Терри Пратчетт - Цвет волшебства - 2015. Терри пратчетт

• Название: Терри пратчетт
• Дата: 04.03.2023
• Размер: 4.28 Mb.
• Имя файла: Терри Пратчетт - Цвет волшебства - 2015.pdf
• Тип: Документы; #968221
• страница: 17 из 18

У самого края внизу, у меня были жены и малыши. — Он замолк и шумно высморкался. — Здесь, на Краю, сразу узнаешь, из какого материала ты сделан Пожалуйста, прекрати, — простонал Ринсвинд. Повернувшись, он вдруг увидел, что Двацветок беспечно стоит у самого обрыва Г хне выдавил волшебники попытался зарыться в камень Что, внизу есть другой мир — уточнил Два­
цветок, заглядывая за Край. — А где именно?
Тролль неопределенно махнул рукой Где-то, — ответил он. — Это все, что я знаю. Это был довольно маленький мир. По большей части голубой Так почему ты здесь — спросил Двацветок.
— Неужели тыне понял — огрызнулся тролль. — Я упал с Края!
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т
Он поведал им о мире под названием Батис, затерянном среди звезд. Там, в трех огромных океанах, растекшихся по Диску, морской народ создал несколько процветающих цивилизаций. Тефис был мясозаготовщиком, одним из членов касты, которая с риском для жизни добывала себе средства к существованию, путешествуя на больших парусных сухопутных яхтах. Они заходили далеко вглубь суши, охотились на стаи оленей и бизонов, которыми изобиловали исхлестанные бурями континенты. Ту яхту, на которой он плавал, случайным штормом забросило вне нанесенные на карту земли. Часть команды уселась в спущенную за борт маленькую гребную тележку и покатилась к отдаленному озеру

но Тефис, будучи капитаном, отказался покидать свое судно. Ураган перенес яхту прямо через скалистый Край света, разбив ее в мельчайшие щепки Сначала я падал, — рассказывал Тефис, — но падать, знаете лине так ужи плохо. Больно бывает, когда приземляешься, а подомной ничего не было. Падая, я видел, как мой мир, кружась, удаляется в пространство. Затем он совсем затерялся на фоне звезд А что случилось потом — затаив дыхание, спросил Двацветок и бросил взгляд на затянутую туманом вселенную Я замерз и стал твердым, — ответил Тефис. — К счастью, моя раса без труда переносит холод. Время от времени я оттаивал — когда пролетал мимо других миров. Там была одна планета, ее окружало очень странное кольцо гор, оказавшееся потом самым громадным драконом, какого только можно себе представить. Он был весь покрыт снегами, ледниками и держал во рту свой хвост. В общем, я пролетел всего в нескольких лигах от этой планеты. Фактически я пронесся над ее поверхностью, как комета, а затем полетел дальше. Потом я снова замерз, а когда опять очнулся, то увидел, что ваш мир надвигается на меня, словно торт с взбитыми сливками, брошенный самим Создателем, ну, я и шлепнулся в море неподалеку от Окружносети против вращения от Крулла. Течение выносит на Сеть множество самых разнообразных существа тогда Крулл как раз искал рабов, чтобы установить посты на промежуточных станциях. Вот так я и очутился здесь. — Он замолк на мгновение, внимательно посмотрел на Ринсвинда и закончил — Каждую ночь я выхожу сюда и смотрю вниз. Но пока
У самого края ТЕРР ИПР АТ ЧЕТ Т
что таки не прыгнул. Здесь, на Краю, трудно найти в себе мужество.
Ринсвинд решительно пополз в сторону хижины. Через несколько мгновений у него вырвался тихий вскрик — это тролль, не без доброжелательности, подхватил его и поставил на ноги Потрясающе, — изрек Двацветок и перегнулся еще дальше через Край. — И много там миров Хватает, — ответил тролль Наверное, можно было бы изобрести какую- нибудь, не знаю, какую-нибудь штуку, которая защитила бы человека от холода, — задумчиво высказался маленький турист. — Какой-нибудь корабль, на котором можно было бы переплыть через Край и отправиться к далеким мирам. Интересно Не вздумай — простонал Ринсвинд. — Прекрати об этом говорить, слышишь В Крулле все об этом говорят, — возразил
Тефис. — Все, у кого есть языки, разумеется Ты спишь?
Двацветок продолжал храпеть. Ринсвинд со злостью ткнул его в ребра Я говорю, ты спишь — рявкнул он Скрдфнгх...
— Нам нужно убираться отсюда, прежде чем заявится спасательный флот!
Мутный, как помои, утренний свет просачивался сквозь единственное окошко хижины, расплескиваясь по вытащенным из моря ящиками тюкам, которые беспорядочно валялись по всей комнате. Двацветок снова заворчали попытался зарыться в груду мехов и одеял, которые дал им Тефис.
264

— Послушай, здесь полным-полно оружия и всего прочего, — настаивал Ринсвинд. — Он куда-то вышел. Когда он вернется, мы скрутим его и. ив общем, что-нибудь придумаем. Что тына это скажешь По-моему, не очень хорошая мысль, — отозвался Двацветок. — Тебе не кажется, что это несколько невежливо Ничего не поделаешь, — отрезал Ринсвинд. — Вселенная — жестокая штука.
Он порылся в сваленному стен скарбе и выбрал себе тяжелую изогнутую саблю, которая, очевидно, некогда была радостью и гордостью какого-то пирата. С виду сабля эта относилась к разряду того холодного оружия, которое наносит ущерб, полагаясь не столько на остроту клинка, сколько на свой вес. Ринсвинд неуклюже взмахнул саблей Неужели он оставил бы такую штуку валяться где ни попадя, если бы она могла причинить ему вред — вслух поинтересовался Двацветок.
Ринсвинд, не обращая на него внимания, занял позицию рядом с дверью. Минут десять спустя она отворилась, ион без малейших колебаний рубанул саблей по дверному проему на той высоте, где, согласно его расчетам, должна была находиться голова тролля. Клинок безобидно просвистел сквозь абсолютное ничто и впился в косяк. Ринсвинд пролетел по инерции впереди шлепнулся на пол.
Над ним раздался глубокий вздох. Волшебник поднял глаза и увидел печально покачивающуюся голову Тефиса.
— Саблей меня не убьешь, — сказал тролль. — И тем не менее я задет. Глубоко задет.
Он протянул руку и, вырвав клинок из дерева,
У самого края без видимых усилий согнул его в кольцо, после чего швырнул далеко за скалы. Искореженная сабля ударилась о камень, отскочила и, описав серебристую дугу, скрылась в поднимающемся над Краепадом тумане Очень-очень глубоко задет, — заключил Тефис.
Подняв с пола у двери какой-то мешок, тролль бросил его Двацветку.
— Это оленья туша, приготовленная так, как любите вы, люди, несколько омаров и морской лосось.
Окружносеть, — небрежно заметил он, — обеспечивает нас сполна.
Он пристально посмотрел на туриста, а потом перевел взгляд обратно на Ринсвинда.
— Чего вы пялитесь Да просто. — сказал Двацветок.
— По сравнению с прошлой ночью. — вступил
Ринсвинд.
— Ты такой маленький, — закончил турист Понятно, — осторожно проговорил тролль. — Мы, похоже, перешли наличности Он выпрямился во весь рост, который на данный момент составлял около четырех футов. — К вашему сведению, хоть я и сделан из воды, это отнюдь не значит, что я сделан из дерева Прости, — извинился Двацветок, торопливо выбираясь из шкур Вы, к примеру, сделаны из грязи, — продолжал тролль, — однако я не прохаживаюсь по поводу того, чего вы изменить не в силах. То, какими нас вылепил Создатель, уже не исправишь. Но если уж вам обязательно нужно знать, луна у вас тут гораздо более сильная, чем те, что вращаются вокруг моего мира.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ ТУ самого края Луна — переспросил Двацветок. — Ничего не по Все вам нужно разжевать дав рот положить, — брюзгливо перебил тролль. — Я страдаю от хронических приливов.
В темной глубине комнаты звякнул колокольчик.
Тефис подошел по скрипучему полу к сложному устройству, состоящему из рычагов, бечевок и коло­
кольчиков.
Колокольчик зазвенел снова, а потом принялся отбивать странный дерганый ритм. Это продолжалось несколько минут. Тролль стоял, чуть лине прижимаясь к нему ухом.
Когда трезвон прекратился, Тефис медленно повернулся к пленниками посмотрел на них, озабоченно сдвинув брови Вы, оказывается, куда более важные птицы, чем я думал, — заметил он. — Спасательного флота выждать не будете. Вас заберут отсюда флайером. Так говорят в Крулле, — пожал плечами он. — А ведь я еще и сообщение о вас не отправил. Видимо, кто-то там пил вино из орехов вул.
Он снял со столба рядом с колокольчиком большой деревянный молоток и сего помощью отстучал короткую мелодию Это будет передаваться от одного дозорного к другому. Пока не дойдет до самого Крулла, — сказал он. — Здорово, да?
Она быстро приближалась, скользя над волнами на высоте человеческого роста. Та сила, которая не давала ей упасть, со всего размаха ударялась оводу ТЕРР ИПР АТ ЧЕТ Т
оставляя пенный след. Ринсвинд знал что удерживает ее в воздухе. Он с готовностью признавал свою трусость и невежественность — даже толкового неудачника из него не вышло, — однако какой- никакой, а он все-таки волшебник. Ему было известно одно из Восьми Великих Заклинаний, в последние секунды его жизни за ним должен был явиться Смерть собственной персоной, ион с первого взгляда мог распознать настоящую, качественную магию.
Линза, скользящая в сторону острова, имела в поперечнике где-то около двадцати футов и была абсолютно прозрачной. По ее окружности сидело множество одетых в черное людей. Каждый из ездоков был надежно пристегнут при помощи кожаных ремней, и каждый смотрел на волны с выражением такой муки, такого страдания, что прозрачная линза казалась окаймленной химерами.
Ринсвинд облегченно вздохнул. Это был настолько необычный звук, что Двацветок невольно оторвал взгляд от приближающегося диска и уставился на волшебника Мы действительно важные персоны, без дураков, — объяснил Ринсвинд. — Я бы не стал тратить на каких-то рабов столь могущественную магию.
Он ухмыльнулся А что это такое — поинтересовался Двацветок.
— Ну, сам диск, скорее всего, был создан с помощью Чудесного Концентратора Фреснеля, — авторитетно заявил Ринсвинд. — Для этого требуется множество редких и нестабильных ингредиентов, к примеру дыхание демона и все в таком роде. Восемь волшебников четвертого уровня как минимум неделю воображают такую штуковину. Да и сидящие на диске

Усам ого края bволшебники должны быть настоящими гидрофобами...
— Ты хочешь сказать, они ненавидят воду — спросил Двацветок.
— Нет, это бы не сработало, — ответил Ринс­
винд. — Ненависть, как и любовь, является притягивающей силой. Они же испытывают к воде подлинное отвращение, сама мысль о ней противна их натурам. Настоящего гидрофоба нужно с самого рождения держать на обезвоженной воде. Так что на эту штуку затрачено целое магическое состояние. Кстати, из гидрофобов получаются замечательные заклинатели погоды. Дождевые облака просто не выдерживают и уходят прочь Это ужасно, — сказал позади них водяной тролль И все они умирают молодыми, — не обращая на него внимания, продолжал Ринсвинд. — Не могут смириться с водой в своих телах Иногда мне кажется, что можно бродить по Диску до скончания лети не увидеть всего, что можно увидеть, — заметил Двацветок. — А теперь вроде выясняется, что существует множество других миров. Ведь я мог умереть, не увидев и сотой доли этих чудес. Когда я думаю об этом, то чувствую себя, — он помолчал секунду и закончил — Ну, наверное, ничтожным. И очень сердитым, разумеется.
Флайер, подняв тучу брызг, остановился в нескольких ярдах от острова и, медленно вращаясь, завис над водой. У короткого столбика, который торчал точно в центре линзы, маячила зловещая фигура, чье лицо было скрыто под капюшоном. Завидев Ринсвинда и Двацветка, фигура сделала им знак приблизиться Вам лучше идти, — сказал тролль. — Негоже

ТЕРР ИПР АТ ЧЕТ Т
заставлять хозяев ждать. Было очень приятно познако­
миться.
Он обменялся сними мокрым рукопожатием и проводил до берега. Двое ближайших отвращателей отшатнулись от тролля с выражением крайнего омерзения на лице.
Фигура в капюшоне опустила руку и сбросила вниз веревочную лестницу. В другой руке она сжимала серебристый жезл, в котором безошибочно угадывалось оружие, предназначенное для убийства людей. Первое впечатление оказалось правильным. Фигура подняла жезл и небрежно махнула им в сторону берега. Часть скалы исчезла, оставив после себя легкую серую дымку небытия И не думай, что я побоюсь пустить свое оружие вход объявила фигура Так это ты здесь боишься — с удивлением переспросил Ринсвинд.
Фигура в капюшоне фыркнула Нам все о тебе известно, волшебник Ринсвинд. Ты человек, наделенный величайшей хитростью и изобретательностью. Ты смеешься в лицо Смерти. Твое наигранное малодушие и трусость меня не обманут.
Ринсвинда они обманули Я. — начал они побледнел, увидев, что смертоносный жезл поворачивается в его сторону. — Вижу, вы все обо мне знаете, — слабым голосом закончил они тяжело уселся на скользкую поверхность линзы.
Следуя указаниям мрачного командира, они
Двацветок пристегнулись ремнями к кольцам, закрепленным на прозрачном диске Если я хоть на секунду заподозрю, что ты творишь заклинание, — предупредила темнота из-под
270

капюшона, — ты умрешь на месте. Третьему сектору — примириться, девятому сектору — удвоить, всем — вперед!
За спиной Ринсвинда взметнулась в воздух стена воды, и линза резко тронулась с места. Ужасающее присутствие морского тролля лишь способствовало концентрации отвращения гидрофобов — флайер почти отвесно взмыл вверх и перешел в горизонтальный полет, только когда поднялся над водой на высоту дюжины фатомов. Ринсвинд глянул сквозь прозрачную поверхность вниз и сразу пожалело своем опрометчивом поступке Что ж, значит, снова в путь, — бодро сказал
Двацветок и, повернувшись, помахал троллю, который уже превратился в крошечное пятнышко на Краю света.
Ринсвинд свирепо уставился на маленького туриста Неужели тебя ничего не берет — спросил он Мы ведь живы, а это главное, — ответил
Двацветок. — Да и ты сам сказал, что они не стали бы так утруждаться, если бы нас просто-напросто собирались обратить в рабство. Полагаю, Тефис преувеличивал. Наверное, произошло какое-то недоразумение, и, скорее всего, нас отошлют домой. Разумеется, после того, как мы посетим Крулл. Должен отметить, мне будет интересно там побывать Ода глухим голосом отозвался Ринсвинд. — Мне тоже.
«Я видел интересную жизнь, и я видел скуку. Скука была лучше, — подумал он.
Если бы ему или Двацветку в этот момент пришло в голову опустить глаза, то они заметили бы странную
У самого края клинообразную волну, которая рассекала воду далеко внизу, нацеливаясь вершиной прямо на остров Тефиса. Но им не пришло в голову взглянуть туда. Двадцать четыре мага-гидрофоба смотрели туда, но для них волна была лишь еще одной частицей кошмара, ничем не отличающейся от окружающего жидкого ужаса. Возможно, они были правы.
За некоторое время до описанных событий пылающий пиратский корабль с шипением ушел подводу и начал долгое, медленное погружение к далекому илистому дну. Глубина здесь была больше обычного, поскольку непосредственно под злополучным дау находилась Горуннская впадина — расселина в поверхности Диска, настолько черная, настолько глубокая, настолько известная своей зловещей репутацией, что даже морские чудовища-кракены заплывали туда с опаской и исключительно парами. В провалах, которые пользовались менее дурной славой, рыбы разгуливали с естественными огнями на головах, ив целом дела у них шли неплохо. В Го- рунне они оставляли огни незажженными и старались передвигаться ползком — насколько это возможно для существ, не имеющих ног. И все равно они натыкались на разных тварей. На жутких тварей.
Вода вокруг корабля превратилась из зеленой в пурпурную, из пурпурной в черную, а из черной — в абсолютно непроницаемую темноту, по сравнению с которой даже черный цвет выглядит серым. Большая часть корпуса была раздавлена в щепки непомерным давлением.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

Корабль, кружась, опускался мимо зарослей кошмарных полипов, мимо плавучего леса морских водорослей, которые светились слабыми, нездоровым красками. Какие-то твари, бросаясь в леденящем молчании прочь, на мгновение касались его мягкими, холодными щупальцами.
Что-то поднялось из темноты и пожрало дау одним глотком.
Некоторое время спустя жители небольшого атолла, расположенного неподалеку от Края, с изумлением обнаружили в своей крошечной лагуне принесенную морем и качающуюся на волнах тушу жуткого морского чудовища — сплошь клювы, глаза ищу пальца. Еще больше людей поразили его размеры, поскольку оно было больше, чем вся их деревня. Однако их удивление было каплей в море по сравнению с выражением крайнего потрясения, застывшим на морде дохлого чудища, которое, похоже, было зажевано кем-то до смерти.
Немного ближе к Краю пара лодчонок, охотившихся с сетью на свирепых плавучих устриц, которыми изобилуют эти моря, поймала какую-то штуковину, которая тащила оба суденышка несколько миль, пока один из капитанов не собрался с духом и не перерезал линь.
Однако нечто куда более ужасное пришлось пережить обитателям последнего атолла архипелага. Посреди ночи они проснулись от ужасающего грохота и треска, доносящихся из их миниатюрных джунглей. Несколько смельчаков, отправившихся утром исследовать причину шума, обнаружили широкую полосу поваленных деревьев, которая начиналась на пуп-
У самого края стороннем берегу атолла. Просека указывала точно на Край и была усыпана обрывками лиан, сломанными ветками кустов и некоторым количеством сбитых столку и очень рассерженных устриц.
Они поднялись в вышину и увидели пологую дугу Края. Она уходила вдаль, окутанная пушистыми облаками, которые большую часть времени милосердно закрывали собой водопад. Сверху темно-синее и покрытое пятнышками облачных теней море выглядело почти привлекательно. Ринсвинд вздрогнул Э-э, прошу прощения, — сказал он.
Фигура в капюшоне оторвалась от созерцания далекой дымки и угрожающе подняла жезл Не заставляй меня пускать вход эту штуку, — предупредила она А я тебя заставляю — переспросил Ринсвинд.
— Кстати, что это такое — поинтересовался
Двацветок.
— Жезл Абсолютной Отрицательности Айанду- ры, — сообщил Ринсвинд. — И пожалуйста, перестань им размахивать. Он может случайно сработать, — добавил он, кивая на сверкающий прут. — Все это, конечно, очень лестно, вся эта магия, которую вы на нас тратите, но зачем заходить так далеко И Заткнись!
Фигура подняла руки, стащила капюшон и оказалась девушкой сочень необычным цветом кожи. Ее кожа была черной. Не темно-коричневой, как у уроженцев Урабеве, не лоснящейся синевато-черной, как у жителей продуваемого муссонами Клатча. Это была глубокая чернота полуночи на дне колодца.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

Волосы и брови девушки были белыми, как лунный свети такое же бледное сияние окружало ее губы. Она выглядела лет на пятнадцать и была очень напугана.
Ринсвинд не мог не отметить, что сжимающая жезл рука дрожит. Трудно проглядеть источник внезапной смерти, неуверенно покачивающийся в каких-нибудь пяти футах от вашего носа. Очень медленно, потому что это было совершенно новое для него ощущение, до Ринсвинда дошло, что кто-то его боится. С ним так часто случалось абсолютно противоположное, что он уже начал относиться к своему страху как к некоему закону природы Как тебя зовут — спросил он самым ободряющим тоном, на какой только был способен.
«Может, она и напугана, ноу нее в руках жезл, — подумал он. — Будь у меня такая штуковина, я бы ничего не боялся. Интересно, каких действий она от меня ожидает Мое имя несущественно, — отрезала она Очень красивое имя, — похвалил Ринсвинд. — А куда ты нас везешь и зачем Не вижу ничего плохого в том, что ты нам это расскажешь Вас везут в Крулл, — ответила девушка. — И не смей насмехаться надомной, пупземелец. Ане то я пущу вход свой жезл. Я должна доставить вас живыми, но никто ничего не говорило том, что я обязана привезти вас целыми и невредимыми. Меня зовут Маркеза, и я волшебница пятого уровня. Ты понял Ну, раз ты все обо мне знаешь, то тебе должно быть известно, что я таки не доучился до неофита. На самом деле я даже не волшебник. — Ринсвинд
У самого края заметил на лице Двацветка удивленное выражение и торопливо добавил — Просто что-то вроде него Тыне можешь творить чудеса, потому что у тебя в голове намертво засело одно из Восьми Великих Заклинаний, — уточнила Маркеза, грациозно балансируя на огромной линзе, которая описывала над морем широкую дугу. — Именно поэтому тебя выгнали из Незримого Университета. Нам это известно Ноты только что сказала, что он маг, наделенный величайшей хитростью и изобретательностью, — запротестовал Двацветок.
— Сказала. Потому что каждый, кто сумел уцелеть в таких передрягах, в каких уцелел он, — это учитывая, что он сам навлекает на себя неприятности, уж очень он любит считать себя волшебником, — в общем, такой человек обязан быть магом, — подтвердила Марке­
за. — Предупреждаю, Ринсвинд, если у меня появится хоть малейший повод заподозрить, что ты произносишь Великое Заклинание, я ив самом деле тебя убью.
Она бросила на него нервный взгляд из-под нахмуренных бровей По-моему, тебе же будет лучше, если тыну, это, высадишь нас где-нибудь по дороге, — посоветовал Ринсвинд. — Спасибо, конечно, зато, что вы нас спасли, но если вы отпустите нас подобру- поздорову, я уверен, все мы Надеюсь, вы не собираетесь обращать нас в рабство, — вмешался Двацветок.
Глаза Маркезы потрясенно расширились Конечно нет Кто мог внушить вам такую мысль Ваша жизнь в Крулле будет богатой, насыщенной и полной всяческих удобств О, это хорошо, — одобрил Ринсвинд.
— Просто не очень долгой.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

Крулл оказался большим островом, довольно гористыми заросшим густыми лесами. Среди деревьев то тут, то там проглядывали приятные белые постройки. Местность по направлению к Краю постепенно поднималась, так что самая высокая точка Крулла слегка выступала за ребро Диска. В этом месте крульцы возвели свою столицу, также называвшуюся Круллом. Поскольку большая часть строительного материала была выловлена из Окружносети, дома
Крулла отличались решительным мореходным уклоном.
Грубо говоря, целые корабли при помощи деревянных шипов были искусно соединены друг с другом и превращены в дома. Из общего деревянного хаоса торчали под странными углами триремы, дау и каравеллы. Баркентины и карраки придавали более крупным постройкам характерные очертания, а раскрашенные носовые фигуры и пупземельные драконы на кормах напоминали гражданам Крулла, что все их благосостояние берет свое начало в море. Так городи поднимался, уступ за уступом, воцарившись между зеленовато-синим океаном Диска и мягким облачным морем Края. Восемь цветов Краедуги отражались в каждом окошке и во множестве телескопов, принадлежащих бесчисленным астрономам города Это просто ужасно, — мрачно изрек Ринсвинд.
Флайер летел вдоль самой кромки водопада. Приближаясь к Краю, остров не только поднимался. Он еще и сужался, так что линза могла подлететь поводе к самому городу. Парапет, выстроенный вдоль обращенного к Краю утеса, был утыкан ведущими в никуда мостками. Линза плавно подлетела к одному из них и причалила, словно кораблик, подошедший
У самого края к пристани. Рядом с мостком ждали четверо стражников с такими же белыми, как лунный свет, волосами и черными, как ночь, лицами, что и у Маркезы. Оружия у них вроде бы не было, но когда Двацветок и Ринсвинд спотыкаясь выбрались на парапет, их тут же схватили под руки и за плечи. Хватка была достаточно крепкой, чтобы немедленно исключить всякую мысль о побеге.
Вскоре Маркеза и провожающие их взглядом волшебники-гидрофобы остались позади. Стражники вместе со своими подопечными бодро зашагали по узкой улочке, извивающейся между домами-кораб- лями. Вскоре улочка пошла под уклон, направляясь к похожему на дворец зданию, вырубленному в камне самого утеса. Ринсвинд разглядел ярко освещенные туннели и открытые далекому небу дворы. Несколько встретившихся по пути старцев в мантиях, покрытых таинственными оккультными символами, отступили в сторону и заинтересованно посмотрели проходящей мимо шестерке вслед. Пару раз мелькнули гидрофо­
бы — они искренне презирали свои тела, наполненные мерзейшими жидкостями, поэтому отвращателей отличало глубоко въевшееся выражение презрения к самим себе. Периодически на глаза Ринсвинду попадались еле ковыляющие люди, каковые могли быть только рабами. Не успел он как следует обдумать все это, как передними открылась дверь и их мягко, нона стойчиво втолкнули в какую-то комнату. Дверь за их спинами громко захлопнулась.
Восстановив равновесие, Ринсвинд и Двацветок осмотрели свою темницу Вот это да, — высказался Двацветок после некоторой паузы, вовремя которой он тщетно пытался подобрать более подходящие слова.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

— Это что, камера такая — вслух поинтересовался
Ринсвинд.
— Да здесь золото, шелк — все, что душе угодно, — добавил Двацветок. — В жизни не видел ничего подобного.
В центре богато украшенной комнаты, на ковре, который был настолько толстыми пушистым, что
Ринсвинд ступал по нему с явной опаской — вдруг это какой-то косматый напольный зверь — стоял длинный сверкающий стол, который просто ломился от всевозможных кушаний. По большей части это были рыбные блюда, посредине которых водружен огромный затейливо приготовленный омар — о подобных омарах Ринсвинд и не слышал даже. Тарелки и вазы заполняли неведомые творения природы. Ринсвинд осторожно протянул руку и взял пурпурный фрукт, покрытый зелеными кристаллами Засахаренный морской еж, — раздался за спиной приветливый, надтреснутый голос. — Большой деликатес.
Ринсвинд выронил деликатес и повернулся кругом.
Из-за тяжелых портьер выступил старик. Он был высокими худым, но лицо его по сравнению с теми лицами, которые встречались Ринсвинду в последнее время, выглядело почти приветливо Пюре из морских огурцов тоже недурно получилось, — словоохотливо сообщило лицо. — А вон те маленькие зеленые кусочки — личинки морских звезд Спасибо, что предупредил, — слабо проговорил
Ринсвинд.
— Вообще-то, довольно вкусно, — с набитым ртом объявил Двацветок. — Я думал, тебе нравятся дары моря.
У самого края Да, я тоже так думал, — отозвался Ринсвинд. — А это вино из раздавленных глаз осьминогов Из морского винограда, — ответил старец Замечательно, — сказал Ринсвинд и залпом проглотил целый стакан. — Неплохо. Может, чуть солоновато Морской виноград — это разновидность небольших медуз, — объяснил незнакомец. — Но, по-моему, мне следует представиться. Кстати, почему твой друг приобрел такой странный окрас Полагаю, культурный шок, — ответил турист. — Как, ты сказал, тебя зовут Я еще ничего не говорил. Меня зовут Гархартра. Я — главный гостеприимец. Моя обязанность состоит в том, чтобы сделать ваше пребывание здесь как можно более приятным, — поклонился он. — Если вам что- нибудь понадобится, сразу зовите меня.
Двацветок со стаканом маслянистого вина водной руке и засахаренным осьминогом в другой уселся на затейливо изукрашенный перламутром стул и нахмурился Похоже, я где-то что-то недопонял, — признался он. — Сначала нам сообщили, что нас сделают рабами Гнусная утка — перебил его Гархартра.
— Какая такая утка — не понял Двацветок.
— Думаю, самка селезня, — сказал Ринсвинд с дальнего конца длинного стола. — Как по-твоему, это печенье тоже сделано из какой-нибудь тошниловки?
— А потом нас спасли, затратив огромное количество магии Оно из прессованных водорослей, — рявкнул главный гостеприимец.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

— После чего нам начали угрожать какой-то магической штуковиной Так я и думал, что это водоросли, — согласился
Ринсвинд. — Вкусу них наверняка такой, какой был бы у водорослей, если бы люди были сплошь мазохистами и жрали водоросли Затем нас схватили стражники и бросили сюда Мягко втолкнули, — поправил Гархартра.
— В эту, как оказалось, потрясающе богатую комнату, но здесь нас ждали еда и человек, который утверждает, что жизнь положит, лишь бы сделать нас счастливыми, — заключил Двацветок. — А веду як тому, что в ваших действиях нет никакой последовательности Ага, — подхватил Ринсвинд. — Он имеет ввиду вот что не собираетесь ли вы снова стать в общем и целом нелюбезными Может, это просто перерыв на обед?
Гархартра успокаивающе поднял ладони Прошу вас, прошу вас, — запротестовал он. — Дело все в том, что нам было крайне необходимо доставить вас сюда как можно быстрее. Мы не собираемся обращать вас в рабство. Пожалуйста, успокойтесь на этот счет Что ж, прекрасно, — одобрил Ринсвинд.
— На самом деле вас принесут в жертву, — безмятежно продолжал Гархартра.
— Принесут в жертву Вы собираетесь убить нас — завопил волшебник Убить Да, конечно. Разумеется Вряд ли вы станете жертвами, если мы вас не убьем. Ноне беспокойтесь, это будет сравнительно не больно.
У самого края Сравнительно По сравнению с чем — выкрикнул Ринсвинд и, схватив высокую зеленую бутылку, наполненную медузным вином из морского винограда, с силой метнул ее в главного гостеприимца.
Тот вскинул руку, словно отводя удар. Сего пальцев сорвалось потрескивающее октариновое пламя, воздух внезапно загустели стал маслянистым на ощупь, что указывало на мощный разряд магической энергии. Брошенная бутылка замедлила полети, неторопливо вращаясь, повисла в воздухе.
В тоже самое время какая-то невидимая сила подхватила Ринсвинда, швырнула через всю комнату и пришпилила в очень неудобном положении к дальней стене. Он таки остался висеть, хватая воздух яростно перекошенным ртом.
Гархартра опустил руку и медленно вытер ее о мантию К твоему сведению, это не доставило мне никакого удовольствия Я заметил, — пробормотал Ринсвинд.
— Но почему вы хотите принести нас в жертву — спросил Двацветок. — Вы же нас почти не знаете В том-то все и дело Несколько невоспитанно приносить в жертву друга. Кроме того, на вас было, гм, указано. Я почти ничего не знаю о том боге, о котором идет речь, но он достаточно недвусмысленно высказал свои пожелания на ваш счет. Послушайте, мне пора бежать. Столько всего надо организовать. — Главный гостеприимец открыл дверь и вышел, но тут же снова появился на пороге. — Прошу вас, чувствуйте себя как дома и ни о чем не беспокойтесь Но ведь ты фактически ничего нам не сказал — провыл Двацветок.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ ТА зачем вам что-то знать Все равно завтра утром вас принесут в жертву, — ответил Гархартра. — Спокойной ночи. Во всяком случае, относительно спокойной.
Он закрыл дверь. Короткое октариновое мерцание пробежавшей по ее контуру шаровой молнии позволяло предположить, что теперь даже самый талантливый слесарь не справится с ее запорами.
«Динь-динь-дон», — надрывались колокольчики вдоль Окружносети, оглашая своим звоном заполненную светом луны и ревом Краепада ночь.
Тертон, смотритель сорок пятого участка, не слышал подобного трезвона стой самой ночи, когда лет пять назад в Сеть угодило гигантское чудовище- кракен. Он высунулся из своей хижины, которая за неимением на данном участке подходящего островка была построена на деревянных сваях, вбитых в дно моря, и уставился в темноту. Разили два ему показалось, что он заметил вдалеке какое-то движение. Строго говоря, ему следовало бы сплавать туда на лодке и выяснить причину поднятой какофонии. Нов холодной и сырой темноте эта идея казалась не такой уж замечательной. Он захлопнул дверь, обернул вокруг бешено звякающих колокольчиков кусок мешковины и попытался снова заснуть.
У него ничего не вышло, потому что теперь загудели верхние веревки Окружносети, словно на нее наскакивало что-то большое и тяжелое. После нескольких минут, проведенных в разглядывании потолка и упорных потугах не думать о длинных толстых щупальцах и глазах величиной с пруд, Тертон задул фонарь и приоткрыл дверь.
У самого края
Что-то и впрямь приближалось вдоль Сети, передвигаясь огромными скачками, покрывая по нескольку метров зараз. Оно перепрыгнуло через
Тертона, и тот на мгновение узрел нечто прямоугольное, с множеством ножек, увешанное водорослями и — хотя оно не имело никаких черт, по которым он мог судить об этом, — не на шутку рассерженное.
Хижина, когда сквозь нее пронеслось чудовище, разлетелась в щепки, но Тертон, уцепившись за
Окружносеть, спасся. Несколько недель спустя его подобрал возвращающийся спасательный флота впоследствии он бежал из Крулла на угнанной линзе, обнаружив у себя потрясающей силы гидрофобию. Много трудностей ему пришлось перенести, нов конце концов Тертон добрался-таки до Великого Нефа. Однако даже эту область, которая была настолько засушливой, что фактически там наблюдался отрицательный уровень осадков, Тертон считал до неуютного сырой и промозглой Ты дверь проверил Да, — сказал Двацветок. — Иона не менее заперта, чем тогда, когда ты спрашивал в последний раз. Хотя есть еще окно Замечательный путь бегства, — пробормотал
Ринсвинд со своего посадочного места посредине стены. — Ты говорил, оно выходит на Край. Чего нам стоит сигануть туда Понесемся через пространство, может, в сосульки превратимся или в другой мир врежемся. А если повезет, то угодим прямо в пылающее сердце какого-нибудь солнца Стоит попробовать, — заметил Двацветок. — Печенья из водорослей хочешь?
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ ТУ самого края Нет Ты вообще собираешься спускаться?
Ринсвинд зарычал — частично от смущения. Гар- хартра употребил редко используемое и трудно осваиваемое заклинание под названием Частный Гравитационный Расстройник Атаварра. Практический результат этого заклятия состоял в том, что, пока оно сохраняло силу, тело Ринсвинда искренне было убеждено, что пол находится под углом в девяносто градусов к тому направлению, которое принималось за низ большинством обитателей Диска. В сущности, волшебник сейчас стоял на стене.
Тем временем брошенная им бутылка висела без всякой поддержки в воздухе в нескольких ярдах от него. В ее случае время. ну, не то чтобы совсем остановилось, нона несколько порядков замедлилось. За несколько часов ее траектория относительно волшебника и Двацветка изменилась лишь на пару дюймов. Стекло мерцало в лунном свете. Ринсвинд вздохнули попытался поудобнее устроиться на стене Почему ты вечно такой спокойный — раздраженно спросил он. — Нас тут собираются принести в жертву неизвестно какому богу, а ты сидишь и равнодушно трескаешь жареный хлеб с морскими уточками Ничего, какой-нибудь выход найдется, — откликнулся Двацветок.
— Знать хотя бы, за что нас собираются приговорить, — продолжал волшебник.
«Ты что, очень хочешь это знать Это ты сказал — осведомился Ринсвинд.
— Сказал что — спросил Двацветок.
«Ты слышишь меня, — заявил голосу Ринсвинда в голове

Волшебник резко выпрямился вбок Кто ты — спросил он.
Двацветок бросил на него встревоженный взгляд Я Двацветок. Надеюсь, ты меня помнишь?
Ринсвинд обхватил голову руками Это все-таки случилось, — простонал он. — Мой рассудок покидает меня.
«Неплохая идея, — заметил голос. — Тут становится слегка тесновато».
Заклинание, прикреплявшее волшебника к стене, с тихим «чпок» истекло. Ринсвинд упали приземлился на полу бесформенной кучей.
«Осторожнее, ты меня чуть не раздавил».
Ринсвинд кое-как приподнялся на локтях и сунул руку в карман балахона. Когда он ее вытащил, на его ладони сидела зеленая лягушка. Глаза амфибии странно светились в полумраке Ты — сказал Ринсвинд.
«Опусти меня на пол и отойди назад. Лягушка моргнула.
Волшебник повиновался и заодно утянул от греха подальше ошарашенного Двацветка.
В комнате потемнело. Послышался похожий на вой ветра звук. Откуда ни возьмись, появились полосы зеленого, пурпурного и октаринового тумана. Они начали закручиваться в спирали, быстро приближаясь к распластавшейся на полу амфибии и рассыпая вокруг крошечные молнии. Лягушка исчезла в золотистой дымке. Туман постепенно распространился вверх, заполняя комнату теплым желтоватым светом. Сквозь дымку проступили очертания темной фигуры, которая колыхалась и менялась прямо на глазах. Высокое, сводящее сума гудение мощного магического поляне прекращалось...
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

Также внезапно, как и появился, магический смерч исчез. На полу, занимая то место, где раньше была лягушка, сидела лягушка Фантастика, — сказал Ринсвинд.
Лягушка с укором посмотрела на него Просто потрясающе, — кисло объявил он. — Лягушка, магическим образом превращенная в лягушку. Чудеса, да и только Обернись, — произнес чей-то голос за спиной.
Это был мягкий, женственный, почти зазывный голос, с которым приятно пропустить пару стаканчиков, но исходил он из того угла комнаты, где вообще не должно было быть голоса. Ринсвинд и Двацветок умудрились повернуться, не сделав ни одного движения, словно пара статуй, вращающихся на своих постаментах.
В предутреннем свете стояла женщина. Она выглядела. она была. у нее было. на самом деле она...
Позже Ринсвинд и Двацветок таки не сошлись во мнениях по поводу представшей передними дамы. Обоим она показалась прекрасной (хотя какие именно физические черты делали ее красивой, им установить не удалось, и у нее были зеленые глаза. Не бледно- зеленые, какими бывают обычные глаза, — ее глаза отливали зеленью, словно молодые изумруды, и блестели, как две стрекозы. А один из немногих подлинно магических фактов, которые были известны Ринсвинду, гласил ни один бог, ни одна богиня, какими бы своевольными и непостоянными они ни былине может изменить цвет и природу своих глаз ... — начал было он.
Женщина предупреждающе подняла руку Если ты произнесешь мое имя, мне придется
У самого края ТЕРР ИПР АТ ЧЕТ Т
уйти, — шепнула она. — Ты должен помнить, что я единственная богиня, которая приходит только тогда, когда ее не зовут Э-э, да, кажется, помню, — прохрипел волшебник, стараясь не смотреть в эти глаза. — Ты — такого называют Госпожой Да Такты, значит, богиня — возбужденно спросил
Двацветок. — Я всегда хотел познакомиться с кем- нибудь из вас.
Ринсвинд напрягся, ожидая взрыва ярости. Но Госпожа всего лишь улыбнулась Твоему другу волшебнику следовало бы представить нас друг другу, — заметила она.
Ринсвинд кашлянул Э-э, да, — сказал он. — Это Двацветок, Госпожа, он турист Я сопутствовала ему пару раз И, Двацветок, это Госпожа. Просто Госпожа, понял Не более. И не пытайся дать ей какое-либо другое имя, хорошо — с отчаянием продолжал он, бросая многозначительные взгляды, которые маленький турист полностью игнорировал.
Ринсвинда пробрала дрожь. Он, разумеется, не был атеистом — на Диске боги жестоко расправлялись с атеистами. В тех немногих случаях, когда в его карманах бренчала лишняя мелочь, он считал своим долгом бросить несколько медяков в церковную кружку для пожертвований — правда, храмы он периодически менял, следуя принципу, гласящему, что человеку нужны все друзья, которых он только может приобрести. Однако обычно Ринсвинд не беспокоил богов и надеялся, что боги также не станут беспокоить его. Жизнь и без того достаточно сложна

Однако среди богов имелась парочка личностей, которые внушали настоящий ужас. Остальные были боги как боги, типа людей, но масштабом покрупнее, — они любили пожрать вдоволь, повоевать и поволочить­
ся за юбками. Но от образов Рока и Госпожи кровь стыла в жилах.
В Квартале Богов, что в Анк-Морпорке, у Рока был небольшой свинцовый храм, куда темными ночами сходились его изможденные, с провалившимися глазами приверженцы для исполнения своих предопределенных и практически бесполезных обрядов. У Госпожи вообще не было храмов, хотя она неоспоримо являлась самой могущественной богиней за всю историю мироздания. Некоторые наиболее смелые члены Гильдии Азартных Игроков попробовали как-то раз организовать в самых темных подвалах своей штаб- квартиры некое подобие культа. Еще до конца недели все они умерли от бедности, от руки убийцы или просто от Смерти. Она была Богиней-Которую-Нельзя-
Называть-По-Имени. Те, кто искал ее, никогда ее не находили, однако были известны случаи, когда она приходила на помощь к тем, кто особенно в ней нуждался. А иногда, опять жене приходила. Вот такая она была. Ей не нравился стук перебираемых четок, но привлекал звук катящихся игральных костей. Никто не знал, как она выглядит, хотя неоднократно человек, поставивший на кон свою жизнь, брал сданные ему карты и обнаруживал, что смотрит ей прямо в лицо. Но иногда, разумеется, этого не случалось. Среди всех богов она была одновременно и наиболее почитаемой, и наиболее часто осыпаемой проклятиями Там, откуда я приехал, нет богов, — заметил
Двацветок.
У самого края Боги есть везде, — возразила Госпожа. — Вы просто не считаете их за богов.
Ринсвинд мысленно встряхнулся Послушай, — сказал он. — Не хочу показаться нетерпеливым, но через несколько минут в эту дверь войдут люди, которые заберут нас отсюда и убьют Да, — подтвердила Госпожа Вряд литы объяснишь, в честь чего это должно случится, но. — вмешался Двацветок.
— Почему же Объясню, — возразила она. —
Крульцы собираются опустить за Край Диска бронзовый корабль. Их основная цель — узнать пол Великого
АТуина.
— По-моему, довольно бессмысленная затея, — заявил Ринсвинд.
— А по-моему, очень даже логичная. Ты сам подумай. В один прекрасный день где-нибудь в той бескрайней ночи, по которой мы плывем, Великий
АТуин может встретить другую особь вида черепаха галактическая. Подерутся ли они Начнут ли спариваться Задействуй немножко воображения, и ты поймешь, что пол Великого АТуина может оказаться жизненно важным для нас. По крайней мере, так утверждают крульцы.
Ринсвинд попытался не думать о спаривающихся Всемирных Черепахах. У него не получилось Так что, — продолжала богиня, — они собираются спустить вниз пространственный корабль с двумя пассажирами на борту. Это будет кульминационный момент десятилетий научных поисков. Путешественники, которые отправятся вниз, подвергнутся огромному риску. Поэтому архиастроном Крулла, пытаясь уменьшить риск, договорился с Роком принести перед
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ ТУ самого края самым запуском жертву. Рок, в свою очередь, согласился благоприятствовать пространственному судну. Неплохой бартер, неправда ли И мы станем жертвами, — констатировал
Ринсвинд.
— Да Мне казалось, Рок не занимается подобными сделками. Я думал, Рок неумолим, — заметил волшебник Как правило, да. Новы двое вот уже долгое время сидите у него в печенках. Он специально оговорил, что в жертву должны быть принесены именно вы. Он позволил вам бежать от пиратов. Дозволил заплыть в Окружносеть. Временами Рок бывает очень вредным богом.
Наступило молчание. Лягушка вздохнула и побрела куда-то под стол Ноты можешь нам помочь — намекнул Два­
цветок.
— Вы меня забавляете, — сказала Госпожа. — Во мне есть этакая сентиментальная жилка. Будь вы игроками, вы бы это знали. Поэтому я ненадолго вселилась в мозг лягушки, ивы спасли меня, потому что нивам, ни мне не доставляет удовольствия вид трогательных и беспомощных созданий, увлекаемых навстречу гибели Спасибо, — отозвался Ринсвинд.
— Рок всем своим существом настроен против вас, — продолжала Госпожа. — Ноя могу предоставить вам лишь один шанс. Один маленький шанс. Остальное — в ваших руках.
Она исчезла Ничего себе, — помолчав, сказал Двацветок. — Я впервые в жизни видел богиню

Дверь распахнулась, и вошел Гархартра. В руках он нес жезл. Сзади следовали два стражника, вооруженные более традиционным образом, а именно мечами А, — непринужденно произнес главный госте- приимец. — Вижу, вы уже готовы.
«Готовы», — отозвался голос в голове у Ринсвинда.
Бутылка, брошенная волшебником примерно восемь часов назад, до сих пор висела в воздухе, заключенная магией внутри временного поля. Нов течение этих часов изначальная эманация заклинания медленно рассеивалась, ив конце концов общей магической энергии не хватило, чтобы удерживать бутылку наперекор действующему во Вселенной мощному полю нормальности. Когда магия истощилась, Реальность в считаные микросекунды вернулась на свое место. Видимым проявлением данного феномена стало то, что бутылка внезапно преодолела оставшуюся часть параболы и разбилась о висок главного гостеприимца, осыпав стражников стеклом и брызгами медузового вина.
Ринсвинд схватил Двацветка за руку, лягнул ближайшего стражника в пах и вытащил ошеломленного туриста в коридор. Пока оглушенный ударом Гар­
хартра падал наземь, топот обоих его гостей умчался в дальний конец коридора.
Завернув на полной скорости за угол, Ринсвинд очутился на балконе, идущем вдоль четырехугольного внутреннего двора. Большую часть этого двора занимал декоративный пруд, в котором среди листьев кувшинок загорали несколько водяных черепах.
А на дороге у Ринсвинда стояли два очень удивленных волшебника, облаченных в характерные сине­
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ ТУ самого края черные мантии высококвалифицированных гидрофо­
бов. Один из них, самый сообразительный, поднял руку и начал произносить первые слова заклинания.
Рядом с Ринсвиндом раздался короткий резкий звук. Двацветок плюнул. Гидрофоб заорали уронил руку, словно его ужалили.
Другой отвращатель даже шевельнуться не успел, как Ринсвинд набросился на него, бешено размахивая кулаками. Один неуклюжий удар, в который волшебник вложил весь вес своего ужаса, — и гидрофоб перелетел через ограду балкона, шлепнувшись в пруд, который сотворил очень странную вещь вся вода с чмоканьем отхлынула в стороны, словно в нее уронили огромный невидимый шар. Гидрофоб, вереща, повис в собственном отвращательном поле.
Двацветок изумленно взирал на эту картину, пока
Ринсвинд не схватил егоза плечо и не ткнул носом в заманчивую темноту коридора. Они торопливо юркнули туда, оставив второго гидрофоба кататься по полу и хвататься за влажную руку.
В течение некоторого времени у них за спинами раздавались крики, но потом приятели шмыгнули в какой-то поперечный коридор, пробежали через еще один двор, и вскоре звуки погони остались далеко позади. Наконец Ринсвинд выбрал безопасную, по его мнению, дверь, заглянул в нее, обнаружил, что комната пуста, втащил Двацветка внутрь, захлопнул дверь у него за спиной и привалился к ней, с жутким сипением втягивая в себя воздух Мы безнадежно заблудились. И дворец, в котором мы заплутали, расположен на острове, с которого мы вряд ли выберемся, — кое-как выговорил волшебник. — Более того, мы. эй — воскликнул он

ТЕРР ИПР АТ ЧЕТ Т
когда вид содержимого комнаты впитался в его расстроенные зрительные нервы.
Двацветок уже смотрел на стены, не отрывая глаз.
Странность помещения заключалась в том, что оно содержало в себе всю вселенную.
Смерть сидел у себя в саду и водил оселком по лезвию своей косы. Оно было уже настолько острым, что любой пролетавший мимо и наткнувшийся на него ветерок почти мгновенно оказывался разделенным на два озадаченных зефира. Впрочем, в молчаливом саду Смерти ветерок был редкостью. Этот сад лежал на укромном плато, с которого открывался шикарный видна сложные измерения Плоского мира. На заднем фоне вздымались холодные, безмолвные, безмерно высокие и мрачные горы Вечности.
«Вжик!» — посвистывал оселок. Смерть мурлыкал поднос погребальную песенку и притоптывал костлявой ногой по заиндевелым плитам дорожки.
Вдруг он услышал шаги. Кто-то направлялся к нему через сумрачный, заполненный ночными яблонями сад, и Смерть почуял тошнотворно-сладкий запах раздавленных лилий. Он сердито поднял взгляд и обнаружил, что смотрит в глаза, черные, как нутро кошки, и наполненные далекими звездами, у которых не было аналогов среди знакомых созвездий вселенной Реального Времени.
Некоторое время Смерть и Рок смотрели друг на друга. Смерть ухмыльнулся, впрочем, ухмылка навечно застыла на его сделанном из неумолимой кости лице. Оселок продолжал ритмично чиркать по лезвию его косы

— У меня к тебе дело, — объявил Рок.
Его слова наткнулись на лезвие косы Смерти и аккуратно разделились на две полоски — гласную и согласную.
-С ЕГО ДНЯ У МЕНЯ ХВАТАЕТ ДЕЛ, - отозвался Смерть тяжелым, как нейтроний, голосом. — В ЭТОТ САМЫЙ МОМЕНТ В ПСЕВДОПОЛИСЕ СВИРЕПСТВУЕТ БЕЛАЯ ЧУМА, И Я ОТПРАВЛЯЮСЬ ТУДА, ЧТОБЫ ВЫРВАТЬ ИЗ ЕЕ КОГТЕЙ ЖИТЕЛЕЙ ГОРОДА. ТАКОЙ ЧУМЫ НЕ БЫЛО УЖЕ СТО ЛЕТЯ ДОЛЖЕН БРОДИТЬ ПО УЛИЦАМ, КАК ВЕЛИТ МНЕ МОЙ ДОЛГ. ДА И ЛЮДИ ХОТЯТ МЕНЯ ВИДЕТЬ Я имею ввиду маленького бродягу и шарлатана- волшебника, — мягко сказал Рок, усаживаясь рядом с одетой в черное фигурой Смерти и глядя вниз на далекий многогранный самоцвет вселенной Плоского мира.
Коса прекратила свою песню Они умрут через несколько часов, — продолжил Рок. — Таков их рок.
Смерть шевельнулся, и оселок возобновил движение Мне казалось, тебя это известие порадует, — заметил Рок.
Смерть пожал плечами — особенно выразительный жест для того, чья видимая форма представляет собой скелет ОДНО ВРЕМЯ Я ЗА НИМИ ГОНЯЛСЯ, — ответил он. — НОВ КОНЦЕ КОНЦОВ МНЕ ПРИШЛО В ГОЛОВУ, ЧТО РАНО ИЛИ ПОЗДНО ВСЕ УМРУТ. КОГДА-НИБУДЬ ВСЕ УМИРАЮТ. МЕНЯ МОЖНО ОГРАБИТЬ, НО ДОБЫЧА ТАК
У самого края ТЕРР ИПР АТ ЧЕТ Т
И ТАК ДОСТАНЕТСЯ МНЕ, — СКАЗАЛ Я СЕБЕ. ТАК ЧЕГО ТУТ СУЕТИТЬСЯ Меня тоже не надуешь, — рявкнул Рок ЭТО Я СЛЫШАЛ, — откликнулся Смерть, продолжая ухмыляться Хватит — закричал Рок и вскочил на ноги. — Они умрут!
Он исчез за стеной голубого огня.
Смерть кивнул сам себе и продолжил работу. Несколькими минутами позже он наконец добился желаемой остроты косы. Смерть поднялся на ноги, нацелился на толстую вонючую свечку, горевшую на краю скамейки, двумя ловкими взмахами разрезал пламя натри ярких полоски и ухмыльнулся.
Немного погодя он уже седлал свою белую лошадь, которая жила в конюшне, пристроенной к задней стене его домика. Животное дружелюбно ткнулось в него носом. Несмотря на то что лошадь обладала багровыми глазами и боками, блестящими, как промасленный шелк, это тем не менее была настоящая лошадь из плоти и крови. И честно говоря, с ней обращались куда лучше, чем с большинством рабочего скота на Диске. Смерть любил животных. Он весил очень мало, а его переметные сумки, хоть и были порой битком набиты, представляли собой незначительную ношу Вот они, далекие миры — сказал Двацветок. — Это просто фантастика!
Ринсвинд что-то буркнули продолжил осторожный обход заполненной звездами комнаты. Двацветок повернулся к замысловатой астролябии, в центре которой находилась система Великий А’Туин — Слоны — Диск, выкованная из латуни и украшенная кро­
296

Усам ого края шечными драгоценными камнями. Вокруг нее на серебряных проволочках вращались звезды и планеты Просто фантастика — повторил он.
На стенах висели огромные гобелены из угольно­
черного бархата, по которым крошечными светящимися жемчужинками были вышиты созвездия. Всем находящимся в комнате казалось, будто они плывут по межзвездному проливу. На многочисленных мольбертах стояли громадные эскизы, изображающие Великого АТуина, если смотреть на него с различных участков Окружносети, и отмечающие каждую исполинскую чешуйку, каждую щербинку от метеорита.
Двацветок с отсутствующим выражением в глазах оглядывался по сторонам.
Ринсвинд испытывал глубокое беспокойство. Больше всего его беспокоили два костюма, висящие на распорках в центре комнаты. Он с опаской обошел их кругом.
Они были сшиты из тонкой белой кожи и снабжены ремнями, латунными клапанами и другими в высшей степени незнакомыми, подозрительными приспособлениями. Обтягивающие штанины заканчивались высокими сапогами с толстыми подошвами, а рукава были засунуты в большие гибкие перчатки. Однако самое странное впечатление производили огромные медные шлемы, которые, очевидно, предполагалось закреплять на тяжелых кольцах, окружающих ворот костюмов. Как защита эти шлемы никуда не годились — самый легкий меч расколет их без особого труда, даже если промахнется мимо проделанных впереди забавных стеклянных окошечек.
На макушке каждого шлема торчал гребень из белых перьев, никоим образом не улучшающий общее впечатление 7

В голове Ринсвинда забрезжили смутные подозрения касательно этих костюмов.
Напротив стоял стол, на котором лежали карты неба и покрытые цифрами клочки пергамента. Тот, кто наденет эти костюмы, решил Ринсвинд, должен будет бесстрашно шагнуть туда, куда ни один человек кроме случайных незадачливых моряков, но они не считаются) бесстрашно не шагал. Подозрения сменились ужасными предчувствиями.
Он повернулся и обнаружил, что турист как-то странно посматривает на него. Явно что-то прикидывает в уме Даже нес напором начал волшебник.
Двацветок не услышал его Богиня сказала, что крульцы собираются опустить двух человек за Край, — поблескивая глазами, объявил он. — Помнишь, тролль Тефис говорил, что там понадобится защита от холода Они решили эту проблему. Это доспехи для пространства По-моему, они на нас не налезут, — торопливо заметил Ринсвинд, хватая егоза руку. — Так что помчались дальше, чего нам здесь торчать И чего ты вечно паникуешь — раздраженно спросил Двацветок.
— А того. У меня перед глазами только что промелькнула вся моя будущая жизнь. Честно говоря, длилась она недолго. И если ты сейчас жене стронешься с места, я уйду без тебя, потому что ты можешь в любую секунду предложить надеть эти...
Дверь отворилась.
В комнату шагнули два молодых крепыша. Все, что на них было надето, это по паре шерстяных кальсон на брата. Один из них еще не закончил энер­
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

гично растираться полотенцем. Оба, ничуть не удивившись, равнодушно кивнули беглецам.
Более высокий уселся на одну из лавок, стоящих напротив костюмов, поманил Ринсвинда рукой и сказал Туш yur etl hin sooten Это было очень некстати. Хоть Ринсвинд и считал себя экспертом по языкам западных секторов Диска, к нему впервые в жизни обратились по-крульски, ион не понял ни единого слова. Двацветок тоже, но это не помешало ему выступить впереди набрать в легкие воздуха.
Скорость света, проходящего через магическую ауру, подобную той, которая окружает Диск, довольно низка, ненамного выше скорости звука в менее тонко настроенных вселенных. Однако свет по-прежнему оставался самым быстрым из того, что встречалось в округе, за исключением — в моменты, схожие с этим, — Ринсвиндова ума.
Волшебник в один миг понял, что Двацветок собирается испробовать наделе свою особую разновидность лингвистики. А стало быть, он начнет громко и медленно вещать народном языке.
Локоть Ринсвинда дернулся назад и заехал Два- цветку под ложечку. Когда задохнувшийся турист поднял полные боли и изумления глаза, Ринсвинд поймал его взгляд, вытащил изо рта воображаемый языки отрезал воображаемыми ножницами.
Второй рептилионавт — так называлась профессия этих людей, которым суждено было вскоре отправиться к Великому А’Туину, — оторвался от заваленного картами стола и озадаченно посмотрел на происходящее. Его широкий героический лоб сморщился от затрачиваемых наречь усилий.
У самого края ?Ншг yu latruin пшг и?
Р
и нс вин д улыбнулся, кивнули подтолкнул Два­
цветка в его сторону. И мысленно вздохнул с облегчением, увидев, что турист внезапно заинтересовался лежащим на столе большим латунным телескопом ISooten и — скомандовал сидящий рептилионавт.
Ринсвинд кивнул, улыбнулся и, сняв с полки один из больших шлемов, со всей силы опустил его наголову крульца. Тот тихо крякнули упал.
Второй рептилионавт успел сделать всего один шаг, прежде чем Двацветок непрофессионально, зато эффектно врезал ему по макушке телескопом.
Рептилионавт свалился поверх своего коллеги.
Возвышающиеся над побоищем Ринсвинд и
Двацветок посмотрели друг на друга Ну хорошо, хорошо — рявкнул Ринсвинд. Он ясно сознавал, что проиграл некий поединок, хотя какой именно, пока не был уверен. — Можешь ничего не говорить. Там, снаружи, кто-то ждет, что через пару минут эти типы выйдут отсюда в костюмах. Наверное, они приняли нас за рабов. Помоги мне спрятать их за занавесками, а потом, потом Мы наденем костюмы, — сказал Двацветок, поднимая второй шлем Точно, — согласился Ринсвинд. — Знаешь, как только я увидел эти костюмы, сразу понял все закончится именно тем, что я буду носить один из них. Не спрашивай, откуда я об этом узнал. Просто это чуть лине самое худшее, что могло снами случиться Ты сам говорил, что нам некуда бежать, — огрызнулся Двацветок. Его голос заглушала верхняя половина костюма, который Двацветок упорно
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

натягивал через голову. — Все, что угодно, лишь бы не быть принесенным в жертву Как только у нас появится шанс, мы сделаем ноги, — предупредил Ринсвинд. — Не заблуждайся на этот счет.
Он с яростью сунул руку в рукав костюма и треснулся лбом о шлем. На мгновение ему пришло в голову, что кто-то наверху наверняка за ним присматривает Огромное спасибо, — горько поблагодарил он своего ангела-хранителя.
На самом краю города и страны Крулл располагался огромный полукруглый амфитеатр, вмещающий несколько десятков тысяч человек. Одной стороной полукруглая сфера весьма элегантно открывалась в облачное море, которое, бурля, поднималось надлежащим далеко внизу Краепадом. Сейчас все места в амфитеатре были заняты, и толпа начинала проявлять нетерпение. Она собралась здесь, чтобы посмотреть на двойное жертвоприношение и запуск огромного бронзового пространственного корабля. Ни тони другое пока не осуществилось.
Архиастроном подозвал к себе главного распорядителя запуска Ну — сказал он, вкладывая в междометие целый словарь гнева и угрозы.
Главный распорядитель побледнел Никаких новостей, господин, — ответил они со срывающейся оживленностью добавил — Но вашему светлейшеству будет приятно услышать, что
Гархартра пришел в себя.
У самого края Об этом он еще успеет пожалеть, — заметил архиастроном.
— Да, господин Сколько времени у нас осталось?
Распорядитель запуска взглянул на быстро поднимающееся солнце Тридцать минут, ваше светлейшество. После этого Крулл начнет удаляться от хвоста Великого
АТуина, а тогда Могучий Вояжер свалится прямиком в межчерепаший пролив. Я уже установил всю автоматику, так что Ладно, ладно, — перебил архиастроном, взмахом руки отсылая его прочь. — Запуск должен состояться. Да, и не спускайте глаз с гавани. Когда этих несчастных поймают, я собственноручно предам их казни и сделаю это с огромным удовольствием Да, господин. Э-э...
Архиастроном нахмурился Ты что-то еще хочешь сказать, раб?
Распорядитель запуска сглотнул. С ним поступили очень нечестно, он был скорее магом-практиком, нежели дипломатом. Как раз поэтому кое-кто из мудрых голов позаботился о том, чтобы сообщение передал именно он Из моря вышло чудовище, и сейчас оно нападает на корабли в гавани. Оттуда только что прибыл гонец Большое чудовище — уточнил архиастроном.
— Не особенно, хотя говорят, оно исключительно злобное, господин.
Правитель Крулла и Окружносети какое-то мгновение осмысливал эту новость, после чего пожал плечами В море полно чудовищ, — сказал он. — Это одна
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

из его основных характеристик. Пусть с чудовищем расправятся поскорее. И. главный распорядитель Господин Если мне и дальше будут досаждать, вспомни, что в жертву должны принести двух человек. Нона меня может нахлынуть прилив щедрости, и я увеличу это число Да, господин.
Не помня себя от облегчения, главный распорядитель поспешно ретировался. Ему удалось живыми невредимым убраться сглаз властелина.
«Могучий Вояжер, уже не безликая бронзовая оболочка, высвобожденная из разбитой формы несколько дней назад, но настоящий корабль, покоился на своем ложе на вершине деревянной башни, выстроенной в центре арены. Уложенные передним рельсы сбегали к Краю и на протяжении последних нескольких ярдов круто загибались вверх.
Покойный Златоглаз Дактилос, который создал не только Могучего Вояжера, но и пусковой ствол, утверждал, что последний штрих введен лишь для того, чтобы гарантировать, что корабль вначале своего долгого погружения не налетит на какие-нибудь скалы. Возможно, это было простым совпадением, но благодаря изгибу колеи он должен был подпрыгнуть, как лососьи театрально засверкать, прежде чем исчезнуть в облачном море.
На краю арены затрубили фанфары. Под бурные аплодисменты толпы на поле вышел почетный караул рептилионавтов. Потом на свет выступили сами герои, облаченные в белые костюмы.
До архиастронома сразу дошло, что здесь что- тоне так. К примеру, герои всегда шествуют опреде­
У самого края ленным шагом. И не ковыляют, а один из рептилионав- тов абсолютно нагло ковылял.
Рев собравшихся жителей Крулла оглушал. Пока мужественные исследователи в сопровождении охраны пересекали огромное поле, пробираясь между бесчисленными алтарями, установленными для того, чтобы всевозможные волшебники и жрецы действующих в Крулле сект обеспечили успех запуска, архиаст­
роном хмурился. К тому времени, как процессия достигла середины арены, его мозг пришел к некоему заключению. В тот момент, когда рептилионавты остановились у подножия ведущей к кораблю лестницы, — не чувствуется ли в поведении героев нечто большее, чем намек на неохоту — архиастроном уже стоял на ногах, выкрикивая какие-то слова, которые затерялись в реве толпы. Одну руку он выбросил вверх и откинул назад, драматически растопырив пальцы в традиционном для произнесения заклинаний жесте. Любой прохожий, умеющий читать по губами знакомый со стандартными магическими текстами, легко распознал бы начальные слова Дрейфующего Проклятия Весткейка и предусмотрительно поторопился бы убраться подальше.
Тем не менее заключительные руны остались не­
произнесенными. Архиастроном в изумлении обернулся на шум суматохи, поднявшейся вокруг ведущей на арену огромной арки. Стражники выбегали на свети, бросая по пути оружие, рассыпались среди алтарей или перемахивали через парапет на трибуны.
Следом показалось нечто, и окружающая вход толпа разом оборвала свои хриплые приветственные выкрики, начав молчаливо и решительно толкаться, дабы вовремя удрать с дороги твари.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

Тварью оказалась приземистая, округлая куча водорослей. Передвигалась она медленно, но со зловещей целеустремленностью. Одному из стражников удалось преодолеть ужас, встать у нее на пути и метнуть копье, которое вонзилось прямо в центр водорослей. Толпа ликующе взревела — но потом, после того как куча рванулась впереди погребла беднягу под собой, погрузилась в убийственное молчание.
Архиастроном резким взмахом руки отослал прочь незавершенную формулу знаменитого Проклятия
Весткейка и быстро протараторил слова одного из самых могущественных заклинаний в своем репертуаре — Загадки Инфернального Сгорания.
Окутанными змеящимся октариновым пламенем пальцами он сформировал в воздухе сложную руну и швырнул ее, посвистывающую и волочащую за собой хвост синеватого дыма, в сторону кучи.
Раздался приличной силы взрью, ив ясное утреннее небо, рассыпая по пути хлопья сгоревших водорослей, ударила струя пламени. На несколько минут монстра закрыло облако дыма и пара, а когда оно рассеялось, от кучи не осталось и следа.
На каменных плитах виднелся большой выжженный круг, внутри которого еще дымились несколько комков ламинарий и саргассов.
А в центре круга стоял самый обыкновенный, хотя и несколько великоватый, деревянный сундук. На нем не было ни подпалинки. На дальнем конце арены кто- то захохотал, но хохот резко оборвался, когда сундук поднялся на дюжинах чего-то, что могло быть только ногами, и повернулся, чтобы встретиться с архи­
астрономом лицом к лицу. У обыкновенных, хотя и несколько великоватых, деревянных сундуков не
У самого края бывает лица, которым можно встретить кого-нибудь к лицу, но данный экземпляр совершенно определенно пересекся с архиастрономом взглядом. Поняв это, архиастроном, к вящему ужасу, осознал еще и то, что заурядная на вид коробка неописуемым образом умудряется прищуриваться.
Когда Сундук решительно двинулся в его сторону, архиастроном вздрогнул Маги — завопил он. — Где мои маги?!!
Из-за алтарей и из-под скамеек начали выглядывать бледные лица. Один из магов, посмелее остальных, заметив выражение лица архиастронома, боязливо поднял руку и попробовал послать наспех сотворенное заклинание. Оно, шипя, понеслось к сундуку и врезалось в него, осыпав все вокруг дождем белых искр.
Это послужило сигналом для остальных магов, чародеев и заклинателей Крулла. Они резко повскакали на ноги и, сопровождаемые полным ужаса взглядом своего хозяина, принялись метать в Сундук первые попавшиеся заклинания, которые приходили в их отчаявшиеся головы. В воздухе извивались и посвистывали чары.
Вскоре Сундук снова исчез из виду в разрастающемся облаке магических частиц, которое клубилось и колыхалось, принимая искаженные, вселяющие тревогу формы. В эту кашу со свистом устремлялось одно заклинание за другим. Из бурлящей массы, занимающей то место, где раньше стоял деревянный ящик, вырывались яркое пламя и молнии всех восьми цветов.
Ни разу со времен Магических войн такое количество магии не концентрировалось на одном маленьком пятачке. Даже воздух дрожали искрился. Закли­
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ ТУ самого края нания рикошетом отлетали друг от друга, порождая недолговечные неуправляемые чары, чей краткий период полураспада был до жути странными не поддавался никакому контролю. Камни подходящей ходуном массой начали вздуваться и трескаться. Один из них превратился в нечто такое, что лучше не описывать, и ускользнул в какое-то унылое, безотрадное измерение. Начали проявляться и другие побочные эффекты. Из центра бури вылетел град маленьких свинцовых кубиков, раскатившихся по вздрагивающему и опадающему полю. Зловещие фигуры что-то невнятно бормотали и делали непристойные зазывные жесты. В воздухе возникали четырехсторонние треугольники и двухконечные круги, чтобы тут же раствориться в гудящем, свистящем столбе неуправляемой сырой магии, которая, кипя, поднималась от расплавленных каменных плит и расползалась над Круллом. Было уже неважно, что большинство магов перестали творить чары и бежали, — теперь масса питалась потоком октариновых частиц, плотность которого вблизи от Края Диска всегда была наивысшей. По мере того как все доступное в округе волшебство втягивалось в облако, которое достигло в высоту уже четверти мили и расплывалось жутчайшими языками, повсюду на острове прекращалась магическая активность. Гидрофобы, вопя, сваливались вместе с линзами-флайерами в море, магические зелья превращались в грязную воду, волшебные мечи плавились и начинали капать из ножен.
Облако под яростным напором бушующей вокруг бури засверкало, как зеркало. Однако это не помешало массе неспешным, размеренным шагом направиться в сторону архиастронома.
307

Из своего укрытия за пусковой башней Могучего Вояжера Ринсвинд и Двацветок с благоговейным ужасом наблюдали за происходящим. Почетный караул давным-давно исчез, оставив после себя валяющееся на земле оружие Ну что ж, — вздохнул наконец Двацветок. — Вот и конец Сундуку.
Он вздохнул еще раз Как бы не так, — отозвался Ринсвинд. — Груша разумная абсолютно невосприимчива ко всем известным формам магии. Этот Сундук был создан для того, чтобы следовать за тобой повсюду. То есть, если ты, умерев, попадешь в рай, в следующей жизни у тебя под рукой всегда будет пара чистых носков. Ноя пока что не намереваюсь умирать, так что давай-ка сматываться Куда — спросил Двацветок.
Ринсвинд подобрал с земли арбалет и пригоршню стрел Куда угодно, лишь бы здесь не оставаться, — ответил он А как же Сундук Не беспокойся. Когда буря истощит всю свободную магию, эта штука сразу осядет.
По сути дела, данный процесс уже начался. Над ареной еще поднималось клубящееся облако, но теперь оно выглядело каким-то жиденьким, безобидным. На глазах у Двацветка оно начало неуверенно мерцать.
Вскоре облако превратилось в бледную тень. Посреди еле видимых языков пламени проявились очертания Сундука. Вокруг него потрескивали и вздувались быстро остывающие камни.
Двацветок негромко окликнул свой багаж. Сундук разом прекратил бесстрастное продвижение по
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ ТУ самого края изуродованным плитами, такое впечатление, внимательно прислушался, после чего, в замысловатом порядке перебирая маленькими ножками, развернулся и направился в сторону Могучего Вояжера.
Ринсвинд следил за ним кислым взглядом. Сундук славился необузданным характером, полным отсутствием мозгов и человекоубийственным отношением ко всему, что представляло опасность для его хозяина. К тому же волшебник не был до конца уверен, что изнутри Сундук занимает туже пространственно-вре­
менную ячейку, что и снаружи Ни царапинки, — жизнерадостно констатировал
Двацветок, когда его собственность опустилась рядом с ним.
Турист открыл крышку Нашел время менять белье — зарычал Ринс­
винд. — Через минуту стражники и жрецы вернутся сюда. И знаешь, что я тебе скажу, приятель Они будут в очень дурном расположении духа Вода, — бормотал Двацветок. — Сундук полон воды!
Ринсвинд заглянул через его плечо. Ни одежды, ни мешочков с деньгами, ни каких-либо иных пожитков маленького туриста. Весь Сундук был полон воды.
Неизвестно откуда взявшаяся волна перехлестнула через край и разбилась о каменные плиты, но вместо того, чтобы расплыться, начала принимать форму ступни. По мере того как из Сундука продолжала выливаться вода, появилась еще одна ступня и нижняя часть пары ног. Вскоре перед друзьями, изумленно моргая, предстал морской тролль Тефис.
— Понятно, — сказал он наконец. — Опять вы. Наверное, мне не следует удивляться

Он оглянулся вокруг, не обращая внимания на их вытянувшиеся лица Я мирно сидел на пороге своей хижины и смотрел на закат, когда из воды с ревом вылетела эта штуковина и проглотила меня, — объяснил он. — Мне это показалось довольно странным. Где я оказался В Крулле, — ответил Ринсвинд и пристально уставился на захлопнувшийся Сундук, который умудрялся производить впечатление очень довольной личности.
Людей он глотал частенько, но каждый раз, когда открывался заново, внутри не оказывалось ничего, кроме Двацветкова белья. Ринсвинд свирепо рванул крышку. Внутри не оказалось ничего, кроме Двацвет­
кова белья, причем абсолютно сухого Ну-ну, — сказал Тефис и поднял глаза. — Эй Уж не тот ли это корабль, который собирались спустить за Край Тот Это наверняка он!
Сквозь грудь тролля, пустив легкую зыбь, со свистом пролетела стрела, но Тефис, похоже, ничего не заметил. Зато Ринсвинд заметил. На краю арены начали появляться стражники. Еще несколько высунулись из входных арок.
Другая стрела отскочила от башни за спиной
Двацветка. На таком расстоянии стрелы не могут причинить вредно Быстро — крикнул Двацветок. — В корабль Они не посмеют стрелять в него Я знал, что ты это предложишь, — простонал
Ринсвинд. — Я ведь знал это!
Он нацелился лягнуть Сундук. Тот отступили угрожающе приоткрыл крышку.
Т ЕР Р ИПР АТ ЧЕТ Т

Прилетевшее с неба копье трепеща вонзилось в дерево рядом сухом волшебника. Он коротко вскрикнули торопливо полез по лестнице следом за осталь­
ными.
Они выбрались на узкую дорожку, ведущую вдоль гребня Могучего Вояжера. Вокруг свистели стрелы.
Двацветок возбужденно трусил впереди.
В центре корабля находился большой круглый бронзовый люкс задвижками по краю. Тролль с туристом опустились на колени и принялись за работу.