Литература русского зарубежья. ЛРЗ. 1. Первая волна русской эмиграции причины, этапы, пути, состав. Первая волна эмиграции возникает в результате великого исхода
 Скачать 270.42 Kb.
|
|
Ткаченко: «Некрополь» - это «эстетически завершенная структура, представляющая собой замкнутое повествование благодаря использованию кольцевой композиции как внутри очерков, так и в объеме всей книги». Целостность структуры, по мнению О. Ткаченко, достигается также с помощью сквозной темы образа смерти, а также единой «системы образов автора» - и мемуариста, и персонажа очерков. О. Ткаченко полагает, что портреты современников хотя и составляют в сумме образ литературной эпохи, но он не является самоцелью. Глубинная философия произведения - «размышление об уходе в небытие старой русской литературы, которая ассоциировалась у Ходасевича с именем Пушкина, с его эпохой». С учетом вышесказанного, можно заключить, что В. Ходасевич в «Некрополе» стремится «сказать правду» об эпохе и людях с предельной полнотой и честностью. Истина включает в себя и правду о «символистском жизнетворчестве», и правду о столкновениях с властью - это не оспоришь, и просто «понимание личности» каждого героя портрета. Но смерть примиряет всех - «жертв символизма и революции». Желание донести правду о времени выражается, в том числе, и в принципе отбора фактического материала для портретов, который оговорен Ходасевичем во вступительном слове к «Некрополю», - избегать косвенных сведений и слухов и доверять только прямой информации. В истинности рассказа убеждает открытое авторское «я» - как в передаче внешнего портрета в описаниях, так и в прямом суждении о сущности характера. В «Некрополе» Х. пытается выступить как историк, объективный свидетель эпохи, а не обычный мемуарист. «Некрополем» Х. спешил закончить свою литературную работу, подвести итог свой деятельности. Работа над книгой продолжалась вплоть до последних месяцев жизни. 17. Мировоззрение и творческие судьбы «незамеченного поколения». Основные литературные объединения. Методичка: «Литературная молодежь» (М.Л. Слоним), «незамеченное поколение» (В.Варшавский) – поколение художников, полноправно вступивших в литературу в 1920 – 1930-е годы. Они эмигрировали из России в молодом или совсем юном возрасте, некоторые (18-летний В.Смоленский, 17-летний Г. Газданов, 15-летний М.Каратеев, 18-летний А.Величковский) прошли через страшный опыт гражданской войны, навсегда пошатнувший в них веру в традиционное ценностное обоснование мира и жизни. Формирование личности и выбор эстетического кредо довершались уже в обстановке эмигрантского существования. Молодым писателям, не имевшим литературного имени и достойного образования, приходилось зарабатывать на жизнь неквалифицированным трудом. На долю представителей «незамеченного поколения» выпали трагические судьбы: преждевременная смерть от тяжелых болезней и невыносимости эмигрантского быта (И.Кнорринг, В.Булич, А.Штейгер), трагическая гибель в юном возрасте (Н.Гронский, В.Диксон, Б.Новосадов, В.Поплавский), расстрел гитлеровцами (Б.Вильде, Б.Кац), гибель в фашистских концлагерях (Р.Блох, Е.Гессен, Ю.Мандельштам, Н.Фельден). Кто-то вынужденно оставляет занятия литературой (В.Емельянов, И.Болдырев) или даже исчезает, оставив догадки и гипотезы (М.Агеев). Единственным преимуществом их положения была полная свобода начинающего литератора в своих духовных и эстетических исканиях. Молодые писатели, творчески формируясь внутри чужой доминирующей культуры, не могли не испытать влияния современной европейской литературы. Их творчество отмечено смелым эстетическим поиском, новой образностью, экспериментами с сюжетом и формой, новым взглядом на искусство. Однако новаторство не получало необходимого отклика, поскольку читателями и критиками «детей эмиграции» оставалось старшее поколение. Интернет: Формирование личности и выбор эстетического кредо этих художников в значительной мере довершались уже в обстановке эмигрантского существования — в условиях, единственным преимуществом которых была полная свобода начинающего литератора в своих духовных и эстетических исканиях. Отсутствие громкого имени и возможностей публиковаться, коими в той или иной мере располагали литераторы старшего поколения, сам статус эмигранта, сопряженный с социальной неустроенностью, часто — с нищетой и бедствованием, с одной стороны, а с другой — обостренное ощущение пребывания внутри чужой, доминирующей культуры — способствовали обособлению «детей эмиграции» на фоне русского литературного зарубежья, а также рождению и формированию в их среде ментальности совершенно особого качества, впитавшей и причудливо совместившей в себе «многое не только от русской, но и от западной классики <...> не только от своих литературных современников-соотечественников, но и от современников европейцев, наконец, не только от „эстетики словесного творчества", но и от экзистенциального чувства живого и зачастую трагического бытия». Их судьба сложилась различно. Набоков и Газданов завоевали общеевропейскую, в случае Набокова, даже мировую славу. Алданов, начавший активно печатать исторические романы в самом известном эмигрантском журнале «Современные записки», примкнул к «старшим». Практически никто из младшего поколения писателей не мог заработать на жизнь литературным трудом: Газданов стал таксистом, Кнут развозил товары, Терапиано служил в фармацевтической фирме, многие перебивались грошовым приработком. Наиболее остро и драматично тяготы, выпавшие на долю «незамеченного поколения», отразились в бескрасочной поэзии «парижской ноты», созданной Г.Адамовичем. Предельно исповедальная, метафизическая и безнадежная «парижская нота» звучит в сборниках Поплавского (Флаги), Оцупа (В дыму), Штейгера (Эта жизнь, Дважды два – четыре), Червинской (Приближение), Смоленского (Наедине), Кнута (Парижские ночи), А.Присмановой (Тень и тело), Кнорринг (Стихи о себе). Если старшее поколение вдохновлялось ностальгическими мотивами, то младшее оставило документы русской души в изгнании, изобразив действительность эмиграции. Жизнь «русского монпарно» запечатлена в романах Поплавского Аполлон Безобразов, Домой с небес. Немалой популярностью пользовался и Роман с кокаином Агеева. Широкое распространение приобрела и бытовая проза: Одоевцева Ангел смерти, Изольда, Зеркало, Берберова Последние и первые. Роман из эмигрантской жизни. Младшее поколение писателей внесло значительный вклад в мемуаристику: Набоков Другие берега, Берберова Курсив мой, Терапиано Встречи, Варшавский Незамеченное поколение, В.Яновский Поля Елисейские, Одоевцева На берегах Невы, На берегах Сены, Г.Кузнецова Грасский дневник. Литературные объединения: Восточные центры рассеяния - Харбин и Шанхай. Молодой поэт А.Ачаир организует в Харбине литературное объединение "Чураевка". Собрания "Чураевки" включали до 1000 человек. За годы существования "Чураевки" в Харбине было выпущено более 60 поэтических сборников русских поэтов. В харбинском журнале "Рубеж" печатались поэты А.Несмелов, В.Перелешин, М.Колосова. Существенное направление харбинской ветви русской словесности составит этнографическая проза (Н.Байков "В дебрях Маньчжурии", "Великий Ван", "По белу свету"). С 1942 литературная жизнь сместится из Харбина в Шанхай. Научным центром русской эмиграции долгое время была Прага. В Праге был основан Русский народный университет, приглашено 5 тысяч русских студентов, которые могли продолжить образование на казенном коште. Сюда же перебрались многие профессора и преподаватели вузов. Важную роль в сохранении славянской культуры, развитии науки сыграл "Пражский лингвистический кружок". С Прагой связано творчество М.Цветаевой, которая создает в Чехии лучшие свои произведения. До начала второй мировой войны в Праге выходило около 20 русских литературных журналов и 18 газет. Среди пражских литературных объединений - "Скит поэтов", Союз русских писателей и журналистов. Литературно-общественные издания русской эмиграции. Одним из самых влиятельных общественно-политических и литературных журналов русской эмиграции были "Современные записки", издававшиеся эсерами В.Рудневым, М.Вишняком, И.Бунаковым (Париж, 1920-1939, основатель И.Фондаминский-Буняков). Журнал отличался широтой эстетических взглядов и политической терпимостью. Всего вышло 70 номеров журнала, в которых печатались наиболее известные писатели русского зарубежья. В "Современных записках" увидели свет: Защита Лужина, Приглашение на казнь, Дар В. Набокова, Митина любовь и Жизнь Арсеньева Ив.Бунина, стихотворения Г.Иванова, Сивцев Вражек М.Осоргина, Хождение по мукам А.Толстого, Ключ М.Алданова, автобиографическая проза Шаляпина. Журнал давал рецензии на большинство вышедших в России и за рубежом книг практически по всем отраслям знаний. С 1937 издатели "Современных записок" стали выпускать также ежемесячный журнал "Русские записки", который печатал произведения А.Ремизова, А.Ачаира, Г.Газданова, И.Кнорринг, Л.Червинскую. Основным печатным органом писателей "незамеченного поколения", долгое время не имевших своего издания, стал журнал "Числа" (Париж, 1930-1934, ред. Н.Оцуп). За 4 года вышло 10 номеров журнала. "Числа" стали рупором идей "незамеченного поколения", оппозицией традиционным "Современным запискам". "Числа" культивировали "парижскую ноту" и печатали Г.Иванова, Г.Адамовича, Б.Поплавского, Р.Блох, Л.Червинскую, М.Агеева, И.Одоевцеву. Б.Поплавский так определял значение нового журнала: "Числа" есть атмосферическое явление, почти единственная атмосфера безграничной свободы, где может дышать новый человек". В журнале публиковались также заметки о кино, фотографии, спорте. Журнал отличало высокое, на уровне дореволюционных изданий, качество полиграфического исполнения. Среди наиболее известных газет русской эмиграции - орган республиканско-демократического объединения "Последние новости", монархическое выражавшее идею Белого движения "Возрождение", газеты "Звено", "Дни", "Россия и славянство". Судьба и культурное наследие писателей первой волны русской эмиграции - неотъемлемая часть русской культуры ХХ века, блистательная и трагическая страница в истории русской литературы. 18. Тема России в прозе младшего поколения первой волны эмиграции. В прозе, особенно в первых произведениях В. Набокова, как и в стихах, ощущается русское начало. Но родина — лишь воспоминание, сон. Набоков был представителем «незамеченного поколения» русской эмиграции, он стал писателем уже за границей. Поэтому его Россия не похожа на ту, которую описывают Бунин, Шмелёв и др. Шаховская обратила внимание на то, как Набоков описывает русскую природу: «Сияющие, сладкопевные описания его русской природы похожи на восторги дачника, а не человека, с землёю кровно связанного. Пейзажи усадебные, не деревенские: парк, озеро, аллеи и грибы — сбор которых любили и дачники (бабочки — это особая статья). Но как будто Набоков никогда не знал: запаха конопли, нагретой солнцем, облака мякины, летящей с гумна, дыхания земли после половодья, стука молотилки на гумне, искр, летящих под молотом кузнеца, вкус парного молока или краюхи ржаного хлеба, посыпанного солью... Всё, что знали Левины и Ростовы, всё, что знали как часть самих себя Толстой, Тургенев, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Бунин, все русские дворянские и крестьянские писатели, за исключением Достоевского». Но не только природу видит Набоков как барин-дачник. «Отсутствует в набоковской России и русский народ, нет ни мужиков, ни мещан. Далее прислуга некий аксессуар, а с аксессуаром отношений не завяжешь... Набоковская Россия очень закрытый мир, с тремя главными персонажами — отец, мать и сын Владимир». Россия для Набокова осталась в прошлом, та Россия, которая существовала в настоящем, не вызывала у него никакого интереса. Поэтому постепенно русская тема перестаёт быть главной в его творчестве, внимание писателя обращается к тому, что занимает его сегодня. «Машенька». Роман выстроен как воспоминание героя о прежней жизни в России, оборванной революцией и Гражданской войной; повествование ведётся от третьего лица. В жизни Ганина до эмиграции было одно важное событие — его любовь к Машеньке, которая осталась на родине и утрачена вместе с ней. С воспоминаниями Ганина о Маше тяжкая тоска Ганина проходит, его душа заполняется воспоминаниями о прежнем: комнате в петербургском доме, загородной усадьбе, трёх тополях, амбаре с расписным окном, даже о мелькании спиц велосипедного колеса. Ганин вновь словно погружается в мир России, сохраняющий поэзию «дворянских гнёзд» и теплоту родственных отношений. Событий происходило много, и автор отбирает наиболее значимые из них. Ганин воспринимает образ Машеньки как «знак, зов, вопрос, брошенный в небо», и на этот вопрос он вдруг получает «самоцветный, восхитительный ответ». Встреча с Машенькой должна стать чудом, возвращением в тот мир, в котором Ганин только и мог быть счастлив. Набоков писал о том «меблированном» пространстве эмиграции, в котором отныне предстояло жить ему и его героям. Россия осталась в воспоминаниях и снах, и с этой реальностью следовало считаться. В романе «Машенька» Набоков впервые обращается к темам, которые затем будут неоднократно появляться в его творчестве. Это тема утраченной России, выступающей как образ потерянного рая и счастья юности, тема воспоминания, одновременно противостоящего всё уничтожающему времени и терпящего неудачу в этой тщетной борьбе. 19. Особенности психологизма в прозе Г. Газданова. В творчестве Газданова актуальные социально-психологические коллизии XX века осмыслены как «драма в кулисах души» (Н. Евреинов). В связи с этим психологизм становится основным способом художественного изображения мира и человека. По справедливому замечанию И.Сухих, обобщившему критические отзывы о первом газдановском романе, «Вечер у Клэр», действительно прихотливо движется между берегами русского автопсихологического романа и западного романа потока сознания» [1]. Своеобразие художественного психологизма в дебютном романе Газданова можно свести к понятию «автопсихологизм» или «духовная биография» (Д.Лихачев), что ставит его в один ряд с такими произведениями Серебряного века, как «Жизнь Арсеньева» И.Бунина и «Доктор Живаго» Пастернака. Произведения Г. Газданова полны психологизма и сконцентрированы на внутреннем мире и чувствах рассказчика. Благодаря воспоминаниям, герои соотносят свои чувства, эмоции и события, переживаемые здесь и сейчас с опытом или "картинкой", которые ранее запечатлелись в их памяти. Персонажи рассказов Г. Газданова наделены такой памятью, которая в мельчайших деталях сохраняет не только пережитые события, но и эмоциональную ткань этих событий. Роман «Вечер у Клэр» (1929) – первый роман, самое значительное произведение, жанр – роман-воспоминание. В нем автобиографическая основа, чаще всего в нем видят прустианство, а также указывают на близость к экзистенциализму. Здесь погружение в глубины памяти, тонкие психологические переживания воспоминаний, все связывает мотив любви к Клэр. Роман отличается двуплановостью: событийный и психологический план. Планы чередуются и взаимодополняют друг друга. Психологический: Повествование от первого лица, герой- Николай Соседов. Воссоздается вся внутренная жизнь героя, его кризисы, болезнь в его внутреннем существовании, ее симптомы, осязаемые видения. В романе говорится о втором существе героя, которое временами утрачивается им. Событийный: рассказывает об эпизодах из своей жизни – первые впечатления от познания мира, воспоминания об отце, дедушке, смерти близких, отношения с матерью, учеба в кадетском корпусе и гимназии, жизнь в семье Ворониных. Один из людей, повлиявших на становление личности героя – дядя Виталий, самобытный характер, обломок старых времен, а также Василий, а также Василий Николаевич – учитель русского в гимназии, истинный русский интеллигент, напоминающий святого. Исповедальность романа: стремление разобраться в своей душе, исследовать свой внутренний мир, психологизм (внутренний монолог, сон), обостренное восприятие смерти. Автор «являет нам переживания персонажа в образах и картинах его «видений», подобных по структуре мифу или сну, предлагая тем самым читателю выбрать возможный путь из лабиринта загадок» [11]. «Галерея воспоминаний» героя проникают «сквозь трепещущие занавески» окна. Окно - медиативное пространство, соединяющее не только замкнутый мир комнаты Клэр и разомкнутый (в бесконечность) онирический мир героя, но и два хронотопических яруса: позиции участника-наблюдателя и наблюдателя извне. Поток «мыслей, впечатлений и ощущений» героя-наблюдателя извне (того, кто видит сны) возникает в его памяти как «ряд теней, отраженных в смутном и жидком зеркале позднего воображения». 20. Своеобразие воплощения конфликта героя с судьбой в прозе В. Набокова. «Машенька» – первый роман 1926 год – Берлинский период Мир, окружающий Ганина, — это мир, потерявший опору, мир серый, чёрный, деформированный, где люди превратились в блуждающие тени. Герой в разладе с этим миром, душе нужно исцеление, и судьба посылает его. Снова Ганин “пройдёт” тропами России, врачующей уставшего скитальца. “Русский на чужбине” — тема не новая. Ганин — странник, вечный странник. Дороги домой нет, она отрезана событиями, расколовшими век. Странник Ганин живёт в русском пансионе, где обитают отщепенцы, осколки человеческого общества, вечные скитальцы, как и главный герой. “Пансион был русский, и притом неприятный. Неприятно было главным образом то, что день-деньской и добрую часть ночи слышны были поезда городской железной дороги, и оттого казалось, что весь дом медленно едет куда-то”. Но это движение — иллюзия. Тема сиротства, неустроенности, бесконечного кочевья, «пристанища на сквозняке». Всё в пансионе носит отпечаток временного, шаткого, неустойчивого: листочки календаря обозначают номера комнат, “разбредшаяся” мебель — “как кости разобранного скелета”, эта же печать лежит и на жильцах пансиона. |