42022часть i i i
 Скачать 2.6 Mb.
|
|
. # 4 (399) . January 2022 181 Jurisprudence обще и связанного с противодействием коррупции в системе государственной службы в частности. Нужно сказать, что обо- значенный вопрос на протяжении целого ряда десятилетий не перестает быть актуальным как в теоретическом, так и в прак- тическом аспекте. Многие базисные документы, определяющие правовую основу социально-экономического развития страны, закрепляют тезисы о необходимости повышения эффектив- ности правового регулирования, а также совершенствования государственного управления. В частности, в Указе Президента России от 13 мая 2017 г. «О Стратегии экономической безопас- ности Российской Федерации на период до 2030 года» к числу направлений государственной политики в сфере обеспечения экономической безопасности относится развитие системы го- сударственного управления, прогнозирования и стратеги- ческого планирования в сфере экономики. Кроме того, необ- ходимо совершенствование управление государственными финансовыми активами и долговыми обязательствами и др. В настоящее время необходима активизация деятельности подразделений федеральных государственных органов и ор- ганов субъектов Российской Федерации по профилактике кор- рупционных и иных правонарушений, а также комиссий по координации работы по противодействию коррупции в субъ- ектах Российской Федерации. С учетом актуальности вопроса необходимо повышение эффективности противодействия коррупции при осущест- влении закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государ- ственных и муниципальных нужд и др. Практически во всех программных документах, которые касаются реформы государ- ственной службы, ставится задача снижения уровня коррупции в ее системе, а также повышение ее эффективности. Так, в Указе Президента России от 10 марта 2009 г. «О федеральной про- грамме »Реформирование и развитие системы государственной службы Российской Федерации (2009–2013 годы)» стояла за- дача повышения эффективности государственной службы Рос- сийской Федерации и результативности профессиональной служебной деятельности государственных служащих. В Указе Президента России от 11 августа 2016 г. «Об Ос- новных направлениях развития государственной гражданской службы Российской Федерации на 2016–2018 годы» закрепля- ется, что к числу основных направлений развития государ- ственной гражданской службы относится совершенствование системы профессионального развития гражданских служащих, повышение их профессионализма и компетентности, а также совершенствование антикоррупционных механизмов в си- стеме гражданской службы. В целях повышения эффектив- ности противодействия коррупции необходимо осуществлять самые различные правовые, организационные, просветитель- ские мероприятия, иными словами, осуществлять государ- ственное управление в интересах противодействия коррупции. В этой связи неслучайно, что с позиции административного права М. И. Пискотин и Б. М. Лазарев писали, что «…эффек- тивность государственного управления во многом определя- ется качеством и своевременно принятыми управленческими решениями» [8, c. 47]. Обратим внимание, что на принятии системы управлен- ческих решений со стороны органов государственной власти и управления акцентируют внимание предписания Федераль- ного закона от 21 ноября 2011 г. «О внесении изменений в от- дельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции». Далее обратим внимание на то, что, собственно, понима- ется под эффективностью действия правовой нормы. Как отме- чают А. С. Пашков и Л. С. Явич, «…норма права социально эф- фективна, если она соответствует объективным потребностям прогрессивного развития общества, при этом она должна пред- усматривать оптимальный вариант поведения, который тре- буется для достижения научно обоснованной цели и реально обеспечивает наступление фактического результата, который соответствуют этой цели» [7, c. 40]. Ю. А. Тихомиров, исследуя эффективность действия закона, определяет ее в зависимости от того результата, который до- стигнут в результате действия правовой нормы [11, c. 3]. Как от- мечает В. И. Попов, «…для того, чтобы законодательство о про- тиводействии коррупции было эффективным, необходимы адекватные механизмы реализации соответствующих норм» [9, c.84]. В свою очередь, И. И. Веремеенко применительно к опреде- лению эффективности действия административно-правовых санкций говорил, что «…эффективность административ- но-правовой санкции определяется через соотношение резуль- тата, достигнутого воздействием этой санкции, с ее целью» [2, c.185]. Н. С. Волкова применительно к действию социального законодательства пишет, что «…важным измерителем эффек- тивности, присущим социальному законодательству, является скоординированность действий федерального и регионального уровней государственной власти по достижению социального эффекта» [3, c.44]. Нужно отметить, что эффективность правовой нормы иногда увязывается с условиями эффективности ее реали- зации. В частности, Г. М. Миньковский верно в свое время писал, что «…условиями эффективной борьбы с коррупцией является определение этого понятия как социального и пра- вового явления. Обоснованная оценка состояния коррупции с учетом ее латентности. Кроме того, эффективность противо- действия коррупции определяется корректным определением целей, задач по ее противодействию на заданную перспективу и возможностью использования соответствующих правовых средств по борьбе с ней» [6, c.14]. Таким образом, эффективность правовой нормы связыва- ется с определенным объективным показателем ее действия, а именно с социальной средой ее реализации, а также резуль- татом. Такой подход в целом оправдан, поскольку только прак- тическая реализация нормативного предписания дает возмож- ность узнать, насколько данное предписание адекватно тем общественным отношениям, регламентировать которые оно, собственно, призвано. Правовой результат — основной показа- тель эффективности действия правовой нормы, однако нужно согласиться и с тем, что результат действия правовой нормы — это далеко не единственный показатель эффективности дей- ствия правовой нормы. Также следует признать, что бывает до- статочно сложно объективно определить реальный результат «Молодой учёный» . № 4 (399) . Январь 2022 г. 182 Юриспруденция действия правовой нормы, поскольку он может носить не- сколько абстрактный характер. В этой связи для определения эффективности действия правовой нормы иногда определяют соответствующие критерии. Вопрос о критериях эффектив- ности правовой нормы — один из самых ключевых в оценке нор- мативного предписания. Обратим внимание, что А. П. Шергин эффективность охранительного законодательства ставит в зави- симость от согласованности составляющих его блоков, а также четкого урегулирования пограничных сфер [13, c.52]. Такой подход представляется верным, поскольку, как мы уже отмечали, нормы, регламентирующие отношения, связанные с противодействием коррупции, в системе государственной службы не могут существовать автономно от других норма- тивных предписаний, а поэтому их эффективность зависит от работы норм самой различной отраслевой принадлежности. Также возможно согласиться с С. Д. Хазановым, который достаточно содержательно проанализировал проблему опре- деления эффективности действия законодательства о проти- водействии коррупции и пришел к выводу о том, что «…при формировании критериев и показателей эффективности мер по противодействию коррупции не следует смешивать эффек- тивность их применения и эффективность выявления корруп- ционных проявлений. Обусловлено это тем, что эффект от ре- ализации правовой нормы может иметь отложенный характер, кроме того, у меры по противодействию коррупции есть свои пределы воздействия на те или иные формы коррупционных проявлений» [12, c.58]. Нужно согласиться с тем, что количественные показа- тели не должны быть ключевыми в деле противодействия кор- рупции, а также в определении эффективности действия пра- вовой нормы, хотя и игнорировать их не стоит. Эффективность действия правовой нормы должна определяться не только объ- ективным, количественным показателем, но и более широким критерием. Например, соответствие международным стан- дартам, которые установлены в сфере противодействия кор- рупции, соответствие требованиям Конституции России, а также массовым исполнением установленных нормативных предписаний. Последний критерий является наиболее суще- ственным с точки зрения определения эффективности пра- вовой нормы. Обратим внимание, как с теоретической точки зрения определяются критерии эффективности правовой нормы. Так, В. А. Козлов выделил следующие критерии: цель правовой нормы; социальная полезность результата; дости- жение максимального результата с минимальными затра- тами; оптимальность варианта поведения и обеспечивающих его средств; соответствие требований правовых норм уровню правосознания; соответствие варианта поведения, указанного в правовой норме, сложившимся образцам поведения [4, c.11]. В свою очередь, Ю. А. Тихомиров увязывает эффективность действия правовой нормы с определением «…объекта право- вого воздействия; определением цели правового воздействия, формы правового воздействия, способа воздействия, воспри- ятия правовой нормы. Также, по мнению обозначенного ав- тора, »важен результат реализации нормы права» [11, c.3]. Как с первым, так и со вторым подходом следует согласиться, не вызывает сомнений тот факт, что без определения цели пра- вового регулирования говорить об эффективности правового воздействия не представляется возможным в принципе. Цель правового воздействия является движущим фактором реа- лизации соответствующей правовой нормы, а поэтому пра- вильное определение цели во многом предопределяет эффек- тивность правового регулирования. Следует отметить, что эффективность действия правовой нормы зависит от правиль- ного определения акцента правового воздействия. В деле про- тиводействия коррупции задействованы различные средства воздействия как охранительного, так и регулятивного харак- тера, данные средства между собой логически взаимосвязаны, между тем в Федеральном законе от 25 декабря 2008 г. «О про- тиводействии коррупции» определяется приоритетное приме- нение мер по предупреждению коррупции (п. 6 ст. 3). В этой связи более эффективными нормами, которые задействованы в механизме противодействия коррупции, являются нормы, за- крепляющие предупредительные средства правового воздей- ствия. Также необходимо отметить, что минимизация уровня коррупции в системе государственной службы возможна по- средством применения стимулирующих средств воздействия. Более широкое использование данных средств позволит до- стичь соответствующей цели воздействия, а именно минимизи- ровать уровень коррупции в системе государственной службы. Отметим, что законодательство о противодействии кор- рупции в целом направлено на предупреждение коррупции в си- стеме государственной службы, но при этом следует заметить, что отдельные его сегменты ориентируют на раскрытие количе- ственных показателей его эффективности. Эти показатели каса- ются непосредственно вопросов, связанных с применением мер юридической ответственности к субъектам, которые совершили противоправные деяния коррупционной направленности. В за- вершение необходимо отметить, что эффективность реализации законодательства о противодействии коррупции может быть по- вышена при уяснении причин и условий, детерминирующих кор- рупцию в системе государственной службы. Причин, которые способствуют развитию коррупции, достаточно много. Приме- нительно к институту государственной службы их можно под- разделить на причины социально-экономического и организа- ционного характера. Пониманием особенностей тех или иных причин можно повысить эффективность действия соответству- ющих предписаний и тем самым снизить уровень коррупции в системе государственной службы. Кроме того, знание причин, способствующих развитию коррупции в системе государ- ственной службы, может содействовать формированию системы правовых средств с оптимальным набором охранительных и ре- гулятивных предписаний. Все это в своей совокупности даст воз- можность повысить эффективность действия правовых норм в механизме противодействия коррупции в системе государ- ственной службы Российской Федерации. Следует отметить, что на важность уяснения причин коррупции в системе госу- дарственной службы в свое время обратил внимание Ю. Н. Ста- рилов, который выделил в программе своего учебного курса тему N13 под названием «Государственная служба в Российской Фе- дерации», а в этой теме в качестве первого вопроса обозначил данную проблему: «Причины, обусловливающие распростра- нение коррупции в системе государственной службы» [10, c.37]. “Young Scientist” . # 4 (399) . January 2022 183 Jurisprudence Такой подход говорит нам о важности определения причин и ус- ловий, детерминирующих коррупцию в системе государственной службы, кроме того, от этого, как мы уже отмечали, зависит эф- фективность правовых средств, задействованных в механизме ее противодействия. Таким образом, для науки административного права не чуждым является вопрос относительно изучения причин и условий, способствующих совершению различного рода право- нарушений в системе государственной службы. Литература: 1. Бонк Е. Л. Общественное мнение и эффективность юридической нормы / Е. Л. Бонк // Правоведение. 1979. N5. С. 40–43. 2. Веремеенко И. И. Административно-правовые санкции / И. И. Веремеенко. М.: Юридическая литература, 1975. 192 с. 3. Волкова Н. С. Законодательство в социальной сфере: проблемы измерения эффективности / Н. С. Волкова, О. Ю. Ере- мина // Журнал российского права. 2016. N9. С. 44–54. 4. Козлов В. А. Вопросы теории эффективности правовой нормы: Автореф. дис… канд. юрид. наук / В. А. Козлов. Ленинград, 1972. 26 с. 5. Малько А. В. Эффективность правового регулирования // Правоведение. 1990. N6. С. 61–67. 6. Миньковский Г. М. Проблемы правового регулирования борьбы с коррупцией и возможности применения мер правового характера / Г. М. Миньковский // Правовые и организационные проблемы борьбы с коррупцией: Материалы научно-прак- тической конференции / Под ред. Л. М. Колодкина. М., 1993. 7. Пашков А. С. Эффективность действия правовой нормы (к методологии и методике социологического исследования) / А. С. Пашков, Л. С. Явич // Советское государство и право. 1970. N3. С. 40–48. 8. Пискотин М. И. О развитии науки советского административного права / М. И. Пискотин, Б. М. Лазарев // Советское го- сударство и право. 1975. N4. С. 47–55. 9. Попов В. И. Актуальные проблемы эффективности противодействия коррупции / В. И. Попов // Право и образование. 2009. N6. С. 84–98. 10. Старилов Ю. Н. Государственная служба в Российской Федерации: направления реформирования и концепция программы специального учебного курса / Ю. Н. Старилов // Государство и право. 1995. N1. С. 37–55. 11. Тихомиров Ю. А. Эффективность закона: от цели к результату / Ю. А. Тихомиров // Журнал российского права. 2009. N4. С. 3–9. 12. Хазанов с. Д. К вопросу формирования механизмов оценки эффективности мер противодействия коррупции в Россий- ской Федерации / С. Д. Хазанов // Следователь. 2013. N1. С. 58–59. 13. Шергин А. П. Проблемы административно-деликтного права / А. П. Шергин // Государство и право. 1994. N8–9. С. 52–57. Время и место совершения преступления Желоков Николай Вячеславович, кандидат юридических наук, доцент; Иванова Анастасия Вячеславовна, студент; Калашникова Марина Васильевна, студент Саратовская государственная юридическая академия В статье рассматривается один из проблемных вопросов уголовного права — проблемы определения времени и места совершения преступления. Авторами делается вывод о том, что если время совершения преступления хотя бы в общих чертах определено законо- дателем, то место совершения преступления не обозначено. Поднимается вопрос соответствующего совершенствования положений Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно необходимость включения в УК РФ понятие места совершения преступления. Ключевые слова: уголовное законодательство, время совершения преступления, место совершения преступления. В ремя и место совершения преступления выступают важ- ными обстоятельствами состава преступления. В неко- торых случаях они переходят из ряда факультативных при- знаков и становятся обязательными, что немаловажно при квалификации по той или иной уголовно-правовой норме. Уголовный кодекс Российской Федерации предусматривает, что временем совершения преступления является время совер- шения общественно опасного действия (бездействия) незави- симо от времени наступления последствий [1]. Рассматрива- емое определение сводится к тому, что временем совершения преступления выступает время совершения действия. Ука- занная формулировка отвечает требованиям принципа субъек- тивного вменения. С теоретической точки зрения время совер- шения преступления выступает факультативным признаком объективной стороны преступления [2, с. 108]. Необходимо отметить, что для каждого преступления, как и для абсолютно любого акта поведения человека, свойственны определенные границы. При совершении убийства время сво- «Молодой учёный» . № 4 (399) . Январь 2022 г. 184 Юриспруденция дится к нескольким секундам, минутам. В некоторых случаях это месяцы и годы. Например, при совершении длящегося пре- ступления. В связи с этим время совершения преступления за- нимает особое место в уголовном праве. Время совершения преступления является основополагающим уголовно-пра- вовым понятием, от правильного определения которого за- висит ряд важных юридических решений. Актуальным и одновременно сложным вопросом является определение времени совершения преступления. В науке су- ществуют разные позиции относительно данного вопроса. Из- вестно, что составы преступлений в зависимости от законода- тельной конструкции объективной стороны подразделяются на формальные, материальные и усеченные. В частности, в мате- риальных составах преступления общественно опасные послед- ствия являются обязательным признаком, без наличия кото- рого невозможно привлечь лицо к уголовной ответственности. Поэтому при ненаступлении последствий, предусмотренных уголовным законом, отсутствуют основания уголовной ответ- ственности, хотя преступление уже признано совершенным. Следовательно, к оконченному преступлению необходимо при- менять закон, который действовал в момент совершения обще- ственно опасного действия [3, с. 14]. Другая позиция основана на том факте, что временем совер- шения преступления является время совершения преступного действия или бездействия. Однако исключениями являются те случаи, когда виновное лицо сохраняет контроль, господство над развитием событий и может предотвратить наступление вредных последствий [4, с. 124]. Определение в качестве времени совершения преступления именно момента совершения действия, а не общественно опас- ного последствия, отличается универсальностью. Не все со- ставы преступления содержат в качестве обязательного при- знака наступление последствий. В частности, эта особенность отсутствует в формальных составах, объективная сторона ко- торых состоит только в совершении действий или бездействии, в усеченных составах, момент окончания в которых перенесен на более раннюю, чем наступление последствий, стадию. В то же время никакое преступление невозможно без совершения определенных действий или без факта бездействия в рамках определенных временных пределов [5, с. 29]. Для определения времени совершения преступления в нормах Особенной части УК РФ используются различные термины и сло- восочетания: «во время или сразу же после родов» (ст. 106 УК РФ); «невозвращение в установленный срок» (ст. 190 УК РФ); «во время прохождения военных сборов» (ст. 331 УК РФ). Время совершения преступления имеет более глубокое правоприменительное значение. Следовательно, путем обо- значения временных границ, которые являются основой для оценки деяния с точки зрения права, они никак не указывают на то, что преступление окончено именно в момент совершения деяния. Помимо временных границ любое действие происходит в каком-то месте. Необходимо отметить, что понятие места совершения преступления используется в теории уголовного права с двух точек зрения. Это учение о действии уголовного закона в пространстве и учение о составе преступления. В ка- ждой из указанных позиций понятие места совершения престу- пления обладает своим специфическим значением. Если рассматривать доктрину о действии уголовного закона в пространстве, то место совершения преступления рассма- тривается в рамках территориального принципа. В том случае, когда исследуется состав преступления, то место совершения преступления выступает в качестве факультативного признака объективной стороны преступления. Одним из дискуссионных вопросов является проблема определения места совершения преступления. Такая ситуация возникла из-за отсутствия в уголовном законодательстве пря- мого указания на то, что понимается под местом совершения преступления. Как уже было сказано ранее, но времени со- вершения преступления уделяется внимание законодателя в УК РФ, в отличие от места. Поскольку при определении вре- мени совершения преступления решающее значение прида- ется моменту совершения общественно опасного деяния, то при определении места совершения преступления можно при- держиваться такого же подхода. Территория Российской Феде- рации должна рассматриваться как место совершения престу- пления, если преступное деяние хотя бы частично совершено в какой-либо части ее территории. Однако нюанс заключается в том, что если общественно опасные последствия наступили на территории Российской Федерации, а само деяние при этом было совершено в другом месте, то местом совершения престу- пления также признается территория России [6, с. 179]. Еще одна позиция основана на том факте, что местом совер- шения преступления признается то государство, на территории которого преступление было окончено. В частности, если рассма- тривать место совершения преступления в составах преступления в зависимости от законодательной конструкции объективной стороны, то стоит отметить следующее. Местом совершения пре- ступления с формальным составом является территория государ- ства, на которой было совершено общественно опасное действие или бездействие. Если это материальный состав, то местом совер- шения преступления выступает государство, на территории ко- торого наступило общественно опасное последствие. В качестве места совершения длящегося преступления является территория государства, на которой виновное лицо совершает действие, на- правленное на прекращение преступления или наступает со- бытие, препятствующее совершению преступления. Местом со- вершения продолжаемого преступления выступает территория того государства, где совершен последний преступный акт. Еще одним спорным вопросом является определение места совершения преступления в соучастии. Место совершения пре- ступления каждым соучастником должно определяться тер- риторией государства, в котором он совершил общественно опасное деяние, образующее состав соучастия в совершении соответствующего преступления. Это связано с тем, что осно- ванием ответственности каждого соучастника является инди- видуально совершенное им деяние, содержащее состав престу- пления. Однако, если посмотреть на это с другой стороны, то местом совершения преступления, которое совершено в соуча- стии, должно быть определено для всех соучастников вне за- висимости от того, на территории какого государства они со- вершили подстрекательство, пособничество, организацию |