Порядки помощи. ПОРЯДКИ ПОМОЩИ. Хеллингер Б. Порядки помощи
 Скачать 0.86 Mb.
|
|
СОДЕРЖАНИЕ Перевод с немецкого: Анастасии Соколовой Научный редактор: к.п.н. Михаил Бурняшев Хеллингер Б. Порядки помощи. — М.: Институт консультирования и системных решений, 2006. — 242 с. Все права защищены. Любая перепечатка издания является нарушением авторских прав и преследуется по закону. Опубликовано по соглашению с авторам. Умение оказывать помощь — это искусство. Как и любое другое искусство, оно требует навыка, которому можно учиться и в котором необходимо совершенствоваться. Человек помогающий должен чувствовать того, кому оказывает помощь, и понимать, что с ним происходит. Кроме того, он должен понимать, уместна ли и возможна ли помощь данному человеку, и осознавать границы своих возможностей и последствия своих действий, Эта книга написана на основе материалов обучающих семинаров Берта Хеллингера — создателя метода системной семейной расстановки. В ней приведено множество примеров краткосрочной терапии с использованием различных подходов. Книга адресована в первую очередь тем, кто в силу своей профессии призван помогать другим людям: врачам, психотерапевтам, сотрудникам различных социальных учреждений, учителям, священникам, консультантам. Но «помощь» — общечеловеческое понятие, а потому прочитать книгу будет полезно самому широкому кругу людей, в том числе всем родителям. ISBN 5-91160-004-8 ©В. Hellinger, 2006 © Институт консультирования и системных решений, 2006 © А. Соколова, перевод, 2006 Предисловие научного редактора 10 Мудрость 13 Об этой книге 14 Введение и обзор: помогать, что это значит? 16 Помощь как компенсация 16 Первый порядок помощи 17 Второй порядок помощи 18 Изначальная картина помощи 19 Третий порядок помощи 20 Четвертый порядок помощи 22 Пятый порядок помощи 23 Особое восприятие 23 Наблюдение, восприятие, понимание, интуиция, созвучие 25 Обучающий курс в Кельне, ноябрь 2002 27 «Круг» 27 Ребенок, страдающий психозом 27 Психоз как не дуг системы 28 Свет и тьма 29 Послесловие 35 Преимущество новой системы 35 Помощь по ту сторону от переноса и контрпереноса 37 Переноси контрперенос 38 Мужество к восприятию 40 Ангел-хранитель 40 Системная эмпатия 42 «Мы отпускаем вашего отца» 43 Системная позиция 45 Навязчивое мытье 46 Другая помощь 47 Вопросы 48 Перенос и контрперенос у детей 49 Как обращаться с насилием 49, Ребенок 51 Внутренний рост 51 Понимание 53 О краткосрочной терапии 53 Страх 54 Место помощника 55 Достоинство 56 Меньше — значит больше 59 Осторожность 60 Зависимость 63 Смерть 65 Решение как достижение: депрессия 66 Отход 68 Заключительное замечание: душа дарит 69 Обучающий курс в Пальма де Майорка, декабрь 2002 70 Наркотическая зависимость 70 Маниакально-депрессивный психоз 72 Юноша, страдающий психозом 73 Промежуточное наблюдение: широкая душа 77 Что приводит к психозам 78 Медитация: примирение 79 Негодование 80 Смертельная игра 81 Контроль 82 «Иди к мужчинам» 85 Упражнение: родители 86 Беспокойный ребенок 86 Заключительное замечание: благословение и проклятье 88 Особые расстановки Из курса в Риме, май 2002 90 Двойной тиннитус (ушной шум) 90 Из курса в Афинах, сентябрь 2002 93 Тайная любовь 93 Из курса в Стокгольме, сентябрь 2002 95 Аутизм Послесловие Из обучающего курса в Форт Лаудердале, 2003 102 Множественные нарушения личности 102 Обучающий курс в Бад Нойхайме, 2003 104 Другая помощь 104 «Круг» 105 «Теперь я рада, что больна» 105 Искупление 108 Любовь, которая больше 109 Внимание 111 Вина 111 Другая семейная расстановка 113 Рак 115 Смерть 117 Огонь 117 Ряд предков 119 Серьезность 121 Супервизия для пары, которая сама проводит расстановки 124 Промежуточное замечание. Опасности супервизии 126 Любовь помощника 128 Множественные нарушения личности. Отец служил в СС 129 Медитация: преступник и жертва 130 «Я позабочусь о матери» 131 Отношения троих (треугольник) 132 Стратегическая помощь 133 Радость 134 Помогать системно 135 Основная позиция 139 Когда умершие не отпускают 141 Конец 143 Наилучшее место 143 Верность 145 Место силы 146 Вопросы 148 Личное, системное, судьбоносное 148 Движение продолжается 149 Нетренированные участники 150 Свободное пространство 150 Абортированные дети 151 Заключительное слово 152 Обучающий курс в Зальцбурге, май 2003 153 Обучение 153 Спасение 154 Смерть 156 Потерянный сын 158 Помогать системно 160 Судьба 162 Решение 162 Ты моя судьба 165 Бессилие 167 Поход на кладбище с ребенком 170 Завершенность счастья 171 Помощь помимо помощника 172 Покой умерших 173 Промежуточное замечание: Любовь к судьбе 175 «Я ничего не скажу» (Икота) 176 Благословение 179 Хорватия и Сербия 180 Мысли на прощание 183 Обучающий курс в Цюрихе, июнь 2003 185 Искусство помогать 185 Грусть 186 Отношения троих 190 Помогать системно 194 Обвинения 195 Терапевтические отношения 195 Русский 195 Помощь на службе примирения 198 Послесловие 199 Цыгане 200 Скорбь, которая разрешает 202 Правильное 203 Основы помощи 206 Послесловие 206 Прощание с переносом 207 Достоинство 208 Аборты и их последствия 210 Общность судеб 212 Потерянная душа 214 Спасение 216 Исцеляющий шаг 219 Страхи 224 «Мы посмотрим на них» 224 Выход 224 Исповедь 227 Гримаса 228 Умереть вместо другого 231 Помощник — воин.. 233 Порядок 234 «Любовные» письма 235 Отход 237 Согласие 238 Медитация «Я здесь» 239 Перспектива 240 История «Путь» 240 8 ПРЕДИСЛОВИЕ НАУЧНОГО РЕДАКТОРА Спрос на психотерапию и консультирование в нашей стране постоянно растет. Однако, далеко не все психотерапевты и консультанты умеют быстро и грамотно помогать. В этой книге Берт Хеллингер рассказывает и показывает, как это можно делать. Каким образом должны быть построены терапевтические отношения — отношения между клиентом и психотерапевтом, — чтобы они приносили наибольшую пользу как клиенту, так и самому психотерапевту или консультанту. Эта книга — наглядная демонстрация применения принципов системно-феноменологического подхода к процессу помощи. Через многочисленные живые примеры из собственной практической работы с клиентами и помощниками Б. Хеллингер показывает, как это нужно делать. Используя метод семейной расстановки, он просто и элегантно показывает, что действительно помогает, когда необходимо остановиться и прервать процесс помощи, а в каких случаях помощь неуместна и даже вредна. Эта книга многому научит психотерапевтов, консультантов и других помощников, т. к. в ней кроме описания самих порядков помощи показан сам процесс терапии и большое количество коротких, но очень эффективных интервенций из практической работы мастера. Для поиска решения Б. Хеллингер максимально использует ресурсы самого клиента и его родовой системы. Семейные расстановки в его исполнении сфокусированы на сути проблемы клиента и обращены непосредственно к душе. А когда речь идет о сути, душа реагирует мгновенно и клиент включается в процесс на очень глубоких уровнях бессознательного. Тогда решение можно найти очень быстро. Простые читатели, которые являются «потребителями» помощи, также могут многое почерпнуть из этой книги. Автор на конкретных примерах показывает, что терапия может быть очень сжатой и короткой. Терапевт лишь указывает направление изменений, делает вместе с клиентом первый шаг, остальное клиент в состоянии сделать сам, если он доверится движению своей души. Клиента, знающего порядки помощи и понимающего как работает семейная расстановка, уже не так просто поймать в ловушку длительной терапии но модели «ребенок-родитель». Ведь когда между клиентом и терапевтом возникают подобные терапевтические отношения, то такая терапия может длиться годами и зачастую ни к чему не приводит. Это, к сожалению, не редкость. Клиенты, попавшие в такие отношения, долго злятся на своих терапевтов так же, как на своих родителей. Еще одна распространенная ловушка для клиента — это когда терапевт делит окружение клиента на «хороших» и «плохих» людей. Тогда во всем, что происходит с клиентом, виноваты «плохие люди» и клиенту не нужно самому меняться, ведь его ответственности за то, что с ним происходит — нет, он просто жертва обстоятельств. Тогда нужно приходить к терапевту или консультанту всякий раз, когда тебе плохо и жаловаться на «несправедливость» мира. Так терапевтические отношения превращаются в многолетние «успокаивающие поглаживания» клиента со стороны терапевта. Прочитав эту книгу, читатель, обращающийся за помощью, сможет избежать этих и многих других ловушек терапевтических отношений. В заключение скажу еще об одной ловушке, в которую нередко попадаются доверчивые клиенты, а также те, кто хочет быстро обучиться системно-феноменологическому подходу и методу семейной расстановки. В настоящее время некоторые «терапевты» и «консультанты», видя популярность системного подхода, называют себя «учениками» Б.Хеллингера, Г.Вебера или других известных системных терапевтов и начинают работать с клиентами или хуже того — обучать методу, не имея при этом необходимой подготовки и сертификации. Не надо объяснять к каким последствиям это приводит. Поэтому кратко расскажу, как этой ловушки можно избежать. По правилам IAG (Международного общества системных решений по Б. Хеллингеру) работать с клиентами методом расстановки могут только те терапевты или консультанты, которые прошли длительную программу обучения (не менее 240 часов) у международно-признанных сертифицированных тренеров IAG или Института Хеллингера. Поэтому поинтересуйтесь у вашего терапевта или консультанта, где и у кого он обучался и имеет ли он сертификат. Обучать системно-феноменологическому подходу и методу расстановки могут только опытные тренера, сертифицированные этими же организациями. После международной сертификации они должны иметь стаж практической работы не менее трех лет в области системных расстановок. Обучение может быть признанно, если оно проводится в институте, имеющим допуск IAG по программе, выполняющий все критерии качества установленные IAG, и сертифицированными тренерами. В России институт соответствующий всем вышеперечисленным критериям и имеющий допуск - это Институт консультирования и системных решений (ИКСР) и именно здесь можно получить международно-признанное образование. Понятно, что для русскоязычного пространства этого мало, поэтому в сентябре 2007 года наш институт организует первый в России Международный конгресс, посвященный системно-феноменологическому подходу и системным расстановкам. На нем будут присутствовать ведущие специалисты в этой области. Это уникальная возможность увидеть и познакомится со звездами в этой области, непосредственно поучаствовать в работе их семинаров и мастерских и, конечно, найти среди всего этого многообразия свое хорошее место. Михаил Бурняшев — к.п.н., сертифицированный тренер IAG, системный психотерапевт Мудрость Кто мудр, тот принимает мир таким, как есть, без умысла и страха. Он примирен с непостоянством и не стремится за пределы того, что прекращается со смертью. Живя в согласии, он сохраняет перспективу и вмешивается лишь, насколько того ход жизни требует. Он умеет отличить, возможно нечто или невозможно, поскольку чужд намерений. Мудрость — плод долгой дисциплины и труда, но мудрый не тратит сил на то, чтоб ею обладать. Мудрость всегда в пути и цели достигает не потому, что к ней стремится. Она растет. (Перевод Ирины Беляковой) ОБ ЭТОЙ КНИГЕ Как родилась эта книга? Во время моих обучающих курсов по семейным расстановкам участники сообщали мне, в какие моменты их попытки помочь наталкивались на определенные границы. Тогда мы вместе рассматривали такие случаи, чтобы установить: Была ли помощь в тех ситуациях возможна в принципе и допустима ли она? Какие шаги со стороны терапевта были уместны и необходимы? Как только мы находили значимые шаги, мы прерывали работу. Таким образом, мы вместе учились тому, как помогать не более, чем это необходимо, и как не лишить человека возможности действовать самостоятельно после того, как он признал главное. Все это позволило мне в рамках короткого курса показать участникам всю полноту возможных подходов. Одновременно они смогли усилить остроту своего восприятия. На основании многочисленных примеров участники смогли проверить на самих себе, какое действие оказывает тот или иной подход. Им легко удавалось определить, какой из подходов имеет шанс на успех. В процесс восприятия были вовлечены все. Эта книга предназначена в первую очередь для тех, кто в силу своей профессии призван помогать другим людям: врачей, психотерапевтов, сотрудников различных социальных учреждений, учителей, священников, консультантов. Помощь — это общечеловеческое понятие, поэтому моя книга адресована и многим другим читателям, в том числе всем родителям. Вы найдете в ней множество примеров краткосрочной терапии с использованием различных подходов. Чтобы иметь общее представление о содержании книги, достаточно посмотреть на ее оглавление. Читатели найдут здесь и множество примеров человеческих судеб. Эти судьбы глубоко трогают. Если нам удастся вчувствоваться в них, мы сможем стать человечнее и добрее. Мы сможем увидеть жизнь во всей ее полноте и величии. Многие решения могут показаться ошеломляюще простыми. Это светлая и освобождающая книга. Берт Хеллингер, февраль 2006 ВВЕДЕНИЕ И ОБЗОР: ПОМОГАТЬ, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ? Помощь — это искусство. Как и любое иное искусство, она требует навыка, которому можно учиться и в котором необходимо совершенствоваться. Необходимо почувствовать того, кто просит о помощи. Иными словами, терапевт должен понять, что с ним происходит и что поможет ему выйти за границы себя самого и перейти к чему-то всеобъемлющему. Помощь как компенсация Мы, люди, во всех отношениях зависим от помощи других. Только благодаря помощи других, мы можем развиваться. Вместе с тем мы не можем не помогать сами. Человек, который никому не нужен, который не может помочь другому, одинок и слаб. То есть наша помощь нужна не только другим, но и нам самим. Обычно помощь бывает взаимной, например помощь партнеров друг другу. Помощь подчиняется потребности в равновесии. Получив от другого то, что мы хотим, что нам необходимо, мы стремимся отдать что-то взамен и таким образом уравновесить полученное. Часто уравновешивание возможно только в рамках определенных границ, например по отношению к нашим родителям. То, что они подарили нам, слишком велико, чтобы мы могли отдать взамен нечто равноценное. Поэтому нам остается только признавать полученные от родителей дары и благодарить их от всего сердца. Уравновесить полученное от родителей и получить связанное с этим облегчение мы можем, только передавая полученное другим, например собственным детям. Итак, отношения «давать-брать» строятся на двух уровнях: во-первых, между равными (и остаются при этом на том же уровне, сохраняя потребность в компенсации), во-вторых, между родителями и детьми или между тем, кто дает, и тем, кто нуждается в помощи, т. е. отношения неравных. В этом случае отношения «давать-брать» сходны с течением реки, которое песет то, что попало в реку. Такие отношения больше, они направлены в будущее. Такая помощь приумножает подаренное. Помощник при этом является частью чего-то большего, более богатого и более продолжительного. Такая помощь предполагает, что и помощник изначально получал и принимал сам. Только в этом случае у человека возникает потребность и сила помогать другим, несмотря на то, что эта помощь требует многого от пего самого. Одновременно с этим необходимо, чтобы тот, кому мы хотим помочь, нуждался в помощи и хотел ее, а мы способны и желаем помочь. Иначе вся наша помощь — пустое, Она разъединяет вместо того, чтобы объединять. Первый порядок помощи Первый порядок помощи предполагает, что отдают только то, что имеют сами, и ожидают только того, что примут и в чем нуждаются. Первый «непорядок» помощи начинается с того, что человек хочет дать то, чего не имеет сам, а другой принимает то, в чем не нуждается. Или от другого требуют того, что тот дать не может, потому что не обладает этим сам. Или человек дает то, что он дать не вправе, поскольку тем самым отнимает нечто у другого — нечто такое, с чем другой в состоянии справиться самостоятельно или должен и может сделать сам. Итак «давать» и «брать» имеют свои границы. Искусство помощника состоит в том, чтобы признавать такие границы и подчиняться им. Такая помощь смиренна. Это зачастую отказ от помощи ввиду ожидания и сострадания. При этом часто то, что предполагают помощники и тот, кто ищет помощи, проявляется во время семейной расстановки. Такие смирение и отказ противоречат нашим изначальным представлениям о «правильной» помощи, а помощник становится объектом серьезных упреков и нападок. «Непорядок» помощи здесь заключается в том, что помощник не придает значения обстоятельствам или скрывает их, вместо того чтобы вместе с клиентом открыться им. Желание помочь вопреки обстоятельствам ослабляет как помощника, так и того, кто ищет помощи или кому предлагают или даже навязывают ее. Второй порядок помощи Помощь служит выживанию, с одной стороны, а также развитию и росту — с другой. Выживание, развитие и рост зависят от особых обстоятельств, как внешних, так и внутренних. Многие из внешних обстоятельств заданы заранее, их невозможно изменить (например, наследственные болезни или последствия неких событий, последствия собственной или чужой вины). Если помощник оставляет такие события без внимания или не хочет их признать, его помощь обречена на провал. Еще в большей степени это относится к обстоятельствам внутреннего характера. К таковым относятся особые личные задачи, переплетения с судьбами других людей и слепая любовь, которая под влиянием совести связана с магическим мышлением. Что это значит, я подробно объяснил в своей книге «Порядки любви» в главе «Здоровье и болезнь». Многим помощникам судьба их клиентов кажется тяжелой, и они хотят изменить ее. Но часто это происходит не потому, что клиент нуждается в этом или хочет этого, а потому, что это тяжело вынести самому помощнику. Если клиент в таком случае позволяет себе помочь, то не столько потому, что нуждается в помощи, а потому, что хочет помочь самому помощнику. Такая помощь является принятием со стороны помощника, а «принятие помощи» со стороны клиента — отдачей. Итак, второй порядок помощи заключается в том, чтобы отдаться обстоятельствам и поддерживать клиента, вмешиваясь лишь настолько, насколько позволяют обстоятельства. Такая помощь очень сдержанна, но в ней сила. Изначальная картина помощи Изначальная картина помощи представляет собой отношения между родителями и детьми, прежде всего между матерью и ребенком. Родители дают — дети принимают. Родители — большие, они в положении превосходства, они богаты. Дети — маленькие, они нуждаются, они бедны. Но поскольку родители и дети связаны между собой глубокой любовью, «давать» и «брать» между ними практически не имеют границ. Дети ждут от родителей всего, что только можно себе представить. Родители готовы дать своим детям практически все. В отношениях между родителями и детьми ожидания детей и готовность родителей давать необходимы, а потому оправданы. При этом они оправданы лишь до тех пор, пока дети маленькие. С возрастом родители устанавливают детям определенные границы, с которыми дети вынуждены сталкиваться в процессе роста и взрослеть благодаря таким границам. Значит ли это, что родители меньше любят своих детей? Если бы родители не устанавливали границ, стали бы они от этого лучшими родителями для своих детей? А может, родители именно тогда действительно хороши, когда требуют от своих детей того, что подготовит их к взрослой жизни? Многие дети в обиде на своих родителей именно потому, что сами стремятся сохранить свою изначальную зависимость от них. Но родители отходят в сторону и «не оправдывают» ожиданий своих детей, тем самым помогая детям освободиться от зависимости и шаг за шагом учиться действовать ответственно. Так дети постепенно занимают свое место в мире взрослых и превращаются из берущих в дающих. Третий порядок помощи Многие помощники, например психотерапевты или социальные работники, считают, что они обязаны помочь тем, кто просит о помощи, как будто это маленькие дети. И наоборот, те, кто ищут помощи, ждут, что помощник откроется им словно родитель по отношению к своим детям, что они получат то, чего не подучили от своих родителей, то, чего они ждут и требуют от родителей. Что происходит, когда помощник старается оправдать ожидания клиента? Помощник и клиент вступают в продолжительные отношения. И к чему приведут такие отношения? Помощники оказываются в положении родителей — положении, в которое они ставят себя благодаря такому желанию помочь. Им приходится шаг за шагом ставить границы и разочаровывать того, кто ищет помощи. Те, в свою очередь, начинают испытывать к помощнику чувства, сходные с чувствами к родителям. Так помощник, который встал на позиции родителей и даже возомнил себя лучшим родителем для клиента по сравнению с его собственными, становится для клиента тем же, что и его собственные родители. Многие помощники становятся заложниками переноса и контрпереноса «родители — ребенок» и тем самым затрудняют клиенту отрыв, как от собственных родителей, так и от себя самих. Отношения переноса «родители — дети» одновременно препятствуют личностному развитию и созреванию самого помощника. Я поясню это на примере. Когда молодой мужчина женится на женщине много старше себя, многим кажется, что он ищет замену своей матери. А что нужно ей? Замена отца. И наоборот: если пожилой мужчина женится на молодой девушке, часто говорят, что она ищет себе отца. А он? Он ищет замену своей матери. Итак, как бы странно это ни звучало, стремление к превосходящей позиции, желание занять ее и удерживать как можно дольше — это отказ занять свое место среди взрослых и среди равных. Однако бывают и ситуации, в которых это уместно в течение некоторого короткого времени. Когда помощник заменяет для клиента его родителей, например, если речь идет о приведении к цели прерванного движения любви* . В отличие от переноса «родители — ребенок» помощник в данном случае замещает для клиента его реальных мать или отца и поставит себя в позицию лучших отца или матери клиента. Тогда клиенту нет необходимости впоследствии отделяться от них. Сам помощник приводит клиента к его матери или отцу. Как помощник, так и клиент, свободны друг от друга. Такой образ согласия с реальными родителями даст помощнику возможность уже с самого начала избежать переноса «родитель — ребенок». Когда помощник в душе уважает родителей своего клиента, когда он находится с ними в созвучии, это поможет самому клиенту прийти к своим родителям и клиент не сможет уклониться от них. * Когда маленький ребенок не имел доступа к матери или отцу, несмотря на то, что остро нуждался в них, тосковал по ним (например, в случае долгого нахождения в больнице), его тоска превращается в скорбь, отчаяние и ярость. После этого ребенок отдаляется от своих родителей, а позднее и от других людей, хотя нее еще продолжает тосковать по ним. Такие последствия раннего прерванного движения можно преодолеть, если возобновить и принести кисли изначальное движение любви. При этом помощник замещает для клиента его тогдашних мать или отца, и клиент в лице тогдашнего ребенка может завершить ранее прерванное движение. Тоже самое относится и к помощникам, которые работают с детьми. Когда помощники лишь замешают для детей их родителей, дети-клиенты чувствуют себя рядом с такими помощниками более защищенными. Эти помощники не ставят себя на место реальных родителей. Итак, третьим порядком помощи является такая помощь, при которой помощник выступает в качестве взрослого по отношению к своему клиенту как ко взрослому. Тем самым помощник пресекает попытки клиента навязать ему роль родителя. То, что многие рассматривают это как жесткость и критикуют такой подход, мне понятно. Такую «жесткость» многие считают самонадеянностью, но как ни парадоксально, при ближайшем рассмотрении позиция помощника в рамках отношений переноса «родитель — ребенок» на поверку является гораздо в большей степени дерзкой и самонадеянной. «Непорядок» помощи в данном случае заключается в том, что взрослому человеку позволяют предъявлять претензии помощнику — претензии ребенка по отношению к родителям, позволяют помощнику обращаться с клиентом как с ребенком и лишить его того, за что он сам в состоянии и должен нести ответственность. Это третий порядок помощи, признание которого поможет нам отличить метод семейной расстановки и работу с движениями души во всей его глубине от привычной психотерапии. Четвертый порядок помощи Под влиянием классической психотерапии многие помощники рассматривают клиента как отдельную личность, изолированно от других людей. Это тоже таит в себе опасность установления отношений переноса «родитель — ребенок». Но каждый из нас — часть своей семьи. Только если помощник воспринимает клиента как часть его семьи, он сможет понять, в ком нуждается клиент и (возможно) кому он что-то должен. Только когда помощник рассматривает клиента вместе с его родителями и предками, его партнером и детьми, он действительно видит клиента. Тогда помощник сможет понять, кто из членов семьи клиента прежде всего нуждается в его внимании и помощи, к кому клиент должен обратиться, чтобы признать и совершить наиболее важные шаги. Это означает, что восприятие помощника должно быть в меньшей степени личным и в большей степени системным. В работе с клиентом речь не идет о личных отношениях. Это четвертый порядок помощи. «Непорядком» помощи в данном случае будет, когда терапевт не видит и не уважает других членов семьи, у которых как раз и находится ключ к решению. К таковым прежде всего относятся те, кто исключен из семьи или кого стыдятся остальные члены семьи. И в этом случае велика опасность того, что системное восприятие клиента может показаться жестоким и прежде всего со стороны тех, кто пытается предъявлять своему помощнику требования с позиции ребенка. Напротив, кто ищет взрослого решения, на того системный подход действует освобождающе и становится источником силы. Пятый порядок помощи Семейные расстановки объединяют то, что прежде было разъединено. В этом смысле они служат примирению, в первую очередь детей и их родителей. Но примирению мешает разделение людей на плохих и хороших в том виде, в каком с этим сталкиваются многие помощники под влиянием собственной совести, а также в силу общественного мнения, ограниченного рамками такой совести. Например, когда клиент жалуется на своих родителей или на обстоятельства своей жизни, на свою судьбу и когда видение клиента становится для помощника его собственным видением, это скорее приведет к конфликту и разъединению, нежели к примирению. Поэтому помощь с прицелом на примирение — это такая помощь, когда помощник немедленно дает место в своем сердце именно тому человеку, на которого жалуется клиент. Таким образом помощник сможет не брать на себя то, что клиент должен сделать сам. Итак, пятым порядком помощи является любовь к человеку, такому, как есть, даже если он не похож на тебя. Так помощник способен открыть сердце тому, кто нуждается в его помощи. Он становится его частью. Кто в мире с собственным сердцем, тот сможет быть в мире и с системой клиента. «Непорядком» здесь будет суждение о других, потому что суждение в большинстве случаев означает приговор и связанное с этим моральное осуждение. Тот, кто действительно помогает, тот не судит. Особое восприятие Чтобы действовать согласно порядкам помощи, необходимо особое восприятие. Все, что я ранее сказал о порядках помощи, нельзя принимать строго и методично. Тот, кто это делает, тот размышляет, а не воспринимает. Он начинает размышлять, используя свой прежний опыт, вместо того чтобы просто открыться ситуации как целому и, исходя из этого, увидеть главное. Поэтому восприятие, о котором я говорю, двояко: оно одновременно и нацелено и сдержанно. В процессе восприятия я нацелен на человека, но без определенного желания кроме желания воспринимать его как целое и внутренне ждать следующего возможного действия. Это восприятие идет от внутренней собранности, В процессе такого восприятия я ухожу от размышления, намерений, различий и страхов. Я открываюсь тому, что внутренне непосредственно движет мной. Тот, кто участвовал в расстановках в качестве заместителя, кто предоставил себя в распоряжение движениям души, которые вели его и которым он следовал, тот понимает, о чем я говорю. Такой заместитель воспринимает нечто, что далеко от привычных представлений, точных движений, внутренних образов и что открывает в нем способность к внутреннему слуху и непривычным ощущениям. Последние управляют им как изнутри, так и извне. Восприятие и действие в таком случае совпадают. Это не просто восприятие или изображение, такое восприятие продуктивно. Оно ведет к действию и расширяется и углубляется в процессе этого действия. Временные рамки помощи при таком виде восприятия, как правило, узки. Помощь в том, чтобы увидеть главное, показать следующий шаг, отступить и оставить клиента наедине с его свободой. Это проходящая помощь. Люди встречаются, один из них получает необходимый толчок и каждый снова продолжает свой путь. Восприятие само говорит, когда помощь уместна и когда она скорее нанесет вред; когда она скорее лишит силы, чем посодействует; когда она поможет смягчить страдания клиента, чем послужит чему-то еще. Эта помощь скромна. Наблюдение, восприятие, понимание, интуиция, созвучие Возможно, будет полезным, если я еще раз коротко опишу различные форму познания, чтобы мы, когда мы помогаем, могли использовать большинство из них и иметь возможность выбора. Начну с наблюдения. Наблюдение остро и точно, оно направлено на изучение деталей. Поскольку оно точно, то и ограниченно одновременно. В процессе наблюдения мы упускаем окружение, как ближнее, так и дальнее. Поскольку наблюдение точно, оно близко, хватко, проникающее, а также в определенном смысле безжалостно и агрессивно. Оно является необходимым для точных наук и, как следствие, современной техники. Восприятие дистанцированно, ему необходима дистанция. Ему доступно одновременно многое — обзор, общее впечатление; оно видит детали в их окружении, каждую на своем месте. Но что касается деталей, восприятие неточно. Это одна сторона восприятия. Другая сторона заключается в том, что оно понимает результат наблюдения и воспринятое. Оно понимает значение дела или процесса, за которым велось наблюдение и который был воспринят. Оно смотрит дальше увиденного и воспринятого — оно понимает их смысл. К внешним наблюдению и восприятию добавляется понимание. Понимание предполагает как наблюдение, так и восприятие. Без наблюдения и восприятия понимание невозможно. И наоборот: без понимания наблюдение и восприятие бессильны. Наблюдение, восприятие и понимание составляют единое целое. Только когда они действуют совместно, мы воспринимаем таким образом, что можем действовать осмысленно, и прежде всего осмысленно помогать. Для исполнения и действия необходим четвертый компонент: интуиция. Она сродни пониманию, похожа на него, но не есть то же самое. Интуиция — это внезапное понимание следующего необходимого шага. Понимание зачастую бывает общим, оно касается общих связей и происходящего в целом. А интуиция способна определить следующий шаг, и потому она точна. Интуиция и понимание соотносятся примерно также, как и наблюдение с восприятием. Созвучие — это восприятие изнутри во всеобъемлющем смысле. Созвучие также нацелено, подобно интуиции, на оказание помощи прежде всего. Созвучие предполагает, что я прихожу в состояние резонанса с другим человеком, нахожусь с ним на одной волне, резонируя с ним, понимаю его. Чтобы понять другого, я должен прийти в созвучие и с его предками (прежде всего с его родителями), и с его судьбой, его возможностями, его границами, а также с последствиями его поведения, его виной и, наконец, с его смертью. Когда я в созвучии, это значит, что я распрощался с собственными намерениями, суждениями, со своим превосходством и его желаниями, с тем, что я что-то должен или обязан. Это означает, что я прихожу в созвучие как с самим собой, так и с другим человеком. Так же и другой может прийти в созвучие со мной, не потеряв себя и не боясь меня. И так, находясь в созвучии с самим собой, я могу оставаться наедине с собой. Я не отдаюсь другому, в созвучии с ним я остаюсь на дистанции и именно это позволяет мне воспринимать и понимать, что я могу и должен сделать, чтобы помочь. Поэтому и восприятие проходящее. Оно длится лишь настолько долго, насколько долго длится действие по оказанию помощи. А после каждый из нас идет дальше своим путем. Поэтому в процессе созвучия невозможны ни перенос, ни контрперенос, невозможно возникновение так называемых терапевтических отношений, т. е. перехода ответственности от одного к другому. Каждый остается свободным. ОБУЧАЮЩИЙ КУРС В КЁЛЬНЕ, НОЯБРЬ 2002 «Круг» Хеллингер (обращаясь к группе): Это обучающий курс. Я не буду проводить терапию, я буду вас учить в более или менее естественной форме. Я бы хотел кое-что сказать об основном подходе. Мы работаем в круге. Круг означает, что каждый из вас по очереди получит возможность рассказать о своей проблеме. Круг — это важный инструмент, который помогает обращаться с каждым из членов группы таким образом, что он может сохранить свое достоинство. Никому не позволено вмешиваться, хвалить или упрекать другого, ни то ни другое. Так каждый из нас сможет остаться независимым от других и сможет сказать то, что он хочет, не оглашая своей позиции. Только я один имею право вмешиваться, чтобы поработать с запросом участника. Я вмешиваюсь только тогда, когда в поле зрения появляется существенное, например когда участник заговорит о своих чувствах. Я всегда буду помнить о том, что речь идет об обучении, поэтому я никому не позволю оттягивать общее внимание на себя лично. Я буду вести этот курс так, чтобы каждый участник смог узнать как можно больше и научиться как можно большему. Ребенок, страдающий психозом Хеллингер (обращаясь к первой участнице): О чем идет речь? Когда та начинает читать с листа (обращаясь к группе): Я никогда не слушаю, если кто-то читает. Вот вам первое знание. То, что считано с листа, можете забыть, потому что за этим не стоит душа. Обращаясь к участнице: Итак, о чем идет речь? Участница: Речь идет о моей пациентке. Ее родина — Югославия. Она обратилась ко мне по поводу кризиса в браке. У нее двое детей. Год назад у ее младшего сына начал развиваться психоз. И год назад начался кризис в семейных отношениях. Хеллингер: Понятно. Участница: Можно мне к этому кое-что добавить? Хеллингер: Нет, мне больше ничего не нужно знать. Обращаясь к группе: Решающее слово было произнесено. Речь идет о психозе ребенка. Обращаясь к участнице: Сколько лет мальчику? Участница: 19 лет. Хеллингер: Недавно Франц Рупперт опубликовал великолепную книгу «Verwirrte Seelen»*, в которой он убедительно показал, что психозы — это не болезнь, а они связаны с душой, в частности с семейной душой. Поэтому с помощью семейной расстановки и движений души можно попробовать работать с психозами системно и, возможно, будет найдено хорошее решение. Психоз как недуг системы Итак, во-первых: психозом страдает не отдельный человек. Это недуг системы. С тех пор, как я провел курс для пациентов, страдающих психозом, который я описал в моей книге «Liebe am Abgrund» («Любовь над пропастью») и который задокументирован на видео, мне стало понятнее, что за психозом (и, как правило, шизофренией) стоит убийство в семье, скрываемое убийство. В буквальном переводе «смущенные души» Страдающий психозом или семья в целом — в смятении, поскольку члены семьи вынуждены одновременно принять в свои души как убийцу, так и его жертву. Это приводит к смятению. Решением здесь будет, чтобы оба — как жертва, так и убийца вернулись в рамки семьи и заняли каждый свое место. Это происходит скорее всего тогда, когда убийцу и его жертву ставят друг против друга, чтобы они признали и взаимно приняли друг друга, дав друг другу место в своей душе. Такое движение души выходит далеко за пределы семейной расстановки. Оно ведет нас в совершенно другое измерение, где каждый найдет свое место, потому что каждый становится в равной степени важен перед лицом целого. Свет и тьма А поскольку мы считаем, что должны следовать велению нашей совести, это дается нам особенно трудно. Но если посмотреть на человеческую жизнь, кто способен на настоящий вызов? Что за люди движут мир вперед? Хорошие? Плохие? Кроткие или жестокие? Тьма или свет? Тьма ближе всего первопричине жизни. Эти знания, полученные нами, поведут нас, когда мы будем работать с психозами. Обращаясь к участнице: Я буду работать с тобой. Садись со мной рядом. Обращаясь к группе: В принципе у меня достаточно информации. У девятнадцатилетнего мальчика развился психоз, семья из Югославии. Естественно, мы сразу вспоминаем о многочисленных страшных событиях, начиная с Первой мировой войны и до сегодняшнего дня. Возникает вопрос: с чего начать? Я стараюсь вчувствоваться в это и думаю: «С чего начать?» Первое, что я должен выяснить, идет это из семьи отца или из семьи матери, или от обеих семей? Есть простой метод: я расставлю заместителей матери и отца, и мы посмотрим, что произойдет. Движения заместителей покажут нам, где скрыто главное. Участница: Можно мне дополнить? Мне известно о двух убийствах. Хеллингер: Не нужно. Я хочу показать, как это можно выяснить при помощи расстановки. Позже ты можешь это подтвердить или дополнить. Хеллингер выбирает мужчину на роль заместителя отца и женщину на роль заместительницы матери и ставит их на расстоянии трех метров друг от друга. Оба смотрят в одном и том же направлении. Хеллингер (обращаясь к группе): Я ставлю их не в качестве пары, а по отдельности. Глаза женщины закрыты, мужчина смотрит на пол. Хеллингер (обращаясь к группе): В какой семье? В семье мужа. Он смотрит на пол, он смотрит на жертву. Итак, в этой семье есть преступник и жертва. Хеллингер выбирает женщину на роль заместительницы жертвы и просит ее лечь на пол, на спину перед мужчиной. Жертва проявляет беспокойство, тяжело дышит и нервно двигает руками. Она располагает руки вдоль тела и сжимает кулаки. Хеллингер (обращаясь к группе): Она сжимает кулаки. Она одновременно и жертва и преступник, возможно, она страдает шизофренией. Жертва несколько раз подряд быстро ударяет правым кулаком по полу. Хеллингер: Мы не должны смотреть сейчас на отца, будто он преступник. Мы просто искали, с чьей стороны. Теперь мы выясним, в каком поколении это произошло. Хеллингер ставит ряд предков отца: начинает с него самого, затем выбирает нескольких мужчин, которых он ставит в ряд друг за другом. Каждый из них представляет целое поколение. Мать он просит сесть. Жертва остается лежать на прежнем месте. Хеллингер (обращаясь к группе): Теперь просто предоставим заместителей самим себе и посмотрим, в каком поколении произошло решающее событие. Дед кладет руку на плечо отца. Оба стоят очень близко друг к другу. Затем дед начинает так давить на отца, что оба почти падают вперед. Хеллингер отводит отца немного вперед. Дед падает на пол и ложится на правый бок. Хеллингер: Это произошло в поколении деда. Заместитель прадеда прислоняется к своему предку, следующему за ним. Тот поддерживает его, чтобы он не упал. Хеллингер: И в поколении прадеда. Хеллингер выбирает заместителя для второй жертвы и просит его лечь на пол перед прадедом. Хеллингер: Теперь посмотрим, что будет происходить между преступниками и жертвами. Первая жертва протягивает руку прадеду и смотрит на него, Его глаза закрыты, и он прислоняется спиной к своему предку, стоящему за ним. Хеллингер (обращаясь к группе): То, что показывает прадед, это движение к бегству. Он не хочет смотреть туда. Поэтому помощник должен вмешаться. Этого нельзя допускать. Хеллингер тянет прадеда вперед до тех пор, пока тот снова не встанет крепко на ноги. Последний смотрит только на жертву у своих ног. Он стонет и тяжело дышит. Хеллингер (обращаясь к группе): Заместители ничего не должны говорить. Это очень важно. Хеллингер выбирает заместителя сына, страдающего шизофренией, и ставит его в расстановку. Первая жертва все еще беспокойна и вытягивает вперед левую руку. Прадед тяжело дышит, кажется, что его сейчас стошнит. Он смотрит на сына. Хеллингер (обращаясь к группе): Когда я поставил сына, прадед смотрел на него, вместо того чтобы смотреть на жертву. Это означает, что сын перенимает что-то у прадеда. Прадед медленно опускается на пол и ложится рядом со второй жертвой, к ней лицом. Хеллингер ставит сына ближе к отцу. Хеллингер (обращаясь к группе): Теперь я выведу сына из зоны влияния преступников и жертв. Тогда они останутся наедине, и решение будет происходить между ними. Решение должно быть там. Когда Хеллингер хочет поставить сына рядом с его отцом, он замечает, что отец дрожит и хочет пойти к своему отцу (деду). Хеллингер (обращаясь к отцу): Ты дрожишь. Подойди ближе к своему отцу. Отец идет к своему отцу, становится на колени и наклоняется к нему. Первая жертва все еще проявляет сильное беспокойство. Хеллингер (обращаясь к группе): Отец склоняется перед своим отцом. Но возможно, это не отец, а другой человек его поколения. Хеллингер (обращаясь к группе): Теперь процесс начинается и у четвертого предка. Он сжимает правый кулак. В нем энергия преступника, у прадеда, вероятно, только энергия жертвы. Дед отворачивается от отца и ложится рядом со второй жертвой. Он смотрит на нее и гладит ее. Хеллингер просит трех оставшихся предков вернуться на свои места. Хеллингер (обращаясь к группе): Вот теперь мы наблюдаем собственно сцену. Через некоторое время отец встает и направляется к своему сыну. Они становятся рядом. Хеллингер (обращаясь к группе): Теперь отец может уйти, потому что теперь понятно, кто собственно действующие лица, Четвертый предок смотрит вниз на прадеда. Оба смотрят друг другу в глаза. Прадед переворачивается на спину и разводит руки в стороны. Теперь он спокоен. Хеллингер подводит сына к прадеду и четвертому предку. Прадед выпрямляется и силится глотнуть воздуха. Четвертый предок держит его крепко. Оба обнимаются. Хеллингер (обращаясь к группе): Теперь по движению становится ясно, что прадед был задушен либо он был и жертвой, и преступником одновременно. Мы могли это видеть по его движению. Четвертый предок тянет прадеда к полу. Тот сопротивляется, опираясь на руки. Хеллингер (обращаясь к сыну): Встань на колени. Сын опускается на колени и придвигается вплотную к прадеду и четвертому предку. Он кладет правую руку па спину прадеда, а голову на грудь четвертому предку. Тот обнимает его. И четвертый предок его тоже обнимает. Теперь 11ервая жертва успокаивается. Хеллингер (обращаясь к группе): Вот это исцеление шизофрении. Он вместе с жертвой и преступником. Теперь они оба становятся в нем единым целым. Теперь остальные — вторая жертва и дед — спокойны. Хеллингер (обращаясь к сыну): Дыши глубоко. Обращаясь к группе: Жертва гладит сына. Через некоторое время: Теперь смятению пришел конец. Хеллингер просит сына встать и отводит его на несколько шагов назад. Жертва смотрит ему вслед. Хеллингер (обращаясь к сыну): Склонись перед преступником и жертвой. Сын опускается на колени и склоняется в глубоком поклоне. Затем четвертый предок ложится на пол, прадед все еще остается стоять. Хеллингер (обращаясь к группе): Теперь и преступник лег на пол. Для него это начало примирения. Обращаясь к сыну: Я выведу тебя из его поля зрения и отведу к твоему отцу. Хеллингер берет его за руку и ставит напротив отца. Оба сияют. Хеллингер (обращаясь к группе): Это все. Прадед становится на правое колено и смотрит вверх. Хеллингер ставит напротив него мужчину. Прадед встает, идет к нему, обнимает и опускает ему голову на грудь. Оба долго стоят, крепко обнявшись и покачиваясь из стороны в сторону. Хеллингер (после паузы обращаясь к группе): На этом можно закончить. Обращаясь к заместителям: Постойте еще немного так, как вы стоите. Обращаясь к группе: Если бы я сейчас спросил терапевта: «Что это было на самом деле?» — а она это знала бы и рассказала мне, какое это имело бы действие? Это способствует развитию или разрушает? Здесь мы имеем дело с тайнами особого рода, которые не подвластны моей или нашей теории. Вот пример (Хеллингер указывает на мужчину, который был введен в расстановку последним и который продолжает обнимать прадеда). Разве не полезно душе видеть такое. В процессе такой работы мы снова и снова оказываемся перед ситуациями, в которых мы должны отойти в сторону и просто смиренно согласиться с тем, что есть. Согласны? Это все. Обращаясь к заместителям: Спасибо вам всем. Хеллингер (обращаясь к группе): То, что мы с вами сейчас видели, это развитие метода семейной расстановки. Обращаясь к терапевту: Тебе все понятно? Терапевт: Да. Послесловие Через две недели после окончания этого курса Генрих Бройер, его организатор, написал мне письмо: «Дорогой Берт! Вот сообщение относительно расстановок. Коллега, которая была первой на супервизии (расстановка психоза с убийствами в Югославии), позвонила мне и рассказала, что когда пациентка в следующий раз пришла к ней на прием, то сказала, что хочет поговорить об убийствах, имевших место в семье ее мужа. То, что выявилось в процессе расстановки, получило свое подтверждение. А до того речь шла только о возможном убийстве в семье матери. Видишь, тебе удалось сработать на опережение». Преимущество новой системы Хеллингер: Теперь продолжим круг. Участник: Речь идет об отношениях в паре. Они не женаты. Тому есть причина — партнеры одновременно являются сводными братом и сестрой. Вопрос такой: как с этим обращаться, ведь они партнеры и между ними возникают вопросы, обычные для партнерских отношений между мужчиной и женщиной? Хеллингер: Мне не нужно знать больше. Обращаясь к группе: У нас есть вся важная информация. Обращаясь к участнику: У них общая мать или общий отец? Участник: Общий отец. Хеллингер: Понятно. Нам нужны заместитель отца, заместительница его первой жены и заместительница второй жены. Тогда посмотрим, что будет. Хеллингер выбирает заместителей и просит встать их так, как им захочется. Первая жена сразу становится рядом с мужем. Вторая жена встает немного в стороне, а затем еще немного отходит в сторону, но так, чтобы видеть двух других участников. Первая жена берет мужа под руку и крепко держит его. Оба смотрят друг на друга. Хеллингер, когда первая жена хочет что-то сказать: Ничего не говори, это очень важно. Первая жена смотрит на пол. Хеллингер выбирает заместителей сводных брата и сестры, которые живут вместе в качестве пары, и ставит их напротив остальных. Партнеры с любовью смотрят друг на друга. Хеллингер: Что будет решением для этой пары? Хеллингер подводит отца к его второй жене и ставит напротив нее. Хеллингер (обращаясь к заместительнице второй жены, которая держит руки сомкнутыми вокруг своего тела): Опусти руки. Обращаясь к группе: Когда сцепляют руки, это препятствует проявлению действительных чувств. Муж приветливо смотрит на вторую жену. Потом смотрит на свою первую жену, затем на детей и снова на первую жену, которая отходит дальше от остальных маленькими шагами. Хеллингер (обращаясь к заместителю сына, когда тот быстро идет к своему отцу): Подожди. Вернись назад. Движения души очень медленны. Обращаясь к группе: Мы успели увидеть, о чем идет речь. Дети делают то, что должны делать отец и его вторая жена. Обращаясь к участнику: Тебе это понятно? Тот кивает. Хеллингер: Хорошо, это все. Обращаясь к группе: Нет необходимости доводить это до конца. Ведь это обучающий курс. Конечно, возникает вопрос: как с этим обращаться? Что даст силу справиться с этим? Нужно дать место в своем сердце второй жене. Обращаясь к участнику: Это ты это можешь сделать играючи. Тот смеется. Хеллингер (обращаясь к группе): Системный подход означает, что я даю место в своем сердце тем, кто исключен. Это дает мне силу. Здесь проявился важный системный закон: вторая партнерская связь, от которой рождается ребенок, прекращает первую. Мужчина должен оставить первую женщину и уйти ко второй. В нашем случае первая жена хотела удержать мужа. Вы видите, как действуют порядки любви. Помощь по ту сторону от переноса и контрпереноса Участник: Речь идет о женщине примерно сорока лет. У меня с ней возникли трудности, потому что она, с одной стороны... Хеллингер: Нет, не нужно толкований. У тебя с ней трудности. Этого вполне достаточно. Обращаясь к группе: Толкования всегда лишают нас чего-то. Участник: Я просто хотел сказать, что она делает, ну ладно. Хеллингер: Нам не нужна эта информация. Участник: Она изначально обратилась, потому что... Хеллингер: Не надо, того, что ты сказал, уже достаточно. Смех в группе. Хеллингер (обращаясь к группе): Я хочу это продемонстрировать. Хеллингер выбирает заместительницу для клиентки и ставит ее напротив участника. Участник приветливо смотрит на клиентку. Через некоторое время Хеллингер ставит за ее спиной другую женщину, но не говорит, кого она замещает. Клиентка оборачивается и коротко смотрит на нее. Позднее становится ясно, то это ее мать. Хеллингер (обращаясь к группе): Вы видели, как изменилось ее лицо, когда пришла вторая? Все становится серьезным. Что он должен сделать, чтобы он смог работать с клиенткой? Он должен дать место в своем сердце ее матери. Обращаясь к участнику: Сделай это сейчас, чтобы мы смогли увидеть действие. Через некоторое время (обращаясь к группе): Теперь перенос прекращен. Хеллингер ставит участника рядом с матерью клиентки. Клиентка проявляет беспокойство. Хеллингер: Теперь это становится серьезным для клиентки. Я думаю, этого достаточно. Обращаясь к участнику: Тебе все понятно? Участник: Здесь выявилось именно то, что мы имеем в настоящий момент. Хеллингер: Именно. Теперь встань за матерью. Так еще лучше. Мать глубоко дышит. Хеллингер: Теперь мать получила силу. После некоторой паузы: Хорошо, это все. Обращаясь к заместителям: Постойте так еще немного. Я хочу кое-что пояснить. Перенос и контрперенос Хеллингер (обращаясь к группе): Системная работа начинается в собственной душе. Это значит, что я смотрю не только на клиента или клиентку, я всегда смотрю на всю его семью. Когда вся семья получает место в моей душе, я в созвучии с ней и обладаю силой сделать то, что необходимо. И переноса не будет. Это то революционное, что есть в нашем методе. Хеллингер просит заместительниц вернуться на свои места. Обращаясь к участнику: Тебе все понятно? Участник: Теперь я почти рад, что она так злится на меня. Хеллингер: Она уже на тебя злится? Мои поздравления. Смех в группе. Хеллингер: Немногие терапевты выдерживают, когда клиенты злятся на них. В группе это дается проще. Но выдержать такое во время индивидуальной терапии очень сложно. Я бы хотел остановиться на этом подробнее. Когда в процессе обычной терапии клиент обращается за помощью, что происходит? Происходит перенос «родители — ребенок», а также контрперенос от терапевта к клиенту, так же как от матери или отца к ребенку. Так терапия запрограммирована на провал, если только клиент не начнет злиться на терапевта и не перестанет ходить на терапию. Но на это способны немногие. Секрет успеха — и это высокое искусство — в том, чтобы терапевт спровоцировал эту праведную злость уже в самом начале терапии, отказавшись участвовать в переносе. Тогда он, например, может потребовать от клиента: «Расскажи, что произошло в твоей семье». Это сразу сместит фокус от клиента на нечто другое. Когда клиент расскажет, что произошло в его семье, сразу становится понятным, что необходимо предпринять. Сразу знаешь, кто, например, исключен и кто должен быть принят обратно в семью. А если клиент начинает рассказывать о своих чувствах и говорит, например: «Я чувствую себя несчастным», начинается процесс бесконечного анализа. Множество претензий, предъявляемых к методу семейной расстановки, исходят от психотерапевтов, которые в своей работе застряли на модели переноса и контрпереноса, считая ее истиной в последней инстанции. Такое сопротивление понятно, ведь иной подход разрушает их картину мира. Обращаясь к участнику: Ты хороший терапевт, я чувствую это интуитивно. Мужество к восприятию Участник: Речь идет о молодом мужчине, который хочет создать семью, но у него сомнения, возможно, он гомосексуален. Его мать умерла при его рождении. Хеллингер: Все очень просто. Во-первых, он гомосексуален, во-вторых, он не сможет создать семью. Так и скажи ему. Громкий смех в группе. Хеллингер (обращаясь к группе): Да, точно. Что произойдет, если он так скажет? Что произойдет в его душе? Станет он от этого сильнее или слабее? Конечно, сильнее, и тогда он сможет действовать. А если он скажет: «Давай, выясним, голубой ты или нет», тогда все это затянется лет на десять. И тогда время для создания семьи уже уйдет. Итак, то, что признано, должно быть озвучено. Вы же сразу поняли, что он голубой. А я это произнес, вот в чем разница. Обращаясь к участнику: Закончим на этом? Участник: Да. Ангел-хранитель Участница: Речь идет о двух сестрах. У одной из них пограничное нарушение. Другая принимает наркотики и употребляет алкоголь. У них разные отцы. Один из них сутенер. Мать была убита, но сама тоже была убийцей. Хеллингер (обращаясь к группе): Как много информации в немногих предложениях. Теперь мы знаем все. Когда участница хочет сказать что-то еще: Нет, больше ничего не говори. Дети умрут, ты должна это знать. Их невозможно удержать. Участница очень взволнована и начинает плакать. Хеллингер выбирает заместительниц для матери и обеих сестер. Мать ложится на пол, на спину. Обеих сестер он ставит рядом. Через некоторое время сестры плотно придвигаются друг к другу. Хеллингер (обращаясь к старшей сестре): Посмотрите на мать и скажите ей: «Мы тоже идем». Первый ребенок: Мы тоже идем. Второй ребенок: Мы тоже идем. Старшая сестра смотрит на младшую, которая взволнованно смотрит на мать, лежащую на полу. Хеллингер: Идите к ней и лягте рядом с ней. Они ложатся с обеих сторон от матери. Старшая дочь поворачивается к матери. Мать берет за руку младшую дочь, которая остается неподвижной. Мать берет за руку и старшую дочь. Хеллингер (обращаясь к группе): Если дети не умрут, они могут сами стать убийцами. После некоторой паузы: На этом закончим. Продолжительное тяжелое молчание в группе. Хеллингер: Вы чувствуете остроту накала? Что будет, если он скажет мне: «Как ты можешь говорить такое?» Что произойдет в ваших душах? Обращаясь к участнице: Что произойдет с тобой? Тебе, конечно, не нужно говорить им этого, это понятно. Но ты это знаешь. Теперь ты серьезна. Только теперь ты обладаешь полной силой. Обращаясь к группе: Только посмотрев правде прямо в глаза, можно попытаться что-то изменить. Но, не надеясь на то, что что-то может измениться. Нужно действительно посмотреть правде прямо в глаза. |