Шнарх. 18Предупреждение в некоторых главах данной
 Скачать 4.08 Mb.
|
|
ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 346 к нашим различиям, и что она изначально соглашается отправиться со мной черт- те куда. Она не является «пассивным» или «более слабым» партнером, как это могло бы показаться из моего описания. Мне очень легко потерять осознание того, что я скрыто считаю свой собственный темп «правильным» – и когда это со мной происходит, это на шаг приближает нас к обоюдному несчастью. Когда я конфронтирую собственный эгоцентризм, я становлюсь менее самовлюбленным и более тактичным. В общем, похожая ситуация возникает в любом браке. Система в целом работает иначе – более эффективно – когда партнеры заставляют себя прорабатывать собственные проблемы, связанные с их тупиковой ситуацией. Я проявляю тактичность, если Руфь говорит, что сейчас у нее для чего-то действительно неподходящее время. Некоторые поступки, типа трудных восхождений в гору, реально становятся опрометчивыми, если склонять к ним того, кто к ним не готов. Когда я во время похода с заботой и интересом спрашиваю Руфь: «Ты действительно готова к этому? С утра ты не очень хорошо себя чувствовала. Может быть, сегодня пойдем более легким маршрутом?», – она с большей вероятностью ответит: «Нет. Я слегка устала. Но я готова идти. Нам обоим будет приятно, что мы это сделали». И так происходит каждый раз, пока я вижу, что Руфи приходится трудновато сразу после того, как принято решение. Быть тактичными друг к другу несложно, когда вы верите в то, что ваш партнер хочет идти с вами в гору, независимо от того, что это за гора – ваш брак или реальная снежная вершина. Я намного терпимее отношусь к физическим ограничениям Руфи (с моей точки зрения), когда я вижу, что она старается с ними что-то сделать. И наоборот, она намного терпимее относится к грубым выходкам с моей стороны, когда она видит, что я конфронтирую себя по поводу того, что произошло. Частично именно в этом и состоял наш урок – что отношения складываются хорошо, когда оба партнера самоконфронтируются и продвигаются вперед. Частично это также демонстрирует то, насколько легко взять и провозгласить свою позицию центром вселенной, вокруг которого должна вращаться жизнь вашего супруга. Важно помнить и то, и другое. Когда вы не считаете, что ваш партнер изо всех сил самоконфронтируется и самоуправляется – особенно когда он это делает – восхождение в гору (и ваш брак) становится совсем другим. Я заметно теряю тактичность, когда начинаю чувствовать, что мне приходится единолично продвигать весь этот процесс. В таких случаях, как мне известно, в моем голосе начинают звучать обвиняющие или сердитые ноты. Когда Руфь наконец доходит до места привала, я говорю о том, как долго мне пришлось ее ждать, и в этом нет никакого юмора. Я жалуюсь, что она медленно движется, особенно если она останавливалась отдохнуть до того, как догнала меня. (После этого я начинаю увеличивать расстояние между привалами, для того чтобы «компенсировать» потерянное время). Я начинаю вести себя высокомерно и обесценивать то, насколько далеко удалось продвинуться ей. Я опасаюсь, что комплименты и тактичность будут поощрять ее медленное движение. Я веду себя так, словно она будет идти быстрее, если узнает, что я несчастлив. Я говорю о важности того, что мы должны делать привалы в Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 347 соответствии с планами и намерениями, вместо того, чтобы просто наслаждаться моментом – или ее компанией. Я ухожу вперед, когда Руфь останавливается, чтобы перевести дыхание; она отдыхает в одиночестве и в расстройстве. Руфь начинает сильнее сопротивляться и соглашается на мои условия не без ворчания (что для меня становится доказательством моих подозрений). Мое поведение заставляет Руфь отказываться от того отдыха, который ей нужен. И тогда мы перестаем быть товарищами по команде; я превращаюсь в погонщика, а Руфь – во вьючное животное. Хорошая новость для нас заключается в том, что это бывает нечасто – с возрастом я все же стал вести себя лучше. Если бы это происходило постоянно, Руфь не доходила бы вместе со мной до конечных точек маршрутов. Плохая новость состоит в том, что такое всё ещё бывает. Отчасти это так потому, что повышение дифференциации не сделало меня совершенным (хотя это и не оправдание). Отчасти это происходит потому, что самомобилизация (или ее отсутствие) – самоконфронтирование и самоутешение – не может не воздействовать на эмоционально связанные отношения. Эта часть системы существует независимо от конкретных существующих проблем. В такой момент (когда он возникает) у меня появляется собственная дилемма выбора: Я могу либо отказаться от мною же придуманного расписания – которое превратилось в обязательство, – успокоиться, расслабиться и наслаждаться походом. Или я могу продолжать удерживать эту идеализированную фантазию у себя в голове – и поторапливать Руфь или идти медленнее и потерять все удовольствие. Мне совершенно ясно, какой вариант был бы для меня желательным: я хочу, чтобы Руфь шла быстрее, энергичнее, и чтобы мы могли соблюдать моё расписание так, чтобы мы «оба» были счастливы. (Я знаю, что я был бы счастлив – если бы Руфь просто сделала это со счастливым лицом и соответствовала моим планам. Это мое представление об «обоюдном счастье» в этой идеализации). К несчастью, этот вариант мне недоступен в тот момент, когда я его так хочу – и это меня разочаровывает. (Точнее, я разочаровываю сам себя). Но «принятие своей собственной формы» (дифференциация) связано с признанием того, что ваш план – это не более чем просто ваш план, и он больше ничей. Когда я контролирую сам себя, я расслабляюсь, и мы приятно проводим время. Когда я теряю самообладание и не могу утешить себя, я мщу за свои разочарования нам обоим, и ухудшаю то, что есть. Множество раз мы в походе сталкивались с дилеммой выбора: отказаться быть вместе, когда не получалось достичь согласия, или помириться, или каким-то образом адаптироваться и поддерживать позитивный частый контакт. Идти по отдельности в состоянии ссоры совершенно отличается от отдельного хождения при наличии позитивной связи. Туризм, как и секс, всегда обладает определенным «тоном». В походе и дома в большинстве случаев Руфь и я взаимодействуем в состоянии взаимной доброжелательности (терапевты называют это «замещение позитивным аффектом»): мы позволяем друг другу испытывать сомнения, когда что-то неясно или неопределенно. В нашей памяти хранится достаточно много случаев позитивных взаимодействий, и это дает силы прорываться через потенциально трудные ситуации и превращать их в позитивные переживания. Этот опыт Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 348 порождает в нас больший интерес и способность к проработке тех вопросов, которые стали бы негативными, если бы мы в них увязли. Но эта взаимность возникла не вследствие обоюдного поглаживания – она развилась по ходу приключений, трудностей и конфликтов, которые выстроили взаимное уважение и восхищение. Мы засвидетельствовали друг у друга готовность к самоконфронтированию, стремление стараться изо всех сил и желание действовать целостно. Но не всегда – и мы дорого платим за те случаи, когда этого не происходит. В этот раз вы – партнер с высоким или с низким желанием? Оба аспекта «держания за самого себя» – самоконфронтирование и самоутешение – фундаментальным образом меняют основу отношений и паттерны взаимодействия. Когда эти аспекты отсутствуют у одного партнера и присутствуют у другого – или вам так кажется – эффект является весьма драматичным. Например, когда вы видите, что ваш партнер пытается закрывать глаза на проблемы тупика, или требует гарантий и обещаний перед тем, как предпринимать какие-либо шаги, или на каждом шагу начинает жаловаться, то вероятность проявления вами терпения и понимания сильно снижается. Начинает казаться, что разговор о его страхах на самом деле является скрытым выражением намерения «не хочу меняться и не собираюсь этого делать». Практически по любому семейному вопросу есть партнер с высоким желанием и с низким желанием – и эти позиции часто меняются в зависимости от конкретных тем, с которыми сталкиваются женатые пары. В моем браке, например, я являюсь партнером с высоким желанием, когда вопрос касается секса – но я был партнером с низким желанием, когда дошло до рождения ребенка. Влияние самомобилизации (или ее отсутствия) на ваш брак зависит от того, являетесь ли вы партнером с высоким желанием или низким желанием: когда я покупал белье для Руфи, у этого был один смысл. Когда она оказывалась в постели в чем-то, что она покупала самостоятельно, в этом был другой смысл. Различие в смыслах для каждого из нас меняло природу секса и ту связь, которая возникала между нами. Тон и паттерн наших взаимодействий отличались фундаментально, как и то влияние, которое мы оказывали друг на друга. Случалось, что я говорил что-то позитивное о будущих детях, в противоположность тому, что делала Руфь. Кто планирует каникулы? Кто кладет детей спать пораньше? Кто закрывает дверь спальни? Кто занимается поисками нового автомобиля или дома, который мы покупаем? Эффект любого действия зависит от того, кто его совершил: партнер с высоким желанием или партнер с низким желанием. Вопрос тут не в самом поведении, а в смысле этого поведения в контексте позиций партнеров в браке. Являетесь ли вы партнером с высоким желанием или партнером с низким желанием, по конкретному вопросу? Неважно, касается ли этот вопрос секса, близости, траты денег, посещения родственников супруга или наказания детей в Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 349 случае необходимости. Если вы – партнер с низким желанием, ваши конфронтирование и самомобилизация приводят к утихомириванию вашей брачной системы. Если вы – партнер с высоким желанием, ваша самомобилизация подогревает события, когда ваш супруг отказывается делать то же самое. Именно по этой причине партнер с высоким желанием часто прекращает самомобилизироваться, и на поверхность выходит тирания наименьшего общего знаменателя. (Как вариант, партнер с высоким желанием пытается пинками вынудить партнера с низким желанием мобилизироваться в том же самом направлении). Если партнер с высоким желанием настаивает на своем, а партнер с низким желанием остается неактивным, в конце концов обоим супругам приходится конфронтировать дилемму выбора: отказаться от своих целей и ценностей или, возможно, отказаться от своего супруга. Это может произойти в ситуации, когда партнер с низким желанием принимает решение, что ему на самом деле не нужно то, что делает супруг (например, больше секса, больше дисциплины в отношении детей или рождение ребенка). Бывает и иначе, когда партнер с низким желанием сопротивляется решению в каком-то тупиковом вопросе – отказываясь самоконфронтироваться и самоутешаться и ожидая, что партнер с высоким желанием «притормозит». Парадокс в том, что как только вы перестаете ожидать, что ваш партнер будет мириться с вашими ограничениями, он как раз становится более готовым к этому, что и создает динамическое побуждение к росту. Когда партнеры не готовы конфронтировать себя, они начинают конфронтировать друг друга, пытаясь контролировать своего партнера с целью избавиться от ощущения давления со стороны системы брака. (Мы видели это в прошлой главе, когда Одри ощущала давление заниматься сексом просто потому, что Петер не хотел отказываться от своего права на это). Партнеры, которые держатся за самих себя, не страдают от такой нужды в контроле друг над другом; они могут взаимодействовать с влиянием своего партнера без появления ощущения поглощения. Влияние самоутешения на развитие взаимности похоже на влияние самоконфронтирования. Перекладывание ноши контроля над собственной тревожностью на свои отношения делает их жесткими и негибкими. Готовность и способность партнеров самоутешаться влияет на то, как они воздействуют друг на друга и как они пытаются друг друга контролировать. Когда вы являетесь партнером с низким желанием и проявляете готовность к самоутешению, ваш партнер также с большей вероятностью будет терпимым и готовым вас утешать. Самоутешение со стороны партнера с высоким желанием также успокаивает систему. Как в случае с Петером, партнер с высоким желанием должен успокоить свой страх по поводу того, что самоутешение – это попытка избежать признания стремления партнера не «подниматься к вершине» – по крайней мере, по этому конкретному вопросу. (Мы подробнее поговорим о самоутешении после того, как обсудим конфронтирование вашего личного горнила в вашем брачном тупике). Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 350 Держаться за самого себя не означает быть враждебным Держаться за самого себя – это не то же самое, что проявлять антагонистический настрой к своему партнеру. Враждебность на самом деле несовместима с самоподтверждением. Результатом самоконфронтирования в ситуациях «конфликтов интересов» обычно является прямо противоположное явление; это сокращает антагонизм и манипуляции. Держась за самого себя, вы на самом деле способствуете доброжелательности, хотя для вашего партнера это выглядит совсем иначе, когда он «срывается». Мне это знакомо по личному опыту. Двенадцать лет назад, на одном из особенно трудных переходов во время долгого горного восхождения, Руфь не появилась, когда я остановился подождать ее. Время шло, и я начал беспокоиться, но, с другой стороны, мне не очень хотелось отступать с позиции, достигнутой с таким трудом. Еще одна дилемма выбора. В конце концов я обнаружил Руфь на расстоянии нескольких миль, она сидела на тропе; и она сильно обрадовалась, увидев меня. Я среагировал со злостью, ощутив смесь облегчения и разочарования, поскольку с ней не случилось ничего из того, что я себе уже навоображал. Руфь просто сбилась с тропы в одном из не очень четко помеченных мест, и ей пришлось возвращаться, и теперь она была не уверена, куда идти дальше, а заблудиться еще раз и тем самым поставить под удар весь наш поход ей совсем не хотелось. Она приняла решение действовать осторожно: просто села там, где, как ей было известно, я ее точно найду, как только отправлюсь на поиски. В том, как Руфь держалась за себя, не было ничего враждебного. Это был не просто здравый смысл (которого часто не хватает туристам-новичкам); это было связано с ее дифференциацией – она могла бы поддаться своим тревогам и кинуться вдоль тропы в поисках меня. Она (как и я) была напугана тем, что в этом районе находились охотники (с которыми мы перед этим столкнулись и обратили внимание, что они сильно выпивают). Она также волновалась о том, что я волнуюсь за нее. (Задним умом мы оба поняли, что этот отрезок нам надо было идти вместе). Однако мне не удалось сдержать свое разочарование. Я был изможден, я замерз, я был голоден, и я «сорвался». Мои физические и эмоциональные ресурсы были на исходе; и я просто не смог утешиться. Я смутно припоминаю, что Руфь пыталась проявлять сдержанность и ответственность. Но все мои силы пошли на то, чтобы попеременно волноваться за нее и обесценивать ее характер – я накручивал себя, вместо того, чтобы утешать. Я обвинял ее в том, что она слишком расслабилась, что она легко сдается перед лицом трудностей, что она поддалась своей тревожности, что она ждала, пока я приду к ней, свалив на меня всю работу. Этакий аллигатор в туристических ботинках! Именно на таком уровне я функционировал – социально и в плане мозга – в этот момент восхождения на гору. Руфь не сделала ничего неправильного. Затем она смогла держаться за себя во второй раз, в тот же день: она не стала обороняться от моих тирад, и это позволило мне взять себя в руки. Это не было похоже на мой обычный стиль общения с Руфью, а этот неприятный инцидент помог мне научиться реже впадать в такое состояние. Я конфронтировал паттерн, который обнаружил в себе, и который мне жутко не Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 351 нравился: обесценивание того, что делают для меня другие, дорисовывание им самых плохих характеристик и перекладывание на них ответственности за моё счастье. Это было эмоциональным слиянием и ожиданием, что они смогут прочитать мои мысли или сделать именно то, что на их месте сделал бы я. Самоконфронтирование и самоутешение превратили меня из рептилии в млекопитающее, и далее, наконец, обратно в человека: я извинился перед Руфью и признал, что я был неправ. (Я не горжусь этим эпизодом, но извлеченная из него польза и инсайты, которые вы можете получить из него теперь, придает ему хоть какую-то оправдательную ценность). Держаться за самого себя не означает воевать за зоны влияния или контроля с партнером. Иногда держаться за самого себя означает держаться какого-то конкретного восприятия реальности или осуществлять какой-то конкретный выбор. Горнило в любых отношениях становится очевидным тогда, когда один партнер определяет себя так, что это сокращает варианты выбора другого: когда один партнер начинает контролировать себя, другой партнер ощущает, что контролируют его. Даже в высокодифференцированных отношениях переопределение одного из партнеров сокращает варианты выбора у другого, потому что варианты выбора в брачной системе во многих отношениях конечны. Держаться за самого себя не означает быть враждебным, но это часто поначалу ощущается и выглядит внешне именно так. (Легко предсказать, когда именно этот процесс начинает порождать враждебность. Когда и почему это происходит – будет подробно обсуждаться в следующей главе). Люди, ощущающие «потерю себя» в своем браке, склонны становиться категоричными и реактивными, когда в первый раз пробуют держаться за себя – как подростки, которые начинают относиться к своим родителям как к террористам, взявшим их в заложники. В таких случаях мы сдаемся, обвиняя партнера в том, что он «задавил» нас, и требуя вернуть нам обратно «наше пространство». На наших ретритах для пар люди часто хором ноют и жалуются: «Я потерял себя – я даже не знаю, кто я вообще!», «Я унижаюсь!», «Я предаю свою целостность!» Когда люди ощущают, что им отчаянно приходится держаться за ускользающее ощущение себя, им редко удается быть тактичными или проявлять воспитанность. Иногда они становятся в такую позицию, которая им представляется необходимой, но при этом создает непримиримые разногласия. Однако, доказав себе, что они способны не отказываться от собственной целостности в угоду своим тревогам, часто им удается открыть себе путь к гибкости. Пары, проживающие свои горнила, проявляют меньше враждебности, и больше уважают отдельность своих партнеров. Они осознают, что им не пришлось «отнимать себя обратно у своего партнера» – они просто перестали отдавать себя. Иногда это держание за себя требует поддержания собственной позиции перед лицом принуждения к подчинению – но выглядит это совсем не так, как представляется супругам поначалу. Они прекращают пытаться опровергать все аргументы и восприятия партнера и начинают вместо этого конфронтировать самих себя. |