1. Общие закономерности историколитературного процесса 1й половины 19 в. Проблема периодизации

• Название: 1. Общие закономерности историколитературного процесса 1й половины 19 в. Проблема периодизации
• Дата: 12.06.2019
• Размер: 0.52 Mb.
• Имя файла: Istoria_russkoy_literatury_19_veka.docx
• Тип: Документы; #81472
• страница: 5 из 18

Вопрос 11. Элегия как сентиментально-романтический жанр.

Элегия — лирическое произведение с печальным настроением. Это может быть жалобное, скорбное стихотворение о безответной любви, размышление о смерти, о мимолетности жизни, а могут быть и грустные воспоминания о прошедшем. Чаще всего элегии пишутся от первого лица.
Элегия (лат. elegia от греч. elegos жалобный напев флейты) – жанр лирики, описывающий печальное, задумчивое или мечтательное настроение, это грустное раздумье, размышление поэта о быстро текущей жизни, об утратах, расставании с родными местами, с близкими людьми, о том, что радость и печаль переплетаются в сердце человека... В России расцвет этого лирического жанра относится к началу XIX века: элегииписали К.Батюшков, В.Жуковский, А.Пушкин, М.Лермонтов, Н.Некрасов, А.Фет; в ХХ веке - В.Брюсов, И Анненский, А.Блок и др.

Возник в античной поэзии; первоначально так называли плач над умершим. Элегияосновывалась на жизненном идеале древних греков, в основе которого лежала гармония мира, соразмерность и уравновешенность бытия, неполные без грусти и созерцательности, эти категории и перешли в современную элегию. Элегияможет воплощать как жизнеутверждающие идеи, так и разочарование. Поэзия XIX века еще продолжала развивать элегию в "чистом" виде, в лирике ХХ века элегия встречается, скорее, как жанровая традиция, как особое настроение. В современной поэзии элегия - это бессюжетное стихотворение созерцательного, философского и пейзажного характера. 

Жуковский поладил начало образованию нового течения – элегическому романтизму с перерода элегии Грея «Сельское кладбище». Он печатается в северном вестнике, его направление можно назвать неоклассицизмом. В его стихи много определенности и ясности. Он не принимает современную действительность, он призывает к свободе от лжи и мелочности света.



Анализ элегии «Сельское кладбище» Жуковского В.А.

Излюбленное время для раннего романтика — переход от дня к ночи, от сумерек к вечеру, от ночной тьмы к рассвету. В такие минуты человек ощущает, что еще не все завершено, что сам он меняется, что жизнь непредсказуема, полна тайны и что смерть, быть может, тоже лишь переход души в иное, неведомое состояние.

Излюбленное место, где романтик предается горестным раздумьям о бренности мира, — кладбище. Здесь все напоминает о прошлом, о разлуке, которая властвует над людьми. Ho при этом напоминает мягко, не разрывая сердце. Памятники на могилах, увитые зеленью, овеянные прохладой ветерка, говорят не только о потерях, но и о том, что страдание пройдет точно так же, как проходит радость. И останется лишь грустный покой, разлитый в природе.

Излюбленный герой поэта-романтика — сам поэт. Кто, как не «певец», наделенный особым слухом, способен расслышать голоса природы, понять боль и радость жизни, подняться над суетой, чтобы в едином порыве охватить душой весь мир, слиться со всей Вселенной?.. Именно памяти «бедного певца» посвящает свое «кладбищенское» раздумье в сумерках английский предромантик Томас Грей и вместе с ним Жуковский.

Ho при этом Жуковский сознательно делает свои описания гораздо менее зримыми, зато усиливает их эмоциональный настрой.

 Автор, стремясь усилить тяжелое, мрачное настроение, нагнетает драматизм. «Сон» покойных назван «непробудным». То есть не допускается даже мысль о грядущем воскрешении («пробуждении») умерших. Пятая строфа, которая вся построена на череде отрицаний (ни... ни... ничего), венчается жесткой формулой: «Ничто не вызовет почивших из гробов».

К могилам простых людей герой относится с особым трепетом, называя похороненных здесь жемчужинами. А ведь и вправду, сколько гениальных умов, талантов, добрых, справедливых людей было и есть среди простолюдинов.

При жизни не стоит оценивать человека лишь по внешнему виду и толщине кошелька, а после смерти по надгробью. Главное, чтобы после смерти, о человеке осталась память, чтобы были те, кто любил, помнил и хотел хотя бы изредка приходить к могиле.

Анализ элегии "Вечер"

Излюбленные жанры произведений Жуковского — элегия и баллада. Оригинальное творческое дарование поэта раскрылось в элегии “Вечер” (1806), опубликованной в журнале “Вестник Европы”. В пей глубоко и полно отразился внутренний мир личности поэта, его психологический облик, своеобразие переживания чувств радости и утраты. Элегия знаменовала становление романтического биографизма как особого способа воссоздания лирического “я” автора или воображаемого персонажа. Весь окружающий мир воспринимается поэтом-романтиком в сфере личного опыта, в индивидуальной форме передачи особых душевных состояний.

“Вечер” — элегия нового типа творчества, в ней облик автора определяется в сфере эмоциональных переживаний лирического героя. Поэт-певец осознает себя другом сел и противником городской формы цивилизации, он горько сожалеет о распавшемся дружеском круге, о смерти одного из самых близких друзей. Он опасается, что “почестей исканье” и “суетная честь приятным в свете слыть” могут заглушить воспоминание о дружбе и любви. К концу стихотворения он предсказывает особую судьбу поэту, в которой содержится намек на его избранническую роль романтика:

Мне Рок судил: брести неведомой стезей,
Быть другом мирных сел, любить красы Природы,
Дышать под сумраком дубравной тишиной
                               И, взор склонив на пенны воды,
Творца, друзей, любовь и счастье воспевать.
О песни, чистый плод невинности сердечной!

родный мир, вызывающий в лирическом “я” прихотливые и изменчивые переживания и настроения, составляет собственно содержание элегии. “Вечер” — по сравнению с сенти-менталистской элегией — являет собой новый и по методу, и по приемам психологического рисунка тип романтического текста: сменяющие друг друга воспоминания, мысли, настроения и чувства призваны выразить неповторимый в своем внутреннем содержании новый душевный опыт, особенно достоверный в размышлениях о скоротечности юности, о потерях на жизненном пути человека. В отличие от поэтов XVIII в. в задачу Жуковского входит прежде всего передача реакций лирического “я” в их особо утонченной, индивидуально своеобразной форме:

Как спит с прохладою растений фимиам!
Как сладко в тишине у брега струй плесканье!
Как тихо веянье зефира по водам
                                 И гибкой ивы трепетанье!

Движение природы в смене явлений раннего вечера поздними сумерками призвано обосновать смену настроений поэта. Переживание поэтом-созерцателем прекрасной природы вызывает меланхолические воспоминания о дружбе, о счастье “юных дней”, об умерших друзьях, о своем призвании и о личной судьбе в целом. Не изображение летней ночи определяет задачу поэта, а попытка подвести итог своих скорбных размышлений, связанных с ощущением близящейся смерти.

В этой элегии Жуковский достигает особой выразительности за счет прямого описания чувств и стремлений лирического “я” как одухотворенных существ, которые могут действовать и вступать во взаимоотношения друг с другом, а также через отождествление жизни человека и природы.

Элегия “Вечер” принадлежит к типу элегий-медитаций, то есть вдумчивых, размеренно неторопливых размышлений, когда лирические темы и мотивы постепенно превращаются в плавно льющийся поток, охватывающий нюансы и оттенки изображаемого и выражаемого.

Анализ «Море»

В подзаголовке стихотворения автор обозначил его жанр — элегия. Это излюбленный жанр поэта. Обращение к жанру элегии ознаменовало переход Жуковского к романтизму. Элегия — жанр лирической поэзии, передающий настроения грусти, скорби, разочарования и печали. Романтики отдавали предпочтение этому жанру, поскольку он дает возможность выразить глубоко личные, интимные переживания человека, его философские раздумья о жизни, любви, чувства, связанные с созерцанием природы. Именно таким стихотворением и является элегия «Море».


Стихотворение Жуковского представляет собой не просто поэтическую картину морской стихии, а «пейзаж души», как точно определил такие стихи по-эта-романтика знаменитый ученый-филолог А.Н, Веселовский, Действительно, это не только морской пейзаж, хотя, читая стихотворение, живо представляешь себе море: оно то тихое, спокойное, «лазурное море», то страшная бушующая стихия, которая погружена во мглу. Но дня романтика мир природы — это еще и тайна, которую он пытается разгадать. Вот почему так важно то, что в стихотворении постоянно идет перекличка мира природного и человеческого — состояния лирического героя. Но важно при этом не только то, что Жуковский создает психологический пейзаж, то есть выражает чувства и мысли человека через описание природы. Особенность этого стихотворения в том, что одушевляются не отдельные части пейзажа, а море само становится живым существом. Кажется, что лирический герой говорит с думающим и чувствующим собеседником, может быть — с другом, а может — с каким-то таинственным незнакомцем. У позта-романтика не вызывает сомнения то, что море может быть наделено душой, как и человек. Ведь в соответствии с романтическими представлениями именно в природе растворяется Божество, через общение с природой можно говорить с Богом, проникнуть в тайну бытия, соприкоснуться с Мировой душой.

Жуковский уверен, что душа моря подобна человеческой душе, где соединяются мрак и свет, добро и зло, радость и горе. Оно так же тянется ко всему светлому — к небу, Богу. Но в отличие от многих других романтиков, рисующих эту «свободную стихию», Жуковский видит и то, что море томится, что его что-то тяготит, оно бунтует против этого. Как и человек, море не может чувствовать абсолютный покой и гармонию, его свобода тоже относительна. Вот почему традиционные романтические проблемы свободы и неволи, бури и покоя у Жуковского получают очень необычную трактовку.

Художественное новаторство Жуковского в стихотворении «Море» не осталось незамеченным в русской поэзии. Вслед за ним романтическую картину морской стихии рисовали многие великие русские поэты, например Пушкин в стихотворении 1824 года «Море»,. Лермонтов в своем знаменитом «Парусе», Тютчев в стихотворении «Как хорошо ты, о море ночное..,». Но в каждом из них образ моря — не только романтический символ, но и то, что помогает автору выразить свои мысли, чувства и настроения.

Анализ стихотворения Пушкина «Элегия (Безумных лет угасшее веселье)»

Знаменитая Болдинская осень 1830, сыгравшая в творчестве Александра Пушкина очень важную роль, подарила миру огромное количество литературных произведений. К их числу относится и стихотворение «Элегия», написанное в философском ключе. В нем автор подводит итоги период беззаботной юности и прощается с ней на пороге вступления в новую жизнь.

Поездка в Болдино, где Пушкин вынужден был из-за холерного карантина задержаться на долгих три месяца, была вызвана необходимостью вступления в права наследства имением. Поэт, никогда не обременявший себя решением подобных вопросов, задался целью привести в порядок все дела. И это неудивительно, так как после повторного сватовства к Наталье Гончаровой он все же получил положительный ответ и стал готовиться к свадьбе. Однако поэт подверг тщательной ревизии не только деловые бумаги, но и собственную душу, осознав, что отныне его жизнь меняется безвозвратно. Тогда-то и родились строчки о том, что «безумных лет угасшее веселье» оставило в душе поэта горечь сожаления и боль утраты. Пушкин понимает, что ночные кутежи с друзьями и посещение игорных домов теперь уже – удел более молодых людей, которые еще только постигают радости жизни. Себе же поэт пророчит весьма печальное будущее. «Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе грядущего волнуемое море», — пишет автор. Что же должно заставить человека пребывать в таком невеселом расположении духа накануне собственной свадьбы? Все дело в том, что финансовые дела Пушкина оставляют желать лучшего, и он прекрасно понимает, что для обеспечения достойной жизни своей семьи ему предстоит очень много работать. Именно в этот период он ведет бурную переписку со своей будущей тещей, торгуясь за размеры приданого. Но, по сути, он пытается отвоевать не деньги, а собственную свободу, которой лишается после вступления в брак, пусть даже и с горячо любимой женщиной. Тем не менее, в словах поэтом все же есть надежда, что он сможет быть счастливым. «И ведаю, мне будет наслажденье средь горестей, забот и треволненья», — отмечает Пушкин. Действительно, как и любой нормальный человек, он мечтает обрести счастье в семье и рассчитывает, что в его жизни все же «блеснет любовь улыбкою прощальной». Таким образом, поэт отрекается от возможных взаимоотношений с другими женщинами, которые всегда были его музами, и рассчитывает стать примерным мужем, понимая, что брак отнимает у него частичку той радости и вдохновения, которые он черпал в свободе.

Анализ стихотворения Пушкина «Деревня»

В 1819 году 20-летний Пушкин приехал ненадолго их Санкт-Петербурга в свое родовое поместье Михайловское. Именно здесь было написано его знаменитое стихотворение «Деревня», в котором автор анализирует не только собственную жизнь, но и дает оценку общественно-политическим событиям, которые происходят в России.

Стихотворение «Деревня» создано в форме элегии, однако его размеренный ритм, настраивающий на философский лад, весьма обманчив. Если в первой части произведения поэт признается в любви к своей родине, подчеркивая, что именно в Михайловском он был когда-то безмятежно счастлив, то во второй части «мысль ужасная здесь душу омрачает».

Столь пессимистичное настроение Пушкина объясняется достаточно просто. Еще подростком поэт неоднократно задумывался над тем, как несовершенно и несправедливо устроен мир. Люди, которые вынуждены с утра до ночи трудиться на земле, влачат нищенское существование. А те, кто привык проводить свои дни в праздном увеселении, ни в чем себе не отказывают. Однако более четко эти мысли сформировались у поэта несколько позже, когда в Санкт-Петербурге он довольно близко сошелся с будущими декабристами, проникнувшись их передовыми на то время идеями братства и равенства. Именно поэтому в первых строчках стихотворения «Деревня» поэт как бы невзначай упоминает о том, что он «променял порочный двор цирцей» на «мирный шум дубров, на тишину полей». Это противопоставление используется автором отнюдь не случайно. Пушкин, обращаясь к родной земле, признается: «Я твой». Он отождествляет себя не с высшим светом, от которого, по сути, зависит его судьба и блестящее будущее, а с обычными крестьянами, которые по духу поэту гораздо ближе и понятнее, чем графы и князья, считающие, что миром правят исключительно деньги. Поэтому, вернувшись в Михайловское, Пушкин отмечает, что «я здесь, от суетных оков освобожденный, учуся в истине блаженство находить».

Тем не менее, деятельная и бурная натура поэта не может долго наслаждаться тишиной и спокойствием сельской жизни в то время, как мир катится в пропасть. Поэта угнетает тот факт, что люди его круга предпочитает не замечать нищету и убогость быта крепостных крестьян и не считают их за людей. На фоне слез и страданий тысяч угнетенных царит «барство дикое, без чувства, без закона», благодаря которому труд рабов присваивают себе другие. И при этом считают, что это вполне справедливо, потому как они – почти боги, которые пришли в эту жизнь исключительно для того, чтобы получать все мыслимые и немыслимые наслаждения.

В противовес «хозяевам жизни» поэт очень образно и емко воспроизводит быт тех, кто тащит на себе «тягостный ярем до гроба». Этим людям чужды такие понятия, как справедливость и свобода, так как они не знают, что подобное, в принципе, возможно. Ведь испокон веков «здесь девы юные цвету для прихоти бесчувственной злодеев», а юноши, которые должны стать надежной опорой своих отцов, «идут собой умножить дворовые толпы измученных рабов».

Обращаясь к своему народу, забитому и угнетенному, поэт мечтает о том, чтобы его голос «умел сердца тревожить». Тогда бы автор смог своими стихами изменить мир к лучшему и восстановить справедливость. Однако Пушкин понимает, что сделать это, даже обладая огромным поэтическим даром, практически невозможно. Поэтому в последних строчках стихотворения поэт задается вопросом, доведется ли ему увидеть «рабство, павшее по манию царя». Пушкин пока еще верит в нерушимость самодержавия и надеется, что здравомыслие августейшей особы сможет положить конец страданиям сотен тысяч русских крепостных, которые по воле судьбы родились рабами.

Вопрос 12. Жанр баллады в эстетике романтизма. Сюжеты..

Баллада – это лиро-эпический жанр литературы, повествовательная песня с драматическим развитием сюжета, основой которого являются необычный случай. В основе баллады - необыкновенная история, отражающая сущностные моменты взаимоотношений человека и общества, людей между собой, важнейшие черты человека.

В литературе XIX века происходит не только эволюция жанров, но начинают развиваться четкие границы между ними. Самые существенные сдвиги в это время произошли в лирических жанрах.

Романтизм в литературах Англии и Германии конца XVIII - начала XIX века, как наиболее показательных в этом отношении стран, дает бурный расцвет лирической поэзии и жанра баллады, а также разных видов жанра поэмы. Прозаические жанры отмечены печатью сильного воздействия лирического начала.

Во Франции, а также в Польше, где долгое время сохранялся авторитет эстетической системы классицизма, романтикам было нелегко отстаивать свои принципы. Поэтому во Франции начало романтической поэзии (как и драматургии) датируется на четверть века позднее, чем формирование романтической прозы.

Русская романтическая поэзия определяется идеями времени и хронологически обозначена 1800-1830 гг.

Процесс перестройки лирических жанров в эпоху романтизма отмечен типологически-сходными тенденциями в разных литературах. Прежде всего разрушалась та иерархия жанров. Главное место в системе поэтических жанров классицизма занимали идиллия (эклога), элегия, торжественная ода, героическая эпопея, классицистическая трагедия, дидактическое послание, сонет, эпиграмма. Однако в романтизме эти жанры полностью утрачивают свое былое значение.

У романтиков же на первый план выступают баллада, романтическая поэма, разнообразные  формы политической и медитативной лирики (различные модификации переосмысленных жанров элегии, станса, послания, даже народной песни). Иной стала ода: теперь она больше не создается в честь какого-нибудь лица или значительного события

В. А. Жуковский познакомил русского читателя с одним из наиболее любимых жанров западноевропейских романтиков — балладой. И хотя жанр баллады появился в русской литературе задолго до Жуковского, но именно он придал ему поэтическую прелесть и сделал популярным. Болеее того, он срастил поэтику жанра баллады с эстетикой романтизма, и в результате жанр баллады превратился в характернейший знак романтизма.

Что же такое баллада? И почему именно этот жанр привлекал Жуковского? Баллада — это краткий стихотворный рассказ преимущественно героико-исторического или фантастического характера. Изложение ярко выраженного сюжета в балладе лирически окрашено. Жуковский написал 39 баллад, из них только пять — оригинальные, остальные — переводы и переложения.

Вопрос 13. Мистико-философские и религиозно-моралистические ..

Развитие сюжета средневековых легенд в балладах Жуковского происходит под воздействием фольклорных факторов – отраженных в тексте произведений народных культов и обрядов, поэтики народных песен, специфики мифологем и сюжетов, восходящих к определенной области фольклора (народной культуры), а именно контактами с явлениями «другого» (потустороннего) мира, влиянием сверхъестественных сил на обыденную жизнь, выбор персонажей (девушки, поэты, покойники, обыватели), положении образов и героев, упоминании праздников годового цикла, бытовых ситуаций.

Явления и категории «другого» мира, в том числе потустороннего, связаны с сюжетом произведений – переходом пространства и времени в балладе «Людмила»], «Светлана», атмосфера потустороннего мира леса в балладе «Лесной царь» .

Героями баллад являются обитатели «потустороннего» мира – покойники, сверхъестественные существа, духи («Светлана», баллада про старушку, «Лесной царь» и др.). Мотивы христианских обрядов связаны с элементами народной культуры, сохраняя при этом некоторую автономность. Женские персонажи баллад связаны с традицией оссианизма.

Сочетание поэтики текстов и фольклорных сюжетов позволяют рассматривать их в одном аспекте. Поэтика стихотворных текстов, передающая традицию карамзинских стихотворений и народных песен.

Мотивы «кладбищенской» поэзии объединяют произведения «Мысли при гробнице»], «Мысли на кладбище» перевод «Элегии» [3, т. 1, с. 53–57] Т. Грея, «Гимна» [3, т. 1, с. 122–125] («Времена года» [5]) Дж. Томсона с балладами «Людмила», «Светлана», «Варвик», «Эолова арфа» [3, т. 3, с. 73–81]. Фольклорные истоки этих произведений восходят к единомупрототексту.

Легендарные и исторические образы баллад «Адельстан» [3, т. 3, с. 25–31], «Варвик» [3, т. 3, с. 45–50], «Двенадцать спящих дев» [3, т. 3, с. 81–132] сопутствуют мотивам национальной истории. В сюжетах этих баллад наглядно представлена логика фольклорной традиции, аналогичная былинному образу Святогора, легендарному образу Макбета.

Мифологические истоки образов баллад Жуковского не поддаются точному определению ввиду исторической опосредованности источников (переводы, традиция книжной культуры, деформация в период средневековья, влияние различных культур и литературной традиции, в том числе куртуазных романов, христианской проповеднической риторики).

Связь видения в балладе «Лесной царь» с духом леса также весьма условна. Ее нарушают царящее в балладе эмоциональное состояние «готических» ужасов, сказочность повествования, христианская традиция exemplum.

Влияние культуры европейского средневековья в балладах Жуковского обращает внимание на средневековый фольклор и сложную эволюцию жанров. Средневековая традиция влияет на поэтику жанров.

Средневековый мир баллад Жуковского ориентирован на область фольклора и агиографии, нежели канонической традиции христианской культуры. Сюжет баллады о старушке сосредоточен на сверхъестественных персонажах. Место события дополняет исторический фон легенды. Сама баллада воплощает в стихотворном варианте «пример».

В балладе «Адельстан» категория времени выполняет функцию исторического хронотопа.

Время средневековья в балладах Жуковского сближается с легендарным сказочным. В балладе «Варвик» христианская этика иллюстрирует легендарную тему рока и мистики.

Баллады с античными греческими мотивами и персонажами («Кассандра» «Ивиковы журавли]), лироэпический жанр и тематика объединяют эпоху исторического средневековья, передавая сказкам, а вместе с ними и средневековым легендам, статус античного периода, и, наоборот, интерпретируя «греческую» античность как сказочную. Период легендарного средневековья сближается с античностью также в балладе «Эолова арфа».

Сам жанр баллады относит фабульный сюжет к области фольклора и легендарного исторического времени. Хронологические рамки баллады как жанра размыты. Более ранние стихотворения этой направленности в русской литературе недвусмысленно обращаются к иберийским истокам. Поэтика текстов и стиха представляет собой общераспространенный вид для всей европейской культуры. Интересы русских авторов, в том числе и Жуковского, затрагивают традиции, предположительно связанные с ними культурно-исторически (жанр, традиции фольклора, образ героя, поэтика текстов), и попыткой установить связь, историческое родство русской литературы и поэзии с европейской, претворенной в русских текстах баллад, едином прототексте. Баллады Жуковского объединяют традиции русской литературы с европейскими, славянскими, их исторической глубиной.

Влияние европейской национальной традиции проявляется в поэтическом остранении образов, поэтике мистицизма, атмосфере «готики» и оссианизма, персонажах средневекового феодального общества. Сюжеты и образы баллад Жуковского не позволяют разграничить типологию европейских наций. В то же время невыявленной является традиция русской литературы по отношению к европейской. Поэтика текстов и композиционная монолитность указывают на единство содержания и формы выражения, в особенности баллад раннего периода творчества В. А. Жуковского.

В балладах Жуковского доминирует исторический аспект, воплощенный в хронотопе произведений.

Вероятно, принцип номинального обозначения в этом вопросе следует сменить условным, поскольку определение фольклорного источника и типа, влияние и принадлежность традиции не поддается безоговорочному определению в пользу этнического или исторического аспекта. Предлагается обозначать их соответствующими типами:

- тип А: характеризуется поэтикой «высоких» жанров, элегии (ср. стих ранних баллад);

- тип Б: ориентирован на аспекты национальной культуры (имена персонажей, описание быта и хронотопа).

Помимо этого, многие жанры (элегия, эпитафия, драма, песня и т. п.) характеризуются синтетичностью и неопределенностью происхождения. Географические координаты их распространения широки.

Поэтика элегического стиха, которым написаны ранние баллады Жуковского, относит хронотоп этих произведений к античному периоду, переходящему в традиции оссианизма. Поэтика стиха, этика, имена и национальная идентичность персонажей, специфика пейзажей и хронотопа относят баллады Жуковского к области фольклора и национальой поэзии.

  В балладе "Светлана", Жуковский использует многочисленные фольклорные элементы и образы, использует древние поверья и гадания девушек перед Крещением. 
  Создавая психологический образ русской девушки, автор подчеркивает, что в ней есть народные придание и отмечает, то что не смотря на весь ужас который с ней происходит, она не теряет себя, и остается верной Богу. Светлана не ропщет на судьбу, сохраняет глубокую веру в Божью милость, молитва укрепляет ее в трудную минуту, а образ «белоснежного голубка» символизирует высшие силы, охраняющие верующего человека. С ее образом Жуковский связывает мысль о торжестве любви над смертью. . 
 Само действие разворачивается в «крещенский вечерок», издавна считавшийся на Руси временем чудес. Баллада полна примет русского быта, традиций и верований: гадание на башмачке, песни, гадание со свечой и зеркалом. Девушки клали в большую чашу или блюдо с водой кольца и под пенье вынимали их по одному: под какую песню вынется кольцо – значит, в той песне и содержится намёк на будущую жизнь. 
  Эта баллада содержит в себе элемент сказки, например образ дороги типичен и для баллады , и для сказки. В « Светлане » он приобрел сказочную функцию. В сказке герой тоже отправляется в путь и преодолевает множество препятствий. 
  На мой взгляд, это единственная баллада, которая лишена трагизма. Конечно мистека и потусторонняя жизнь присутсвует в этом произведении, но все заканчивается свадьбой. Используя романтический сюжет, автор создает глубоко национальное 
творение, близкое к фольклору. 
  В итоге можно сказать, что именно обращение к поверьям позволило Жуковскому включить в свое произведение гадания, приметы, свадебные песни, народные придания - всё это передаёт мир фольклора, русский национальный характер.

Вопрос 14. Дума как жанр романтизма.

Дума — жанр русской литературы, стихотворение, содержащее размышления поэта на патриотическую, общественную, историческую, философскую или нравственную тему. В русской литературе данный жанр представлен в творчестве К.Ф. Рылеева («Дмитрий Донской», «Богдан Хмельницкий», «Волынский», «Державин»), АВ. Кольцова («Думы»), М.Ю. Лермонтова («Дума»), в советской — в творчестве Э. Багрицкого («Дума про Опанаса»), Термин «дума» также использовался для обозначения произведений украинского фольклора, исполняемых кобзарями и напоминающих русские былины и исторические песни.
Декабристы создали свое особое течение в романтизме, которое можно назвать общественно-гражданским, старавшимся резко обособиться от умеренного созерцательного романтического течения, во главе которого стоял Жуковский. О том, что в русской литературе борются два течения внутри романтизма, свидетельствовала упоминавшаяся статья В.К. Кюхельбекера «О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие».

Но сближало их с первым русским романтиком чувство своей обособленности в обществе, исключительности, аскетизма, сознание личной подвижнической роли.

Их теоретик - О. Сомов - писал о вдохновенном воображении в творчестве, т.е. о понятиях чисто романтических. Декабристы создавали такой же, как и Жуковский, идеальный, рефлектированный, вымышленный мир, взамен сущего.

Своего пейзажа декабристы не создали: они целиком заимствовали его у Жуковского. В думах, поэмах Рылеева - тот же грозный, оссиановский колорит, что и в элегиях и балладах Жуковского.

Как и последний, они искали черты народности, национальной характерности для поэзии, и находили их в исторической героике, патриотизме. В этом они сильно отличались от Жуковского, от его элегического пафоса и опоры на народные суеверия. Идея гражданственности разрабатывалась ими всесторонне, тогда как у Жуковского в «Теоне и Эсхине» она лишь слегка намечена. Антикрепостнические настроения у них были общими, но выражались по-разному. Гражданский романтизм декабристов был существенным вкладом в русскую литературу и не в меньшей степени, чем романтизм Жуковского и Батюшкова, подготавливал пушкинский синтез, приведший к открытию качественно нового художественного метода - метода реализма.

Как и в случае со всеми уже рассмотренными писателями, нам не избежать постоянных сопоставлений декабристов Пушкиным. Он - их младший современник, обгонявший их в своем развитии. Его вольномыслие формировалось в близких духовных общениях с ними.

Со многими из них Пушкин лично встречался. Кюхельбекер был его лицейским другом, и первое печатное стихотворение Пушкина

«К другу стихотворцу» обращено к Кюхельбекеру. Но многое и разъединяло Пушкина и Кюхельбекера как поэтов по степени дарования и направления творчества. Рылеев, главный вождь декабризма, расстался с эпикуреизмом и начал писать вольнолюбивые стихотворения с 1820 года, когда на Пушкина за подобные стихотворения уже обрушилась правительственная кара. Личные отношения Пушкина с Рылеевым не всегда были идиллическими; между ними чуть не произошла дуэль при первом же знакомстве. Но обстоятельств этого дела мы не знаем, хотя сам Пушкин намекает о дуэли в одном из своих писем к Рылееву из Михайловского. Может быть, она и состоялась. Со статьями А. Бестужева Пушкин постоянно спорил.

Кондратий Федорович Рылеев

(1795-1826)

А.А. Бестужев в одном из обзоров назвал Рылеева создателем особого рода поэзии, то есть поэзии гражданского романтизма. Пушкин в письмах отмечал, что он, то есть Пушкин, хотя и является учителем Рылеева в слоге, но Рылеев идет своим путем. И действительно, «Рылеев создал новую поэзию, отвечающую поступательному движению декабризма». Его поэзия медитативно-одическая.

Творческое наследие Рылеева легко распадается на три группы I произведений: а) разные лирические стихотворения, малые формы; б) лиро-эпические «Думы» и в) крупные формы - поэма «Войнаровский» (замыслы поэм о Наливайке, трагедии о Хмельницком и пр.). Остановимся на каждой из этих групп произведений, выделяя особенности их стиля,

Совершенно самостоятельный цикл в творчестве Рылеева представляют его «Думы». Небольшие лиро-эпические произведения, они горячо обсуждались в критике и особенно в письмах 1825 года и являлись одной из программных заявок романтизма Рылеева.

«Думы» писались Рылеевым несколько лет и вышли отдельной книжкой в 1825 году. Что же это за произведения и какие цели ставил себе автор?

В архиве найдена первая редакция предисловия к «Думам». В этом предисловии Рылеев открыто провозглашает просветительски-агитационное направление своего цикла. Он не сомневается, что «общенациональный интерес в одинаковой степени присущ всем общественным силам, творящим национальную историю». Рылеев не проводит различий между историческими деяниями, политическими мотивами, которые свойственны историческим героям. Он развивает мысль о том, что только «один деспотизм боится просвещения, ибо знает, что лучшая подпора его - невежество».

Обычно чрезмерно подчеркивают антиисторизм дум Рылеева. В самом деле, Рылеев произвольно превращает в тираноборцев вельможу Волынского, погибшего в борьбе с Бироном,  Державина, который не только нападал на вельмож, но и сам - певец Фелицы - очень ценил царские милости. Но была одна огромная историческая правда в думах Рылеева, она и определила исключительный их успех и значение. Рылеев подчеркивал, что историю делают не цари, а другие люди, знаменитые мужи, память о которых и мнение о которых хранит в своем сердце народ. Правда была и в том, что подлинным историческим деятелем может быть только тираноборец, фигура прогрессивная, патриот, любимец народа.

В жанре рылеевской думы сочетались элементы торжественной оды и исторической повести. Здесь и рассказ о подвиге, и определенная проповедь некоторых гражданских начал и добродетелей в одическом стиле. Лиро-эпический жанр думы позволял это сделать.

Поэтому верно угаданы основные компоненты: сюжет и ситуация - историческая или местная, герой в ситуации, речь героя - рассказ о подвиге и патриотическое назидание, вывод, завещание потомкам. Думы полны подлинного драматизма, были большим достижением в обрисовке исторических деятелей, живого человека, крупного исторического масштаба.

Правда,  Пушкин с высоты своего зрелого реализма критиковал думы Рылеева и за невыдержанность исторического колорита, и за однообразие сюжетной схемы. В письме к Рылееву в 1825 году он писал: «Что сказать о Думах? Во всех встречаются стихи живые, окончательные строфы «Петра в Острогожске» чрезвычайно оригинальны. Но вообще все они слабы изобретением и изложением. Все они на один покрой. Составлены из общих мест, описание места действия, речь героя - и нравоучение. Национального, русского, нет в них ничего, кроме имен». Пушкин сам уже мог более совершенно решать проблему изображения исторического героя. Но бросившееся ему в глаза однообразие дум Рылеева еще не было однообразием и штампом для литературы в целом. Рылеев виноват в чрезмерном повторении найденных им компонентов эпоса - надо бы было их больше разнообразить, а они-то слишком и бросались в глаза при чтении дум подряд. Но ни описание места действия, ни речь героя, ни нравоучение сами по себе не являются пороком.

У Рылеева три группы дум. Первая - исторически-героическая беллетризация летописных сказаний, поучительного прошлого в самом общем патриотическом смысле. Это думы «Олег вещий», «Святослав», «Боян», «Мстислав Удалый» - о том, как Олег прибил щит к вратам Царьграда, каким храбрым был Святослав, как Мстислав победил косожского богатыря Редедю. Здесь еще нет социальной и гражданственной проблематики. К этому же циклу следует отнести и думу «Ольга при могиле Игоря», хотя она несколько и осложнена характерным для декабристов поучением. Мы помним, что Игорь убит древлянами за попытку собрать с них двойную дань. Читатель никак не может сочувствовать Игорю, несмотря на его ужасную смерть. Игорь неправ, он - злодей, утеснитель народа. Между тем, автор пытается, рисуя печальные фигуры пришедших на могилу Игоря его жены Ольги и сына Святослава, вызвать сочувствие к князю. Ольга отомстила за мужа. При этом Рылеев устами Ольги дает некоторое поучение, которое полезно знать всем правителям:

Вот, Святослав! к чему ведет

Несправедливость власти;

И князь несчастлив, и народ

Где на престоле страсти.

Эта и еще одна строфа найдены сравнительно недавно. Раньше дума имела более политически нейтральную концовку и как бы подтверждала приговор Пушкина о том, что думы Рылеева «и целят, а все невпопад». Но нейтральность все еще остается и здесь: речь идет о «справедливой власти», об обоюдном счастье князя и народа, будто оно возможно.

Более осмысленна в духе гражданского романтизма вторая группа дум - патриотические, рассказывающие о борцах за национальную независимость, о героях, помогавших объединению русских земель: «Дмитрий Донской», «Богдан Хмельницкий», «Смерть Ермака» и особенно «Иван Сусанин». Рылееву удается вложить в уста этих героев много сильных стихов, полных призывной страсти сражаться «за вольность, правду и закон». Описательные части здесь прекрасны: битвы, проявления храбрости, стойкости - все это соответствует истории и все это поэтично выражено. Например, описание Куликовской битвы, или романтика сибирских походов Ермака, погибшего в холодных волнах Иртыша.

Третьей и самой важной группой являются думы политические - на прямую тему борьбы «гражданства с самовластьем», славословящие подвиги во имя свободы за права «граждан». Они полны сатиры, обличения. Таковы думы «Волынский», «Державин», незаконченная дума «Вадим». Конечно, границы между второй и третьей группами весьма условны, и мотивы здесь переходят из одной в другую. Ведь и Дмитрий Донской ратует за «святую праотцов свободу», чтобы вернуть русским попранные татарами «древние права граждан».

Остается еще некоторое количество дум, таких, как «Артемов Матвеев», «Борис Годунов», «Михаил Тверской», «Дмитрий Самозванец», которые содержат мотивы всех трех групп, или не могут быть прямо отнесены ни к одной из них. Борис Годунов и Дмитрий Самозванец исповедуются в своих прегрешениях и сами пытаются объяснить нелюбовь к ним народа и причины собственной неминуемой гибели. Особенно это подчеркнуто во второй из дум.

Романтизм дум Рылеева проявляется в описаниях пейзажа, иногда нарочито мрачного, с использованием мотивов традиционной поэтики.

Рылеев - романтик, он дидактик, открытый и нарочитый. И дело не в дидактизме как таковом, а в том, что дидактизм определял сам метод построения образа. Рылеев заставляет Дмитрия Самозванца самому себе произносить угрозы.

Рылееву лучше удались национально-патриотические думы. Например, «Иван Сусанин». Национальная всеобщность подвига Сусанина скрадывает недостатки гражданского мировоззрения романтика Рылеева. Поэтому все, что ни скажет Сусанин, как богобоязненный крестьянин XVII века, все достоверно, и с точки зрения истории, и с точки зрения поэзии. Сусанин как раз не вынужден произносить тех высоких «гражданственных» слов, которые ему не свойственны и превышали правдоподобие образа. Он печется о спасении царя-батюшки и, как говорится, дальше не заглядывает. Но именно спасение царя Михаила Романова и символизировало национальное спасение России, удар по интервентам-«супостатам», пришедшим полонить русскую землю. Это в точности соответствовало действительному подвигу Сусанина и кругозору героя. Объективно-исторический смысл подвига Сусанина не насиловал логики патриотической думы и позволял Рылееву в высшей степени правдиво нарисовать обстановку подвига - русскую избу и костромской лес, не прибегая к штампам и ходулям. В этой думе нет ничего такого, что бы заставляло насиловать исторические факты и эстетический вкус.

И все же, хотя Рылеев и воспел много героев, у него мало героев из народа. Это, конечно, ступень политического мышления, особенность дворянского романтизма. По Рылееву, героем может быть Ермак, Сусанин, но не Степан Разин или Пугачев. Для Рылеева, как дворянского революционера, народ был одной из движущих сил истории, но не его главной движущей силой.

Думы отражают противоречивые декабристские позиции. Известно, что «Союз благоденствия» ставил своей задачей не только борьбу с властью, но и оказание ей помощи в выработке проектов, в подаче советов, в воспитании полезных граждан, не меняя политического строя.

Несомненно, «Думы» в целом - большое завоевание русской литературы начала 20-х годов. В них первые попытки создать портреты исторических героев.

Анализ «Иван Сусанин»