, украшений, наличие которых свидетельствует (либо позволяет выдвинуть о том обоснованную версию) о совершении этим лицом иных, в том числе сексуальных, преступлений из числа ранее нераскрытых или оставшихся латентными; 4) предметов, наличие которых само по себе является уголовно наказуемым (хранящихся без надлежащего разрешения наркотиков, ядовитых и отравляющих веществ, огнестрельного оружия и боеприпасов). В некоторых случаях при обыске могут быть обнаружены записные книжки, дневниковые и другие записи, содержание которых либо свидетельствует (иногда в зашифрованном виде) о совершенных данным лицом преступлениях, либо может быть использовано для углубленного изучения личности этого человека. Если потерпевшая называет человека, совершившего в отношении ее сексуальное посягательство (вторая следственная ситуация), то вопрос о необходимости производства у него обыска решается следователем, исходя из конкретных обстоятельств расследуемого дела и данных о личности заподозренного. В любом случае тем не менее необходима выемка и последующие, аналогичные описанным выше, экспертные исследования одежды этого лица, в которой он был в день посягательства на потерпевшую, так же, как и судебно-медицинская экспертиза его самого. Допрос лица, подозреваемого в совершении насильственного сексуального посягательства, — одно из наиболее сложных следственных действий при расследовании этих преступлений. Он носит ярко выраженный ситуативный характер, обусловливаемый отношением данного лица к возникшему подозрению в совершении посягательства и занимаемой в этой связи позицией. Позиции допрашиваемого по поводу возникшего в отношении его подозрения в изнасиловании или ином насильственном сексуальном посягательстве могут быть следующие: а) подозреваемый отрицает сам факт встречи с потерпевшей во время, называемое ею как момент посягательства; б) подозреваемый признает факт встречи с потерпевшей в называемый ею момент, но отрицает совершение с ней полового акта или (и) иных действий сексуального характера; в) подозреваемый признает факт вступления с потерпевшей в половую связь или (и) совершения с ней иных сексуальных действий, но отрицает, что они имели насильственный характер; г) подозреваемый признает себя виновным в совершении насильственного сексуального посягательства. Если подозреваемый занимает первую из названных позиций, то его допрос преследует цель установления для последующей проверки его алиби: он детально допрашивается о том, где находился 527 Глава 32. Расследование преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности в момент посягательства, что делал, с кем был, кто может подтвердить его алиби (чем оно может быть подтверждено). Когда же подозреваемый утверждает, что он, хотя и находился с потерпевшей в называемое ею время, но сексуальных действий в отношении ее не осуществлял, то следует выяснить его мнение о мотивах оговора заявительницей, о существовавших ранее между ними отношениях, возможных конфликтах; кто знает о характере имевшихся между ними отношений, либо чем иным это может быть подтверждено, кто был свидетелем их последней встречи, кто видел, как она закончилась, когда они расстались, и т.п. Думается, в этой ситуации целесообразно использовать тактический прием, именуемый «демонстрацией возможностей расследования». Он состоит в том, чтобы убедить допрашиваемого дать правдивые показания, демонстрируя ему возможности следствия установить истину и без таковых. В рассматриваемом случае — установить факт совершения допрашиваемым сексуальных действий в отношении потерпевшей, а зачастую и их насильственный характер проведением соответствующих экспертиз, главным образом судебно-медицинских, потерпевшей, его самого, их одежды. Сказанное во многом касается и допроса подозреваемого, заявляющего, что половое сношение с потерпевшей или (и) иные сексуальные действия в ее отношении носили добровольный характер, осуществлялись «по ее согласию». Занимая такую позицию, допрашиваемый часто даже не отрицает, что потерпевшая оказывала ему некое сопротивление, но оно, по его мнению, носило так называемый «мнимый характер». Подобное объяснение предполагает тщательнейшее выяснение у допрашиваемого длительности и характера его знакомства с потерпевшей, данных о ее личности и поведении, наличия между ними ранее интимных отношений, осведомленности об этом отдельных лиц, его мнения, чем может быть вызван оговор со стороны потерпевшей; что давало ему основания предположить, что потерпевшая, в том числе и с учетом характера места события и обстановки (скажем, в присутствии иных людей), согласна на вступление с ним в интимные отношения; чем можно объяснить оказанное ею сопротивление, зовы о помощи, попытки убежать, наличие у потерпевшей телесных повреждений (если таковые факты, разумеется, установлены). В бесконфликтной ситуации допроса, когда подозреваемый признает себя виновным в изнасиловании или иных насильственных действиях сексуального характера, основная цель состоит в получении от него сведений не только о самом расследуемом факте, но и о тех деталях, обстоятельствах и нюансах события, которые свидетельствуют об объективности и правдивости его «признательных» показаний и могут быть подтверждены и проверены в ходе последующего расследования путем осуществления соответствующей тактической операции, о сущности которой уже сказано выше. Надо обратить внимание на то, что в процессе расследования подозреваемый (обвиняемый) в совершении насильственного сексуального посягательства может изменить ранее выбранную им позицию: лицо, признававшееся в изнасиловании, — заявить алиби; лицо, ранее заявившее себе алиби, — признать себя виновным в совершении сексуальных действий в отношении потерпевшей, при этом настаивая на их добровольном характере, и т.п. Следователь должен предвидеть возможность подобного поведения данного лица, а потому в целях предупреждения нежелательного для установления истины изменения подозреваемым (обвиняемым) своих показаний своевременно тщательно проверять и объективно закреплять таковые. Сказанное относится также и к показаниям потерпевшей. Дело в том, что, как отмечалось ранее, в процессе расследования заинтересованные лица могут предпринимать различные меры и способы воздействия на потерпевшую с целью изменения изобличающих виновное лицо показаний (от угроз до ее подкупа). Вот почему, в частности, есть смысл в неотложном проведении очной ставки между потерпевшей (на которую еще не оказали такого воздействия) и подозреваемым в посягательстве на нее лицом. При этом, однако, нельзя забывать о присущем данному следственному действию тактическом риске. Поэтому необходимо провести психологическую подготовку потерпевшей с целью снизить вероятность искажения ею под влиянием подозреваемого и в его пользу действительных обстоятельств произошедшего события, о которых она ранее давала изобличающие последнего показания. Сказанное отнюдь не означает, что очная ставка не может приводить к изменению показаний потерпевшей, если предыдущие ее показания целиком или частично неверны. В противном случае теряется весь смысл этого следственного действия. Обычно на таких очных ставках первый вопрос по существу расследуемого события ставится потерпевшей, после чего выслушивается мнение подозреваемого относительно ее показаний. Однако с учетом конкретных обстоятельств дела и данных о личности допрашиваемых, а также чтобы предвосхитить возможные изменения потерпевшей показаний, на очной ставке эта последовательность может быть изменена. 528 Глава 33. Расследование преступлений о нарушении авторских и смежных прав . Расследуя дело об изнасиловании М., следователь в результате беседы с ней перед очной ставкой с обвиняемым предположил, что она склонна изменить свои предыдущие показания «в пользу» обвиняемого. Учитывая это, на очной ставке следователь первый вопрос по существу дела задал обвиняемому. Выслушав его циничные, «в картинках», объяснения о том, как ранее незнакомая ему потерпевшая добровольно совершила с ним действия сексуального характера в извращенной форме, возмущенная М. полностью подтвердила свои предыдущие обвинительные показания. В то же время нам представляется, что с нравственных позиций не следует проводить очные ставки с участием малолетней потерпевшей, даже если в ее показаниях есть существенные противоречия с показаниями подозреваемого. Такая очная ставка, как показывает практика, чаще всего не приводит к устранению противоречий в показаниях и является дополнительным, психически и нравственно травмирующим фактором для пострадавшей девочки. Более целесообразной будет проверка достоверности ее показаний другими средствами, в частности, путем назначения и проведения в отношении малолетней потерпевшей судебно-психологической экспертизы. На разрешение этой экспертизы с учетом конкретных обстоятельств дела могут быть поставлены вопросы о соответствии ее психического развития возрасту, ее психологических особенностях, способности в этой связи осознавать характер и значение совершенных в отношении нее действий, психологического объяснения ее поведения во время таковых и т.д. Опять же, с учетом конкретных обстоятельств дела, на разрешение экспертов-психологов может быть поставлен вопрос о том, не могут ли быть объяснены показания малолетней потерпевшей о совершенном в отношении нее сексуальном посягательстве ее возрастными особенностями, склонностями к фантазированию на сексуальные темы либо чьим-то внушением. Особенно важно выяснение этого вопроса, когда малолетняя потерпевшая (малолетний потерпевший) дает показания о совершении сексуального посягательства на нее близким ей человеком (отчимом, родственником) или другим лицом, которое выступает для нее в роли некоего «секс-символа» (знакомый мужчина, певец, артист и т.п.), естественно, повторим, при наличии оснований для постановки перед экспертами такого вопроса. Совершенно очевидным является то, что в канву расследования изнасилований и иных насильственных действий сексуального характера теснейшим образом вплетаются, составляют неотъемлемую и существенную его часть допросы свидетелей. Более того, с учетом специфики этих преступлений и механизма следообразования при расследовании их весьма велико значение косвенных доказательств, многие из которых формируются путем допросов свидетелей. Именно таким образом осуществляется проверка объяснений по существу дела потерпевшей и обвиняемого; именно свидетельские показания во многом лежат в основе оценки показаний последних. В качестве свидетелей по делам о насильственных сексуальных посягательствах выступают люди, которым что-либо известно о фактических обстоятельствах расследуемого события, имеющих значение для оценки его характера, о личностях «главных действующих лиц» — потерпевшей и обвиняемого (обвиняемых), их взаимоотношениях. Круг этих лиц весьма широк: от присутствовавших на месте события, тех, с которыми до и после него общались обвиняемый и потерпевшая, до родственников и других близких. Глава 33, РАССЛЕДОВАНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ О НАРУШЕНИИ АВТОРСКИХ И СМЕЖНЫХ ПРАВ §1. Уголовно-правовая характеристика Борьба с нарушением права интеллектуальной собственности' должна носить скрупулезный характер, ибо ежегодные убытки государства от различного рода и вида пиратства составляют около 1 млрд долларов США2, и доход в этом виде «бизнеса» составляет не менее 400%, а в сфере выпуска и реализации, например, сигарет в Англии - доходит до 1000% (ст. 180 УК РФ). Что же нового внес законодатель в содержание ч. 1 ст. 146 УК РФ? Во-первых, плагиат хотя и выделен в самостоятельную уголовно-правовую норму, он все же является незаконным использованием объектов авторского права. Во-вторых, в ч. 1 ст. 146 УК РФ законодатель подчеркивает, что ущерб должен быть причинен только автору или правообладателю. О понятии «автор» сказано в п. 1 ст. 4 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах» (далее — Закон). Правообладатель — это физическое и юридическое лицо, получившее на определенный срок по договору исключитель- 1 Далее для сокращения -2РГ.20О1. 13 июля. - ИС. 18-2565 529 Глава 33. Расследование преступлений о нарушении авторски! и смежных прав ные авторские (смежные) права. В-третьих, забегая вперед, укажем, что законодатель наконец-то указал критерий крупного ущерба — 50 000 руб. (Примечание к ст. 146 УК РФ). Таким образом, случаем самостоятельного признака объективной стороны является присвоение авторства. Под ним имеется в виду выпуск в полном объеме или части чужого произведения под своим именем (плагиат); издание под своим именем произведения, созданного в соавторстве с другими лицами без указания их фамилий, использование в своих трудах произведений других авторов без ссылки на них и т.п. Законодатель выделил его отдельно. Это сделано, очевидно, потому, что авторы произведений крайне редко обращаются в правоохранительные органы за уголовно-правовой защитой своих прав, предпочитая гражданско-правовой способ защиты. Относительно такого использования авторских прав, как тиражирование аудиовизуальных произведений в форме видеокассет, присвоения авторства в прямом смысле этого слова почти не бывает. Лицо, производящее контрафактную видеокассету, всегда переписывает (тиражирует) произведение, права на которое принадлежат определенному лицу (правообладателю) в том виде, в каком оно есть. Поэтому «видеопират» не присваивает себе авторство, как ошибочно указал в своем приговоре Таганрогский городской суд Ростовской области, указав, что пиратские «действия Львова СБ. суд квалифицирует как нарушение авторских прав ... по квалифицирующим признакам: выпуск под своим именем чужого художественного произведения...)?. Лицо, тиражирующее контрафактную видеопродукцию, не присваивает себе авторство, а, напротив, осуществляет подделку оригинального вида видеокассеты, упаковки, товарного знака фирмы и даже голограммы, с целью скрыть свое подлинное имя, свои преступные намерения, дабы замаскировать контрафактный товар под лицензионный товар определенного правообладателя, как правило, киностудии. Таким образом, при выявлении контрафактных видеокассет в том случае, если действия нарушителей авторских прав подпадают под признаки ст. 146 УК РФ, квалифицирующим признаком объективной стороны будет являться не присвоение авторства, а незаконное использование объектов авторского права, в виде воспроизведения (тиражирования) и (или) дальнейшего распространения (продажи) контрафактных экземпляров аудиовизуальных произведений, что и составляет уже состав ч. 2 ст. 146 УК РФ в новой редакции. Случаи так называемого пиратства, т.е. нарушения авторских и смежных прав с целью извлечения коммерческой выгоды, получившие особое распространение за последние годы, практически никогда не бывают сопряжены с присвоением авторства. В этой связи следует отметить, что этот признак объективной стороны преступления по ст. 146 УК РФ не имеет столь важного значения по сравнению с признаком незаконного использования авторских и смежных прав (т.е. использования без согласия правообладателя). При этом очень важно иметь в виду следующее правило. Передача авторских прав производится почти всегда по авторскому договору, заключаемому в письменной форме во всех случаях, кроме издания в периодической печати и особого случая продажи программ для ЭВМ и баз данных (п. 1 ст. 32 Закона). Поэтому дознание (следствие) должно во всех случаях приобщать к уголовному делу авторский договор. Из авторского договора должны усматриваться следующие обстоятельства: а) передал ли автор правообладателю исключительные авторские права или неисключи тельные права; б) какие конкретно права и на какой срок переданы. Поскольку каждый состав преступления представляет собой четыре элемента: объект, объективная сторона, субъект и субъективная сторона, то постольку и данное исследование уголовно-правовой характеристики диспозиции ст. 146 УК РФ будет осуществляться согласно этой классификации преступлений, установившейся в отечественной уголовно-правовой доктрине. Объект преступления — авторские и смежные права. При этом в ч. 2 диспозиции ст. 146 УК РФ сказано, что под нарушением авторских и смежных прав понимается «незаконное использование объектов авторского права и смежных прав, а равно приобретение, хранение, перевозка контрафактных экземпляров произведений или фонограмм в целях сбыта, совершенные в крупном размере». Отсюда явно просматривается то обстоятельство, что диспозиция ст. 146 УК РФ не расшифровывает понятий: «авторские и смежные права», «объекты авторских и смежных прав», «незаконное использование авторских и смежных прав». Уголовный закон, естественно, не проводит грань различия между авторскими и смежными правами. Напомним, что к объектам авторских прав относят произведения науки, литературы и искусства. К произведениям искусства относят, в частности, созданные творческим трудом автора (авто- ' См. Приговор Таганрогского суда по делу №1-474-97 от 11 сентября 19У7 г 530 |