кохановский. Учебное пособие для аспирантов. Ростов нД Феникс, 2004. 608 с. Серия Высшее образование
 Скачать 3.56 Mb.
|
|
§6. Специфика методов социально-гуманитарных наук. О новой парадигме социальной методологии В сфере социально-гуманитарного исследования (коль скоро оно научное) могут и должны использоваться все философские и общенаучные методы и принципы (о которых шла речь в гл. V). Однако они здесь должны быть конкретизированы, модифицированы с учетом особенностей социального познания и его предмета (общество, культура, личность). Так, в социально-гуманитарных науках результаты наблюдения в большей степени зависят от личности наблюдателя, его жизненных установок, ценностных ориентации и других субъективных факторов. В этих науках различают простое (обычное) наблюдение, когда факты и события регистрируются со стороны, и соучаствующее (включенное) наблюдение, когда исследователь включается, «вживается» в определенную социальную среду, адаптируется к ней и анализирует события «изнутри». В психологии давно применяются такие специфические формы наблюдения, как самонаблюдение (интроспекция) и эмпатия. Интроспекция (лат. — смотрю внутрь) — осознанное систематическое наблюдение за действиями собственной психики с целью выявления ее особенностей. Для преодоления субъективизма самонаблюдение должно сочетаться с внешним наблюдением («со стороны»). Блестящие примеры использования интроспекции как способа познания и регуляции жизни дают многие восточные учения, ориентированные на самосовершенствование человека. Эмпатия (от лат. — вчувствование, проникновение) — способность представить себя на месте другого человека и понять его чувства, желания, идеи и поступки, т. е. это проникновение в переживания других людей. Эмпатия— восприятие внутреннего мира другого человека как целостное, с сохранением эмоциональных и смысловых оттенков, сопереживание его духовной жизни. Своеобразные методы и приемы наблюдения формируются с 60-х гг. XX в. в рамках трансперсональной психологии в работах американских психологов А. Маслоу, А. Уотса, С. Грофа и др. В трансперсональной психологии сделана продуктивная попытка заново взглянуть на человека в тех областях, где он выходит за прежние границы сознания — в экстатическом, религиозном, мистическом опыте, в опыте околосмертных переживаний умирания и рождения. Активно развивается экзистенциальная психология (с ее «личностно-центрированным подходом»), которая, по оценке ряда авторов (В. Франкл, Р. Мэй, И. Ялом и др.) — сегодняшний день психологии, ее «живой нерв». Разновидностью включенного наблюдения является этноме-тодология, суть которой состоит в том, чтобы результаты описания и наблюдения социальных явлений и событий дополнить идеей их понимания. Такой подход сегодня все более широкое применение находит в этнографии, социальной антропологии, социологии и культурологии. Этнометодология претендует сегодня на новую теорию социального познания, в которой онтологический и методологический аспекты очень тесно переплетаются. Их трудно разделить, потому что понимание выступает и на стороне объекта познания как основа взаимодействия, и на стороне субъекта познания (исследователя) как способ постижения этой основы социального бытия, т. е. как своеобразное понимание понимания. Специфика этнометодологического подхода выражается в том, что он ориентирует исследователя на изучение сугубо духовных явлений культуры, выражая социальную реальность через значение слов, понятий, суждений и т. п., отождествляя ее с практикой языковой коммуникации. Методы познания этой практики и представляются в качестве основных средств познания социальной реальности. Последняя же предстает как онтологизация значений (смыслов) слов и она конструируется в ходе речевой коммуникации. Все шире развиваются социальные эксперименты, которые способствуют внедрению в жизнь новых форм социальной организации и оптимизации управления обществом. Объект социального эксперимента, в роли которого выступает определенная группа людей, является одним из участников эксперимента, с интересами которого приходится считаться, а сам исследователь оказывается включенным в изучаемую им ситуацию. В психологии для выявления того, как формируется та или иная психическая деятельность, испытуемого ставят в различные экспериментальные условия, предлагая решать определенные задачи. При этом оказывается возможным экспериментально сформировать сложные психические процессы и глубже исследовать их структуру. Такой подход получил в педагогической психологии название формирующего эксперимента. Это метод активного воздействия на испытуемого, способствующий его психическому развитию и личностному росту. Активное воздействие экспериментатора заключается главным образом в создании специальных условий и ситуаций. Они, во-первых, инициируют появление определенных психических функций и, во-вторых, позволяют целенаправленно их изменять и формировать. Кроме формирующего в психологии выделяют естественный, лабораторный, экспериментально-патологический и некоторые другие виды экспериментов. Следует сказать о том, что в последние годы некоторые психологи и философы говорят о том, что «в психологии эксперимент невозможен». С этим положением можно согласиться, если под экспериментом понимать классический естественнонаучный эксперимент, а не социальный эксперимент и его differentia specifica. Своеобразной формой социального эксперимента является социальная инженерия, большой вклад в разработку которой внес британский философ и социолог К. Поппер. Развитием социальной инженерии является социальное проектирование, широко распространенное в современной социологии. Социальные эксперименты требуют от исследователя строгого соблюдения моральных и юридических норм и принципов. Здесь (как и в медицине) очень важно требование — «не навреди!». Главная их особенность (социальных экспериментов) — в «способности служить орудием проникновения в тайники интимно человеческого». В социально-гуманитарных науках широко применяется сравнительный (компаративистский) метод, опять же с учетом специфики их предмета. Так, в психологии этот метод реализуется в двух вариантах: а) Сопоставление различных групп по возрастам деятельности и другим параметрам — метод поперечных срезов. Попереч ные срезы — это совокупность данных о человеке на опреде ленных стадиях его онтогенеза (младенчество, детство, юность и т. п.), полученных в исследованиях соответствующих кон- тингентов. б) Многократное обследование одних и тех же лиц на протяже нии длительного времени — лонгитюдный метод (лат. long — длинный). Длительное систематическое изучение одних и тех же испытуемых позволяет определить возрастную и индиви дуальную изменчивость фаз жизненного цикла человека. Лон- гитюд широко применяется при изучении возрастной дина  мики, преимущественно в детском возрасте (особенно близнецов).В социально-гуманитарных науках кроме философских и общенаучных применяются специфические средства, методы и операции, всецело обусловленные особенностями предмета этих наук. Выше уже шла речь о таких методах, как идиографический метод — описание индивидуальных особенностей единичных исторических фактов и событий; диалог («вопросо-ответный метод»); понимание и рациональное (интенциональное) объяснение; ценностный подход («отнесение к ценностям») (Риккерт, Вебер). Назовем еще некоторые из своеобразных методов, подходов и принципов, характерных именно для социально-гуманитарного познания. (Заметим, что проблема их классификации еще по существу не решена.) 1. Анализ документов, который позволяет получить сведения о прошедших событиях, наблюдение за которыми уже невоз можно. Анализ документов может быть качественным («про блемный поиск», тематические обобщения) и количественным (контент-анализ, основанный на идентификации «поисковых образцов» и их подсчете). К числу документов относятся письменные источники-тексты в любой форме; статистические данные; иконографические изображения (кино, фото и т. п.); фонетические документы (радио, телевидение, магнитофон и т. п.); информация в машиночитаемой форме (дискеты, компакт-диски и т. п.). Качественный анализ направлен на полное, всеобъемлющее выявление содержания документов. Основной недостаток анализа этих документов — субъективизм — во многом преодолевает формализованный (количественный) метод изучения документов (контент-анализ). По некоторым данным, около 80% разведывательной информации в мире «вычерпывается» с помощью контент-анализа открытых СМИ. 2. Методы опроса — основаны на высказываниях людей с це лью выявления их мнений по каким-либо проблемам. Все раз нообразие указанных методов сводится к двум основным фор мам. •Анкетирование — опрос по специальным анкетам, содержащим конкретные вопросы. • Интервью — целенаправленная, заранее запланированная беседа с опрашиваемым (респондентом) «лицом к лицу». В зависимости от источника (носителя) первичной информации различают опросы массовые (где таким источником выступают представители различных социальных групп) и специализированные. Носители информации в последних — высокопрофессиональные компетентные в определенной области лица (эксперты). Поэтому специализированный опрос называют экспертным опросом (методом экспертных оценок). Разновидностью последнего является метод групповой дискуссии, который, обеспечивая глубокую проработку имеющейся информации, разных точек зрения по данной проблеме, тем самым способствует вьфаботке адекватного в данной ситуации ее решения. Существует целый ряд форм организации групповой дискуссии. Наиболее известный из них — «мозговой штурм», метод активизации творческого мышления в группе. Метод опроса особенно широко применяется в социологии и социальной психологии. 3. Метод монографический (греч. monos — один, единственный и grapho — пишу) — метод, состоящий в том, что данную про блему или группу проблем тщательно и со многих сторон ана лизируют на одном социальном объекте («случае»), после чего делают гипотетический вывод от этого объекта к более широ кой области сходных объектов. Названный метод требует мак симально полного описания данного случая как характерного, типичного. 4. Биографический метод — один из методов исследования субъективной стороны общественной жизни индивида, осно ванный на так называемых личных документах, в которых кроме описания определенной социальной ситуации содержит ся также личный взгляд пишущего. Разновидностями биографического метода являются автобиография и просопография, т. е. создание коллективных биографий. Иначе говоря, это выявление определенного круга лиц, их дат жизни, социального происхождения, образования, места жительства, рода деятельности, религии и т. п. Например, группы императоров, президентов, Нобелевских лауреатов, спортсменов, звезд шоу-бизнеса и т. п. 5. Проективные методы (в психологии) — способ опосредован ного изучения личностных особенностей человека по резуль татам его продуктивной деятельности. Эти методы позволя ют «проявиться личности вовне» и сделать выводы о тех или иных ее «склонностях», о специфике ее психологического раз вития. Наиболее известными и давно применяемыми проективными методами являются метод чернильных пятен Роршаха и методика фрустраций Розенцвейга. В первом случае выявляется связь между продукцией воображения и типом личности, во втором — реакции индивида в ответ на травмирующую (фруетрирующую) ситуацию. (Фрустрация — это состояние, вызванное переживанием неудачи, крушением планов.) Проективные методы широко применяются и в современной социологии.
Еще раз подчеркнем, что при всей важности процессов мате- * матизации и компьютеризации не следует забывать пределов применимости этих формальных методов в социально-гуманитарных науках. Целый ряд явлений «живой жизни» они охватить не в состоянии. Особенно это относится к внутреннему опыту личности, к «абсолютно-интимному ее ядру» (А. Шюц), к числу таких ее глубинных структур сознания, как воображение, фантазия, интуиция, неосознанные чувства и др. 8. Игровые методы — применяются при выработке управлен ческих решений — имитационные (деловые) игры и игры от крытого типа (особенно при анализе нестандартных ситуаций). Среди игровых методов выделяют психодраму и социодраму, где участники проигрывают соответственно индивидуальные и групповые ситуации. Следует сказать, что в современной культуре значение игры как важной «области деятельности и жизни» существенно возросло. Нидерландский культуролог Й. Хейзинга в работе «Человек играющий» показал, что игра относится к сущностным характеристикам человека наряду с разумностью и созидательной способностью. Культура «возникает и развивается в игре», имеет игровой характер. Мыслитель распространяет категории игры на процесс понимания текста, картины, спектакля и т. п. Опираясь на идеи Хейзинги, Гадамер рассматривает игру как «способ бытия самого произведения искусства». Утверждая «священную серьезность игры», немецкий философ высшей ее ступенью, «завершением», «преобразованием ее в структуру» (т. е. достижением ею идеального состояния) считал искусство. А последнее, по его мнению, — один из важных способов постижения истины. 9. Иконография (греч. — изображение, образ и описание) — сис тематическое изучение и описание изображений каких-либо (чаще всего — религиозных и мифологических) сюжетов или лиц, истолкование их смысла, символики, атрибутов, харак терных особенностей. В искусствознании иконография — опи сание и систематизация типологических признаков и схем, принятых при изображении каких-либо персоналий или сю жетных сцен — преимущественно в средневековом искусстве с его символикой. Определенный интерес представляют предложенные В. В. Ильиным следующие правила (принципы), характерные, по его мнению, исключительно для социально-гуманитарного познания: 1) Принцип терпимости: этическая толерантность к продуктам научного творчества, легализация здорового плюрализма, вое- приимчивость к аргументам, отсутствие идиосинкразии (изменения чувствительности) к инакомыслию.
5) Принцип гуманизма: общество — средство, человек — цель1. Мы рассмотрели лишь некоторые из методов социально-гу манитарных наук (напомним, что их сколь-нибудь четкой класси фикации пока еще не существует). Общая же ситуация в этой об ласти такова, что «специализированной методологии гуманитар ных наук, по своей разработанности, значительности и значимос ти сопоставимой с методологией наук естественных, невзирая на несомненные находки — проницательные мысли и обобщения не многочисленных теоретиков-энтузиастов, до сих пор не сложи лось»2. «Сложить» такую методологию — самое важное (а не «одна из») задача современной социально-гуманитарной мысли. Потому сегодня все чаще говорят о том, что социальное познание стоит на пороге методологической революции, ему надо пересмотреть (и очень кардинально) свой методологический арсенал. При этом главное содержание этой революции мыслится как изменение в самом фундаменте мышления, формирование новой «большой» парадигмы и замена предыдущей старой (точнее — старых). Из основных причин, вызывающих необходимость разработки новой методологии социального познания, можно назвать следующие: I. Изменение предмета исследования (в самом широком смысле), т. е. современной социальной действительности, усиление ее динамизма, целостности, противоречивости, открыт(К,|*' -> ста, взаимозависимости отдельных ее сторон, связей и отно-% шений. Сегодня широким распространением пользуется кон-• я цепция информационного общества, которая главным факто-,; ром общественного развития считает производство и использование научной, технической и иной информации. При этом утверждается, что капитал и труд как основа индустриального общества уступают место информации и знанию в информационном обществе. Выдвигается проект «глобальной электронной цивилизации» на базе синтеза телевидения, компьютерной службы и энергетики. «Компьютерная революция» постепенно приводит к замене традиционной печати «электронными книгами», изменяет науку, культуру, образование, духовный мир человека и т. п. Возникают новые механизмы человеческого общения и взаимодействия, расширяется и усиливается взаимозависимость самых разных культур и религий и т. п. Необычайная сложность общества XXI столетия, способного, по словам И. Пригожина, «претерпевать огромное число бифуркаций» (раздвоений), создает новую ситуацию в мире, поскольку сложные системы обладают «высокой чувствительностью по отношению к флуктуациям» (колебаниям), и это «вселяет в нас одновременно и надежду и тревогу». Все это привело к тому, что мир «навсегда лишился гарантий стабильных, непреходящих законов». По убеждению многих исследователей, принципиально новые состояния общества плохо описываются старым категориальным аппаратом наук об обществе. Нужен новый категориальный аппарат и новые методологические средства социально-гуманитарных наук.
религиозных философов. Открытый доступ получен к литературе на иностранных языках. Выходят свободные от «идеологических шор» работы российских ученых. Появились ранее запрещенные по политическим соображениям труды советских философов, историков, социологов, экономистов и др. Все это требует глубокого, тщательного освоения и творческого использования. 4. Возрастание потребности в практической отдаче со стороны гуманитарных наук — для рекомендации в различные сферы общества — в экономику и практическую политику, в управление социальными процессами, в сферы культуры, образования и т. п. Но «хорошая» социальная теория невозможна без «хорошего» метода, точнее — системы методов, на основе которых она строится. Контуры (основные черты) новой формирующейся парадигмы социально-гуманитарного знания и его методологии «вырисовываются» в следующем виде.
3. Резкое расширение внутринаучной рефлексии в самих гумани тарных науках, т. е. усиление внимания к собственным гно сеологическим и методологическим проблемам, стремление связать органически решение последних с решением специ фически-содержательных вопросов этих наук. Углубленная разработка и совершенствование методов и при емов собственно социального познания (непосредственно соответ ствующих своему предмету) и формирование новых — характер ная тенденция отечественного обществознания.
Становится все более острой необходимость в формировании у представителей гуманитарных наук так называемого «нелинейного мышления*. Его основные принципы должны отражать в своем содержании: а) многовариантность, альтернативность эволюции; б) возможность выбора ее определенных — «удобных человеку» путей; в) возможность ускорения темпов развития, инициирования про цессов быстрого, нелинейного роста; г) необратимость развития; д) влияние каждой личности на макросоциальные процессы; е) эволюционность и целостность мира; ж) недопустимость навязывания социальным системам путей развития; з) протекание социальных процессов в условиях неопределенности и нестабильности и ряд других моментов. О необходимости именно синергетического подхода к моделированию социальных явлений, о тех возможностях, которые приносит этот подход для познания социокультурной реальности, сегодня говорят многие исследователи. Вместе с тем следует иметь в виду, что применение синергетики в исследовании социальных процессов ограничено в некоторых отношениях: а) Только коллективные, массовые процессы могут быть поня ты удовлетворительным образом с помощью синергетики. Ин дивид как отдельная независимая личность фактически ока зывается оставленным синергетикой в полной неясности. б) Синергетика практически не учитывает роль сознательного. фактора духовной сферы. в) Трудности приложения синергетики к социальной сфере зак лючаются также в том, что с переходом на более высокие уров ни организации возрастает количество факторов, которые уча ствуют в детерминации изучаемого социального явления. Синергетика применяется к коллективным, массовым процес сам и «только в состоянии неустойчивой социальной среды (вблизи точки бифуркации или момента обострения социальных процес сов) действия отдельной исторической личности могут определить возникновение новой макросоциальной картины процессов»1. 6. В настоящее время происходит резкое изменение субъект- объектных отношений в сторону субъективного фактора, по ворот к конкретному человеку. Сегодня, как никогда, под тверждается афоризм Л. Фейербаха, что «человек — центр всей методологии». Человек не должен исчезать ни в своих социальных порождениях, ни в своих методах. Как верно заметил К. Ясперс, в своем предельном выражении все теоретико-методологические схемы служат вместе с тем выражением духовной борьбы за способы бытия человека. Все чаще центр тяжести познавательного интереса представителей социально-гуманитарного знания ориентируется на субъекта («свободное развитие каждого становится условием свободного развития всех» — Маркс), на ценностно-смысловые параметры в их индивидуализирующей форме. 7. Формируются и утверждаются новые регулятивы челове ческой деятельности. Если прежде среди регулятивов, опре деляющих ее, были ориентации на традиции, преемственность, созерцательность в отношении к внешнему миру, то в совре менном обществе эти регулятивы постепенно заменяются на противоположные. Приоритет традиции сменился признани- ем безусловной ценности инноваций, новизны, оригинальности, нестандартности. Экстенсивное развитие сменилось на интенсивное. Происходит переход от установок на неограниченный прогресс, беспредельный экономический рост — к представлениям о пределах роста, гармонизации экономической экспансии на природу с принципами экономического сдерживания и запрета. 8. Все настоятельнее возникает необходимость в создании цело- %; стной концепции жизнедеятельности человека в единстве его -4. социальной и биологической сторон. Сегодня нужна целост--•; ная концепция взаимодействия общества и природы, опти- {; мальные принципы этого взаимодействия, необходимо более 1_. тесное соединение когнитивных и ценностных начал в чело- ■;... веческой деятельности. ! Новая парадигма — парадигма единства человека и природы: осмотрительность вторжения в природу, поиск динамического равновесия между деятельностью человека и природными биогеоценозами и др. Основной парадигмальной установкой человечества начала XXI в. становится коэволюционная стратегия в познании и деятельности (о чем ранее шла речь). 9. Характерной чертой новой парадигмы социальной методоло гии является все усиливающееся стремление представите лей гуманитарных наук повысить концептуальный, теорети ческий статус последних на основе новых методологических подходов. Они пытаются «насытить» свой научный арсенал всеми атрибутами зрелого теоретического знания: понятиями, категориями, принципами, «идеальными типами», различно го рода абстракциями, методологическими и философскими установками, идеализациями и т. п. Ибо «сила абстракции» — вследствие «мягкости», «расплывчатости», «подвижности» и т.п. эмпирического базиса здесь очень велика. И эта тенден ция четко просматривается по всем гуманитарным наукам. Однако при этом все глубже осознается то обстоятельство, что любая форма рациональности (в том числе научная), какой бы гибкой и утонченной она ни была, не может «уложить в себя», пожалуй, большинство социокультурных явлений с их «загадками», «тайнами» и т. п. Например, никакая рациональность не может превратить религиозное сознание (с его личностно-экзистен- циальным содержанием) в строгое концептуальное мышление с его четкими понятиями и принципами. Вместе с тем многие современные представители социальных наук все яснее понимают, что рациональное познание и в наше время выступает в качестве необходимой культурной ценности. 10. Возрастание внимания к диалектике как важному методу ис следования социальной жизни во всех ее проявлениях. Свои успехи представители социально-гуманитарных наук все чаще (хотя и с трудностями) связывают с этим методом. Примечательно, что эту тенденцию «уловили» и некоторые современные западные гуманитарии. Так, в «Социологическом словаре» (Чикаго, 1997) американских ученых Р. Будона и Ф. Бур-рикада есть статья «Диалектика». В ней объясняется, что современная социология избегает это понятие из-за неудачного использования в политике, но «реабилитирует» его, говоря о бесчисленных диалектических эффектах, выявленных социологическими исследованиями. 11. Все зримее вырисовывается ориентация современной гумани тарной методологии не только на познание, но и на социаль но-историческую практику, т. е. теоретизация и методологи- зация последней. Проблема регуляции практики на основе оп ределенных принципов и норм и проблема «онаучивания» со циального мира становятся все более актуальными. Приори тет в этом отношении принадлежит польскому философу Т. Котарбиньскому — основателю праксеологии как общей теории и методологии рациональной деятельности. Польский ученый подчеркивает необходимость выхода общей методо логии за пределы сферы только научного познания и включе ния в ее предмет исследования методов любого вида деятель ности. «Вне всякого сомнения, — отмечает он, — можно не только рассуждать согласно такому-то, а не иному методу, не только развивать науку и писать научные труды лучше или хуже с точки зрения данного метода. Кроме того, можно де лать что-либо лучше или хуже с точки зрения метода»1. Важнейшая задача социально-гуманитарных наук сегодня — их активное и методологически грамотное участие в решении практических проблем социальной жизни. Подводя итоги рассмотрения вопроса о необходимости формирования новой парадигмы социальной методологии, отметим следующее. Наиболее перспективный путь создания такой парадигмы — синтез, целостное единство любых и всяких методологических подходов на основе принципа «все дозволено» (П. Фейера-бенд). Исходя из такого понимания структура социально-гуманитарной методологии может быть представлена в следующем виде: I. Имманентный (внутренний) уровень — совокупность методов, принципов, приемов и т. п., непосредственно обусловленных специфическим предметом гуманитарного познания, т. е. социумом во всех его многообразных проявлениях — общих, особенных и единичных (в том числе уникальных). П. Трансцендентальный (внешний) уровень, который включает в себя методы и средства: философские, общенаучные (эмпирические, теоретические, общелогические), вненаучные, методы естественных наук. III. Единство, тесная взаимосвязь двух названных уровней, их взаимодействие входе применения. При этом подчеркнем, что, во-первых, методология социального познания есть целостная, органическая система, а не случай-"ный, произвольный, эклектический набор каких-либо отдельных ее элементов (методов, принципов и т. п.). В своем применении эта система всегда модифицируется в зависимости от конкретных условий ее реализации. Во-вторых, решающим, определяющим уровнем данной системы, ее «ядром» является имманентный (внутренний) уровень. В-третьих, вся система социально-гуманитарной методологии (а не только ее внутренний уровень) должна соответствовать предмету социального познания и данному, конкретному этапу его развития. А это означает, в частности, что методологические средства естественных наук нельзя механически переносить на гуманитарные науки без учета специфики их предмета и своеобразия применения. В-четвертых,,всегда должна быть свобода выбора исследователем необходимых методов, а не навязывание каких-либо из них как «единственно верных». Но никогда в исследовательской практике недопустимо так называемое «методологическое принуждение».  В-пятых, углубляя и совершенствуя уже имеющиеся методы и принципы социально-гуманитарного познания, следует искать новые методологические подходы и средства, не абсолютизируя ни один (или несколько отдельно взятых) из них.В-шестых, представляется невозможным существование совершенно обособленной методологии социального познания, не связанной, оторванной от всех других уровней и форм методологического знания. |