рунт билеты. 1. Определение фольклора. Место фольклора в традиционной народной культуре. Фольклор и этнография
 Скачать 346.66 Kb.
|
|
6. Мифологические представления о времени и пространстве, их отражение в фольклоре. При всем многообразии применяемых в различных обрядах пространственных схем общим является деление актуального пространства ритуала на две сферы: свое и чужое. В самых общих чертах свое — принадлежащее человеку, освоенное им; чужое — нечеловеческое, звериное, принадлежащее богам, область смерти. Равновесие между этими сферами поддерживается постоянным обменом различными ценностями: людьми, урожаем, продуктами питания и т. п. Ситуация нарушения равновесия между ними разрешается с помощью (и в ходе) ритуала, в котором устанавливается прямой контакт между представителями своего и чужого. 1. Чужой мир удален от мира людей, и для его достижения требуются значительные усилия. В этом случае основное внимание уделяется достижению границы между своим и чужим, разработке способов ее преодоления и установления контакта. В текстах, разрабатывающих эту модель (например, в волшебной сказке, в переходных обрядах), основной категорией пространства является путь, главными характеристиками которого являются определения “дальний” и “опасный”. 2. Чужой мир расположен в непосредственной близости от человека. В этом случае действия человека направлены на укрепление границы, на обеспечение ее непроницаемости и устранение нежелательных контактов. Для текстов, описывающих эту схему (мифологические былички о проделках нечистой силы, заговоры с мотивом возведения “железного тына”, элементы календарной, похоронной, родильной и окказиональной обрядности и др.), основной категорией является г р а н и ц а. 3.В ритуальной обстановке происходит не только изменение восприятия внешнего мира, мифологизация окружающего человека пространства, но и кардинальное изменение связей и отношений между людьми. Роли участников ритуала принципиально отличаются от тех, которые они выполняют в повседневной жизни. С определенной долей условности можно говорить о том, что традиционному обществу присущи два типа социальной организации — о б ы д е н н ы й (в промежутках между ритуалами) и ритуальный. Окказиональность ритуальной структуры коллектива проявляется по меньшей мере в нескольких отношениях. Во-первых, каждая разновидность обрядов имеет свои, и подчас весьма существенные, особенности организации действующих лиц, что достаточно очевидно, ср. хотя бы системы персонажей родильной и свадебной обрядностей. Во-вторых, на протяжении своей жизни человек исполняет разные роли в одном и том же ритуале. Например, в свадьбе он может последовательно быть в роли мальчика, сажаемого на колени невесты перед брачной ночью; парня — участника мальчишника; жениха; дружки; тысяцкого; отца невесты или жениха и др. В-третьих, роли участников могут быть разными на разных этапах обряда (см. подробнее ниже). И это естественно, поскольку обряд в принципе ориентирован на изменение статуса основных исполнителей. С этой точки зрения ритуал можно представить как своего рода поле изменений. В конечном счете исполнение каждого обряда является уникальным уже потому, что меняется (хотя бы частично) состав исполнителей. Более того, существуют роли, которые не могут быть исполнены дважды одним и тем же человеком (ср. сентенции типа:“Нельзя дважды родиться ... жениться ... умереть”). Разумеется, сказанное не означает отсутствия более или менее общих правил и принципов организации участников в различных ритуалах. Укажем на некоторые из них. Прежде всего следует отметить устойчивое разделение исполнителей на две группы. В общем виде такое разделение соответствует рассмотренной выше “двумирности” ритуала, противопоставлению “своего” и “чужого”. Если в обыденной жизни доминирует общение между “своими”, то в ритуале — между “своим” и “чужим”, между людьми и не людьми (не случайно всякое общение с незнакомыми людьми приобретает отчетливо ритуализованный характер). Для таких обрядов, как свадьба, распределение участников на две партии (жениха и невесты) достаточно очевидно. В других обрядах это выражено в меньшей степени. В родильной обрядности наличие двух групп может показаться некоторой натяжкой, но оно существует. В одну группу могут входить роженица, новорожденный, повитуха (а позже — крестные родители и отец ребенка), в другую — остальные участники (например, соседи, приглашенные на крестильный обед). Противопоставлены они по признаку причастности к новорожденному как к существу из другого мира (“нелюдей” или “не вполне людей”), т. е. условно делятся на группы “людей” и “нелюдей”. Состав групп может претерпевать значительные изменения по ходу обряда. 7. Славянская мифология. Культы природных стихий, культ предков, их отражение в фольклоре. Мифология - это свод знаний народа, объяснение природных явлений, первая “натурфилософия”, миропонимание, одновременно это - первая религия, крепившая общественные порядки. Мифология как целое не может быть отождествлена с фольклором, но фольклор мифологичен. Древнерусская письменность свидетельствует о почитании народом-язычником стихий, земли, огня, воды, деревьев, зверей, птиц. Мир был населен воображаемыми сверхъестественными существами -- домовыми, лешими, водяными, русалками. Олицетворялись и бытовые житейские понятия, такие, как доля, счастье, горе-лихо и пр. Верили в возможность магического воздействия на окружающий мир -- природу, на людей. Книжники называют имена богов и кумиров, которым поклонялись славяне. Это громовержец Перун (возможно, и Бог войны), Дажьбог -- покровитель богатства, податель земных благ, Стрибог -- ветер, Волос, или Велес,-скотий бог. Среди языческих богов и кумиров были еще Сварог, Хорс, Симарьгла, Мокошь, Сварожичь-Огонь, Род и Рожаницы , Берегыни, Навье. различные заговоры:"Перуне! Внемли призывающим Тебя! Славен и Триславен буди! Здоровья, хлеба и Рода, чадам моим (имена…) дажьди, громотворенья яви! Прави над Всеми! Вще из Родно! Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!" "Стану я благословлясь, пойду к синему морю, на синем море бел-горюч камень Алатырь, на камне Алатыре Богиня Джива сидит, в белых ручках держит белого лебедя, ощипывает у лебедя белое крыло. Как отскочило отпрыгнуло белое крыло, так отскочите, отпрыгните, отпряньте от (имя) родимые огневицы, горячки и лихорадки — Хрипуша, Ломея, Дряхлея, Дремлея. Ветрея. Смутница, Зябуха, Трясея, Огнея, Пухлея, Желтея, Немея, Глухея, Каркуша, Глядея, Храпуша. С буйной головушки с ясных очей, с черных бровей, с белого тельца, с ретивого сердца, С ветру пришла—на ветер пойди, с воды пришла — на воду пойди, с лесу пришла — на лес пойди. От века и до века" "Велес Бог-покровитель! Сваргм двора охранитель! И прославляем тебя все родно, ибо ты заступа и опора наша. И не остави нас без призора и огради от мора стада тучны наши, и наполни добром житницы наши, да будем с тобою во едине. Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!" После принятия Русью новой веры существовали служители языческого культа - волхвы, кудесники - гадатели. Массовым было моление в рощах, у колодцев, рек, приносили жертвы в банях, в домах. Так появилась низшая мифология: домовые, водяные, лешии и т.д.) Домовой — покровитель дома, двора и скотины. Его называли по-разному: дед, хозяин, жировик, хлевник, банник, сарайник, овинник, гуменщик, дворовой, клетник и пр. Из рассказов о до мовом рисуется образ седого старика, рачительного покровителя до машнего хозяйства. Домовой — глава дома, вещун, который предсказывает тем, кто с ним общается, «добро» и «худо». Обычно обращение к домовому: «Хозяин-батюшка, побереги скотинку»1 . По давнему представлению, домовой жил в темных углах дома, в подпо лье, в хлеву. Домового побаивались — его угощали, приносили ему жертвы. Заговор на задабривание домового:«Хозяин-батюшко, запечный братушко! Пожалуй к нам во новы хоромы. Там тебе и место тёпло, и угощенье сладко! Угощайся, на хозяев не обижайся. Дом охраняй, счастье сберегай. К нам чужих не пущай. Гой!» Как и понятие о домовом, столь же традиционны понятия о лешем. Согласно поверьям, он менял свой рост в зависимости от того, шел ли среди высоких деревьев или по открытому лугу. Лесной дед мог являться и зверем, и деревом, и птицей, и конем, даже — грибом. Он давал о себе знать хохотом и хлопками в ладоши. Леший мог сбить с дороги, заставить человека плутать по лесу, даже погу бить. Это глава лесных зверей, их хозяин. В воде, по древним понятиям, жил водяной, водяник, водовик, он же Морской царь, каким он представлен в былинах и сказках. В поздних рассказах — быличках, по характеристике В. И. Даля, водяной — «нагой старик, весь в тине, похожий обычаями своими на лешего, но он не оброс шерстью, не так назойлив и нередко даже с ним бранится». Культ водяного был достаточно широко распространен. Моления источникам, рекам и болотам засвидетельствованы древними актами письменности . Несомненно, моления были связаны с культом водяной стихии: «Дедушка водяной — начальник над водой». Новгородская былина о Садко выводит Морского царя существом, которое требует жертвы и послушания. В начальном летописном своде упоминается приношение жертв («клали требу») упирям (упырям) и берегиням. Упырь, вампир — это мертвец, выходящий из могилы и вредящий живым. Русалки тоже принадлежат к сонму мертвецов,женщин и детей, умерших преимущественно неестественной смертью». Представления о загробной судьбе покойников и влиянии их на живущих — черта культа предков. Образ русалок сильно изменился в позднем фольк лоре, но древность первоначальных понятий, отложившихся в нем, никем не ставилась под сомнение. "Шла русалка лесной дорожкой, оцарапала нежну ножку, а из ранки той да не кровь-руда, а из ранки той да чиста вода. Да чиста вода, та ручьем текла, да по всей земле та вода прошла. Да на остров тот да на тот Буян, на Буяне том да высок курган. На кургане том камень-алатырь лежит во всю ширь. Не поднять его, не свернуть его, пока род людской на земле живет. Как под камень тот утекла вода, а за ней болезнь навсегда. Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!" Народные представления издревле связывали понятие о мифических существах с их способностью менять зримый облик, превра щаться в зверей, птиц и рыб. Таково представление о волкодлаках. Волкодлаки — это оборотни. Волкоддак — существо, покрытое волчьей шерстью. «Слово о полку Игореве» повествует о полоцком князе Всеславе, который «в ночь влъком рыскаше». «Из Киева дорискаше до кур Тмутороканя». Это не сравнение, а прямая передача мысли о возможности превращать ся в зверя. И в поздних рассказах оборотни только перед утренним рассветом снимают с себя волчью шкуру, чтобы при свете дня пред стать людьми. Затменье солнца связывали с тем, что светило «снедаемо» волкодлаками. Они же похищают месяц и звезды. А. Н. Афанасьев (1826— 1871) писал: «Славянская кормчая книга сохранила драгоценное указание, что в этих оборотнях народ видел некогда стихийных духов, нагоняющих на горизонте темные тучи, а на простых смертных “облакы гонештеи от селян влъкодлаци нарицаються”»1 . Мотив превращения в зверей, птиц, насекомых, рыб, который так часто встречается в сказках, былинах, заговорах,— традици онное наследство, перешедшее в фольклор из языческих мифов. Обширной была область древних бытовых понятий, связывавших животных и птиц с миром духов, хозяев стихий. Ворону, сову, кукушку, соловья, петуха и других обитателей лесов, домашних птиц и животных признавали вещими. Травы, коренья считали целебными не только в силу их природных качеств, но и как часть мира, страшного, враждебного, имеющего власть над всем живым. Известны мифические представления о цветении папоротника в ночь на Ивана Купалу, о «сон-траве» — усыпительной траве. Заговор перед сбором целебных трав:"Гой ты еси Земля сырая, Матерь нам еси родная! Всех еси породила, воспитала, воскормила и угодьем наделила. Ради нас своих детей Зелий еси народила. Польгой беса отгоняти и в болезнях ломогати. Повели с себя урвати разных надобьев, угодьев ради полый на живот. Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!" 8.Заговор как жанр обрядового фольклора. Мифологическая основа. Разновидности. Поэтика. Жанры фольклора: 1.обрядовые (магические средства, повторяющиеся для воздействия на что-то с достижением цели) 2.необрядовые Функции обрядов: магическая (продуцирующая, прогностическая, охранительная) демонстративно-символическая - оформляет критические моменты жизни человека. (рождение, наречение имени, крещение, свадьба и т.д.) Обрядовые жанры: 1.Регулярные а) календарные(крестьянские праздники) б) семейно-бытовые (рождение, свадебный обряд) 2.Ситуативные а) заговоры Заговор – жанр, относящийся к словесно-драматическому виду обрядовой поэзии, произведение магического характера, имевшее целью воздействие на окружающий мир, природный и социальный. или Заговор-традиционная ритмически организованная словесная формула, которую человек считал магическим средством достижения различных практических целей. Показывают принадлежность и к христианской религии и язычеству. Язычество: отождествление природного и человеческого, наличие мифических персонажей и образов. Христианство: композиция: молитвенные формулы, обращения к христианским святым. Н. Ф. Познанский об истории заговоров: наличие магии, “симпатического” действия (это магия без слов) (мертвой костью касались зуба, чтобы избавиться от зубной боли) появления слова (грызут пуп, а говорят, что на самом деле загрызают грыжу.) параллелизм слова и обрядового действия В начале 9 в.заговоры вошли в быт. Структура заговора имеет формульную природу, восходящую к песенному магическому синкретизму. Этапы заговора: молитвенное вступление/ немолитвенное начало (зачин). Зачин - словесное воспроизведение места обрядового действия (он необязателен) эпическая часть. повторяющиеся, но варьирующиеся мотивы. #мотив чудесной щуки #мотив Алатырь-камня #м. красной девицы #м. сметания болезни веником императивная часть. Основная композиционная часть в заговоре. Словесное требование. закрепка. Завершение заговора. ”моим словам будь ключ и замок” К поздним аналогичным явлениям относят зааминивание: “Будь ты,мой приворот, крепче камня, крепче железа, отныне и до века. Аминь” Разновидности заговоров (от засухи, на ведение скотины, на охоту, здоровье и болезни, приворотные. поход в суд): 1) Лечебные 2) Любовные (присушки, отсушки) 3) Производственные 4) Воинские 5) Социально-бытовые В народе заговоры называли слово, наговор, присушка, оберег, шептание. ПОЭТИКА: -богатство эпитетов -прием сравнения -Символика – важный атрибут языка заговора -прием ступенчатого сужения образа -параллелизм -повторения пример заговора от сглаза : "Белая березка, кудреватая березка росла в чистом поле, широком раздолье. Всякий шел - ей завидовал. Не боялась она ни ветра, ни погоды, ни людской оговоры. Так и ты бы, младенец, раб божий, не боялся ни ветреных переломов, ни людского оговора”. Заговор на хороший урожай:"Гой еси, солнце жаркое, не пали и не пожигай ты овощ и хлеб мой, а жги и пали куколь и полынь-траву». 9. Календарная обрядовая поэзия. Зимние праздники Календарный фольклор – обширная область творчества, у которой единая ритуальная и мировоззренческая основа. Обряд – традиционная, передающаяся от поколения к поколению, узаконенная обычаем совокупность условных, нередко символических действий. Обряды имеют символическое значение. В любом обряде важно принять во внимание три характерных для него момента: 1) Обряд совершается в переломные, важные в каком-либо отношении моменты жизни человека и общества 2) В обряде существенна эмоционально-оценочная сторона 3) Посредством обрядов люди укрепляли усвоенные от предшествующих поколений социальные порядки Календарный фольклор является частью праздничных обрядов, он исполнялся в определенное время года (Например, считали, что обрядовое пение сделает землю плодороднее). Календарному фольклору присуща заговорно-заклинательная функция. Святки( 24 декабря - 6 января) Колядки и обряд колядования. Колядка- это величальная песня, песня- заклинание благополучие в грядущем году. С приходом праздника парни ,девушки и дети ходили от избы к избе и пели под окнами величальные песни хозяевам . Песни состояли из приветствия хозяев: Здравствуй, хозяин с хозяюшкой. На долгие веки, на многие лета! Каких-либо обещаний хозяину: На поле приплод, На гумне примолот, Квашни гущина, На столе спорина, Сметаны тебе толсты Коровы тебе дойны И завершалась песня просьбой угостить колядовщиков, причем просьба была похожа на приказание: Не дашь пирога- Даешь семеницы Да и гороховицы. Обычно в каждой величальной песне сознательно преувеличивалось богатство. Также люди пели овсеневые песни, они соответствуют колядовым, но более архаичны. Овсеневые песни сохранили смысл древнего заклинания. Они были направлены на определение судеб семейной общины. Как и в колядке, в овсене главный момент — просьба обрядового подаяния или намек на него. Гадания и подблюдные песни. Кроме колядок на святках исполнялись так называемые подблюдные песни- гадания. Название подблюдные песни получили вследствие связи с обрядовой игрой, которой сопровождалось пение Ведущая гадания не глядя вынимала из блюда первый попавшийся под руку предмет (например, кольцо) , и содержание пропетой песни относилось к той девушки ,чье было кольцо. Предмет гаданий в подблюдных песнях был общим для всех гаданий: удача\неудача в жизни, урожай, житейское благополучие, здоровье. Но самой распространенной темой в подблюдных песнях была тема замужества, брака и семьи. Например, песня, которая сулит об удаче и богатстве : Щука шла из Нова Города. Она хвост несла из Бела Озера На щучке чешуйка серебряная, У щучки головка жемчужнинькая. Зимний цикл календарного фольклора состоит из песен. Их происхождение связано с земледельческими заботами. Изначально песни включали в себя простейшие заклинания и обрядовую магию. Основные праздники русского земледельческого календаря отражались в календарно-обрядовых песнях. Их содержание – сочетание языческих и христианских верований, даже отражение некоторых особенностей сельскохозяйственных работ. Многие аспекты крестьянского труда носили коллективный характер, при этом всегда исполнялись песни определенного содержания, они сопровождали даже заготовку соленой капусты (25 сентября). Знание календарно-обрядовой поэзии помогает лучше понять особенности жизни русского народа. Собирание календарно-обрядовой поэзии началось в первой половине XIX века, но к концу XIX века календарная поэзия стала исчезать в народе, поэтому ее записи сейчас представляют особый интерес, позволяют лучше понять менталитет русского народа. **** Свою практическую основу календарь сохранил и тогда, когда принятое Русью христианство осложнило обычаи и обряды. Оказались совмещенными христианские праздники, дни памяти чтимых церковью святых и дни, в которые по обычаю народ начинал и за канчивал полевые и домашние работы. При этом в календаре заботы о правильном ведении хозяйства и приметы погоды брали верх над соображениями религии. Взять, к примеру, 16 января церковь объявила днем поклонения веригам апостола Петра, но обыденное сознание не задержалось на святой реликвии — веригах. В народе день называли днем Петра Полу- корма. Крестьянин шел в сенник и замечал, сколько сена ушло и сколько осталось: должна оставаться половина заготовленного кор ма. Отсюда и прозвище апостола. 28 января — день Ефрема Сирина будто бы в этот день домовой ждал подношения. Ему на ночь на загнетку выставляли горшок каши: ко сделай крестьянка этого — домовой натворит «кудес»: все пойдет не так — начнет болеть скотина, захворают домашние. Имена цер ковных святых по большей части внешне соединялись с житейски ми советами и приметами. Под названиями дней памяти святых легко опознаются указания на срок начала разных работ: 8 февра ля — «На Захария Серповидца гляди серпы на лето»; 5 мар та — «На Конона копай огород»; 17 марта — «На Алексея покинь сани, сряжай телегу»; 19 марта — «С Дарьи холсты белят»; 16 апреля — «На Ирину-рассадницу сей капусту на срубах»; 17 апре ля — «На Зосиму-пчельника расставляй ульи»; 23 апреля — «На Егория запахивай пашню» и пр. В народных названиях церковных праздников обнаруживаются и календарные наблюдения за погодой, сменой времени года. Приме чали: 28 февраля — «Василий-капельник — с крыш каплет»; 4 марта— «Герасим-грачевник — грачей пригнал»; 17 марта — «Алексей — с гор потоки»; 1 апреля — «Марья — зажги снега, заиграй овражки»; 12 апреля — «Василий Парийский землю па рит»; 23 апреля — «На Егорья прилет ласточкам» и пр. Под рели гиозно-христианской формой скрывается природная и хозяйствен но-практическая основа календаря. Она заметна в осмыслении дней всего года1 . Было бы, конечно, ошибкой думать, что все хозяйственные сове ты, наблюдения за погодой вынесены из языческой эпохи. Со време ни принятия Русью христианства календарь изменялся: пополнялся новыми наблюдениями, сведениями, советами, но в основе он сохра нил исконный «природоведческий» и хозяйственно-практический смысл. Это подтвердили исследования академика Б. А. Рыбакова2. Вывод ученого такой: «Календарь приводит все древние праздники в прямую связь с фазами развития хлебов, солнцем и периодами дож дей, необходимых для полей». И в языческом, и в христианизиро ванном календаре преобладали хозяйственно-практические сообра жения. |