Шнарх. 18Предупреждение в некоторых главах данной
 Скачать 4.08 Mb.
|
|
ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 326 «Ну, я ему и не говорила никогда, что я девственница!» «Хорошая попытка. Но ты упускаешь за этим собственное намерение. Разве ты не знала, что он считал, что у тебя проблема с тем, что ты не любишь секс, и что ты вообще подавлена в этом плане по полной программе?» «... Знала». «А ты предприняла хоть что-нибудь, чтобы прояснить это недоразумение, когда ты осознала его?» «... Нет». «Ты делала что-то преднамеренно для того, чтобы усилить это ложное восприятие себя?» «... Да». Это был луч надежды – хотя, с точки зрения Одри, это скорее напоминало еще один шаг в сторону Армагеддона. Но она его сделала. Потому что никакого способа разрешить эту ситуацию не появилось бы, если бы эта истина не оказалась вскрытой. Выслушивание ее признаний снова разозлило Петера в открытую. Это была его проблема, и я планировал помочь ему с этим. У Одри была совсем другая проблема: собирается ли она конфронтировать реальность своего брака – и своей жизни? Готова ли она встать лицом к лицу с враждебностью и пустотой, которые пронизывали ее слияние с Петером – свою ненависть к нему и к себе, и постоянные нарушения собственной целостности? Я смягчил голос, реагируя на б льшую доступность Одри. «Я говорю это ради твоей пользы, а не для Петера. Я не предлагаю тебе делиться этой частью себя с ним. Твое тело и твоя чувственность принадлежат тебе. Но если это связано с прошлой историей, где ты была жертвой, я не думаю, что ты сможешь справиться с этим на базе идеи «я открою тебе свою сексуальность, как только она появится». Если ты не хочешь ею делиться с ним, то это тоже надо открыто сказать. Это вопрос твоей личной целостности – прояснения того, что ты принадлежишь самой себе. И позволения прошлому остаться в прошлом». «Я была жертвой своей матери!» «А теперь ты агрессор» 115 115 В отличие от дихотомизации хороший/плохой и поляризации между жертвой и агрессором, которая не помогает ни одной стороне, Джеймс Мэддок и и Ноэль Ларсон (James Maddock and Noel Larson) недавно опубликовали то, что они называют «диалектикой жертвы и агрессора» (Incestuous Families: An Ecological Approach to Understanding and Treatment, Norton, 1995). Этот подход располагает каждого на шкале, которая показывает черты жертвы и агрессора в каждом из нас. Не путайте мою работу с Одри с популярным ныне среди некоторых работающих с насилием консультантов понятием «жертвы мучителя». В том подходе акцентируются на отказе от ответственности жертв за совершаемые ими поступки (а они бывают весьма агрессивны), и не обращают внимания на их садизм. Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 327 Обыкновенный брачный садизм Я не утверждаю, что все люди, пережившие насилие (физическое, сексуальное или эмоциональное) непременно проявляют характеристики Одри. Вовсе не требуется быть жертвой – или женщиной – для того, чтобы делать нечто подобное: мужчины тоже это делают, и для подобного вовсе не требуется быть «травмированным». Одри несильно отличается от нас с вами. Возможно, она просто представляет собой экстремальную версию – по более экстремальным причинам. Но неприятные переживания не только что-то в нас вкладывают – они также выявляют то, что в нас уже есть. У каждого из нас есть отвратительная сторона. И это не связано с «грязным сексом» (которым так много людей не могут овладеть). Отвратительная в смысле – «вы не очень добрый человек». У любого из нас есть плохая – злобная сторона. У всех есть такая часть; у некоторых она побольше. Мы все мучаем тех, кого мы любим, при этом изображая наивность. И в браке, вероятно, мы делаем это чаще всего – оставаясь при этом безнаказанными. Мы отказываем в сладости секса и близости, при этом делая вид, что мы хотим сделать приятно – и по ходу этого обмана мы извращаем свой сексуальный потенциал. Раннеамериканский философ Томас Пэйн сказал, что неверность (в смысле «религиозной неверности») связана не с тем, во что мы верим или не верим – а с показной верой в то, во что мы на самом деле не верим 116 Есть много анекдотов про брак и мазохизм, но мы редко подтверждаем садизм в браке. Эгоистичные оргазмы («Я свое получил; желаю удачи!») и неприятный оральный секс могут произрастать из невежества, но в браке все это совершенствуется. Именно в долговременных брачных отношениях вы учитесь трахать своего партнера сразу двумя способами – отказывая ему в эротических удовольствиях, которых он так хочет от секса с вами. Д. П. МакЭвой 117 сказал: «У японцев есть слово, которое это обозначает. Это дзюдо – искусство побеждать, сдаваясь 118 . Западный эквивалент дзюдо: "Да, дорогой"». Глоссарий Американской психиатрической ассоциации определяет садизм как «удовольствие от причинения физической или психологической боли или насилия другим людям. Сексуальный подтекст садистских желаний или поведения может быть сознательным или бессознательным. Когда это необходимо для сексуального удовлетворения, классифицируется как сексуальное извращение» 119 . Ассоциация также рассматривала (но отказалась позже) диагностическую категорию «садистское расстройство личности». Критерии включали в себя (а) унижение и оскорбление других, (б) ложь ради причинения боли, (в) ограничение автономности человека в близких отношениях и (г) подчинение других через запугивание. Очевидно, выступавшие за эту диагностическую категорию психиатры 116 Цитируется по The Concise Oxford Dictionary of Quotations (Oxford University Press, 1981), p. 179. 117 J. P. McEvoy http://en.wikipedia.org/wiki/J._P._McEvoy – ОМ. 118 Цитируется по Peter, L. J. (Bantam Books, 1980). Peter’s Quotations: Ideas for Our Time. 119 Страница 120 из American Psychiatric Association (1984). A Psychiatric Glossary: The Meaning of Terms Frequently Used in Psychiatry. Washington, DC: American Psychiatric Association. Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 328 рассматривали брачный садизм как нечто обычное 120 : этот диагноз не применялся к ситуациям, где это поведение было направлено только на одного человека, а именно – на собственного супруга. При соответствующих обстоятельствах супруги, хоть и неохотно, подтверждают свою ненависть друг к другу. Признав это, они испытывают облегчение – если только рядом с ними при этом не сидит их собственный супруг, конечно. Однако именно такое трудное подтверждение этого лицом к лицу повышает дифференциацию и сокращает обыкновенный брачный садизм. Писательница Стелла Гиббонс 121 написала: «Между мужчиной и женщиной должно существовать тупое, темное, мутное, злобное животное напряжение. И где же ему еще раскрываться, как не в долгой монотонности брака?» 122 На своих семинарах и публичных лекциях я обсуждаю вопросы брачной ненависти. Люди в аудитории нервно смеются, замечая вокруг себя море нервных улыбочек. Большинство из нас считает, что можно злиться, злиться и злиться на своего партнера – но нельзя скатываться в ненависть к нему. Обозначение своих переживаний как ненависти может показаться пересечением некоей линии, за которой не может существовать любви. Ненависть в сравнении со злостью – это как ебля в сравнении с сексом. И то и другое заставляет нас нервничать. Многие люди ведут себя так, словно ни то, ни другое им неведомо. Ненависть знакома куда большему числу людей, чем ебля. Иногда мы ненавидим наших супругов потому, что мы их любим. Наша любовь делает нас уязвимыми перед тем, что они могут нам сделать, что они могут сделать себе самим, и что может случиться с ними (и, косвенно, с нами). Мы отрицаем свою ненависть, потому что она наносит ущерб нашему нарциссизму и заставляет нас чувствовать себя нелюбимыми (хотя это кажется приемлемым, до тех пор пока мы «слепы» – вот что такое обыкновенный брачный садизм). Почему мы пытаемся отрицать собственные ощущения ненависти? Поверхностная причина состоит в том, что большинство из нас учили, что ненавидеть – это очень, очень и очень плохо. Но есть и более глубинное нечто: дети (и незрелые взрослые) не могут переносить мощное напряжение, возникающее вследствие двойственности собственного отношения к тем, кого они любят. Многие люди верят: «Нельзя любить и ненавидеть одного и того же человека одновременно». 120 «Садистское расстройство личности» упоминается в DSM-III-R (1987) в качестве предполагаемой диагностической категории, требующей дальнейшего изучения. Впоследствии она была исключена из DSM-IV (1994). 121 http://en.wikipedia.org/wiki/Stella_Gibbons – ОМ. 122 Cold Comfort Farm, 1932, ch. 20. New York: Penguin. Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 329 Они думают: «Если ты меня любишь, ты не можешь меня ненавидеть». «Если ты меня ненавидишь, то ты не можешь меня любить». «Если я тебя ненавижу, я не должен тебя любить». «Если я тебя люблю, то я не могу тебя ненавидеть». Факт состоит в том, что те, кто не может подтвердить собственную ненависть, наиболее всего губительны для тех, кого они «любят». Невозможно научиться контролировать то, существование чего отрицаешь. Зрелые взрослые обладают достаточной силой для того, чтобы распознать и признать свои двойственные чувства к своему партнеру. Они самоутешаются по поводу напряженности любви и ненависти к одному и тому же человеку одновременно – и того факта, что их партнер чувствует себя подобным же образом. Брак нуждается в необходимой дифференциации: переживать ненависть очень трудно, когда ваш супруг злопамятен. Но еще труднее видеть ненависть, когда все идет гладко. И это заставляет уважать пары, которые являются друзьями. Брак помогает вам осознать, что вы живете с реальным отъявленным садистом! И потом вам нужно еще как-то справляться со своим партнером... Обыкновенный садизм можно наблюдать в каждой семье. В какой-то момент любой родитель по той или иной причине лишает эмоционального удовлетворения своего ребенка. И в какой-то момент супруги вынуждены применять пытки для достижения своих целей. (Один муж пытал свою семью, заставляя их всех плакаться по поводу его прокрастинации; а потом отказывался выполнять то, что обещал, потому что они на нее жаловались). Эмоциональное слияние питает и формирует обыкновенный брачный садизм. Вы наблюдаете его, когда один супруг атакует отраженное ощущение себя у другого. Высказывания типа «Если бы ты был достаточно хорош, то у меня были бы оргазмы... или не было бы сексуальных трудностей... или было бы желание к тебе» – все это попытки заставить партнера почувствовать себя плохо. Или когда женщины изображают оргазмы, а потом начинают презирать своего партнера, который ими гордится. Еще есть вариант, при котором они притворяются, что у них нет оргазмов! Женщины, практикующие эту разновидность садизма, хотят получать удовольствие, но не хотят, чтобы их партнер наслаждался этим, так что они прячут свои оргазмы от него. Некоторые мужья делают то же самое, плотоядно оглядывая более юных дам или отправляя сексуальные вибрации лучшей подруге жены. Неравные сексуальные желания неизбежны, но эмоциональные сиамские близнецы истолковывают любое различие как сексуальную несовместимость. Сексуальную совместимость лучше понимать как готовность использовать отличающиеся предпочтения. При грамотном управлении, вы выбрали правильного партнера. При обычном управлении разный уровень желания порождает игру в обыкновенный брачный садизм. Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 330 Моногамия по-разному работает на разных уровнях дифференциации. Я не знал об этом, пока не пронаблюдал это у своих клиентов. Мы считаем моногамию договором, скрепленным железом – без каких-либо «если», «или» и «но». Но на самом деле это сложная система с собственными правилами и собственной динамикой. Дифференциация меняет моногамию, возвращая каждому из партнеров владение собственными гениталиями. Эмоциональные сиамские близнецы ведут себя так, словно гениталии их партнера являются коммунальной собственностью. Моногамия на основе эмоционального слияния превращается в тюрьму, потому что слияние заковывает желание в кандалы и пестует отказ как средство утверждения эмоциональных границ (Глава 5). Но проблемой является не моногамия как таковая. Проблема возникает тогда, когда у нас перестает хватать дифференциации для желаемой нами моногамии. Моногамия между недифференцированными партнерами порождает сексуальную монополию: партнер с наименьшим желанием контролирует поставки секса и его цену. Лишение и вымогательство – вот что царит на низших уровнях дифференциации, и это конфликтует со «свободным рынком» свиданий и открытых отношений. Плохо дифференцированные пары рассматривают моногамию как обещание друг другу – и потом начинают винить супруга за итоговый пакт о взаимном отказе. Некоторые навязывают последствия своих личных (сексуальных) трудностей своему супругу. Оправдывается это перечислением недостатков партнера или словами типа «Да я сам от этого страдаю, да!». Им настолько хорошо удается перекладывать проблемы на своего партнера, что они начинают забывать о том факте, что им нравится само это действие по причинению этого. Некоторые супруги используют моногамию как дубину, забивая партнера его обязательствами до такого уровня, который никогда не подразумевался брачными клятвами. Они говорят: «Ты обещал любить меня в хорошие времена и в плохие – и сюда входят мои (сексуальные) ограничения!» Да, мы все женимся в расчете на «хорошие времена и плохие», но все же при этом предполагается, что супруги будут делать все возможное для того, чтобы преодолеть свои ограничения – а не просто требовать от партнера смириться с ними! Хотя многим из нас недостает дифференциации для той моногамии, которой мы хотим, та моногамия, которая у нас есть, часто обеспечивает нам то горнило, в котором мы можем достичь желаемого. Моногамия, как скороварка, использует давление и температуру для «приготовления» дифференциации. Отсутствие других сексуальных партнеров, вместе с разными уровнями сексуального желания и стиля, загоняет супругов в тупик. Это навязывает им дилемму выбора между самоконфронтированием/самоподтверждением и обыкновенным брачным садизмом. Именно через такой процесс проходили Одри и Петер – хотя вряд ли они могли оценить эстетику этого на тот момент. Моногамия совсем иначе работает у высокодифференцированных пар: она перестает быть тяжеловесным обязательством перед единственным партнером (или «отношениями») и становится обязательством перед самим собой. Такие отношения движутся больше благодаря личной целостности и взаимному Русский перевод © 2013 Олег Матвеев olegmatv@gmail.com Все права сохранены ОМ-ответ 2013 http://olegmatv.livejournal.com/tag/ОМ-ответ 331 уважению, чем вследствие взаимной депривации или насилия. То, что вы не имеете секса с другими людьми, перестает быть виной вашего партнера; это просто часть вашего решения быть моногамным. Вместе с таким решением приходит и давление со стороны разного уровня сексуального желания. Измена становится больше предательством себя, чем предательством партнера (поскольку вы обещали себе, а не ему). Та самая целостность, которая поддерживает самоподтверждаемую близость, нужна и для сохранения живости и роста ваших сексуальных отношений. Вы не ощущаете такого контроля со стороны супруга и меньше мотивированы заводить отношения на стороне. И это хорошо, потому что изменять или отказывать партнеру, чья моногамия управляется его целостностью – небезопасно: если он не терпит измен или сексуальной лени у себя, то он и в вас этого тоже не потерпит. И тут не остается места для траха из жалости – или причин верить в то, что другой на такое согласится. Я услышал термин трах из жалости в первый раз от своего клиента. Пары интуитивно догадываются, что это относится к «Я сделаю тебе БОЛЬШОЕ одолжение. На самом деле я не хочу ни секса, ни тебя. Но если ты настаиваешь, то я, так и быть, уступлю. Ты можешь попользоваться моим телом – и потом не забудь хорошенько отблагодарить меня за это!» Обыкновенный брачный садизм проявляется в подарках, которые постоянно «какие-то не те». Трах из жалости отказывает вам в сладости секса, разбивает сердце партнеру (если он ведется на это) и не оставляет вариантов. Вы позволяете партнеру залезть на вас, чтобы он от вас отвязался. Цель тут не в том, чтобы поиметь партнера – цель в том, чтобы покончить со всем этим, чтобы завтра он не приставал к вам снова. Люди, соглашающиеся принять трах из жалости, могут оправдываться тем, что «лучше так, чем вообще никак» – но так ли это? Если вы принимаете трах из жалости «до тех пор, пока не появится что-то получше», то этого не происходит и не произойдет никогда. Ваш партнер знает, что вас и такой паршивый секс устроит, так что у него нет никаких причин прорабатывать те проблемы, которые мешают более качественному сексу. А те, кто предлагает трах из жалости, часто потом злятся на своих партнеров за то, что те соглашаются на это, обвиняя их в том, что им нужно только тело – и у них есть доказательство: ведь ничего другого они и не предлагали! Высокодифференцированные люди могут заниматься сексом даже тогда, когда у них на самом деле нет на то настроения, но это не трах из жалости. Это другая форма взаимности, и она не связана с отказом, с этим садистским качеством траха из жалости, потому что в этом нет ощущения потери себя в угоду предпочтениям партнера. Но посмотрите, что происходит, если от траха из жалости отказываться! Брак становится нестабилен: если никакого секса без реальной связи не будет, то тогда никакого секса может вообще не случиться – и с этого момента может произойти что угодно. Это также означает, что партнеры должны хотеть друг друга, для того чтобы секс произошел. И тот партнер, который предлагает трах из жалости, начинает беситься! (Трахающиеся из жалости могут желать избежать секса, но |