Мясищев В.Н. Личность и неврозы. В. М. Бехтерева в. Н. Мясищев личность и неврозы издательство ленинградского университета 1960 Книга

• Название: В. М. Бехтерева в. Н. Мясищев личность и неврозы издательство ленинградского университета 1960 Книга
• Анкор: Мясищев В.Н. Личность и неврозы.rtf
• Дата: 18.02.2018
• Размер: 4.12 Mb.
• Имя файла: Мясищев В.Н. Личность и неврозы.rtf
• Тип: Книга; #15682
• страница: 48 из 57

1 Выполнено совместно с Е. К. Яковлевой. См. «Советская психоневро­логия», 1937, № 3.

340

Особенно близко к вопросам влияния коры на деятельность внутренних органов подходил К. М. Быков с сотрудниками, рас­ширяя экспериментальный материал, добытый школой Павлова в отношении желудка и слюнной железы, данными об условно-рефлекторной деятельности других органов (ср. также Цени, Фултон, Кеннард, Уаттс, Гринштейн и др.).

Эксперимент коснулся и ди- и мезенцефалической частей го­ловного мозга, причем также установлена роль этих отделов. Так, Оверлинг раздражением этих частей вызывал образование язв желудка. Казуистический и экспериментальный клинический материал освещает этот вопрос в отношении людей. Так, с одной стороны, давно уже источником изучения являются «фистуль­ные» люди (см. Бомон, Коломби и Камило). С другой стороны, опыты с гипнозом позволили демонстративно показать влияние психики на внутренние органы (Форель, Платонов, Бенне и Венабль, Хейлиг и Хофф).

Эта же зависимость деятельности внутренних органов от бо­лезненного состояния мозга явственно демонстрируется измене­нием деятельности желудка при опухоли мозга, рассеянном склерозе, постэнцефалитическом состоянии (Хесс и Фалтишек и др.), так же как и изменения внутренних органов при пораже­ниях спинного мозга.

Таким образом, многообразные пути нервных влияний имею? разные точки приложения в сложной физиологической струк­туре организма, и пути патологической психогении могут быть разнообразны не только по их психологическим источникам, но и по тем уязвимым пунктам системы организма, через кото­рые их патогенный эффект легче всего и прежде всего сказы­вается.

Обычно это проявляется в случаях так называемых «неврозов органов». Однако это понятие очень расплывчато. Если, с одной стороны, оно включает в себя достаточно случаев инициальных заболеваний органа (см. Бергман, Освальд, Плетнев), то в ряде случаев, которые нас интересуют, центральным является психо­генный механизм.

Естественно, что при ее сложности проблема «неврозов орга­нов» разрешается различным образом разными авторами. Упо­мянем о конституциональном направлении (Бауер), психоанали­тическом (Фрейд и его школа), о понимании с точки зрения теории условных рефлексов (Павлов него школа); индивидуаль­но-психологическом понимании (Адлер). Независимо от этого много работ клинико-эмпирического характера посвящено вопро­сам психогенеза телесных расстройств (см. Шультц). В нашей литературе этой группе заболеваний уделяется еще очень недо­статочное внимание (Плетнев).

Одну из интересных попыток классификации «неврозов орга­нов» представляет опубликованная в 1931 г. работа Шультца. Он подразделяет их в зависимости от отношения между лич-

341

ностью невротика и источником заболевания: чуждые, краевые, внутрислоевые, центральные (или ядерные) неврозы.

В первой категории мы встречаемся с врожденным или при­обретенным дефектным органом или системой; во второй — с привыканием, ведущим к нарушению функции органа, повре­ждением, связанным с неправильным режимом, с пренебреже­нием или изнеживанием; в третьей категории случаев работа органов дезорганизуется аффектом, например страхом или ипо­хондрическими опасениями; наконец, в четвертой категории слу­чаев органы являются средством символического выражения.

Не отвергая значения патогенетических групп Шультца, необ­ходимо подчеркнуть, что он описывает скорее лишь патогенные моменты, тогда как центр тяжести задачи лежит в выяснении того, как именно в патогенной структуре конкретного случая взаимодействуют эти моменты. С этой целью мы приведем здесь ряд прошедших через наше отделение психогенных случаев раз­личной структуры.

У больного Ц. мы наблюдали простой случай психогении, в котором отрицательная эмоция (отвращение) вызывала дли­тельное торможение функций дигестивного аппарата.

1. Больной Ц. поступил с жалобами на сильную голов­ную боль, слабость и ломоту в руках и ногах, рвоты до и после еды, боли в животе. Аппетит хороший, но больной много не ест, так как «все равно вырвет». Стул ненормальный: то запоры, то поносы. Угнетенное состояние, связанное с представлением о тяжелой болезни. Болезненные явления возникли после того, как стал работать в прозекторской. Больного травматизирует не только отвращение, вызываемое трупами, но особенно то, что окружающие обнаруживают брезгливость в отношении к нему и запрещают своим детям играть с его детьми, так как послед­ние «заразны».

Болезнь развивалась постепенно; до того был вполне здоров. Больной пытался лечиться «по внутренним болезням», но без­результатно. Основная профессия — плотник. Курит, но не пьет. В характере отмечает только обидчивость.

Данные обследования: средний рост, анемичен, истощен. Симптомов органического поражения нервной системы нет. Тре­мор век и пальцев. Равномерное повышение сухожильных рефле­ксов. Разлитой стойкий красный дермографизм, в остальном — норма.

Терапевтом при исследовании отмечено: некоторое напряже­ние в подложечной области и в правом подреберье.

Исследование желудочного сока: общая кислотность 10, свободная соляная кислота 0; молочного сахара, желчи, крови, слизи нет; лейкоцитов 3—10; эпителия 4—5 клеток; натощак — слизь и желчь.

Заключение рентгеновского исследования: органических из­менений стенки желудка и двенадцатиперстной кишки нет.

342

За время полуторамесячного пребывания в институте болез­ненные явления исчезли: рвоты прекратились, боли и слабость прошли. Больной прибавил в весе 3 кг. Терапия, примененная к больному, заключалась в гидротерапии, фармакотерапии. Психотерапия заключалась в объяснении больному психогенеза его заболевания; кроме того, больному оказано содействие в пе­реходе на другую работу. Работает после выписки уже 5 лет, здоров.

Для данного больного характерна тесная связь его эмоцио­нального состояния с деятельностью органа. Отвращение к тру­пам, усиленное отрицательным отношением окружающих, дало резкое торможение желудочно-кишечной деятельности. С впе­чатлительностью субъекта, по-видимому, связана длительность торможения. Невысокий уровень развития и недостаточная активность помешали ему переменить производственную ситуа­цию. Головные боли и слабость явились вторичной реакцией ча истощение. Боли и слабость, а возможно и нарушение желудочно-кишечной деятельности фиксировались и усиливались опасе­ниями больного. Выключение больного из неблагоприятной об­становки восстановило нормальные функции.

Здесь представление об органе и расстройстве его деятель­ности возникло лишь вторично. В первичной же реакции желу­док явился лишь органом выражения эмоции. Деятельность его была нарушена по закону психо-висцеральных связей. В данном случае отвращение тормозило деятельность желудка и вызы­вало тошноту и рвоту.

В следующем случае желудочно-кишечное нарушение невро-психогенного характера не включено в систему болезненных от­ношений больного и не становится поэтому в центре болезнен­ного внимания.

2. Больная М. Поступила с жалобами на нервность, главным образом раздражительность, возникшую после перене­сенных волнений. Кроме того, больная жалуется на поносы, на­ступающие при волнениях, и склонность к запорам в остальное время. *

При обследовании: тремор рук, век и языка; резкое усиление и многофазность коленных рефлексов. Со стороны вегетативной нервной системы отмечены: тахикардия, рефлексы вегетативной нервной системы с преобладанием симпатического тонуса.

Больная родилась в бедной семье. Отец был портным, жил в сельской местности и объезжал крестьян, работая у них на дому. Больная сопровождала отца, оказывала ему помощь в ра­боте. Этот способ работы создал совершенно особый режим пи­тания. Религиозный отец не ел сам и запрещал есть дочери пищу у крестьян («трефное»). Поэтому в течение поездки, длившейся обычно' неделю, они с отцом жили впроголодь, питаясь всухо­мятку, а в пятницу возвращались домой, дома отъедались в суб­боту, а с воскресенья начинали объезд. Этот режим питания

343

создал и особый тип желудочно-кишечной деятельности. Во время поездки у больной обычно бывали запоры, а дома, когда она досыта наедалась, у нее появлялся понос. Во время поездок по деревням она, иногда тайком от отца, изголодавшись, поедала что попало; однако, это не влекло за собою нарушения деятельности кишечника и «угрызениями совести» не сопрово­ждалось: поэтому можно думать, что ее поносы были не психо­генной, а чисто физиологической реакцией. Вызванная физиоло­гическим путем дезорганизация, однако, создает место наимень­шего сопротивления в отношении к психическим вредностям. Волнение, эмоции, не дающие никаких болезненных явлений в других системах, здесь всегда обнаруживают дезорганизующее действие. Возникшие в январе 1933 г. волнения вызвали, кроме поносов, истерические припадки, которые после благополучного исхода совершенно прошли, но общая раздражительность и по­носы держались до поступления в клинику в августе того же года и постепенно стали исчезать к концу сентября.

Этот случай имеет сходство с первым в том смысле, что на­рушение функций вызвано первично не психогенией и не имеет в своей основе ни конституциональной почвы, ни грубого деструктивного процесса. Он вместе с тем резко от него отли­чается. Там гастро-интестинальное нарушение участвует в невро­тической динамике, тесно связавшись с тенденциями личности; здесь оно представляет способ разряда нервного напряжения, с системой невроза и с его тенденциями не связано и реали­зуется в органе с приобретенным предрасположением.

3. Больной А., 26 лет, агроном. Поступил 12 февраля 1933 г. с жалобами на слабость, вялость, головные боли, запоры, иногда поносы, неприятное ощущение и тяжесть в желудке, уси­ливающиеся после приема грубой пищи, боли в животе. Отме­чает, что все перечисленные явления значительно сглаживаются при голодании. Болен с 1928 г., все время лечился у многих вра­чей, имея диагнозы гастрита, катара желудка, избегал грубой пищи, придерживался диеты.

Объективно: астенического телосложения, среднего роста, пониженного питания, кожные покровы бледно-серой окраски. Со стороны центральной нервной системы убедительных уклоне­ний нет. Со стороны вегетативной нервной системы: белый дер­мографизм. Пиломоторный рефлекс выражен. Рефлексы Ашнера и орто-клиностатический отчетливо выражены, но на границе нормы. Повторный анализ желудочного сока дает как нормаль­ные показания, так и колебания в сторону гипер- и субацид-ности.

Больной родился в семье крестьянина-середняка. Был по­следним из сыновей. Вялый, слабого физического развития, он отличался от трех старших крепких, здоровых братьев и своего сверстника — двоюродного брата, в обществе которого провел детство. Отца лишился рано; мать нервная, суеверная женщина,

344

часто пугала и волновала ребенка своими предчувствиями ско­рой смерти. Рос впечатлительным, раздражительным, с повышен­ной чувствительностью, но относительно здоровым; никаких бо­лезненных явлений со стороны желудка не отмечалось. Каких-либо заболеваний в прошлом не отмечает. В семье больного постоянно сравнивали его с двоюродным братом, резко подчер­кивая преимущество последнего.

Это задевало самолюбие и обижало ребенка. Он стал уеди­няться, замыкаться в себе, фантазировать. Рано самоучкою вы­учился читать, любил слушать народные сказки о богатырях, совершающих чудеса на каждом шагу, мечтал быть таким же сильным и смелым. В школьный период больной в учебных успе­хах превосходил своих братьев. «Здесь уж меня начали хвя-лить». Он отмечает, что успевал не потому, что был более спо­собным, но потому, что у него было больше желания и настойчи­вости, так как полагал: «кто физически плохо развит, тот должен стремиться к развитию умственных способностей». Счи­тает себя теперь умнее брата, развивается честолюбие. Зачиты­вается биографиями знаменитых людей, ищет у себя сходства с Толстым, Ньютоном, Марксом. Усиленно занимается, так как из тех же биографий знает, что многого можно добиться упор­ной работой. По окончании школы поступает в сельскохозяй­ственный техникум, где для больного сразу же создаются напря­женные условия из-за обнаружившейся недостаточной подго­товки, большой нагрузки, которую брал, стремясь выдвинуться, из-за постоянного страха отстать от других. К этому присоеди­нились крайне трудные бытовые условия, нерегулярное питание, плохо приготовленная пища, вечная спешка, еда на ходу и да­лее — бессонница, боли в животе и поносы, чередующиеся с за­порами. Интересы его личной жизни отброшены, он избегает женщин, отказывается от всего, стремясь, по его словам, только к поставленной цели, к достижению успехов, положения, славы. "" Перед окончанием техникума заболевание гриппом обостряет его состояние, но больной занятий не бросает и с упорством стре­мится не отстать от других. По окончании учебы сразу же при­ступил к работе агронома большого участка. Здесь то же напря­жение из-за тех же стремлений добиться признания своих талантов при недостатке практических знаний («хотя бы на этом поприще проявить себя, добиться известности в областном мас­штабе»). Перед каждым докладом, обычным отчетом больной проводил бессонные ночи, волновался, так как хотел сделать доклад так, «чтоб о нем говорили в области». То же недоедание, спешка, еда на ходу ухудшают желудочные явления. Начинает лечиться, внимание фиксируется только на состоянии желудка, его посылают в больницу и на курорты. Развивается угнетенное состояние, недовольство; получить признание своих талантов, одержать победу в жизненной борьбе оказалось трудно и сразу

345

не удалось, отказаться от претензий и самопереоценки не мог. Свое поражение он объясняет болезнью.

Таким образом, здесь, при слабом организме — астении, игравшей некоторую роль, притязания, превосходящие реальные возможности, являются источником болезненного перенапряже­ния и представляют одну важную линию патогенного развития. Другой путь патогении представляет дезорганизация быта и режима питания, которая сама по себе могла явиться для сла­бого организма, как у данного больного, источником значитель­ных расстройств. Однако, надо подчеркнуть и роль того напря­жения, волнения и неуверенности, которая существовала, соче таясь с указанным процессом привычной дезорганизации, и должна была занимать первенствующее место в генезе заболе­вания, так как известно, насколько неблагоприятно эмоциональ­ный комплекс волнения, страха, напряжения отражается на пищеварении. Осознанное и фиксированное больным нарушение дает ему вместе с тем и единственный выход, спасая его от вну­треннего банкротства.

4. Больной 3. Поступил с жалобами на плохое самочув­ствие, общую слабость, боли в животе, тяжесть, одышку, ощу­щение ненасыщения, одутловатость лица, раздражительность, головную боль, плохой сон, мнительность. Болен в течение трех лет. Вначале отмечал только раздражительность и бессонницу, но после конфликта (спора) с сосепом по палате во время пре­бывания в доме отдыха появилась головная боль и тяжесть в желудке. С этого момента беспрерывно лечится, жалуясь преимущественно на желудочные боли; был неоднократно на обследовании в больницах, где вначале предполагали язву же­лудка, лечился на курортах, все время придерживался строгой диеты, но улучшения не было.

Больной — начинающий писатель, по отзывам способный, подававший большие надежды, последнее время, однако, почти не работающий из-за заболевания. Его руководители уделяли ему много внимания, заботились о его здоровье и предоставляли ему возможные средства для его выздоровления.

Объективно: астенической конституции, среднего роста, пони­женного питания, кожные покровы бледны с землистым оттен­ком, кожные и сухожильные рефлексы в норме. Симптомов органического поражения центральной нервной системы нет. Вегетативная нервная система — стойкий красный дермогра­физм; общий гипергидроз; рефлексы Ашнера и орто-клиностати-ческий по загусному типу.

Больной был единственным сыном материально обеспеченных родителей. Мать больного — честолюбивая женщина, баловала его и воспитывала в нем стремление к первенству. Больной был всегда первым по ловкости среди ребят. Рос здоровым, живым, общительным мальчиком, самолюбивым, но не дисциплиниро­ванным и не приученным к труду; рано начал предаваться празд-

346

ным мечтаниям об успехах и богатой жизни. После смерти отца вся семья переезжает в Ленинград, испытывает сильную нужду. Случайно, работая в то время на фабрике «Скороход», больной вовлекается в литературный кружок, где сразу же обращает на себя внимание, поступает несколько раз на рабфак, но не зани­мается и бросает, рассчитывая на свой «.талант». Но кроме двух-трех маленьких рассказов ничего не написал.

Стеническое стремление к самоутверждению цепляется за перспективу выдвижения, которая, однако, требует напряженных усилий и вступает в конфликт с неприспособленностью к труду, так как больной вырос в условиях не только сытой, но и пара­зитарной жизни. Работая на фабрике, он сразу же расстается с мечтаниями о славе и богатстве, однако включение в интересы производственного коллектива начинает постепенно формиро­вать в нем другую идеологию и психологию, создавая новый, внутренний конфликт. Все более усложнившаяся вследствие вну­тренних противоречий жизнь и конфликты, которые больной сам разрешить не может, создают постоянное аффективное напряже­ние и постепенно невротизируют личность.

Упомянутый выше спор в доме отдыха явился, по-видимому, первой ступенью заболевания вследствие создавшегося болез­ненно острого переживания. Артист, отдыхавший вместе с боль­ным, доказывал необходимость создания какого-то особого при­вилегированного положения для деятелей искусства в обществе будущего, против чего горячо возражал больной, понимая, что его оппонент в сущности высказывает те же индивидуалистиче­ские идеи, с которыми он еще далеко не справился и которые еще на каждом шагу обнаруживали в нем свое подчас домини­рующее влияние. Он не спал почти всю ночь, утром встал с болью в голове и животе и обратился к врачу.

Недоброкачественность пищи больной решительно отрицает. Образовавшиеся боли в желудке, трудно объяснимые, по-види­мому, могут быть связаны с нарушением пищеварения, интенсив­ным аффективным состоянием, так как спор начался непосред­ственно после сытного ужина и продолжался до 3 часов ночи. Больной уехал из дома отдыха с болью в животе.