Хх. УМК Губарева-Зубарева оригинал2. Учебнометодический комплекс по дисциплине Психология активности и поведения для студентов, обучающихся по специальности 123 01 04
 Скачать 2.26 Mb.
|
|
Тема 3.2 Действия. Ошибочные действия. Механизмы ошибочных действий. Действия: случайные, симптоматические, комбинированные. В поведении человека часто наблюдаются многим известные, часто встречающиеся, но, как правило, мало привлекающие к себе внимание явления, которые, не имея ничего общего с болезнью, наблюдаются у любого здорового человека. Это так называемые ошибочные действия (Fehlleistungen) человека. З. Фрейд определял ошибочные действия как психопатологию в обыденной жизни, краткий сбой в психической функции, когда вытесненное актуализируется в обход сознанию, или совершение другого действия вместо задуманного. Границы ошибочных действий задаются тремя следующими условиями: ● Ошибочное действие не выходит за определенные рамки, оно должно оставаться «в пределах нормальных явлений». ● Ошибочное действие имеет характер преходящего, временного нарушения. ● Заметив ошибочное действие, мы обычно ничего не знаем о его мотивах, нам кажется, что оно совершено случайно и непреднамеренно. По содержанию ошибочные действия весьма разнообразны. Как считает З. Фрейд, они могут проявляться через: 1) оговорки, описки, очитки, ослышки; 2) забывание; 3) запрятывание, затеривание, ошибки-заблуждения. Главное различие этих групп в том, что в первом случае нечто намеренно актуализируется, а во втором нечто намеренно не актуализируется. Ошибочные действия первой группы: ♦ оговорки (Versprechen) – когда, желая что-либо сказать, кто-то вместо одного слова употребляет другое; ♦ описки – когда то же самое происходит при письме, что может быть замечено или остаться незамеченным; ♦ очитки (Verlesen) – когда читают не то, что напечатано или написано; ♦ ослышки (Verhören) – когда человек слышит не то, что ему говорят, нарушения слуха по органическим причинам сюда, конечно, не относятся [62]. В основе другой группы таких явлений лежит забывание (Vergessen), но не длительное, а временное, когда человек не может вспомнить, например, имени, которое он наверняка знает и обычно затем вспоминает, или забывает выполнить намерение (Vorsatz), о котором позднее вспоминает, а забывает лишь на определенный момент. В третьей группе явлений этот временной аспект отсутствует, как, например, при запрятывании (Verlegen), когда какой-либо предмет куда-то убираешь, так что не можешь его больше найти, или при совершенно аналогичном затеривании (Verlieren). Здесь забывание, к которому относишься иначе, чем к забыванию другого рода; оно вызывает удивление или досаду, вместо того чтобы мы считали это естественным. сюда же относятся определенные ошибки-заблуждения (Irrtümer), которые также имеют временной аспект, когда на какое-то время веришь чему-то, о чем до и после знаешь, что это не соответствует действительности, и целый ряд подобных явлений, имеющих различные названия. Можно утверждать, что ошибочные действия могут быть вызваны небольшими отклонениями функций, неточностями в психической деятельности при определенных условиях. человек, который обычно говорит правильно, может оговориться: ● если ему нездоровится; ● он устал, он взволнован; ● он слишком занят другими вещами. В данных условиях также легко происходит и забывание имен собственных. Однако ошибочные действия проявляются и у лиц, которые не устали, не рассеянны и не взволнованны. Существует большое количество действий, чисто автоматических и требующих минимального внимания, которые выполняются при этом абсолютно уверенно (например, ходьба). З. Фрейд исследовал условия, при которых оговорки вообще возникают, определил, что влияет на особенности искажений при оговорках. Он полагал, что оговорку следует считать полноценным психическим актом, имеющим свою цель, определенную форму выражения и значение, поэтому в целом ряде случаев намерение, смысл оговорки совершенно очевиден. Это, прежде всего те случаи, когда говорится противоположное тому, что намеревались сказать. В других случаях, когда при оговорке прямо не высказывается противоположное утверждение, в ней все же выражается противоположный смысл. Встречаются случаи, когда оговорка просто прибавляет к смыслу намерения какой-то второй смысл. Тогда предложение звучит так, как будто оно представляет собой стяжение, сокращение, сгущение нескольких предложений. Оговорки часто производят впечатление сокращений. З. Фрейд считал, что случаи оговорок можно объяснить столкновением, интерференцией двух различных намерений. Разница состоит в том, что в первом случае одно намерение полностью замещается (субституируется) другим, и тогда возникают оговорки с противоположным смыслом, в другом случае намерение только искажается или модифицируется, так что образуются комбинации, которые кажутся более или менее осмысленными. Искажение имени часто происходит не только в оговорках; имя пытаются произнести неблагозвучно и внести в него что-то унизительное – это является своего рода оскорблением, которого культурный человек, хотя и не всегда охотно, старается избегать. Нетрудно предположить, что и при оговорке может проявиться намерение оскорбить, как и при искажении имени. Подобные объяснения приемлемы и в случае оговорок с комическим и абсурдным эффектом. То же самое относится к тем оговоркам, в которых безобидные слова превращаются в неприличные. Таким образом, оговорки не являются случайностями, а представляют собой серьезные психические акты, имеющие свой смысл, они возникают благодаря противодействию двух различных намерений. Присутствие одного из двух намерений, а именно нарушенного, обычно не вызывает сомнений: человек, совершивший ошибочное действие, знает о нем и признает его. Сомнения и размышления вызывает второе, нарушающее намерение. В первом случае с нарушенным намерением все достаточно просто. О нем часто сообщает сам допустивший оговорку, он сразу может восстановить то, что намеревался сказать первоначально. Во втором случае, при оговорке, человек сразу же подтверждает, что хотел сначала сказать, но сдержался и выразился по-другому. Искажающее намерение здесь так же легко установить, как и искаженное. Надо лишь спросить говорившего, почему он сделал именно такую оговорку и что он может о ней сказать. Случаи забывания намерений в общем-то достаточно очевидны и их причины всегда можно выяснить, объяснив смысл ошибочного действия, исходя из психической ситуации, с которой он связан. Вместе с тем существуют и другие действия, которые можно отнести к ошибочным – затеривание и запрятывание вещей. Большинству людей кажется, что затеривание – это досадная случайность, и они вовсе не подозревают, что за этим стоит какое-то намерение. Например, предметы затериваются тогда, когда человек поссорился с тем, кто их дал и о ком неприятно вспоминать, или когда сами вещи перестают нравиться и человек ищет предлога заменить их другими, лучшими. Проявлением такого же намерения по отношению к предмету выступает и то, что его роняют, разбивают, ломают. Все эти примеры свидетельствуют об одном, а именно о том, что ошибочные действия имеют свой смысл, и показывают, как этот смысл можно узнать или подтвердить по сопутствующим обстоятельствам. Особое внимание следует уделить двум группам ошибочных действий – повторяющимся и комбинированным. Повторяющиеся и комбинированные ошибочные действия являются своего рода вершиной этого вида действий. Это объясняется тем, что повторяемость проявлений обнаруживает устойчивость, которую почти никогда нельзя приписать случайности, но можно объяснить преднамеренностью. Кроме того, замена отдельных видов ошибочных действий иными свидетельствует о том, что самым важным и существенным в ошибочном действии является не форма или средства, которыми оно пользуется, а намерение, которому оно служит и которое должно быть реализовано самыми различными путями. В качестве примера повторяющегося забывания З. Фрейд приводит достаточно иллюстративную историю, которая произошла с американским психоаналитиком Э. Джонсом (1911). Однажды по неизвестным причинам в течение нескольких дней Э. Джонс забывал письмо на письменном столе. Наконец, он решился его отправить, но получил письмо обратно, так как забыл написать адрес. Написав адрес, он принес письмо на почту, но оказалось, что забыл наклеить марку. Тут уж он был вынужден признать, что вообще не хотел отправлять это письмо. В другом случае захватывание вещей «по ошибке» комбинируется с запрятыванием. Это часто проявляется в некой «рассеянности» – когда человек очень хочет что-то оставить у себя. Ранее было отмечено, что ошибочные действия возникают в результате наложения друг на друга двух различных намерений, из которых одно можно назвать нарушенным, а другое нарушающим. И, если, нарушенные намерения не представляют собой проблему для понимания, то вот другие вызывают некоторые вопросы. Не совсем понятно, во- первых, что это за намерения, выступающие как помеха для первого, и, во- вторых, каковы их отношения друг к другу. При оговорке нарушающее намерение может иметь отношение к содержанию нарушенного намерения, тогда оговорка содержит противоречие, поправку или дополнение к нему. В менее же ясных и более интересных случаях нарушающее намерение по содержанию не имеет с нарушенным ничего общего. Почти во всех случаях оговорок нарушающее намерение выражает противоположное содержание по отношению к нарушенному, ошибочное действие представляет собой конфликт между двумя несогласованными стремлениями. Другой вид отношения между двумя борющимися намерениями, когда нарушающее намерение не имеет ничего общего с содержанием нарушенного, возникает, когда помеха вызывается тем ходом мыслей, которые незадолго до того занимали человека и проявились теперь таким образом, независимо от того, выразились ли они в речи или нет. Эту помеху можно назвать отзвуком, однако не обязательно отзвуком произнесенных слов. Здесь тоже существует ассоциативная связь между нарушающим и нарушенным намерением, но она не скрывается в содержании, а устанавливается искусственно, часто весьма окольными путями. Нарушающие намерения, которые проявляются в качестве помех, с одной стороны, весьма различны, но, с другой – в них можно найти и что- то общее. Среди них можно выделить три группы: - К первой группе относятся случаи, в которых говорящему известно нарушающее намерение, и он чувствовал его перед оговоркой. например, когда в оговорке говорящий не только не отрицает осуждения определенных фактов, но признается в намерении, от которого он потом отказался. - Вторую группу составляют случаи, когда говорящий тоже признает нарушающее намерение, но не подозревает, что оно стало активным непосредственно перед оговоркой. Он соглашается с толкованием собеседника, но в известной степени удивлен им. Примеры такого рода легче найти в других ошибочных действиях, чем в оговорках. - К третьей группе относятся случаи, когда сделавший оговорку энергично отвергает толкование нарушающего намерения; он не только оспаривает тот факт, что данное намерение побудило его к оговорке, но утверждает, что оно ему совершенно чуждо [62]. Общим в механизме оговорок этих трех групп является то, что в первых двух группах нарушающее намерение признается самим говорящим; в первом случае к этому прибавляется еще то, что это намерение проявляется непосредственно перед оговоркой. Но в обоих случаях это намерение оттесняется. Говорящий решил не допустить его выражения в речи, и тогда произошла оговорка, т.е. оттесненное намерение все-таки проявилось против его воли, изменив выражение допущенного им намерения, смешавшись с ним или даже полностью заменив его. Таков механизм оговорки. Оговорки, относящиеся к третьей группе, нетрудно полностью согласовать с вышеописанным механизмом. Для этого нужно только предположить, что эти три группы отличаются друг от друга разной степенью оттеснения нарушающего намерения. В первой группе это намерение очевидно, оно дает о себе знать говорящему еще до высказывания; только после того, как оно отвергнуто, оно возмещает себя в оговорке. Во второй группе нарушающее намерение оттесняется еще дальше, перед высказыванием говорящий его уже не замечает. Удивительно то, что это никоим образом не мешает ему быть причиной оговорки! Но тем легче объяснить происхождение оговорок третьей группы. Оперевшись на предположение, что в ошибочном действии может проявиться еще одна тенденция, которая основана на том факте, что намерение давно, может быть очень давно, оттеснено, говорящий не замечает его и как раз поэтому отрицает. Из этого напрашивается очень важный вывод – подавление имеющегося намерения что-либо сказать является непременным условием возникновения оговорки. Случайные и симптоматические действия. Есть целый ряд других явлений, очень близких к ошибочным действиям, к которым это название, однако, уже не подходит. Мы называем их случайными и симптоматическими действиями. Они тоже носят характер не только немотивированных, незаметных и незначительных, но и излишних действий. От ошибочных действий их отличает отсутствие второго намерения, с которым сталкивалось бы первое и благодаря которому оно бы нарушалось. С другой стороны, эти действия легко переходят в жесты и движения, которые, по мнению З. Фрейда, выражают эмоции. К этим случайным действиям относятся все кажущиеся бесцельными, выполняемые как бы играя манипуляции с одеждой, частями тела, предметами, которые человек то берет, то оставляет, а также мелодии, которые люди часто напевают про себя. З. Фрейд считал, что все эти явления полны смысла и их можно толковать так же, как и ошибочные действия, что они являются некоторым знаком других, более важных душевных процессов и сами относятся к полноценным психическим актам. Вопросы для самопроверки 1. В чем суть психоаналитической концепции З. Фрейда? 2. Что является источником активности в теории Фрейда? 3. Влечение – это… 4. Назовите виды влечений. 5. Какие инстанции в структурной модели психики выделял З. Фрейд? 6. Выделяются четыре основных характеристики влечений. Какие? 7. Основные положения теории мотивации З. Фрейда. 8. Перечислите виды ошибочных действий. 9. В чем суть затеривания? 10. Каковы причины оговорок по теории З. Фрейда? Литература: 1. Браун, Дж. Психология Фрейда и постфрейдисты /Дж.Браун. – М., 1997. 2. Старовойтов, В.В. Современный психоанализ: интеграция субъект-объектного и субъект-субъектного подходов / В.В. Старовойтов. – М.: ИФ РАн, 2004. 3. Фрейд, З. Влечения и их судьба / З. Фрейд //Интерес к психоанализу. – Минск, 2004. 4. Фрейд, З. Введение в психоанализ: лекции / З. Фрейд. – СПб., 2002. 5. Фурманов, И.А. Психологические основы поведения: курс лекций / И.А. Фурманов. – Минск, 2002. – 93 с. 6. Хекхаузен, Х. Мотивация и деятельность / Х. Хекхаузен.– СПб.: Питер, 2003. – 860 с. 7. Хьелл, Л. Теории личности: основные положения, исследования и применение / Л. Хьелл, Д. Зиглер. – сПб.: Питер Пресс,1997 8. Холл, К.С. Теории личности / К.С. Холл, Г. Линдсей. – М.: КсП+, 1997. 9. Чалдини, Р. Новейшая психологическая энциклопедия. Законы и тайны поведения человека. Психологический атлас поведения человека / Роберт Чалдини, Дуглас Кенрик, Стивен Нейберг. – СПб: ПРАЙМ- ЕВРОЗНАК, 2008. – 575 с. Тема 3.3 Теория поля К. Левина По-настоящему понять можно лишь то, что пробуешь изменить. К. Левин Основные положения теории поля. Уравнение поведения. Модель личности. Модель окружения. Экспериментальные работы, выполненные в рамках теории поля. Теория немецкого психолога К. Левина (1890–1947) сложилась под влиянием успехов точных наук – физики, математики. Начало века ознаменовалось открытиями в физике поля, атомной физике, биологии. Заинтересовавшись в университете психологией, Левин пытался и в эту науку внести точность и строгость эксперимента, сделав ее объективной и экспериментальной. Теория К. Левина является оригинальной теорией в объяснении человеческого поведения. согласно ей, протекание действий целиком сводится к конкретной совокупности условий существующего в данный момент поля. Свою теорию личности Левин разрабатывал в русле гештальтпсихологии, дав ей название «теория психологического поля». Он исходил из того, что личность живет и развивается в психологическом поле окружающих ее предметов, каждый из которых имеет определенный заряд (валентность). Эксперименты Левина доказывали, что для каждого человека эта валентность имеет свой знак, хотя в то же время существуют такие предметы, которые для всех имеют одинаково притягательную или отталкивающую силу. Воздействуя на человека, предметы вызывают в нем потребности, которые Левин рассматривал как своего рода энергетические заряды, вызывающие напряжение человека. В этом состоянии человек стремится к разрядке, т.е. удовлетворению потребности. В рамках теории поля К. Левин предлагает схему психологического изучения человеческого поведения, которая имеет целый ряд отличительных особенностей: I. согласно ей, анализ поведения должен основываться на общей ситуации. В объяснение поведения включается более широкий круг явлений, чем объединение отдельных элементов типа раздражителей и реакций. II. ситуацию следует интерпретировать так, как она представляется субъекту. Это означает, что объяснение должно быть психологичным. При этом детерминанты поведения независимо от локализации в окружении или субъекте должны пониматься психологически. В связи с этим к основным компонентам причинно-следственного анализа относятся, например, не раздражители, как это пытается доказать бихевиоризм, а воспринимаемые (отраженные субъектом) особенности окружения, которые предоставляют человеку различные возможности для действия. Психологическому анализу должно подлежать таким образом не только все, что происходило с действующим субъектом в нем самом и окружении, но и другие факторы, влияющее на поведение. III. Для объяснения поведения описания простых связей в смысле ассоциации «раздражитель–реакция» явно недостаточно. Согласно К. Левину, в основе всякого поведения лежат силы, основными из которых являются потребности. IV. Простая классификация наблюдаемых феноменов не идет дальше описательного уровня и может стать причиной неверного объяснения, поскольку внешне одинаковое поведение не обязательно связано с одними и теми же причинами. Необходимо выработать общие понятия и использовать их как конструктивные элементы, сочетание которых позволяло бы объяснить каждый конкретный случай. V. На поведение влияет только то, что действует здесь и теперь: будущие и прошлые события сами по себе не могут определять поведение в настоящий момент, они действенны лишь как нечто актуально припоминаемое или предвосхищаемое. Прошлые и будущие события могут лишь внести свой вклад в структуру общей ситуации и несколько изменить композицию поля, но не более. Но, тем ни менее, их влияние может сказываться на актуальных состояниях субъекта и его окружения [62]. В своей модели психологического объяснения поведения К. Левин стремился осуществить анализ условий протекания явлений и свести их к основным объяснительным конструктам. Конструктами стали понятия общей динамики, такие, как напряжение, сила, поле (по аналогии с электромагнитным и гравитационным полями). Еще более значительным для исследования поведения было требование Левина анализировать ситуацию в целом. Результатом такого требования анализа стало знаменитое уравнение поведения, согласно которому поведение (В) есть функция личностных факторов (Р) и факторов окружения (е): В = f (P, Е). Исходя из этого, для объяснения поведения Левин разработал две отчасти дополняющие друг друга модели: – личности; – окружения. Структурными компонентами этих моделей являются соседствующие, отграниченные друг от друга области. Несмотря на это сходство, структурные области в каждой из моделей имеют разное значение, которое определяется прежде всего динамическими компонентами обеих моделей. Модель личности оперирует энергиями и напряжениями, т.е. скалярными величинами. Модель окружения имеет дело с силами и целенаправленным поведением (в сфере действия соответствует локомоциям), т.е. векторными величинами. В конечном счете обе теоретические схемы базируются на представлении гомеостатической регуляции: создавшееся положение стремится к состоянию равновесия между различными областями пространственного распределения напряжений, или сил. При этом регулирующим принципом является не уменьшение напряжения, а его уравновешивание по отношению к более общей системе или полю в целом К основным понятиям теории поля относятся: ♦ Жизненное пространство. Жизненное пространство является ключевым понятием в теории поля Курта Левина. Содержание этого термина включает в себя все множество реальных и нереальных, актуальных, прошлых и будущих событий, которые находятся в психологическом пространстве индивида в данный момент времени. Это могут быть ожидания, цели, образы притягательных (или отталкивающих) объектов, реальные или воображаемые преграды на пути достижения желаемого, деятельность человека и т.д. В общем, все, что может обусловить поведение личности. Исходя из этого, поведение – это функция личности и ее жизненного пространства в данный момент времени. существенно отметить, что Левин признавал наличие влияния непсихических событий на поведение человека. Поэтому даже неосознаваемые человеком влияния, связанные с социально- экономическими и физиологическими факторами, также включаются в анализ его жизненного пространства. Иногда жизненное пространство называют психологическим. ♦ Регионы и границы. Психологическое пространство состоит из разных секторов, регионов, которые графически изображаются разделенными границами. Границы обладают свойством проницаемости. чем «жестче» граница, барьер, тем толще линия, ее изображающая. Факт жизненного пространства – все, что может быть осознано человеком. событие – результат взаимодействия нескольких фактов. Количество секторов, регионов определяется количеством фактов, находящихся в данный момент в жизненном пространстве. Чем ближе сектор к личному пространству человека, тем большее влияние он оказывает. ♦ Локомоции. Связь между регионами осуществляется посредством локомоций. Локомоции (действия) могут происходить как в реальном физическом пространстве, так и в нереальном, воображаемом. Функция локомоций заключается в регуляции напряжения в жизненном пространстве человека. Уровень напряжения одного сектора может регулироваться за счет осуществления локомоций в другом секторе. Например, мечты могут являться ирреальными локомоциями, связанными с регуляцией напряжения, вызванного потребностями, которые в данный момент времени невозможно удовлетворить в физическом пространстве. Если мечты не снижают напряжения, человек задействует для разрядки другие регионы. если локомоции в доступных человеку регионах не снижают уровень напряжения, а остальные регионы характеризуются жесткостью границ «на входе», то поведение человека может описываться как навязчивое. Когда мы выводим событие, например локомоцию... из жизненного пространства, необходимо следовать трем принципам. – Принцип связности (событие – всегда результат взаимодействия двух и более фактов). – Принцип конкретности (эффект могут иметь только конкретные факты. Конкретный факт – это актуально существующий в жизненном пространстве факт). – Принцип одновременности (лишь факты настоящего могут продуцировать поведение в настоящем) [61]. ♦ Временная перспектива. Курт Левин поставил вопрос о существовании единиц психологического времени различного масштаба, обусловленного масштабами жизненных ситуаций, определяющих границы «психологического поля в данный момент». Это поле включает в себя не только настоящее положение индивида, но и его представления о своем прошлом и будущем – желания, страхи, мечты, планы и надежды. Все части поля, несмотря на их хронологическую разновременность, субъективно переживаются как одновременные и в равной мере определяют поведение человека. Эта точка зрения стимулировала исследования временной перспективы личности. В своей статье «Определение понятия „поле в данный момент“» Курт Левин определяет временную перспективу как феномен, «включающий психологическое прошлое и будущее на реальном и различных ирреальных уровнях» (Левин К., 1980). Сам же термин «временная перспектива» был введен в науку Л. Франком в 1939 году для характеристики взаимосвязи и взаимообусловливания прошлого, настоящего и будущего в сознании и поведении человека. ♦ Валентность. Еще один конструкт, используемый Куртом Левиным для анализа психических феноменов и входящий в понятийный аппарат теории поля, это валентность. Под валентностью понимается свойство объекта притягивать или отталкивать. То есть речь идет о ценности региона для человека. Притягательный регион имеет положительную валентность, а отталкивающий – отрицательную. Есть регионы, которые имеют для человека нейтральную валентность. ♦ Напряжение, существующее в психологическом пространстве человека, обусловливает силу, действующую на него и направленную в регион, который призван уровень напряжения понизить. Если на человека действуют несколько сил, то его локомоции направлены в сторону их результирующей. На рисунках, как это принято в физике, сила обозначается вектором. «Сила, или «тенденция к передвижению», имеет концептуально иной характер, чем действительное передвижение, хотя передвижение – это один из признаков (операциональное определение) для констелляции сил...» [262]. Сила обусловлена величиной валентности, присущей объекту в данный момент времени. Литература: 1. Зейгарник, Б.В. Теория личности Курта Левина / Б.В. Зейгарник. – М.: Изд-во МгУ, 1981. – 104 с. 2. Левин, К. Теория поля в социальных науках / К. Левин. – СПб.: Речь, 2000. – 364 с. 3. Фурманов, И.А. Психологические основы поведения: курс лекций / И.А. Фурманов. – Минск, 2002. – 93 с. 4. Хекхаузен, Х. Мотивация и деятельность / Х. Хекхаузен. – СПб.: Питер, 2003. – 860 с. 5. Хьелл, Л. Теории личности: основные положения, исследования и применение / Л. Хьелл, Д. Зиглер. – сПб.: Питер Пресс, 1997. 6. Холл, К.С. Теории личности / К.С. Холл, г. Линдсей. – М.: КсП+, 1997. 7. Чалдини, Р. Новейшая психологическая энциклопедия. Законы и тайны поведения человека. Психологический атлас поведения человека / Роберт Чалдини, Дуглас Кенрик, Стивен Нейберг. – СПб: ПРАЙМ- ЕВРОЗНАК, 2008. – 575 с. |